Текст книги "Такие дела"
Автор книги: (Александр Чесноков) О'Санчес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Знаю. Но это у нас. Хреновый обычай, но, увы, наш, отечественный, для внутреннего употребления, так сказать. Но кто тебе сказал, Мамед, что твои парни будут бить наших, а мы будем терпеть? Наплюй на такого и обзови дураком. Еще вопрос, тоже нешуточный: вот почему ваш горячий парень Тофик, твой племянник, между прочим, мою маму нехорошо упоминал? Он твой земляк или мой?
– Мой. Но пока в России живет, русские обычаи соблюдает. У вас все ругаются, и он ругается...
– Но ведь я о его маме ничего плохого не думал и не говорил? Если у вас такое не по обычаю и если с моей стороны повода не было, значит он меня кровно оскорбить хотел.
– Э-э, зачем так говоришь. Молодой, глупый... Откуда знаешь, что племянник?
– Не виляй, Мамед. Он кровно оскорбил и до сих пор жив, между прочим.
– Ты его убивать приехал, да? – Мамед встал передо мной, надутый такой, руки в карманах, пузо вперед.
– Зачем же? Молодой, глупый. Сам накажешь, потому и приехал я лично, к тебе лично, чтобы во всем разобраться... Опять же за документами...
После таких первых ознакомительных пробивок вошел наш разговор в деловое русло. Беседуем, теперь уже стараясь один другого не перебивать. Мамед видит, что мы орешки крепкие, раскусить – челюстей не хватит, но и на него не наезжаем, пути наши не пересекаются, а наши охраняемые места – все одно – под ним не будут. Что делить, спрашивается? Но – избитые люди, авторитет.., он не может терять авторитет, оставив без последствий. Собственный авторитет – вот что для него вышло на первый план; подуспокоился наш Мамед, видя, что стрельбы с нашей стороны покамест не предвидится... И взвешивает: стоит ли объявлять войну мне за наезд и обиды.
– ...Нет, Мамед, это я пострадавшая сторона, потому и поднимаю вопрос о компенсации.
– Какой еще комписации-мописации? Это ты мне должен, Тофику должен и Артуру. Тебя бесплатно лечат, мы – "черные", за все денег даем, за все платим!
– Не-ет, Мамед, тут все не так просто. Думаю, Тофик намеренно меня оскорбил и вообще ему на любые обычаи... Ты слышишь, Мамед, – любые обычаи и понятия побоку ему, родственничку твоему. Яблоня от яблони недалеко падает. Знаешь такую русскую пословицу?
– Какую яблоню? Что толчешь – не понимаю. При чем тут яблоня, да?
– С отца пример берет. Ты же не будешь утверждать, что он про отца ничего не знает?
– Ты, Игнат, да, поганку не мути. При чем здесь брат?
– О твоем старшем брате Полладе от самой колчаковской столицы слухи доносятся, от Омска и дальше.
– Да, сидит, что дальше? У него гражданство русское, как у тебя. Что дальше?
– Дальше некуда: сидит он в пресс-хате, за дополнительную жратву да за дурь с чаем следствию "помогает". Так мне о нем рассказали. Бьет, кого органы велят, опускает, на животах ногами прыгает... Знает об этом твой племянник Тофик? Неужели нет? А ведет себя, как будто пример берет с отца...
– Что ты хочешь?
– От тебя лично я ничего не хочу, Мамед, дорогой. Все что надо – есть у меня, а чего нет – заработаю, пойми ты это.
– Ну тогда при чем здесь Поллад и Тофик?
– При том, что в отличие от твоего племянничка, я крутого пацана пальцы веером – не изображаю. Я вообще доверчив и прост как правда, дорогой Мамед.
– Это видно. Ой видно, в оба глаза так и лезет, что ты простой такой, честный гражданин. Пушки в лица суешь, носы ломаешь. Может, ты мент, а?
– Нет, я не мент.
– Ну тогда КГБ, да?
– И не КГБ. Я... как охранная фирма почти. Общество у нас такое... спортивно-специальное. – Сказал я так – и словно молния в мозгу бабахнула!
