Текст книги "Этюды о моде и стиле"

Автор книги: Александр Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 30 страниц)

Пляжная мода

Пляжная одежда как таковая появилась относительно недавно, около ста лет назад. В древности люди купались нагишом, не стыдились ни своего тела, ни загара, хотя таких обустроенных пляжей, какие нам известны сейчас, не существовало. Христианская мораль подвергала гонению нагое тело, как и все связанное с плотью.

Мода на купание завезена была в Европу в эпоху Крестовых походов из Ближнего Востока под влиянием «турецких бань». Появление интереса к морским ваннам относится только ко второй половине XVIII века, когда возникли раздельные купальни для смельчаков. В терапевтических целях польза морских купаний была открыта лишь в XIX веке, и они были уделом только мужчин. Дамы ограничивались прогулками по пляжу, вдыхали целебный морской воздух и страшились при этом загара – ведь смуглость кожи была уделом простолюдинов. В Германии, например, курорты стали появляться в 1820-е годы на Балтийском побережье Восточной Пруссии, и одним из первых таких модных мест для лечения морским воздухом и водой стал курорт Кранц.

Но вот в викторианской Англии начинается движение в поддержку купаний. В обиход второй половины XIX века входят первые купальные костюмы. Это были очень закрытые и довольно тяжелые, напоминающие комбинезоны из синей шерсти с буфчатыми панталонами купальники. В моей коллекции есть образец такого пляжного костюма, сшитого из синей шерсти в США во второй половине XIX века.

Пляжные кабины вывозили в море, на мелководье, лошадьми. Кучер оставлял кабинку в воде, дама переодевалась в ней в купальный костюм и чепец, плавала, потом вновь переодевалась. Таким образом, эти купальники были скрыты от людских глаз максимально.

В России стало распространяться среди дам купание в Черном море – в Крыму, а также в озерах и прудах в специально отведенных купальнях. Появившиеся купальные костюмы походили на комбинезоны из легкой шерстяной или хлопчатобумажной ткани с панталонами длиной по колено, темных расцветок. Они застегивались спереди или сбоку на пуговицы и отделывались матросским воротником или кружевным воланом английского шитья. К ним в 1880-е годы стали делать специальную круглую сумочку для купальных принадлежностей из камыша, покрытого тамбурным вязаньем. К купальным костюмам полагался и купальный плащ с купальной же шляпой, отделанной суровым кружевом. В 1886 году «Новый русский базар» писал: «Очень холодная вода слишком раздражает тело, а всякое сильное раздражение вредно отзывается на организме и влечет за собой ослабление. Полезнее всего купаться, когда в воде не более 18 градусов Реомюра, хотя здоровые личности могут купаться на вольном воздухе и при 16 градусах Реомюра в воде».

В середине 1880-х годов большой популярностью пользовались также костюмы для прогулок у моря – из синей шерсти с белым кантом и вышитым якорем на груди.

Только в начале XX века в обиход стали входить трикотажные шерстяные купальники, часто в горизонтальную полоску, практически одинаковые для обоих полов; мужчины никогда не купались с открытой грудью – это казалось срамным.

Дамы в России в дачный сезон чаще всего купались в прудах и озерах, в специально построенных для этой цели деревянных купальнях. Дамские купальные костюмы делались в виде коротких, до колена, комбинезонов из трико или легкой льняной, а также и шерстяной ткани в полоску или синей однотонной. Талия подчеркивалась нешироким пояском, застегивавшимся на пуговку. Очень популярной была морская тематика, в соответствии с которой купальной одежде придавали внешнее сходство с матросками посредством напоминающего форменный воротника и вышитого якоря на груди. Панталоны у купальных костюмов делали достаточно пышными, чтобы избежать конфуза при намокшем костюме. В довершение этого туалета носили купальный чепчик, мало изменивший с тех пор свою форму, о чем напоминают все современные чепчики для душа. Шапочку отделывали шитьем или рюшью. На ногах купальщицы носили плоские туфли мюли, без пятки, часто вышитые от руки. Для купальщиц был создан также длинный халат из махровой полосатой ткани с капюшоном.

