Текст книги "Бабочка (СИ)"

Автор книги: Александр Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

* * *

Алясов что-то ответил по радио и повернулся к Ковалёву:

– Карпин бежит, ветеринар наш. Что-то, видно накопал.

Стук ботинок по лестнице:

– Разрешите войти?

– Да, заходи, ждём уж...

– Товарищ полковник, докладываю: все крысы погибли одновременно. Причина смерти у всех одна – начиная с обширного инсульта мозга, обширного инфаркта сердца, обширные кровоизлияния во всех областях внутренних органов. Причиной смерти, я подозреваю, стало мгновенное перемещение подопытных животных в безвоздушное пространство, а короче говоря, в вакуум. Иной причины столь массового и столь обширного кровоизлияния я не знаю. И думаю, что никто не знает. Нечто подобное было, когда погибли наши космонавты Пацаев, Добровольский и Волков. Но там утечка была не мгновенная. А тут? Вот такое моё мнение.

– Скажите, товарищ Карпин, – сказал подумав Ковалёв, – а не может ли произойти тот же эффект из-за внешнего воздействия.

– Я хотел обратить Ваше внимание на некоторые факторы, как то: сухая кожа, кровоизлияния все внутренние, но печень, почки, селезёнка, желудочно-кишечный тракт как будто подверглись быстрому и очень сильному сжатию

Ковалёв удовлетворённо хмыкнул и протянул капитану руку:

Спасибо, товарищ Карпин, Ваш вклад в науку просто неоценим. Я попрошу начальство, чтобы Вас отметили.

– Да ну, – засмущался ветеринар.

– Всё нормально, товарищ Алясов, я Вас попрошу сделать отметку в постовой ведомости, или как оно у вас называется, что бы отметили товарища Карпина и подали на поощрение.

Начкар бросил руку к обрезу берета:

– Есть, товарищ полковник, будет исполнено.

– И, да, товарищ Карпин, крыс кремировать. Не дай Боже нам еще, какой заразы от них. А клетку я отнесу обратно. Там она нужнее.

* * *

– Товарищ Сталин, вернёмся к Вашей электронной машине? – скромно спросил Шенкерман. Сталин, несколько рассеянно, было видно, что мыслей было много, а тут этот...

– Да, конечно, товарищ генерал – полковник. Что ещё есть там интересного?

Шенкерман бросил быстрый взгляд на часы на экране: половина двенадцатого. Вспомнив режим работы Сталина, успокоился.

– Тут есть одна иконка, похожа на зарешечённое окно. Открываем документ, в котором находим полный список всех, кто явно, скрыто, полу и подпольно, были в ярой и тихой оппозиции... Короче список тайных и явных врагов Советского Союза и Советского народа. Так называемый 'Чёрный список'. Здесь они собраны не по алфавиту, а в хронологическом порядке. Вот, к примеру: открываем документ, в нём самый первый пункт: Революционеры, и в нём под первым номером красуется Лейба Давидович Бронштейн, в скобках Троцкий. Два раза щёлкните по фамилии Бронштейн – всплывёт лист с фотографиями пациента, а так же вся полная информация о нём и его делах, достойных восхищения.

Глаза Сталина загорелись восхищением:

– Здэсь ест про всэх? – Он даже не заметил, как сильно его взволновал этот документ.

– Да, Иосиф Виссарионович, – Начиная с этого момента и вплоть до тысяча девятьсот девяносто второго года, года развала Советского союза. Кроме него есть ещё один документ: иконка в форме щита и меча. Это противоположный список, список людей, на которых можно опереться, 'Белый список'. Так же можно щёлкнуть по фамилии и получить полную информацию о данном человеке, его фото, биография, способности, жизненные приоритеты, и так далее. Первым в списке стоит... угадайте кто? Угадали: Джугашвили Иосиф Виссарионович, в скобках Сталин.

– Да? – Без интереса отозвался Вождь, – Мне больше интересно, кто там под вторым номером прячется? – И сам же щёлкнул на номер два. Высветилось: Лаврентий Павлович Берия.

– Смотри, где прячется, а я уже и не знаю где его искать, – улыбнулся Сталин, – Что ж, делать нечего.

Он поднял трубку телефона:

– Александр Николаевич, зайдите, пожалуйста.

Поскрёбышев возник как тень.

