Текст книги "Точка невозврата"

Автор книги: Александр Чубарьян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Часть 3
Осколки киберпанка

Илюху с Тяпой и телохранителей из дома не выпускали, но определенную свободу перемещения предоставили. Машину обшарили и, слава богу, не «нашли» в ней ни ампул с трэдлом, ни дисков с запрещенными программами. Кореец уехал, забрав с собой девушку, которая так и не пришла в себя. Следователи, продолжая обыск, сновали меж расставленных по дому спецназовцев и накручивали видеопротоколы.

В какой-то момент они засуетились, забегали, но потом успокоились. Через некоторое время телохранителей Тяпы отвели в соседнюю комнату и допросили, но без особого усердия. Стандартная форма ответа: «не знаю», «не помню», «без адвоката отвечать не буду» – сработала. Объявили, что задержали, но наручники не надели. Разрешили звонить и даже пользоваться холодильником и баром.

Вернувшийся с гулянки кот Рината невозмутимо прошествовал мимо спецназовцев к своей миске и, даже и не вспомнив о хозяине, принялся жрать.

– Алиса не будет больше помогать, – произнес Илюха и открыл банку с пивом. – Говорит, типа уже сделала все, что могла.

Почти час он общался с Алисой по телефону. И в самом конце разговора Алиса сообщила нечто, о чем Илюха не спешил пока делиться с собеседником.

– То же самое она сказала и мне, когда налоговая накрыла, – произнес Тяпа.

– У Рината проблемы покруче.

– Он и наворотил покруче, чем я. У одной моей знакомой брату все мозги выжгли дестрой-софтом.

– Шизанулся?

– Хрен там! Сдох враз. Мозг заклинило – и все.

Илюха о подобных программах был наслышан, но относился к этому более спокойно, чем Тяпа. Оружейник создает оружие и зарабатывает себе на хлеб, а то, что его оружием кто-то воспользуется, – это проблема кого угодно, но не оружейника. Коробило, что Ринат никому ничего не рассказал: что импл установил, что вместе с Вормом затеял это дело, даже про интерактив соврал. Кто мог знать, что эта игрушка у него уже не первый год? Но тем не менее…

– Тем не менее он наш друг, и надо сначала помочь ему, а потом уже разбираться, – сказал Илюха.

– Ты знаешь, что ему грозит за производство таких вирусов? Ему закатают столько, что…

– Он сбежал. – Илюха сделал секундную паузу, наслаждаясь ошеломлением Тяпы, потом таким тоном, словно был очевидцем побега, продолжил: – Прикинь? Они угнали вертолет, положили охрану и ушли. Вдвоем. Ринат и этот, второй…

– Стас, – подсказал Тяпа.

– Ну да. Их объявили в федеральный, подключили «Нарайяну». Но этот Стас умеет обходить все системы слежения. Короче, они на свободе.

– Алиса сказала?

– Да. Еще она пообещала, что не будет отключать системы слежения и вообще не собирается вмешиваться в это дело. Короче, она не раз пыталась остановить Рината, но он не уступил, и сейчас она тоже не собирается уступать. Типа пошла на принцип. – Илюха жадными глотками допил пиво и бросил банку в остывший камин. – Знаешь, что мне кажется? Она обиделась на Рината.

– Тогда ему не повезло, – философски заметил Тяпа.

Кот начал умываться.

Илюха подхватил его. Ромеро недовольно мяукнул, но сопротивляться не стал. Он давно разжирел, стал ленивым и флегматичным. Раньше за такое хамское обращение Илюха поплатился бы несколькими царапинами, а сейчас – только пофигистичное «мяу».

* * *

– Я позвоню Илюхе.

– Это твой выбор, Ринат.

Если бы он не позвонил. Если бы не рассказал Илюхе то, что так долго скрывал. Ради чего? Кому и что он доказал? Алисе свое благородство? На хрена ей это благородство, если она палец о палец не ударила, чтобы помочь.

Это твой выбор, Ринат. Твой выбор.

Если бы он тогда не позвонил.

– Если бы я тогда не позвонил… – произнес Ринат вслух и задумался.

– Что ты имеешь в виду?

