Текст книги "Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)"

Автор книги: Александр Кузнецов

Соавторы: Николай Чепурнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)

25 мая 1813 года в Москве, в губернском правлении в торжественной обстановке, после зачтения царского указа, генерал-губернатор Ростопчин самолично вручил отличившимся крестьянам соответствующие награды. Но… вместо 23 крестов (знаков отличия Военного ордена) и 27 медалей «За любовь к Отечеству» было вручено только 22 креста и 25 медалей. Трое крестьян не дожили до этого торжественного дня, предназначавшиеся им награды были возвращены на монетный двор в переплавку.[609]609
  ЦГИАЛ, ф. 37, оп. 17, д. 475, л. 21.


[Закрыть] Остальным кроме регалий были вручены гражданским губернатором Н. В. Обрезковым наградные грамоты, «…на коих изображены в лавровом венке крест и вензель государя императора с надписью „За веру и царя“».

После этого в доме Ф. В. Ростопчина последовало угощение, где поднимались тосты «За здоровье его императорского величества и августейшего его дома». На прощание сам хозяин дома – сиятельный граф, подарил кавалерам Георгиевского креста «синие бархатные шапки, на коих вышиты золотом слова „За бога и царя“», а награждённые медалями получили «синие тонкого сукна шапки с вышитым золотом же крестом и вензелем Государя императора».[610]610
  Московские ведомости, 1813, № 44.


[Закрыть]

Затем во главе с Ростопчиным они посетили приходскую церковь на Лубянке, где при стечении огромного числа зрителей был совершён благодарственный молебен, выслушаны наставления генерал-губернатора. Награждённые крестьяне – Иванов Егор, Прохоров Павел, Колюганов Пётр, Минаев Емельян …и все остальные – были отпущены в свои деревни. А ровно через семьдесят лет, в 1883 году, фамилии этих крестьян можно было увидеть в списках героев, помещённых в золочёных рамах на вечные времена в величественном храме во имя Христа Спасителя, возведённого в столице нашего Отечества – Москве в память потомству грядущих поколений нашего российского народа.[611]611
  Мостовский М. Историческое описание храма во имя Христа Спасителя в Москве. М., 1883, Приложение, с. VIII, IX.


[Закрыть]

«В память отечественной войны 1812 года»

В ночь на 24 июня, переправившись с «Великой армией» через Неман, Наполеон забил мощный клин своей несметной военной силы между русскими армиями М. Б. Барклая-де-Толли и П. И. Багратиона, стараясь как можно глубже расщепить их и затем разбить поодиночке. Единственное спасение русских заключалось в быстрейшем соединении этих армий, что можно было осуществить лишь отводом их в тыл. Этот манёвр удалось совершить только на подходе к Смоленску, но сдержать натиск втрое превосходящих сил Наполеона не представилось возможным. Отступление русских стало неизбежным шагом для сохранения армии и последующего её укрепления с тем, чтобы собраться с силами для решающего удара и перехода в контрнаступление.

В процессе отхода велись упорные арьергардные бои, которые сдерживали продвижение французских войск, изматывали и обескровливали их. Однако при этом сказывалось отсутствие согласованности между командующими – Барклаем-де-Толли и Багратионом. Не было между ними взаимного доверия. Для согласованных действий всех русских военных сил требовался главнокомандующий, который бы сумел возглавить их. Особый комитет выдвинул кандидатуру шестидесятилетнего М. И. Кутузова. Он обладал огромным военным опытом, пользовался непревзойдённым авторитетом и доверием всего народа. И хотя император Александр I был против его назначения, он уступил общему желанию. Вот что писал Александр I об этом своей сестре: «…Зная этого человека, я вначале противился его назначению, но когда Ростопчин письмом от 5 августа сообщил мне, что вся Москва желает, чтобы Кутузов командовал армией… мне оставалось только уступить единодушному желанию и я назначил Кутузова».[612]612
  Переписка императора Александра I с сестрой вел. княгиней Екатериной Павловной. СПб., 1910, с. 82.


[Закрыть]

20 августа был подписан указ о назначении, а 23 он выехал в армию, которая его встретила с восторгом. Солдаты поговаривали между собой – «Едет Кутузов бить французов».[613]613
  Оськин Г.И., Марачев Н.Н. Изучение боевого прошлого нашей Родины. М., 1971, с. 140.


