Текст книги "Еще один фантастический мир"

Автор книги: Александр Зотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Зотов Александр Андреевич
Еще один фантастический мир
книга третья

Посвящается

всем поклонникам

научной и космической фантастики

и творцам последней.

– Ну, и куда мы идем?

– А расписание переписать не судьба, Шус? Ты спрашиваешь это после каждого урока.

– А зачем мне его переписывать, если я могу спросить его у тебя?

– Чтобы ты не спрашивал, идиот!!!

– Но все же, Втри?

– В малую аудиторию 15, в восточном корпусе, во всяком случае, так написано в расписании.

– А какой у нас предмет?

– Боги, за что мне такое наказание?!

– Наверное, в прошлой жизни ты сделала что-то ужасное. Я читал, что есть какое-то переселение душ, или что-то вроде этого… а про какое наказание ты говоришь?

– Про тебя, тупица!

– Но я всего лишь…

– Еще что-нибудь скажешь и… и… и… и ты поплатишься за все.

– А прости, я забыл тебе вернуть долг, но не беспокойся, завтра…

Шус успел вовремя уклониться от кулака Втри и уже приготовился к героической смерти, однако Втри просто ускорила шаг, оставив Шуса радоваться чуду жизни.

А собственно, с какой это стати Шус идет вместе с Втри по коридору и достает ее, интересуясь, какой предмет следующий?

Дело в том, что Сэйлэнар сдержал свое обещание и перевел Шуса аж на четыре ступени вверх, избавив его от общеобразовательных предметов. Более того, ему показалось, что Шусу будет легче акклиматизироваться в новой группе, если там будет кто-то знакомый и он отправил его именно в ту группу, в которой была Втри, хотя на факультете практического использования магии групп было четыре. Ради исполнения всего этого ему пришлось в очередной раз поругаться с директором технического корпуса и заместителем ректора, Чистеленсом. Сэйлэнар стоял на той позиции, что внутренние дела его корпуса – его личное дело, Чистеленс же утверждал, что он не потерпит того, чтобы в его университете у преподавателей, а тем более директора целого корпуса, были любимчики. Все закончилось тем, что Сэйлэнар опустился до того, что лично попросил у Эсиланса, ректора университета, исполнить его просьбу. Однако ректор, следуя доброму совету своего заместителя, поставил условие, что Шус должен сдать причитающиеся ему экзамены.

Результатом этого заступничества для Шуса стало то, что в течение полусотни дней, сразу после отбытия на родину армии Келхарского халифата во главе со своим новым, точнее старым халифом, он занимался двадцать четыре часа в сутки. Да еще под пристальным контролем директора, который не мог допустить, чтобы тот, из-за кого он потратил столько сил, провалился. За это время он отчасти понял учителя, который так яростно отказывался от предлагаемых Сэйлэнаром деликатесов. Конечно экзотика – это хорошо, но, во-первых, не каждый день, а во-вторых, не в таких же количествах.

Что же касается Фамбера, то он, с тех пор как исчез в кабинете Сэйлэнара, так и не появлялся. Последний же на невинные вопросы типа: «а куда вы дели моего учителя?» или «а вы случайно не знаете, куда пропал профессор Фамбер?» молчал как немой партизан под водой.

На экзаменах присутствовал Сэйлэнар, который всеми силами старался помочь Шусу, но там же находился и Чистиленс, который делал все для того, чтобы завалить его. В результате энергия двух директоров погасила друг друга, и Шус сдавал экзамены почти в таких же условиях, в каких сдавал бы и без пребывания на них директоров, разве что атмосфера была значительно тяжелее и звуковых эффектов больше. Однако, несмотря на все трудности, Шус экзамены сдал.

Вышеописанный диалог Шуса и Втри происходил в первый учебный день на второй ступени факультета практической магии, через пару дней после того, как Шус разделался, наконец, с экзаменами.

– Ну и что ты встал? – поинтересовался высокий блондин с длинными, почти такими же длинными как у Втри волосами, во вполне классических для Лендала штанах и рубашке, но почему-то в плаще, ровесник Шуса.