Они решили заночевать в общаге-«улье» на окраине Ростова. Двойная такса гарантировала, что их вовремя предупредят об облаве и даже помогут выбраться. Армяне, державшие такие общаги для нелегалов, тщательно блюли свою репутацию.

Перед этим Стас, словно уличный гопник, выпотрошил аптечный автомат, забрав деньги и кучу различных препаратов.

Теперь он поглощал свои витамины, тщательно изучая состав каждой таблетки и капсулы.

Ринат уставился в старый телик, пялясь на то, как полощут грязное белье мегазвезд на мегашоу мега-Синявской.

– Если бы я тогда не стал звонить Илюхе, ничего бы не произошло. Ты бы не попал ко мне и не притащил хвост. Ты бы вообще не знал о моем существовании.

– Я так не думаю, – возразил Стас. – Встреча с тобой была неизбежна, как и с Ти-Боном.

Он проглотил, как удав, очередную порцию таблеток и, откинувшись на спинку стула, переваривал. Выглядел он заметно лучше. Еще час назад его даже пошатывало от усталости, а сейчас и лицо посвежело, и движения стали бодрее.

– Поясни, – попросил Ринат.

– Архивариус так сказал, – ответил Стас. – Что все дороги приведут к тебе. Забавно, да?

Ему подсказал Архивариус. Кто он? Он – другой.

– Кто такой Архивариус?

– Юзер деструктивного софта. Он немного… как бы это сказать…

– Другой? – подсказал Ринат.

– Да. В точку.

Стас подошел к мусоропроводу в углу и открыл люк. Протянув в отверстие руку, сказал:

– Через час печь отключат до утра.

– Какую печь?

– Зимой «ульи» отапливают мусором. Он подается конвейером в приемники, а оттуда – в печь. Когда печь отключат, можно через люк попасть в приемник, а оттуда – в канализационный коллектор.

– Ты же сказал, что здесь помогут уйти.

– Может, и помогут. А может, и нет. Самое ценное, что у тебя есть, – это жизнь. Можешь доверить ее кому угодно, но лучше рассчитывать на самого себя. Все. Ложимся спать. Завтра надо достать машину и двигать в Москву.

– А ты…

– А я еще не полностью дохелился после всей этой истории. Поэтому надо спать и восстанавливать силы. Неизвестно, когда еще представится такая возможность.

* * *

– …Мы не уличная банда. Мы хорошо организованы, и наших собратьев можно найти во многих районах Южного, Юго-Восточного и Юго-Западного секторов. Мы не экстремисты, но будем стоять за каждого собрата любой ценой. Мы не призываем к насилию, но всегда готовы дать отпор. Все еще сомневаешься? Не пропусти! Огненные Големы объявляют набор в свои ряды. Физическая подготовка и личный транспорт дают новичкам дополнительные привилегии. Запоминай наши контакты внизу экрана. Бегущая строка укажет тебе путь. Мы ждем тебя. Огненные Големы – пламя и сталь!..

Еще несколько лет назад отец Кирилл не парился всякой религиозной ерундой. Он работал патрульным в Люберецком районе, и его звали вполне мирским именем Томаз Проскурин. Однажды, объезжая будущий Юго-Восточный сектор, он остановился около крытого фургона с красивыми тюнинговыми рисунками на боках. Но не только искусное изображение привлекло внимание патрульного. Изнутри доносились приглушенные звуки. Похоже, там шла какая-то возня. Пользуясь служебным правом, Томаз решил проверить, что происходит «на объекте».

Внутри фургона мужик, в рясе священника, трахал сразу трех девчонок. Причем с первого взгляда было ясно, что партнерши несовершеннолетние.

По закону мужику светила десятка, при этом показания самих проституток никого не волновали.

Пока лейтенант Проскурин изучал документы и прикидывал, что поиметь с клоуна в рясе, приехавшего оттянуться из глубинки, мужик предложил ему… работу. Говорил он не долго, но очень убедительно. Через полчаса патрульный присоединился к мужику, и фургон вновь заходил ходуном. А еще через несколько дней Томаз Проскурин стал отцом Кириллом.

Вначале их было семь человек. Но паства росла, а вместе с ней увеличивалось и число Посвященных. Схема была довольно проста. Находили одного-двух более-менее влиятельных людей, пудрили им мозги темой о Спасении и вечной жизни. А дальше… Дальше как снежный ком с горы.

