Текст книги "Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)"

Автор книги: Александр Кузнецов

Соавторы: Николай Чепурнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)

За храбрость на водах финских. 1789 г

Война с Турцией велась полным ходом. В связи с этим все войска были сосредоточены на юге России. В то время, когда русская гребная флотилия в лимане перед Кинбурном громила турецкий флот и велась подготовка к осаде Очакова, Швеция на севере 21 июня 1788 года без объявления войны начала военные действия против России. Король Густав III был намерен вернуть все прибалтийские земли, завоёванные Петром I, и снова превратить Балтийское море в шведское озеро. Кроме этого, он требовал от своей двоюродной сестры Екатерины II отдать Турции Крым и восстановить с ней границы, существовавшие до Кючук-Кайнарджийского мира.

Итак, Россия вынуждена была вести войну на два фронта. «Матушка, всемилостивейшая государыня! – писал с горьким сочувствием Г. А. Потёмкин императрице, – заботят меня ваши северные беспокойства!»[349]349
  Шторм Г.П. Дети доброй надежды. М., 1962, с. К12.


[Закрыть] Действительно, создавалась серьёзная угроза – подступы к Петербургу оставались почти обнажёнными. Императрица сетовала на Петра: слишком-де «близко расположил столицу».[350]350
  Давыдов Ю.В. Головнин. ЖЗЛ. М., 1968, с. 22.


[Закрыть] Из Петербурга вызваны были гвардейские части, и 19-тысячная армия под командованием генерала Мусина-Пушкина была направлена к границе, навстречу Густаву III с 38-тысячным войском. Шведский флот в это время шёл прямым курсом на Кронштадт, минуя береговые пограничные укрепления с целью разгромить русскую эскадру и с помощью десанта захватить Петербург.

Король Швеции не сомневался в своей победе. Он уже назначил коменданта города и с полной уверенностью обещал сбросить с пьедестала статую Петра I на Сенатской площади, а своим придворным дамам устроить роскошный бал в Петергофе.

Старый герой Чесмы адмирал С. К. Грейг со своей флотилией встретил противника у острова Гогланд – в центральной части Финского залива – и 6 июля 1788 года дал сражение. Его активные действия вынудили шведов отступить и уйти в Свеаборг.

По стечению дипломатических обстоятельств, а также из-за неповиновения финских частей в военных действиях против России Швеция была вынуждена вернуть сухопутные войска в свои границы, и остальные два года война продолжалась только на море.

Весна 1789 года принесла русским первый сюрприз. Двадцатичетырёхпушечный катер «Меркурий» лейтенанта Кроуна взял в плен сорокачетырёхпушечный шведский фрегат «Венус» с экипажем 302 человека. За эту смелую удачу Кроун получил звание капитана 2 ранга и под своё командование отремонтированного пленника «Венуса», на котором в дальнейшем показывал чудеса отваги.[351]351
  Михайлов М.А., Баскаков М.А. Фрегаты, крейсера, линейные корабли. М., 1986, с. 33.


[Закрыть]

К этому времени русский флот лишился С. К. Грейга, который умер от простуды, и на его место вступил медлительный и нерешительный адмирал П. В. Чичагов. На сомнения императрицы о его способностях ответил, что шведы «Бог милостив, матушка, не проглотят!» и убедил её своими дальнейшими действиями.[352]352
  Давыдов Ю.В. Головнин. ЖЗЛ. М., 1968, с. 23.


[Закрыть] В июле он дал шведам сражение у острова Эланд, после которого они вынуждены были уйти в Карлскрону зализывать раны.

Командование русской гребной флотилией принял бывший гонитель турецкого флота под Очаковом Карл Нассау-Зиген. После ссоры с Потёмкиным он покинул Чёрное море и уже намеревался пуститься в очередное авантюристическое путешествие через Хиву в далёкую Индию. Но случившаяся война со Швецией и уговоры русской императрицы – послужить России, привели его на Балтику.[353]353
  Военная энциклопедия. Петроград, 1914, Нассау-Зиген.


[Закрыть]

После июльского успешного сражения этот «паладин Европы» принёс России 13 августа 1789 года новую победу. У финских берегов в сражении под Роченсальмом он наголову разбил шведскую гребную флотилию адмирала Эренсверда, а остатки её загнал в устье реки Кюмень – в то место, где теперь находится город Котка – напротив Нарвы через Финский залив. На радостях от таких успехов Екатерина II возложила на победителя высший российский орден – Андрея Первозванного. В указе императрицы по поводу этой победы перечислены и расписаны все подробности: «…Адмиральское и ещё четыре судна, большие суда, одна галера и куттер, множество штаб– и обер-офицеров и более тысячи человек нижних чинов досталися победителям. Остаток флота шведского по претерпении великого вреда и поражения по сожжении всех транспортных его судов обратился в бег и, преследуем будучи, загнан к устью реки Кюмень».[354]354
  Собрание… реляций о военных действиях против неприятелей Российской империи. М., 1791, ч. II, с. 53.


