Текст книги "Лекарство от скуки (СИ)"

Автор книги: Александр Савельев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

   Меня самого в каюте ждала, разумеется, куда более изысканная трапеза. Сначала тосты «Альбионский вальдшнеп» с гренками, яичницей, сливочным маслом, анчоусами в виде пасты и филе, потом яйца с беконом, бифштекс с бататами и на десерт кофе с сыром и фруктами, хотя львиная доля последних досталась присоединившемуся ко мне Арчи.

   – Думаю, вы уже знаете, капитан, что сюда приближается какой-то корабль. Вероятно, тот самый?

   – Ты прав. Именно тот.

   – И это означает, что ваше пребывание... – фамильяр помолчал, подбирая слова, – в этом качестве подходит к концу?

   – Ну не так что б вот так сразу, – задумчиво сказал я. – Полагаю месяц, а то и два ты еще понаслаждаешься моим обществом.

   – А... потом?

   – Тебя интересуют мои планы в целом или, скажем так, твое место в них?

   – Да, капитан, именно это.

   – Вот скажу честно – пока не знаю. Вообще-то мне бы хотелось, чтобы ты остался тут, на «Фата Моргане», капитаном которой станет Шарль.

   – Да, я слышал ваш разговор. Вы удивительно сильно заботитесь об этом Гамбетте. У вас на него какие-то виды?

   – Да нет. Просто он впечатлил меня как толковый моряк и офицер. Такое, как ты понимаешь, удается кому-то очень редко. Вот и решил я чуть ему помочь. Что, скажешь, от меня такой благотворительности ждать слишком неожиданно и странно?

   – Ну, что-то такое, да... Все известные мне легенды описывают вас кровожадно-коварным, как, впрочем, и любого вашего соплеменника...

   – А что мои соплеменники, Арчи? – задумчиво сказал я. – Они ведь тоже разные. Очень разные. Кто-то идет к выбранной цели тараном напролом, не щадя ни себя ни других, даже союзников, не говоря уж о врагах. Кто-то предпочитает многоходовые интриги с двойным и тройным значением слов, многочисленными предательствами и разоблачениями. Кто-то соблазняет и совращает слабых духом, но с кучей запретных или недостижимых желаний. А я...

   – А вы? – прервал фамильяр затянувшееся молчание с осторожным интересом.

   – А я слишком отличаюсь от своих сородичей. Конечно, натуру не переделаешь, но я, пожалуй, чаще большинства из них бываю среди людей, а потому давно перестал относиться к ним только как к игрушкам и добыче. Впечатлить меня очень редко кому удается, но если такое чудо произошло, то почему бы и не помочь счастливчику? Но обычно делаю это я не в истинном виде и под всем известным именем, а потому такие деяния и не попадают в легенды обо мне.

   Арчи курлыкнул что-то неопределенно, забавно покачивая головой.

   – Заболтались, однако, мы с тобой, – проворчал я, вставая.

   Скинув на кровать кафтан с камзолом, я подошел к большому сундуку, где хранил доспехи и оружие для абордажа и принялся облачаться. Прежде всего надел поверх рубахи бригантину – панцирь из проклепанной кожи с слоем мелких стальных пластин на изнанке. От ружейной пули не спасет, конечно, да и пистолетную, если и выдержит, то только самую малую на излете, но от скользящего удара клинком предохранит прекрасно, а весит не так уж много и мало стесняет движения.

   – Вот уж не думал, что вы беспокоитесь о защите, – раздался от стола удивленный голос попугая. – Или это только для маскировки?

   – Ну почему же? – отозвался я. – Это тело мало чем отличается от обычного человеческого, а потому вполне уязвимо, и страдать от ран мне, знаешь ли, неохота.

   Когда я вернулся к столу с пистолетами и стал разбирать и чистить их колесцовые замки, фамильяр тоже был немало озадачен.

   – Оказывается вы очень..., Арчи замялся, подбирая нужное слово.

   – Старомодный? – подсказал я с легкой улыбкой.

