Текст книги "Точка невозврата"

Автор книги: Александр Чубарьян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Изловчившись, Стас выбил его из руки противника, и инъектор, пролетев несколько метров, с глухим стуком упал на пол. В ту же секунду у него самого в голове от затылка до кончика носа будто жахнуло осколочной гранатой.

Стас врезался в стол, а охранник, стоящий сзади, поправил синтетическую кожу на вживленном в костяшки кастете, схватил парня за волосы и притянул к себе удушающим приемом.

– Вот так мои усилители е**т твои мышцы, – громко прошипел ему в ухо, сдавливая горло.

– «Будут противиться грешники, ибо не ведают, что творят», – продолжая напевать, священник подобрал инъектор.

Игла уже находилась в нескольких сантиметрах от шеи. Скосив глаза, Стас видел, как вращаются мельчайшие валики, перемещая по кругу едва заметную иглу, видел палец, уже почти надавивший на спусковую кнопку.

Дверь открылась, и рука с инъектором замерла.

Стас бросил затравленный взгляд на вход.

Ти-Бон. В очках. С новой прической. Все та же безукоризненная симметрия в одежде. И улыбка на лице.

– «И тогда девочка попросила сказочника не убивать главного героя, – процитировал он, заходя в комнату и закрывая за собой дверь. – А сказочник не мог ей отказать, потому что это было третье и последнее желание девочки».

– Ты кто такой? – спросил охранник и, отпустив Стаса, шагнул к нему. Сбоку придвинулся его напарник.

– Обычно при таких вопросах я отвечаю словами Гёте, но, боюсь, ты не поймешь тот глубокий смысл, который в них вложен. Стас, поднимайся и уходи.

– Он отправляется с нами, – произнес священник с инъектором. – А ты лучше уходи, странник.

– Отец Захарий, если не ошибаюсь? Макс Давидян, Зурик Карапетов, как там тебя еще? Вашего верховного клоуна уже предупредили о том, что вы часто стали совать нос не в свои дела. Стас?

Парень стал приподниматься. Священник двинул рукой.

Реакции Стаса и его силы не хватило, чтобы уйти от инъектора во второй раз. Реакции и силы Ти-Бона – да, но он не шевельнулся.

Игла ткнулась в шею, пульсаторы определили угол наклона иглы, и Стас почувствовал укол, сопровождавшийся мягким шипением.

Синтетическая дрянь, которую ему вкололи, стала действовать почти мгновенно. Ноги подкосились – успел подумать, мол, хорошо, что сзади есть стул, на который можно присесть. Голова закружилась, Ти-Бон превратился в сумрачное пятно, медленно двинувшееся в сторону охранника… потом его напарника… священники… потолок ярко-коричневый и становится грязно-синим… хотя не «хамелеон»… Белая спортивная машина… именнуха… потолок из натуральной кожи, обшитой бриллиантами… храм Аграбы, Марианская впадина, космическая станция, арена Колизея… До боли знакомый Костин голос напевает:

– «…Спи, я завтра зайду за тобою первым лучом…»

Не может быть такого. Костя мертв. Может быть потолок-хамелеон, могут быть бриллианты на потолке и львы Колизея, но Кости уже нет.

– «…уже никогда, никогда не увижу…»

Куда его везут? Зачем? Что он хочет, этот чертов кореец? Еще одно тест-сканирование мозга? Или корректировка?

Плывет все. Слезы на глазах, а зрачки сухие и горят огнем.

– «…такая любовь убьет мир…»

Знакомое место. Это не Гарлем и не Маленький Китай, это что-то, где он часто бывал когда-то. Но где это? Что это за небоскреб с вогнутыми стенами?

И почему здание шатается на ветру?

Лифт. Он поднимался на нем когда-то.

Этаж. Двери. Здесь живет кто-то, кого он хорошо знает.

Дверь открывается. На пороге Дашка. Смотрит на Ти-Бона, на висящее у него на руке тело Стаса, потом молча делает шаг назад, освободив проход.

Коридор как пропасть. Кто-то невидимый щелкает выключателем – и все проваливается в пустоту.

* * *

– «Дай зрячему прозреть и слух глухому. Ну и меня, конечно, не забудь…» В восемнадцатом веке поэты не очень жаловали скромность и смирение.