[Закрыть]

За эту победу офицеры получили ордена и очередные чины, а все матросы флотских экипажей и солдаты десантных подразделений армии, участвовавшие 13 августа 1789 года в разгроме шведского гребного флота, были награждены серебряными медалями, диаметром 49 мм.

Лицевая сторона этой медали идентична предыдущей «За храбрость на водах очаковских», а оборотная имеет шестистрочную надпись: «ЗА – ХРАБРОСТЬ – НА ВОДАХЪ – ФИНСКИХЪ – АВГУСТА 13 – 1789 ГОДА».

Обе стороны штемпелей для чеканки медалей резал тот же мастер – Тимофей Иванов.[355]355
  Щукина Е.С. Медальерное искусство России в XVIII веке. Л., 1962, с. 103, 120, 121.


[Закрыть]

Медаль носили на груди на Георгиевской ленте.

За взятие шведской батареи. 1789 г

1789 год. А. В. Суворов, получив в Причерноморье под своё командование корпус и полную свободу действий, успешно громил турок на юге России. И в тот момент, когда он после Фокшан готовился к знаменитому разгрому 100-тысячной армии у реки Рымник, на Балтийском море после Роченсальмского сражения вице-адмирал Нассау-Зиген добивал в шхерах устья Кюмени остатки шведской гребной флотилии Эренсверда, объединившись со своими сухопутными частями.

Разгромить эту группировку можно было только одновременным ударом и с моря, и с суши. Но огонь шведских батарей не давал возможности высадить десант, чтобы сосредоточить силы для удара по неприятелю с тыла. Тогда Нассау-Зиген пошёл на хитрость. Под покровом предосенней ночи, 21 августа, он сам с группой егерей из Семёновского полка, взяв с собой три пушки, скрытно высадился на одном из островов недалеко от расположения шведской артиллерии. Незаметно перетащив на руках пушки почти вплотную к позиции шведов (на расстояние 120–130 метров), он прямой наводкой накрыл неприятельскую оборонительную линию. Под прикрытием артиллерийского огня русский десант с фланга высадился на берег и с боем овладел шведской артиллерийской батареей.[356]356
  Собрание… реляций о военных действиях против неприятелей Российской империи. М., 1791, ч. II, с. 53.


[Закрыть]

За эту операцию и за блестящую победу при Роченсальме (по заключении Верельского мира) императрица наградила Нассау-Зигена чином полного адмирала и золотой шпагой, украшенной алмазами.[357]357
  Военная энциклопедия. Петроград, 1914, Нассау-Зиген.


[Закрыть]

Для награждения участников этого события – нижних чинов – была отчеканена серебряная медаль, подобная предыдущей.[358]358
  Щукина Е.С. Медальерное искусство России в XVIII веке. Л., 1962, с. 118, п. 22.


[Закрыть] Отличается она лишь реверсом, на котором изображена прямая, крупная, во всё поле, надпись в три строки: «ЗА – ХРАБРО – СТЬ».

О документах по награждению этой медалью в литературе нигде не упоминается; судя по её исключительной редкости, она была, вероятно, выдана только егерям Семёновского полка – непосредственным участникам этой операции.[359]359
  Вопросы истории, 1973, 12, с. 120.


[Закрыть] Медаль носили на груди на Георгиевской ленте.

За поход на Анапу. 1789 г

В начале войны со шведами в 1788 году сухопутными частями на финском берегу командовал А. И. Мусин-Пушкин – знаменитый коллекционер и историк.[360]360
  БСЭ. М., 1974, т. 17, с. 129.


[Закрыть] Сложившаяся обстановка заставила отстранить его от командования, и на эту должность был прислан с Кавказа командующий армией граф Н. И. Салтыков.[361]361
  Давыдов Ю.В. Головнин. ЖЗЛ. М., 1968, с. 30.


[Закрыть] Два корпуса на Кубани остались без главного начальника. Одним из них – Кавказским – командовал Юрий Богданович Бибиков, поднявшийся по служебной лестнице до генерал-поручика, благодаря покровительству П. И. Панина, при котором он находился во время подавления Пугачёвского восстания.[362]362
  Потто В. Кавказская война. СПб., 1887. т. 1.