Многое повидал за эти годы отец Кирилл: аресты и покушения, круизы и особняки. Но ни разу он не пожалел, что принял предложение Учителя…

Именно так приказал называть себя тот мужик.

Отец Кирилл прошел весь путь Посвященного – от ученика, коим пробыл те два часа в фургоне, до Адепта Первого Круга. Что означало последнее, он не знал, и его это мало волновало. Функции отца Кирилла в организации сводились к обеспечению безопасности Учителя, чем он и занимался.

Задание касаемо пророка по имени Архивариус получено им было лично от Учителя. По словам последнего, этот полоумный человек угрожал безопасности всей организации.

Новые прорицатели появлялись почти каждый месяц – одних афишировали и тщательно раскручивали в рамках какого-либо религиозного течения, другие действовали в одиночку, независимо.

Одни предсказывали будущее на десять-пятнадцать лет вперед, в надежде привлечь паству и округлить счет в офшорах. Другие замахивались на события менее удаленные на временной оси, но при этом несли откровенную чушь, которую сами же и расшифровывали в зависимости от жизненных реалий.

Каким-то образом Архивариусу случилось предречь несколько событий и исчезнуть прежде, чем им заинтересовались. Возможно, это были происки конкурентов, возможно, ему просто повезло, и он «угадал». Могло случиться, что он действительно пророк, которому открылись какие-то тайны. Как бы то ни было, Архивариуса следовало найти и побеседовать. Отец Захарий, работавший в Западном секторе, имел хорошие связи среди повернутых на деструкте психов. Он-то и выяснил, где находится Архивариус. Теперь отцу Кириллу предстояло доставить его к Учителю.

Два новеньких «БМВ» свернули на небольшую улочку и остановились перед старым пятиэтажным домом.

Отец Кирилл презрительно посмотрел в окно на старую баптистскую церквушку через дорогу. На представителей других конфессий он всегда взирал как на воров, которые его обкрадывают. И не мудрено – благосостояние бывшего старлея напрямую зависело от числа послушников его церкви. Даже когда дела у миссии идут хорошо, всегда хочется, чтобы они шли еще лучше.

«Пройдет два-три года, – говорил Учитель, – и я выведу нас на мировой уровень». Его рецепт прост: дай толпе то, чего она хочет. Ваша религия осуждает секс и наркотики? Идите к нам, братья и сестры, и мы накормим вас запретными плодами. Хотите вечной жизни? Мы дадим вам это. Вас смущает то, что вы делаете? Мы найдем оправдание вашим действиям. Мы будем молиться за вас, страдать за вас – только верьте нам. Верьте и несите бабло.

Отец Кирилл не верил ни единому слову Учителя, когда тот вещал в три часа ночи на сорок втором канале. Точно так же не верил и раньше, когда он еще читал свои проповеди в сарае на окраине Москвы. Не верил и тогда, когда им наконец-то выделили час прайм-тайма на том же злосчастном сорок втором. А вот про мировой уровень верил.

И про миллионы последователей по всему миру.

Про власть верил. Про многомиллионные счета тоже.

У каждого человека должна быть какая-то вера.

И ему нравилось жить с этой верой.

С этой верой он вышел из машины и в сопровождении двух телохранителей – а куда сейчас без них! – вошел в темный и вонючий подъезд пятиэтажки.

* * *

Братьям Егорию и Ганни вера тоже помогала жить. Вера в твердую зарплату, сытную пищу, крепкую выпивку и роскошных женщин. Власть их не интересовала, потому что мозгами они понимали – не смогут, не потянут. Как говорил один из шекспировских героев, «мое призванье – вам служить». Они были почти идеальными исполнителями – не задавали вопросов, соблюдали правила. А то, что немного туповаты, так даже лучше. Умный исполнитель всегда мечтает занять хозяйское место.

Егорий в свое время усилил правую руку небольшим пневмопакетом с обоймой из десятка игл, а черепную коробку укрепил евротитановыми пластинами. Невзрачный на первый взгляд, на самом деле он был гораздо сильнее и опаснее напарника, разбухшего от химкомплексов и стероидов. Ростом под два метра, весом почти сто тридцать килограммов, Ганни Большой, или Папа Ганни, был старшим в паре. Именно ему старался отдавать распоряжения отец Кирилл.