– Подготовьте приказ о переводе Лаврентия Берия в Москву, в ЦК. Закавказской федерацией пусть пока командует Нестор Лакоба. Как будет дальше – посмотрим, будем решать коллегиально. Район очень серьёзный, там нужен крепкий, волевой человек. Лакоба всем хорош, но у него со здоровьем беда. Всё, пока свободны.

Бросив взгляд на напольные часы, Сталин засуетился:

– Вы уж извините, Игорь Францевич, это я привык работать, пока не рассветёт, а Вы человек военный, у Вас режим.

– Товарищ Сталин! Ну, о чём Вы говорите? Когда такое случается, встреча почти через сто лет. Потомки этого мне не простят и не поймут. Тем более, – он улыбнулся, – что я практически всю свою сознательную жизнь мечтал о нашей встрече. Да и Ковалёва было бы не грех дождаться. Он ещё информации принесёт.

Сталин кивнул, соглашаясь. Показав рукой на стол, спросил:

– Что ещё есть тут такое, что я должен знать?

– Да! Вы абсолютно правы. В качестве ознакомления: в левой тумбе накопитель информации, вмещающий в себя всю полезную информацию со всего света. Кроме вбитой информации есть выход в, так называемую 'Паутинку'. То есть система способная собрать информацию со всей России и из-за рубежей её. Там же стоит автоматический переводчик. Допустим, Вы найдёте информацию на незнакомом Вам языке, достаточно будет нажать на иконку 'Поиск'. Откроется окошечко, в котором Вы с помощью клавиатуры. Она точно такая же, как и на простой печатной машинке. Так вот в окошечке Вы печатаете, например, 'Перевод' – и машина сама переводит непонятный текст. Тут же, в этой половине стоит ИБП – источник бесперебойного питания.

– А это зачем? – заинтересовался Сталин.

– Понимаете, мало ли что в жизни бывает. Правда электрическое питание для Вашей машины идёт из нашего времени. И если вдруг питание пропадёт, то ёмкости ИБП хватит на двенадцать часов работы, но уже в автономном режиме. За это время можно устранить любые неполадки. Заодно проверена теория профессора Ковалёва о непрерывности временнОго потока и тождественности его с энергетическими потоками земли и прочего пространства.

– Прочего пространства? Что Вы имеете в виду? – Удивился Вождь.

– Ну, как же, помимо земли, это вода, воздух и космос.

– Ах да! – Сталин слегка хлопнул себя по лбу, – Вы же уже в космос вышли...

– Есть такое дело, – Кивнул Шенкерман, – но закончим со столом. В правой тумбе стола находится Печатающий Аппарат способный печатать всё от простеньких печатных и рукописных текстов до рисунков и фотографий любой насыщенности цветов. К нему приложено тысяча листов альбомного формата. Понимаю, что пока всё кажется архисложным, но поверьте, не пройдёт и пары недель все будет для Вас проще канцелярской скрепки...

Неожиданно раздался мелодичный звонок. Сталин встрепенулся:

– А это что?

Игорь улыбнулся:

– А это, Иосиф Виссарионович, вызов из двадцать первого века. Посмотрите на экран, если там стоит и вызывает Вас человек, которого Вы знаете, нажимайте кнопку, пускай заходит. Вождь взглянул на малый экран на столе:

– Там Ковалёв, кроме него больше никого не вижу. Я впускаю? – Он оглянулся на собеседника. Тот кивнул, с улыбкой. Дверной замок щёлкнул, дверь приоткрылась.

– Разрешите, товарищ Сталин? – Ковалёв просунул голову.

– Да, да, Сергей Иванович. Мы уж заждались. – Физик зашёл в кабинет. По его нахмуренному лицу мужчины поняли, что не всё в порядке.

– Ну, что, не всё ладно в Королевстве Датском? – Попытался превратить всё в шутку Сталин.

– Да, товарищи, не всё ладно. Ситуация такова, что из будущего в прошлое мы проходим, скажем так, почти безболезненно. Но обратный процесс – из прошлого в будущее убивает мгновенно и неотвратимо. Почему? Могу представить это так. Река Лета, или река 'Время' чем ближе к истоку, тем она слабее. А чем дальше от истока, туда дальше и дальше она становится всё мощнее. Поэтому особи, которые были адаптированы в одном времени, при мгновенном переносе их, думаю, даже лет на десять-пятнадцать в будущее, не выдерживают такого хроно-энергетического удара, и – мгновенно погибают. Вот такая теория, товарищи мои дорогие. – Сергей виновато посмотрел на Вождя, – Мне очень жаль, товарищ Сталин, но, сколько народа могло увидеть Вас вживую. А теперь...