[Закрыть] На сей раз ему представлялась возможность отличиться и обеспечить себе дальнейшую служебную карьеру. Воспользовавшись отсутствием главного командования, он взял на себя всю инициативу и самостоятельно предпринял поход на Анапу.

Анапа – древнейшее поселение синдов на берегу Чёрного моря, которое в XV веке было захвачено Портой. После присоединения Крыма к России турки переселили татар (как единоверцев) в окрестности Анапы, а её превратили в сильнейшую крепость с 40-тысячным гарнизоном.[363]363
  БСЭ. М., 1970, т. 1, с. 572 (1692).


[Закрыть] Вот на эту крепость и направил свои стопы генерал Бибиков.

В январе 1789 года, перейдя по льду реку Кубань, по глубоким снегам и незнакомой местности русская армия двинулась к морю. Первые дни похода проходили благополучно, только на лошадях сказывалось ограничение фуража и отсутствие подножного корма. Затем стали случаться стычки с черкесами. А 15 февраля произошло целое сражение с большим отрядом горцев известного в тех краях «пророка» Шейха Мансура. Ещё в 1785 году против него Г. А. Потёмкин направлял отряд с пушками, но неудачно. Пушки были отняты, а весь отряд перебит.[364]364
  История СССР: в 12 т. М., 1967, т. III, с. 648–649.


[Закрыть]

Бибикову на этот раз повезло. Многочисленное войско генерала отразило нападение горцев, и теперь черкесы стали нападать на его армию только из засад.

С каждым днём продвижение становилось всё труднее. Весна наступала на пятки. Разливались горные реки, люди шли по колено в воде, одежда не просыхала. Сказывались никудышная подготовка и организация похода. Не были взяты с собой ни палатки, ни понтоны. Надеясь на быстрый переход к морю, продовольствия и фуража взяли всего лишь на двадцать дней. Сухари были на исходе, солдаты питались сырой кониной, а лошадей стали кормить изрубленными рогожами.

Продвигаясь дальше к югу, часть корпуса напоролась на завал, устроенный турецким заслоном, и попала под перекрёстный артиллерийский огонь. После этого случая были попытки со стороны офицеров уговорить командующего, пока не поздно, вернуться обратно. Но несколько удачных операций по разгрому небольших турецких отрядов обнадёживали Бибикова в этом предприятии.

И вот, после сорокадневного испытания непомерными трудностями и лишениями измотанный корпус вышел 24 марта в долину перед Анапой. Разбили лагерь для отдыха, но ночью повалил снег, ударил мороз, и под утро пало около двухсот изнурённых походом лошадей. К тому же с рассветом русский лагерь был подвергнут вражескому нападению сразу с двух сторон. Из крепости его атаковал 15-тысячный отряд турок, а с тыла напали горцы. Бой был жестокий. В нём «особенно отличился поручик Мейнц, врубившийся со своим эскадроном в массу турецкой конницы».[365]365
  Потто В. Кавказская война. СПб., 1887, т. 1.


[Закрыть] В результате умелого взаимодействия русской пехоты и кавалерии турки вынуждены были отступить и закрыться в крепости. Такая удача толкнула Бибикова на штурм Анапы. Но неподготовленность атаки, отсутствие штурмовых средств предопределили её исход. Под стенами крепости погибло около 600 русских солдат. Надежд на взятие Анапы больше не оставалось. К тому же горцы снова предприняли нападение на русские подразделения. «Спасли положение майоры Верёвкин и Офросимов. Первый, жертвуя собой, с двумя батальонами пехоты бросился навстречу черкесам и заслонил отступавших товарищей».[366]366
  Там же.


[Закрыть]

Всего три дня простояли русские под стенами крепости. И чтобы не погубить весь корпус, Бибиков вынужден был направить его в обратный переход.

Погода в этот год стояла очень холодная, войско осталось без продовольствия и почти без лошадей. Командующий намерен был вести его обратно кратчайшим путём через горы. Все понимали, что этот маршрут гибельный. Солдаты взбунтовались и отказались идти. Их поддержали некоторые офицеры, в том числе и отличившийся в сражении под крепостью майор Офросимов, которого за категорические возражения арестовали и приковали к пушке.

В конце концов военный совет принял решение возвращаться прежним путём.

Обратный переход был ещё труднее. Голод, холод, частые переправы по горло в ледяной воде, стычки с черкесами, в одной из которых Уральский казачий полк потерял всех лошадей. Тяжёлые орудия приходилось тащить самим артиллеристам. И наконец, переправа через Кубань, разлившуюся как море. Всё это унесло много солдатских жизней. Из 7600 человек, отправившихся в поход, вернулось менее 5000,[367]367
  Зиссерман А.Л. История 80-го пехотного Кабардинского полка. СПб., 1881, с. 195.