   – Именно. У всех на «Фата Моргане» капсюльные карабины, мушкетоны, пистолеты. Этот ваш Гамбетта вовсе с парой шестиствольных «перечниц» щеголяет. И несколько новейших штуцеров я замечал. Поэтому думал, что у вас лично парочка револьверов, «Корсаров» там, а то и «Варваров» найдется. А вместо этого... Уж простите за прямоту – архаика с Ойкумены.

   – Ну почему ж архаика-то... Хороший колесцовый замок – это, знаешь ли, куда лучше и надежнее кремнёвого и в общем не особо хуже капсюльного. А старина Мюллер плохих не делал.

   – Тот самый Мюллер, отец Катарины и дед Марины?

   – Конечно. Я по случаю купил пару пистолетов с замками его работы. А все эти новомодные новинки – «перечницы» да револьверы откровенно не люблю, но вкусы свои никому и экипажа не навязываю, да и вообще стараюсь, что б на корабле было лучшее оружие. Но сам предпочту такую вот «архаику», как ты сказал. Тут есть... душа от рук и старания мастеров, сделавших замки, стволы, ложи... А в изготовленных на станках «перечницах», револьверах да штуцерах этого нет.

   – Понимаю..., – задумчиво сказал попугай.

   Зарядив пистолеты, засунув их за кушак и надев перевязь с любимой скьявоной, я вышел вновь на палубу. Там уже снова во всю буйствовал Гамбетта. Моряки и абордажники проверяли и чистили огнестрельное и холодное оружие, главный канонир с помощниками возился с пушками и фальконетами. Увидев меня, Шарль подскочил и вытянулся в струнку:

   – «Фата Моргана» к бою готова!

   Я кивнул, осматриваясь.

   – Прекрасно. Меньшего я от вас, Шарль, не ожидал.

   – Прикажете зарядить орудия заранее?

   – Нет, не стоит. У боя, несомненно, будет много свидетелей, а значит кто-то может заметить, что мы были готовы к нему заранее. Виллоу прав – не стоит рисковать проколоться в мелочах. И триполийский сатрап, и род Барков очень могущественны и влиятельны на Востоке, а нам еще наверняка немало придется там бывать, так что не надо делать их явными врагами.

   – Что совсем не помешает им делать нам гадости исподтишка, – проворчал мой помощник.

   – Конечно, – кивнул я. – Но одно дело тайная месть, а другое – шахский указ о нашем немедленном аресте и казни как врагов Магриба. А при хоть каких-то свидетельствах о том, что мы намеренно все спровоцировали, такого распоряжения они добиться могут. Опять же Морской Суд из-за этого может не признать наше право на добычу и вернет все законным владельцам.

   – Понял...

   – Нам и надо-то сделать лишь один залп картечью в упор. Ввязываться в долгий артиллерийский бой не собираюсь. Главным для нас будет стремительный абордаж. Шебеку-то нам захватить, а не потопить надо. И пусть люди пока отдохнут, – я прислушался к внутреннему чувству. – Наша жертва прибудет примерно через четыре склянки.

   Понаблюдав, как люди располагаются на отдых прямо на палубе, я приказал вестовому принести из моей каюты стул и уселся на шканцах, лениво обозревая берега, радующие глаза буйством красок.

   Вскоре на шканцы поднялся Гамбетта и стал нервно прохаживаться у наветренного борта. Это было так непохоже на обычное поведение перед боем моего бравого лейтенанта, что я подозвал его к себе.

   – В чем дело Шарль, неужели вы нервничаете?

   – Да, капитан, но не из-за самого боя, конечно. Мне не нравится вся ситуация в целом.

   Я посмотрел на него с интересом:

   – Но до этого вы молчали, когда я только объявил о походе.

   – Тогда я был простым лейтенантом и был обязан лишь подчиняться вам.

   Я задумчиво кивнул.

   – Понимаю. Сегодня вы станете капитаном и моим полноправным компаньоном, а это новые права, обязанности, привилегии, новый уровень ответственности... Ладно, выкладывайте, что у вас там на душе накипело-то.

