Текст книги "Принц и нищая (СИ)"

Автор книги: Александр Майборода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Игорь едва заметно усмехнулся и мягко возразил:

– Анжела, но наши отцы не потомки князей. Они были обычными бандитами… Нет – удачными бандитами. Мой отец, только года два назад научился пользоваться ножом и вилкой, и говорить без мата. Да и твой ушел не дальше.

– Ну и что! – Горячо возразила Анжелика. – Кто-то же должен быть первым. Княжеские и царские династии создавали такие же разбойники. Наши отцы по воспитанию еще бандиты, но мы уже другие. Ты учился в Англии, я учусь в Америке музыке и экономике. Мы учимся не для того, чтобы этим зарабатывать себе на жизнь, а потому что нам так хочется. А наши дети будут уже потомственными аристократами.

– Анжела, ты слишком много читала Макиавелли и Ницше, – продолжая иронически улыбаться, намекнул Игорь.

В глазах Анжелики мелькнуло удивление.

– Что?

Игорь сообразил, что она не поняла его намек, и возможно о философских теориях Макиавелли и Ницше даже не слышала.

И Игорь, скептически и чуть насмешливо начал пояснять:

– Теорию взаимоотношений классов объясняешь ты очень наглядно. Но не стоит все это так преувеличивать, – даже недавняя история показывает, что в России все недолговечно, и особенно богатства. Поэтому для начала тебе следовало бы внимательнее прочитать Библию. А уж затем Карла Маркса.

Игорь сделал многозначительную паузу, но Анжелика пропустила его слова мимо ушей, и продолжила дальше развивать свои мысли. Она говорила мило, и в ее голосе чувствовалась какая-то убежденность, что Игорь не стал ее больше перебивать.

Постепенно, слушая ее рассуждения, он, как ему показалось, начинал ее понимать.

Игорь был знаком с подругами Анжелики, такими же дочками богатых папаш, недавно еще бывших ворами и бандитами.

Многие из этих, украшенных золотом и бриллиантами и отлакированных до блеска, девочек еще помнили скромную жизнь в малогабаритных «хрущобах». Сидели за одними партами с бедняками. Они были такими же, как и другие. Они знали, каким образом их отцами было приобретено богатство. Теперь, налакомившись дарами из рога изобилия, они панически боялись вернуться в прошлое.

Поэтому они и старались покрепче забыть свое прошлое. Одни прожигали жизнь, устраивали оргии и бесчинства – безнаказанность и вседозволенность свела их с ума. Они словно жили последний день – они знали, что не могли всё съесть, поэтому пытались хотя бы надкусить и изгадить.

Другие, которые поумнее и похитрее, страстно желали придать украденному богатству пристойный вид.

Этим девочкам и мальчикам хотелось казаться совсем другими, им хотелось вести свою родословную от богов, поэтому под свои желания они и выдумывали внешне глупые, но имеющие глубокий тайный смысл, теории.

Игорь же ко всему этому относился равнодушно, – основную часть капитала отец держал за границей, – это надежно. А пытаться представлять себя больше, чем есть, Игорю было незачем. Его путь был ясен – он единственный наследник отца, и, приобщившись к делу под крылом отца, через несколько лет станет всем управлять. Так чего же суетиться?

Анжелика с досадой махнула ложечкой.

– Библию – зачем? Зачем жить в нецивилизованной России с этим грязным и вонючим пиплом? В мире очень много приятных тихих мест, где можно устроить даже очень, и очень, миленький рай в шалаше. Ведь деньги у нас есть!

Её намек был довольно прозрачен, – как видел Игорь, она явно уже решила, что он будет её мужем.

Игорь подумал, что Анжелика была бы неплохой женой: красивая девушка, с точеной фигурой, длинными ногами и тонкими чертами лица. Лицо было холодно и высокомерно, но наверно такими и должны быть жены богатых.

У всех людей есть своя странность. Анжелика была озабочена идеей создания новой аристократии, однако Игорь считал, что эти идеи не помеха той супружеской жизни, которой они должны были жить: жена должна быть красивой, утонченной, светской; короче, – красивым приложением к богатому деловому человеку.