[Закрыть]

Но вопреки ожиданиям, русская армия продолжала отступление. Объективные причины заставляли Кутузова не спешить с решающим ударом. Ещё силён был неприятель. А вместо обещанного подкрепления русской армии в 100 тысяч человек подошло к ней только 15 тысяч. Кутузов надеялся на новые формировавшиеся кадровые подразделения М. А. Милорадовича и на народное ополчение. Кроме того, он выискивал подходящую позицию для генерального сражения. И такое место было Кутузовым найдено, о чём он писал царю: «…Позиция, в которой я остановился при деревне Бородине, в 12-ти верстах вперёд Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно…»[614]614
  М.И. Кутузов. Сб. док. и мат. М., 1954, т. IV, ч. 1, с. 129.


[Закрыть]

Бородино! Сколько в этом слове гордости и печали! Сколько об этом сражении написано, сложено стихов и песен! На этом маленьком клочке земли участвовало в небывалом побоище, по последним относительно точным данным, со стороны русской армии 120 тысяч человек при 640 орудиях, с французской – 130–135 тысяч человек при 587 орудиях.[615]615
  Жилин П.А. Фельдмаршал Кутузов. М., 1988, с. 166.


[Закрыть]

Вот как пишет в своих записках участник сражения А. Н. Муравьёв: «…с 5 часов утра до 9 вечера более 1000 орудий с обеих сторон… разносили смерть между сражавшимися, не говоря уже о более 200.000 ружей и других оружий и штыков, со зверством необыкновенного исступления наносивших смерть на близком расстоянии и в рукопашном бою».[616]616
  Бородино. 1812–1962. Документы, письма, воспоминания. М., 1962, с. 378.


[Закрыть] А приказ по русским войскам был такой: «…Чтоб… с позиций не снимались, пока неприятель не сядет верхом на пушки… Артиллерия должна жертвовать собою, пусть возьмут вас с орудиями, но последний картечью выстрел выпустите в упор и батарея, которая таким образом будет взята, нанесёт неприятелю вред, вполне искупающий потерю орудий».[617]617
  Артиллерийский журнал, 1859, № 5, с. 81.


[Закрыть]

«Описание Бородинского сражения будет всегда несовершенным, какая бы кисть или перо не предприняли начертать оное».[618]618
  Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. М., 1985, с. 77.


[Закрыть] Да! Невозможно передать картину этого события простому смертному. Можно только в какой-то степени её представить по имеющимся цифрам. Так, по данным начальника артиллерии «Великой армии» генерала ла-Рибоаспера, в Бородинском бою было сделано только с французской стороны выстрелов:

артиллерийских – 43.538,

ружейных – 2.144.000,

что составляет более 60 процентов всего боезапаса артиллерии Наполеона.[619]619
  Артиллерийский журнал, 1859, № 11, с. 228.


[Закрыть]

На Бородинском поле полегло 94 тысячи человек[620]620
  Советская историческая энциклопедия. М., 1967, т. 10, с. 670.


[Закрыть] и 32 тысячи лошадей.[621]621
  Бородино. 1812–1962. Документы, письма, воспоминания. М., 1962. с. 377.


[Закрыть] Недаром это сражение называлось «битвой генералов» – их у французов выбыло из строя 47, а у русских 22. Вот так «французская армия, – по словам генерала Ермолова, – расшиблась о русскую».[622]622
  Гос. Эрмитаж. Военное прошлое русского народа XVII в. – начало XIX в. Л., 1939, с. 64.


[Закрыть]

Кутузов в донесении писал Александру I: «Баталия, 26-го числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которую пришёл нас атаковать».[623]623
  М.И. Кутузов. Сб. док. и мат. М., 1954, т. IV, ч. 1, с. 176.


[Закрыть]

В этом решающем сражении главная задача Кутузова была решена – противник потерял почти половину своего войска и лишился огромного количества боезапасов. Но главное – его непобедимая армия утратила моральный дух, в то время как русские приобрели в Бородинском сражении уверенность в будущем успехе. И хотя Москва была сдана, Кутузов считал дальнейшую победу обеспеченной. На Совете в Филях, противореча собравшимся генералам, он сказал: «…С потерей Москвы не потеряна Россия. Первою обязанностью поставляю сохранить армию и сблизиться с теми войсками, которыя идут к нам на подкрепление. Самым уступлением Москвы приготовили мы гибель неприятелю…»[624]624
  Михайловский-Данилевский А.И. Описание Отечественной войны 1812 года. СПб., 1839, ч. 2, с. 323–328.


