Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Александр Аввакумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Понятно, бабушка. А эту машину, которая стояла под вашими окнами, тоже этот парень отгонял, или другой?

– Он, сынок. Он сначала никак не мог завести её, а потом сходил куда-то и привёл с собой ещё несколько человек. Вот с их помощью ему и удалось завести её.

– Спасибо, бабуля. Я тоже побегу на работу. Вот, возьмите, я записал здесь свой номер телефона. Если заметите в её квартире посторонних, позвоните мне вот по этим телефонам.

Бабушка взяла из рук Лаврова листочек бумаги и сунула его в карман фартука. Павел развернулся и, махнув на прощание ей рукой, направился в отдел.

* * *

Павел позвонил в ИВС и попросил привести к нему Хакимову. Минуты через три в дверь его кабинета постучали.

– Входите, – крикнул Павел и встал из-за стола.

В кабинет вошла Луиза в сопровождении конвоира. Отпустив конвоира, он предложил ей присесть на стул. Ночь, проведённая в камере, отрицательно сказалась на её внешности. Глаза её, опухшие от слёз и бессонной ночи, потеряли былой блеск.

– Ну что, гражданка Хакимова? У Вас было время на раздумье, что сейчас скажете мне? Может, Вы снова страдаете амнезией и опять ничего не помните. Кстати, я с утра навестил Вашу квартиру, и Вы знаете, что обнаружил в Вашем сарае и квартире? – Павел сделал загадочное лицо и посмотрел на Хакимову. – Всё правильно, я там обнаружил коробку из-под товара, на которой была сделана надпись владельца товара. Что Вы по этому поводу можете сказать?

Лицо Хакимовой окаменело. Губы её побелели, словно у покойника, а в глазах затаился ужас. Он сделал паузу и потянулся к графину с водой. Павел налил полстакана воды и молча протянул его ей.

– У Вас два выхода из этой ситуации – это рассказать мне всю правду или сесть года на два, как минимум. Выбор за Вами. Кстати, Вы на каком месяце беременности?

Она удивлённо посмотрела на него, словно на ненормального.

– Я не беременна. Вы с чего это взяли? Кто Вам сказал об этом?

– Это хорошо, что Вы не беременны. Это меняет многое в наших с Вами отношениях. Ну, что Вы решили? Вы будете говорить или снова Вас отправить в камеру?

От слова камера её передернуло. Она испуганно посмотрела на него, словно перед ней сидел не человек, а исчадие ада.

– Луиза, предлагаю Вам сделку. Вы сейчас мне всё расскажете, но на документе не будете ставить даты. Дату Вы поставите лишь тогда, когда я задержу другого человека, и он мне всё расскажет. Это я Вам предлагаю для того, чтобы ни у кого не было никаких претензий в Ваш адрес. Этот вариант Вас устраивает или нет? Если Вы даёте показания, я в свою очередь отпускаю Вас домой. Как Вам этот вариант?

Она на минуту задумалась, а затем, махнув от отчаяния рукой, сказала:

– Я готова рассказать всё, что знаю об этом. Однако у меня одно условие. Я хочу, чтобы этот разговор остался только между нами.

– Хорошо, я согласен на это условие. Говорите, я готов слушать.

Павел достал из стола лист чистой бумаги и приготовился писать.

– Этот товар, а если точнее, джинсы «Монтана» и куртки, передал мне для реализации Канадец. Вы правы, это было в середине марта. В тот вечер он пригнал во двор УАЗ-буханку, которая была забита этим товаром. Откуда у него эти вещи я не знаю. Через день он приехал ко мне на новой автомашине «Мерседес». Однажды, когда он был сильно выпившим, я поинтересовалась у него, откуда у него появилась эта машина. Он тогда рассказал мне, что забрал эту машину у одного барыги за долги. То ли в этот вечер у него было хорошее настроение, то ли по другой причине, но он мне рассказал, что этот товарищ отказался от их «крыши», и они его поставили на счётчик. Узнав от его друга, что тот уехал в Москву за товаром, они встретили его на дороге, когда он возвращался из Москвы. Ребята Канадца забрали у него две машины – «Мерседес» и УАЗ с товаром. На нём числился ещё какой-то коттедж, который он отписал Жану. Кто-то из ребят рассказал Жану о товаре, который Канадец забрал, помимо «Мерседеса». Жан тогда сильно наехал на него и потребовал у Канадца, чтобы тот вернул ему УАЗ. В тот вечер Канадца чуть не убили за это. Жан не любит, когда кто-то за его спиной распоряжается каким-то имуществом, которое якобы должно принадлежать ему. Канадцу удалось вывернуться из этой ситуации. Товар остался у ребят, а машину УАЗ они отогнали на базу Жана. Сейчас машина стоит у Жана на базе.