   – Не то чтобы накипело, просто... О моем недоверии к этому вашему Виллоу вы прекрасно знаете. Но, даже если он и честен будет с нами, то благоразумно ли переходить дорогу Баркам и трипольскому сатрапу? Мы ведь все равно вернемся вскоре на Восток, думаю... Во времена без большой войны там добыча все равно богаче. И таким влиятельным персонам будет легко устроить нам массу неприятностей там. А уж если они еще и магрибскому шаху пожалуются, а тот решит вмешаться... Да вы же сами только что об этом упомянули...

   – Думаю, все не так трагично будет, – слегка улыбнулся я. – Восток – дело тонкое, как известно, а интриг там побольше, чем в самой Бонавентуре. Конечно, наша засада доставит большие убытки и Баркам, и сатрапу, но... Купцы похоже и без того считают Триполи своей вотчиной, а тут еще и породниться хотят с этим Абдалонимом и не думаю, что того подобная перспектива радует. Я навел в Вестпорте справки. Сатрап человек не старый, но и не молод уже. При этом почти бездетный, что очень уж нехарактерно для восточной знати с их гаремами. Гарем-то у него тоже есть, как без него-то в его статусе – две жены и десяток регулярно сменяемых наложниц, все как положено, но вот из детей лишь дочь Статира двадцати двух лет. По тамошним меркам девица давно перезрелая, которой уж лет семь как замужем быть пора и пару-тройку собственных детишек иметь. Но отец ее со свадьбой совсем не торопится. Да и понятно почему, пожалуй. Похоже он не надеется зачать сына. То ли болезнь какая у него, то ли последствия старого ранения, то ли просто женщинами не интересуется... А наследник титула и состояния нужен. Дочь по магрибским законам может рассчитывать только на малую часть отцовского имущества. А потому остается лишь выбрать ей достойного мужа.

   – И похоже эта задача оказалась для сатрапа очень уж сложной, – понятливо кивнул Гамбетта.

   – Именно, дорогой Шарль. Да и Статира, по слухам, совсем не проста. Умна, но при этом привыкла к небывалой для восточных женщин свободе, а потому капризна, или, по крайней мере своенравна. Кому на Востоке такая в жены-то нужна? Тут уж не отцу за дочь калым требовать, а самому немалое приданное давать.

   – А может она магичка?

   – Может и так. Тогда промедление отца тем более понятно... Либо она выйдет замуж до того, как все откроется, в идеале по любви, конечно, или хотя б за того, кто будет ее уважать и потакать прихотям, либо ее ждет участь племенной кобылы, которая будет только сидеть в гареме и рожать мужу-магу сыновей-наследников и дочерей «на развод». А потому ей надо подобрать супруга богатого, влиятельного и воинственного, с кем маги побоятся связываться. И этот Абдастарт вроде бы как подходит под эти качества, но...

   Лейтенант приподнял вопросительно бровь.

   – Судя по слухам, Барки слишком ненасытны в жажде власти и богатства. И Статиру рассматривают исключительно как инструмент для обоснования претензий на престол после смерти старого Абдалонима, которая вполне возможно последует вскоре после свадьбы. И я очень сомневаюсь, что он этого не понимает. Самой Статире, несомненно, позволят родить наследника, но сколько она после этого проживет – большой вопрос. Конечно, она может стать для Абдастарта и любимой женой, но это... Довольно зыбкий шанс, так как таковая у него уже есть, если правда все то, что я слышал.

   Гамбетта мрачно хмыкнул:

   – Ну и нравы там.

   – На Западе не лучше, уж поверь. В общем можно не сомневаться, что породниться с Барками – это последнее, что хочет Абдалоним. Пока что против этого он возражает, указывая на незнатное происхождение Абдастарта и отсутствие за ним всякой ратной славы. Но если тот таковую заполучит, осыплет Статиру богатыми дарами, да убедит ее в своей неземной страсти к ней, то противостоять двойному напору сатрап не сможет. А если мы тут перехватим шебеку с сатрапским грузом, то...

   – У него появится прекрасный повод устроить Баркам разнос, еще и штраф огромный наложить.

