Текст книги "Пионер гипнотизёр спасает СССР (СИ)"

Автор книги: Александр Федотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Над этими и другими странностями он всё время думал пока его вместе с остальной группой вёз сначала поезд, а затем и урал выделенный ближайшей В/Ч. Странностей в рапортах хватало – тут было и двукратное, а по некоторым позициям и трехкратное увеличение выпуска продукции (так например молока выдавалось аж на 237 % больше по сравнению с аналогичным периодом предыдущих пяти лет, так что районный молокозавод не всегда мог переработать такой объём молока, а по заготовке силоса на 467 % больше, только вот зачем им так много силоса?). Также было странно то что снизилось энергопотребление и упал расход ГСМ, а вот количество распахиваемых площадей выросло в два раза, при том что с центральных складов они получали стандартное количество посевного материала (и чем же они планировали засевать новые площади?). Информаторы, прежде чем перестать писать “сигналы с мест” сообщали о каких-то странных общественных собраниях, общественной работе, на которую ходят даже дети и строительстве какого-то гигантского подземного сооружения. Кстати эта информация было последнее, что сообщил основной информатор работавший в управлении перед тем как пропасть. Так же смущал тот факт, что по информации полученной со станции перехвата где-то в этом районе работала странная радиостанция. Она была достаточно мощной чтобы её работу засекала станция загоризонтного слежения. Сначала из-за странного принципа работы её вообще принимали за помехи. Но после того как эти помехи на протяжении длительного времени повторялись примерно в одно и то же время каждый день, но станции сделала полную запись эфира за день, и на осциллограмме были чётко видны пики каких-то зашифрованных сигналов. Пока над их расшифровкой работала служба Р первого управления, Михаилу почему-то казалось что эти сигналы как-то связаны с их заданием.

Прибыв в деревню Михаил только убедился в своих подозрениях, хоть всё выглядело как обычно – не самая большая деревня, жители которой поголовно работали в местном колхозе, что-то было не так.

Может то что все дома и заборы на единственных трёх улицах были покрашены свежей краской, и не просто покрашены, а как-то затейливо, с узорами, завитушками и орнаментами, хоть и палитра ограничивалась только красной, зелёной и белой красками. Сами улицы были отсыпаны утрамбованным гравием, с организованными водостоками и тротуарами – не деревня, а какая-то образцовая В/Ч, или показательное хозяйство из тех что любят демонстрировать первым секретарям. Но дело было не только в домах и улицах. Все люди встреченные ими были какими-то странными – совсем непохожими на советских людей. Все были одеты если не нарядно, то очень опрятно, в новые чистые и яркие вещи. Как будто собирались идти на танцы в клуб, но они в такой одежде работали и при этом улыбались. Все и всем.

Михаила, за всё время пока его группа шла по улице где их высадил УРАЛ(они бы доехали прямо к управе, но в начале деревни стоял знак запрета проезда и улицу перегораживал простенький, но массивный шлагбаум, возле которого впрочем никого не было), не покидало ощущение, что он попал в населённый пункт западной европы (где он был пару раз в служебной командировке) настолько всё было необычным. Необычным для граждан Советского Союза. Вот например, несколько встреченных ими детей, вместо того чтобы как это обычно происходит окружить их и начать задавать глупые вопросы, дети просто вежливо поздоровались и направились куда-то дальше по своим делам.

Придя к управе, они сразу прошли в кабинет председателя. Председателем оказался мужчина лет сорока, типичного колхозного вида – усатый, дородный и с бегающими глазами, типичной малоросской внешности. Во только, вместо того чтобы потеть и дрожать от страха как это обычно бывало с людьми которым лейтенант предъявлял своё удостоверение (что признаться грело его душу, позволяя наслаждаться властным ощущением), председатель, представившийся Копыто Иван Петровичем просто по-деловому поинтересовался целью их приезда.