– Это которая на улице Родина? – переспросил её Лавров специально, так как не знал, где находится эта база.

– С чего это Вы взяли, что эта база на улице Родины? Нет, она находится не так далеко от Энергетического института. Там, на лугах.

– Понятно, – ответил ей Павел. – А я то думал, что у него всего одна база. Луиза, а кого ты знаешь из друзей Жана? С кем он общается, кроме Канадца?

Она на секунду-другую задумалась.

– С кем общается Жан, я не знаю. Я его несколько раз видела с большими людьми нашего города. Вот о друзьях Канадца могу рассказать. Самый близкий друг Канадца – это Гришин Антон по кличке Гриня. Они с ним ещё в школе вместе учились. С ними часто приезжал и Ермолин Олег по кличке Кактус. Остальных ребят я знаю только в лицо. У Канадца бригада в десять человек. В основном они занимаются вымогательствами и делают «крыши» бизнесменам. У Жана таких бригад, как бригада Канадца, штук десять. Кто-то из них занимается банками, кто-то квартирными кражами. Как говорят у русских, каждой твари по паре.

Она подняла глаза на Павла. Он закончил писать и протянул ей ручку.

– Вот здесь распишитесь, Луиза, – указал он ей пальцем. – Дату не ставьте.

Немного подумав, он достал чистый лист бумаги и протянул его ей. Она удивлённо посмотрела на него.

– Что Вам ещё нужно от меня? – спросила она. – Я же Вам всё рассказала?

– Напишите мне расписку, что Вы решили добровольно помогать органам милиции в борьбе с преступностью.

– А разве я отказываюсь это делать? – спросила она у него. – Я и так вам помогаю?

– Луиза, будет лучше, если Вы сами напишете эту расписку. Сейчас я Вам продиктую стандартный текст.

Расписку Хакимовой Павел положил в сейф.

– Теперь Вы свободны. Езжайте домой. Я бы посоветовал придержать этот товар. Причину придумайте сами.

Через минуту он подошёл к окну и увидел удаляющуюся фигуру Хакимовой Луизы.

* * *

Проводив Хакимову, Лавров направился к Харитонову.

– Ну, как, Павел? Со щитом или на щите? – поинтересовался у него начальник отдела.

– Пока всё нормально. Изъял у Хакимовой коробку с фамилией московского продавца. Вот почитайте, что она мне рассказала.

Харитонов взял в руки протокол допроса и внимательно прочитал его. Отложив его в сторону, он посмотрел на Лаврова.

– Что планируешь делать дальше? – поинтересовался он у него.

– Думаю завтра дёрнуть к себе Кактуса. Поработаю с ним. Канадца дёргать сейчас бесполезно, для разговора с ним у меня пока не хватает фактуры.

– Правильно мыслишь. Я согласен с твоими выводами. Начни с Кактуса, поговори с ним, прощупай его.

– Спасибо за совет, тогда я пошёл работать дальше.

Павел направился в свой кабинет. Остаток дня он провёл за работой с бумагами. Он подготовил ряд ориентировок и направил их в ГАИ. Он не заметил, как пролетело время. Взглянув на часы, он стал собираться домой. Купив по дороге букет жёлтых хризантем, он направился к Надежде.

Родителей Надежды дома не было. Они ещё с утра уехали на дачу. Заметив подходившего к дому Лаврова, Надежда стрелой метнулась к двери. Он не успел нажать на кнопку звонка, как она открыла ему дверь. За эти дни, что его не было, она успела соскучиться по нему, бросилась ему на шею и стала его целовать.

– Погоди, погоди, Надежда, – произнёс он и вручил ей букет цветов.