   – Именно. Особенно, учитывая тот факт, что «Синей Птицы» тут и быть не должно. С таким грузом она должна на всех парусах нестись к Триполи. А значит, Барки поставили свои частные интересы выше сатрапских и проявили преступную халатность с его ценностями. В итоге, разгрома их клана, конечно, все ж не будет, но их позиции в Триполи серьезно пошатнутся, и они понесут большие убытки. О сватовстве, понятно, и речи быть не может в таких условиях. В общем, Абдалоним еще благодарным нам должен быть за подобную услугу.

   – Да, но убытки-то он все равно понесет и немалые.

   – Я думаю, что, если не все, то бОльшую часть убытков сатрап стрясет с купцов. Вот последние, конечно, могут доставить нам немало проблем, все ж их влияние и богатство недооценивать нельзя, но с другой стороны, все ж это куда лучше, чем знать, что на тебя будут охотиться все магрибские корсары, а путь на тамошний остров вообще заказан.

   – Но эти Барки тоже могут нанять кого-то для охоты за нами.

   – Могут, конечно. Но они не смогут снарядить корабли лично – это будет все-таки противозаконно. Кого-то нанять – да, но не целую эскадру. А с любой одиночной шебекой-фелюкой или там галерой мы справимся. Нам это даже на пользу будет из-за добычи.

   – Но кроме каперов есть еще убийцы, которых эти Барки могут нанять..., – мрачно напомнил Шарль. – Братство Белом Розы там, конечно, не в чести, но есть и просто бандиты, кто за деньги легко воткнет нож в спину или подсыплет яд.

   – Верно... Но яда нам вряд ли стоит опасаться. В сомнительных харчевнях мы в тех местах бывать не будем, а закупаемые продукты легко проверяются амулетом, а от головорезов с кинжалами, думаю, мы с тобой как-нибудь да отобьемся. Нашим же людям вряд ли что-то серьезное угрожает.

   – Может быть, может быть...

   Лейтенант не выглядел успокоенным, но больше не стал развивать эту тему. Коротко поклонившись, он спустился со шканцев и вскоре уже кого-то распекал на палубе.

   Время текло неспешно. На «Фата Моргане» по палубе слонялись матросы, изображая ленивое несение службы, вахтенные отбивали склянки, но над кораблем висело напряжение, взгляды всех неизбежно обращались к входу в бухту.

   И вот настал тот момент, который все и ждали. В гавани появилась «Синяя Птица». Надо признать, что ее появление было весьма эффектным. Шебека, будто оправдывая свое название, буквально влетела в бухту, после чего стала резко сбавлять скорость.

   – Да... Там хороший маг, – задумчиво сказал Гамбетта. – Как бы не «стихийник» Школы Ветра...

   Я рассеянно кивнул, пытаясь «прощупать» нашу добычу своими внутренними чувствами. Да, маг там был... И сильный, талантливый, однако не слишком хорошо обученный, что не редкость для Востока. Но при этом очень самоуверенный. Сейчас вот он пытался одновременно управлять и непосредственно воздушным потоком, и парой сильфов. Это, конечно, давало кораблю массу преимуществ, особенно в бою или при маневрах в узкостях и гавани, как сейчас, например, но подобное по плечу только признанному мастеру Воздушной Стихии, а этот парень им явно не был. Да, пока он справлялся, но все ж сильфы не были под его надежным контролем и ждали малейшей возможности вырваться на свободу, а уж тогда жди беды для корабля...

   Но сама «Синяя Птица» была великолепна. Стремительные линии обводов, острый нос, украшенный золотой фигуркой чайки, синие борта, ощетинившиеся пушками, изящная высокая корма... Чувствовалось, что ее строил настоящий мастер-корабел, не уступающий умениями знаменитому Чапману. При этом корабль был что называется «при полном параде». Над кормовым тентом развевался стяг Магриба – сине-зеленое полотнище с изображенной на нем горизонтально саблей, на ее клинке был корабль, на рукояти кошель с золотом, а венчала всю эту конструкцию лучистая звезда. Все ж три мачты шебеки несли по вымпелу. На фок-мачте развевался лазоревый флажок с серебряным дау с тюками на палубе, грот-мачта была украшена синим вымпелом с золотой чайкой, а на бизани красовался сине-зеленый флажок с золотой саблей. Знающему человеку все это говорило о многом. Все эти вымпелы показывали, что «Синяя Птица» принадлежит купеческому роду Барков, но действует от имени сатрапа Триполи и имеет статус военного корабля с соответствующими привилегиями.