В 1900-е годы костюмы для купания делались из темной саржи и имели поверх панталон расклешенную юбочку до колена. Юбки чаще всего отделывали узкими белыми ленточками. Лиф шили с коротеньким буфчатым рукавчиком, и у горловины ставили отложные матросские воротники. Талию всегда украшали узеньким пояском. После 1905 года в моду входят трикотажные полосатые женские купальные костюмы с застежкой спереди на пуговицы.

Первая мировая война и связанная с ней женская эмансипация внесли много изменений в характер костюма вообще – женская одежда постепенно обузилась, стала более привлекательной и не толстила фигуру, как ранее. В 1920-е годы стали проводиться конкурсы купальных костюмов – к купальникам полагались чулки, шапочка и купальные тапочки. Как ни странно, и резиновая шапочка, и тапочки дошли до нашего времени почти без изменений и являются ценным напоминанием о той, давно ушедшей джазовой эре.

В конце 1920-х годов Эльза Скиапарелли утвердила моду на пляжные брюки клеш из джерси, а русские эмигрантки Мария Новицкая и Соня Делоне считались самыми авторитетными создательницами купальных костюмов в стиле ар-деко. Даже звезды кино стали фотографироваться в модных купальниках.

В 1930-е годы появились раздельные купальники для дам, часто ситцевые. В СССР к разряду спортивной одежды относились тогда и купальные костюмы, бывшие как цельными, так и составными из двух частей, которые часто комбинировались с сарафанами, пижамами и пляжными халатами изо льна или хлопчатобумажной материи. Затем под американским влиянием в моду вошли купальные шорты и брюки бермуды.

Вехой в создании пляжных купальников стали бикини, появившиеся после Второй мировой войны почти одновременно во Франции и в США. Свое название они получили в честь тихоокеанского атолла Бикини, на котором прошли испытания американской ядерной бомбы. Бикини преобразили женщин на пляже, сделав их более секси и заставив постоянно обращаться к эпиляции для создания пресловутой bikini-line. Бикини произвели такой фурор, что знаменитая франко-итальянская певица египетского происхождения Далида даже спела песнь во славу маленьких бикини, красных в белый горошек. О, как это, должно быть, будоражило!

В нашей стране к началу 1950-х годов все еще ощущалась острая нехватка большинства предметов одежды. И проблема летних туалетов сильно огорчала советских женщин. Для решения ее конструктор дамского платья К. И. Бойкова разработала выкройки пляжных туалетов. Вот как их описывала сама автор в журнале «Советская женщина» в начале 1952 года: «Мы хотим порекомендовать нашим читательницам нарядный и удобный костюм для пляжа: «платье-халат» и платье строгой формы с трусиками и лифчиком из однородной ткани».

Фасоны мини, возникшие в мировой моде в 1961 году, окончательно получили права гражданства в быту СССР лишь десять лет спустя. Так, мини-платье с запахом, напоминающее модели довоенного времени, стали новинкой летнего сезона аж 1969 года! В фильме «Бриллиантовая рука» есть эпизод с показом мод, снятый с едкой иронией по отношению к этому странному занятию. В этом эпизоде «модель пляжного костюма мини-бикини-69» вызывает общий смех зрителей.

Сегодня купальники составляют особую статью доходов многих домов моды. И цены на них не знают верхнего предела.

Летний загар

В последние десять лет быть загорелым в России стало проявлением большого шика. Особенно в городе. Вот представьте – все вокруг бледные, измотанные изнурительным трудом, а вы хвастаетесь ровненьким, бронзовым загаром, особенно не в летний сезон.

Загар в России стал чем-то вроде формы снобизма. Загорают обеспеченные россияне чаще всего на тропических островах – Сейшелах, Мальдивах, Бали, Фиджи и прочих, но можно и на Майорке, Кубе, Цейлоне или Мальте. Загорев сильно, мы подчеркиваем наши финансовые возможности, помноженные на время, потраченное на лежание на пляже или в солярии. Хорошим загаром мы демонстрируем заботу о нашем теле и любовь к самому себе. К тому же загар создает интересный контраст с блеском глаз. Загорев, мы непроизвольно напрашиваемся на комплимент.