[Закрыть] Кутузов гениальным тарутинским манёвром вывел из-под удара армию, поставил свои войска к югу от Москвы, отрезав тем самым Наполеона от южных продовольственных районов. В такой обстановке армия неприятеля не могла оставаться в Москве. Это как раз то, к чему стремился Кутузов.

В Тарутино он укрепился лагерем, стал организовывать подвижные отряды, которые начали разворачивать военные действия на флангах, в тылу и коммуникациях противника. Во всех направлениях стали действовать партизанские отряды. Русская армия была подкреплена народным ополчением. Общими усилиями армии и народа началось уничтожение и изгнание захватнической армии из пределов России.

Тарутинский рубеж стал основной опорой успешного осуществления контрнаступления. 6 октября был нанесён первый удар французской армии, в котором противник понёс серьёзное поражение.

В окружённой партизанами и войсками народного ополчения Москве, голодной и обгорелой, армия Наполеона была обречена на смерть. Узнав о поражении войск Мюрата под Тарутино, французы выкатились из Москвы на 50 000 повозок с награбленным в русских землях добром.

Под Малоярославцем Кутузов преградил им дорогу в южные нереквизированные районы и после 18-часового сражения заставил армию Наполеона двигаться обратно на запад по старой, опустошённой ею Смоленской дороге. Главные силы русских сопровождали её, нанося совместно с партизанами удары по отступающим французам, не давая им свернуть с навязанного маршрута.

22 октября произошло крупное сражение под Вязьмой, где было уничтожено противника более 6 тысяч и 2,5 тысячи взято в плен.

За победу под Красным М. И. Кутузов был титулован Смоленским. В этом бою офицером Байковым был взят маршальский жезл Даву. К концу преследования французской армии главнокомандующий планировал в междуречье окружить остатки измотанных и деморализованных войск неприятеля и окончательно добить их. «…Я полагаю, – писал он, – что главное поражение, которое неприятелю нанести можно, должно быть между Днепром, Березиною и Двиною…».[625]625
  Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года и контрнаступление Кутузова. М., 1951, с. 144.


[Закрыть] Но нерешительность Чичагова с его казачьим корпусом дала возможность французам 15 ноября прорваться к Березине у деревни Студенки, где при переправе их погибло огромное число. По воспоминаниям одного французского офицера, Березина была настолько забита трупами, повозками, лошадьми, что вышла из берегов.[626]626
  Хрестоматия по истории СССР. М., 1949, т. II, с. 471.


[Закрыть] От 40 тысяч неприятельских войск осталось на третий день отступления их с Березины только 9. Сам Наполеон, вырвавшись из окружения и добравшись с личной гвардией до Сморгони, бросил остатки армии под командование Мюрата и возвратился в Париж.

14 декабря через Неман переправилось лишь 1600 безоружных, одетых в лохмотья людей, похожих более на бродяг, чем на солдат. Это всё, что осталось от 640-тысячной «Великой армии» Наполеона.

«Война окончилась за полным истреблением неприятеля», – писал М. И. Кутузов. В обращении к войскам от имени русского народа он благодарил солдат, назвав их спасителями Отечества. Приехавший в Вильно государь император Александр I «…крепко обнял… старого фельдмаршала и осчастливил его продолжительной милостивой беседой. Наивысшая воинская награда – орден св. Георгия 1-й степени – украсила грудь героя».[627]627
  Андрианов П.М. Великая Отечественная война: По поводу столетнего юбилея. СПб., 1912, с. 75–76.


[Закрыть] Кроме этого, Кутузов был награждён золотой, украшенной алмазами и бриллиантами, шпагой огромной ценности – стоимостью в 25 125 рублей.[628]628
  Герои 1812 года. Сб. М., 1987, с. 583.


