Текст книги "Выход (СИ)"

Автор книги: Александр Яйков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

Глава 21

С первым делом мы справились довольно быстро и даже не пришлось отдавать на обмен мои топоры. Оказалось что монеты империи, в отличие от самих имперцев, пользуются в степи большим уважением и очень высоко ценятся. Я поначалу удивился, когда Дион зачем-то принялся обыскивать карманы Виркона, ну а когда узнал что он ищет деньги, просто пожал плечами и отдал ему половину оставшегося после покупки оружия мешочка. Из-за чего молодой воин едва не умер от радости, когда увидел такое богатство. Я возвращаться обратно не собирался и эти монеты были мне уже ни к чему, ну а вот для темнокожих эти деньги были настолько большими… если верить словам Тохатопу, этого бы хватило на покупку пары десятков лошадей, одного большого дома в их главном стойбище и еще осталось бы на пару-тройку лет скромной, но вполне безбедной жизни. Они по-первой даже испугались такого нежданного богатства и даже пытались вернуть мне этот мешочек, но я отказался, сказав что, скорее всего, умру, либо не пробудившись и попав в руки местной стражи, либо вернув силы и сражаясь с поводырем. А потом предложил им взять монеты не как дар, а как плату за опасное решение мне помочь. Они подумали и все же согласились, при этом поклявшись что будут помогать всем чем только смогут, до тех пор пока ко мне не вернутся силы. От чего отговаривать я конечно не стал, так как укрепление их доброй воли было мне только на руку.

Правда, даже став богатыми, степняки все равно не захотели отказываться от дополнительной добычи и обобрали не только знающего язык колокольчиков, но и своих убитых товарищей. Затем собрали в землянке все что только можно было унести, вплоть до иголок для шитья и пустых бурдюков из-под воды и, лишь проверив все несколько раз, наконец-то отправились в обратный путь. Тохатоп вел нас самыми безлюдными тропами, чтобы не встречаться с другими степняками, но все равно замотал лицо и руки тряпками, чтобы издалека не было видно моей светлой кожи. И один раз это даже помогло, когда Дион заметил вдалеке десяток конных и, не сближаясь с ними, языком жестов показал им что мы возвращаемся из набега с победой и хорошей добычей. Ответными взмахами они поздравили нас с такой удачей и мы разъехались каждый в свою сторону, так и не сблизившись… ну а я убрал руку от пояса с несколькими подвешенными топорами.

Через сутки пути мы вышли к довольно широкой и зеленеющей по берегам реке. Я был искренне поражен, глядя на эту ярко синюю полосу вдалеке, перечеркивающую однообразный серо-желтый вид степи. Мужики конечно посмеялись, глядя на мое удивленное до крайности лицо, а потом все же пояснили, что большинство стойбищ располагается на вот таких малых реках. Ну а Великий Скар и вовсе стоит на самой большей в степи полноводной реке, вливающейся в далекое-далекое море… от которого кочевье Саранхал и отрезало летающее там бедствие. Огромная тварь, которая все глубже и глубже забиралась в обжитые земли, вытесняя оттуда кочевников.

Еще через половину дня путина расстоянии от линии воды, мы остановились у одного поселения в котором, как сказал Дион, у него были какие-то хорошие знакомые, которые могли помочь с покупкой женского платья. Поэтому мы с Тохатопом спрятались в тени большого одинокого дерева с могучими, пробивающимися сквозь землю корнями. Правда ждать бывшего землепашца нам долго не пришлось. Он довольно быстро обернулся, таща в руках целый ворох какого-то тряпья, в котором мне пришлось изрядно покопаться, выискивая то что могло мне подойти по размеру. Выбрав один попышнее и посвободнее ниже пояса, чтобы под подолом можно было спрятать хотя бы один метательный топорик и повязав светлый платок, чтобы скрыть недостаточно длинные для девицы волосы и лоб, отправил степняка обратно в стойбище за женскими обувкой и какой-нибудь свежей едой… похожей на что угодно, но только не на вяленную конину. Отсмеявшись из-за моего нового наряда и заверив нас в том, что тут готовят отличную жареную рыбу, он побежал возвращать не пришедшуюся в пору одежку. Ну а мы с Тохатопом вновь остались сидеть под деревом, наблюдая за общипывающей листья четверкой лошадей и споря о том похож ли я теперь на девушку или нет.