Сталин подошёл к Ковалёву и, мягко положив ему руку на плечо сказал:

– Знаете, даже у Господа Бога и то не всё сразу получилось. Достаточно посмотреть на черепаху. – Все облегчённо рассмеялись. – И, знаете, дорогие мои потомки, есть мнение, что вам пора отдыхать. А я ещё кое-что обдумаю. Мне есть о чём подумать...

Часть вторая

1

– Уважаемый Сергей Иванович, по подразделению объявлен подъём. – Приятный мужской баритон говорил на ухо просыпающемуся Ковалёву не совсем приятные вещи. – Сейчас шесть часов одна минута утра. Завтрак через час. Президент попросил передать приглашение совместно позавтракать. Сейчас, если Вы не возражаете, я проведу пятиминутный мониторинг. Для чего прошу Вашего разрешения войти?

Физик сел на кровати:

– Да, да, конечно, прошу Вас.

Дверной замок щёлкнул и в помещение вошёл не молодой мужчина в белом халате и с чемоданчиком в руках:

– Доброе утро Сергей Иванович, моя фамилия Варламов, зовут Андрей Михайлович. Я дежурный врач караула.

– Простите, – пробормотал Ковалёв, – а, э... Ольга Дмитриевна?

– Ольга Дмитриевна закончила дежурство и отправилась домой, к семье. Так, что принимайте меня, каков уж есть.

Сергей покраснел:

– Ну конечно, о чём это я. Я в Вашем распоряжении.

– Вот и чудесно. Вчера, я так понимаю, у Вас был тяжёлый день. Легли поздно, подъём у нас ранний, хотя и перенесли немного. Сегодняшний день, не сомневаюсь, будет не легче. Поэтому сначала давление... так... сто пятьдесят на девяносто. Не есть хорошо, хотя и не критично. Снимем маечку, ляжем на спину. Я попробую снять кардиограммку... угу... Вот этот пик меня смущает... Скажите, только честно Сергей Иванович, инфаркта миокарда не фиксировали?

– Да вроде нет, – физик даже испугался.

– Ладно, – задумчиво продолжил доктор, – нужно будет с Вашей женой поговорить на эту тему.

– Это вряд ли, – вздохнул Сергей, – они ушли от меня.

Варламов неожиданно улыбнулся:

– Вам ещё никто не сказал? Тогда я буду первым. Ваша семья возвращается в Москву, и будут ждать окончания Вашей командировки в новом жилье, которое выделил Президент России одному из своих помощников. – Он глянул на часы, – Осталось тридцать пять минут. Поэтому позвольте откланяться и приятного аппетита.

Сидя за столом у Президента Ковалёв так и не мог до конца прийти в себя.

– Что с Вами, Сергей Иванович, – Спросил Волков, – может, что не так?

– Олег Васильевич, это правда, я имею ввиду про мою семью? Зачем тогда было продавать мою трёшку, где теперь жить то?

Тут уж засмеялись все.

– Дорогой Вы наш профессор, – с чувством произнёс Президент, – Если особняк на три семьи будет маловато – то подыщем побольше.

– Особняк?... – только и смог произнести Ковалёв.

– Ну конечно, особняк. Не могут же мои люди прятаться в землянках и чердаках. Или я не прав, а Игнатич?

– В точку, Василич! А ты, дорогой наш Эйнштейн, не сильно задирайся!

– Нет, нет, что вы, – замахал руками Ковалёв, – теперь уж точно не отверчусь, всё отработаю!

– Вот и ладно.

Ковалёв всё никак не мог прийти в себя после таких новостей. Но тут одна мысль его прямо молнией пронзила:

– Олег Васильевич, разрешите один не стандартный вопрос?

Президент даже вилку отложил:

– Прошу.

– Скажите, когда мы празднуем День Победы в Великой Отечественной войне?

Волков внимательно посмотрел на учёного:

– Если бы я не знал Вас, Сергей Николаевич, как серьёзного человека, то подумал бы – издеваетесь? – Ковалёв молчал и упорно смотрел на Главу России. Тому стало даже, как то, неудобно. Остальные поняли не простую подоплёку вопроса и молчали.

