Текст книги "Лекарство от скуки (СИ)"

Автор книги: Александр Савельев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

   Тем временем гремлин нацепил на голову сложную штуку с окулярами и азартно перебирал Камни Душ, забавно похрюкивая от явного удовольствия. Наконец он оторвался от этого занятия.

   – Да, все в порядке, это то, что нам надо, – проскрипел он, обернувшись к своим спутникам.

   Слепая кивнула и по ее жесту вперед выступили две пары из ее свиты, каждая из которых тащила по сундуку, выглядящих более-менее обычными. Когда их поставили на землю и открыли крышки, Виллоу шумно сглотнул. Его можно было понять – там ровными рядами лежали магокристаллы всех четырех видов, причем среди них были и весьма крупные. Содержимое этих сундуков на черном рынке стоило умопомрачительных денег. Оно же могло и на каторгу привести на полувековой срок минимум.

   – Вы удовлетворены, Грегори? – поинтересовался Герхард.

   – Более чем, – с трудом выдавил из себя негоциант.

   – Отлично, – кивнул его собеседник, – тогда сделка заключена. Я останусь здесь со своими людьми. Связь будем держать как обычно. Всего доброго и короткого пути домой.

   – Эээ... Взаимно...

   Махнув купцу рукой и даже вежливо кивнув мне, Герхард дал знак своим людям, и они направились к основному отряду. Гремлин, спрятав свою штуковину в мешок и натянув на голову капюшон, поплелся за ними, что-то бурча под нос. Вскоре вся странная компания скрылась в лесной чаще.

   Виллоу некоторое время смотрел им в след, потом бросил взгляд на сундуки и наконец глянул на меня.

   – Поможете мне дотащить их до шлюпки, друг мой?

   – Без проблем, – пожал я плечами.

   Ухватившись за торцевые ручки одного из сундуков, мы с купцом потащили его в лодке.

   – Тяжелый, зараза, – пропыхтел Виллоу, отвыкший, видимо от физического труда.

   – Там все ж кристаллы, а не пух, – хмыкнул я.

   Водрузив сундук на носовой помост пинассы, мы вернулись за вторым. И тут я снова услышал мысленный голос дочери:

   – Я иду, отец!

   – Хорошо... Увы, мне так и не удалось решить загадку этих таинственных незнакомцев. А они меня очень заинтересовали.

   – Тогда спросишь у них лично, перед тем как они умрут.

   Я с трудом удержался от того, чтобы покачать головой. Марина стала ужасно прямолинейной после своей смерти. Но она права – пора заканчивать. И я послал зов в Океан.

   – Эдвард, пора!

   – Да, капитан!

   Я слегка шевельнул плечом. Арчи понял намек и взлетел, принявшись кружить над нами. Виллоу удивленно проводил его взглядом.

   – Удивительно, любезный друг мой, что нынче вы решили обойтись без Эликсира Забвения. Или хотите напоить меня им уже на корабле?

   От этих слов негоциант остолбенел и выпустил ручку сундука, тот грохнулся на землю, крышка распахнулась, и часть магокристаллов рассыпалась. Но никто на это не обратил внимания.

   – Откуда...

   И тут раздался вопль. Не просто там крик ярости, ужаса или боли. Нет, это был леденящий душу любого смертного вой, полный чистой, незамутненной ненависти.

   – Ба-баньши, – стремительно побледневший купец стал даже заикаться.

   Его матросы рассуждать не стали, а налегли на весла и стремительно понеслись на пинассе к барку. На нем тоже поднялась суета. Я смотрел на все это равнодушным взглядом. Никто уже не скроется. На горизонте, доселе ясном и безоблачном, внезапно появилась и стала быстро приближаться к бухте черная грозовая туча. Очень скоро стал отчетливо виден массивный корабль в центре шторма, не испытывающий от этого никаких проблем.

   Мрачно смотрящий на все это Виллоу, к некоторому моему удивлению, смог приобрести подобие спокойствия и не делал попыток убежать, явно понимая бесплодность попыток этого. Он бросил на меня взгляд, где смешались злость, печаль и даже немного любопытства, но вот ожидаемого страха не было, что удивляло и даже вызывало некоторое уважение.