– А-а-а… ну… просто… – замешкался Шус, до сих пор радующийся тому, что Втри промахнулась.

– Ты что, тот новенький, Шусандрикс, вроде бы?

– Ага, а ты… – замялся Шус. На первом уроке Шус представился перед всей группой, а Втри назвала ему его новых одногруппников, однако он никого не запомнил.

– Я Майклус, будем знакомы. Так может быть ты все же пойдешь, а то еще опоздаем.

– Да, ты прав… – снова засомневался Шус.

– Можешь называть меня Майк, так короче, и легче запомнить.

– Хорошо, Майк, тогда я просто Шус, тем более при рождении меня назвали Шусандрикс – скотник.

– Правда?! И где же дают такие… странные имена?!

– Я с Фалкийских гор.

– Странно, ты совсем не похож на горцев моей страны…

– Твоей страны?

– Да, я с Энгленских островов.

– А там что ли, есть горцы?

– Да есть. А Втри, она что, твоя знакомая, или ты к ней просто приставал?

– Нет, мы давно знаем друг друга и довольно хорошо ладим.

– Правда?! – недоверчиво покосился на Шуса Майклус, – знаешь, я бы так не сказал, по крайней мере то, что я видел…

– Ты далеко не все видел…

Пока они добирались до класса, Шус, в довольно сжатом варианте, рассказал, что с ним произошло с тех, как в Заднице Бога появился Фамбер.

– Так все же, что у нас за предмет? – спросил Шус уже на подходе к дверям в малую аудиторию номер 15, в восточном корпусе.

– Сам не знаю, единственное, что я знаю, так это то, что этот предмет у нас новый, а нового профессора зовут Каруна Унна.

– Вроде бы я уже слышал это имя… но где?

– Наверное, ты просто слышал о ней.

– Да…

Слово «малая» в названии фигурировало исключительно номинально, оно скорее говорило о том, что данное помещение представляет из себя обычный класс, такой как в миллиардах школ в многообразных вселенных, а не лекторский амфитеатр.

Несмотря на то, что места было достаточно, свободными остались только два передних ряда парт и еще одна парта позади Втри, сидевшей с какой-то девушкой. Сюда они и сели, не желая оказываться лицом к лицу с новым преподавателем, ничего не зная о ней, начиная с ее характера и заканчивая возрастом и габаритами. Втри демонстративно проигнорировала Шуса, сделав недовольную гримасу, когда он прошел мимо нее и что-то пробормотав про себя.

Прозвенел звонок, профессор опаздывала. Посидев спокойно пару минут, все-таки новый преподаватель, мало ли что можно от нее ожидать, студенты зашевелились и уже минут через пять все были заняты своими делами. Группа на задней парте увлеченно разглядывала что-то, лежащее на столе, что именно Шусу было не видно из-за их спин и голов, по соседству с ними играли в карты, парень на соседней от Шуса парте с явным интересом вчитывался в Лендальский вестник, а именно в сомнительную статью, которая утверждала будто Грумм Зох, Лен города, официальный глава Лендала, развратил собственную малолетнюю дочь.

Несмотря на то, что Лендальскому вестнику приходилось практически постоянно платить штрафы за клевету, он все равно имел ощутимую прибыль, а закрыть его никак не удавалось, хотя это пытались сделать чуть ли не раз в год. Не считая самых скандальных журналистов, в своем штате Вестник имел самых лучших адвокатов города, которые практически жили в суде, защищая интересы своей газеты. К чести города, методы, которые бы использовались в том же халифате, в Лендале не было принято применять.

Шус же углубился в чтение «20 лет под килем», которые до сих пор не дочитал. Подготовка к сдаче экзаменов отняла у него все время и все силы. И в тот момент, когда Перен-Ла-Фер сражался со своим самым заклятым врагом на последних страницах романа, в аудиторию вошла профессор. Хотя этого никто поначалу не понял. На нее обратили внимание только после того, как она совершила довольно неприятный поступок. Провела ногтями по доске, при этом магически заткнув свои уши. Впрочем, Шус этого почти не заметил, он только порадовался, что стало тише. Поднял глаза он только после того, как его пихнул в бок Майклус.