– Охранная фирма под крышей ТОО "Застава" попросила меня помочь, поговорить с тобою честно, откровенно и по душам, как один человек с другим человеком. Слышал про такую?
– Нет. Я тебя-то в первый раз вижу.
– А я тебя. Хорошо бы нам жить себе и век друг друга не видеть по таким огорчительным поводам!
– Правильно говоришь, дорогой. Езжай скорей домой – и мы незнакомы.
– А компенсация?
– Какая такая камписация? Жив-здоров – тому радуйся!
– Опять двадцать пять за рыбу деньги. Мамед, Санкт-Петербург – не пресс-хата, не путай эти два понятия, иначе тебя никто в целом городе не поймет. Никто не поймет: ни менты, которые их содержат, но презирают, ни ФСБ, которые также предателей не шибко ценят, ни зэки, которые если на Луне твоего Поллада встретят – и там на ремни порежут, ни твои коллеги-бандиты, которые тоже будущие зэки. Разве что Тофик... Он знает, кстати, а?
– Сын за отца не отвечает.
– Это в России не отвечает, да и то... А брат за брата отвечает?
– Слушай, что ты хочешь, чтоб молчал?
– Мамед, ты опять все напутал. Я тебя в любом случае твоим коллегам сдавать не намерен, это ваши с ними дела, сами и разбирайтесь. Я бы только хотел забыть инцидент, а для этого мне и нужно-то – от Тофика твоего извинения получить. А чтобы я был уверен, что ты ему его проступок на тормозах не спустишь, по доброте душевной или по-родственному, мало ли.., а примерно накажешь, как члена семьи... Так вот я бы хотел в счет моральной компенсации... Ком-пен-са-ции.., чтобы парню на лечение, женщинам цветы, стены покрасить, за бензин, пока туда-сюда ехали, мне опять же на валерьянку... получить десять тысяч американских манатов, сиречь долларов. Или баксов, это от слова Баку, ну ты должен знать. Прямо сейчас, чтобы нам с тобой больше не ругаться, друг другу нервы не мотать. Таким образом ты за него извинишься, а сам с него получишь, как посчитаешь нужным.
– Десять??? Где я такие деньги возьму? Мне за них пять лет работать надо! Думаешь, что сказал?
– Ты что, на базаре кулек урюка покупаешь? Со мной торговаться бессмысленно, уважаемый Мамед, не смеши людей, пять лет ему работать... Я о тебе наслышан, как о серьезном человеке, солидном... Погоди. Есть вариант, совсем бесплатный... почти. Слушай сюда: скажи мне вслух, один на один, тут в кабинете: "Бедный я, Игнат Александрович, десять тысяч баксов для меня неподъемные деньги. Весь мой, Мамеда, бизнес, как и твое, Игнат, доброе имя, десяти тысяч не стоят, лучше я воевать за эти деньги пойду". Скажи мне это вслух, сейчас, даже не при всех, а один на один... Ты ведь сумел меня оскорбить, пусть не лично сам, а через слова и поступки своих людей... Скажи, Мамед, и подумай, стоит ли затевать большую заваруху вместо того, чтобы признать что нужно и наказать, кого нужно. Говори, я слушаю. Громко скажи, а я послушаю – умеешь ли ты видеть на ход и на два вперед? Или ты никогда никому "ответок" не делал, всем все прощал?..
Тут Мамед запыхтел, лиловым стал из медно-красного, оскалил золотые коронки... но молчит, ни звука... Просчитал последствия, как ни крути понимает, что неправ, сообразительный. Потом подошел к столу, сунул руку в ящик, долго шарил, наконец протягивает:
– Держи. Десять здесь, и я тебя не знаю никогда. Можешь не считать, Мамед фуфла не ложит. С Тофиком я сам разберусь.
– Разберись. Кстати, бесплатный совет: присмотрись, как он себя среди своих поставил, чтобы потом не плакать. Твой Артур, который мне в отцы набивался, ну, тоже беззубый такой, он твоего Тофика вместо себя под мордобой подставил и бровью не повел. Шустряк...
– Как это – подставлял?
– Хитрил, чтобы морду били не ему, а Тофику. Тофиком заслонялся, можно сказать. Мне не веришь – у нукеров своих спроси.