Глава 14

Всю следующую ночь я пытался подключиться к сознанию бойца что предупредил меня о недопустимости нарушения границ запретной территории. Но то ли, то что я действовал без своей установки (её пришлось оставить в квартире так как она имела довольно габаритные размеры, и собой у меня был только её первый прототип, на котором я отрабатывал технологию. Он был из переделанного в радиопередатчик радиоприёмника, который имел совсем небольшую мощность), то ли, то что этот человек обладал качествами препятствующими моим потугам (местные называли такие качества сильной волей и твёрдым характером), а может всё дело было в том что я переживал, а то как там без меня идут дела в городе.

Так и не добившись результата я решил завтра предпринять более конкретные действия по работе над поставленной самому себе задачей.

Утром проделав все необходимые манипуляции и обязательную отработку, принялся за поиск необходимых компонентов. В принципе, несмотря на то что в деревне почти ничего из нужного мне не было, мне всё же удалось найти минимальное число заменителей.

Так что, спросив у родственников разрешения, занял весь чердак и не эксплуатировавшуюся часть амбара в котором мне было устроено спальное место. Из раздобытого мотка проволоки, бухты провода и ведра гвоздей соток я принялся сооружать довольно сложную конструкцию. Но эта конструкция была только каркасом, для того чтобы она превратилась в активную фазированную решётку мне нужна куча полупроводниковой техники. Взять которую в деревне было просто неоткуда. Но у меня была пачка простых карандашей, банка борной мази, несколько батареек и самое главное – моя голова.

Но, как показала практика, я немного переоценил свои силы. Только протягивание проволоки для основного несущего каркаса заняло у меня всё оставшееся время до ужина, и то я немного не успел закончить. Если продолжить в том же темпе, то окончание монтажа конструкции совпадёт с моим отъездом из деревни, поэтому мне необходим помощник. И кандидатура на эту должность напрашивается сама собой.

Порывшись в воспоминаниях реципиента, смог отыскать несколько сцен обычного времяпрепровождения местных обитателей. После последнего приёма пищи они, разделившись на группы по возрасту, полу или социальному положению, сидели на некой “завалинке” и общались употребляя семена местных растений.

Так что оставив пока монтаж антенны отправился бродить по деревне. Необходимого мне человека я обнаружил довольно быстро. Милка сидела на лавочке возле какой-то избы в окружении нескольких детей младшего школьного возраста и своих сверстников. Вся компания о чём-то негромко переговаривалась изредка раз рождаясь взрывами смеха. Увидев меня они принялись оживлённо перешёптываться, хитро поглядывая на девушку. Сама же Милка сидела с крайне независимым видом даже не поворачиваясь в мою сторону. В принципе сейчас не самый удачный момент для проведения разговора и вербовки очередного сторонника, но время не терпит, так что придётся действовать по жёсткому варианту.

Подойдя к компании, я внимательно всех оглядел и “по-особому” обратился к детям: “Вместо безделья лучше проводите время за учёбой!”. Хоть воздействие было не самым сильным, но видимо из-за того что объектов подвергаемых влиянию было достаточно много, меня чуть-чуть качнуло, но я всё же сумел удержаться на ногах.

После моих слов, все ребята встали, и словно сомнамбула начали расходиться. Милка также направилась куда-то вдоль по улице, так что мне пришлось побежать за ней и обогнав заглянуть в глаза.

– Стой! Послушай меня, пожалуйста.

Она послушно остановилась уставившись на меня глазами снулой рыбы. Я же на мгновение подключившись к её нейропространству ликвидировал последствия лёгкого внушения. Её взгляд тут же прояснился и она принялась растерянно оглядываться по сторонам.

– А где все? – тут она заметила меня, – о, Даня, привет…,– но она тут же оборвала сама себя, словно что-то вспомнив и сложив руки на груди отвернулась с независимым видом.

– Милка, извини меня, тот случай… я просто растерялся… знаешь я давно тебя не видел…а я всё это время вспоминал тебя, – попытался я как-то оправдаться. Впрочем, я немного жульничал – оставаясь в слабом-слабом контакте с её нейропространством, считывал поверхностные эмоции, выдавая те фразы которые она от меня ждала.