[Закрыть] из которых ещё около тысячи умерло от болезней после возвращения.[368]368
  Потто В. Кавказская война. СПб., 1887, т. 1.


[Закрыть] Но несмотря на страшные трудности, не было брошено ни одного орудия.

В мае 1789 года Ф. Ф. Ушаков со своей эскадрой, согласно ордеру Г. А. Потёмкина, направился к Синопу, разбомбил его, там же заставил выброситься на берег пять турецких транспортов с продовольствием для армии, захватил восемь судов, освободил невольников, которых турки взяли на продажу в Константинополе, и направился к Анапе.

29 мая, при подходе к крепости, турки встретили его артиллерийским обстрелом. Ушаков понял, что Бибикова там нет. Восемь турецких судов под стенами крепости привлекли его внимание. Но наступившая темнота не дала возможности действовать.

Утром Ушаков обрушил всю мощь своей артиллерии на корабли и крепость. Меткий огонь нанёс огромный ущерб туркам, а главное – лишил их заготовленного провианта и снаряжения для высадки десанта в Крыму. Но отсутствие Бибикова не позволило овладеть крепостью.[369]369
  Шторм Г.П. Дети доброй надежды. М., 1962, с. 335–336.


[Закрыть] Лишь через два с лишним года, перед самым заключением Ясского мира, в 1791 году Анапа будет взята войсками генерала И. В. Гудовича.[370]370
  БСЭ, М., 1972, т. 7, с. 436 (1296).


[Закрыть] А теперь Потёмкин сетовал на неудачу Бибикова: «Сколько сим возгордятся турки!» и писал Екатерине о нём, как о бездарном, недальновидном начальнике и подлеце. Возмущённая императрица отвечала ему: «Экспедиция Бибикова для меня весьма странна и ни на что не похожа; я думаю, что он с ума сошёл, держав людей сорок дней в воде и без хлеба, удивительно, как единый остался жив. Я почитаю, что немного с ним возвратилось; дай знать, сколько пропало – о чём я весьма тужу. Если войска взбунтовались, то сему дивиться нельзя, а более надо дивиться их сорокадневному терпению. Ещё дело схоже с Тотлебеном и Сухотиным в прошедшую войну».[371]371
  Военная энциклопедия. Пг., 1914, Анапа.


[Закрыть] Бибиков был отдан под суд и отстранён от службы.

По ходатайству генерал-фельдмаршала Г. А. Потёмкина и по личному указанию императрицы все оставшиеся в живых солдаты – участники этого трагического похода на Анапу, которые, «…невзирая на неизреченные трудности и самый голод, с усердием и терпением беспримерным исполнили долг свой…»,[372]372
  Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа. СПб., т. II, с. 220.


[Закрыть] были награждены серебряными овальными медалями с крупной трёхстрочной надписью на оборотной стороне – «ЗА – ВЕРНО – СТЬ», которую императрица сама указала «…проставить на сих медалях…».[373]373
  Там же.


[Закрыть] Это была, пожалуй, единственная награда за неудачный поход и проигранные сражения.

На лицевой стороне изображён вензель Екатерины II, увенчанный императорской короной. Медаль выдавалась с Андреевской лентой и предназначалась для ношения на груди.

А позже, по заключении Ясского мира, в своём именном рескрипте о награждении медалями «За победу при Мире» императрица ещё раз упомянула о верности этих солдат: «…много и различно прославившихся и верностью к Ея Императорскому Величеству и отечеству преодолевших все трудности…»[374]374
  ПСЗ, т. XXIII, № 17149.


[Закрыть]

В память Верельского мира. 1790 г

Весной 1790 года на Балтике снова развернулись морские сражения, которые принесли новые победы и неудачи русскому флоту.

2 мая шведы атаковали на ревельском рейде запертую льдами эскадру П. В. Чичагова, но, потеряв два корабля от сильного огня русских батарей, ретировались за острова Нарген и Вульф. Сам флагман – герцог Зюдерманландский (брат шведского короля) – едва не попал в плен к русским.

В это время на другой стороне Финского залива другая шведская эскадра во главе с самим королём Густавом III атаковала Фридрихсгам. Но защитники крепости оказали такое яростное сопротивление, что шведы вынуждены были отвести свои корабли в открытое море.