– Ну что Вы Сергей Иванович, как обычно, вот уж столько лет празднуем нашу Славную Победу десятого октября тысяча девятьсот сорок четвёртого года.

Ковалёв и Шенкерман переглянулись, а губы синхронно сложились: 'Бабочка'!!!

2

Поскрёбышев зашёл в кабинет Сталина с докладом о приезде Кирова. Однако Вождя в кабинете не было. Александр Николаевич даже остолбенел. Такого на его памяти ещё не было, Хозяин всегда был в кабинете. Секретарь догадался заглянуть в комнату отдыха. Сталин сидел за столом глядя в большой экран электронной машины. Поскрёбышев кашлянул. Иосиф Виссарионович немного ошарашено:

– А? Что случилось?

– Утро, товарищ Сталин. К Вам товарищ Киров из Ленинграда, Вы его вызывали.

– Да, конечно, – Вождь с трудом поднялся из-за стола, слегка подвигался, разминаясь, – Приглашайте, я сейчас выйду.

Сергей Миронович не понимал такой срочности вызова в Москву, к Хозяину. Но зная характер Сталина, мешкать не стал. Первый же самолёт, направлявшийся в столицу, принял на борт пассажира.

И вот он в кабинете Вождя. Тот выглядел не очень хорошо, лицо серое, глаза красные.

– Здравствуй, Коба. Что-то ты выглядишь, как семинарист после недельной гулянки, – попытался пошутить Киров.

– Ничего, – ворчливо ответил Сталин, – ты скоро так же будешь выглядеть.

– А что... – тут Кирова перебил мелодичный звонок.

– Вот! – Вождь поднял вверх палец, – И ты тоже дождался. – Он подошел к столу, глянул на экранчик и нажал кнопку. Заглянув в комнату отдыха, махнул рукой – Проходите товарищи.

Из помещения, в котором, на памяти Кирова могли находиться только сам Сталин и уборщица, вышли двое огромных мужчин приличного возраста. Одеты они были, несколько необычно, если не сказать странно. Однако оба улыбнулись глядя на Кирова. Поздоровавшись со Сталиным, они подошли к Миронычу:

– Сергей Миронович, очень рады Вас видеть. Разрешите представиться: это профессор физики, генерал-майор Вооружённых сил Российской Федерации Ковалёв Сергей Иванович. И я, профессор истории, ректор кафедры истории, Академии Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации, генерал-полковник Шенкерман Игорь Францевич.

Киров вяло пожал руки и в полной растерянности оглянулся на Сталина. Тот стоял в пол оборота, усмехаясь в усы и набивая трубку. Инициативу он полностью отдал в руки посланцам из будущего.

– Уважаемый Сергей Миронович, пускай Вас ничего не удивляет, потому, что всё, что Вы услышите дальше, скажем так, немного не обычно. Мы, коллегой, – Игорь кивнул на Ковалёва, – из будущего, из двадцать первого века. Привезли оттуда приветы и наилучшие пожелания от руководства страны. Страна, правда, называется несколько по-другому...

– Да, я обратил внимание. – Собрался, наконец, Киров, – Российская Федерация, так, по-моему?

Внезапно раздался звонок вызова из будущего. Сталин повернулся к гостям:

– А это кто? Теперь будут каждые полчаса звонить? – Слегка ворчливо добавил он. Глянув на экран кнопки открывания дверей, он озадачено повернулся к гостям из будущего. – А это кто там ещё, я его не знаю?

Шенкерман посмотрел на звонящего:

– Это начальник караула, товарищ Сталин. Пойду, спрошу, что случилось. Откройте, пожалуйста.

– Да, – Сталин нажал на кнопку. Шенкерман пошёл к дверям.

Киров ошарашенным взглядом проводил его, потом перевёл взгляд на Сталина:

– Коба! Кто мне хоть что-то объяснит?

– Объяснит, не переживай, есть кому объяснять, – махнул рукой Вождь, раскуривая трубочку.

В дверях комнаты отдыха показался Шенкерман:

– Иосиф Виссарионович, вообще-то это к Вам. Там дежурный врач караула. Он хотел бы Вас осмотреть.

Сталин возмутился:

– Ви тэпер, что каждий мой шаг будэте контролыроват?

– Иосиф Виссарионович, дорогой Вы наш человек. Мы пришли к Вам, в это время для общей большой работы. И теперь мы несём персональную ответственность за Вашу и Ваших соратников жизнь и безопасность. – Ответил Игорь, – Сергей Миронович, Вы как считаете?