   – Приветственный салют из фальконета, пять выстрелов, – отдал я распоряжение Гамбетте.

   Тот несколько удивленно на меня покосился, но не стал ничего спрашивать, рявкнув соответствующий приказ матросам. Вскоре с бака «Фата Морганы» негромко забахали фальконеты, отдавая должное сатрапскому вымпелу. После небольшой паузы грохнула пара выстрелов ответного салюта – все верно, по морскому закону наш кеч, как корабль явно боевой, но без военного вымпела, а потому, конечно же, каперский или арматорский, положено приветствовать только двумя выстрелами. Как я и ожидал, обмен салютами успокоил экипаж «Синей Птицы», и все его внимание переключилось на барк Виллоу с странноватым названием «Южный Морж». А там очень старательно делали вид, что не замечают новоприбывший корабль. Или, скорее, вымпелов на его мачтах. Любой капитан-военный не мог бы расценить такое поведение иначе как намеренное оскорбление, а уж в реакции Абдастарта сомневаться и вовсе не приходилось. Сначала был выстрел из фальконета по палубе «Южного Моржа». Скорее это еще не было началом боя – полуфунтовое ядро не могло причинить серьезного вреда барку, да и убить кого было способно разве что чисто случайно. Зато это наглядно показывало серьезность намерений. Надо отдать должное купеческому сынку. Он не стал немедля бросаться в атаку, а сначала благородно предупредил, что она непременно будет, если и далее незнакомый купец продолжит нагло игнорировать правила морского этикета. В ответ раздался залп нескольких ружей с «Южного Моржа», и на палубе шебеки кто-то закричал. Теперь уж абордаж барка был неизбежен. Внезапно налетел резкий порыв ветра – маг на «Синей Птице» опять принялся за дело – и шебека резво устремилась вперед, словно застоявшаяся скаковая лошадь, одновременно поворачивая вправо. Тем самым она подходила к барку с противоположного от нас борта. Пожалуй, это было ошибкой Абдастарта. Абордаж нам это, конечно, затруднит, заставив маневрировать, чтобы добраться до «Синей Птицы», но и ее экипаж лишится возможности следить за нами и угостить залпом-другим, как только наши намерения станут ясны.

   Я прикрыл на миг глаза. Почувствовав мой зов сильфы, парившие у мачт шебеки, дернулись и смогли освободиться от ослабевшего контроля мага, от чего корабль резко накренился и прозвучавший оттуда залп аркебуз и фальконетов прошелся лишь по снастям барка, не причинив тем особого ущерба. Некоторое время «Синей Птице» пришлось бороться с расшалившимися духами воздуха, которые, радуясь свободе, насылали порывы ветра то с одной стороны, то с другой, мешая ей двигаться, но в конце концов корабельному магу удалось их отогнать. А шебеку в это время во всю обстреливали с «Южного Моржа» и, судя по крикам оттуда вполне успешно. Но вот над заливом раздался гулкий треск вцепившихся в борта барка абордажных крюков, а потом и грохот столкнувшихся кораблей. И с громкими боевыми кличами на «Морж» устремилась размахивающая саблями и кинжалами толпа.

   За всем этим наблюдали не только мы. На пирсе фактории собралась целая толпа, включая офицеров и бойцов наемной роты, что охраняла тамошних купцов. Неподдельный интерес к происходящему проявлял и экипаж арматорской шхуны, тоже призванной обеспечивать безопасность Жемчужного Залива. Но никто ничего не делал, хотя наемники наличными средствами без особых проблем могли бы призвать «Синюю Птицу» к порядку. Но им платили прежде всего за безопасность фактории, шебека совершенно точно не была пиратской, «пришлый купец сам виноват и напрашивался на неприятности», да и терять людей в схватке с озверевшими магрибами никому не хотелось. Но вот нам дальше тянуть время было невозможно.