Надежда, поцеловав его в щёку, быстро исчезла в соседней комнате. Через миг она вышла из комнаты, держа в руках вазу с цветами.

– Есть хочешь? – поинтересовалась она у него. – Я специально для тебя сделала жаркое. Мой руки, а я пойду на кухню.

– Спасибо, Надя, но есть я не хочу. Сядь, посиди со мной, я так соскучился по тебе.

Она села рядом с ним на диван и обняла его за шею.

– Ты что делаешь? А если зайдут родители, неудобно будет.

– Ты не переживай. Я же тебе говорила, что они с утра уехали на дачу, и мы с тобой одни, – сказала она и крепко прижалась к нему.

Он моментально ощутил тепло её разгорячённого тела. Павел нежно обнял её и стал целовать сначала в губы, затем в шею. Дыхание Надежды стало глубоким и прерывистым. Левая его рука коснулась её груди, и он невольно почувствовал, как затвердел её сосок. Ещё мгновение, и Надежда стала срывать с Павла рубашку, не обращая внимания на то, что отрывает от рубашки пуговицы.

Рука Павла легла на её бедро, и осторожно заскользила вверх. Он почувствовал нестерпимое желание овладеть этой женщиной. Он поднял её на руки и понёс в другую комнату, где уже была расстелена постель.

Сколько это продолжалось, он плохо помнил. Павел открыл глаза и посмотрел на Надежду, которая лежала рядом с ним с закрытыми глазами. Её разгоряченное тело было прекрасно, и в этот момент Лавров пожалел, что не родился художником. Он осторожно встал с кровати и, стараясь не шуметь, стал одеваться. Натянув на себя рубашку, он невольно усмехнулся, не обнаружив на ней нескольких пуговиц. Услышав за спиной шорох, он обернулся и увидел Надежду, которая стояла в дверях.

– Решил сбежать? – сказала она, улыбаясь. – Давай снимай рубашку, я сейчас пришью все твои пуговицы.

Она быстро пришила пуговицы и протянула рубашку Павлу. Он быстро одел её и, поцеловав в губы, направился к двери.

– Я люблю тебя, Лавров, – произнесла она вслед.

– Я тебя тоже, – ответил он ей.

* * *

На следующий день вечером Лавров и двое курсантов Елабужской школы милиции поехали на улицу Товарищескую, где в одном из домов жил Кактус. Они подошли к дому и остановились около детской площадки, на которой играли дети. Оставив курсантов около площадки, Павел быстро поднялся на третий этаж и позвонил в дверь.

– Вам кого? – поинтересовалась спускающаяся вниз старушка. – Их никого дома нет. Родители отдыхать уехали на юг, а сын только что ушёл из дома. Я его только что видела из окна, он с кем-то разговаривает около общежития КХТИ.

Лавров чуть ли не бегом выскочил из подъезда.

– Ребята, давай за мной, он около общаги. Пошли быстро туда, а иначе он смотается.

Они обогнули дом и оказались на улице. Через дорогу около двери, ведущей в общежитие КХТИ, стоял Ермолин и о чём-то разговаривал с неизвестным им молодым человеком.

– Как дела, Кактус? – спросил подошедший Павел.

– Ты кто такой? Что тебе нужно?

– Я из уголовного розыска. Фамилия моя Лавров. Я хотел бы с тобой немного поговорить.

Он не успел закончить, как Кактус, сбив хорошо поставленным ударом одного из курсантов, бросился бежать вдоль улицы. Кактус бежал неплохо, сразу чувствовалось, что он дружил со спортом. Однако пробежав метров пятьсот, он, похоже, устал, сбросил скорость и через каждые десять метров стал оглядываться на своего преследователя.

Наконец, Павел догнал его. Он ловко подсёк ногу Кактусу, отчего тот споткнулся и, пробежав ещё несколько метров, рухнул на асфальт. Павел навалился на него всем своим телом и заломил ему руку назад.

– Сука! – захрипел Кактус. – Руку сломаешь!

– Не матерись, это нехорошо.

Лавров быстро сковал ему руки за спиной стальными браслетами. Он помог подняться с асфальта Кактусу и толкнул его в спину.

– За что? – хрипло спросил его Кактус. – Я ничего не сделал!