Игорь прожил в Англии не один год. Встречался с английскими аристократами, видел их жен. И полагал, что что-то подобное нужно и ему, и он не считал подобное желание каким-то необычным.

Еще с месяц назад Игорь в разговоре с отцом высказал мысль о возможности своей женитьбы на Анжелике, и тот высказал свое мнение по этому поводу со всей прямотой и откровенностью, которую только мог проявить человек его склада.

Он сказал, что, так как отец Анжелики был его партнером и совладельцем фирмы, то на первый взгляд было бы логично закрепить сотрудничество также и родственными связями. Но затем заявил, что в его отношениях с Мясниковым идет не так все гладко, как хотелось. И потому возможно принятие крутых решений. И если крутые решения легко принимать в отношении посторонних людей, то в отношениях с родственниками всегда возникают проблемы. Поэтому нет пока смысла связывать себе руки.

Впрочем, заметив, как погрустнело лицо Игоря, добавил, что в ближайшее время всё прояснится, а потому надо подождать.

С того разговора времени прошло достаточно.

Игорь считал себя самостоятельным человеком – он готов был принимать решение. Но, не переговорив еще раз с отцом, и не убедившись, что эта женитьба не помешает бизнесу, Игорь не хотел давать конкретных обещаний.

В конце концов, хотя Анжела ему и нравилась, но не до такой степени, чтобы он без нее не мог жить.

Вокруг было много прекрасных девушек. И не меньше заманчивых партий пусть с менее красивыми, но более богатыми девицами, – урожденными аристократками.

Любовь и супружеская жизнь – вещи разные, а иногда и не совместимые. Таким образом, торопиться с конкретными предложениями пока не следовало.

Поэтому Игорь уклончиво проговорил:

– Анжелика, ты мне тоже очень нравишься.

Анжелика скромно опустила глаза, и, с досадой подумав, что от этих глупых парней все равно никогда не добьешься четкого ответа, решила взять инициативу в свои руки, и дальше заговорила она довольно прямолинейно:

– Игорь, милый, но нам давно уже пора определиться во взаимоотношениях.

Игорь взял ее за руку.

– Мы нравимся друг друга, – так что еще нам надо?

– Этого мало, – сердито наморщив лобик, промолвила Анжелика.

Игорь засмеялся:

– Ну, хорошо, – ты считаешь, что нам нужно пожениться?

– Конечно! – быстро подтвердила Анжелика.

Игорь слегка кивнул.

– Дело это серьезное.

– Да чего уж серьезного? – недовольно возразила Анжелика.

– Хорошо, я подумаю об этом, – проговорил Игорь.

– Я могу сказать отцу о нашем желании пожениться? – спросила Анжелика.

– Нет, нет, пока не надо, – поторопился возразить Игорь и добавил: – Надо сначала самим все обговорить и решить.

На лице Анжелики появилось недовольство. Уставившись в вазочку, она начала нервно ковырять мороженое. Но через несколько секунд она швырнула ложечку на стол, и резко отодвинула от себя вазочку.

От этого вазочка упала на пол и с жалобным стоном покатилась по полу. Директор тут же, толкнув администратора, чтобы тот её убрал, подскочил к столу, и, угодливо склонившись, поинтересовался:

– Чего Вам будет угодно-с?

Анжелика раздраженно отмахнулась изящной ручкой, и директор со свитой испарился, словно утренний туман.

Игорь почувствовал, что над их головами навис скандал. Он не желал открытой ссоры, и потому поторопился объяснить причины осторожного отношения к свадьбе. Он примирительно начал объяснять:

– Анжела, я готов на тебе жениться хоть сейчас, но так как дело это светское, то сначала лучше было бы, чтобы все согласовали между собой наши отцы.

Игорь лукавил, но он надеялся, что позже все само собой встанет на свои места.

Глава 7

Отхлестав служанку по щекам, Ольга Игоревна занялась одеванием. Пока служанка с красными от пощечин щеками ее одевала, Ольга подумала, что если спокойно рассудить, то в сущности ситуация оказывалась не так плоха, как это вначале представлялось. Они с Коробановым вместе жили уже почти четверть века. Но Коробанову и ей всего по сорок пять лет, а это возраст, когда можно заново начинать свою жизнь. Тем более, что былые чувства давно угасли, и у Коробанова имеется молоденькая любовница.