Ее внешность даже отдаленно не напоминала внешность среднестатистического профессора. Отсутствие растительности на ее лице можно было списать на ее пол, но миленькая юбочка до колен и столь же милая белая блузочка, приятно округлые формы, да еще нетрадиционный и довольно экстравагантный розовый цвет волос, отметали всякие подозрения, что это и есть профессор. Максимум на что она могла рассчитывать в науке, по представлениям длиннобородых профессоров – это должность лаборантки. Но, несмотря на все предрассудки, свойственные почти всем вселенным, заселенным людьми, в число которых входила и Фальтяра, она была профессором.

Посмотрев на нее довольно пристально и соотнеся некоторые свои воспоминания, Шус начал медленно сползать под стол, всеми силами стараясь исчезнуть из класса. Примерно тем же занималась и Втри, правда не столь энергично. Майклус удивленно уставился на Шуса.

– Ты что?

– Я вспомнил, где я слышал ее имя… – только и смог ответить Шус.

– Вспомнил?

– Да, именно. Не так давно она избила меня за то, что я случайно оказался в ее комнате, когда она принимала ванну.

– У тебя что, хобби поучать синяки от красивых девушек?

– Нет, скорее традиция получать синяки от всех окружающих.

– Поня…

Его прервало то, что Каруна еще раз провела ногтями по доске. После того как все затихли, она удовлетворенно улыбнулась и начала.

– Меня зовут Каруна Унна. Мой предмет называется боевая магия. Большинству из вас она не понадобится, тем более, что даже для применения самого простого заклинания на территории Лендлала, даже в целях самообороны нужно специальное разрешение, как и на ношение оружия, а большинство из вас не выберутся из города. Однако, возможно кто-то из вас решит сделать карьеру профессионального убийцы, повелителя зла или борца с оными. И в этом случае мой предмет вам окажется крайне полезен. – Говорила она звонким, чистым голосом, который заставлял еще раз усомниться в том, что она профессор и уж тем более профессор боевой магии. – Теперь приступим к знакомству. Так, как тебя зовут? Да, да именно ты! И вылези из-под парты, или ты что-то потерял?

Она обращалась к Шусу. Поняв, что деваться некуда, он принял нормальное сидячее положение, стараясь, однако оставаться за спиной Втри.

– Может, все же встанешь?

– Да, да, – зачастил загнанный в угол Шус, – мое имя Шус, просто Шус, а тогда это был не я, честно! Там был другой Шус, он только похож на меня, но это только кажется. На самом деле я совсем на него не похож и тем более я ничего не видел!

– Остановись, пожалуйста, я не понимаю о чем ты, Шус?! Следующий, твой сосед.

Радуясь, что все обошлось, и она не вспомнила или не захотел вспоминать его, Шус сел.

– Меня зовут Майклус, – сказала последний и хотел уже сесть, но Каруна его остановила.

– Но в журнале никаких Майклусов нет, хотя подожди, есть Сэр Жон Гариус Майклус Сентерский.

– Это да, это мое имя, но, пожалуйста, не могли бы называть меня просто Майклус.

– Даже если бы ты умолял называть тебя твоим полным именем, я бы все равно этого не стала делать. А ты что, какой-нибудь граф?

– Нет, просто у меня довольно длинное имя, профессор.

– Ну, что ж, понятно, следующий… давай ты, – сказал Каруна, указывая на Втри.

– Втри, – просто ответила последняя.

– А, вспомнила, я тебя знаю, вроде бы с тобой был тот болван, который сидит за тобой, я не ошибаюсь? – Шус снова попытался исчезнуть из класса, но у него ничего не получилось, как он ни старался.