Вот и сейчас Ганни получил задание первым войти в открытую дверь квартиры и проверить, что и как. Если бы это сделал Егорий, то через пять минут живых в квартире не осталось бы.

Ганни доложил, что в квартире только один человек, и тот, по всей видимости, подключен к Сети, так как на визит Ганни не отреагировал.

Только после этого отец Кирилл переступил порог квартиры.

Когда он вошел, Архивариус поднял голову и, окинув взглядом, сказал:

– Капуста.

– Что? – опешил отец Кирилл.

– Одежды много. Ряса. Овечья шкура. Мундир лейтенанта. Внутри суть – волк хищный.

Предупреждали, что Архивариуса не понять.

Что деструктивный софт перевернул его реальность. И все же… откуда он узнал про лейтенанта?

– Поедешь с нами, – буркнул отец Кирилл. Егорий и Большой Ганни шагнули вперед.

– Ибо, от малого до большого, каждый из них предан корысти, и от пророка до священника – все действуют лживо, – нараспев произнес Архивариус. – Но твое слово здесь пусто, и нет в тебе силы, как и в пославшем тебя.

– Взять! – приказал отец Кирилл.

Егорий опустил руку на плечо Архивариуса.

Казалось, что опустил. Хруст живой кости и рев раненого зверя слились воедино. Телохранитель грохнулся на пол, зажав поломанную в двух местах руку. Балахон колыхнулся, и невидимые из-за нереальной скорости удары обрушились на Ганни. Гигант тупо улыбнулся шефу и захлебнулся кровью.

Как подкошенный слон, он медленно оседал, давя стонущего Егория.

Архивариус же по-прежнему сидел на своем месте, как будто ничего не произошло.

«Имп!» – оторопел отец Кирилл, отступая к спасительной двери.

– Картину можно писать маслом, а можно – словом, но если ты слеп, к чему тебе солнце? – Архивариус поднял руку, и отец Кирилл в испуге отшатнулся.

От былого благолепия не осталось и следа. Кирилл понимал, что молитвы сейчас самое последнее, на что следует надеяться.

Но Архивариус поднял руку лишь для того, чтобы произнести:

– Не истину говорю, но правду. Имя того, кто послал тебя, открыто мне. А те, кто помнит, до сих пор держат в сердце своем жажду мести. Пройдет время, а память о Лиге останется.

Услышав эти слова, отец Кирилл вздрогнул еще раз. Этот ненормальный говорил то, чего не знали многие из посвященных. Он знал прошлое Учителя, знал, по какой причине тот сбежал из своего городка в столицу, затерявшись здесь и сменив свое имя и обличье.

Отец Кирилл уже переступил порог и собирался рвануть, как его догнали слова, звучащие, словно из иерихонской трубы:

– «Последний день в раю окончен. Они встают, они уходят. И под покровом темной ночи их трое ангелов проводят».

Топот дорогих туфель по бетонным ступенькам вторил этим словам. Об оставшихся в квартире «братьях» отец Кирилл даже не вспомнил.

И только когда «БМВ» сорвался с места, он, сидя за бронированным стеклом, перевел дух.

Отец Кирилл немедленно связался с Учителем и намеками объяснил, что собой представляет этот лжепророк и что ему известно. Даже через мембрану наушника чувствовались страх и бешенство, охватившие Учителя. Приговор был короткий: Архивариуса убрать. Убрать срочно, не медля ни секунды.

Через полчаса группа быстрого реагирования прибыла в Одинцово. Но прибывшие в квартиру пророка боевики обнаружили там только искалеченные тела братьев. Архивариус исчез, и одному Богу было известно, куда он направился.

* * *

Дождь лил как из ведра. Собачий холод разогнал всех по домам. Только редкие прохожие, прыгая через лужи, искали, где укрыться. Странно было, что при такой холодрыге вместо града шел дождь.

Лужи безнадежно пузырились, предвещая долгое промозглое ненастье, против которого бессильны зонты и непромокаемые комбезы.