– Движения точно не женские, но такой премудрости ты уже точно не обучишься быстро. Но это и неважно. Главное что личико у тебя девичье и довольно миловидное. И если будешь стоять на месте и смотреть в землю, то никто точно не поймет что у такой красавицы под платьем есть пара неуместных вещей – с усмешкой заверил меня немолодой воин, но в следующий миг резко стал серьезным, глядя куда-то мне за спину. Судя по его нахмуренным густым бровям, нас решили навестить какие-то проблемы, которых он точно тут не ожидал. Повинуясь его жесту, я тоже поспешил подняться и опустив голову, как советовали, тоже бросил взгляд в том направлении. И даже не понял, чего так испугался мой немолодой спутник. К нам ехало всего четыре степняка и, после последних сражений, я самоуверенно считал их неопасными… возможными противниками.

– Проблемы? – тихо, почти одними губами прошептал свой вопрос и, не дожидаясь ответа, предложил – Может просто убить их?

– Плохие люди и шакалы есть везде, но… это не значит что их можно сразу убивать – также тихо ответил Тохатоп, перехватывая у меня уже подтянутый к себе мешок с топорами. И лишь после этого пояснил причину своего решения – Это местные. Видимо узнали про нашу добычу и решили что смогут отобрать часть силой. Или может просто хотят забрать тебя. Белые девицы в степи это очень большая редкость, так что… Нельзя атаковать первыми иначе заклеймят убийцами. Если полезут в драку, нужно втянуть в бой и не дать никому сбежать. Но сперва попробую отвадить их словом и арбалетом – не скрывая своей угрозы от приближающихся кочевников, бывший пастух взвел найденный в вещах Виркона небольшой арбалет и вложил в ложе короткую стрелу. Только вот… кажется, это вызвало обратную реакцию четверки подъезжающих к нам мужиков. Видимая даже издалека жадность в их глазах вспыхнула еще сильнее при виде этой опасной игрушки и не думая о том что она может убить кого-то из них, они очень захотели ее заполучить. У них наверняка была приготовлена какая-то речь или веская причина по которой нам нужно было делиться своим добром, но эти наглецы кажется все позабыли и начали разговор сразу с требований.

– Эй! Старый! Оставляй белую девку, стреломет и мешок который держишь. А потом бери своего хвастливого друга и уходи с наших земель, пока мы добрые и не решили раздеть вас до гола – заговорил самый наглый, выдвинувшийся вперед степняк… и даже немного удивился когда одинокий воин без лишних споров передал мне обратно мой же мешок, а заодно и разрешение на убийство.

– Шакалы показали свою звериную суть. Этого достаточно. В степи и так нелегко живется, поэтому бандитов даже родня у нас не жалует.

– Ты кого шакалом назвал?! Ты! Дитя плешивой овцы и… – пока трое завороженно наблюдали за тем как я задираю подол, а один пытался ругаться, топор наконец-то нашелся и прервал этого крикуна, найдя лезвием его голову. Ну а пока все соображали, что сейчас произошло, я достал еще три топорика… и закончил этот не начавшийся бой.

Ну а когда из стойбища наконец-то вернулся сытый и довольный жизнью Дион, мы уже успели слегка прикопать этих недоумков, давая новую пищу большому дереву, а заодно прогнали четверку лишившихся наездников лошадей, поэтому молодой степняк даже ничего и не понял. Похвастал тем, что хорошо пообщался с одной сговорчивой вдовой и поел у нее всякого вкусного. После чего получил молчаливый подзатыльник от Тохатопа и, не дождавшись объяснений, поспешил запрыгнуть в седло и последовать за нами.

Жуя жаренную рыбу прямо на ходу, мы спешно уходили как можно дальше от стойбища, не желая задерживаться тут еще дольше. Мы и так ждали нашего спутника опасно и неразумно долго, пока он там тешил свою плоть и радовался жизни.

Глава 22

Я почему-то представлял степь бесконечно огромной и искренне думал что путь наш займет несколько десятидневий. Но на деле оказалось что за такой срок можно пересечь ее всю от границы с империей и до самого выхода к морю, ныне захваченного одной летающей тварью с большим глазом. Практически половина кочевья жила в самом большом здешнем городе, словно огромный разноцветный ковер раскинувшийся вдоль самой большой реки. Остальные поселения были куда мельче и их щедро засеяло почти по всей территории этой странной и на удивление многолюдной страны. Нехоженой оставалась лишь далекая пустыня, в которой было просто невозможно жить из-за невообразимо сильной жары. Кстати… именно оттуда и прилетел поводырь… будто бы из наших неизведанных земель.