– Да, простите, я не знала…

– Извинения давай отложим на потом, тем более, что тебе не за что извиняться. Следующий…

Несмотря на грозное название предмета, оказалось, что и здесь нужно писать конспект, что же касается практических работ, то они были обещаны только после летних каникул, до которых оставалось всего лишь пять дней. В мире Фальтяры год ровно в два раза длиннее 365 дней, а следовательно и учебный год длиннее, но студенты Лендальсокого университета не отличались особым усердием и длинные каникулы устраивались два раза, во второй половине лета и во второй половине зимы.

Что же касается Шуса, то он не находился в столь критическом положении, как можно было подумать, ведь его одногруппники должны были обогнать его по программе. Но дело в том, что первый год обучения на большинстве факультетов университета был посвящен в основном повторению того, что было пройдено, или должно было быть изучено самостоятельно на четырех общих ступенях лишь с вводом в некоторые специальные дисциплины. К тому же Фамбер периодически исполнял свои обязанности официального учителя и кое-чему обучил Шуса. Так что он по некоторым вопросам даже опережал своих новых соучеников.

Весь урок, состоящий из вполне стандартных двух академических часов, был посвящен вдумчивому заполнению бумаги разнообразными определениями и основными понятиями. Впрочем, сильнейшая половина (в стереотипном представлении) группы не выполняла этой единственной своей обязанности. Ее члены просто смотрели на профессора, а некоторые откровенно разглядывали ее. Один из особенно наглых поплатился за излишний интерес к профессору. Неожиданно над его головой возник огромный и довольно нелепый судейский молоток красного цвета и упал на его голову. Если бы это был настоящий молоток размером полметра в поперечнике, простой шишкой он бы не отделался, но это была лишь иллюзия, которая, впрочем, произвела еще лучший эффект, поумерив пыл остальных. Что же касается профессора, то она при этом ни на секунду не прервалась и не пошевелила ни единым пальцем.

После окончании уроков, Шус решил помириться с Втри и даже пригласил ее пообедать, однако она напомнила ему, что он до сих пор не вернул ей долг за прошлый раз, а сегодня он сказал, что у него нет денег. Положение попытался исправить Майклус, который пообещал заплатить за всех, на что Втри почти согласилась, но вспомнила, что хотела поговорить с профессором Каруной Унной. Напоследок она предупредила Майклуса, что Шус неисправимый тупица, вырос в навозной яме, а что самое главное, он по дюжине дней не отдает долги. Шус на это ответил, что Втри воровка и почти всю жизнь провела на базаре в варварской империи зла, которая недавно чуть не разрушила этот прекрасный город, и большую часть этого времени провела в состоянии рабыни. Втри парировала, назвав Шуса идиотом и заметив, что одной из причин, по версии Втри, главной и чуть ли не единственной, нападения халифата на Лендал было то, что «некоторые особо талантливые маги умудряются поджаривать халифов на их собственных тронах прямо во время аудиенции». Затем она пожелала им всего хорошего. На это Шус не успел ответить, поскольку Втри сразу же развернулась и ушла в строну профессорской кафедры.

Впрочем, это не поколебало планов Шуса и он вместе с Майклусом отправился в «Горшочек ведьмы» один из трактиров на территории университета.

«Горшочек» вполне оправдывал свое название. Его владельцы постарались создать в уютном подвальчике атмосферу сырой пещеры, развесив на потолке связки с травами и сушеными лягушачьими лапками, на горе всем поклонникам французской кухни, количество которых в университете, впрочем, стремилось к нулю. Шары с ДЖИНами были замаскированы под светящиеся грибы, а по стенам были развешаны свечки с подсвечниками из человеческих черепов, в открытом камине варилось, булькало и активно испарялось что-то зеленое и похожее на тину. Меню было соответствующее: оно пестрело разнообразными пугающими названиями с анатомическими подробностями.

– А ты уверен, что это не слишком дорого? – это было первое, что спросил Шус, увидев содержание меню.

И действительно, цены в «Горшочке ведьмы» довольно сильно били по кошельку среднестатистического студента. Горшочек был самым дорогим заведением на территории университета, с ценами, сравнимыми с ценами пусть самого захудалого, но все же ресторана с улицы Элинаса. Ориентирован он был скорее на туристов, имевших свободный доступ на территорию университета, а студентов, забредающих в «Горшочек», можно было смело заносить в красную книгу, как исчезающий вид.