Однако так было не всегда. Было время, когда загар вовсе не воспринимался как проявление шика и считался уделом кухарок да скотниц. В самом деле, дама из общества на солнце не сидела. На прогулках она пряталась под кружевным летним зонтиком, на пляже не загорала, и лишь дворовые девушки и прислуга, работавшие на воздухе, бывали загорелыми, чем и выдавали свою пролетарскую сущность, хотя даже крестьянки во время полевых работ мазали лицо белилами, чтобы не превратиться в чернушек.

На протяжении веков мертвенная бледность считалась у дам каноном красоты. В наполеоновскую эпоху дамы пили даже толченый мел или уксус, чтобы выглядеть побледнее. Подрисовывали голубым карандашом вены на руках, чтобы подчеркнуть беломраморность кожи и болезненный вид. В те годы бытовали пудры зеленоватого, сероватого и сиреневого оттенков, а темных, «загорелых» сортов просто не встречалось.

Переломным моментом в истории загара стали «Русские сезоны» балета Сергея Павловича Дягилева в Париже в 1910 году. Именно тогда смуглая кожа гаремных одалисок с легкой руки Бакста стала новым символом женского совершенства. Однако лишь после окончания Первой мировой войны загар стал обычным явлением, а отмена женских корсетов Полем Пуаре позволила женщинам впервые оголить спину в платьях. Однако ведь загорелая спина смотрится гораздо лучше, чем бледная, да еще и с прыщиками, не правда ли? И оборудованные пляжи позволили женщинам придать своим спинам, а заодно и другим доступным посторонним взорам частям тела привлекательный вид.

Самым знаменитым смешанным пляжем, который основали в 1920 году русские эмигранты в Константинополе, был пляж «Флория». Именно обгорев на нем, знаменитый косметолог Анна Пегова запатентовала первый пилинг кожи. Смуглость стала цениться и у женщин и у мужчин. Появились пудры, затем румяна цвета загара и даже фильдеперсовые чулки цвета «кубинского загара». Так как купальники оставались все-таки не слишком уж открытыми и не позволяли полностью загореть, то стали практиковаться «интегральные» загары в соляриумах, и Лазурный Берег Франции стал первым местом, где в 1923 году был создан такой солярий. Потом, в 1930-е годы появились первые раздельные купальники и мужские плавки. До этого, как правило, мужчины ревностно скрывали свою грудь на пляжах, и обнажаться по пояс считалось верхом неприличия.

Прошли десятилетия, пока нудизм хиппи не ввел свои коррективы в процесс загорания. В 1968 году появилось увлечение загорать топлес, что немало шокировало общественное мнение, но стало нормой сегодня на множестве пляжей в мире. И теперь ровненьким загаром уже никого не удивишь.

Стильная жизнь вчера и сегодня

Все стили прошлого неоднократно возвращались в моду, как в одежде, так и в интерьерах, и переживали новое рождение. Начнем с Египта, не правда ли? Мощный и величественный стиль архитектуры фараонов, барельефы и скульптура, красавица Нефертити, оппортунистка Клеопатра и утопающий в роскоши молодой Тутанхамон всегда были и будут примерами для подражания. Египтомания, то входящая в моду, то выходящая из нее, очень стильна. Отразилась она в архитектуре эпохи ампира и в мебели со сфинксами, в настольных обелисках, саркофагах, моде на бирюзу, лазурит и сердолики. Очень заметна она до сих пор и в прическах каре с челками, и в париках, и подводке глаз стрелочками, в не теряющих популярности скарабеях и даже в вяленой ветчине, изобретенной египтянами. В СССР самыми яркими примерами египтомании стала приземистая пирамида Мавзолея Ленина и убранство станции метро «Кропоткинская» в Москве с египетскими дворцовыми колоннами.