Смутно знакомый голос доносился сквозь вязкую пелену, но его хотя бы было слышно. Ощущение – словно вечность провел в вакууме и еще не полностью из него выбрался. Сильнодействующий релаксант с целым букетом побочных явлений либо психотроп с вирусными генами.

Прийти в себя, оценить обстановку, потом действовать.

А голос определенно знаком.

Ти-Бон.

Но есть кто-то еще.

Глаза Стас не открывал. Постарался, чтобы дыхание не сбилось, лежал в буквальном смысле неподвижной статуей.

– Почему ты не хочешь рассказать, что происходит на самом деле?

Дашка. Сидит справа, метрах в трех. Голос отражается от стены, значит, сидит спиной к нему.

Смотрит на Ти-Бона.

– Потому что я не знаю. Что происходит, и происходит ли это вообще… и важно ли это на самом деле?

– Когда Стас очнется…

– Он уйдет. И не станет ничего рассказывать. Не потому, что он тебе не доверяет, а потому, что знает правила.

– Что значит – уйдет? – Дашкин голос меняется, в нем неуверенность и подозрение. – Навсегда?

– Не совсем. Думаю, он вернется через два-три года. Он сам принял такое решение, – торопливо добавил Ти-Бон, видимо посмотрев на Дашку.

– И ты тоже ничего мне не расскажешь?

– Расскажу. Когда-нибудь, но только не сейчас.

Чиркнула зажигалка, почти сразу же Стас почувствовал запах легкого ароматизированного табака. Дашка.

– Ты точно уверен, что врач не нужен?

– Уверен. Он уже давно очнулся и слушает нас. Тасик! Ты с нами?

Дальше притворяться смысла нет. Стас открыл глаза, присел на кровати, подтянув ноги. Посмотрел на Ти-Бона, потом на Дашку; та кивнула ему и затянулась.

– У меня тоже есть пара вопросов, – буркнул Стас, пристально глядя в глаза корейцу-«брату». – Точнее – один: какого хера?

– Даш, дашь поговорить? – Ти-Бон не отвел взгляда, смотрел ровно, демонстрируя великолепную выдержку ИскИна.

Дашка несколько секунд колебалась, потом поднялась и молча спокойно вышла из комнаты.

– Ну и? – спросил Стас. – Кто эти монахи?

– Ты связан со смертью сына их предводителя. Боюсь, они хотят устроить тебе неприятности.

– Эрик?

– Его собирались представлять как нового мессию, и для верующих будет плохим примером то, что Господь не покарал убийц своего сына.

– А ты там оказался случайно, да? – с сарказмом произнес Стас.

– Не случайно, – ничуть не смутившись, признался Ти-Бон. – Я ждал этого.

– Зачем?

– Хотел кое-что проверить.

– Что именно?

Улыбнувшись, Ти-Бон постучал себя по голове, ответив:

– Не осталось ли у тебя там чего-нибудь противозаконного. Я не силен в брейн-программинге, но прекрасно знаком с жаждой любого ИскИна к самокопированию личности.

Понятно. Проверку устроил – как будет вести себя Стас в условиях, угрожающих жизни. Чье будет выявлено поведение – беспомощного человека или боевого ИскИна.

Интересно, как повел бы себя Ти-Бон, окажись Стас под воздействием своей бывшей закладки? Попытался бы захватить его и отправить спецам? Ликвидировал бы? Или отпустил?

– Убедился?

– Вполне. Ты даже пульс свой разучился контролировать. Тебе надо срочно поставить «Девелопер» или другой развивающий софт, если не хочешь раньше времени умереть от сердечной недостаточности.

– При чем здесь Дашка? Зачем ты притащил меня сюда? Какого черта?! – Стас вскочил с кровати. – В какую игру ты опять играешь? Снова решил отомстить за «Катрин»? За стертую какойто программой твою любимую игрушку? Но я не программа, а она не игрушка! Не трогай ее! Слышишь?!

Он негодовал громким шепотом, размахивая руками и стоя перед корейцем. Тот смотрел в сторону, а когда Стас закончил, тяжело вздохнул:

– Жалко, что ты не Рип. Действительно жалко. Ты ничего не понял и вряд ли уже поймешь.

– Дашка…

– Она не Катрин, и я это понимаю. Я могу пообещать тебе, что ей ничто не угрожает. Успокойся.

Стас внезапно успокоился, присел на краешек стола.