[Закрыть] А 5 февраля 1813 года вышел указ о пожаловании участникам освобождения русской земли от нашествия Наполеона наградной медали «В память отечественной войны 1812 года», где император Александр I писал:

«Воины! славный и достопамятный год, в который неслыханным и примерным образом поразили и наказали вы дерзнувшаго вступить в Отечество ваше лютаго и сильнаго врага, славный год сей минул, но не пройдут и не умолкнут содеянныя в нём громкия дела и подвиги ваши: вы кровию своею спасли Отечество от многих совокупившихся против него народов и Царств. Вы трудами, терпением и ранами своими приобрели благодарность от своей и уважение от чуждых Держав. Вы мужеством и храбростью своею показали свету, что где Бог и вера в сердцах народных, там хотя бы вражеския силы подобны были волнам Окияна, но все они, как о твёрдую непоколебимую гору, разсыплются и сокрушатся. Из всей ярости и свирепства их останется один только стон и шум погибели. Воины! в ознаменование сих незабвенных подвигов ваших повелели Мы выбити и освятить серебряную медаль, которая с начертанием на ней прошедшаго, столь достопамятного 1812 года, долженствует на голубой ленте украшать непреодолимый щит Отечества, грудь вашу. Всяк из вас достоин носить на себе сей достопамятный знак, сие свидетельство трудов, храбрости и участия в славе; ибо все вы одинакую несли тяготу и единодушным мужеством дышали. Вы по справедливости можете гордиться сим знаком. Он являет в вас благословляемых Богом истинных сынов Отечества. Враги ваши, видя его на груди вашей, да вострепещут, ведая, что под ним пылает храбрость, не на страхе или корыстолюбии основанная, но на любви к вере и Отечеству и, следовательно, ничем непобедимая».[629]629
  Русский инвалид, 1813, № 8, с. 41–42.


[Закрыть]

22 декабря 1813 года, уже после смерти М. И. Кутузова, вышел именной указ нового главнокомандующего армиями М. Б. Барклая-де-Толли «О раздаче установленной (серебряной) медали в память 1812 годъ». На её лицевой стороне, в середине поля, изображено «всевидящее око», окружённое лучезарным сиянием; внизу указана дата – «1812 года». На оборотной стороне медали прямая четырёхстрочная надпись, позаимствованная из библейского писания: «НЕ НАМЪ, – НЕ НАМЪ, – А ИМЕНИ – ТВОЕМУ». Медаль называлась «В память отечественной войны 1812 года». Слово «отечественной» писалось с малой буквы.

Она была выдана «…строевым чинам в армии и ополчениях всем без изъятия, действовавшим против неприятеля в продолжение 1812 года. Из нестроевых, Священникам и Медицинским чинам тем только, кои действительно находились во время сражений под неприятельским огнём…» И далее следует предупреждение: «…За исключением поименованных… решительно никто не должен носить медалей», кроме особых случаев, при которых «…Его Величество предоставляет Себе давать… позволение на сие…»

В связи с этим строго предписывалось, «…чтобы все те чиновники или чины, кои не подходят под сие правило, носили медали, тотчас оные сняли и возвратили в главное армии дежурство».[630]630
  ПСЗ, т. XXXII, № 25505…


[Закрыть]

Медаль выдавалась на ленте ордена Андрея Первозванного (голубой), и носили её с особой торжественностью все участники боевых сражений от простого солдата до фельдмаршала. Всего было выдано серебряных медалей 250 тысяч штук.[631]631
  Герои 1812 года. Сб. М., 1987, с. 577.


[Закрыть]

Были изготовлены подобного рода серебряные медали и меньшего размера (диаметром не 28, а 22 мм) с поперечным ушком и продетым в него колечком для подвешивания на ленту. Такие медали носили кавалеристы.

Медаль в память Отечественной войны сначала предполагалось выполнить с профильным портретом императора Александра I. Но по каким-то неведомым причинам вместо этого изображения медаль была отчеканена с лучезарным «всевидящим оком» всевышнего. Но солдаты, глядя на эту медаль, вспоминали о былом великом фельдмаршале – герое войны и «…говорили, будто это „око“ самого Кутузова: „у него, батюшки, один глаз, да он им более видит, чем другой двумя“».[632]632
  Никулин Л. России верные сыны. М., 1979, т. 1, с. 21.