В смысле популярности самым живучим и вечно молодым стилем осталась древнегреческая классика, которая, несмотря на свой преклонный возраст, навсегда останется мерилом красоты. А волновать человечество классика начала со времен Древнего Рима, который использовал в своем имперском стиле множество черточек, созданных эллинами. Эпоха Ренессанса, начавшаяся в Италии в XIV веке, обратила вновь интерес европейцев к классическим канонам, которые затем еще раз вернулись в моду уже в XVIII веке, после открытия во время археологических раскопок двух древнеримских городов – Геркуланума и Помпей, погребенных под пеплом, извергнувшимся из вулкана Везувий две тысячи лет тому назад.

Наполеоновский стиль ампир, очень нравившийся России вчера и продолжающий нравиться сегодня, был также порождением классики, свободной переработкой Греции и Рима в начале XIX века. После Отечественной войны с Наполеоном 1812 го-да послепожарная Москва застраивалась особняками по проектам архитектора Бове и его коллег исключительно в стиле ампир. Много таких построек радуют нас и теперь – вдоль Садового кольца, в районе Староконюшенного переулка и Поварской улицы. Теперь в этих дворянских гнездах любят селиться банки, портя при этом исторические здания уродливыми стеклопакетами и новыми дверями и, что особенно некрасиво, вывешивают кондиционеры, ничуть не смущаясь, прямо на фасады зданий.

Мебель ампир также очень модна в России, особенно если она изготовлена из истинно русского материала – карельской березы. Теперь образцы такой раритетной мебели искусно копируют в массовом количестве две мастерские в Петербурге, продавая затем через антикваров как оригиналы не слишком сведущим, но богатым клиентам. Особенно любят у нас черных и золоченых лебедей, как на подлокотниках кресел Жозефины, супруги Наполеона Бонапарта.

Непосредственно в моде классика отразилась в высокой талии женских платьев, в асимметричных драпировках, сандалиях и босоножках, камеях и цепочках, прическах с пучками. Тут наследие огромно – от венецианского мага Мариано Форуни до «императора парижской моды» начала XX века Поля Пуаре. Не забудем и Эльзу Скиапарелли, Люсьена Лелонга, Нину Риччи, мадам Гре, Кристиана Диора и Ива Сен-Лорана, Иссеи Мияки и Доминика Сиро. Множество выдающихся дизайнеров моды прошли испытание классикой, пытаясь переработать и перефразировать ее по-своему.

Еще один вечный пример вдохновения для современности – Византия, знаменитая своей непревзойденной роскошью, мозаиками, тонкой иконописью и золотыми иконостасами, шапкой Мономаха, великолепием императрицы Федоры, подарившей европейцам первые шелковые мастерские. Византийская роскошь очень нравилась европейцам во второй половине XIX века, а у нас в стране пышно расцвела в сталинскую эпоху «головокружения от успехов», когда золочеными мозаиками и бронзовыми люстрами, лепниной и барельефами, коврами и фресками украшалось все, что только более или менее подходило для этого, – от холлов знаменитых высоток до вестибюлей интерьеров гастрономов.

Величественная гигантомания Византии сегодня отражается в названиях французских духов, украшениях от Шанель, в показах моды Джанни Версаче, Кристиана Лакруа и Джона Гальяно, в помпезной архитектуре особняков на Рублевском шоссе.

Средневековье подарило нам два главных стиля – романский и готический. Первый особенно проявился в асимметричной замковой архитектуре, которая и по сей день привлекательна для состоятельных любителей острых ощущений, или, как их теперь называют, экстремалов. Как правило, они предпочитают строить для себя дома за высокой стеной с зубчатой башней, узким, словно бойница, окном в ней и винтовой лестницей, тяжелой, кованной из железа мебелью, отделанной кожей и огромными гвоздями или заклепками. При этом хозяева таких новодельных замков предпочитают во имя аутентичности есть руками, как в раннем Средневековье, чавкая при этом, и бросать кости сторожевым псам. А одеваются они в кольчуги от Пако Рабанна и любят, когда им жарят дичь в ресторанах в открытых очагах прямо посередине зала.