Кладбище старых тачек было закрыто. Но не из-за дождя, а по случаю беспробудного пьянства хозяина. Третьего дня он удачно сплавил обкуренным подросткам старую, убитую «Ладу» за пять ящиков пива и несколько бутылок водки. «Выручку» приятно дополняли неплохие консервы из соседнего супермаркета, игровая приставка и теплый трейлер. Вот почему на воротах «предприятия» висел замок, а над ним табличка: «Инвентаризация, нах». Пыл особо настырных чужаков остужал пес – помесь кавказской овчарки с кем-то еще, который бодро вылезал из будки под трейлером при их появлении.

Хозяин как раз направился к холодильнику за очередной бутылкой, когда заметил в окно двух парней, направлявшихся к воротам. Одному на вид лет двадцать пять–двадцать семь, второй моложе.

Ни зонтов, ни комбезов у парней не было. Вид у обоих был такой, словно они только что вылезли из бассейна. Немудрено при такой-то погодке. Они действительно направлялись к воротам.

Открывать в такую погоду хозяин не собирался.

Что может быть мерзостнее, чем стоять под дождем в ожидании, пока нищие клиенты (а других здесь не водилось) выберут подходящий гроб на колесах?

Он даже повеселел, представив, как на звонок этих промокших шалопаев выскочит разбуженный Спайк и объяснит на своем собачьем, что сегодня выходной.

Не отрываясь от окна, он на ощупь открыл холодильник и ухватил рукой горлышко бутылки…

Тот из парней, что моложе, не сбавляя хода, поравнялся с воротами. Казалось, он просто взмахнул рукой – и створки разлетелись в стороны, словно в них врезалось пушечное ядро.

У хозяина отвисла челюсть, и несколько мгновений он находился в прострации. За это время участь ворот разделил Спайк, атаковавший непрошеного гостя. Пес отлетел на несколько метров и больше не поднялся. А ведь малый едва двинул его плечом.

Вырубив собаку, «младшенький» стал осматривать металлолом, расставленный по периметру забора. Подельник остался в воротах, внимательно наблюдая за улицей. Похоже, они не подозревали присутствия лишних глаз.

Сглотнув слюну, хозяин выпустил бутылку и взялся было за биту, но вовремя одумался. Пошарив под кроватью, он вытащил старый обрез двухстволки и нерешительно шагнул к двери.

Выходить на улицу совершенно не хотелось, и дождь тут был ни при чем.

Едва он дотронулся до дверной ручки, как раздался тяжелый, неприятный стук.

Правая рука взвела курки, левая – открыла задвижку и толкнула дверь от себя, но выстрелить он не успел.

Обрез буквально исчез из рук, а сам хозяин очутился среди обломков самодельного стула. Боль в правом боку привела в чувство, и первое, что он увидел, – склонившееся над ним небритое лицо «младшенького».

– Мне нужна машина. Не новая…

Торговец гулко сглотнул слюну.

– …на ходу, в нормальном состоянии, – перечислял «младшенький». – Заправленная, с чистыми документами и зарегистрированная. Цена тебе понравится.

Трудно что-либо возражать, когда на тебя смотрят как на неодушевленный предмет, а дуло собственного обреза упирается в лоб.

Простонав, хозяин стал медленно подниматься…

…Через сорок минут, оформив документы и заправив «Тойоту», он вытащил из сейфа ключи от машины, но отдавать не спешил, вопросительно глянув на «младшенького», игравшего в этом дуэте первую скрипку.

– Чего? – не понял тот.

Хозяин, морщась от боли в боку, выразительно потер указательным и большим пальцем.

– Денег? – усмехнулся «младшенький». – А я хотел предложить тебе кое-что получше.

– Наркоту, что ли? – поморщился хозяин. – Слушай, я не…

– Хотел предложить тебе в обмен на тачку твою жизнь, – пояснил парень, поднимая обрез. – Но если не устраивает, могу наличными. Трупу.

Побледнев, хозяин поднял руки:

– Эй, парень, я не…

– Конечно же, ты НЕ понял меня. Конечно же, ты НЕ хочешь ничего другого, кроме того, что я тебе предложил. И НЕ станешь совершать глупости, когда мы уедем. А знаешь почему?