[Закрыть]

Через восемь месяцев после выдачи серебряной медали, уже в конце всей заграничной кампании, манифестом от 30 августа 1814 года была учреждена ещё одна медаль, выполненная впервые в истории медалистики из тёмной бронзы (меди), но теми же штемпелями, что и ранее серебряная. Она предназначалась для награждения дворянства и купечества, содействовавших победе армии в этой войне. «Благородное дворянство наше, – пишется в манифесте, – …издревле благочестивое, издревле храброе… многократными опытами доказавшее… преданность и любовь к… Отечеству, наипаче же ныне изъявившее беспримерную ревность щедрым пожертвованием не токмо имуществ, но и самой крови и жизни своей, да украсится бронзовою на Владимирской ленте медалию с тем самым изображением, каковое находится уже на (серебряной боевой) медали, учреждённой на 1812 год. Сию бронзовую… медаль да возложат на себя отцы или старейшины семейств, в которых, по смерти носивших оную, остается она в сохранении у потомков их, яко знак оказанных в сем году предками их незабвенных заслуг Отечеству…» Поэтому на некоторых воинских чинах можно было видеть рядом с серебряной и медаль из тёмной бронзы. Её они получали как старшие в дворянском роду.

И далее в манифесте указывается:

«Именитое купечество, принимавшее во всеобщей ревности и рвении знатное участие, да примет из уст Наших благоволение и благодарность. В ознаменование же тех из них, которые принесли отличные и важные заслуги, Повелели Мы рассмотреть оные, и по представлении вознаградим их тою же бронзового… медалию, на ленте ордена Святыя Анны».[633]633
  ПСЗ, т. XXXII, № 25671.


[Закрыть]

А ещё через один год и семь месяцев по указу от 8 февраля 1816 года было разрешено носить такие же медали из тёмной бронзы старейшим женщинам дворянского рода. А чтобы выглядели на них награды более пригляднее, разрешалось носить медали уменьшенных размеров.

Очень много было изготовлено медалей уменьшенных размеров – вплоть до фрачных (диаметром от 12 до 18 мм) – частным образом. Причём для этого использовались разные металлы, даже светлая бронза.

Словом, появилось множество медалей самых различных вариантов, которые отличались и по расположению треугольника со «всевидящим оком» на поле медали, и по форме, и чередованию лучей сияния, и по шрифту надписей на оборотной стороне и т. д.

В связи с этим 11 сентября 1814 года вышел указ «О запрещении делать медали мимо монетного двора», в котором говорится, что «…разного рода медали выходят в продажу от мастеров золотых и серебряных дел… а через то могут те медали приобретать лица, которым носить их не следует…» Далее наказывается – «…объявить… через полицию всем, чтоб они отнюдь… оных медалей, жалуемых за отличия или в награду… из какого бы то ни было металла, ни вытеснением штемпелями, ни вырезыванием от руки, ни чеканкою не делали и не продавали, под опасением строжайшего взыскания: ибо все медали, установляемые, нигде больше выбиты быть не могут, как на монетном дворе…».[634]634
  Там же, № 25689.


[Закрыть]

В год 100-летнего юбилея Отечественной войны 1812 года императором Николаем II было (15 августа 1912 года) утверждено положение «О ношении установленных Манифестом 30 августа 1814 года медали… потомками…», согласно которому им представлялось «…право по смерти отцов и старшин семейств… не только хранения, но и ношения медалей 1812 года, как дворянских, так и купеческих…» Такое право распространялось и на особ женского пола.[635]635
  Там же, № 37957.


[Закрыть] Наследовались и наперсные кресты за 1812 год.

Потомки, не сохранившие подлинных медалей того времени, имели право изготовить их в частных мастерских. Нередко подобные награды выглядели изящнее и добротнее государственных.

Наперсный крест для духовенства. 1812 г

Русская православная церковь в тот памятный год возносила молитвы о даровании победы нашему воинству и призывала всех христиан России к участию в защите священной земли от иностранного нашествия. Духовные лица оказывали помощь раненым на поле боя и в госпиталях. В эту деятельность включилось всё русское духовенство от высших духовных санов до скромных сельских священников-пастырей и простых монахов. Они своими проповедями призывали народ к защите нашей православной веры, царя и Отечества и тем самым превращались в пламенных борцов за победу в этой всенародной войне. Церковные пастыри своей службой вселяли дух надежды в народ и ободряли людей в то тяжёлое время. В своих проповедях они использовали пламенные строки императорского манифеста, который призывал весь русский народ к защите своего родного Отечества: «…Соединитесь все: с крестом в сердце и с оружием в руках, никакие силы человеческие вас не одолеют».[636]636
  Дурылин С.Н. Русские писатели в Отечественной войне 1812 года. М., 1943, с. 11.