   – Какой же я дурак, – сказал он с горечью, – не видел ничего буквально у себя под носом. А ведь вы даже не особо-то и маскировались, капитан. Подумать только, эти годы я общался с самим Дейви Джонсом, морским дьяволом!

   Он сумрачно смотрел на меня, видимо ожидая, что у меня отрастут рога, копыта и хвост, ну или, как минимум, я превращусь в живой скелет. Но я остался прежним. Вопль раздался снова, куда ближе, полный ярости и страстного желания растерзать все живое в округе. Виллоу побледнел и задрожал. Казалось еще несколько мгновений, и он побежит в тщетных попытках скрыться. Но нет, к моему искреннему изумлению, он остался на месте.

   – Это ведь... Марина? – неожиданно спросил он.

   Я молча кивнул.

   – Кто же она, если стала баньши, а вы ей помогаете?

   – Моя дочь.

   – Но...

   Однако я не успел удовлетворить любопытство купца. На берег вышли те самые незнакомцы. Надо отдать им должное, перед лицом столь грозной опасности они тоже держались молодцами. Сбившись в плотную группу, они ощетинились оружием, причем некоторые клинки были явно зачарованы, и медленно отходили к морю. Слепая и ее помощница держались в центре отряда.

   – Грегори! Тут откуда-то взялась нежить, баньши вроде, сможете взять нас на корабль?! Мы вряд ли сможем пробиться через нее!

   Я узнал голос Герхарда.

   – Боюсь, что нет, – отозвался купец, – Шлюпка удрала, когда все началось, да и в любом случае «Южный Морж» сам в ловушке.

   Это было правдой. К бухте во всем великолепии блеска молний и грохота грома как раз подошел «Вечный Скиталец» и заблокировал выход из нее. Ловушка захлопнулась. Я невольно залюбовался своим кораблем. Да, по нынешним меркам он был ужасно старомоден – огромный галеон с многоярусной кормой, но в нем чувствовалась неукротимая мощь. Декор тоже впечатлял, особенно смертных – нос в виде распахнутой пасти, ощерившейся зубьями деревянных кольев, великаний скелет вместо гальюнной фигуры, черные паруса и мерцавшие призрачным светом три огромных клетки на корме, где томились души наших жертв, служа едой для корабля. Да, «Вечный Скиталец» был кораблем-нежитью и требовал подпитки душами разумных существ. Да и часть команды ими питалась.

   Незнакомцы тоже сполна насладились зрелищем моего корабля.

   – Проклятие! – наконец прорвало Герхарда, – Ведь чувствовал же, что с этим капитаном что-то не то! Нужно было сразу...

   Что он там хотел сделать со мной так и осталось невыясненным – на сцене появилось новое действующее лицо, можно сказать прима этой постановки. Наступившая тишина оглушала не хуже грома. Марина была во всем своем мрачном великолепии. Бледная кожа с трупными пятнами, серые спутанные волосы, алые огоньки вместо глаз. Одежду сейчас она выбрала ту же, в которой погибла – белая блуза, корсет и штаны и черной кожи, ботфорты и треуголка. Естественно все было порвано, перепачкано в крови и песке. Еще с собой у нее была Моргана – рапира-фламберг, которую мать подарила ей от моего имени. Любой смертный при виде такого жаждущего мести воплощения смерти должен был трястись от ужаса и молить о пощаде. Но наши жертвы оказались совсем не робкого десятка. Виллоу, похоже, смирился с судьбой и преисполнился мрачной решимости. Незнакомцы же явно собирались дать бой и, либо победить, либо продать свои жизни подороже. Они встали в круг спина к спине, внутри круга были девушки отряда, как с теми самыми непонятными магическими посохами, так и с арбалетами. Признаться, все это меня несколько беспокоило – у этих ребят были зачарованные клинки и вероятно стрелы, а в посохах кто знает какие силы скрывались. Та что не исключено, эта добыча нам с дочерью вдвоем была не по зубам. И хоть непосредственно к ним у нас претензий не было, так что могли б и отпустить с миром, но вмешайся они в месть Марины Виллоу и весь план пойдет крахом.