Киров быстро сориентировался:

– Коба, он прав! Наши врачи – это хорошо. Но врач из будущего! Могу только представить.

Сталин, что-то ворча под нос, зашёл в комнату отдыха и временнОго перехода. Там его ждал крепкий мужчина, в возрасте, в белом халате и с чемоданом в руках.

– Товарищ Сталин, – слегка поклонился врач, – товарищи. Моя фамилия Варламов Андрей Михайлович, я профессор общей терапии при Медицинской Академии. Я хочу Вас осмотреть для того, что бы знать состояние Вашего здоровья в действительности, а не по историческим хроникам.

Хмурый Вождь положил трубочку на стол, в пепельницу:

– Мне раздеваться?

– По пояс, будьте добры...

Только, приблизительно, через час в кабинет вышел хмурый доктор:

– Здравствуйте Сергей Миронович.

– Добрый день, доктор. Как там наш Коба?

– Я так понимаю, что к нам его не оправить? – Обратился он к Ковалёву.

– Исключено, Андрей Михайлович.

– Значит, будем тут, спокойно и не навязчиво укреплять товарищу Сталину здоровье.

– А сейчас то, он как, – забеспокоился Киров.

Варламов улыбнулся:

– Всю ночь в 'Паутинке' просидел, как он может себя чувствовать? Поэтому сейчас он спит. И проспит не менее шести часов. Так, что уважаемый Сергей Миронович, на это время принимайте бразды правления. Иосифу Виссарионовичу жизненно необходимы эти шесть часов сна. Пожалуйста, вызовите товарища Власика, пусть Николай Сидорович подберёт сиделку для Вождя... Нет, с Вашего разрешения, товарищ Киров, возле товарища Сталина будет находиться, нет, не рядом, в караульном помещении специалист общей медицины. И если, не дай Бог, что-то с нашим пациентом будет не так, сможем всегда прийти на помощь.

* * *

А утром, на завтраке Президент и Министр обороны просто воткнули взгляды в Ковалёва:

– Что там с 'Бабочкой' не так? – Тихо спросил Президент.

Ковалёв встал во весь свой не маленький рост, и, с волнением в голосе, произнёс:

– Брэдбери был прав. Ещё вчера мы Великую Победу отмечали девятого мая, тысяча девятьсот сорок пятого года. А сегодня мы с Игорем видим сдвиг на почти полгода. И сколько наших граждан погибло в этой войне?

– Много, – вздохнул Президент, – почти четырнадцать миллионов...

– А вчера, Вы мне не поверите, но профессор Шенкерман подтвердит. Ещё вчера было... более двадцати семи миллионов!

Президент и Министр перевели ошарашенные глаза на Игоря. Но он кивнул в подтверждение:

– А если считать всех вместе – более пятидесяти миллионов.

Президент, выдержал паузу, покачал головой и обратился к Министру:

– Серёжа, достань нашу, – Смирнов куда-то сунул руку и вытащил на свет Божий бутылку коньяка, – Это грузинский, ему больше ста лет. Много позволить не можем, но тут исключительный случай.

Министр обороны разлил в четыре стопочки. Президент встал, остальные тоже поднялись на ноги:

Волков окинул взглядом присутствующих:

– Ну, что, господа генералы, – Ковалёв приоткрыл рот, но Президент перебил, – Генералы. Так уж сложилось, – он подмигнул физику. – Итак, господа генералы, за гениальное предвидение Брэдбери и за гениального русского физика. За то, что бы просчитать всё и не наделать роковых ошибок. За вас, друзья мои!

Хотя коньяк так не пьётся, и это знали все, выпито было единым духом. Все присели на места.

– Товарищ генерал армии, почему Ваш подчинённый до сих пор не расписался в приказе? – Весело спросил Президент.

– Ага, – проворчал Министр, – успеешь тут за вами... – Он вытащил из-под кресла портфель, достал из него папку для бумаг. – Расписывайся, не я ли тебя предупреждал?

Ковалёв достал из папки приказ о присвоении ему звания 'Генерал-майора' с вручением медали 'За трудовую доблесть'.

– Ну, и как я теперь буду за всё рассчитываться?

Сидящие за столом рассмеялись.

– Не переживайте, Сергей Иванович, – произнёс Президент, – того, что уже сделано хватает на 'Героя'. Так, что это ещё мы Вам должны.