– Для начала за нападение на сотрудника милиции, а там посмотрим, – ответил ему Павел.

Он завёл его в опорный пункт, который находился в одном из общежитий. Вскоре туда подтянулись и курсанты.

– Илья, возьми ручку и быстро напиши рапорт о нападении на тебя гражданина Ермолина. Данное нападение было совершено им в ответ на твоё замечание. Он же не будет отрицать то, что ругался нецензурными словами, находясь в общественном месте. Правильно я говорю, Ермолин?

– Ну и сука ты, ментяра поганый, – ответил Кактус и сплюнул на пол.

Павел вытащил из его кармана торчавший носовой платок, бросил его на плевок и ногой растёр его. Подняв платок с пола, он сунул его в карман брюк Кактуса.

– Ещё раз плюнешь, получишь в морду, понял или нет?

Лавров вызвал дежурную машину.

* * *

В отделе милиции задержанного Кактуса поместили в камеру. Написав рапорт, Павел с чувством выполненного долга вышел из отдела милиции и поехал домой.

На следующий день Лавров по привычке приехал на работу намного раньше, чем его товарищи. Проходя мимо дежурной части, он поинтересовался у дежурного, как себя чувствует Кактус.

– Извини, Павел, но его нет. Ночью приехал дежурный прокурор района и освободил его из-под стражи.

– Как освободил? За что?

– Ничего сказать не могу. Прокурор есть прокурор. Сказал, чтобы освободили, мы и освободили, не спорить же с ним.

Лавров был просто оглушён полученным известием. Он медленно поднялся на второй этаж и направился к себе в кабинет. Открыв дверь кабинета, он обессилено опустился на стул. Набравшись смелости, поднял трубку телефона и набрал номер прокуратуры.

– Дежурный прокурор Халилов слушает Вас.

– Здравствуйте! Вас беспокоит оперуполномоченный уголовного розыска Лавров. Скажите, пожалуйста, вчера я задержал гражданина Ермолина, который подозревается в совершении убийства гражданина Корнеева. Да, да, того, чей труп обнаружили на трассе, в десяти километрах от города. Ночью Вы освободили этого человека. Вы не скажете, каково основание этого освобождения?

– Почему не сказать, скажу. Да, я освободил его из камеры. Освободил в связи с поступившим заявлением. Граждане возмущены Вашими действиями и считают их неправомерными. Сейчас у меня на столе лежит заявление гражданина Ермолина, в котором он обвиняет Вас в нанесении ему телесных повреждений при его задержании. К заявлению приложена справка из травмпункта. Он просит привлечь Вас к ответственности.

– Вы же знаете, что кто-то заставил его написать подобное заявление. Сам бы он не додумался.

– Откуда я это могу знать? Может, ему это посоветовал сделать его адвокат. Кстати, это заявление принёс его адвокат Вавилов.

– Просто его заставил написать это заявление Канадец или Жан. Вам эти клички о чём-то говорят?

– Мне лично – нет, – коротко ответил Халилов. – Я с ними не знаком. Кто эти люди?

– Это же бандиты и вымогатели.

– Погодите, милый. Это по вашим оперативным учётам эти люди бандиты и вымогатели, а у нас таких учётов нет. Мы руководствуемся действующим законодательством, а не сбором всевозможных слухов.

В трубке раздались короткие гудки отбоя. Лавров положил трубку на телефон и откинулся на спинку стула.

– Интересно, почему написал встречное заявление Кактус? Ведь это противоречит их понятиям? Наверняка был серьёзный наезд со стороны Канадца или Жана. Всё равно, с Кактусом нужно работать и работать как можно плотнее. Судя по всему, он наиболее слабое звено, и они сильно испугались его задержания.

Резко зазвонил телефон, стоящий на тумбе около стола Лаврова. Он протянул руку и поднял трубку.

– Лавров! Срочно зайди ко мне, – сказал начальник криминальной милиции Новиков и положил трубку.

Павел вышел из кабинета и направился к начальнику криминальной милиции. Он остановился около двери, а затем, толкнув дверь рукой, вошёл в кабинет.

– Проходите. Не стойте у двери, словно нищий.

Лавров сделал несколько шагов и остановился около стола Новикова.