   – Эдвард, высаживай десант, барк никуда не денется.

   – Слушаюсь, капитан!

   Марину же не интересовало ничего кроме купца, она целеустремленно к нему направилась, не обращая больше внимания ни на кого. Тот, глубоко вздохнув сделал ей несколько шагов навстречу. Все-таки, пожалуй, я его недооценивал – удивительной храбрости и силы воли был этот человек. Даже жаль, что он сейчас погибнет. Они с Мариной остановились где-то в десяти шагах друг от друга. Она могла убить его за мгновение одним криком, и Виллоу это знал. Но тут он удивил нас обоих.

   – Я виноват перед тобой, Марина, – неожиданно сказал он. – Что уж говорить, такую вину и правда надо смывать кровью и жизнью. Что ж, вот я перед тобой. Но я прошу пощадить моих людей и моих компаньонов. Они-то ни в чем перед тобой не виноваты.

   – Вот о вине твоих компаньонов, Грегори, можно и поспорить, – голос Марины звучал глухо и сумрачно, будто доносился из могилы, – В конце концов именно чтобы скрыть свою связь с ними ты и убил меня.

   – Да не хотел я убивать тебя! Выпей ты Эликсир Забвения и ничего не случилось бы! Тебе стоило бы больше доверять мне...

   – Да?! А тебе МНЕ доверять не стоило бы?!

   Виллоу отвел глаза.

   – Стоило бы... Это опять моя вина и моя ошибка. Я готов за это ответить моей жизнью, но еще раз прошу пощадить моих людей и моих компаньонов.

   Марина задумалась.

   – Твои люди и ДАЖЕ твои компаньоны мне в общем-то неинтересны – в них заинтересован мой отец. Но если он согласится, то я готова дать твоим людям шанс уцелеть. Ну а судьбу твоих компаньонов решит он сам.

   Я приподнял в удивлении бровь.

   – Что ты задумала, дочь?

   – Поединок между мной и предателем. Если победит, то ты его убьешь, но отпустишь его людей. Ну а судьбу этих, – Марина махнула рукой в сторону незнакомцев, – ты в любом случае решишь сам.

   – Хмм... Отказываться от свежих душ, крови и плоти мне, конечно, не хотелось бы, но да ладно, я согласен. А вы, Грегори?

   – А у меня есть выбор? – сумрачно осведомился тот.

   Я пожал плечами. Судя по шевелению и перешептыванию в группе «компаньонов» купца, те были готовы и вмешаться в происходящее, но тут с мягким шелестом в песок ткнулись лодки с «Вечного Скитальца». Виллоу невольно отступил ближе ко мне, судорожно сжимая рукоять сабли на поясе. Перешептывание в группе незнакомцев стало испуганным. Не могу их винить. Моя команда и должна была устрашать смертных. Никаких оживленных скелетов, конечно, что бы там не говорили в легендах обо мне. Это было попросту непрактично. Слишком уж они хрупкие и слабые. Да и вообще нежити у меня было не так уж и много. Всякие обычные зомби да кадавры слишком тупы, а более совершенную нежить вроде рыцарей смерти или баньши заполучить куда сложнее. Не всякий некромант-лич способен ее создать, скорее это уровень архилича. Я в свое время некромантией интересовался, смог вызнать многие ее тайны, но почти не применял эти знания на практике – не моя стихия все ж. Тем не менее от скуки как-то смог воскресить пару достойных врагов, превратив их в преданных мне рыцарей смерти. И Марина... Мое лучшее творение... Во всех смыслах. А команда... Ее я предпочитал пополнять благодаря знакомству с Королевой Сумерек. Выбранных пленников я отвозил к ней в Сумеречье, там их укладывали на Эфирные Алтари вместе с всяческими морскими гадами, и инкубосуккубы принимались за дело. Те, кто выживал, сохраняли в целом человеческие тела, но головы у них становились в виде рыб, или, как у моего первого лейтенанта Эдварда, осьминога, у многих появлялась чешуя, а у кое-кого и щупальца, даже ядовитые. Иногда ко мне просились некоторые подданные Королевы, в основном вампиры и черти, но и тех и других я брал не слишком охотно – послушанием и дисциплиной вне своих кланов они не отличались, да и обычно искали на борту «Вечного Скитальца» спасения от мести, а мне влезать в тамошние заговоры совсем не хотелось. Инкобосуккубы жить не могли без удовлетворения своей вечной похоти и без интриг, а вервольфов интересовал только лес и охота там. В общем на берег высыпала толпа из двух десятков голов «морских чудищ» во главе с Эдвардом, а также парочки вампиров и рыцаря смерти в довесок. Было от чего прийти в ужас, даже самым закаленным смертным.