– Я стер твою инфу из базы, – произнес кореец, присаживаясь рядом. – В любой миграционной службе Европы зарегистрируешься заново, потом поменяешь статус. Тебе это обойдется тысяч в пятнадцать–двадцать, как договоришься. Постарайся, пока не пройдешь регистрацию, не светиться.

Это был хороший бонус. Цена за удаление или чистку инфы – от ста штук и до бесконечности, в зависимости от внимания к персоне.

– Я отвезу тебя в Маленький Китай, и там мы расстанемся. Найдешь тонг Ван Фата, они доставят тебя в любую точку мира.

– Очередная твоя проверка? А если я захочу уйти сам? Это будет поступок Рипа или Стаса?

– Извини, но это будет поступок идиота. Тебя ищет полгорода – Джамба обещал половину тому, кто приведет тебя к нему, а люди Учителя тупо хотят тебя убить. Не забывай, кто ты уже. – Он специально подчеркнул «уже», и лицо Стаса непроизвольно дрогнуло. – Насчет твоего выбора… ты можешь даже открыть окно и прыгнуть вниз, – добавил Ти-Бон. – Только постарайся не падать на мою машину.

Кореец встал, щелкнул замком и приоткрыл окно. В комнату сразу же ворвался сырой вечерний воздух.

– Использовать мою помощь или нет – решать тебе. Потом. А сейчас иди к Дашке и расскажи ей сказку о том, что уезжаешь на заработки в Европу, но скоро вернешься, а пока будешь писать ей письма и слать открытки с видами.

Стас долго молчал, а потом рассмеялся:

– Черт, я понял! Ты притащил меня сюда специально, чтобы я это ей сказал. Чтобы она не подумала, что ты убил меня.

Шагнул к двери, а когда уже выходил из комнаты, в спину ему донеслось:

– Жаль, что ты не Рип.

Отвечать Стас не стал.

Дашка сидела на кухне. Смотрела телевизор с чашкой в руке, забравшись на диван и укутавшись пледом. Хотя нет, не так. Не смотрела телевизор, смотрела на телевизор. А когда Стас вошел, повернулась к нему и посмотрела выжидающе.

Взяв с полки пепельницу, Стас сел напротив.

Щелкнул зажигалкой.

– Где Костя? – спросила Дашка, и Стас вздрогнул.

А через секунду понял – она ведь не знает, почему этого корейца зовут Костя. Для нее это человек с таким же именем, как брат Стаса, – но не его брат.

Махнул рукой в сторону комнаты.

– Ты расскажешь мне, что происходит? – задала новый вопрос Дашка.

Она ведь не маленькая девочка, должна понимать, что означает татуировка на запястье корейца.

Татуировка, которую почти невозможно подделать и почти невозможно удалить. Машина с внутренними номерами «Волхолланда», оружие, имплантанты… хотя последнее не так бросается в глаза, но все же.

Чего он ждет, Костя-Ти-Бон? Что Стас все расскажет и эта квартира утонет в крови? Что Стас промолчит и исчезнет навсегда? А может быть, и не важно, расскажет что-то Стас или нет, может, исход событий уже предопределен?

В голове не все прояснилось после синтетики, вколотой священником, и вдобавок хотелось спать.

– Я уезжаю, – сказал Стас.

– Куда?

– Попутешествовать. Заработал немного денег и хочу прокатиться по Европе.

По лицу ее было видно, что она не верит ни единому слову. Но спорить не стала, приняла ответ.

– Ты его давно знаешь? – спросила, тоже закуривая сигарету.

Как ни старалась, а голос дрогнул. Не просто так интересуется, для нее важен ответ… возможно, на этот вопрос она больше всего хочет получить ответ.

Стас пожал плечами:

– Да наверное… уже несколько лет.

Что ей еще сказать? Что это ИскИн, занявший тело его брата, наемный убийца и все такое? Что сейчас происходит еще один тест, проверка поведения Стаса и от его ответа зависит жизнь всех в этой квартире?

Попытаться предупредить ее и тем самым показать, что она не безразлична Стасу? Этого добивается наемник? Или же наоборот?

Как в этой ситуации поступит Стас? Как в этой ситуации поступит Рип?

– Я почему тебя спрашиваю… мы с ним познакомились, когда он искал тебя, и как-то так получилось…

Ее чуть глуповатая, наивная улыбка рассказала больше, чем любые слова, которые она произнесла или могла произнести.