– Да, уверен, не беспокойся, моя семья достаточно состоятельна и регулярно высылает мне содержание. Советую взять внутренности лягушки, извлеченные ритуальным ножом при свете красного солнца в первый день года и мозги зомби, пропущенные через мясорубку, с укропом, – как ни в чем не бывало сказал Майклус. Он произнес этот рецепт, хранящийся в поварской книге каждой уважающий себя ведьмы, с самым непринужденным видом.

– Ты уверен, что такое можно есть, Майк? – с опасением и неуверенностью спросил Шус.

– Если тебя смущает название, то не беспокойся, к действительному составу оно не имеет отношения, это для создания атмосферы.

К ним подошла официантка, она ничуть не напоминала классическую ведьму, хотя вполне возможно являлась ею на самом деле, ведь почти все сотрудники забегаловок в университете были его студентами. Она была одета в длинную, но совсем не бесформенную, а как раз наоборот, мантию и ведьминскую шляпу.

– Вы уже определились?

– Да, мне двойную печень летучей мыши, корешки лесных трав, тоже двойные, и настойку из волчьего лыка, а моему спутнику… – Майклус вопросительно посмотрел на Шуса, тот обречено кивнул, – а моему спутнику внутренности лягушки, извлеченные ритуальным ножом при свете красного солнца в первый день года, мозги зомби, пропущенные через мясорубку, с укропом и кровь вампира, убитого в середине года.

– Значит, вам две печени, корешки, лыко, лягушку первого дня, мозги и кровь вампира, – скорее утвердительно, чем вопросительно быстро сказала официантка, записывая заказ в блокнот, – подождите, пожалуйста, несколько минут.

Ждать пришлось дольше нескольких минут. В «Горшочке ведьмы», как и в каждом уважающем себя ресторане, еду не готовили впрок, а подходили к этому делу со всей тщательностью. Особо извращенные гурманы называют ощущения, испытываемые в этот период времени, сладостным предчувствием гастрономического чуда, однако чувства, испытываемые Шусом, можно было скорее назвать голодом и нетерпением, а еще неудобством от необходимости подавлять урчание в животе. При этом ему приходилась нюхать запахи с кухни и смотреть на соседние столики. Правда Майклус не дал ему полностью сосредоточиться на своих мучениях, и потребовал рассказать о том, откуда Шус знает профессора Каруну Унну. Последнему не оставалось иного выбора, как пересказать и этот эпизод своей биографии.

– Да уж, эта хваленая система безопасности – просто нечто! – подытожил рассказ Шуса Майклус. – И почему бы они не могли ее отключить, от нее же одни проблемы. К тому же кому какая разница, куда ходят студенты в неучебное время, в конце концов, можно же просто сделать хорошие замки!

– Ну, наверное, у них есть причина…

– Причина? Да они просто не хотят этим заниматься, наверняка нельзя снять это идиотское заклятье со всех дверей сразу, а по отдельности им лень.

– Послушай, Майк, я хотел тебя спросить, ты что, действительно какой-нибудь лорд? Насколько я знаю, на твоей родине такие длинные имена имеют только дворяне, к тому же спереди перед именем стоит «сэр».

– О, вот и наш обед! – делая вид, что не расслышал слов Шуса, закричал Майклус, разглядев официантку с подносом, на котором что-то испускало пар.

– Но все таки…

– Советую начать с мозгов, пока они не остыли, а то после будут не такими вкусными, на самом деле это всего лишь мясной паштет, а вида ты не пугайся, к нему надо всего лишь привыкнуть.

К виду действительно надо было привыкнуть. В глубокой тарелке обреталось что-то зеленоватого оттенка с огромным количеством извилин и, насколько Шус помнил с уроков анатомии, которые он, по большей части, проспал, это был никто иной, как человеческий мозг, слегка подернутый плесенью, по крайней мере, на вид.