– Кто? Это Артур так себя вел? Я давно за ним смотрю. Вот кто из пацанов мог... Ну ладно. Если пересчитывать не будешь, тогда езжай, да? Без тебя тошно.
– С тобой тоже. Привет родным. Не переживай, вот увидишь: в другой раз за шашлыком побеседуем, мирно...
Разъехались, руки друг другу не пожав, но без злобы. Бывает – это я уже потом понял, задним числом,– что после таких "недоразумений" пострадавшая сторона в лице такого вот Мамеда тотчас вызывает киллеров, типа чужой и малой кровью обиду смывать, но здесь не тот случай... И последствия нехорошие могут быть, причем не только от ответной стрельбы, и невыгодно, и отмазка для совего авторитета есть в лице Артура, "споровшего косяк" и выставившего Мамеда в невыгодном свете... А главное – моральная правота была за мной, а не за ним, и он не мог этого не понимать. Он первый нарушил негласные правила своего мира, и естественно, что пришлось держать за это ответ. Все по его понятиям, кому ни расскажи – любой подтвердит и одобрит. Здесь мы разошлись мирно, вполне понимая друг друга...
Но какой он мне друг?.. Он бандит, а я... А я глава, пусть неофициальный, без чина и должности, частной охранной фирмы! Точно. Надо будет оформить это направление официальным образом, согласно действующему законодательству Российской Федерации. Это будет наш основной бизнес. Мы будем специализироваться на нем, а не на перепродаже вагонов с сахарным песком, и не на выращивании кормовой брюквы... Так в уставе и пропишем... Но оформляться самому – преждевременно, что ж, я не спесив и не тщеславен... Но это потом, а сегодня мы заслужили отдых. Стол на восьмерых, с закуской, со всем прочим. Прочее – умеренно, закуски-заедки – от пуза: парни все крупные, организмы вместительные... Ребятам можно будет выделить премию, бухгалтерии тоже, часть денег в резерв, часть на организационные перетряски в свете принятых решений... Туда, туда, сюда... И еще сюда... Фьюить... Вот весь приз и разошелся заранее без остатка. Десять тысяч немалые деньги, но и мы уже отнюдь не мелочь: только в штате среднесписочная – тридцать шесть человек! Десять тысяч долларов... По сегодняшнему курсу черного рынка – около миллиона деревянных. Докатилась страна – чужая валюта краше собственной. Ничего, поднимемся, не впервой России-матушке из руин вставать.
Десять тысяч... Крупные деньги, но... Мы и без них бы не захромали, если честно, однако во всем свой расчет: проявишь мягкость – сочтут слабым. Не поехал бы я сегодня из Мамеда выжимать – они бы завтра с материальными и иными претензиями приехали, как пить дать. Бандиты понимают только язык силы и слушать мирные инициативы готовы только от равных или от более сильных. Опасность в другом: почуяв легкую наживу и чужую слабость, самим бы не встать на бандитские рельсы, самим не начать жить "по понятиям", вместо совести и закона...
Меня, как советского офицера, с младых ногтей воспитывали в духе беззаветной преданности Мавзолею, с одной стороны, и полного атеизма – с другой, что, кстати говоря, в моем сознании уживалось с трудом, и веру в Бога я себе разрешил раньше, чем Политуправление Министерства обороны. Но вера моя была в ту пору слаба и ненадежна, если судить по восклицаниям (чаще всего – мысленным), которые я себе позволял время от времени.
"Все-таки – есть ты, Господи, на небесах!" – вот одно их характерных для той поры высказываний, и выскочило оно из меня в марте 1992 года, в среду, в десять утра, ровно через сутки после начала маленькой войсковой операции "Мамед".
Прямо с порога, не успел я войти, бухгалтер мой, Елена Алексеевна, тычет мне в руки газету "Известия":
– Вот, Игнат Александрович, вы просили отслеживать правительственные и законодательные решения, которые могут нас касаться, и вам немедленно сообщать. Я еще вчера вам хотела сказать, да ведь вам некогда.
– Вы отдыхали, Елена Алексеевна, а мы работали, что поделаешь. Где?