– Это Вы задержали Олега Ермолина? – спросил он его.

– Да. Задержал вчера вечером. При задержании он ударил курсанта в лицо и попытался скрыться. Этот человек входит в бригаду Канадца, обоснованно подозреваемого в убийстве Корнеева.

– Странно. У меня заявление адвоката Ермолина о том, что Вы, будучи в состоянии опьянения, угрожали его клиенту табельным оружием, после чего привезли его сюда, в милицию.

– Да Вы что, Владимир Иванович? Этого не было. Это самая настоящая ложь.

– Я не знаю, что было, а чего не было. Адвокат пишет, что Вы хотели повесить на него какое-то убийство.

Лавров был обескуражен. В его голове просто всё перепуталось. Если с утра он ещё знал, что Кактус участник совершённого убийства, то теперь преступником почему-то стал он, а не Кактус.

– Владимир Иванович, скажите честно, что Вы решили меня разыграть. Ведь всё, что Вы мне здесь рассказали, это чья-то фантазия.

– Эх, Лавров, Лавров. Хорошо было бы, если это было фантастикой. Вот, посмотри, у Ермолина даже справка есть о полученных им телесных повреждениях.

Новиков молча протянул ему справку из больницы.

– Вот, возьми и почитай. Там всё написано. Ты меня извини, но я вынужден пока отстранить тебя от работы. Материалы я передам в инспекцию по личному составу. Пусть там разберутся, кто в этом вопросе прав, а кто виноват.

Павел вышел из кабинета Новикова и, сдав дежурному по отделу свой пистолет, вышел на улицу.

* * *

Лавров стоял около входа в городское управление милиции и нервно курил одну сигарету за другой. Внутри его всё клокотало от несправедливости.

– Ты почему не на рабочем месте? – поинтересовался у него Харитонов.

Павел вкратце пересказал ему разговор с Новиковым и посмотрел на него.

– Быстро они отреагировали на этот случай. Успели подключить и прокурора и начальника криминальной милиции. Всех, сволочи, купили.

– Это в каком смысле купили? – удивлённо спросил его Лавров. – Ты хочешь сказать, что все они работают на Жана?

– Да в самом прямом смысле этого слова, Лавров. Куда не сунешься, везде люди Жана. Ладно, что-нибудь придумаем. А сейчас иди, отдыхай.

Лавров шёл по улице, не обращая внимания на проходящих мимо него людей.

– Паша! Лавров! – услышал он голос Надежды.

Он остановился и стал искать глазами Надежду. Она не подошла, а скорее подбежала к нему.

– Паша, ты совсем забыл про меня. Не приходишь, не звонишь. Может, на что-то обиделся?

– Да что ты, Надя, просто свободного времени не было. Целыми днями на работе. Обстановка в городе, сама видишь, какая?

– А сейчас почему не на работе?

Павлу ничего не оставалось делать, как рассказать ей о решении руководства отстранить его от работы.

– Ты знаешь, Павел, а я Жана знаю хорошо. Его мать преподавала у нас в школе литературу и русский язык. Он часто приходил к нам в школу, сначала к матери, а затем и к нашим девчонкам. Пытался ухаживать и за мной, но мой отец его быстро поставил на место. Сейчас, насколько я знаю, он сколотил вокруг себя банду из разных подонков и проходимцев. Они обложили все торговые точки нашего района данью, и люди, боясь возможных негативных последствий, платят им деньги.

Она замолчала и посмотрела на Лаврова. Павел усмехнулся.

– Вот видишь, Надя, и меня свела судьба с этим Жаном. Да Бог с ним, с этим бандитом, страшно другое, что он многих в нашем городе успел купить, в том числе прокурора, начальника криминальной милиции. Ты знаешь, я очень рад, что встретил тебя. Ты сегодня особенно красива. Я так рад, что ты есть у меня. Ты знаешь, я много думал о тебе, о себе и решил сделать тебе предложение. Давай поженимся? Хватит нам с тобой прятаться от родителей. Моя мать будет только рада, если мы поженимся.

– Паша, что с тобой? Почему ты так пристально смотришь на меня?

Лавров смутился и покраснел, словно его застали за чем-то нехорошим.