– Ты ешь, ешь, все не так страшно как кажется.

Шус решил, что будет не очень красиво отказываться, даже не попробовав, но пробовать ему очень не хотелось. В конце концов он решил поверить в слова Майклуса о том, что это просто паштет и мужественно сжал вилку и воткнул ее в еду. Мозг заходил ходуном, как любая желеобразная масса. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул, выдохнул и поднес вилку ко рту. Тут в его голову закралась мысль: «А что, собственно, я знаю об этом человеке? Я же познакомился с ним пару часов назад! И он, естественно, соврал, никакой это не паштет, самые натуральные тухлые мозги. Может он подослан, чтобы отравить меня! Но кем? Ведь я испортил жизнь уже стольким людям. Может, это Нуй-Ли-Фар? Но этого не может быть, он мертв. А вдруг…» Шус взял себя в руки, еще раз глубоко вдохнул и засунул вилку в рот.

На вкус и по консистенции, мозги оказались совсем не тем, чего он ожидал. Они действительно скорее напоминали паштет, чем желе.

– Ну как, понравилось? В ответ Шус лишь промычал.

– Знаешь, у тебя было такое лицо, как будто я хочу тебя отравить, – при последних словах Шус покраснел, проклиная догадливость Майклуса. Или, может, он читает мысли…

– Собственно, ради этого я пригласил тебя именно сюда, но не беспокойся, ты сдал экзамен лучше всех.

– Всех?

– Да, я сюда пригласил по очереди всех, кого смог, из нашей группы.

– Понятно. Так я не первый?

– Ну, очень немногие в нашем мире могут рассчитывать на эсклюзивность, даже те, кто уверенны, что обладают чем-то уникальным почти всегда разочаровываются. По правде…

– А как они добиваются такого результата?

– В смысле, вида мозгов? Насколько я знаю, паштет помещают в специальный пакет, сделанный из чего-то съедобного, после слегка колдонут, и вот результат.

– Колдонут?

– Да, а ты что, не знал? В университете есть даже факультет кухонной магии. Конечно, магия нужна далеко не для всех блюд, но иногда она очень к месту.

– Послушай, – произнес Шус, после расправы над мозгами зомби, – я рассказал тебе о себе почти все, а о тебе почти ничего не знаю. К тому же мне интересно, как живут на Энгленских островах.

– А что обо мне рассказывать? В отличие от твоей, моя жизнь не столь разнообразна.

– Но все же.

– Я родился в… в достаточно состоятельной семье, до двенадцати лет получал домашнее образование, после меня отправили в школу, а затем сюда. Что же касается островов, то моя родина – конституционная монархия, и если уж на то пошло, колониальная империя. Последние пятнадцать лет правит Королева Ангнэсса, а тридцать лет назад мы потеряли часть земель на Анделском континенте, во многом нам помогло Содружество Шерских Арилиев, получившее большую часть потерянных нами колоний. Наша страна имеет довольно напряженные отношения с Привонской республикой, поскольку в колониях наши интересы пересекаются, к тому же…

Майклус привел полную политическую сводку о внутренней и внешней политике Энгленских островов, которая сделала бы ему честь на уроке политологии или истории, но ни в коей мере не удовлетворяла запросы Шуса. Закончил он свое выступление так:

– Знаешь, Шус, а ведь то, что ты сейчас съел, было действительно лягушкой, правда не думаю, что ее внутренностями, но…

– И что с того? По вкусу я бы сказал, что это скорее курица, но тебе виднее. А ты что надеялся, что я побегу в туалет избавляться от съеденного? Знаешь, после обедов у директора мне ничто не страшно, – с серьезным видом завил Шус.

– Разве что мозги зомби? – невинно спросил Майклус.

– Именно так.

После того, как они доели и Майклус расплатился, несмотря на уговоры Шуса, он заплатил и за него, они распрощались и отправились в противоположные стороны.