Я сильно удивился когда мы еще через день пути, уже не скрываясь и двигаясь по самым нахоженным дорогам, добрались до следующего, довольно крупного стойбища в котором имелось сразу два храма, для мужиков и для дев. И еще сильнее я удивился узнав что, двигаясь все тем же путем, через два дня мы бы уже добрались до Великого Скара. Хотя… больше меня, наверное, поразила не малая дальность, а то как мы легко и безпроблемно преодолели этот путь, стремительно добравшись до моей главной цели. Это была просто ошеломительно легкая прогулка… от которых, из-за ужасов прошлой жизни, я уже успел отвыкнуть, ожидая атаки тварей или людей на протяжение всех четырех дней нашего почти беззаботного продвижения вперед.

Более того, даже когда мы вошли в крайне многолюдное и шумное поселение, а потом, пройдя мимо одного из нужных мне храмов, заселились в крохотную комнатушку постоялого двора, немного больше чем была в казармах, мне до сих пор не верилось в то, что у нас получилось добраться до нужного места. И пока мужики продавали лишних лошадей, ходили доложиться командирам и просто отдыхали, я почти неподвижно сидел у небольшого оконца и неотрывно смотрел на высокую крышу храма, шпиль которого был похож на двух сплетшихся меж собой и вытянувшихся в единую линию змей. Смотрел… и едва сдерживал желание броситься туда без ожидания и подготовки. Благо мне все же удалось сдержать этот глупый порыв и начать расспрашивать наконец-то вернувшегося Тохатопа. Дион опять решил задержаться у веселых девиц и нам оставалось надеяться на то, что он на этот раз будет держать язык за зубами. Мы его в подробностях разъяснили где он в прошлый раз был неправ и дали понять насколько вредно для жизни излишнее хвастовство.

– Да все нормально прошло. Мы отдали командующему подзорные трубы и оба колокольчика, заявив что смогли найти один наблюдательный пост и уничтожить его. Потом показали где именно это случилось и он нас за это на радостях едва не расцеловал. Теперь сможет попробовать отправит на то направление людей, чтобы найти другие посты или попытаться пробиться вглубь имперских земель. За такую хорошую весть он наградил нас тремя месяцами отдыха и даже денег немного выдал. Так что… Если у тебя все получится, то возможно успеешь убить бедствие быстрее чем мы опять отправимся в бой – рассказал степняк и, с нескрываемой надеждой и печалью, тоже посмотрел в окно, туда где высилось возможное спасение для всех жителей степи. Спасение о котором они пока не знали и продолжали готовиться к продолжительной войне.

– Хорошо. Тогда у нас буде в запасе немалый срок. Если все получится… мне нужно будет найти хорошее оружие для боя с поводырем и проводник, который укажет путь к этой проклятой твари. Надеюсь ты не откажешься потратить свой отдых на это опасное путешествие? – задумчиво проговорил я и задав этот вопрос, посмотрел на своего собеседника, сидящего на стуле и вперившего свой взор в грязный пол под ногами. Каким-то необъяснимым чувством мне стало понятно что он сказал еще не все, потому я, окликнув его и поймав взгляд, тихо и без лишнего нажима попросил – Договаривай. Давай подумаем над этой проблемой вместе.

– Дааа… как бы… Этот даже не проблема. Просто… – бывший пастух довольно долго мялся, но потом все же махнул рукой и сказал мне как есть – Я сообщил командующему, что мы взяли с убитых имперцев немало денег и на обратном пути выкупили у других воинов белую наложницу для Диона… которая оказалась перерожденной. После чего спросил про твою сестру Мирину. У нас люди возрождаются куда реже, да и умирают чаще, но наши мудрецы тоже ведут свои списки с именами тех, кто пришел из другого мира. Я заплатил командиру несколько монет и он послал вестового чтобы тот проверил… Твоя сестра сейчас жива и находится в гареме нашего правителя. Она стала одной из нескольких сотен его наложниц и кажется уже успела родить одного ребенка. Так что можешь не беспокоиться за нее. У нас к красивым перерожденным девам относятся с большим почтением. Как к дорогим драгоценностям, так как они очень большая редкость. И их спешат выкупить к себе в наложницы самые богатые люди кочевья Саранхал. А твоя сестренка очень красива и на нее обратил внимание наш правитель, сам халиф Уркох. Поэтому с ней все будет хорошо и став его наложницей она до конца жизни ни в чем не будет знать нужды… – торопливо говорил Тохатоп, кажется беспокоясь о том что я, став сильнее, просто убью их правителя. Но он ошибался… Услышав о судьбе Мирины внутри меня пробудилась позабытая теплота и радость от того, что у моей маленькой болтушки все так хорошо сложилось. Поэтому, не желая тревожить темнокожего воина, просто встал с кровати и глубоко ему поклонился, благодаря за хорошие вести и помощь.