– Вон, текст принятого закона... Ниже.
Читаю. Закон "О частной детективной и охранной деятельности". Не верю своим глазам! Перечитал еще раз заголовок, а потом и текст, стараюсь делать это внимательно, но эмоции захлестывают! Вот тут я и вспомнил Господа Бога: я присматривался-то к законодательству на сей счет давно, а представился охранной фирмой только вчера – и вот ведь такое совпадение! Значит, правильно я решил, коли знамение свыше (во всех смыслах – свыше!) мне явлено было. Долой китайскую тушенку и белорусскую обувь из наших планов и квартальных отчетов, долой бартер черт знает чего на хрен знает что!.. Но не сразу. Вот и Елена Алексеевна мне тотчас пыл остудила слегка: опыт бухгалтера говорит ей безошибочно, что сам закон без инструкции и разъяснений – мертв, надо инструкций дожидаться... Но свершилось главное, то, на чем можно было бы строить фундамент собственной жизни и тех, кто живет и рука об руку работает с нами: государство официально признало законное право на существование и деятельность охранных предприятий.
Дожидались и дожидались мы этих разъяснений и инструкций и иных подведомственных актов, на свою голову, а их все нет и нет... А все же в августе зарегистрировали первое свое охранное предприятие "Дозор". Но и "Заставу" жить оставили, только Устав видоизменили, согласно требованиям момента.
Велик ли срок от марта до августа в пределах одного года? Это смотря как считать: в советское время, когда ничего не происходило, кроме захоронений на Красной площади, пять месяцев – пустячный срок, а в России послесоветской – целого столетия стоит. В июле того же года отменили, наконец, смехотворный официальный курс доллара. Никого и ничего этот официальный курс не защищал, а вот кормушкой для чиновников и барыг стал отменнейшей: у любого метро рядами стоят и хватают за рукав индивидуальные обменные пункты. И "кидают" там, и фальшивки подсовывают, а все равно народ к менялам ломится, не в государственные пункты: у менял – есть опасность, что обманут, а государство – гарантированно облапошит. У предприятий сложнее, им нож к горлу, а по дурацкому курсу половину заработанной валюты – отдай. И не по дурацкому, если честно, – по грабительскому государственному курсу. Только вот кого грабили? Предприятия, кто с валютой, стадами стали валюту на Запад сплавлять, укрывать от грабежа миллиарды долларов. И тотчас, распробовав, каковы они на вкус, присвоенные большие денежки, сами превратились в воров и обманщиков. Вот и выходит, что курс был грабительский и глупый: государство жителей своих грабило, само себя грабило – в пользу западных и отечественных прощелыг. А доверие собственных граждан, простых людей, далеких от газовых труб, нефтяных кранов и финансовых рычагов, теряло. И вернуть доверие населения к государству – сложнейшая задача. Только через здравый смысл и честность тогда, со временем, поверят. Отменили курс – месяца не прошло, уличных менял как ветром сдуло, потому что всюду можно деньги поменять и причем в тех местах, где есть охрана от жуликов и кидал. Охрана есть, реальная – и тоже официально, законно разрешенная. Кому от этого плохо? Кидалам и жуликам. И монополистам, привыкшим к тому, что с помощью делового стиля "совдеп" галушки сами обмакиваются в сметану и падают им в рот.
Это был шаг вперед, небольшой в масштабах страны, а для нас жизненно необходимый, чтобы мы могли открыто и по закону заниматься своим делом: создавать безопасность людям и предприятиям, а не разрушать ее.
Впереди еще был обстрел Белого дома, волшебные акции "МММ", Чечня с двумя войнами, кремлевская камарилья с олигархами, чертов этот дефолт, однако страна медленно, криво и по колдобинам, но шла в нужном направлении, так я считаю. Я никогда эти времена не забуду, я их сквозь сердце пропустил, как ток высокого напряжения, но никогда я не воровал и не разворовывал – я жил, и строил, и защищал тех, кто строит.