Правда и разговора о разводе пока не было. Но это было только делом времени. Коробанову ныне нужна была не столько жена, сколько кукла, которая подчеркивала бы его богатство.

Так что, если Ольга сама начнет этот разговор, то всё может обойтись очень даже хорошо.

Разумеется, Ольге придется отказаться от большей части того, чем она сейчас пользуется. Но и та доля, что Коробанову придется отдать ей, будет немалым куском. На роскошную жизнь ей хватит. К тому же она будет свободна.

Было только одно «но», – Коробанов крайне самолюбив и обидчив. Хотя, однако, он ушел в довольно спокойном состоянии.

Ольга подумала, что сейчас и этот вопрос разрешится, – если Коробанов не сдержится и все-таки прибьет этого дурака Тольку, то этим она возьмет его за горло, и дальнейший разговор с ним будет еще легче.

Ольга взглянула на часы, с того момента, как Толик ушел к Коробанову, прошло пятнадцать минут. Этого времени вполне хватало, чтобы Коробанов проломил ему голову и теперь начал думать над тем, как избавиться от тела.

Лет десять, даже пять назад убить человека, и спрятать концы в воду ему было просто, а сейчас сотни глаз следили за Коробановым, и ожидали от него малейшей ошибки, чтобы отодвинуть его от дела.

Ольга взглянула на служанку: на щеках Машки виднелись следы слез, она шмыгала носом, но разреветься во весь голос опасалась; она и так проштрафилась, а хозяйка крутая женщина, и за такие оплошности наверно ее выкинет на улицу.

А Машка тоскливо думала: «Здесь хорошо, работа не обременительная, а зарплата, – никогда в жизни она такой иметь не будет. А на улице что? Хоть у нее и высшее образование, и знание двух иностранных языков, однако, кому она нужна? Работы нет даже для парней. Так что проест она накопленный запас, и останется один путь, – на обочину большой дороги продавать свое тело за гроши проезжим дальнобойщикам».

Машка тяжело вздохнула, и Ольга догадалась о ее мыслях. Она протянула руку к ее красной щеке, и та, подумав, что хозяйка опять намеревается хлестнуть ее, вздрогнула, но не отстранилась.

Ольга ласково потрепала ее по щеке:

– Ладно, Маш, погорячилась я. Ты не могла его видеть, раз он вошел пешком.

Машка кивнула головой и всхлипнула.

– Не реви! – строго приказала Ольга. – Лучше пошли со мной.

Вдвоем они быстро пошли по коридорам к кабинету Коробанова.

Ольга была уверена, что он ушел в кабинет. А взяла она с собой Машку, потому, что ей хотелось на всякий случай иметь свидетеля. При Машке Коробанов побоится ее трогать. А если он все-таки убил Толика, то и тут Машка сгодится, – при необходимости скажет что нужно. А если они договорятся с Коробановым полюбовно, то Машка все равно будет молчать о произошедшем, – гарантия тому её хорошая зарплата. А дальше? Дальше Машка будет её козырной шестеркой. И кто знает, как сыграет эта шестерка в дальнейшем.

Около дверей кабинета они встретили Гришу, тот с озабоченным видом, прислушивался к тому, что происходило в кабинете.

Увидев Ольгу и Машку, он ни мало не смутился тем, что его застали за таким неблаговидным занятием. Он кивнул на приоткрытую дверь и тихо сообщил:

– Там Толик и Николай Андреевич. Вначале кричали, теперь затихли…

– И всё? – спросила Ольга. Её мозг заработал: внезапная тишина во время скандала – могло означать только то, что кто-то из участников скандала оказался не в состоянии спорить дальше… или умер… Коробанов мог это сделать легко… выстрела не было слышно… следовательно пострадавшим стал Толик… впрочем, это вполне вписывалось в её план – рядом с ней два свидетеля.

Её размышления прервал Гриша, который высказал опасение:

– Как бы там чего, не того… Прошло с минуту.