   – Вы готовы, Грегори?

   Мой спокойный голос, конечно, не разрядил обстановку, но все ж заметно смягчил сгустившуюся было атмосферу ужаса. Купец выдохнул и размял руки, задумчиво разглядывая Марину. Наконец он встал в фехтовальную позицию со своей странной саблей руках. Помнится, во время охоты на «Синюю Птицу» он рассказывал, что она у него еще с матросской юности, клинок, мол, ему выковали в Ориенте, а эфес привычный, западного образца. Марина медлить не стала и сразу кинулась в атаку. Вскоре единственными звуками на берегу стали лязг клинков и хриплое дыхание Виллоу. Все напряженно следили за схваткой. Иллюзий насчет исхода, впрочем, вряд ли кто-то испытывал. Да, дочь и при жизни, и сейчас не была великой фехтовальщицей, впрочем, как и сам купец. Вот только она сейчас была нежитью, причем одной из ее высших форм, лишь на ступеньку ниже личей. У нее не было проблем с дыханием, усталостью, раны почти не вредили ей, причиняя лишь краткую боль, которая лишь сильнее разжигала ее ярость. Победить баньши, как рыцарей смерти и личей можно было лишь через огонь или же уничтожив их филактерию – «сосуд души». Для Марины им был, естественно, тот самый нефритовый череп, что она носила на груди. Виллоу же стал постепенно сдавать. Он вообще держался лучше, чем я ожидал – видимо все же поддерживал форму и не пренебрегал тренировками. Но уже явно уставал, дышал чаще и все более хрипло. А дочь заметив это стала играть с ним: подставлялась под удары, показывая, что ей они безвредны, сама наносила ему раны-царапины, не опасные, но беспокоящие и выматывающие. Наконец ей это надоело. Купцу осталось жить не более минуты. Но просто быстро убить его Марина явно не хотела. Жажда мести требовала медленного, изощренного убийства с страданиями жертвы, осознающей тщетность борьбы и испытывающей физические и душевные муки. И она нанесла удар Морганой в правое плечо Виллоу. Тот не успел защититься и с громким криком выпустил саблю. Казалось бы все – бой закончен. Марине оставалось лишь неспешно насладиться местью, но тут случилось невероятное – Виллоу каким-то непостижимым образом смог подхватить левой рукой почти упавшую на песок саблю и нанести сильный рубящий удар в грудь Марины. Главным итогом этого удара стала перерубленная цепочка нефритового черепа, который полетел вниз. Купец попытался поймать его, но тут израненная правая рука его подвела, и моя дочь его опередила, крепко зажав в левой руке свою драгоценную филактерию. Ее раны тут же стали затягиваться, а вот состояние Виллоу было поистине плачевным. Он стоял, пошатываясь, окровавленный и стремительно слабеющий. Когда Марина выдернула Моргану превращая плечо в кровавое месиво, он с глухим стоном упал на колени, свалился бы и ничком, но сумел опереться на саблю. А моя дочь застыла над ним с задумчивым видом.

   – Ты впечатлил меня, купец, – наконец сказала она, – Заботой о своих людях, упорством, изворотливостью, смелостью. Настолько впечатлил, что я, пожалуй, сохраню тебе жизнь.

   Однако Виллоу, изможденный и израненный, никак на эти слова не отреагировал. Марина недовольно проворчала:

   – Придется принимать меры, чтобы ты выжил и выполнил мое поручение.