   – Рубить якорные тросы, поднять паруса! – отрывисто скомандовал я, – Стрелкам приготовиться, зарядить картечью фальконеты, но использовать только в крайнем случае – если пойдут на абордаж на саму «Фата Моргану». Пушки отставить – рискуем задеть своих. Уж больно неудачно они встали все ж...

   Когда на слабом ветерке захлопали распускаемые паруса кеча, я прикрыл глаза и раскинул руки. Налетевший порыв бодро понес «Фата Моргану» по крутой дуге к сцепившимся кораблям.

   – Править к барку, капитан? – уточнил Гамбетта.

   – Нет, к шебеке.

   Мой лейтенант хмыкнул, ведь логичнее было б высадиться на самом «Морже», раз нам надо его спасать, но спорить не стал, прекрасно понимая, что захват «Синей Птицы» для нас важнее, а с Виллоу явно все обговорено заранее. Упрекнуть «Фата Моргану» в недостатке скорости и маневренности было решительно невозможно – небольшие размеры, удачные линии обводов, гармоничное сочетание прямых и косых парусов, грамотное размещение грузов делали ее одним из самых быстроходных и поворотливых кораблей Океана. С места кеч сорвался резво, словно скаковая породистая лошадь. Шебеку мы обогнули с кормы – так было больше шансов, что ее экипаж не заметит наш маневр, а торчавшие из капитанской каюты ретирадные пушки явно были не заряжены и без людей для стрельбы. Уже минут через пять раздался глухой стук бортов и лязг вцепившихся в «Синюю Птицу» абордажных крюков. Открыв глаза, я выхватил правой рукой из ножен скьявону, а левой – один из пистолетов и бросился к шебеке. Гамбетта попытался было сопровождать меня, но повинуясь моему взгляду и взмаху руки с пистолетом остался на шканцах кеча, что-то ворча под нос. Так уже бывало не раз – лейтенант с парой десятков матросов оставался на корабле отражать возможную контратаку, пока я с остальными штурмовал добычу. А сегодня Гамбетта мне вообще нужен живой и здоровый, чтобы немного позже передать командование «Фата Морганой». Ну и наконец, из-за тайных дел с Камнями Душ его присутствие на «Синей птице» будет совсем не желательным.

   Палуба шебеки была почти пустой. Почти весь ее экипаж увлеченно атаковал «Морж», откуда над заливом раздавались крики, стоны, лязг клинков и выстрелы. Тем не менее десяток моряков там оставалось. Но их полсотни моих молодцов просто смели, не задерживаясь, после чего почти все бросились к барку – это было заранее приказано возглавлявшим абордажную партию старшинам. Но полдюжины остались, заинтересовавшись богато разодетым юнцом, до этого момента нервно прохаживавшимся по шканцам шебеки. Теперь же он выхватил шамшир, составлявший его единственное вооружение, и гортанно прокричал в сторону барка, предупреждая своих о новых врагах и зовя на помощь. Мои люди же не спеша поднимались к нему по трапам обоих бортов. Исход схватки был предрешен – один, даже будучи великим фехтовальщиком, не выстоит против шестерых, из которых двое были опытными рубаками-абордажниками. Но тут отступающий к кормовому флагу парень поднял левую руку и начал быстро что-то быстро нараспев читать себе под нос, после чего я почувствовал, как вокруг него начинает клубиться невидимая обычным людям магическая энергия. Вот кто, оказывается, был корабельным магом! Причем парень был явно очень талантлив, может даже с толикой эльфийской крови – обычный человек, даже умудренный годами архимаг, столь легко с одной из Стихий обращаться не мог. А с могучей магией все преимущество было на его стороне. Возможно, всех шестерых он и не победил бы все равно, но завалить двух-трех и сильно покромсать остальных вполне мог. И я, не задумываясь, выстрелил в него. Он был хорош, да, очень хорош и даже успел среагировать на выстрел, впрочем, магические Стихии обычно придают владеющим ими некоторые характерные качества, и, воздушники, например, отличаются невероятной для людей реакцией. Именно поэтому из них получаются лучшие мастера клинка. Вот и сейчас он успел уклониться от смертельного попадания, и пуля ударила его лишь в плечо. Маг осел на палубу, обливаясь кровью. Мои молодцы тут же к нему кинулись. Нет, вовсе не для того, что б добить – наоборот, его едва ли не нежно подхватили под руки и потащили на кеч. Слишком уж это ценная добыча – выкуп за него можно немалый потребовать. Вот и хорошо – я теперь один, без свидетелей и можно заняться делом.