[Закрыть] Прислушиваясь к этим словам, народ вдохновлялся надеждой и верой в победу, брался за оружие и, не считаясь ни с чем – даже с собственной жизнью, дрался с французскими пришельцами. Вот достоверный яркий пример духовного состояния крестьян в то время:

«…К маршалу Даву привели несколько поселян, захваченных французскими разъездами. Их тот час же употребил проводниками… но отряд французов встречен был на своём пути русскими отрядами; проводники были присуждены к смертной казни, как намеренно заведшие в западню. Маршал Даву хотел знать прежде всего причину, побудившую всех крестьян укрываться от французов в леса, оставляя на жертву свои селения, избы и поля. Мужики молчали. Наконец один ответил: „С тех пор как Россия стоит, мы никогда не призывали других царей, кроме своих православных, наша русская вера велит хранить присягу. Поэтому мы и не можем повиноваться вашей власти“.

Даву свирепо крикнул:

– Расстреляйте этого человека, он опасный фанатик и шпион!

Сей приговор был тотчас выполнен. Прочих крестьян заставили таскать пушки вместо лошадей, бывших под артиллериею…».[637]637
  Кормчий, 1912, № 34.


[Закрыть]

Православное духовенство зачастую являло собой пример мужества и самоотверженности в жестоких схватках с врагом. Как истинные бойцы, они находились при воинских подразделениях армии и народного ополчения, священнодействовали на их моральный дух, сражались в тылу врага, как в партизанских отрядах, так и в одиночку – в разведывательных целях, доставая порой ценнейшие сведения для русского командования. Один из подобных служителей культа – дьячок Рагозин из деревни Рюхово, стал заправским разведчиком, он так навострился в этом деле, что с его помощью было в разное время взято в плен более 700 французов. Проводил Рагозин свои разведывательные операции между Рузой и Можайском. Узнав о месте нахождения неприятеля, оставлял в лесу свою старую кобылёнку и под видом нищего приходил в лагерь французов. Собрав необходимые данные, спешил в Волоколамск к русским казачьим частям…

Бывали и такие церковные служители, которые создавали из крестьян, разбежавшихся по лесам, партизанские отряды и успешно командовали ими. Например, дьячок Савва Крастелев из города Рославля, возглавив такой отряд, бил неприятельские разъезды так, что о нём знала вся губерния, а французы боялись его панически. Долго действовал Савва, защищая местные поселения крестьян. Но однажды отряд его был окружён крупными силами французов, и знаменитый дьячок – боевой командир погиб геройской смертью, не сдавшись врагу.

А вот другой предводитель партизан – пономарь из Смоленской губернии Смирягин. Он так же успешно действовал с отрядом крестьян и даже в одном из сражений с французами отбил у них боевое знамя, за что получил от Кутузова знак отличия Военного ордена.[638]638
  Там же, № 35.


[Закрыть]

На героические дела вдохновлял народ и сам император Александр I своим рескриптом на имя Смоленского епископа Иринея, в котором он поручал ему очередное патриотическое дело: «…Возлагаем Мы на Вас пастырский долг: внушениями и увещаниями собирать их (жителей Смоленска) и не токмо отвращать от страха и побега, но напротив, убеждать, как того требует долг и вера христианская, чтобы они, совокупляясь вместе, старались вооружиться чем только могут, дабы, не давая никакого пристанища врагам, везде и повсюду истребляли их и вместо робости наносили им самый великий вред и ужас».[639]639
  Там же, № 34.


[Закрыть]

На основании этого рескрипта проводились проповеди и даже была составлена епископом Августином, управлявшим в то время Московской митрополией, специальная особая молитва «Об избавлении от супостатов». Пламенные слова её читались во всех приходах России, они зажигали сердца народа гневом и призывали всех сообща «…препоясаться на великую брань».[640]640
  Там же.


[Закрыть]

Деятельность церкви этим не ограничивалась, она занималась и организацией сбора материальных средств. Священный Синод внёс в государственную казну на военные нужды полтора миллиона рублей – огромная сумма по тому времени. Кроме этого, духовенство вело активную работу по формированию народного ополчения и даже издало своё распоряжение по всей Российской империи о том, чтобы «…причетники, дети священно– и церковнослужителей, находившиеся при отцах, и семинаристы увольнялись по желанию в ополчение, получая от церкви пособие на одежду и продовольствие…».[641]641
  Там же.