Пользуясь моментом, когда Чичагов находился в ревельском ледовом плену, шведский король решился на отчаянный шаг. Он направил свой флот прямо на Петербург, надеясь разгромить кронштадтскую эскадру из старых судов и снова попытаться взять русскую столицу. Но опытный, поседевший на корабельной палубе Круз – герой Чесмы, а ныне вице-адмирал, командующий кронштадтской эскадрой, встретил шведов у Красной Горки и 23 мая в тяжёлом бою сумел устоять против сильного флота противника. С вырвавшейся из Ревельской бухты, подоспевшей к нему на выручку эскадрой П. В. Чичагова он загнал шведов в Выборгский залив, который с суши контролировала армия Н. И. Салтыкова, сменившего А. И. Мусина-Пушкина.

Казалось бы, наступил конец войне. Сам шведский король со всем своим флотом почти в 200 судов и армией в 14 тысяч десантных войск находился теперь в этой мышеловке. Екатерина II торжествовала. Она не сомневалась, что хвальбишка-кузен теперь у неё в руках. Но случилось иначе. Спустя месяц, 22 июля, шведы всё-таки вырвались из ловушки, потеряв при этом шесть кораблей и четыре фрегата. Во время их прорыва из залива по каким-то необъяснимым причинам Чичагов не предпринял решительных мер и даже не разрешил Крузу преследовать противника. Эта неудача повлекла за собой другую.

После бегства от Выборга шведская флотилия обосновалась у Роченсальма – в шхерах устья Кюмени. Дождавшись подхода Нассау-Зигена и пользуясь неблагоприятными для него условиями, 28 июня, как раз в годовщину прихода к власти Екатерины II, она полностью уничтожила русскую гребную эскадру. Строптивый адмирал чуть сам не погиб в бушующей морской стихии, которая помогла шведам. Это было его первое поражение на службе России. Потрясённый этим, Нассау-Зиген отослал Екатерине II все её пожалования – ордена, шпагу и отличия. Успокаивая, императрица писала ему: «Одна неудача не мешает истребить из моей памяти, что вы семь раз били моих врагов на юге и на севере»[375]375
  Военная энциклопедия. Пг., 1914, Нассау-Зиген.


[Закрыть]

И всё-таки война шла к концу. Истощённая Швеция отошла от союза с Турцией, поражения на море и сложная обстановка внутри страны заставили её 3 августа 1790 года подписать Верельский мирный договор с Россией. Территории обоих государств сохранились в прежних границах.

Конец войны на севере развязал России руки для решительного удара на юге. Через три месяца и восемь дней будет взят турецкий оплот на Дунае – крепость Измаил.

В связи с завершением войны со Швецией всем командующим эскадрами русского флота посыпались царские милости. Офицеры были награждены орденами и очередными чинами, а солдатам армии и нижним чинам флотских экипажей, «принимавших участие в сражениях со шведами в 1788, 1789 и 1790 годах»,[376]376
  Щукина Е.С. Медальерное искусство России в XVIII веке. Л., 1962, с. 86, 88.


[Закрыть] были выданы необычные восьмиугольные серебряные медали, размером 39x27 мм. Получил такую медаль как свою первую награду и гардемарин В. М. Головнин – будущий знаменитый адмирал, побывавший в плену у японцев.

На лицевой стороне медали, в овальной рамке, – погрудное, вправо обращённое, изображение императрицы Екатерины II в лавровом венке, под обрезом плеча подпись медальера – «Леберехт»; внизу, под рамкой, лавровая и дубовая ветви, перевязанные лентой. На оборотной стороне, в лавровом венке, помещена надпись в три строки: «ЗА СЛУЖ – БУ И ХРА – БРОСТЬ», а под обрезом – «МИРЪ СЪ ШВЕЦ. – ЗАКЛ. 3 АВГ. – 1790 г.».

В именном указе императрицы от 8 сентября о награждении этой медалью говорится следующее: «…Похваляя весьма храбрые деяния и неутомимые труды сухопутных Гвардий, полевых и морских войск Российских, столь много и различно паки прославившихся и вероятностию к Ея Императорскому Величеству и к отечеству преодолевших все трудности, Ея Императорское Величество в память той их службы повелевает на все войска, кои противу неприятеля в деле были, раздать на каждого человека по медали на красной ленте с чёрными полосами».[377]377
  ПСЗ, т. XXIII, № 16904.


[Закрыть]

Эта Владимирская лента (с двумя чёрными полосами по краям и красной в середине) выдавалась впервые с медалью в связи с учреждением 22 сентября 1782 года ордена Святого Равноапостольского князя Владимира.

Штемпели для изготовления медалей выполнялись Карлом Леберехтом – уроженцем Саксонии, приехавшим в Россию в 24-летнем возрасте. Впоследствии он получил звание академика, дослужился до чина статского советника.[378]378
  Щукина Е.С. Медальерное искусство России в XVIII веке. Л., 1962, с. 120, 121.