   Мощный пинок ногой без проблем вышиб дверь капитанской каюты. Войдя, я с интересом огляделся. Признаться, я ожидал здесь куда большей роскоши по восточной традиции. Однако каюта была обставлена очень скромно. Справа от двери, параллельно к ней, стоял шкаф, рядом стол с парой стульев. У левой стены торцом к двери стояла кровать, в ногах которой имелся сундук. Всю заднюю часть каюты занимали две ретирадные четырехфунтовки, смотревшие наружу через порты в кормовой стенке, с принадлежностями для стрельбы и запасом ядер. Магический фон тут ощущался очень даже сильно. Но откуда? Сундук у кровати? Возможно... Хотя и сомнительно, что вот так на виду будут хранить ценнейший и запретный груз. Впрочем, проверить-то несложно. Чтобы справится с замком хватило пары минут. Откинув тяжелую крышку, я заглянул внутрь и... В общем, там было то, что я и ожидал: пара кремнёвых пистолетов с типично восточными длинными тонкими стволами, узкими изящными рукоятями и спусковой кнопкой вместо крючка, богато украшенный изогнутый кинжал и множество небольших мешочков. Это, конечно, выглядело интереснее, но быстрая проверка показала, что в паре были пули и порох, а в остальных – монеты разного достоинства. Как добыча корсара – отлично, но не то, что я искал.

   Встав, я задумчиво оглядел каюту, размышляя где ж искать тайник. Не успел ничего сделать, как на палубе раздался громкий топот и в распахнутую дверь буквально влетел молодой мужчина в дорогих одеждах, правда уже заметно изорванных и запачканных кровью с шамширом в руках. Увидев меня, он буквально прорычал на магрибском:

   – Так я и знал, что тут что-то нечисто!

   – Умный мальчик, – насмешливо ответил я на том же языке.

   Абдастарт, а это был явно он, мрачно посмотрел на меня:

   – Надеюсь, смердящий пес, ты готов к смерти!

   И бросился на меня с саблей наготове. Проще было б его застрелить, но мне хотелось немного развлечься, и я выхватил скьявону. Пару минут в каюте раздавался только лязг клинков и хриплое дыхание моего соперника. Исход схватки был предрешен. Фехтовальщиком тот был умелым, но с моим искусством не сравниться, да и устал Абдастарт, возможно и ранен был уже. Поняв, что жить ему осталось от силы пару минут, незадачливый магрибец внезапно отпрыгнул от меня. Направив на меня саблю, он выкрикнул непонятное слово: «Истшак!». Клинок неожиданно заалел и в меня полетел огненный шар, небольшой, но смертельно опасный. Обычный человек на моем месте наверняка погиб бы. Может и не сгорел бы от такого небольшого огнешара, но боль и шок от сильного ожога заставили бы пропустить смертельный удар шамширом. А увернуться от боевого заклинания на таком маленьком расстоянии не получилось бы. Но я успел отпрянуть. И... Ноги зацепились на какую-то преграду – причем невидимую! Я полетел спиной вперед и не слабо приложился головой о лафет пушки. Моя натура вновь спасла меня, но если так пойдет дальше, то это бренное тело я не уберегу. Что ж, шутки и игры закончились. Так и лежа с задранными вверх ногами, я выхватил оставшийся заряженным пистолет. Короткий треск шестеренок, грохот оглушительного в тесной каюте выстрела, и Абдастарт отлетел к стене, обливаясь кровью из раны. В иное время умирающий не остался бы без моего внимания, ведь перехватить душу в момент смерти – редкая удача. Но сейчас, к сожалению, было не до того. Невидимое препятствие, которое едва не стало роковым для меня, манило с неимоверной силой, затмевая все остальное.