* * *

Ирину Павловну с детьми привезли в Чертаново под выходные, в пятницу. Весна уже полностью вошла в свои права, всё кругом было зелено и пряно. Проехав по чистым улицам, уставленным частными домами, каждый из которых, явно, нёс на себе проект талантливого архитектора. Возле одного из них автомобили притормозили. Алексей нажал на кнопку брелока и массивные, кованые ворота тихо, без скрипа разошлись в стороны.

– Знакомьтесь, друзья мои, это теперь ваш дом. – Три машины заехали во двор и, словно потерялись.

Ирина и дети вышли из машин и, прижавшись, друг к другу со страхом осматривали свои новые владения.

– Алексей Николаевич, – прошептала она, – мы, случайно, не ошиблись адресом.

– А вот и нет, дорогая Ирина Павловна, – засмеялся Алексей, адрес точный: Чертаново Южное, Кировоградский проезд, дом 32. Теперь это ваш дом. Обратите внимание – у него три входа, осмотритесь, и выберите себе часть дома по душе. И так, пустячок на добавку – сзади дома пруды с чистой, проточной водой. Там на счёт купаться и загорать, проблем никаких. Да и рыбка тут тоже водится, – Алексей подмигнул совсем уж растерявшимся парням, – Да, не забудьте кота впустить первым, на счастье. Вы, мальчики и девочки идите осматривать дом, а мы с вашей мамой ещё немного пошепчемся.

Ребята, получив ключи, едва не вприпрыжку пошли осматривать дом и окрестности. А Алексей, обернувшись к Ковалёвой и глядя ей в глаза произнёс:

– Вот, Ирина Павловна первое из обещаний Президент выполнил. Если вдруг что-то Вас или детей не устроит, просто поменяем адрес. Но это, – он махнул рукой в сторону дома, – лучшее, что есть в нашей базе данных. Поэтому, мне кажется, что Вам и Вашим детям понравится. На счёт Сергея Ивановича я не сомневаюсь. Для него главное, чтобы рядом были Вы и его физика.

Ирина грустно усмехнулась:

– Я всю жизнь, как дура, ревновала его к этой... физике. Держалась, сколько могла. И тут – на тебе. Знал бы дурачок где споткнётся, заранее сапоги бы одел. – Она вздохнула, – Спасибо тебе Алёша, за эти дни ты мне родным сыном стал, потому извини, что на 'ты'.

– И Вам спасибо Ирина Павловна. В моей профессии редко удаётся сделать, что ни будь доброе и хорошее. – Он опустил голову и, уже поворачиваясь на выход, – Да, совсем забыл. Вся территория кругом под непрерывным наблюдением, что бы Вы знали. И на выходные Сергей Иванович будет с вами. Так, что готовьте праздничный обедо-ужин. Тем более, что в доме холодильники и подвалы полны продуктами. Да и гости к вам собирались тоже. Не удивляйтесь. – Алексей широко улыбнулся.

– И последнее, на сегодня, – закончил он, уже садясь в машину, – Сергею Ивановичу присвоено очередное звание: генерал-майор, с вручением медали 'За трудовые заслуги. Не забудьте поздравить.

3

Сталин был в ярости:

– Ви, тавариши из будучего укралы и мене шесть часов прадуктывной работы. А ты чего ухмыляешься Ленинградский глава? Вот вазму и атправлю тэбе в Сибир, будэшь знат...

– Коба, успокойся, очень тебя прошу, – засмеялся Киров, – а в Сибири я уже бывал, чего я там не видел? А вот за то, что тебя всё-таки заставили поспать совсем не лишние несколько часов, я могу только спасибо сказать нашим товарищам. Если бы ты себя видел сегодня утром – ты бы сам себя загнал в койку.

– Да, кстати, – уже было успокоившийся, Вождь снова всполошился, – где моя койка?

Тут уж вступился Шенкерман:

– Там, где ей положено быть, товарищ Сталин, в музее.

– А на чём тогда, чёрт побери, я спал?

Все зашли в комнату отдыха. На месте старой железной койки стоял скромный диванчик, на вид очень мягкий и обитый тёмно-коричневым велюром. Сверху лежало смятое постельное бельё.

– Ну, и как прикажете мне спать на этом? Как койку заправлять?