ГЛАВА 5
Мы не в вакууме живем и не в сказке, в реальном мире. Границы между подлостью и эгоизмом, геройством и глупостью, добротой и попустительством могут быть так зыбки и прозрачны, что разве только потомки и сумеют правильно разобраться, где что имело место. Да и то наверное. Посмотришь на метаморфозы исторических личностей – оторопь берет: вчера, к примеру, он пламенный рыцарь революции, с которого надо "делать жизнь", то есть брать пример, а сегодня выясняется, что рыцарь этот нюхал кокаин, ширялся морфием и у себя на Лубянке упражнял свои садистские наклонности ежедневно, не за страх, а за революционную совесть, с горячим сердцем и чистыми руками. На Сергея Воронина, покойного, тоже можно было глядеть сквозь разного цвета очки: молодой, динамичный предприниматель, возрождает экономику державы, не сникерсами торгует, но книгами и газетами, пищею духовной, тем, без чего немыслимы прогресс и цивилизация. Не на Канарах жизнь прожигал, но здесь, в полуразрушенной стране, в условиях гиперинфляции, с шестнадцатичасовым рабочим днем в семидневной рабочей неделе.
Это розовые очки. А вот черные: не Толстого с Чеховым издавал господин Воронин, хотя мог бы и их, если бы это выгоду приносило. Но сегодня рентабельны бульварщина и низкопробные боевики – пожалуйста, "Северо-Западный полюс лтд" печет их в ба-альшом количестве. Денег хватает и на дом, и на иномарки навороченные, и на заграницы, и на оплату бандитских услуг. Кто-то в детский дом копейку пошлет, от себя оторвав, а господин Воронин кормит бандитов. В милиции бензина нет для патрульных автомобилей, а бандиты благодаря заботам господина Воронина в джипах без номеров по городу разъезжают...
Реальность все же выглядит чуточку иначе, нежели сквозь черные и розовые стекла. И думал бизнесмен Воронин не только о благоденствии народном, и умер не от обжорства и иных излишеств, и бандитам платил не для того, чтобы милиции досадить. Подвернулся случай, распалась шайка Фазера на мелкие фракции – мы, люди охранного бизнеса, пришли на смену бандитам. Так новая эра сменяет старую, но не по щучьему велению, а в муках и заботах, с помощью реальных усилий конкретных людей.
Но человек живет одну-единственную жизнь, такую дорогую, но крохотную и мимолетную в сравнении с геологическими или хотя бы историческими эпохами, ему хочется успеть в своей короткой жизни увидеть не только переходный период, наполненный временными трудностями и постоянными жертвами, но и нормальную жизнь, где радости так же привычны, как и огорчения, а не являются редкими исключениями в беспрерывной борьбе за выживание. Эпоха наступает новая, со всеми новыми приметами и свойствами, а наслоения от старой отваливаются не сразу, а кусками, гнилыми и кровавыми, как правило...
Стали мы жить чуть поближе к официальности: под нами же сотворенной крышей охранной структуры, с расчетным счетом и лицензией, черпая из окружающей действительности попеременно то мед, то деготь. Для того чтобы решать вопросы с "пацанами", я выставлял вперед себя, Игната Федорова, безработного отставника средних лет, динамичного, дружелюбного и рассудительного, несмотря на тяжелую руку. Стороной узнал, что мои теневые "коллеги" называют меня, видимо, за габариты, "Полтора Игната". Для того чтобы жить в ладу с законом – строил втихомолку нормальный охранный бизнес. Зачем? Да в будущее смотрел. До сих пор радуюсь, что не ошибся.
Правоохранительные органы и мы... Вроде бы одно дело делаем – защищаем покой и безопасность наших граждан. Но они – по долгу службы, за нищенскую, как правило, зарплату, а мы – за весомый коммерческий интерес. Нет, "коммерческий" – неправильно выбранное слово: коммерцией, сиречь торговлей, мы перестали заниматься очень быстро, как только поняли, что вязнем в посторонних для основной деятельности проблемах и вопросах, что не можем одной рукой сено косить, а другой на скрипке играть... Назовем это материальная заинтересованность, финансовый стимул.