Он положил ружье на разделявший их стол. Глаза хозяина воровато скользнули по оружию, а в ладонях появился противный зуд – если попытаться схватить, можно еще успеть…

Парень уловил этот взгляд и, одобрительно кивнув, сделал шаг назад. При этом, кажется, еще и радушно улыбался.

Хозяин сделал рывок, которому позавидовала бы пантера. В мгновение ока он схватил обрез и нажал бы на курок, но… цель пропала.

«Цель» стояла позади хозяина, одной рукой обхватив его за шею, а второй прижав к адамову яблоку вилку, каким-то образом успев схватить ее со стола. Одним движением Стас впечатал хозяина в плетеное кресло.

Обрез вырвался из рук, кувыркнулся в воздухе и шлепнулся в угол. Ключи от машины выскользнули из кармана, а мягкий, вкрадчивый голос прошептал в ухо:

– Потому что совершишь еще одну глупость – и ты умрешь. Видит Бог, мне не хочется этого. Выбирай сам – жить тебе или нет. Ты все понял?

Хозяин неистово затряс головой. Парень легким прыжком перемахнул стол и исчез за дверью.

Донесся шум двигателя. Продавец машин без сил откинулся на спинку стула. Его колотило, со лба тек липкий предательский пот.

Выезжая со двора, Стас повернулся к Ринату на пассажирском сиденье и довольно сказал:

– Дарить жизнь – самое прекрасное, что есть в этом мире.

Ринат зябко повел плечами.

Щетки бешено метались по лобовому стеклу, сметая потоки воды. Печка работала на полную мощность, но Ринату было холодно.

* * *

– Не ошибаешься ли ты, сын мой? Ибо сказано в Писании: «Станет видимое невидимым, а ложь примут за истину».

– Нет, Учитель. Информация стопроцентная. Это тот самый человек. Это – Сатана в обличье человека. Кто, кроме него, мог поднять руку на сына твоего?

Тонкие холеные пальцы Учителя (маникюр за восемьдесят долларов) с ненавистью раздавили сигарету в пепельнице. Голос же елейно произнес в трубку:

– Неотвратима месть Господа и ангелов Его. Что еще удалось узнать, сын мой?

– Официально они хотели захватить клинику «Такечи апгрейд». Секретная операция проводилась совместно с нашими людьми. Но я уверен, что все это направлено против тебя, Учитель. Против тебя и сына твоего, пусть земля ему будет пухом. Я уверен, что это заговор против нашей Церкви.

«Кого интересует твоя уверенность!..» – подумал Учитель, а вслух произнес:

– Благодарю тебя. Твои заслуги перед нашей Церковью, а следовательно, перед Богом, неоценимы. Я поставлю вопрос о твоем переводе во Второй круг посвящения, ибо сказано в Писании, «пусть воздастся каждому за его заслуги как на земле, так и на небе».

– С нами истина в лице твоем, Учитель.

– С нами истина.

Учитель медленно положил трубку на Библию, лежащую на столе. Когда-то он пользовался ею, заучивал нужные фразы – пока не понял одну простую вещь. Можно цитировать Библию, не открывая ее. Кто станет проверять фразы, придуманные на ходу? Враги-конкуренты? Они сами часто пользуются этим приемом. Ретивые фанатики веры, как этот глупый федерал, во всем подозревающий заговор? Они слепы, двух слов понять не смогут. Воистину – стадо.

Отец Кирилл, сидящий напротив, вопросительно посмотрел.

– Человек, убивший моего сына, работает на корпорацию, – медленно произнес Учитель. – Возможно, они знали, какая Эрику была определена роль… возможно, нет. Может, это действительно была случайность, а может быть, и нет.

– Корпорация начинает прижимать нас, – задумчиво произнес отец Кирилл.

– Потому что чувствует, что у нас появилась реальная власть! – зло бросил Учитель. – Потому что, объяви мы Эрика новым мессией, уже ничто не помешало бы нам! Этот крашеный китаец… он тоже слишком много знает… они все много знают! Почему? Почему они знают всё?! – заорал он, хлопнув со всего маха ладонью по столу. Но тут же успокоился. Сказал:

– Их было трое. Двое сейчас – у корпорации, а третий, мальчишка, поссорившийся с Эриком, сбежал и находится в федеральном розыске.