– Не тревожься, друг мой. Зная о том что с ней все хорошо, теперь я еще сильнее хочу убить эту проклятую одноглазую тварь. Чтобы подарить ей счастье и спокойную жизнь… без новых опасностей и чудовищ. Бедняжке этого схватило с лихвой и в прошлой жизни – не удержав своей радости и ярких чувств, я даже подошел и крепко обнял своего собеседника. Но потом, вспомнил про свой наряд и, поняв как это выглядит со стороны, тут же поспешно отошел. Еще раз коротко поклонился, сел на кровать и, спеша сменить тему разговора, уточнил у Тохатопа непонятный момент в его словах.

– Мне в империи говорили, что вы не любите перерожденцев и сразу убиваете их. А еще этот человек говорил что у вас есть жертвоприношения богам… и мне не хочется верить в то, что мне врал такой достойный доверия и уважения человек – выслушав меня, успокоившийся степняк даже немного посмеялся над этим вопросом. Но потом, не дожидаясь новых уточнений, все же дал мне свои пояснения.

– Это не лож, а простое невежество. Мы приносим в жертву овец и лошадей дважды в год, на праздники восхваления творцов и наших святых. Это всего лишь благодарность за то что они подарили нам жизнь и указали путь… в котором убийство себе подобных это большой грех, а главная цель существования – наши дети. Так что мы никогда не приносим в жертву людей. Это полнейшая чушь, глупость и невежество, которое идет от простого непонимания наших традиций.

– Это хорошо… – задумчиво покивал я и после довольно долгого молчания, бросив еще один взгляд в окно, все же задал еще один беспокоивший меня вопрос – Два храма… Что у вас означают эти символы на шпилях и в какой мне лучше пойти?

– Кстати, да! Я тоже об этом сегодня подумал. Если кратко… Двойная спираль это символ двух мужских начал и означает сплетение стрелы и копья. У нас было два святых подаривших нам пару божественных детей. Первый покровительствует воинской силе и продолжению рода, а второй охоте и удаче. Ну а круг, это символ нашей третьей прекрасной святой и женского лона. Она покровительствует семейной теплоте, уюту и продолжению рода. В храм со спиралью вход есть только мужчинам и тебя туда даже не пустят. Да и ни к чему это. В женском храме есть оба алтаря, и девам разрешено молиться обоим святым, прося счастья не только для себя, но и для своих мужчин. Так что пойдешь в тот что с кругом. Там куда тише, да и… отбиться и сбежать сможешь если что-то пойдет не так. Чтобы потом попробовать еще раз уже в мужском – довольно быстро и без лишних подробностей объяснил мне Тохатоп и, видя как я порываюсь подняться и побежать к нужному храму, поспешил меня придержать – Стой-стой-стой! На дворе уже вечер и храмы закрыты. Пойдешь туда завтра ближе к полудню, в самый жаркий час, когда людей там будет меньше всего. Мы уже пришли, поэтому не спеши лишний раз, чтобы не создавать ненужных проблем. Даже если все получится, лучше не привлекать внимание стражи, чтобы они потом не мешали готовиться к бою с бедствием – спорить с умудренным годами и говорящим правильные вещи воином было довольно сложно, поэтому я заставил себя расслабиться и даже прилечь на кровать. Нужно было дождаться завтрашнего дня… и я решил приблизить его к себе при помощи хорошего долгого сна. И наверное можно было считать это моей подготовкой к возможным будущим трудностям.

Глава 23

– Сюда! – крикнул уже сидевший за заставленным снедью столом Дион и несколько раз махнул рукой, подзывая нас к себе, когда мы поутру спускались из жилой части в едальню на первом этаже постоялого двора. В такую рань тут почти не было людей. Большинство обретавшихся здесь воинов еще не успело проснуться после вечерних излияний, а за столами сидели лишь те кому нужно было куда-то идти или редкие гуляки у которых прошлый вечер еще не подошел к своему концу. К примеру, таковым являлся и наш товарищ, который только недавно вернулся из дома веселых дев и, сияя удивительно свежим и до крайности довольным лицом, готовился хорошо поесть.