Финансовый интерес, материальная выгода – это да, вот неотъемлемый, хотя и далеко не единственный стимул, который подталкивает нас и диктует нам: вперед, не спи, не бойся, не ленись! И наши зарплаты, как правило, выше, чем в государственных правоохранительных системах. Что моментально рождает в недалеких умах сомнения и подозрения: милиция, мол, за бесплатно мышей не ловит и не будет ловить, раз частники за эти же дела деньги лопатой гребут. А если не уходят из ментов, то все ясно: взяточники. А которые откровенно за деньги работают, фирмачи-охранники, те – либо бандиты, либо переодетые менты, забывшие совесть и присягу. Обидно бывает такое слышать, но и обывателей понять очень даже можно: на их глазах чиновники не раз и не два приватизировали в свою пользу государственные предприятия, для того лишь, чтобы подменить государственный карман своим собственным... Да, конечно, все в жизни бывает: и мы иной раз вмешиваемся в дела совсем не нашей компетенции, и взяточники среди ментов имеются в достаточном количестве, и оборотни попадаются, которые не то не что охраняют за деньги, а хуже того: днем – мент, ночью – разбойник.
Но если во времени и пространстве рассматривать перспективу сосуществования государственных структур и нас, то не худо бы самим почетче определиться и гражданам втолковать: зачем нужна ГАИ, зачем угрозыск с прокуратурой, а зачем и ассоциация "БЕРЕЗА".
Ясен пень, что проверять подозрения ревнивых жен и мужей милиции не с руки. А наше детективное агентство – ради бога. Если в рамках закона почему бы и не помочь? Работает ночная дискотека, или клуб, или просто биллиардная, с музыкой и баром. Милицейские патрули и переодетые оперативники в таких местах бывают, но не могут они всюду поспеть плюс свои конкретные задачи решают... А хозяева весьма заинтересованы в том, чтобы посетители и сами вели себя в рамках приличия, никому не мешая, и со стороны ничего и никого не опасались. Порядок вам нужен? Обеспечим. Организовать охрану предприятия от "несунов" внешних и внутренних? Наш профиль. Дорого, но для заказчиков экономически очень выгодно. Компьютерная безопасность? Есть специалисты. Груз сопроводить? Умеем, и "в пределах", и за границу. Телохранители? У нас – самые лучшие... Ну... одни из самых лучших.
Вот как. Хочешь получить дополнительные гарантии безопасности по сравнению со среднестатистическим гражданином, гарантии, не предусмотренные конституцией, – имеешь право их получить. Но не за счет государства, а за свой собственный, не привлекая по блату и знакомству или в ущерб другим, а нанимая за деньги. Честно? Я считаю – да. Когда-нибудь у государства хватит сил и средств, чтобы каждому своему гражданину обеспечить покой и безопасность, что называется "по потребности", но долго ждать тех светлых денечков, а жизнь – одна у каждого, другую не выделят, ни по блату, ни как иначе.
Вот такая у нас ассоциация "БЕРЕЗА"... Но об этом позже. Она возникла в 1995 году, а на дворе у нас, если не ошибаюсь, все еще... одна тысяча девятьсот девяносто третий от Рождества Христова... Хотя нет, вот еще кусочек из совсем недавнего прошлого:
– Игнат Александрович, родное сердце, слушай, тут на тебя сигналы нехорошие идут... Матвеев тебе звонит.
О-о-о, не было печали, черти накачали! Матвеев мне позвонил, это большая шишка в структуре городского МВД, которая нас всех, частных городских силовиков, как бы курирует. А точнее – пасет. Мы же им в какой-то мере конкуренты и альтернатива, вот они и смотрят... Помогать они не помогают, но что-нибудь запретить, "козу показать", выдавить добровольные пожертвования на "нужды города" – завсегда, только повернись незащищенным боком. И Матвеев – условная фамилия, и "кураторы-пастухи" наши – не помню, как точно зовутся, но без них дело существовать не может. Их задача – не выпускать нас и наших зарегистрированных коллег из сферы законного бизнеса, чтобы мы отличались от бандитствующих конкурентов не только названием, но и сутью. Перекрыть кислород и нечистоплотным, и строптивым – запросто могут. Лицензию отобрать, уголовное дело по факту "тудым-сюдым" завести, налоговую инспекцию напустить, ФСБ подключить... Но это – если вдруг мы окажемся бяками, а если мы будем не только честными, но и старательными и пушистыми, то можем рассчитывать на помощь и содействие. Благое начинание, нужное, да вот беда – планы пишут на бумаге, забывая про овраги...