– А чего ты не зашел, раз опасаешься? – насмешливо спросила Ольга.

Гриша пожал плечами и ответил уклончиво:

– Так не звали…

Ольга подумала, что дальше нет смысла ждать, и пора входить в комнату. Она набрала полную грудь воздуха и взялась за ручку двери. Но дверь она не успела открыть. Дверь сама распахнулась, и в коридор вылетел перепуганный Толик. Один его глаз заплывал синяком.

Ольга накинулись на него:

– Что случилось?

Но Толик, трясясь от страха, ничего не мог ответить. Поняв, что сейчас от него ничего не добьешься, Ольга предупредив, – пока не входить, – стремительно вошла в кабинет.

Кабинет был огромный, но она сразу заметила мужа, лежавшего на полу посредине ковра. Его странная неестественная поза наводила на мысль, что он был мертв.

Ольга стремительно подошла к телу и попыталась нащупать пульс на шее. Еще в молодости Ольга окончила медицинское училище, правда, потом по специальности она почти не работала, но оказывать помощь бандитам из шайки мужа приходилось не раз.

Пульса не было, и Ольга поняла, что Коробанов мертв.

На нее внезапно нахлынула радость, – всё шло гораздо лучше, чем она планировала. Со смертью Коробанова автоматически решались все проблемы.

С трудом придав лицу рассерженный и расстроенный вид, она крикнула:

– Все сюда!

В ту же секунду в кабинет вошли Толик, Гриша и Машка.

– Дурак! Идиот! Сволочь! – картинно накинулась Ольга на Толика с кулаками. – Ты убил его!

Толик, неловко защищаясь, начал оправдываться:

– Я не убивал его! Я и до пистолета-то не успел дотронуться…

Ольга замерла:

– Как не успел? А синяк под глазом?

Толик осторожно тронул подбитый глаз:

– Так это он сам ударил меня.

Ольга снова взглянула на тело мужа и хладнокровно отметила – следов от попадания пуль или других физических повреждений на теле не было заметно. И она начала догадываться, что тут было что-то другое.

Гриша задумчиво проговорил, подтверждая ее мысли:

– Может, сердечный приступ?

Ольга подумала, что если этот дурак Толька и в самом деле не убивал Коробанова, то сердечный приступ был бы самым логичным объяснением. Ну, а если… Она бросила мгновенный взгляд на своего любовника, и на мгновение заколебалась. В ее голове мелькнула мысль, что Толик был хорошим любовником, и, что если честно признаться, она его любит… может быть. Но смерть Коробанова скрыть будет невозможно, он слишком известный в городе человек, и поэтому, если она хочет стать хозяйкой всего накопленного Коробановым богатства, то все должно произойти официально – пусть прокуратура, милиция, в общем – кому там положено, проводят расследование.

Ну, а если Толик и в самом деле приложил руку к смерти Коробанова, то придется ему помогать. Разумеется, при этом вскроется ее связь с Толиком, и кто-то захочет обвинить её, что она сговорилась с Толиком, чтобы тот убил Коробанова. Но она же не приказывала Толику убивать Коробанова. Это сможет подтвердить Машка, которая всё время сидела за дверью, и обязательно слышала ее разговор с Толиком. Ну и даже если не слышала, то она подбросит ей пару тысяч долларов, и та скажет всё, что должна была слышать.

А Гриша? Гриша – свой человек. Он всё сделает как нужно.

После этого Ольга жестко и деловито приказала:

– Так, теперь все отсюда вон! Гриша, вызывай скорую и милицию. Потом найди Игоря.

Гриша торопливым шагом пошел по коридору.

Теперь Ольга обратилась к Толику.

– Толик, а ты встань около двери и никого сюда не пускай!

Толик, осторожно потрагивая пальцем синяк под глазом, придвинулся к двери и закрыл ее спиной. Спиной он закрыл всю дверь, и Ольга отметила, что Толик был крепкий мужчина, хотя рядом с Коробановым и выглядел мальчишкой.

«Но туповат», – подумала она и уточнила:

– Разумеется, кроме ментов.