   Она тихо прошептала несколько слов себе под нос, прикоснувшись клинком к Виллоу. На Моргану было наложено много заклятий. Скажем, магический яд, который мог убить жертву, получившую от рапиры даже незначительную царапину. Можно было отсрочить срок смерти. А можно было и полностью исцелить любую нанесенную клинком рану. Это-то дочь и сделала. Кровь из раны сразу прекратила идти, а сама она затянулась, оставив после себя шрам. Негоциант удивленно посмотрел на это чудо, видимо начиная приходить в себя, но попытка пошевелить рукой, вызвала у него стон.

   – Полное исцеление надо заслужить, предатель. А условие для этого будет простое – найди девушку с такими же мечтами, как у меня и обеспечь ей капитанский патент. Без всяких подвохов и обязательств перед собой. Если она мне понравится, то твоя рука пройдет полностью. А пока боль там послужит твоим наказанием и напоминанием о предательстве.

   – Я все понял, – сказал глухо купец,

   Но тут вмешался я.

   – Хорошая идея, дочь моя. Но я, пожалуй, ее немного дополню...

   На меня с любопытством посмотрели и Марина, и даже Виллоу. К последнему я и обратился.

   – Дэвид Джонсон, как вы понимаете, скоро будет объявлен мертвым. Собственно, вы и сообщите о моей смерти от рук прислужников Дейви Джонса. По завещанию, все мое имущество переходит Гамбетте. То есть у него появится два корабля. Ему столько не нужно. Выкупите любой – хоть «Фата Моргану», хоть «Синюю Птицу». Не знаю, что именно он решит продать. Но хоть кеч, хоть шебека будет для начинающей капитанши идеальным кораблем. А еще...

   Я поднял голову и позвал:

   – Арчи!

   Тот, прежде наблюдавший за всем с высоты, опустился на подставленную руку.

   – Капитан, – возбужденно заверещал он с круглыми от эмоций глазами, – я не видел ничего подобного за все двести лет моей жизни!

   – Думаю, ты скоро увидишь и не менее интересные события, – усмехнулся я, – Мои планы насчет тебя изменились.

   – Да? – насторожено спросил попугай.

   – Будешь связным между нами и Виллоу, так что отправишься с ним. А когда он найдет подходящую юную капитаншу, отведешь ее к тому острову, где жи... хмм... обитает твой хозяин. Повод для этого придумаете с Грегори сами.

   – Вы хотите, чтобы...

   – Она сразилась с ним. И победила, конечно.

   – Но схватка молодой девушки с старым опытным личем будет до крайности опасна... Ведь перед ним и целые отряди опытных головорезов были бессильны.

   – Наследница моей дочери должна быть ее достойна. Согласен, что для одной неопытной девочки это невыполнимая задача. Значит, ей нужны верные друзья и опытные помощники. Да и ты, думаю сможешь чем-то помочь, даже в рамках вынужденной магической преданности хозяину. Ты же хочешь от него освободиться?

   – Да, капитан... Хорошо, я исполню все, что вы требуете.

   Марина и Виллоу слушали наш диалог с нескрываемым изумлением, даже не удержавшись однажды от удивленного переглядывания. Дочь вообще ничего не знала об Арчи и его истории, а купец всегда считал его обычным попугаем, осознавая теперь, что это не так. Что ж, фамильяр сам потом ему расскажет. Я слегка подбросил его, и Арчи, правильно поняв намек, перелетел на здоровое плечо Виллоу, который стал рассматривать неожиданного компаньона с осторожным любопытством. Думаю, после событий сегодняшнего дня его вообще вряд ли что уже могло удивить или напугать.

   Осколки миров

   Что ж настало время разобраться с тайной компаньонов Грегори. Я повернулся к отряду незнакомцев. Судя по перешептываниям, они следили за финалом «драмы о мести» с напряженным интересом, переживая, естественно, за Виллоу. Подоплеку всей истории они, естественно, не знали, но негоциант был партнером и живым, а потому «своим», мы же с дочерью воспринимались «исчадиями ада». Развязка истории их, видимо, сильно поразила, но и слегка успокоила, так что сейчас эти таинственные торговцы-контрабандисты-бойцы смотрели на меня с настороженным любопытством. Но первая же моя фраза повергла их в смятение.