– Товарищ Сталин, всё очень просто, – Шенкерман подошёл к дивану, аккуратно сложил всё бельё, потянул за петлю, висящую впереди, открыл внутри дивана ящик. Уложил аккуратно бельё внутрь дивана, закрыл крышку. – Вот, почти всё, осталась мелочь.

Он взял со стула кремовый чехол и натянул его на диван.

– Вот и всё.

По всему чувствовалось, что Сталину понравилось новоприобретение. Да и спал он на нём наверняка не плохо, поэтому, что-то ворча по-грузински себе под нос, он вышел в кабинет и стал набивать трубку. Неожиданно прозвенел звонок хроно-дверей:

– Опять кого-то несёт, – пробурчал Вождь. Глянув на экран, он обратился к Игорю, – кто это, товарищ Шенкерман? Я его не знаю.

– Это начальник караула, товарищ Сталин.

– И что ему нужно?

– Я думаю, его нужно впустить, и он сам доложит.

Сталин, с напускным недовольным видом, нажал на кнопку. Раздался щелчок, через некоторое время в выходе из комнаты отдыха появился военный в краповом берете. Рука взлетела к обрезу берета:

– Разрешите войти?

– Входите уж, раз пришли, – проворчал Сталин, прикуривая трубку.

Военный сделал два уставных шага:

– Товарищ Сталин, разрешите обратиться, начальник караула охраны врменнОго портала гвардии – подполковник Сокольский!

Сталин невольно стал по стойке смирно:

– Слушаю Вас товарищ Сокольский.

– Товарищ Сталин, Президент Российской Федерации Волков Олег Васильевич запрашивает Вашего разрешения на установление прямого канала связи с Вами. Если это не мешает Вашим планам, и Вы можете выделить на разговор Президентом несколько минут.

Сталин, казалось, вытянулся ещё больше:

– Товарищ Сокольский передайте товарищу Волкову – я буду готов через пять минут.

– Слушаюсь, товарищ Сталин. Разрешите идти?

– Идите. – Когда спина начкара скрылась в проходе, Сталин засуетился, – Мироныч, как я выгляжу?

Киров улыбнулся, подошёл к вождю, поправил пару складок:

– Коба, всё нормально, не переживай, всё будет хорошо.

– Товарищ Шенкерман, куда идти?

* * *

– Мама! Тут так здорово! – дочери с зятьями буквально влетели к ней в её среднюю часть.

Ирина с улыбкой посмотрела на детей:

– Уже и искупаться успели... Как водичка?

Обе дочери повисли на маминой шее:

– Мамочка, тут так хорошо! Давай тут останемся? А?

– А вот это, дети мои, зависит от вашего любимого папика.

Дочери остолбенели:

– Папа с нами будет? – Прошептала старшая Настя.

– Правда, с нами? – Пустила слезу младшая Анюта.

– Правда, – улыбнулась мама, и сегодня вечером он будет здесь, дома, с нами. И не один, а с гостями. Так, что давайте так. Мужчины – на разведку. Тут, говорят, есть подвалы, в которых водится что-то съедобное, а девочки и я будем готовить праздничный ужин. Будем сразу отмечать и новоселье, и присвоение папе звания генерала.

– Наш папка – генерал? – Аж присели девчонки. Потом переглянулись, – А мы, между прочим, ни разу в нём не сомневались, вот!

– Ладно, идите, стрекозы, – улыбнулась Ирина, – сегодня вечером ваш папка будет проверять, насколько он в вас не сомневался.

– Ирина Павловна, – сзади подошли зятья и шёпотом, – там столько всего!!!

– Лёня, Саша, – Ирина сделала серьёзное лицо, – что там не так?

Леонид махнул рукой:

– Да всё там так, только без помощи профессионала там не обойтись.

Ирина вздохнула:

– Ну, что же, пойдём, профессионал оценит.

* * *

Сталина усадили перед монитором, Шенкерман в переговорное устройство произнёс:

– Мы готовы.

В ответ включился монитор ЭВМ, на котором возник Президент России:

– Добрый день, Иосиф Виссарионович. Меня зовут Волков Олег Васильевич, я являюсь Президентом Российской Федерации.

Сталин невольно вытянулся в кресле:

– Добрый день Олег Васильевич. Я очень рад тому, что наши потомки нас не просто не забыли, а, к тому же, нашли возможность организовать нашу встречу.