Затем Ольга бросила взгляд на Машку и подумала, что пока дело не уладится, лучше будет, если рядом с ней будет находиться свидетель.

– Маша, а ты не отходи от меня, – сказала Ольга.

Часть 2

Глава 8

Зеленое стекло пруда чиркнула стайка ласточек, и легко взмыла в небо. Игорь покосился на Анжелику, – та продолжала хранить на лице мрачное выражение и Игорь подумал, что обстановку надо разрядить.

– Пока могу только предложить съездить на дачу, – пытаясь перевести разговор в веселое русло, Игорь шутливо хохотнул.

Такой подход Анжелике был понятен. Она подумала, что не стоит ссориться с Игорем, в конце концов он не отказывается жениться, он только предлагает чтобы это дело согласовали между собой отцы. И он был прав – конечно приятно, что они оба привлекательны, и нравятся друг другу, он красив и она красива, но это не имеет никакого значения, их брак должен укрепить совместный бизнес – потому что короли не могут жениться по любви. Вот так!

Она вновь повеселела, и шутливо в ответ погрозила багровым ноготком.

– Игоре-е-еша, – не хами! Дача от нас никуда не уйдет, но – сначала жениться!

Думая, как закончить этот разговор, Игорь оглянулся. У барной стойки в полной готовности встали в стойку директор и его свита. Они ловили взгляд Игоря, ожидая сигнала, что к столику можно подойти.

Игорь слегка покачал головой. И свита немного расслабилась.

В этот момент Игорь заметил входящего в кафе Гришу, и обрадовался, – вот его то появление было в самый раз. Гриша поможет сменить скользкую тему на какую-либо другую – полегче.

Гриша окинул взглядом кафе, но не заметил их, так как на них падала тень.

Гриша что-то спросил охранника на входе, тот кивнул в сторону столика, за которым сидели Игорь и Анжелика.

Игорь, сообразил, что он ищет их, чтобы он быстрее заметил его, поднял руку и проговорил, немного повысив голос:

– Гриша, мы здесь!

Гриша увидел их, и направился к столику.

Игорь сразу отметил, что лицо у Гриши было какое-то кислое. Появление Гриши в кафе среди рабочего дня Игоря не удивило, а вот сумрачное выражение на лице ему не понравилось. Это был плохой знак. Гриша особенно свои чувства не проявлял, – но если на лице появились эмоции, то следовало ожидать крупных неприятностей.

Игорь подумал, что отец был несдержан, и потому чем-то мог расстроить друга Игоря, и когда Гриша подошел к столику, Игорь доброжелательно предложил:

– Присаживайся дружище, расслабься, и расскажи, чем тебя на этот раз мой предок обидел.

Гриша взял от другого столика стул, приставил к их столику, сел, поднял руку, и негромко, уверенный, что его услышат, произнес:

– Минеральной воды!

Один из официантов, уловив сигнал, мгновенно подлетел со стаканом в одной руке, и в другой с бутылкой минеральной воды. Официант знал вкус Гриши и потому воду принес негазированную. Он поставил стакан на стол перед Гришей и замер.

Гриша коротко проговорил:

– Налей. Полный.

Официант тут же налил воды в стакан почти до краев.

Гриша взял стакан и выпил, не отрываясь, почти половину. Поставил на стол. Затем, отдышавшись и, вытерев носовым платком проступившие на лбу капли пота, небрежно пошевелил рукой.

– Свободен.

Официант поставил бутылку на стол и легкой трусцой улетел на исходную позицию.

Когда он удалился шагов на пять, и не мог слышать разговора, Гриша спросил:

– Игорь, у тебя, что с телефоном?

Игорь вынул из кармана телефон, взглянул на него, и сообщил:

– Всё нормально.

– А почему не отвечаешь? – спросил Гриша.

– Так он у меня выключен, – улыбнулся Игорь. – Я его специально выключил, чтобы меня не тревожили.

Гриша снисходительным взглядом окинул стол, затем лица Игоря и Анжелики, и догадался о чем между ними шел разговор, однако и не подумал уйти.

– Понятно! – сказал Гриша и предложил Игорю: – Отойдем в сторону? У меня есть к тебе разговор.