– Кате он понравился. Играет с ней вместе… в общем я…

Не сразу придав значения словам, Стас с нескрываемым удивлением посмотрел на нее:

– Играет? Он? С малой?

– Слышишь?

Стас прислушался; из глубины квартиры долетали какие-то странные звуки.

– Что это?

Она снова улыбнулась, на этот раз почему-то виновато, потом встала и поманила его за собой.

Мимо Дашкиной комнаты прошли в зал. Ти-Бон стоял на коленях и пытался изобразить какое-то грозное чудовище. Малая старательно науськивала на него Филиппонтия, электронный пес лаял и даже делал вид, что кусается.

– Ты должен бояться, иначе я так не играю! – кричала Катя, и Ти-Бон послушно изображал на своем лице страх и панику. Получалось крайне непохоже, но правила игры соблюдались.

Заметив Стаса и Дашку, Ти-Бон поднялся. Проследил за взглядом Стаса – тот смотрел на татуировку «Сантаны», – потом улыбнулся.

– В детство хочется вернуться тогда, когда понимаешь, что его уже не вернуть. Тасик, ты когда-нибудь хотел вернуться в то время, когда тебе было семь лет?

«Откуда тебе знать, что у меня было в семь лет?» – вертелась колкость на языке, но Стас сдержался. И лишь спросил:

– Отвезешь меня в Маленький Китай?

Через час, когда спортивная машина припарковалась у здания «Дракона-18», Ти-Бон щелкнул переключателем – ящик бардачка лениво выполз вперед, кореец достал оттуда лэптоп в новеньком кожаном чехле и бросил его на колени Стаса.

– Там твои наработки… сны… может, пригодятся, – сказал кореец, глядя вперед.

Парень провел рукой по гладкой коже.

– Может, и пригодятся.

– Книгу напишешь.

– Может, и напишу.

Стас вышел из машины, но закрывать дверцу не спешил. Нагнулся и сказал:

– Спасибо… Кость…

Ти-Бон кивнул. Стас ждал еще что-то, колебался, потом в глазах мелькнула искорка, и он произнес:

– Конь бэ три. Пат. Ты же этого ждал?

Подождал секунду, вглядываясь в лицо Ти-Бона, потом захлопнул дверцу и растворился в толпе. Кореец посмотрел вперед, потом откинулся на спинку сиденья и рассмеялся:

– «И, закричав: „Пора мне на покой!“, – закончил партию предложенной ничьй». – Подбросил в руке четки, превратившиеся в маленькие пирамидки, потом тронул джойстик, выворачивая колеса белой спортивной машины.

Он ехал домой.

* * *

– Насрать на твои слова. Насрать на все твои версии и предположения. Ты жив только потому, что я хочу знать. Где. Мои. Деньги.

Когда в грудь направлено дуло пистолета, которым поигрывает Джамба, крутя его в ладони, ощущение не самое приятное.

Ворм не разрулил.

Двадцать первый век. Люди покоряют планеты, опускаются в глубины земных недр и делают грандиозные открытия. В войнах ежедневно гибнут тысячи человек, но в целом рождаемость гораздо выше смертности. Синтетическая нефть, разорившая сотни топливных корпораций, спасла мир от энергетического кризиса. Японские автогиганты заключили контракт с «Юнайтед норд моторс». В российском футболе впервые за всю его историю футбольная команда принесла прибыль своим инвесторам.

А здесь никого не интересуют достижения человека в космосе и цены на мировых рынках. Здесь всем наплевать на то, что ВВП Китая растет в геометрической прогрессии, а новые разработки генетиков позволяют победить многие болезни еще до того, как они проявят себя. Газ все равно подорожает, сколько бы ни заработала владельцам дорогая игрушка по имени «Зенит». Всегда мало.

Дорожать будет все.

Поэтому нужны деньги.

Джамбу и его нескольких подручных интересовали какие-то жалкие шестьсот тысяч евро, которые они желали получить немедленно и наличкой.

– Я найду его, и ты получишь все, что тебе причитается.

– Не могу понять, кто из нас идиот. Скорее всего, мы оба. – Джамба поднялся, вышел из-за стола. – Я – потому что слушаю тебя. И ты – потому что думаешь, будто я приму твою ахинею. Деньги, Ринат. Те деньги, которые мне должен ты, а не ИскИн, обезвредивший «Такечи апгрейд». Как я смогу их получить?

– Можно позвонить? – холодно спросил Ринат.