   – Похоже я остаюсь без добычи, раз отпускаю Виллоу и его людей. Может тогда мне компенсировать эти потери за счет вас?

   В их рядах поднялся ропот, опустившиеся было клинки и арбалеты снова поднялись. Но в этих людях стала чувствоваться обреченность. Они понимали, что справиться сразу со мной, Мариной и моими бойцами они не смогут, им оставалось лишь продать свои жизни подороже. Немного подразнив их ожиданием, я продолжил:

   – К счастью для вас я любопытен и люблю тайны. А от вас прямо-таки исходит аура загадочности. Так что, если вы ответите на все мои вопросы, то я вас отпущу.

   Эти слова вызвали бурное перешептывание в их рядах. Потом, протолкавшись, вперед решительно вышла слепая. В ней не чувствовалось ни малейшего страха. В отличие от сопровождавшей ее молодой девушки, стоявшей слева. Я даже с изрядного расстояния чувствовал, как трепещет ее сердечко. Справа от слепой встал мрачный Герхард, не сводивший с меня злобного взгляда, сжимая рукоять своей сабли.

   – Спрашивайте..., капитан.

   Голос у женщины был глубокий и властный, чувствовалось, что она привыкла командовать, зная, что ее распоряжения будут немедленно выполнены.

   – Что ж, мой первый вопрос вполне очевиден – кто вы и откуда?

   – Мы – торговый караван из Лиги Туманов, – в голосе женщины звучала тщательно скрываемая усмешка.

   – Замечательно. Но, думаю, вы не удивитесь, если я скажу, что вообще не слышал о вашей почтенной организации?

   – Не удивлюсь. О нас на Элизаре практически никто не знает, даже те несколько компаньонов с кем мы работаем – им проще зарабатывать с нашей помощью немалые деньги, не задавая лишних вопросов.

   – Тогда просветите меня на вас счет.

   – Это будет сложно, капитан. Не из желания что-то скрыть, просто история долгая.

   – Я, знаете ли, бессмертен, так что никуда не спешу.

   Женщина, видимо, осознав, что отвечать с подробностями все ж придется, едва заметно вздохнула.

   – Что ж, будь по-вашему. Только начать придется с устройства мироздания.

   Я приподнял в удивлении бровь, потом, вспомнив, что собеседница меня не видит, спросил:

   – Даже так?

   – Представьте себе. Так что вы знаете о мироздании, капитан?

   Я пожал плечами.

   – Да в общем-то то же, что и все. Элизар состоит из трех Планов, раньше был один, но после Великой Реформации все изменилось. Ирий под полным контролем Древних Богов, с низким уровнем технического развития, да и почти без магии, но с могущественными жрецами и полубогами, Мидгард, где мы и находимся, отданный людям, где правит магия, но и технологии кое-какие есть, и Тартар с сосланными демонами и демонопоклонниками, а также их охранниками, которым дали в помощь техночудеса. Все три Плана связаны между собой Вольными Городами с порталами. Мидгардская Бонавентура связана с обеими другими Планами. На Тартар почти не попасть, и с него почти никого не выпускают в другие Планы, но между Мидгардом и Ирием вполне оживленная связь и торговля. Даже я бывал на Ирии. Планы закрыты непробиваемыми прозрачными куполами, за которыми видна странная клубящаяся муть, предположительно таинственный Эфир, где живут духи, которых некоторые маги и ведьмы вызывают и вселяют в тела животных и птиц, делая себе слуг-фамильяров. Да в общем-то и все. Хотя... Ходят упорные слухи о некоей прародине, откуда пришли и Древние Боги, и люди, и магические расы, кроме созданных Юлиусом, конечно. Но об этом ничего не известно.

   Я осекся и посмотрел на таинственных «торговцев».

   – Постойте... Уж не оттуда ли вы?