Анжела оскорблено поморщилась и недовольно фыркнула:

– Поду-у-умаешь секреты!

Игорь, видя ее недовольство, сказал:

– У меня от Анжелы секретов нет.

Гриша встал.

– Это хорошо, но я сначала хотел бы только тебе сказать кое-что.

– Ладно, – согласился Игорь и встал. Они отошли шагов на десять в сторону и остановились у перил.

Глядя на толстые спины карпов, Гриша негромко проговорил:

– Жарко…

Игорь, уже понял, что что-то произошло.

– Что случилось? – спросил он.

Гриша, продолжая глядеть на воду, произнес:

– Николай Андреевич умер.

– Не понял? – начал бледнеть Игорь. – Это шутка такая?

– Не шутка. Час назад он умер, – сказал Гриша и осуждающе выговорил: – Твой телефон не отвечал, и я замучился искать тебя по всему городу. Не надо выключать телефон.

– Поехали! – приказал Игорь. – Потом разберемся.

Они поспешили к выходу, оставив Анжелику в полнейшем недоумении, – ей забыли сказать о происшествии.

Глава 9

Офис у Михайлова небольшой – три комнатки в сером деревянном доме на глухой улочке. Одна комната была занята под бухгалтерию и кассу. Во второй сидела пара женщин менеджеров. Третья был рабочий кабинет Михайлова. Он делил его с компаньоном Матвейчуком.

Такого небольшого офиса вполне хватало, так как фирма была скромная, и занималась нехитрым делом, – мелкооптовой торговлей.

Технология тут проста, – большие заводы предпочитают отправлять свою продукцию сразу эшелонами, ну, минимум, вагонами. Но многие предприятия, и не в состоянии оплатить такое большое количество продукции, и не у всех имеется возможность разгрузить его на свои склады, и им столько не нужно. Им предпочтительнее, например, получать металл по десять тонн в неделю, но по четкому графику. А хранить металл на дело дорогое: склады, разгрузка-погрузка, перевозка.

Поэтому фирма Михайлова заключала договора на снабжение нескольких предприятий и таким образом комплектовали большую партию. Затем эту партию делили между заказчиками. Всем было выгодно, а Михайлову и Матвейчуку капала неплохая копеечка.

Подобный бизнес был особенно выгоден в девяностых годах. Но, все закончилось, когда, почуяв прибыль, в него ринулись бандиты.

Наши нововылупившиеся «бизнесмены» с трудом отбились от них, но все равно их бизнес, подорванный недобросовестной конкуренцией, понемногу начал глохнуть.

Вот теперь Михайлов сидел в кресле за столом и слушал своего компаньона Володю Матвейчука, который, расслабленно развалившись на диванчике у стены, расхваливал заключенную им сделку.

Михайлов видел, что Матвейчук был пьян: его лицо было серым, с болезненным румянцем на щеках, а речь была не очень связной и нелогичной.

И сделка его была дрянь. Месяцем ранее, фирма поставила на местный горно-обогатительный комбинат несколько вагонов мазута, но денег Михайлов не стал брать, а решил провернуть, уже вышедшую из моды, сделку, – произвести взаимозачеты. В конце цепочки зачетов вырисовывались несколько легковых автомобилей, на которые у него уже был оптовый покупатель, готовый расплатиться деньгами.

Горно-обогатительному комбинату от этого особой выгоды не было, – с ним расплачивались деньгами, но Михайлов пообещал поставить еще несколько цистерн мазута в необходимые им сроки, и представил директору «весомый аргумент» в виде пухлого конверта с долларами.

Вагон с машинами был уже в пути, но Матвейчук решил распорядиться ими по-своему, – какой-то его приятель уговорил его отдать ему машины в виде доли в строительстве «элитного поселка».

Михайлов с первых же слов Матвейчука понял, что тут пахнет «кидаловом».

Дело невыгодное для фирмы со всех сторон, – место под «элитный» поселок выделено далеко в стороне от города, и Михайлову не верилось, что люди, имеющие деньги, согласятся покупать дорогие коттеджи у черта на куличках. К тому же документы на землю, хотя Матвейчук и утверждал, что там все «схвачено» его приятелем, еще не были оформлены. Да и само строительство, как бизнес, Михайлова не прельщало. Русский бизнес любит «быстрые» деньги, – купил – и как можно быстрее продал, иначе инфляция все съест.