– Вспоминал? А почему тогда не писал? Ты же обещал, помнишь мы обменялись адресами, – на её глазах мелькнули слёзы, – и даже не ответил на моё письмо.

А я порывшись в воспоминаниях Дани даже нашёл ответ на этот вопрос – бумажку с адресом он забыл в кармане брюк, и при стирке она расползлась в клочья. А письмо от Милки он утратил более экзотичным способом – когда оно пришло, он вышел во двор, чтобы прочитать его, но не вымыл руки которыми до этого держал бутерброд с колбасой. От этого он заляпал весь конверт жирными пятнами и во дворе, бродячая собака вырвала бумагу у него из рук и убежала. Но сообщать эту информацию – значит оправдываться, а судя по состоянию нейропространства Милки, оправдания – самое последнее, что она ждёт.

Так что я просто шагнул к ней и обняв прижал к себе.

– Прости меня, – тихо прошептал я ей на ушко.

Поначалу она сделала несколько слабых попыток вырваться, но затем успокоившись, расслабилась в моих объятиях.

Немного постояв в такой позе, я отпустил её, и взяв за руку предложил проводить до дома. По пути мы разговорились, и до места назначения дошли уже увлечённо болтая. Попрощавшись с девушкой я отправился обратно в сарай ставший моим временным прибежищем.

Так как физиологически мне требовалось буквально несколько часов спящего режима чтобы организм отдохнул, то до, практически, самого утра провёл за монтажом антенны. Но на этот раз в небольшом свободном закутке я собрал коронарную антенну – настало время проверить как там дела в городе.

Подключив к антенне свой приемопередатчик, мне с некоторой попытки удалось установить связь с одной из базовой станции. Но пока ничего кроме обмена сигнатурами подтверждения приёма я проводить не стал. Во-первых, задержка в ручном режиме между сеансами объёма составляла несколько десятков минут, во-вторых, меня смущала находящаяся рядом с деревней РЛС с неизвестными функциями. Так что следует скорее собрать нормальную антенну усилителя мозговых волн и подключится к кому-нибудь из персонала этой станции, чтобы узнать степень её опасности для меня.

Следующий день был практически полной копией предыдущего, за исключение послеобеденного времени. Так как сразу огорошивать девушки необходимостью оказания мне помощи в монтаже антенны нельзя (наши отношения ещё не восстановились до уровня крепкой дружбы), так что я просто гулял с Милкой по деревне, ходил с ней купаться на речку (кстати она довольно простая девушка, на речке она опять полезла в воду в лёгком сарафане, так что я большую часть времени старался как-то оторвать взгляд от изгибов её тела. Хотя может это я, на самом деле простоват, так как один раз, краем глаза, увидел мелькнувшее в её глазах странное выражение. Но подключаться к её нейропространству, чтобы проверить свои подозрения я не стал – всё-таки это не этично, из праздного любопытства, влезать людям в головы. Для этого должна быть достаточно веская причина).

В таком режиме я провёл несколько дней – до обеда полол грядки, косил с дедом траву, собирал с другими деревенскими детьми ягоды – в общем как мог, вживался в это общество (совмещая эти действия с лёгкими сеансами внушения. Так теперь практически все деревенские дети не страдали ерундой, а старались всё своё свободное время заниматься учёбой. Конечно не все сидели за учебниками, наоборот, большинство проводило время на МТС, в управе или других местах где работали их родители, стараясь освоить азы профессии, получше узнать матчасть, выявить и попытаться исправить “узкие места” оборудования или тех процесса. Взрослое население деревни понемногу понимали прелести здорового образа жизни, ответственного отношения к коллективной собственности и понятию бережливого производства). А после полудня занимался своими делами – с девушкой гуляли по деревне, купались в речке. Читали подшивки крокодила в местной библиотеке – в общем как мог, налаживал контакты. По ночам я продолжал собирать антенную решётку и понемногу экспериментировал с изготовлением полевых транзисторов – они требовались мне для того чтобы моя фазированная решётка всё-таки была активной.