Брови отца Кирилла удивленно поползли вверх.

– И что это означает? – спросил он.

– А это ты мне должен сказать, что это означает и что происходит, – буркнул Учитель. – Кто такой Стас Морозов, почему его ищут федералы и корпорация… Разыщи девчонку, которую забрал у нас китаец из «Волхолланда», поговори с ней. И найди этого долбаного пророка! Найди и допроси. Выясни, откуда он столько всего знает.

Отец Кирилл скептически цокнул языком.

– Архивариус – боевой имп, причем, судя по всему, последнего класса. Будет не так просто…

– Значит, пристрели его на хрен! Иди, Томаз. И обо всем сразу же сообщай мне. Все, свободен.

Отец Кирилл вышел.

Учитель тяжело вздохнул. Все происходящее ему казалось частью какой-то очень сложной игры. А в любой игре должен быть победитель, а следовательно – и проигравший.

Проигрывать Учитель не любил.

* * *

– …Подводя итоги, мы смело можем сделать следующие выводы: бронежилет противника бесполезен перед вашим оружием, если вы стреляете в так называемые мертвые зоны, находящиеся под мышками… лучше всего стрелять по конечностям… еще лучше попадать в голову, и тогда вам ничто не грозит…

Пульт пискнул, экран погас. Стас покачал головой:

– Скоро будут показывать, как правильно убивать и похищать людей. Учебные пособия для таких, как ты.

– Я не похищал, – ответил Ринат, глядя в окно.

Тачка шла по четвертому транспортному кольцу. Навесная, двухъярусная, двенадцатиполосная магистраль, опоясывающая Москву, считалась скоростной, но спидометр замер на цифре сто. Стас осторожничал, высматривая повороты и указатели.

– Да? А я уже и не в счет?

– Расскажи, как ты с людей эморфы снимал, когда свою закладку развивал, – сердито парировал Ринат. – Извини, но ты воспринимался мной не как человек, а как инструмент. Робот.

– А сейчас?

Ринат смутился. Заметив это, Стас засмеялся:

– Не бойся. Мне в принципе безразлично, что ты думаешь. – Он выжал газ, обгоняя длинный грузовик, и снова сбросил скорость, пристроившись за легковушкой. – Важны ведь поступки, а не мысли.

– Что ты собираешься делать? – спросил Ринат. – Куда мы едем? Зачем я тебе нужен?

– «Мы ищем вопросы. Мы знаем ответы. – Стас побарабанил пальцами по рулю. – Антракт. В три затяжки скурить сигарету…»

Ринат вздрогнул, развернулся.

– Откуда… откуда ты это взял?

Стас ответил не сразу. Помолчал немного, потом признался:

– Я не знаю. Или не помню. Но уверен, что это не просто случайная рифма…

– Это не случайная рифма, – глухо произнес Ринат. – Это стихи одного моего друга.

– Твой друг – поэт?

– Она погибла. Давно.

Некоторое время ехали молча, потом Стас произнес:

– Дашка когда-то читала эти стихи. Она не помнила последней строчки. «Гаданье на кофе – надежда на чудо. Ладони в крови, в тихом шепоте…»

– «…В тихом шепоте губы. И мир на осколки, за сказку кому-то», – закончил Ринат. – Интересно, откуда она их узнала?

– У меня осталось мало времени. Найди покупателей на закладку.

– Я? – удивился Ринат. – И где же я их найду?

– Ты же кибер. Как ты себе поставил имплантант? Тебе же кто-то помог, верно? Если хочешь заработать – подними свои связи.

– Заработать? – спросил Ринат.

– Ты получишь половину. Цена такой закладки как минимум три миллиона. Получаем деньги, потом разлетаемся.

На словах получалось красиво. Только можно ли ему доверять?

– И где мне искать покупателей? Кто вообще может купить эту закладку? «Такечи апгрейд»? Вряд ли японцы захотят подставляться второй раз. А продать через посредников – там половина стучит федералам, а другая половина – корпорации.

Стас пожал плечами. Вытер пот, выступивший на лбу, хотя в машине не было жарко.