Готика более изящна и стильна. Она дошла до нашего времени в архитектуре западноевропейских соборов и церквей, но была с успехом копируема в 1820-е годы под маркой «рыцарского стиля». Затем, в Викторианскую эпоху, псевдоготика вновь стала модной в Англии. Нередко она копируется и сегодня. Взять хотя бы новомодное течение молодежной моды – стилистику так называемых готов. Они одеваются во все черное и длинное, как в средневековых монастырях, выбеливают лица и густо подводят черным глаза, как в комиксах о похождениях вампиров.

О Ренессансе кое-что уже было сказано выше, а посему несколько слов о барокко, которое любят все бонвиваны и гурманы. Пышные рубенсовские формы, массивные завитки, скульптура, театральные драпировки, бархат и парча, пышные натюрморты с дичью и фруктами, вино и смех – вот это и есть барокко! В эпоху эклектичного XIX века барокко любили, а в XX веке многие формы барочной одежды блистательно интерпретировал великий Кристобаль Баленсиага, отчасти также и Жан-Поль Готье. У нас в России необарокко проявилось в творчестве Валентина Юдашкина, а также в нескольких постановках Большого театра. А в женских и мужских фигурах барокко у нас встречается повсеместно, особенно на пляжах.

Стиль рококо предпочитают по сей день ценители будуарной жизни и любители галантных интриг. Вспомним квартиру балерины Анастасии Волочковой в Петербурге. Розовато-пудреные тона, рокайльные завитки на мебели и амурчики, как у маркизы Помпадур, на потолке спальни. Правда, сама балерина, кажется, называет это стилем «Помпиду». Рококо приходило в моду трижды – в 1730–1760-е годы, потом с 1850 по 1860 год под названием «второе рококо» и в 1880–1890-е годы, уже как «третье рококо». Сегодня его наследие широко эксплуатируют неутомимая историческая стилизаторша Вивьен Вествуд и элегантный Карл Лагерфельд. Мебельные репродукции рококо изобилуют в Италии, фарфор рококо копируют в Германии, рокайльные пирожные с кремом любят дети, а музыку Моцарта слушают все.

Оторвемся немного от хронологии и вспомним еще один великий стиль конца XIX и начала XX века. Это модерн или, как его называют по-французски, ар-нуво. Тягучие линии из жестких материалов, витражи и мебель светлого дерева, бронза и серебро, эмали и керамика переплелись в этом декадентском стиле в сложный клубок.

Замечательно представленный в России архитектурой Федора Шехтеля и рисунками Льва Бакста, стиль модерн обожают просвещенные нувориши. Его эталоном всегда будет служить отель «Метрополь» в Москве и «Елисеевские» магазины в Москве и Петербурге. А также изысканные ювелирные украшения от Рене Лалика. В эстетику модерна прекрасно вписывается японское декоративное искусство, вот почему японизм популярен и сегодня.

Следующий большой стиль XX века – ар-деко, названный так по названию выставки 1925 года в Париже. Этот стиль тяготел к геометрии и новому, ускоренному ритму жизни в Европе после Первой мировой войны. Он навсегда запомнится нам по лентам немого кино, роману Фицджеральда «Великий Гетсби» и модам на платья с низкой талией. Множество современных гостиниц и особняков выбирают именно ар-деко для своих интерьеров, а звуки фокстрота и чарльстона необычайно гармонично аккомпанируют им.

Это ретро 1920-х и отчасти 1930-х годов можно, конечно, обнаружить в творчестве великой Шанель, в бисерных вышивках от «Китмир», в живописи Тамары Лемпицкой, рисунках Эрте, а также в светильниках и даже в дизайне автомобилей и ювелирных украшений. Ар-деко и сейчас вдохновляет многих творцов моды.