Конечно, у меня не всё получалось гладко – конструкцию антенны постоянно перекашивало и её приходилось поправлять. Изготовление транзисторов в деревянном сарае из, не то что из технически чистых материалов, а из вообще чего попало, типа просроченных медицинских препаратов, канцелярских принадлежностей и бывших в употреблении источников питания. Вообще-то у обычного человека на моём месте ничего бы не получилось, но у меня было некоторое преимущество. Входя в близкое к трансу состояние я мог с высокой точностью контролировать все происходящие в организме процессы и благодаря этому проводить очень точные манипуляции с крайне мелкими вещами и с высокой степенью повторяемости дозировать компоненты. Так что, мне, хоть и с большим трудом, но удалось изготовить несколько сотен миниатюрных приёмо-передатчиков работающих на сверхвысоких частотах.

Правда с монтажом возникли определённые сложности – когда я в первый раз привёл в сарай Милку пообещав показать ей кое-что необычное, то она была до крайности удивлена. Не знаю уж чего она ожидала увидеть (во всяком случае всю дорогу когда мы шли к зданию она глупо улыбалась и странно краснела), но это было явно не фазированная Г-решётка третьего порядка сделанная из подручных материалов. А уж когда я принялся объяснять принцип её работы так она явно заскучала. Но всё же согласилась мне помочь с монтажом активных блоков – в одиночку это делать было крайне не удобно.

Но, как оказалось даже обзаведясь помощником скорость монтажа элементов не сильно увеличилась – девушка была довольно неуклюжей. Она постоянно падала, запиналась и что-нибудь роняла. Причём у как-то так получалось что она падала исключительно на меня, а уронив что-нибудь наклонялась за вещью так что подол её сарафана достаточно отчётливо обрисовывал её формы. Но несмотря на все эти задержки мне всё-таки удалось закончить сборку установки в разумные сроки.

Также я занимался изготовлением не только компонентов для активных элементов антенны, но и изготовил несколько простейших мультиплексоров и сдвиговых регистров для организации арифметико-логического устройства. Теперь обмен данными с установками оставшимися в городе заметно упростился. И как оказалось, успел я вовремя, так как дела в городе пошли не по самому лучшему пути.

Отступление

Инженер системотехник Самойлов Илья Николаевич с гордостью посмотрел на информационную панель – она вся была расцвечена лампочками состояний вычислительных и вспомогательных блоков. И все эти лампочки горели успокаивающим зелёным светом – а ведь даже когда он ездил в командировку в минск на завод изготовитель для обучения по настройке и работе с комплексом, то даже у них часть ламп контроля состояний горела желтым изредка мигая красным светом.

Но с его стороны была проделана просто гигантская работа, впрочем, не он один участвовал в настройке и пусконаладке вычислителя, весь их коллектив свеже-образованного Вычислительного Центра приложил много усилий. И теперь изрядно доработанная машина (пришлось даже полностью перепаивать одну из самых проблемных стоек и практически полностью переписать базовую операционную систему, так как поставляемая производителем имела огромное количество ошибок) ровно гудела выдавая распечатки результатов тестовых заданий.

Проверив результаты, он наконец-то собрался идти домой – хоть и на дворе стояла глубокая ночь. Почему-то в последнее время его как магнитом тянуло на работу. Впрочем, это было объяснимо – ведь приносить пользу, параллельно узнавая что-то новое и повышая свои навыки, это самое лучшее что может быть доступно любому человеку. Подобных взглядов придерживались почти все в его группе, а те кто не разделял их взглядов и норовил побездельничать, да поскорее свалить домой, долго в их ВЦ не задерживались.

Придя домой, он тихонько прокрался на кухню, стараясь не разбудить жену и сына. Но его старания завершились неудачей – на странно пустой кухне горел свет, а на столе лежала записка. Развернув листочек в клеточку, вырванный из тетрадки, он прочитал: “Илья, я так жить больше не могу! Ты постоянно пропадаешь на работе и совсем не уделяешь мне внимания! Мне ведь ещё хочется и на танцы, и в клуб, и в кино, а ты только и можешь что бесконечно говорить о своих ЭВМ. Которую ночь уже мы не были близки – ты приходишь поздно и сразу засыпаешь. Ребёнок тоже растёт без отца. Ты прости меня, но сил моих больше нет. Я уехала к маме, не пиши и не звони мне”.