– Здравствуйте, Федор Меркурьевич! Сегодня только о вас вспоминали, забыли, мол, нас...
– Вас забудешь, пожалуй... Господи, доработать мне до пенсии и по-настоящему забыть вас всех, как страшный сон! В чем дело, Игнат?
– Не понимаю вас, Федор Меркурьевич. Кто и за что на нас может сигналы гнать?
– Кто? Неважно кто. А важно о чем. Сейчас, погоди чуток, фамилию и адрес скажу... Сильверстов – твой фигурант?
– Фигурант? А-а, Сильверстов... Директор ликеро-водочного... Мы охраняем, да. Все по договору, по всем бумагам проведено. Неделю назад камеральную проверку делали.
– А охранники – с оружием?..
Так вот откуда ноги растут... Оружие... Есть такая республика в составе России – Чечня называется, или Независимая Республика Ичкерия, как они ее называют сами. Так вот в этой самой республике можно пойти на рынок и купить гранатомет и носить его по улицам родной деревни до тех пор, пока руки не отвалятся. Никто не арестует, не восстановит попранную российскую законность по статье "Незаконное хранение огнестрельного оружия". Автомат Калашникова там вроде зубной щетки – есть у каждого жителя города и села. А у нас ношение и хранение огнестрельного и холодного тоже запрещены, как и в Чечне, но к нам подходят более строго – сажают. Не всех, правда. Бандита Земелю дважды арестовывали со стволом на кармане, оба раза отпускали. Первый раз выяснилось, что пистолет ему подсунули какие-то алкаши прямо в пиджак. Второй раз он вообще вез его добровольно сдавать в милицию, а незадачливые омоновцы не разобрались и повязали сознательного гражданина Землянухина... В кооперативе "Заря Севера", в кабинете у председателя Федотова, по кличке Чипок, нашли целый арсенал, включая гранаты и "калаши" с подствольниками. Закрыли дело, поскольку не сумели найти злоумышленников, подбросивших все это в офис к добропорядочным бизнесменам. И так далее, и тому подобное, уши вянут, язык сохнет – все это рассказывать. Но не дай бог остановят работягу на улице и найдут в кармане отвертку размером больше зубочистки, да если еще выяснится, что злоумышленник принял на грудь...
Довелось нам как раз такого вызволять из следственного изолятора... Нет, не то, что вы думаете: самое смешное, что взятка не понадобилась. Просто наш адвокат добился того, чтобы дело рассмотрели в суде. Всего навсего. Там же, в зале суда, его и отпустили. А ждал он суда праведного восемь с половиной месяцев, но не под домашним арестом, а в следственном изоляторе "Кресты", где в переполненных камерах даже спят в три смены. И не бандитами, не взяточниками, не наемными убийцами те камеры забиты под завязку... Может быть, маловато там ангелов, но и до суда тюрьму заслуживших – куда меньше, чем думает прокуратура.
Теперь наша очередь еще раз отчитываться за оружие, на этот раз перед товарищем Матвеевым. По закону мы не имеем права охранять господина Сильверстова с оружием в руках. По закону, до недавнего времени наши ребята вообще не могли иметь оружия убойнее резиновой дубинки. Наскочит на тебя такой Земеля со товарищи, а ты в него кукишем целься: "Кх, кх! Падайте, гражданин Землянухин, и ждите милицию!.." Что греха таить – выходили мы из положения, не вопрос... Сами нарушали, оперов привлекали, так сказать, сверхурочно, за отдельную плату... Но не дело так работать. Стыдно, и противно, и унизительно... Разрешили оружие иметь не нарезное – и то хлеб. Наши все с "помповиками" стали дежурить... Разрешили "макаровых" и "тетешиных" арендовать у органов за крутые денежки – мы и на это пошли... А господина Сильверстова – все равно не моги охранять с оружием! Не положено по закону. А на него уже трижды покушались, дважды со стрельбой, с ранениями. А у МВД денег и людей нет – выделять ему специальную охрану. А у него есть на это деньги, а у нас есть для этого люди – но нет, нельзя предоставлять человеку частную вооруженную охрану.