Наряды новых богов. Мужская мода 1990-х

1990-е годы, как, впрочем, и водится в новых десятилетиях, были для всех большим сюрпризом. Многие к ним не были готовы – а некоторые даже и не пришли в себя от шока. Сытые 1980-е годы последних мгновений холодной войны нравились многим. Жили мы богато, стреляли пушного зверя, пили шампанское, носили подплечики, превозносили Майкла Джексона, танцевали угловатый брейк-данс, одевались во все черное, прожигали жизнь и боролись с коммунистами. Как хорошо и поверхностно жилось нам в этом легковесном, выдуманном мире маклеров, банкиров, галерейщиков и манекенщиц: ну прямо-таки сериал «Даллас» воочию. Даже и я сам, грешным делом, просиживал часы напролет в знаменитом парижском кафе «Кост», оформленном архитектором Филиппом Старком в виде мавзолея, или, если хотите, храма, посвященного этим самым, ушедшим в никуда 1980-м годам. Кафе это не так давно сломали.

Два больших и неожиданных события вмиг повернули ход дел и бросили тень на самую святую истину нашего мира – необходимость моды вообще как таковой. Я говорю о падении Берлинской стены и о Кувейтской войне. Первое – стерло эфемерную черту между Востоком и Западом. Второе – возвело зримую стену между Западом и Востоком. Когда Альфред Хичкок снимал свой эпохальный фильм «Разорванный занавес» с Полом Ньюманом и Джули Андрюс в 1966 году, никто не мог и вообразить, что Берлин не будет больше разделен бетонной ширмой-шторкой.

Эйфорические настроения побратавшихся через ту самую стену жителей Востока быстро сменились меланхолическим разочарованием. Живя в нашей неприступной, как нам тогда казалось, западной крепости, мы имели слабое представление о том, что делается там, на заснеженном Востоке. Но вскоре стало ясно, что Восток ждет от Запада помощи. И не какой-то там «гуманитарной помощи» в виде посылок с мылом, маслом, аспирином и куклами. Нет, Восток требовал от Запада большего – он хотел денег. И тогда в восточном направлении потекли потоком миллиардные суммы, которые успешно разворовывались с обеих сторон, как по отдельности, так и совместными усилиями.

Эта противоречившая элементарным законам экономики акция привела в итоге к серьезному дисбалансу мировой финансовой системы, и в начале 1990-х годов разразился кризис.

А тут еще откуда ни возьмись – маленький комарик – Саддам Хусейн. Размахивая своим красненьким фонариком, он разъярил далекие США, тоже желавшие кувейтской нефти. Началась, казалось бы, «легкая» война – бомбардировки песчаных пустынь. Но тут мы, на Западе, сильно перепугались. Страшась террористов, перестали летать самолетами, например. Я жил в те дни во Флоренции и прекрасно помню, что, когда улетал в Лондон, нас в целом самолете бывало, скажем, трое. Недостаток денег и девальвация валют привели к массовым увольнениям на производствах. Пустовали рестораны, магазины и такси. И, будучи верным зеркалом истории, мода зашла в тупик. Кризис 1990-х годов вполне можно сравнить с кризисом 1929 года, когда мода также пережила великую пертурбацию.

Все мы – и создатели, и жертвы моды – страшно растерялись. Что ж нам делать, как нам быть? В мгновение ока, как сон, исчезли богатые клиентки домов моды – арабские принцессы, эксцентричные толстые американки и неутомимые японки. Один за одним дома стали закрываться.

«Бабушка» парижской моды, недавно скончавшаяся мадам Грэ, продала свой дом. Ее примеру последовали Пер Спук, Андре Курреж, Жан-Луи Шерер, и даже непоколебимый Жан Пату свернул свои коллекции.