Идя через просторный зал едальни, я почувствовал едва ощутимый ветерок возможной опасности, но, осмотревшись, стараясь не поднимать головы, так и не понял откуда он может дуть, так как никто даже не посмотрел в нашу сторону. Ну а когда мы с Тохатопом подсели за стол к нашему другу, это непонятное чувство и вовсе пропало, ну или стало настолько слабым, что перестало мною ощущаться. Поэтому я, решив что мое чувство ошиблось, молча взялся за еду, надеясь хотя бы так отвлечься от желания отправиться в храм, не дожидаясь удобного момента. Молча наполнял желудок, стараясь не думать ни о чем и даже не слушая как немолодой степняк опять тихо ворчит на своего товарища. Потом он рассказал молодому о встрече с командиром, трехмесячном отдыхе и моей сестренке. В конце нашей утренней трапезы Тохатоп потребовал чтобы Дион никуда не уходил и был готов помогать или даже спешно уходить из этого большого стойбища. Я объяснил ему как проходит ритуал и мы вместе пришли к мысли о том, что незаметно проделать это практически невозможно.

– Да понял я, понял – проворчал парень, когда бывший пастух начал повторяться, кажется, уже в третий раз – Все сделаю. Сразу схожу и обихожу наших лошадок. И фуража с едой куплю на пару дней пути.

– И воды налить не забудь!

– Да-да. Это само собой разумеется – устало отмахнулся Дион и не преминул немного поворчать – Побегаю туда-сюда, покаты будешь стоять у женского храма и любоваться чужими женами. Может поменяемся? – воин нахмурил свои густые брови, явно желая напомнить другу о проблеме которую он нам подарил из-за своей большой любви в женщинам. И даже я вскинулся и невольно на него посмотрел…, но сказать ему мы так ничего и не успели, так как спавший неподалеку от нас на столе пьяный воин порывисто поднялся, удивительно ловко подскочил к нам и стянул с меня платок.

– Это же не баба, а мужик! Вот почему ты, Дион, бегаешь к веселым девицам, а не радуешь свою белую деваху! Или может по ночам это он тебя…? – покачиваясь на месте из-за лишнего выпитого, но при этом говоря довольно складно, вещал этот пьяный выродок… не находя одобрения и понимания у других. У меня было большое желание достать топорик и пробить ему голову, но к счастью я сдержался и даже изобразил испуг, прикрываясь от незнакомого степняка руками.

– Гурах! Ты кажется окончательно допился. Совсем глупый от вина стал и не можешь девушку от мужика отличить. Открой глаза и посмотри получше! Безумное семя шакала! – мое горло и кадык прикрывало платье, поэтому было непонятно как эта пьянь разглядела во мне мужчину. Благо другие оказались не такими зоркими и, когда этот ненормальный попытался накинуться на Диона и поднявшегося из-за стола Тохатопа, его скрутили и оттащили от нас подоспевшие друзья, явно не желающие доводить все до крови и непременных проблем от командиров. Мы тоже, решив больше не есть внизу, поспешили подняться наверх и скрыться в своей комнатушке.

Утро начиналось не очень хорошо.

******

Посидев немного в комнате и еще раз все обговорив, мужики отправились готовиться к попытке моего пробуждения. Глядя на храм, я… будто бы чувствовал какое-то сродство с ним и был почти уверен, что все получится. Но вот Тохатоп, несмотря на мои заверения, после утренней глупой стычки будто бы растерял часть своей уверенности и готовился к возможному бегству. Поэтому он, несколько раз потребовав запереть дверь изнутри, покинул постоялый двор будучи довольно настороженным и злым, явно ожидая каких-то новых проблем на свою седеющую голову.

Не став с ним спорить, я закрыл дверь на задвижку, а потом, не зная чем себя занять пока воин присматривает за храмом и выжидает самого удобного мига… скинул с себя проклятое, слишком жаркое платье и принялся делать показанные инструктором упражнения. Несмотря на свою уверенность, я все равно терзал себя глупым нетерпением, воображая всякую чушь, которая могла помешать мне добраться до храма или сбежать из него. Ну а хорошая нагрузка на мышцы прекрасно выдавливала из меня эти ненужные сомнения и лишний страх. Повторял одни и те же движения до полного изнеможения и усталого безразличия ко всему что происходило в моей дурной голове… но, увы, не к тому что происходило вне ее пределов.