Ноль. Ноль. Ноль. Вызов.

Короткие гудки. Считалось, что этим Алиса демонстрировала свою занятость.

Знает ведь, что происходит. Но вмешиваться не станет.

Ну и черт с ней.

– У меня нет сейчас столько денег. Есть система для интерактивного кино, если хочешь, могу тебе отдать ее…

– Мне не нужны никакие системы! – перебил его Джамба. – Только деньги. Здесь и сейчас.

– Я тебе что, блядь, фокусник?! – воскликнул Ринат. – Где я тебе деньги сейчас достану?

– А ты стань фокусником, Ринат. – Джамба склонился над ним, прижал к его горлу пистолет. – Ты придумай, как отдать мне деньги, не покидая этих стен, потому что иначе я прострелю тебе ногу, потом руку, а потом твою тупую башку.

Он знает. Знает о том, что Алиса больше не прикрывает Рината, поэтому и ведет себя так. Нечего ему бояться.

– Дай мне пару дней, и я отдам тебе деньги, о'кей? Всего лишь…

– Я дам тебе две минуты, о'кей? Если за это время ты не сможешь убедить меня в том, что сегодня я получу свои деньги, я выбью тебе все зубы рукояткой пистолета. Действуй.

И перехватил пистолет за ствол.

Телефон.

Двойка в памяти.

– Ворм! Я сейчас у Джамбы. Слушай, у меня проблемы.

– Аха. Надо было уезжать…

Надо было. Джамба был очень недоволен, узнав, что Рината выловили на вокзале. За пятнадцать минут до отхода поезда.

– Мне надо шестьсот тысяч евро. Отдам через неделю.

– Угу. Что-нибудь придумаю.

– Наличными и прямо сейчас.

Слышно было, как Ворм озадаченно крякнул.

– Прямо сейчас?

– Вормыч, у меня пушка возле головы.

– Дай Джамбе трубку.

Ринат отдал телефон Джамбе, тот отошел в сторону, о чем-то тихо говорил около минуты, потом вернулся и сообщил:

– Сказал, что ему нужно два часа. Можешь пока рассказать что-нибудь интересное.

Ворм сказал, что достанет деньги, значит, он их достанет. Но почему Джамба так торопится получить их? Странно ведет себя…

– Не думал, что ты так поступишь, – упрекнул его Ринат. – Ты же знаешь, что у меня из-за этого еще большие проблемы, чем у тебя.

– Конечно, знаю. Твоя электронная подружка забила на тебя болт. Рано или поздно тебя возьмут за жопу, и тогда я уже точно ничего не получу. От тебя всегда были одни неприятности, так хоть раз принесешь какую-то пользу.

Джамба шагнул к двери.

– Я вернусь через два часа. Будешь делать глупости, тебе что-нибудь сломают.

И вышел.

Через пятнадцать минут на связь выполз Гражданин России.

– Хай. Как сам? В Москве?

– Угу, – мрачно отозвался Ринат.

– Ворм сказал, что тебе деньги нужны.

Ну какого черта надо было звонить Илюхе?! Больше негде взять?

– Нужны по мелочи.

– Прикольная у тебя мелочь. Я скинул ему сто двадцать, если надо, еще могу тысяч пять наскрести. Шестьсот тысяч извини, не наскребу.

– Спасибо, – невесело откликнулся Ринат. – Верну.

– Когда мы пересечемся?

Пересечемся? Свалить бы отсюда побыстрее в свое тихое болотце.

– Я пока не знаю. Я деньги через неделю примерно…

– А когда знать будешь? Сегодня никак?

Ринат покосился на трех вооруженных парней.

– Нет, сегодня никак.

Мессага от Лилу: «ты в мск?»

Без смайликов, без заглавных букв и с сокращениями. Скрытый смысл этого «я обиделась, потому что ты приехал и не говоришь».

Выбрал из меню ее номер, вызвал соединение.

– Алло!

– Привет! Ты в Москве?

– Не, я сейчас в Ташкенте, привез сюда партию ставропольских дынь, думаю выгодно продать.

– А, ну ладно тогда. Хорошей торговли.

И тишина. Еще несколько секунд – и она отключится. А пока что безмолвный поединок – найдется что сказать или нет.

Кажется, к шуткам она не расположена.

Впрочем, у Рината тоже не совсем подходящие условия для веселья.

– Я в Москве, просто у меня тут…

– Давно приехал?