Это было очень трудное время. Разом и вмиг мода стала немодной. Многие колледжи моды даже и не знали – кого и чему им теперь обучать. Как прогнозировать и во что одевать? Откуда-то на улицах Лондона, Нью-Йорка и Парижа появилась вдруг, как тогда нам казалось, очень немодная молодежь. Растянутые свитера, тусклые или, наоборот, слишком блестящие волосы, военные ботинки с высокой шнуровкой, шапки из искусственного меха, вельветовые штаны, неопределенного цвета рубахи канадских лесорубов навыпуск и «козлиные» бородки ничего пикантного не предвещали. Все мы, жертвы моды 1980-х годов, пребывали в растерянности. Что делать теперь с пиджачищами с огромными подкладными плечами и металлическими бляшками, с белыми вышитыми рубахами и тупоносыми ботинками из Дома «Саша»? Вообще, как быть с самим контекстом моды, требовавшим от нас одного – выглядеть богато, модно и снобистски? Теперь мы точно знаем – бедность и в самом деле не порок. Казалось бы, просто, но прийти к такому заключению мы смогли не сразу.

Из далекого Сиэтла пришла к нам мода гранж. Слово это в переводе с французского означает «гумно» или «сарай». С 1990 по 1993 год новая мода настойчиво внушала нам, что выглядеть богатым и чистым в эпоху кризиса непозволительно. Многие даже пострадали. На улицах Лондона на дам в норках нападали: брызгали на шубы красной краской, символизируя тем самым кровь невинно убиенных зверьков, или невзначай, исподтишка резали дорогой мех ножичком. Сгинуло царство парикмахеров и визажистов, массажистов и любителей аэробики в стиле Джейн Фонды.

Рис, овощи и фрукты затмили своей природной простотой дорогостоящие блюда ресторанов, а угловатая полированная итальянская мебель уступила место марокканским подушкам и турецким килимам, разбросанным по полу. Простое, экологически чистое питание, душевная, романтическая музыка, свечи и красное вино – вот приметы новой жизни. Убранство дома приобрело первостепенное значение, и все, с ним связанное, раскупается охотно даже в эпоху кризиса. Одежда же как таковая стала делом второстепенным.

Стиль гранж вернул забытое старое: потертые джинсы клеш, вытянутые свитера битников, обувь на платформе, искусственные шубы, бывшее в употреблении военное снаряжение, плащи болонья, дешевые бусы, кепки разносчиков и теплое белье. В этом смысле в 1990 году поголовно все население СССР как бы участвовало в сплошном и безостановочном шоу стиля гранж. Нувориши и расхитители надели свои малиновые пиджаки чуть позднее. Идея бедного, некрасивого, чуть грязноватого, но уж никак не химического импонировала массам. Вновь вернулась эстетика хиппи – пошли в ход заплатки, швы наружу и даже нарочитая подшивка белыми нитками – мол, вот наметала, но не успела дошить. Темные простые цвета в сочетании с натуральным некрашеным льном производили в те годы вполне приличное впечатление.

Идея этой нарочитой простоты в одежде отразилась появлением новой звезды – манекенщицы Кейт Мосс. Спирохетообразная англичанка с лицом подростка из электрички стала самой высокооплачиваемой моделью нового жанра. Испуганные, болезненные лица, туманный взгляд, устремленный на зрителя с черно-белых фотографий, уносили нас в мир неизведанный и шаткий. Маргинальное общество изобрело новую, «недорогую» моду, которой покорились даже асы индустрии моды люкс.

Великий итальянец Джорджио Армани одним из первых поднял на щит высокой мужской моды новый стиль. Сочетания серого, песочного, белого и коричневого стали для него излюбленными. Трикотаж, обтягивающие торс пуловеры, бахромчатые шарфы из бархатной нитки синель стали крайне популярными. Талантливый англичанин из Гибралтара Джон Гальяно вместе с необузданной Вивьен Вествуд из Лондона задавали тон в моде на Альбионе. Из Фландрии в новую моду пришли две звезды – Дрис ван Ноттен и Дирк Биккембергс. Франция по-прежнему поражается выдумкам Жан-Поля Готье, а японцы покорены изобретательностью Юджи Ямамото и Иссей Мияке.