Волков улыбнулся:

– Поверьте, уважаемый товарищ Сталин, для нас это не просто встреча. Для нас это реальнейшая возможность изменить не только свою жизнь, но и жизнь наших предков, наших матерей и отцов и их родителей. На рабочем столе Вашей ЭВМ есть маленький значок, изображающий бабочку. Под этим значком скрывается простенький, короткий рассказ американского фантаста Рэя Брэдбери 'И грянул гром'. Если Вы его ещё не прочитали...

Сталин приподнял руку:

– Уже прочёл, уважаемый Олег Васильевич. В связи с этим, Вы хотите сказать... – он замолчал, передавая эстафетную палочку Президенту.

– Да, Иосиф Виссарионович, – вздохнул Волков, – сегодня утром гениальное предвидение американского писателя получило своё подтверждение. Игорь Францевич, не сочтите за труд, на машине товарища Сталина откройте историю Великой Отечественной войны. В каком месте Вы знаете.

Шенкерман, стоящий рядом, кивнул. Взял в руку мышку, открыл папку 'История СССР в датах и фактах', прокрутил колёсиком почти в самый низ, и выделил две строчки – первая выделенная: ' 9 мая 1945 года' и вторая выделенная: 'Почти двадцать семь миллионов советских людей павших на поле боя, умерших госпиталях, умерщвлённых фашистами в концлагерях и оккупированных территориях и пропавших без вести'.

– Вы это видите, товарищ Сталин? – Вождь с силой сжал зубы и кивнул. Произнести он ничего не мог. Спазм горечи душил его.

Волков понимающе помолчал. Через некоторое время он спросил:

– Скажите, а Сергей Миронович Киров уже в Москве? Он с Вами?

Киров бросил вопросительный взгляд на Шенкермана. Игорь показал рукой, куда нужно стать, что бы Президент России его увидел.

– А, здравствуйте уважаемый Сергей Миронович. Значит всё верно. – Волков пожевал губами. – Я сейчас наберу информацию, которая у нас актуальна на сегодняшний день. Пожалуйста, сравните и скажите, стоит ли нам наше дело продолжать. Отправил...

В углу Сталинского монитора заморгала иконка в форме запечатанного письма, и приятный женский голос произнёс:

– Вам письмо!

Сталин обернулся:

– Она ещё и говорит? Вот не знал.

– Она не только говорит, – улыбнулся Волков, – Вы ещё не знаете, как она поёт! Но это будет обязательно позже. А сейчас прошу Вас распечатать письмо.

– Да, да, сейчас, – Сталин, ещё неловко, подвёл указатель к письму и оно раскрылось. В письме крупными красными буквами и цифрами значилось: 'День Великой Победы над фашизмом в Великой Отечественной войне отмечаем знаменательную дату – 10 октября 1944 года... Потери в этой страшной войне невозможно представить – почти 14 миллионов советских граждан'.

Сталин сидел как изваяние, пытаясь осознать разницу между этими двумя фактами. Все молчали, понимая ситуацию. И, только Киров пытался ткнуться то в одну, то в другую сторону, пока гигант Ковалёв не прижал нежно его плечи и что-то шепнул в ухо. Только после этого Киров успокоился.

Наконец Сталин поднял глаза на собеседника:

– Значит, говорите, бабочка?

– Да, товарищ Сталин, бабочка, – кивнул Волков, – и Вы только представьте, что и как может измениться в нашей стране, если только спасение жизни одного человека так изменило историю. Вот такие вот дела, дорогой Вы наш человек. – Без тени иронии закончил Президент.

Сталин стал набивать трубочку.

– Кстати, – улыбнулся Волков, – как Вам понравилась мамонтовая трубочка?

– Ещё не обкуривал, – несколько ворчливо ответил Вождь, – а ну как прогорит в момент? Где я мамонтов гонять буду?

Волков расхохотался:

– Иосиф Виссарионович, Вы только скажите, те, кто их делают, когда узнают – для кого, завалят Вас мамонтовыми трубками.

– Когда много, – Сталин назидательно поднял палец, – это уже не интересно. Одна и только у меня.

– А если серьёзно, Иосиф Виссарионович, в этой трубке курительная зона сделана из тугоплавкого сплава, не переживайте, она никогда не прогорит. Я понимаю, с Вашим стажем курильщика бросить курить дело, практически, невероятное. Но я бы посоветовал попробовать, – Сталин поднял брови, – нет, нет, что взять с человека, который и табачный дым не переносит. Мне легко об этом говорить.