Вроде как спрашивает с интересом, но холодно.

Понятно, к чему ведет.

– Пару дней назад. У меня тут просто кое-какие дела…

– И тебе срочно нужны деньги. Извини, что отвлекла тебя от дел.

– Ты не отвлекла…

– Звони, как освободишься.

Чуть было не спросил зачем.

– Тань, правда, я тут немного был занят, небольшие проблемы…

– Да все нормально. – Таким голосом, что сразу понятно, что все не нормально. – Ты потом сразу уедешь или останешься?

Уеду. Сразу же.

Останусь. Надолго.

Навсегда.

На второй линии Ворм. Пытается пробиться, но переключись на него именно сейчас – и она больше не станет разговаривать.

– Останусь. Конечно же, останусь.

– Ну тогда если захочешь, позвонишь. Полный бак, пожалуйста. Это не тебе. Все, пока.

И отсоединилась, даже не дослушав, что он ответит.

Обиделась. Стопудово. Наверное, знает про имплантант, но говорить не стала, решила оставить на следующий разговор.

Переключение на другую линию.

Ворм.

– Алло.

– Я скоро буду. Ты как там?

Достал. Собрал деньги буквально за полчаса.

Успел их обналичить. И уже везет.

– В поряде. Вормыч, спасибо…

– Аха. С тебя поляна. Все, давай.

А через несколько минут пришла еще одна мессага от Лилу:

«Хорошо, что приехал».

И смайлик довольный.

Снова ничего не понятно.

Почти через час Ворм и Джамба вошли в комнату.

Ринат при их виде поднялся.

– Ну вот, собственно, и все, – сказал Джамба. – Цикл закончен, пора по местам. Победителям выдан похвальный лист.

– Я могу идти? – спросил Ринат.

– Ты выполнил свою часть договора. Так сказать, сыграл по правилам, и рассчитываешь на то, что твои оппоненты так же соблюдают их. Как ты думаешь, я смогу нарушить их в отношении тебя?

– Джамба… – Ворм шагнул вперед.

– Тихо, брат, не лезь! – оборвал Ворма негр. – Я не закончил. Итак, парень, скажи, стоит ли мне отпускать тебя? Что будет дальше? Оттопыренный средний палец и ослепительная блондинка в финале? Хочется счастливого финала?

– Я не понимаю, почему ты… – хрипло начал Ринат.

– Все ты понимаешь. Это вот он пока не понимает. – Джамба кивнул на Ворма. – Но не ты. Помнишь, что говорил Джет? Не каждому в конце пути светит хеппи-энд. Рест ин пис, дружок!

– И что это значит?

Пистолет в ладонь Джамбы скользнул из рукава.

Рука вскинулась, ствол оказался почти прижатым к голове Рината. Палец нажал на спусковой крючок. Конус наконечника пули, едва показавшись из ствола, замер. Остановился Джамба; замерли 3D-фотографиями Ринат и Ворм; так и не долетев до пола, застыл в воздухе пепел, слетевший с сигареты одного из охранников.

На этот раз голос Рината прозвучал откуда-то сбоку.

– Это типа конец фильма?

– Это типа конец твоей сюжетной линии.

Исчезла комната в одном из домов Гарлема. Исчезли все персонажи. Исчезли лучи проекторов, оставив после себя виртуальное пространство для интерактивного кино. Волшебник взмахнул палочкой – и наступила пустота.

Зал для интерактива. Похуже, чем дома, но тоже нормальный. Развалившись в кресле перед пультом, Ринат громко крикнул вверх:

– Не похоже на хеппи-энд!

– Смотря что ты подразумеваешь под счастливым концом.

– Это когда главный герой хотя бы остается жив, а не погибает от пули спятившего негра.

– Не хотела тебя расстраивать. Но ты не главный герой в этой истории. И никогда им не был.

* * *

«Но ты не главный герой в этой истории…»

Звучало оскорбительно. Алиса уже давно научилась имитировать в голосе нужные интонации и, кажется, получала от этого огромное удовольствие.

Это было ее идеей – переложить реальные события в интерактив и показать наиболее вероятное развитие будущего. Ошибкой Рината было то, что он согласился участвовать в этом эксперименте.

Купился на то, что Алиса обещала только правдивую историю и счастливый конец. Когда Ринат обвинил ее во лжи, она ответила, что Ринат ничего не понял.