[Закрыть]

А сколько страданий понесли служители церквей и священных храмов, сохраняя их от разрушения и разграбления, а духовные святыни – от поругания. Со вступлением Наполеона в Москву церковные служители оставались при священных храмах. Вполне естественно, что все ценности были скрыты и захоронены от ворвавшихся в город врагов. Зная это, французы старались пытками и издевательствами вырвать у служителей церквей тайну ценных захоронений. Но одухотворённые твёрдой верой и преданные священному русскому Отечеству, церковные служители были непоколебимы. Благодаря их подвигам, были сохранены на Руси бесценные священные реликвии.

Вот как рассказывал религиозно-нравственный журнал «Кормчий» об одном таком эпизоде:

«…в день вступления в Москву 2 сентября, к вечеру, поляки первыми заняли Новоспасский монастырь и стали грабить. Затем напали на смежный Сорокасвятский храм. 68-летний старец, священник Пётр Гаврилов, заявил им, что не только не выдаст ключ от дверей храма, но и не допустит в храм, как только через свой труп. Разъярённые враги умертвили его в притворе двери…».[642]642
  Там же, № 35.


[Закрыть]

Зверскими пытками был замучен московский священник Вельяминов, не проронив ни слова о спрятанных церковных ценностях. Долго его окровавленное тело лежало непогребённым на улице возле церкви.

Можно привести множество подобных случаев, когда грабители подвергали священников пыткам прямо на порогах церквей и тут же убивали их за сопротивление; как бросали монахов в Москву-реку, пытаясь добиться у них признания о скрытых ценностях… Словом, духовенство тоже имело своих выдающихся героев войны наравне со всеми другими сословиями нашего Отечества и заслужило право на свои награды.

Известно, что на основании приказа главнокомандующего М. Б. Барклая-де-Толли от 22 декабря 1813 года «…Священникам… тем только, кои действительно находились во время сражений под неприятельским огнём…» была вручена серебряная медаль «В память отечественной войны 1812 года». Позже, в конце всей кампании, 30 августа 1814 года, когда уже русские солдаты возвращались из покорённого Парижа, император Александр I обнародовал манифест «Об учреждении (наперсных) крестов для Духовенства…», в котором сообщалось: «…в сохранении памяти беспримерного единодушия и ревности, увенчанных от руки Всевышнего столь знаменитыми происшествиями, возжаловали Мы учредить и поставить… за избавление Державы Нашей от лютого и сильного врага, и в прославление… сего совершившегося… ежегодное празднование в день Рождества Христова…» А «…Священнейшее Духовенство Наше, призывавшее перед Олтарём Всевышнего тёплыми молитвами своими благословение божие на Всероссийское оружие и воинство, и примерами благочестия ободрявшее народ к единодушию и твёрдости, в знак благоволения к вере и любви к Отечеству, да носит на персях своих, начиная от верховного пастыря включительно до священника, нарочно учреждаемый для сего крест с надписью 1812 года».[643]643
  ПСЗ, т. XXXII, № 25671.


[Закрыть]

Этот четырёхконечный наперсный крест был учреждён одновременно с медалью для дворянства и купцов и чеканился из того же металла – тёмной бронзы (меди). Размеры его – 75x45 мм, в перекрестье своём, на лицевой стороне, имеет вид медали «В память отечественной войны 1812 года» – то же «всевидящее око» с лучезарным сиянием и та же дата внизу – «1812 годъ». Концы креста гладкие, не имеющие никаких украшений и надписей.

На оборотной стороне, вдоль горизонтальных концов его, в перекрестье имеется, как у медали, четырёхстрочная надпись: «НЕ НАМЪ, НЕ НАМЪ, А ИМЕНИ ТВОЕМУ».

Крест предназначался для ношения (на шее) на Владимирской ленте. Выдано таких крестов было около 40 тысяч лицам духовного сана, находившимся на службе в 1812 году.[644]644
  Каталог отечественных орденов, медалей и нагрудных знаков. Военно-ист. музей… Сост. Е. Шевелева. Л., 1962.


[Закрыть]

Немало подобных крестов появилось в 1912 году, когда праздновалось 100-летие Отечественной войны и разрешили носить их духовным лицам – прямым потомкам по мужской линии духовных лиц, награждённых ими за 1812 год.