– Надя! Я жду твоего ответа. Ты выйдешь замуж за меня или нет?

– Конечно, да! Я люблю тебя, Лавров, и буду любить вечно.

– Ты знаешь, Надя, я никогда не думал, что сделаю тебе предложение на улице. Ты на меня не обижаешься на это?

– Что ты, Павел, я так рада услышать от тебя это предложение, что мне всё равно, где и когда оно прозвучало.

Он обнял её и поцеловал в губы.

– Давай зайдём в кафе. Посидим, кофе попьём.

– Извини, Паша, не могу. Маме нужно в больницу, она просила меня поехать вместе с ней. Давай, посидим как-нибудь в другой раз.

– Жалко, что ты не можешь. Надя, а как отец?

– Приболел он немного. Жалуется на боли в сердце.

Павел проводил её до остановки и посадил в автобус. Помахав на прощание ей рукой, он направился в кафе. Павел вошёл в полутёмный зал. После яркого солнечного света он не сразу заметил группу молодежи, сидевшую за дальним столиком. Освоившись с освещением, Павел прошёл в зал и сел за один из свободных столиков. Через минуту-другую около него остановилась молодая, густо накрашенная блондинка. Она молча протянула ему меню и направилась дальше, виляя своими мощными ягодицами.

Посмотрев меню, Павел решил позавтракать. Он сделал заказ, и пока официантка ушла исполнять его, Лавров стал внимательно разглядывать посетителей кафе. Несмотря на довольно ранний час, в кафе было достаточно многолюдно. Неожиданно его взгляд упал на знакомое лицо молодого парня. Ошибиться он не мог. Этого парня он вчера видел вместе с Кактусом. Именно с этим парнем стоял Кактус у общежития и разговаривал, когда к нему подошёл Павел.

За столиком, кроме этого парня, сидело ещё трое не знакомых Павлу парней, одетых в кожаные куртки. Знакомый Кактуса достал из кармана три маленьких пакетика и положил их на край стола. Один из парней достал из бокового кармана куртки деньги и положил их рядом с этими маленькими пакетиками. Парень взял деньги и сунул их в карман своей куртки. Трое парней, забрав лежащие на краю стола пакетики, направились к выходу из кафе.

– Неплохая точка для реализации наркотиков, – подумал про себя Павел, заметив, что к этому парню направилась очередная группа молодых ребят.

Официантка принесла ему заказ. Закончив завтракать, он отодвинул от себя пустую тарелку и снова стал следить за парнем. Наконец, тот встал из-за стола и направился к выходу из кафе. Задерживать его сейчас не имело смысла, так как, кроме денег, у него ничего в карманах, похоже, уже не было.

«Посмотрим, что будет завтра, – подумал про себя Павел, направляясь вслед за парнем. – Если это точка сбыта, то завтра будет то же самое, что и сегодня. Его нужно брать с наркотиками. Вот тогда он не отвертится».

* * *

На следующее утро Лавров перехватил уже знакомого ему паренька на подходе к кафе. Парень, взглянув на него, похоже признал в нём того самого оперативника, который на днях задержал Кактуса. Он попытался оказать сопротивление, но сразу же понял, что схвативший его оперативник намного сильнее его. Дёрнувшись несколько раз, он успокоился и перестал вырываться из его рук.

– Ну что, наркоман хренов, попался? Теперь я упакую тебя лет на пять, как минимум.

– Слушай! Ты же знаешь, что эти наркотики не мои. Я от реализации практически ничего не имею, все деньги идут Жану.

– Это слова! Если я вас, сволочей, по одному пересажаю, то смогу после этого заснуть спокойно. Давай, двигай рядом со мной. Если дёрнешься и попытаешься бежать, то я тебе просто сломаю руку. Вот так, возьму и просто так сломаю.

Парень молча шёл рядом с Павлом, не предпринимая никаких попыток бежать. Они свернули за угол и оказались на улице Кирова. Оглядевшись по сторонам, Павел направился в сторону пустого дома. Дом бы отселён уже давно, и там, кроме бомжей, никого не было.

– Слушай, ты куда меня ведёшь? Я не пойду туда! Веди меня в милицию, – испуганно сказал парень.