   – А вы знаете куда больше, чем абсолютное большинство жителей Элизара, – задумчиво сказала слепая, – И нет, мы не с Земли.

   – Земля? Наша прародина носит такое прозаическое название?

   – Представьте себе.

   – И какова же она? Почему оттуда переселились? Или... сбежали?

   – А вот сейчас мы и подходим к вопросам мироздания... Я не библиотекарь и не хранитель знаний, так что довольно далека от этих вопросов, но кое-что все ж освоила... Земля находится в реальном мире, где безграничный космос с звездами, обитаемыми и мертвыми планетами, их спутниками, кометами и другими непредставимыми для нас вещами. Земля – одна из обитаемых планет, где и живут люди. Раньше там и магические расы вроде эльфов, троллей и других были, теперь их уже совсем мало там осталось. Планеты – это огромные шары из земли и океанов, окруженные воздухом.

   – Шары?! Очень интересно...

   – О реальном мире вообще и о Земле, в частности можно рассказывать долго, но многие обычные для тамошней жизни вещи сложно представить эфирным жителям.

   – Эфирным?! – я был искренне удивлен, – В первый раз слышу, чтобы обитателей Элизара звали эфирными жителями.

   – Ну... В широком смысле это так и есть. Эфир – это оборотная сторона реального мира. Более того, у нас считается, что он и есть тот самый загробный мир из человеческих легенд. Там можно встретить души погибших на любых планетах и... души погибших планет.

   У меня шевельнулось внутри смутное подозрение.

   – Хотите сказать, что Элизар, это... хмм... душа погибшего мира?

   – Нет, он как раз был с сотворен с нуля. И таких мирков в Эфире немало. Но куда больше других... Души погибших планет – это метафора. На самом деле в Эфир попадают осколки миров.

   – Эти планеты так часто гибнут?

   Моя собеседница пожала плечами.

   – Честно говоря не знаю. На уроках нам о другом рассказывали. Чтобы ее осколок попал в Эфир, планете не обязательно разваливаться на куски в реальном мире. Нередко там бывает, что гибнет огромное количество людей почти одновременно. Причина – природный катаклизм, грандиозное сражение, сверхмощное оружие, что технологического, что магического происхождения... В любом случае, если гибнет масса людей за очень короткое время, то они «тянут» за собой в Эфир и место своей смерти. Может корабль, может город или равнину, а то и остров какой. И судьба таких совсем иная, чем тех, кто попадает в Эфир после обычной смерти, вынужденные скитаться там бесплотными душами долгое время до следующего перерождения, если оно вообще будет. А вот в этом случае происходит как бы новое перерождение, погибшие ощутят мгновение тьмы, а потом они увидят все то же, что и в момент смерти – сражение или руины. Новый шанс на жизнь. Но все ж редко кому из таких удастся воспользоваться им по-настоящему.

   – Почему?

   – Ну... Как вы понимаете, если перенеслись участники битвы, то они скорее всего и продолжат сражаться друг с другом, попавшие с руинами в них и останутся. Раны-то исцелятся, но надолго ли, что в одних, что в других условиях? А выжившие... Они столкнутся с последствиями... Дело в том, что природа в подобных осколках довольно быстро угасает. С воздухом-то проблем нет изначально, но нет небесных светил, ни дня, ни ночи, постоянная полумгла, ни ветерка, ни дождей, вообще пресная вода редко когда есть. Так что в большинстве случаев люди и животные гибнут в течение недели, деревья держатся дольше, лучше всего обычно чувствуют себя муравьи и тараканы.

   – Печальная история, – задумчиво сказал я, – Вроде и получили шанс на спасение, но в итоге лишь медленная и мучительная смерть вместо быстрого конца.

   – Увы это так. Из призрачных осколков, как мы зовем такие, редко удается кого-то спасти. Это обычно чудо, когда там оказываются немалые запасы пресной воды, а люди хорошо разбираются в сельском хозяйстве. Тогда они имеют шанс продержаться несколько месяцев, а то и до года. За это время их нередко удается найти.

   – Но, как я понимаю, есть и такие миры, которые были созданы?