«И все-таки он довольно странный человек», – подумал про себя Шус. – «Вроде бы с виду такой открытый, а о себе ничего не рассказал, вместо этого провел мне урок новейшей истории пополам с экономической географией, да и денег у него похоже, как грязи. К тому же, кажется, в группе у него не так уж много друзей… Чем бы теперь заняться? Может, зайти к Втри, извиниться, хотя за что? Ах, я ведь должен ей отдать долг, хотя можно и завтра, но главное не забыть, а то она будет злиться…»

За мыслями Шус не заметил, как добрался до своей двери. Из-под нее торчала какая-то записка. Шус поднял ее и прочел: «Шус, хватит предаваться обжорству. Немедленно отправляйся в мой кабинет.

Сэйлэнар».

«Интересно, что нужно директору от меня, и откуда он знает, что я ел? Хотя, с другой стороны, что я мог еще делать. Но все-таки… Может, вернулся учитель?! Хотя тогда так и было бы написано… В любом случае, что бы это ни было, надо пойти», – решил Шус и, даже не заходя в свою комнату, пошел к лестнице.

Оба солнца: и большое, и красное шли к закату. Обед в «Горшочке ведьмы» отнял на редкость много времени, да и уроки закончились не рано. Лифт в корпусе, в котором располагался кабинет директора Сэйлэнара, сломался. И это при том, что он был не на механическом, а на магическом ходу. Так что Шусу пришлось взбираться по длинной и довольно-таки крутой лестнице. Что же касается кабинета секретаря директора Сэйлэнара, которого последний уволил лет восемьдесят назад, то он ничуть не изменился, разве что зарос еще большим количеством пыли и паутины. Днем в кабинете секретаря царил полумрак, а вечером там было темно как в утробе бараномамонта. Нащупав дверь кабинета директора, Шус постучался, ответа не последовало. Шус повторил эту процедуру, достигнув тех же ничтожных результатов. Решив, что он предупредил о своем приходе, тем более что Сэйлэнар сам его пригласил, он приоткрыл дверь и прошмыгнул в круглый кабинет, как называли кабинет директора магического корпуса. Как ни странно, там никого не было.

Насколько Шус успел изучить директора Сэйлэнара, тот крайне редко отлучался из кабинета, и уж точно не исчезал, если сам кого-то пригласил. Хотя что можно сказать о привычках человека, которого знаешь чуть больше года, притом что ему как минимум сто пятьдесят лет, и это только если допустить, что профессор Сэйлэнар родился в тот день, когда появился в университете, а вероятность этого была, конечно, крайне мала.

Шус довольно тихо аукнул, потом погромче и еще погромче, однако ему никто не ответил, а директор не возник прямо в своем кресле. Помявшись на пороге, Шус прошел в кабинет. За огромным окном, которое занимало всю стенку, были видны башни университета в свете заходящих солнц.

Шуса крайне озадачил этот факт, ведь он впервые смог лицезреть вид за окном. В присутствии хозяина за окном было видно все что угодно, но только не то, что за ним действительно было. А вид был потрясающим, Шус даже подошел к окну, чтобы полюбоваться на него. «Когда еще доведется. И почему директор все время засовывает туда невесть что, ведь это самый прекрасный вид, какой только можно представить». Полюбовавшись на закат несколько секунд, Шус подошел к столу профессора, который, также как вид из окна, видел впервые, по крайней мере так близко.

Стол не отличался от миллиардов подобных ему столов, классический пример деревянного письменного стола, заваленного огромным количеством бумаг. Тут в голову Шуса забрела совершенно несвойственная ему хулиганская, можно даже сказать богохульная мысль. «А как, интересно, себя чувствуешь, сидя за этим столом?»

Посомневавшись и поприслушавшись к всевозможным шорохам и шагам, Шус таки решился. Он аккуратно подвинул кресло и взгромоздился в него, не заняв и трети. Устроившись поудобнее, Шус изобразил серьезную физиономию и громогласно заявил:

– Я профессор Сэйлэнар, директор магического корпуса Лендальского университета!!!