Лицо 1995 года определили идеи нового поколения создателей мужской моды. В 1994 году нам было заявлено: «Хватит, гранж умер, да здравствует гранж!» Хотя формально засилью бешеных водопроводчиков, русских беженцев и солдат-дезертиров на подиумах Милана, Парижа, Барселоны и Лондона пришел конец, идеи гранжа легли в основу новой моды. Мода никогда не бывает диктаторски однозначна. Создавая себя, она самой многоликостью своего образа оставляет волю вашему вкусу. Тенденции моды сегодня отражают нюансы вкуса нового человека, его страсти. Например, тяга к экзотическому привлекла внимание создателей мужской моды к образам далеких южных стран. Война в Персидском заливе и последующие события в мусульманском мире тоже не прошли даром для моды. Фески, тюбетейки, шали, вышитые жилеты эхом вторят событиям рождающейся на наших глазах Новейшей истории.

Другим источником вдохновения стала экология. Чистота, плавность линий и натуральные цвета – вот следы ее влияния на моду. Совсем неслучайна связь между мужской модой 1930-х и 1990-х годов – периодов экономического спада. Доминирует правильный и солидный образ нового, делового мужчины. Страшная болезнь СПИД, забирающая жизни многих тысяч мужчин и женщин, не только заставила употреблять повседневно разные, даже самые старомодные противозачаточные средства, но и многих напрочь отвадила от желания соблазнять вообще. Отсюда перемены в мужском белье. Дедовское теплое, длинное «исподнее» вернулось на цивилизованный Запад. Его серые, немаркие тона говорят сами за себя.

Обращение к моде 1930-х годов, к теме гангстеров и голливудской мечты в коллекциях многих создателей мужской моды весьма явственно и правомерно. В Париже такие известные дома, как «Пьер Бальмен», «Кристиан Диор», «Соня Рикель», «Живанши», «Ланвен» и «Эрмес» в своих новых коллекциях деловых костюмов изрядно поработали над голливудскими мотивами. Для их моделей тех лет характерными стали умеренная цветовая гамма, полоска и клетка, а из аксессуаров – обязательны жилет и шляпа. Итальянские создатели мужских мод в своих показах в Милане более акцентировали «гангстерскую» черту ретрокостюмов. Модели «Валентино», «Джанфранко Ферре», «Дольче и Габбана», «Труссарди», «Армани» и «Гуччи» при всем разнообразии стилей говорили о схожести изначальных идей в концепции образа джентльмена конца XX века. В нью-йоркских мужских коллекциях доминировал стиль «городского жителя». Особенно заметными в этом направлении были костюмы Донны Каран, Ральфа Лорена, Кельвина Кляйна и Фреда. Испанцы в своих коллекциях, показанных в Барселоне, отдавали предпочтение более страстному и драматическому типу. Дома моды «Антонио Миро», «Тененте Гонсалес» работали в сходном направлении. Основная модная мужская линия в пиджаках была подсказана воспоминаниями о прошлом. Стали вновь модными приталенные длинные пиджаки с ниспадающими плечами – двубортные и однобортные; мягкие шерстяные или льняные материи серо-сине-коричневой гаммы. Бешеные цвета российских ларьков решительно отошли в прошлое. Достаточно широкие старообразные лацканы пиджаков, часто с высокой застежкой, графически подчеркивают талию. Под влиянием черно-белого, старого кино возникла большая страсть к мелким полоскам и клетке. В ряде коллекций галстуки вовсе отсутствовали, рубашки с большим отложным воротником а-ля апаш заменяли его. Вязаные «дедушкины» жилеты в тон костюма, свитера и даже футболки – неотъемлемая часть нового облика. Довольно узкие брюки, длинные волосы а-ля хиппи или совсем короткие «призывник» дополняли силуэт 1995 года.

Последним писком мужских мод в конце ушедшего века были металлизированные кожзаменители – золотого и серебряного цветов. Прозрачные «космические» ткани, блестящие атласные рубашки и брюки в стиле Джона Траволты соответствовали этому направлению. Неслучаен в это время и огромный интерес к музыке 1960–1970-х годов. Группы «Битлз» и «АВВА» продолжают переживать свою третью молодость. В будущем нас ждут также «веселенькие» флуоресцирующие тона и мечты о встречах с инопланетянами.