   Закрыв глаза, я вызвал колдовское зрение. Когда я снова посмотрел под ноги там сиял голубой аурой сундук. Очень и очень качественный амулет маскировки похоже. Такой стоит целое состояние, но зато надежно скроет любую нужную вещь. Обычный человек вообще ничего не заметит, но и даже маг-иллюзионист далеко не сразу смог бы обнаружить этот стоящий вроде бы совсем отрыто сундук. Впрочем, ладно, это все лирика, меня сейчас куда больше его содержимое интересует.

   Но я не успел. Снова раздался топот, и в каюту ворвались тяжело дышащий Виллоу и не знакомый мне мужчина средних лет. Старающийся отдышаться купец оглядел каюту и споткнулся взглядом о тело Абдастарта.

   – Вот значит как... Что ж тем лучше, одной проблемой меньше... Однако вы шустры, друг мой.

   В голосе его звучала явная настороженность. Я пожал плечами:

   – Если уж мы сцепились с шебекой, я подумал, что с моей стороны будет очень глупо не проверить первым капитанскую каюту. А ее прежний владелец и застал меня за этим занятием. Кстати, он, похоже, был магом, возможно слабым, но мог использовать артефакты – сабля зачарована на огненный урон, я чуть не погиб от этого.

   В глазах купца вспыхнул интерес, а вот его таинственный спутник, похоже, заинтересовался больше мною, разглядывая прищуренными глазами. И такое пристальное внимание к моей особе мне очень не нравилось. Если это хоть слабенький маг, то он вполне может заподозрить раньше времени, что я не обычный человек. Очень не хотелось бы... Признаться, меня этот человек тоже очень заинтересовал. Я не сомневался, что вижу одного из тех, с кем столкнулась Марина. Худощавый мужчина лет тридцати с повадками опасного хищника, одетый с ног до головы в прекрасно выделанную кожу, причем дублет его имел кольчужное усиление рукавов. Из оружия при нем были сложной конструкции арбалет, сабля, очень похожая на карабеллу из Сумеречья, граненный стилет и пара кинжалов разной длины. Поперек груди имелась перевязь для метательных ножей, с пустыми сейчас гнездами. Ничего огнестрельного или явно магического, что, впрочем, не отменяет возможности зачарованных клинков. Странный тип, короче. Слишком архаичен для Мидгарда, хотя и смахивает на уроженца Запада Ойкумены, но, напротив, очень уж прогрессивен для Ирия. Но... Уж не из Братства ли Белой Розы он? Если подумать, то очень похож на одного из официальных убийц Элизара. Огнестрел им полностью запрещен, магию применять вроде и могут, но делают это лишь в строго оговоренных случаях, да и то лишь в виде защитных и обнаруживающих амулетов и зачарованного оружия. Любят носить бригантины, спрятанные под одеждой кольчуги, боевые кожанные дублеты с колетами. Непревзойденные фехтовальщики. Похоже? Еще как! Правда, традиционно члены Братства скрывают свои лица, но я сам говорил недавно Виллоу, что зачастую лучшая маскировка – ее отсутствие. С другой стороны, вот крайне сомнительно, что члены столь... нет не уважаемой, скорее устрашающей организации, да еще находящейся под пристальным вниманием Великого Совета, будут заниматься контрабандой стратегическими материалами и магическими артефактами... Но опять же – расходы у Братства явно огромные, а доходы? Плату-то за выполнение заказов они требуют щедрую, даже, по мнению многих, грабительскую, но сколько тех заказов на Мидгарде и Ирии? Не знаю, конечно, точно, но думаю немного – к Братству Белой Розы по пустякам вроде убийства любовника жены не обращаются. Повод должен быть очень весомым. Так что кто знает, как братья-убийцы добывают себе на хлеб насущный.