При этих словах он сам перепугался и уже ожидал кары небесной, однако ничего не произошло. Тогда он решил совершить еще более богохульный поступок, он взгромоздил свои ноги на стол, при этом положив, сплетенные руки за голову и закрыл глаза. Видел бы его сейчас учитель… да уж он бы наверняка отвесил бы ему отличный подзатыльник, после чего прочел бы длинную и весьма нравоучительную лекцию, но Фамбер так и не появился.

Шус так посидел еще какое-то время, даже успел задремать и тут дверь скрипнула. От неожиданности Шус подскочил и случайно оттолкнулся от стола, следствием чего стало бестолковое махание руками и падение на пол с ужасным шумом. Мгновенно вскочив, Шус закричал:

– Простите, я не хотел, это не то, что вы подумали! Я просто проверял прочность кресла, а вовсе не… а где вы, директор?

Только тут Шус понял, что обращается к пустоте, в кабинете до сих пор никого не было, однако скрип раздался опять, но он шел совсем не от двери, вернее от другой двери. Шус обернулся на звук, который шел почти от окна, точнее от его края.

Шус явственно увидел около самого окна дверь, которой никогда раньше не замечал, хотя провел в этом кабинете довольно много времени. Шус с осторожностью подошел к ней.

«Наверное, там директор Сэйлэнар, хотя как такое может быть? Если бы он был там, он бы давно услышал все, что я здесь вытворяю. А может, это какой-нибудь тайный проход? Хотя там же нет никаких комнат и должен быть просто воздух. И он не предохраняет от падения и последующего удара о мостовую».

Шус собрался с духом и распахнул дверь. Память Шусу не изменяла, по идее за дверью действительно должно было находиться царство птиц и остальных летающих тварей, однако за дверью была чернота, не чернота ночи, до которой было еще довольно далеко, судя по панораме, открывавшейся за окном. Нет это была какая-то другая чернота, так сказать чернота с большой буквы. ЧЕРНОТА. Темнее пространства под веками.

У Шуса промелькнула мысль, может быть это просто иллюзия, на самом деле там пресловутое царство птиц с пресловутой же силой тяжести, если ему не изменяла память «mg» или что-то в этом роде. Экзамен по естественным законам он сдавал одним из последних и еще что-то помнил. Однако эта мысль не возымела действия, что-то управляло Шусом, вернее какая-то частичка самого Шуса четко знала, чего она хочет и что там ее истинный дом. И именно это частичка заставила Шуса сделать этот шаг, ведущий в пустоту.

Шус зажмурился, однако ожидаемого падения так и не последовало. Более того, он осознал, что не чувствует своего тела.

– Я что, умер? Странно, до земли так далеко, по крайней мере, мне так показалось, пока я забирался наверх…

Шус не знал, сказал ли он это вслух или про себя, но понял, что находится не в полете между небом и землей. Он открыл глаза, но от этого ничего не изменилось. Или они не были закрыты? Шус не чувствовал век…

Вначале он подумал, что угодил в дверь такую же, как в покоях халифа. Но там все было так быстро, а сейчас оно длилось и длилось и это не было похоже на обычный перенос, не было фиолетовых огней, и вообще, там он чувствовал себя совсем по-другому. Шус пришел к выводу, что не знает, где он, хотя в то же время какая-то частица его это знала, точнее она, эта частица, знала, что Шуса вообще нигде нет и того места, где он находится, тоже нет ни в одном из миров. Но в то же время это несуществующее место было, хотя в нем ничего не было, даже пустоты, и уж тем более там не было Шуса. Здесь были только двери, бесконечное число дверей в куда-то. И еще эта частичка знала, что не нужно ничего делать, что двери и так открыты всегда и готовы засосать все, что сюда попадет, главное не сопротивляться, поскольку это все равно бессмысленно. И эта частичка Шуса взяла инициативу в свои руки, она заставила его бездействовать и представила дверям бороться за него. Что же касается Шуса, то он вообще ничего не знал, он даже не мог паниковать, поскольку страха здесь тоже не было. И в конце концов, сразу же или через миллионы лет, времени в несуществующем месте тоже нет, одна из дверей победила и забрала Шуса.