Наконец, Михайлову надоело слушать пьяный бред, и он прервал Матвейчука. Он сказал просто:

– Володя, мне не нравится твое предложение.

Затем Михайлов попытался по-дружески объяснить:

– Мы вложили в дело с ГОКом почти все наши деньги, и если нас «кинут», то мы останемся без гроша. После этого на всем нашем бизнесе можно будет ставить крест. Лучше не ввязываться в эту авантюру.

Матвейчук вскочил с дивана. Он всем видом показывал, что обижен.

– Серега, ты не прав! Никола надежный мужик, и нет здесь никакого риска.

Михайлов напомнил:

– Твой Никола еще жив только потому, что с него еще надеются получить долги.

– Как хочешь! – сказал Матвейчук. – Но тебе следует вспомнить, что у нас в фирме равные доли. Я тут такой же хозяин, как и ты. Ты директор потому, что я терплю тебя.

Дальше Матвейчук понес обычный пьяный бред, и Михайлов сделал вид, что не слушает его. Заметив это, Матвейчук выругался и вышел.

Михайлов взглянул в окно. Около входа стояла машина Матвейчука. У него была старенькая «Нива», хотя они еще пока зарабатывали денег достаточно для того, чтобы иметь машины посерьезнее. У Михайлова был «мерседес», не последней модели, но вполне приличный.

Но Матвейчуку не было смысла покупать новую машину, – он и в «Ниве» частенько ездил пьяным, а потому регулярно попадал в аварии, отчего несчастная машина имела вид, использованного носового платка.

Михайлов увидел, как Матвейчук выйдя из офиса, подошел к машине и зло пнул ногой в дверь. Затем сел на водительское место и рванул машину с места с таким остервенением, что колеса отрыгнули струи сгоревшей резины.

Удивительное дело, что пьяница Матвейчук до сих пор не разбился насмерть. И это только подтверждает известное правило – везет дуракам и пьяницам.

Михайлов черство пожалел: «А жаль»!

С Володей Матвейчуком, они вместе служили в армии, хотя и не были друзьями. Матвейчук был старше Михайлова на пять лет и имел на погонах на звездочку больше. И когда они, несмотря на разницу в возрасте, одновременно ушли на пенсию, то оказались перед одной проблемой – на «гражданке» они оказались никому не нужны. А потому они быстро нашли общий язык, и, решили, воспользовавшись кое-какими связями, чтобы заняться бизнесом.

Вначале они имели смутное представление, что это такое этот самый «бизнес» и с чем его едят. Но вокруг были такие же дилетанты и потому вначале дело пошло у них неплохо.

Но как только дело приобрело стабильный характер и начала поступать постоянная прибыль, Матвейчук начал сильно пить.

Вначале он просто появлялся на работе с запахом, а затем стал пропадать на недели. Через некоторое время оказалось, что весь бизнес Михайлов тащит на себе.

Если бы он был поопытнее в таких делах, то немедленно расстался с непутевым компаньоном, но вместо этого он попытался наставить его на путь истинный. А перевоспитание алкашей и наркоманов никогда еще и никого не приводило к чему-то полезному.

Теперь Михайлов начал эту истину познавать на своей шкуре.

Глава 10

Игорь застал в доме необычную картину. У ворот стояло несколько машин: пара милицейских «Уазиков», две или три «скорой помощи» и несколько машин без опознавательных знаков. Гриша пояснил, что это машины мэра и начальника милиции.

Игорь спросил:

– Где все произошло?

Гриша, видя расстроенное лицо своего друга, и оберегая его чувства, постарался, как можно деликатнее ответить на его вопрос:

– Все произошло в кабинете.

Игорь направился в кабинет отца. Но в кабинет попасть ему не удалось – двери были закрыты, и около них на страже стоял крепкий спецназовец в маске. Заметив подошедших молодых людей, он повел стволом короткого автомата, казавшегося в его руках игрушечным, и скомандовал.