[Закрыть]

Окончание войны со Швецией было отмечено также памятной медалью (диаметром 62 мм) работы Тимофея Иванова. На аверсе её изображён портрет Екатерины II, развёрнутый вправо, в короне, лавровом венке, мантии, с лентой Андрея Первозванного через плечо. На реверсе – лавровая ветвь в венке из лавровых листьев; вверху – дуговая надпись: «Соседственный и вечный»; внизу, под обрезом – «Миръ съ Швецией) заключенъ 3 августа 1790 года».[379]379
  Там же, с. 117, 118.


[Закрыть]

За взятие Измаила. 1790 г

В 1789 году А. В. Суворов получил возможность перейти к самостоятельным действиям и, объединившись с союзными войсками австрийского принца Кобургского, 21 июня нанёс поражение туркам при Фокшанах. Не прошло и двух месяцев, как 11 сентября он устроил грандиознейший разгром 100-тысячной турецкой армии на реке Рымник.

Сражение при Рымнике.

(Гравюра Х. Г. Шютца (Австрия), конец XVIII в.)

К этому времени у А. В. Суворова скопилось столько наград, что Екатерина II, давая ему титул графа Рымникского и посылая для него высшую степень ордена св. Георгия, писала Потёмкину по этому поводу: «…Хотя целая телега с бриллиантами уже накладена, однако кавалерии Егорья… он… достоин».[380]380
  Гимов В. Суворовские победы в боевых наградах. Памятники Отечества, альманах, 1984/2, с. 61–62.


[Закрыть]

Солдаты, несмотря на неоднократные требования Суворова о поощрении их, так и остались ненаграждёнными. Тогда Суворов прибег к необычному способу чествования своих героев-солдат. Он построил их, обратился к ним с речью о победе и славе, а потом, как было условлено, солдаты наградили друг друга лавровыми ветвями.

В то время как главная армия Потёмкина бездействовала, на плечи Суворова валились всё более сложные операции этой войны. И уже в следующем 1790 году перед ним была поставлена одна из решающих задач, от которой зависел весь дальнейший исход войны, – взятие Измаила с гарнизоном в 35 тысяч человек при 265 орудиях.

Два раза уже русская армия пыталась овладеть этой крепостью, но неприступность её была очевидна. Изучив подступы к ней и её укрепления, Суворов доносил Потёмкину: «Крепость без слабых мест».[381]381
  А.В. Суворов. Документы. М., 1951, т. II, с. 527.


[Закрыть] Действительно, окружённая земляным валом высотой восемь метров, заполненным водой рвом глубиной до десяти и шириной двенадцать метров, она имела в плане форму треугольника, две стороны которого имели общую протяжённость семь километров, а южная сторона примыкала к Килийскому рукаву Дуная.

Когда-то, в древние времена, на месте Измаила стоял город Антифалу, основанный греками. Позже римский император Траян построил здесь крепость Смирнис, которую местное население называло по-своему – Смил. В начале XVI века крепость захватили турки, перестроили её на свой лад и переименовали в Ишмасль, что означает в переводе на русский язык – «услышал бог».[382]382
  БСЭ. М., 1972, т. 10, с. 72(204).


[Закрыть] Теперь Измаил вмещал целую полевую турецкую армию.[383]383
  Золотарёв В.П., Межевич М.А., Скородумов Д.Е. Во славу Отечества Российского. М., 1984, с. 136.


[Закрыть]

Подготовка к штурму велась в очень быстром темпе: заготовлялись штурмовые средства, оборудовались огневые позиции, войска обучались на специально построенных укреплениях, подобных измаильским; велась и моральная подготовка солдат к штурму. Александр Васильевич сам наглядно показывал, как надо преодолевать рвы, засеки, волчьи ямы, как бить, колотить противника и врываться на укрепления Измаила. «Валы высоки, рвы глубоки, а всё-таки нам надо его взять!» – приговаривал он.

Через девять дней после своего прибытия к Измаилу Суворов закончил все приготовления и собрал военный совет, где с уверенностью сказал: «Крепость сильна, гарнизон – целая армия, но ничто не устоит против русского оружия…»[384]384
  Пигарев К.В. Заветы Суворова. Суворовские изречения. М., 1943, с. 9.


[Закрыть]

7 декабря он послал в Измаил ультиматум: «…Магмет Паше Айдозле, командующему в Измаиле; …соблюдая долг человечества, дабы отвратить кровопролитие и жестокость… требую сдачи города без сопротивления… о чём и ожидаю от сего двадцать четыре часа решительного от вас уведомления… В противном же случае поздно будет… когда не могут быть пощажены… (не только мужчины) и самые женщины и невинные младенцы от раздражённого воинства… и за то, как вы и все чиновники перед богом ответ дать (будете) должны».[385]385
  ЦГВИА, ф. 52, оп. 194, д. 577, л. 16.