– Тебе светит полтора лимона. За такие деньги можно и подумать, и поработать. Если не хочешь этим заниматься, скажи – мы можем разбежаться прямо сейчас. Только что ты делать будешь? В розыске, без денег…

Ринат хмыкнул.

Внезапно на него накатила волна странных ощущений – непонятный восторг, прилив энергии, азарт… Через секунду он понял, что произошло.

Он ведь этого хотел все эти годы – вернуться обратно. Туда, в ту струю, которой когда-то занимался. Без контроля Алисы, без всей этой фальшивой халявы, которую она готова была предоставлять (и предоставляла), лишь бы он «соблюдал правила». К черту правила. Роскошь – удел слабаков. А он может всего добиться сам, без помощи этой долбаной программы, возомнившей себя воспитательницей.

Он засмеялся, и Стас покосился на него.

– Появились идеи? – спросил он. – Или сходишь с ума?

– Это я о своем, – улыбнулся Ринат. – Давай в Гарлем.

– Куда?

– В Гарлем. Там живет парень, который когда-то вывел меня на курьера клиники. В Гарлем два пути – через город или через Маленький Китай. В городе сейчас лучше не маячить.

Стас ловко перестроился в правый ряд и, мигнув поворотником, свернул на боковую дорогу.

За окном мелькнул указатель: «Lil China. 4 km. Free zone».

Ринат достал сигареты, закурил, и ему показалось, что даже вкус у табака стал другой. Все стало другим – все наполнялось смыслом. Как все просто. Стас был прав – мир действительно заслуживает, чтобы его трахали во все дыры. Самое главное – не стать одной из них.

* * *

Гарлем сильно изменился за последние несколько дней. Этот район никогда не был свободной зоной, но сейчас, впервые со времени его существования, здесь появились блокпосты. Словно не окраина Москвы, а «горячие точки» последней чеченской войны. Конечно же, блокпосты установлены не властями города, а местными. К тому же трудно назвать блокпостом шлагбаум, перед которым протянута лента с шипами, трейлер с узкими окнами-бойницами и нескольких крепких парней в камуфле с легальными пистолетиками. Понятно, что это показуха. Кого они могут остановить, разве только неофашистов из группировок а-ля «Клацающий затвор»? Но останавливали все машины подряд. Не столько для проверки документов, сколько для выяснения цели поездки.

Машин немного. В основном – местные и только на своих средствах передвижения: таксистов за шлагбаум не пускают. Два пикапа с шашечками «Такс-юнайтед» стояли вдоль дороги, в ожидании, пока выйдут их клиенты.

Когда «Тойота» встала вплотную к шлагбауму, едва не коснувшись колесами шипов, к ней подошли трое. Два чернокожих, третий – белый, все в одежде hip-hop style. Они окружили машину, и один из них постучал темными пальцами в такое же темное тонированное стекло водителя.

Окно поползло вниз, Стас вопросительно посмотрел на постового.

– Куда? – спросил тот, заглядывая в салон и пытаясь разглядеть пассажира.

– А ты кто такой?

– Это частная территория. Проезд закрыт. Или отвечай, или проваливай!

Говоривший невзначай отвел полу дорогой полуспортивной куртки от G-Unit, демонстрируя рукоятку «беретты».

Ринат, перегнувшись через Стаса, негромко сказал:

– Мы к Джамбе.

– Он тебя ждет? – Чернокожий достал телефон и стал набирать номер.

– Скажи, что приехал друг Рубена.

Негр отошел.

– Кто такой Рубен? – спросил Стас.

Ринат не ответил.

Проверяющий вернулся через полминуты. Он пригнулся и еще раз окинул взглядом салон. Нехотя сказал:

– Ладно, проезжайте.

– Спасибо, мбвана-сахиб, – ухмыльнулся Стас.

– Не умничай, вайт, – озлобился негр.

Выпрямился и махнул рукой. Лента зашуршала по асфальту, шлагбаум пополз вверх.

Стас нажал кнопку стеклоподъемника, а когда тонированный стеклопакет скрыл их от улицы, покачал головой:

– Кажется, раньше такого не было.

– Угу, – буркнул Ринат. – Как-то странно. Сверни сейчас налево.

– Ты здесь хорошо ориентируешься, – произнес Стас, послушно поворачивая руль.