Как громом поражённый он тяжело опустился на табурет и несколько минут перечитывал это послание сквозь странную пелену затянувшую глаза. Может всё это шутка? Он тут же бросился в комнату. Распахнув дверь и включив свет он увидел лишь распахнутые шкафы и свои разбросанные вещи. Ничего напоминающего жену и ребёнка в квартире не было. Облокотившись о косяк он невидящим взглядом продолжал оббегать помещение, в то время как в голове у него яростно крутилась круговерть из мыслей. Словно горящие огнём вспыхивали строчки из записки “… не уделяешь мне внимания…”, “… пропадаешь на работе…”, “…не были близки…”, “…хочется на танцы…”. Его жена Лена была очень эффектной девушкой, они и познакомились когда он с товарищами праздновали его первую премию, он ещё удивился что такая девушка обратила на него внимание. Правда это внимание приходилось постоянно удерживать постоянными подарками и сюрпризами. А каких трудов ему стоило организовать свадьбу. Но зато заполучив её в жёны он считал себя самым счастливым человеком, несмотря на то что товарищи говорили у него за спиной. Но он считал что они просто ему завидуют. А после рождения сына он действительно сильно увлёкся работой считая что теперь можно уделять жене меньше внимания. Но Лена оказалась не таким человеком, чтобы мириться с этим. Она ушла от него несмотря на ребёнка и всё что их связывало. Это разрывало ему сердце.

Вернувшись на кухню, он нашёл в единственную оставленную ему металлическую кружку со сколотой эмалью и набрав в неё воды из-под крана принялся цедить маленьким глотками. На душе было так тяжело что хоть волком вой. В голове он продолжал прокручивать содержимое записки, но вдруг среди творящегося в голове хаоса он натолкнулся на пару чётких, как будто инородных мыслей – “Работать надо хорошо, тогда хорошо всё будет” и “Учиться новому – путь к успеху”. Непонятно почему, но сейчас эти, вроде бы, прописные истины показались ему чуть ли не откровением свыше.

Действительно, ведь Лена не только сама была эффектной девушкой, но любила ярких и эффектных людей. А Илья засел среди своих ЭВМ и ни на что больше не обращал внимание. Не обращал внимания на то что его работа хоть и являлась очень важной и нужной совсем не приносила достаточного дохода (ну кроме небольших поощрительных премий) а ему нужен успех. Громкий успех. Желательно всесоюзная слава – тогда Лена вернётся! Она поймёт, что с ним она войдёт в круг научной и технической элиты.

А значит он должен работать гораздо эффективнее. Стараться гораздо больше и прикладывать гораздо больше усилий. А для начала ему стоит немного сместить вектор применения своих сил.

В голове у него тут же оформился план, который не только даст мощный толчок их предприятию, но и повлияет на всю отрасль! С этой мыслью он тут же бросился в комнату чертить схемы, благо Лена не забрала его канцелярские принадлежности.

Ведь он не один может оказаться в такой ситуации! И эта мысль: “Не один! Не один!” словно молотом билась в его голове. Ведь если бы он не пропадал на работе, а был бы дома то этого бы не произошло. Но работать одному нельзя, поэтому он должен работать не один. Работать надо дома, но вместе с другими инженерами! Ведь возможно работать на одной вычислительной машине с нескольких терминалов. И терминалы могут быть в разных концах помещения занимаемого машиной. А значит терминалы могут быть и в разных помещениях. Разных зданиях! Разных городах! Разных странах! Тут он немного задумался – с разными странами он конечно хватил лишнего, но сама идея, в общем, вполне здравая и довольно легко реализуемая – надо только сообразить как можно подключить абонентский терминал к самой машине. Тут его взгляд упал на стоящий на тумбочке телефонный аппарат.