[Закрыть] Но комендант крепости решительно отверг требование о сдаче: «Скорее Дунай остановится в своём течении и небо упадёт на землю, чем сдастся Измаил», и советовал Суворову «…убираться поскорее, если они не хотят умереть от холода и голода».[386]386
  Михайлов О.Н. Кутузов. М., 1988, с. 122.


[Закрыть]

9 декабря, перед самым штурмом, Суворов направил в Измаил ещё одно предупреждение: «Получа… ответ… (с отказом о сдаче), ещё даю вам сроку сей день до будущего утра на размышление».[387]387
  ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2415, ч. III, л. 281.


[Закрыть] С рассветом 10 декабря русская артиллерия начала обстрел крепости, который продолжался два дня.

В три часа ночи 11 декабря 1790 года по сигналу первой ракеты войска без шума выступили на исходные позиции. А в пять утра девять штурмовых колонн, по три с каждой стороны крепости, двинулись на штурм. Лиманская флотилия под командованием адмирала де Рибаса атаковала приречную сторону крепости. Высадка десанта, несмотря на темноту и сильный огонь противника, и последующая атака береговых укреплений были проведены успешно.

Одновременный штурм со всех сторон заставил противника рассредоточить внимание. Забрасывая рвы фашинами, связывая лестницы между собой и подставляя их к валу, атакующие взбирались вверх на бастионы под ураганным огнём турок. Потери были огромные. С обеих сторон били сотни орудий. «Крепость казалась настоящим вулканом, извергающим огненное пламя», – писал, вспоминая, впоследствии Ланжерон.[388]388
  Равич Н.А. Две столицы. М., 1982, с. 234.


[Закрыть]

Один из первых до бастиона с вражеской батареей добрался майор Неклюдов. Шестой колонной на левом крыле командовал генерал-майор М. И. Голенищев-Кутузов. Она одновременно с первыми двумя достигла вала, но перед превосходящими силами турок вынуждена была остановиться. Суворов послал к Кутузову из резерва Херсонский полк и велел передать, что он назначает «его комендантом Измаила и уже послал в Петербург известие о покорении крепости».[389]389
  Михайлов О.Н. Суворов. М., 1984, с. 239.


[Закрыть] Не зря говорил Потёмкин Суворову, когда посылал его под Измаил: «Будешь доволен Кутузовым». Но Суворов и без этой аттестации хорошо знал Михаила Илларионовича и при штурме крепости полностью полагался на него, о чём упоминал после боя: «Мы друг друга знаем, ни он, ни я не пережили бы неудачи…» А в реляции писал: «Твёрдая в той стороне нога поставлена, войски простирали победу по куртине к другим бастионам… Кутузов находился на левом крыле, но был моей правой рукою».[390]390
  Там же, с. 279.


[Закрыть]

Получив подкрепление от Суворова, колонна Кутузова опрокинула турок и овладела бастионом.

После огромных трудностей, выпавших на долю пятой колонны, с помощью подошедшего кутузовского пехотного батальона командующий М. И. Платов тоже сумел утвердиться на валу и повернул турецкие пушки на бастионе стволами внутрь города. Бугские егеря захватили Бендерские ворота, а к восьми часам были уже открыты и Бросские ворота, бои развернулись внутри крепости. В неё завозили пушки и били картечью вдоль узких улиц. Двери каменных зданий вышибались из орудий прямой наводкой, и пехота штыками уничтожала засевших в них янычар. На рыночной площади крымский хан Каплан-Гирей организовал с почти тысячей янычар такое сопротивление, что опрокинул черноморских казаков и даже отбил у них две пушки. И только Кутузов с генералом Ласси тремя батальонами сумели уничтожить эту отчаянную группировку противника.

В одном из зданий крепости засел с сильным отрядом янычар сам престарелый комендант крепости Айдоз Махмет-паша. Его губительный огонь мешал дальнейшему продвижению. Пришлось орудийным залпом заставить его выкинуть белый флаг.

Исступлённое сопротивление противника было сломлено в основном только к двум часам следующего дня, когда Суворов распорядился ввести в крепость ещё восемь эскадронов кавалерии и два казачьих полка. Весь турецкий генералитет был уничтожен. Гарнизон крепости потерял более 26 тысяч убитыми.[391]391
  Оськин Г.И., Марачев Н.Н. Изучение боевого прошлого нашей Родины. М., 1971, с. 117.