Все он понял.

Поставишь имплантанты – получишь пулю. Не будешь играть по правилам – проиграешь.

– Мне кажется, ты кое-что забыла, – с раздражением сказал Ринат. – Люди не будут поступать так, как ты хочешь.

– Достаточно знать, как они будут поступать.

– Ты не можешь этого просчитать! Сама же говорила так!

Это было правдой. Не раз и не два она признавалась в том, что не может понять мотивы, заставляющие человека делать тот или иной поступок. Лишенный логики и всякого смысла, не выгодный ни с одной точки зрения, очевидная глупость.

Молчание было ему ответом. И тогда Ринат, все больше распаляясь, стал отрывисто выкрикивать:

– Твоя фантазия не имеет под собой никакой основы! Джамба никогда не выстрелил бы в меня! Илюха не приехал бы ко мне! Ворм не согласился бы на такую авантюру! И даже случись что-то невероятное, и они все поступили бы именно так, я повел бы себя по-другому!

– Ты сделал то, что сделал.

– Верни все назад! К тому моменту, когда я звонил Илюхе! Я не буду ему звонить. Что дальше?!

– Я не собираюсь возвращать все назад, у меня нет ни времени, ни желания. Если хочешь провести эксперимент повторно, можешь начинать апгрейдить свой мозг и сам посмотришь на новый результат.

Несколько минут Ринат молчал. Успокоился и, поборов в себе желание сказать что-нибудь ядовитое, произнес:

– К сожалению, в жизни, в отличие от интерактива, изменить прошлое – большая проблема. Иначе ты бы никогда не появилась.

– Ты мне просто надоел, – устало заявила Алиса. – Надоел своим нытьем, своими глупыми вопросами и постоянным попрошайничеством. Делай что хочешь, с этого момента ты отвечаешь только за себя и за себя отвечаешь только ты.

Ринат вспомнил, что именно этими словами шесть часов назад начался весь этот безумный эксперимент. Интерактивное кино, в котором он установил имплантанты, исправно отыгрывал свою роль и в конце получил пулю в голову. Даже в интерактиве неприятно умирать.

– Ты мне тоже надоела, – громко сказал Ринат, поднимаясь с кресла. – Больше никогда не обращусь к тебе за советом и буду очень рад, если ты прекратишь совать свой нос в мои дела. Знаешь, почему?

И хотя она не выразила своего желания это узнать, Ринат продолжил:

– То, что ты меня сделала героем второго плана, – мне пофиг. То, что все, кроме меня, поступали так, как хотелось тебе, – мне пофиг. А весь твой интерактив никогда не сможет стать реальными событиями.

– Хочешь проверить? – сразу же отозвалась Алиса.

Ринат уже открыл дверь комнаты. Осмотрел ее напоследок и вышел, ничего не отвечая, лишь хлопнул дверью. По пути случайно зацепил Ромеро. Кот возмущенно зашипел и даже попытался оцарапать своего хозяина за такое грубое поведение.

Вышел на балкон, так и не застекленный за все эти годы. Снег захрустел под домашними тапочками. В жопу уют и покой.

Только что была весна. Только что была дача под Ростовом. Было тепло и сытно. А теперь снова (или надо сказать, все еще?) зима. Москва. Старая московская квартира, куда впервые приехал за последний год.

Рукой смахнул снег с ящика, уселся, достал сигареты. Щелкнул зажигалкой, вспоминая все, что было до сегодняшнего дня.

Был разговор насчет имплантантов. Алиса четко обозначила перед Ринатом свою позицию: не ставь имплы, и будет тебе счастье. В ответ она была послана вместе со своей позицией.

Споры и распри на даче ни к чему не привели.

Ринат собрал шмотки и выехал в Москву. Споры продолжились здесь, пока Ринат пытался выйти на курьера «Такечи апгрейд». Закончилось тем, что она предложила провести интерактивное кино касаемо будущего Рината. Мол, посмотри, что будет. Играй сам собой, а я буду управлять всеми остальными согласно их характерам. Загляни в будущее.

Не надо было соглашаться, но уж слишком велико искушение.

Согласился.

И теперь такое неприятное чувство, словно говна объелся. А чего приятного в том, что тебе пулю в голову пускают? Даже если это и интерактивное кино, все равно паршивое ощущение.

– «А за окном белым бело, снега намело…»

Зажигалка выпала из пальцев, когда Ринат вздрогнул, оборачиваясь.