– Стой! Нельзя!

Игорю не понравилось, что в его доме ему указывают, что он может делать, а что нет. От нахлынувшей злости он начал краснеть, и Гриша поторопился вмешаться. Он бесцеремонно отодвинул Игоря в сторону и пояснил:

– Это сын Коробанова. Следователи его искали.

Спецназовец бесстрастно доложил в микрофон у щеки:

– Пришел сын Коробанова.

Выслушав ответ в наушнике, он посторонился в сторону и проговорил.

– Заходи.

Игорь зашел в кабинет и остановился, сделав пару шагов.

Недалеко от двери парни в белых халатах упаковывали какой-то большой черный пластиковый пакет. Немного дальше стояла группка озабоченных людей, двое или трое из них были в милицейской форме. Они, косясь на черный пакет, что-то неспешно негромко обсуждали. Слышался приглушенный смешок.

Гриша пробубнил в спину:

– Это следователи…

На столе для совещаний был разложен черный чемоданчик с приборами внутри. Стоявший рядом мужчина черной кисточкой обмахивал стоявшие рядом стаканы. Обмахнув очередной стакан, он рассматривал его на просвет, затем отставлял в сторону.

Гриша опять пояснил:

– Эксперт ищет отпечатки пальцев рук…

Заметив вошедших парней, от группы отделился один из мужчин: среднего роста с желчным лицом. Он быстро подошел к Игорю и строго поинтересовался:

– Кто вы? Кто пустил сюда?

Гриша поторопился объяснить. С заискивающей улыбкой он сообщил:

– Здравствуйте, он, – Гриша кивнул в сторону Игоря, – Игорь, сын Коробанова, а я…

Кто он следователь не стал слушать, а сразу обратился к Игорю:

– Так, ты Игорь Коробанов?

Игорь, посматривая на черный пакет, который уже перекладывали на носилки, пытался понять, что это за черный пакет и что в нем находится. Занятый своими мыслями, он не столько услышал, сколько понял по выражению лицо, что хочет подошедший к нему мужчина. Он едва заметно кивнул головой:

– Да.

Следователь вынул блокнот из кармана, сделал в нем пометку и с подозрительным выражением на лице – было похоже, что он подозревает в убийстве Коробанова всех его родственников – спросил:

– И где Вы были во время убийства?

– В кафе, – лаконично произнес Игорь. Но, немного подумав, ему пришло в голову, что вероятно следователя интересует, есть ли у него алиби, все же добавил: – Я с Анжеликой встречался. Это может подтвердить директор кафе…

Гриша добавил:

– И официанты, и я.

Следователь снова сделал пометку в блокноте и спросил:

– А кто такая Анжелика?

В разговор снова вмешался Гриша. Он поговорил из-за спины Игоря:

– Анжелика Мясникова – дочь компаньона Коробанова. Игорь там находились с утра, и это может подтвердить охрана кафе, администратор и официант.

Вмешательство постороннего в разговор, раздражило следователя, и он неприязненно спросил:

– А ты кто? Ты, почему вмешиваешься в дела следствия?

Гриша вышел из-за спины Игоря вперед и официально представился.

– Я – Григорий Антонович Водолазов, юридический консультант семьи Коробановых.

– А-адвокат… – презрительно процедил сквозь зубы следователь и потерял интерес к дальнейшему разговору. – Пока здесь адвокаты не нужны.

Игорь спросил:

– Почему – пока?

К следователю, закончившему официальную часть беседы, явно вернулось добродушное настроение, и он почему-то посчитал необходимым пояснить:

– Понимаете… – он заглянул в блокнот, – Игорь Николаевич, следов убийства не обнаружено. Поэтому Ваш отец, скорее всего, умер по естественным причинам. Инфаркт, или что-то подобное, – экспертиза даст соответствующее заключение. И, хотя всегда странно, когда без видимых причин умирает здоровый мужик, но в жизни всякое бывает.

Он посторонился в сторону, чтобы пропустить носилки с черным пакетом. Игорь также посторонился, но сделал это недостаточно быстро, и пакет краем задел его руку. Игорю показалось, что он почувствовал ледяной холод.