– Что молчишь? Охранники, я спрашиваю, с оружием?
– С оружием, Федор Меркурьевич. Две "помпы", два "макарова".
– За "помпы" отдельный разговор, а вот "макаровых" вам не для того разрешили брать. У тебя что, лицензия лишняя? А, Федоров?
Ну надо же, как мальчика отчитывает. Может, он думает, что мы – это его подчиненные? Новый отдел вневедомственной охраны?
– Нет, Федор Меркурьевич, лицензия нам не лишняя, а вашего тона и претензий я не понимаю.
– Не понимаешь?
– Не понимаю.
– Совсем-совсем?
– То есть абсолютно!
– И не хочешь понимать?..
Нет, вот ведь редиска! Словно бы и не с ним мы в позапрошлые выходные на рыбалку ездили, "Посольской" водочкой ушицу смачивали.
– Хочу, но не понимаю. "Макаровы" взяты в аренду, используются для охраны имущества, все четко прописано в договоре, согласно духу и букве закона. Не больше, Федор Меркурьевич, но и не меньше.
– Какого имущества, что вы такое городите, Игнат Александрович, когда все видят, что твои молодцы даже в туалет за ним ходят! Которые с казенными пистолетами под мышкой.
– А-а-а, эти... – Я специально растягиваю момент, когда можно будет щелкнуть ему щелбана, старому дураку. Блюститель, понимаешь, трам-тарарам. В городе Грозном бы себя проявлял... Единственная заковыка – Меркурьич далеко не дурак и понимает не меньше моего и умом не стар, но мудр. Это битый волк, прошедший все административные огни и воды. Сейчас ему выгодно прикидываться передо мной недалеким служакой, попасть впросак и отдать заслуженную победу, а завтра или послезавтра р-раз и покажет коготки! В этих водах исключительно мало карасей, в основном акулы...
– Да, эти. Что же ты, Игнат? Работа надоела? Как знаешь, конечно, а ведь я тебя не раз предупреждал, и не два...
– Так они Сильверстова не охраняют, это в их задачу как раз не входит. Они охраняют его галстук.
– Что охраняют? Какой галстук?
– Шелковый, английский, коллекционный. Подарок жены к серебряной свадьбе. Дорожит им больше, чем своим "шерстисотым". Нанял вооруженную охрану, поскольку боится ограбления или разбойного нападения с целью овладения семейной реликвией.
На той стороне провода тяжкое сопение. Якобы осмысливает постепенно...
– Шуточки шутишь?
– Какие уж тут шуточки! Киллеры уже дважды этот галстук на мушку брали. Вот мы с РУБОПом по очереди его охраняем. Вчера их смена была, сегодня наша.
– Что за чушь! РУБОП ищет этих киллеров, а охраной не занимается.
– Ну, значит это мы одни, без РУБОПа обеспечиваем сохранность его галстука. Сильверстов же в полной безопасности, зачем ему вооруженная охрана? Правда ведь, Федор Меркурьевич?
– О, какие мы сердитые!.. Ну, не злись, не злись, не я же эти законы пишу, а Верховный Совет. Мое дело, чтобы соблюдали.
– Вот мы и соблюдаем таким идиотским способом. Вода ведь, Федор Меркурьевич, в гору все равно сама не потечет, хоть один указ издай, хоть сто. Законы должны быть хорошим людям удобны, а не преступникам и не чиновникам. Сначала надаем обещаний, потом насочиняем декоративных законов, потом расхлебываем, назначаем виновных и друг другу очки втираем. Два взрослых, неглупых, занятых человека наперебой глупости в трубку мололи полчаса, а то и дольше. Делать ведь нам нечего больше, кроме как в игрушки играть! "Да" и "нет" не говорить, черное и белое не называть... Господи, пошли нам умную власть и постоянные законы, а дураков и плохие дороги мы сами изведем! Да... Угу... Вот-вот... И при чем тут Верховный Совет, когда его нет давным-давно, а в Белом доме Дума работает для нас днями и ночами...