[Закрыть] Измаил был забит трупами. «…Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся…» – писал Кутузов своей жене, став комендантом крепости.

В «непобедимом» Измаиле были взяты огромные трофеи: все 265 пушек, 364 знамени, 42 судна, 3 тысячи пудов пороха, около 10 тысяч лошадей, а войскам досталась добыча в 10 миллионов пиастров.

«Не было крепче крепостей, обороны отчаянней, чем Измаил, только раз в жизни можно пускаться на такой штурм», – писал в донесении Суворов.

За такую великую и славную победу он не был награждён по достоинству этого подвига – не получил ожидаемого фельдмаршальского звания. А был всего лишь произведён в подполковники лейб-гвардии Преображенского полка, полковником которого числилась сама Екатерина II, и удостоен памятной персональной медали.[392]392
  А.В. Суворов. Документы. М., 1951, т. II, с. 578.


[Закрыть] Причиной тому послужили его обострившиеся отношения с Г. А. Потёмкиным. И более того, когда в Петербурге устраивались торжественные празднества по случаю взятия Измаила, Екатерина II отправила самого триумфатора – Суворова, в Финляндию на инспектирование границы со Швецией и строительство тамошних укреплений. Это была, по сути, полуторагодичная почётная ссылка.[393]393
  ЦГАДА, ф. 20, д. 825, ч. 1, л. 17.


[Закрыть] Это оскорбление – «измаильиский стыд» – осталось горьким воспоминанием до конца жизни Александра Васильевича.

Зато Потёмкин был осыпан царскими милостями: ему был преподнесён фельдмаршальский мундир, осыпанный алмазами, в его честь была сооружена триумфальная арка, поставлен в Царском Селе обелиск.

Командный состав и офицеры были награждены орденами и золотым оружием. А по поводу тех, кто не получил орденов, Екатерина II в своем рескрипте князю Потёмкину от 25 марта 1791 года писала: «…Мы представляем Вам… объявить с одарительным листом каждому, означающим службу его, убавляя срок, к получению военного ордена св. Георгия положенный… и с дачею каждому же золотого знака по образцу, нами утверждённому…»[394]394
  ПСЗ, т. XXIII, №№ 16999 А, 17036.


[Закрыть]

Этот крест напоминает по своей форме Очаковский и официально именуется «Знаком золотым для ношения в петлице мундира на ленте с чёрными и жёлтыми полосами на левой стороне груди». Размеры его такие же, как и Очаковского – 47x47 мм.

На лицевой стороне, в двойной овальной рамке, помещена трёхстрочная надпись: «ЗА – ОТМЕННУЮ – ХРАБРОСТЬ», а на оборотной, в такой же рамке – «ИЗМАИЛЪ – ВЗЯТЪ – ДЕКАБРЯ 11 – 1790».

Отличившиеся в штурме крепости Измаил нижние чины сухопутных войск и дунайской флотилии были награждены серебряными медалями. Они были отчеканены овальной формы, размером 35x30 мм. На аверсе, как и у Очаковской медали, крупное изображение вензеля Екатерины II, увенчанного императорской короной, но без веточек; на реверсе – восьмистрочная прямая надпись: «ЗА – ОТМЕННУЮ – ХРАБРОСТЬ – ПРИ – ВЗЯТЬЕ – ИЗМАИЛА – ДЕКАБРЯ 11 – 1790».

Эта медаль была утверждена вместе со «Знаком золотым» императрицей, о чём указывается в именном рескрипте, данном 25 марта 1791 года генерал-фельдмаршалу князю Григорию Александровичу Потёмкину-Таврическому[395]395
  Там же.


[Закрыть] накануне заключения Ясского мира. К сожалению, подлинник этого рескрипта, отправленного Потёмкину в Яссы, был затерян во время его последней поездки «в свой Николаев». Причиной тому послужила смерть князя в дороге, как раз в этот период, и установить дословно указание по награждению этой медалью не представляется возможным. Сохранился лишь именной указ от 31 марта 1792 года графу Салтыкову:

«О приведении в надлежащее исполнение Рескрипта, данного покойному Генерал-фельдмаршалу Князю Потёмкину-Таврическому, касательно награждения подвигов Генералов и прочих чинов, отличившихся при взятии города и крепости Измаил». Указ этот подробно передаёт порядок награждения генералов и офицеров, а о награждении нижних чинов упоминается лишь вскользь: «…Нижним чинам, в завоевании означенным городом участвовавшим, жалуем медаль с надписью: „За отменную храбрость“, поручая вам вновь объявить всем и каждому Монаршее к их усердию и неустрашимости благоволение».[396]396
  ПСЗ, т. XXIII, № 17036.


[Закрыть]