   – Совершенно верно. Сотворенных осколков вроде вашего Элизара немало. И это совсем иное дело. Такие наполнены магией, делающей жизнь тамошних обитателей неотличимой от жизни в реальном мире или даже окружая их такими чудесами, о которых вне Эфира только и мечтается.

   – Интересно... И кто ж их создает? Кто-то вроде наших Древних Богов?

   – Нет, такие, конечно, могут принять участие в сотворении предназначенного для них осколка, но лишь как помощники, а не как главные творцы.

   – Любопытно... И кто ж тогда этими творцами выступает?

   – В Эфире их зовут Демиургами. Невероятно могущественные и таинственные существа. Предстают перед своими клиентами и помощниками в облике ангелов, демонов или драконов по своим предпочтениям. Одни ведь предпочитают Свет, другие – Тьму, кто-то – Хаос, а кто-то – Порядок. А некоторые стараются соблюдать нейтралитет и равновесие. Понятно, что все это отражается и на создаваемых ими осколках.

   – Забавно слышать о клиентах у столь могущественных, по вашим словам, существах.

   – Заказчики звучит не лучше, – усмехнулась слепая.

   – Неужели ЛЮБОЙ может вот так запросто может заказать себе осколок?

   – Разумеется нет. Демиурги вообще предпочитают иметь дело с некими организациями, которые вполне показали себя могущественными и ответственными, способными потянуть запрашиваемую цену. А уж отдельные личности для обращения за собственным осколком должны быть совсем уж экстраординарными.

   – Запрашиваемую цену? А вот интересно, что требуют себе Демиурги за осколок? Ведь наверняка не золото и самоцветы. Души? Рабов?

   – Если Демиург предпочитает Тьму и Хаос, то это нередкое требование и в очень больших количествах. Но вообще плата может быть разной. Демиурги практически бессмертны и судя по всему ужасно скучают. И некоторые примутся на какой-нибудь необычный проект исключительно для своего развлечения. Но основная забава для них – интриги между собой. И плата обычно – участие в этих самых интригах так или иначе. Иногда все сначала выглядит как незначительная просьба, но последствия ее могут быть непредсказуемые. Иногда же требования бывают и весьма значительными. Да и вообще Демиурги обычно получают ограниченную власть на созданных ими осколках. Все созданные кем-то из них миры зовутся Сферой соответствующего Демиурга.

   – Интересно... А как они вообще узнают, что кому-то нужен осколок?

   Моя собеседница слегка задумалась.

   – Как они выходят на заказчиков на планетах реального мира я не знаю, как-то не интересовалась этим. А в Эфире все просто. Есть так называемый Перекресток Миров. Говорят, это древнейший из сотворенных осколков, созданный в незапамятные времена уже забытым Демиургом. Удивительное место. Кольцо-материк, окружающий большое море. В центре моря стоит остров с Великим Городом. Огромнейший многомиллионный мегаполис, где можно найти все, что только можно себе представить, да и что нельзя представить там тоже есть. Именно в Великом Городе расположены главные чудеса Эфира. Например, беломраморная набережная с гигантским маяком, не только освещающим путь кораблям ночью, но и посылающим свой зов в эфирные туманы. Все знают, если потерялся в Эфире – иди на этот призыв. А еще там есть Замок Вечности, где, как говорят, есть Библиотека Познания с всеми вообще книгами, которые когда-либо и где-либо написаны, и выход в Бесконечный Коридор с бесчисленными дверьми, через которые можно попасть в любое место мироздания. Но войти в этот Замок могут лишь единицы. Так вот, в Великом Городе каждый Демиург имеет или резиденцию, или, как минимум, посла-представителя. Там все и решается обычно.

   – Но кто ж тогда создал Элизар?

   – Демиург, известная как леди Оникс. Обычно предстает в виде черной драконицы того или иного вида, в зависимости от настроения и обстоятельств. Вообще Элизар был ее первым творением, поэтому она пошла на определенные уступки этим вашим Древним Богам, создав легендарный артефакт Звездное Око, с помощью которого те приняли участие в создании Элизара, а потом кое-что меняли тут самостоятельно. Она же создала Сердце Тьмы.