– Давай, двигай, я же тебе сказал, что, если будешь дёргаться, то я сломаю тебе руку.

Лавров чуть сжал ему локоть. Парень побледнел от боли и снова безропотно направился рядом с ним в сторону дома. Они остановились около забора, которым было отгорожено это здание.

Они пролезли через щель в заборе и оказались в небольшом дворике. Люди, транспорт, всё это оказалось где-то там, далеко, за высоким деревянным забором.

– Как тебя зовут? – поинтересовался у него Лавров.

– Волков.

– А у Волкова имя есть или нет?

– Волков Евгений Николаевич.

– Ты учишься или работаешь?

– Учусь на заочном, а днём работаю в кафе «Стамбул» барменом.

– Давно подсел на героин?

– Уже год. Пытался бросить, но не получилось. Вот и работаю на Жана за дозу.

– Ну что, Женя, у тебя два пути, это подсеть лет на пять, как минимум или…

– Что второе?

– Это сдать мне Жана со всеми его наркотиками. Выбирай!

Волков на минуту задумался, чувствовалось, что выбор давался ему не просто.

– Нет, я не согласен. Лучше отсидеть, чем связываться с Жаном или Канадцем. Там в тюрьме шансов остаться в живых больше, чем здесь, на воле.

– Зря, Волков, зря. Я думал, что ты умнее. Можно подумать, что эти два брата-акробата – твои самые близкие родственники. Ты сам подумай, я их всё равно упакую, через тебя или через других людей. Но в деле может фигурировать и твоё имя. Ты будешь в изоляторе кричать, что это не ты мне сдал их, а кто-то другой. Покричишь денёк-другой, и окажешься около параши вместе с «обиженными».

– Послушайте! Но это же нечестно. Я не собираюсь сдавать их Вам.

– О каком понятии чести ты говоришь, сволочь. Ты будешь молодёжь травить героином, а я буду смотреть на это спокойно? Так что, решай сам, даю тебе пять минут. Или ты пишешь мне расписку о сотрудничестве с органами внутренних дел, или я сейчас отведу тебя в милицию и на пять лет как минимум, о тебе позабуду.

Лавров достал из кармана лист бумаги, ручку и внимательно посмотрел на Волкова. Тот отрешённо смотрел в сторону, словно был один в этом дворе.

– Похоже, мы с тобой не договорились, – произнёс Лавров. – Давай вставай, пошли в милицию.

Волков неожиданно вскочил на ноги и ринулся к забору. До него оставалось метра полтора, если не меньше. Однако сильный удар в область почек заставил его остановиться, и с криком от сильной боли повалиться на землю.

– Не обижайся, Волков. Я тебя предупреждал, чтобы ты не дёргался.

Волков медленно поднялся с земли и исподлобья взглянул на Лаврова.

– Ну и как? Всё ещё надеешься сорваться от меня?

– Скажи, какие у меня гарантии, что ты меня не запалишь Жану? Я не хочу в зону и не хочу получить перо в бок здесь, на воле.

– Всё будет зависеть от тебя. Найдём общий язык, будешь жить столько, сколько тебе отпустил Бог в этой жизни, а если начнёшь крутить, то проживёшь намного меньше, чем ты уже прожил. Тебя устраивает подобный расклад?

Волков сел на штабель из досок. Сейчас он отлично понимал, что этот оперативник настроен довольно категорично, и вариантов сорваться от него практически нет. Он попытался выкинуть из кармана пакетики с наркотиками, но Лавров заметил это, подобрал пакетики с земли и снова засунул их ему за футболку.

Ещё раз попытаешься это сделать, пожалеешь. Я их тебе затолкаю туда, откуда ты их уже не вынешь. Понял?

– Давайте бумагу, – обратился он к Павлу. – Что мне писать?

Лавров протянул ему лист бумаги и шариковую ручку.

– Пиши! Расписка.

Павел продиктовал ему текст. Когда Волков закончил писать, Павел прочитал её и снова протянул ему расписку.

– Число поставь.

Волков молча поставил число под своей подписью.

* * *

Волков встретился с Лавровым на старом месте, во дворе заброшенного дома, через три дня. Проникнув на территорию дома всё тем же старым, испытанным способом, Лавров сел на кем-то собранные старые доски и стал ждать Волкова. Тот появился в точно назначенное Павлом время. Он вышел из-за угла дома и, заметив Лаврова, направился прямо к нему.