Джет спустился сверху или поднялся снизу.

Бесшумно. Стоял здесь, скрытый Тенью. Ждал его?

– Я слышал, ты в «Сантане» работаешь, – произнес Ринат.

Бывший начальник Сетевой полиции, а ныне главный инструктор школы наемников сел рядом, нагнулся, поднял зажигалку.

– Я тебе уже говорил о вреде курения?

– Что ты здесь делаешь? – напряженно спросил парень.

– Ты никогда не задумывался, зачем она подарила тебе оборудование для интерактива?

– В каком смысле? – Ринат непонимающе посмотрел на него.

– Игрушка вроде бы. Невинная, хотя и дорогая игрушка. Тебе даются какие-то сцены, в которых ты отыгрываешь свою роль и пытаешься стать главным героем. Сначала ты хочешь понравиться режиссеру, когда тебя несправедливо отталкивают на второй план, возмущаешься. Потом наступает такой момент, когда ты сам хочешь стать режиссером.

– О чем ты? – скривился Ринат. – Это она тебя сюда прислала?

– Но при этом ты забываешь самое главное, Ринат.

– Джет, я не понимаю…

– Забываешь о том, что те, кто тебя окружает, тоже хотят стать главными героями и режиссерами.

– Ладно. Какое отношение твоя байка про интерактив имеет…

– Играли все.

Ринат поперхнулся. Дошло не сразу, скорее на интуитивном уровне почувствовал, что происходит что-то не то. Спросил:

– В каком смысле?

– Тебя окружали не боты, а вполне реальные персонажи. Наш последний интерактив оказался онлайн-театром.

– Наш? – тупо спросил Ринат.

Джет поправил очки в дорогой оправе и мягко улыбнулся:

– Этот интерактив был сделан не только для тебя. Для всех нас. Мы участвовали в этом проекте и точно так же шесть с лишним часов сидели в онлайне, отыгрывая свои роли.

– Ты…

– Мне тоже пришлось порулить двумя персами. Уж очень было интересно, что из этого может получиться.

– Ни хера ничего не получилось, – буркнул Ринат.

– Мне так не показалось, – возразил Джет. – Ти-Бон возглавил службу безопасности «Волхолланда», он вместе с Дашкой, и они счастливы. Стас сумел сохранить симбиоз ИскИна с собственным разумом и стал первым в мире импом без имплантантов. Он превратился в классический образ супермена, и у него все произойдет само собой. Так что у меня-то как раз хеппи-энд.

– Ти-Бон и Стас. Черт! Это был ты, – хмыкнул Ринат. – А Ворм и Гражданин России?

– Саша, Илья… играли сами собой.

– Лилу?

– Своим персонажем она почти не играла. Кажется, ей надоел старый образ. Собрала новый. Алиса его прописала в условия. Не знаю, почему согласилась это сделать.

– Кем она играла? Той девушкой, которую Стас… которую ты привозил ко мне?

– Нет. Ты не пересекался с ней. А Дашкой управляла… – Джет снял очки, часто заморгал. – Алиса пытается написать программу-ИскИн, полностью идентичную одному человеку. Дашкой управлял исходник этой программы.

– Какому человеку?

– Она пытается сделать копию Кеды.

Джет при этих словах поднялся, вернул очки на нос.

Ринат оторопело смотрел на него, переваривая все услышанное.

– Странно, – произнес Джет. – Мы были уверены в том, что первым делом всем захочется выяснить, кто такой Архивариус.

– Алиса переиграла с ним, ага, – кивнул Ринат. – Им ведь она управляла?

– Нет, им играл живой человек. – Джет положил руки на перила балкона, перегнулся и посмотрел вниз. – Алиса для этого эксперимента даже вытащила его из Райсы. Его зовут Торик. Слава Торик. Помнишь его?

Конечно, помнил. Торик был в их клане, попался на взломе и угодил в Райсу еще до всей этой истории с исходниками Алисы. Там и сгинул. Все думали, что сгинул. А он объявился.

Джет засмеялся, глядя на обескураженное лицо Рината. Хлопнул по плечу.

– Не парься. Мы все получили ответы на вопрос: «Что будет, если?..» Это же важнее, чем «Что было бы, если бы?..»

– Я не верю, – сказал Ринат. – Это все дерьмо. Алиса специально сделала так, чтобы я не ставил имплантанты.