Почувствовав резкий и сильный всплеск приближающейся опасности, я тут же расслабил руки и упал на пол. Потом перекатился на спину и сунул руку под кровать, ища закинутый туда топорик. Чувствуя боль и усталость во всем теле, сдвинулся чуть назад, чтобы поскорее нащупать свое оружие…, а в следующий миг был едва не зашиблен выбитой и сорванной с петель дверью. Пришлось ловить ее руками чтобы она не разбила мне голову и торопливо откидывать в сторону к стене… чтобы увидеть того пьяньчугу который, с выкриком «Я же говорил что он не баба!», сразу накинулся на меня сверху. Тяжелый и ужасно воняющий вином, он навалился сверху, словно черный боров, и сразу потянулся к моему горлу, явно собираясь душить, а не обниматься.

Помня похожую стычку в казармах, дернул ногой стараясь ударить побольнее ему между ног и одновременно ткнул пальцами в лицо, пытаясь попасть по глазам и носу, при этом правой рукой мешая ему вцепиться в мою хлипкую глотку. Не знаю куда попал, но этот выродок вскрикнул от боли и даже немного отстранился, ну а я, пользуясь этим, едва ли не половиной тела залез под кровать, наконец-то находя свой топор. Рыча словно собака он со всей своей дурной дури ударил меня в живот, выбивая из легких лишний воздух, а затем дернул на себя за ноги, вытаскивая свою добычу из укрытия… и умирая от размашистого удара топором в голову. Чувствуя как отбитое нутро режет и крутит от сильно боли, поспешно вылез из-под этого борова и сразу выдавил из себя рвущуюся наружу утреннюю трапезу.

Подняв голову и попытавшись встать на ноги, наивно вознамерился приладить сорванную дверь к ее месту…, но пораженно замер, глядя на стоявшего в проходе хозяина этого постоялого двора, видимо прибежавшего сюда на шум нашего боя. Пытаться объясниться или уговорить его даже не стал и, подхватив свой топорик, без сожалений убил еще одного человека. Благо он завалился вперед и мне не пришлось долго мучиться втаскивая его внутрь и доставая из-под его тела свое перепачканное в крови оружие.

Немного подумав и стараясь не обращать на режущую нутро боль, все же решил оставить топор, даже не пытаясь его оттереть. Все наши вещи и мешки Дион уже стащил на конюшню, поэтому скинув с себя портки и торопливо обтерев ими руки и тело, выбежал из комнаты, поправляя на себе криво надетое платье и повязывая платок. К моему счастью, снизу в едальне было до сих пор малолюдно и я практически сразу высмотрел в зале, сидящего в одиночестве и неспешно цедящего какой-то напиток из большой кружки, молодого любителя веселых дев. Не обращая внимания на любопытные и удивленные взгляды воинов, быстро преодолел разделявшее нас расстояние и подсел к нему, а затем обрушил на его голову нашу большую проблему.

– Гурах и хозяин постоялого двора ворвались к нам в комнату выломав дверь. Я убил их обоих – пораженный таким началом парень подавился своим кислым напитком и слегка разбрызгал его через нос. Ну а пока он утирался рукавом рубахи, мне приходилось ’’радовать’’ его такими же нехорошими вестями – Дверь сорвана, так что тела быстро заметят. Поэтому больше нельзя тут оставаться. Забирай лошадей и иди к женскому храму. Я постараюсь как можно быстрее пройти через ритуал и мы сразу уедем отсюда. Желательно в сторону вашего главного стойбища или другого большого поселения в котором есть хороший кузнец. Все понял?

– Ладно-ладно, купим мы тебе эту тряпку – отодвигая от себя опустошенный лишь на половину стакан и нарочито громко говоря, проворчал Дион. После чего резко поднявшись, скрипнул тяжелым стулом и требовательно махнул рукой, прося следовать за собой – Пошли тогда сразу. Тут лавка с женским тряпьем неподалеку есть. Пошли скорее. Чего теперь тянуть? – не собираясь спорить и помогая в его игре на немногочисленную публику, я несколько раз радостно кивнул, а потом покорно позволил утянуть себя к выходу. Он хотел сперва забрать лошадей и проводить меня до храма, но я, сказав ему что встретимся уже на месте, вырвал руку и быстрым шагом пошел в сторону хорошо видимого впереди шпиля.

Нужно было торопиться, чтобы не встретиться с еще какой-нибудь глупой бедой. Нужно было торопиться.