– Привет! – поздоровался он с Волковым. – Что случилось? Звонишь, встречу назначаешь, а сам молчишь?

– Короче, Павел, тебя разыскивает Жан, похоже, он хочет тебе что-то предъявить. Сегодня он был у вас в управлении милиции и с кем-то там долго разговаривал. От этого человека он узнал, что ты временно отстранён от работы. Не исключено, что его люди будут сегодня ловить тебя около дома.

– Спасибо, – поблагодарил его Лавров. – Предупреждён, значит, вооружён. Только скажи, зачем я так понадобился Жану?

– Просто он хочет провести в отношении тебя показательную акцию, чтобы другим сотрудникам милиции было неповадно с ним связываться.

– Понятно, – Лавров прикидывал про себя, что ему необходимо предпринять по этому поводу. – Может, ты мне подскажешь, в чём может заключаться эта, как ты говоришь, показательная акция?

– Откуда я знаю? Может, голову они тебе пробьют арматурой, может, на нож посадят? Всё зависит от конкретной задачи, которую им поставит Жан. Но то, что они захотят тебя искалечить, это точно. Так что смотри, Павел, я тебя предупредил. Будь осторожен, когда заходишь в подъезд дома. Они могут караулить тебя там.

– Ещё раз спасибо, – ответил Павел.

Волков ещё потоптался рядом с ним с минуту и направился к дыре в заборе.

– Волков! Скажи, что с наркотиками? – поинтересовался у него Лавров. – Меня ещё интересуют Кактус и Канадец. Где они и чем сейчас занимаются?

– По наркотикам пока ничего. Где он их хранит, кто ему их поставляет, я пока не знаю, – ответил Евгений. – В отношении Кактуса и Канадца не интересовался. Это другая бригада, и у нас не заведено проявлять интерес к их работе.

– А ты поинтересуйся, может тебе повезёт, и ты узнаешь, чем они сейчас дышат, – предложил Павел и снова присел на штабель из досок.

Волков протиснулся в дыру и исчез за забором. Лавров, проводив его взглядом, невольно задумался. Сейчас, когда в отношении него проводится служебная проверка, когда у него нет даже служебного удостоверения личности, не говоря об оружии, встреча с Жаном и его бандой не сулила для него ничего хорошего.

Посидев ещё минут пятнадцать, он пролез через дыру в заборе и оказался на улице.

Он шёл по дороге, думая о предстоящей встрече с людьми Жана. Павел просто не знал, что предпринять по этому поводу, поэтому чувствовал себя не совсем уверенно. Заметив телефон-автомат, он направился к нему, набрал номер телефона и стал ждать ответа.

– Юрий Андреевич, это Вы? Привет, это Лавров. У меня возникла большая проблема. Необходимо встретиться и обсудить её. Да, да. Проблема связана с работой.

Он говорил минут десять не более. Харитонов обещал подъехать через полчаса к назначенному Павлом месту. Лавров повесил трубку и не торопясь направился к месту встречи.

Харитонов подъехал на своих стареньких «Жигулях». Выйдя из машины, он сразу же направился к Лаврову, которой, переминаясь с ноги на ногу, стоял у входа в магазин.

– Привет, – ещё раз поздоровался с ним Харитонов. – Давно стоишь?

– Да не очень. Как там проверка в отношении меня?

– Не переживай, пока всё нормально. Сегодня с утра они беседовали со мной об обстоятельствах задержания Кактуса. Попросили меня, чтобы я тебя разыскал и пригласил тебя на завтра к ним.

– Юрий Андреевич? Вам не кажется это странным?

– Что конкретно, Павел?

– Пока мы с Вами работали с другими людьми, я имею в виду с преступниками, проблем у нас не было. Стоило нам задержать Хакимову, а затем Кактуса, и вдруг начались проблемы с социалистической законностью.

– Я тоже об этом часто думал. Просто боялся об этом сказать вслух. Люди разные, по-всякому это могут истолковать. Ведь мы никого из этих людей за руку не поймали. У нас с тобой только одни подозрения и больше ничего.