Текст книги "Время платить по счетам (СИ)"

Автор книги: Алекс Шу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Отлично, – одобрительно кивнул я. – Работайте тогда над этой темой вдвоем. Пусть Добровольский под контролем наших походит пару дней на работу, а потом напишет заявление на месячный отпуск по семейным обстоятельствам. Посидит у нас на базе, подумает о своем поведении. К Ракитину тоже приставь кого-то из наших, в образе водителя, например. Пусть некоторое время изображает из себя директора магазина. Привезли, посидел, и увезли на базу. Посули обоим кнут и пряник, уголовное дело и огромные проблемы в случае отказа сотрудничать, частичное возвращение денег и прощение, если согласятся. Главное, чтобы Светлана Васильевна ничего не заподозрила. Если узнает и доложит своим покровителям, лично с тебя спрошу. Понял?

– Понял, – вздохнул начальник службы безопасности. – Сделаю всё возможное.

– И невозможное тоже, – надавил голосом я. – Ставки слишком высоки. Если проиграем – заберут всё, нас могут посадить или ликвидировать. Допускаю и такой вариант.

– Да что случилось? – не выдержал молчавший всё это время Ашот. – Кто заберет, когда заберет? Что за люди, да? Что вообще происходит?

– Позже все расскажу в подробностях, не здесь и не сейчас, – оборвал возмущения приятеля я. – Вечером собираемся нашим составом, как обычно у тебя дома. Прогуляемся по лесу, там и поделюсь новостями. Дела, конечно, не фонтан – у нас хотят отжать «Нику» и «ОСМУ», но обломаются. Помните, сколько таких, точивших зубы на нашу компанию и деньги было? Кощей, Фашист, американцы, Рубен и его пристяжь, многие другие. Где все они? Кто в могиле, кто в тюрьме, кто исчез без следа. Сейчас всё очень серьезно, слишком крутые люди за нас взялись. Будете слушаться меня, выкрутимся. Даже в прибытке останемся.

– Конечно, будем, да, – горячо заявил Ашот. – Мы тебе верим.

– Вот и замечательно, – улыбнулся я. – Второе. Сереж, или сам смотайся в Ленинград, или Дениса пошли. Пусть Герман отправит к нам своего гения – инженера. Помнишь, который рации сделал, когда мы сигареты на станции встречали?

Бывший опер кивнул.

– Мне кровь из носа нужны «жучки». Плати любые деньги, но чтобы они вместе со всей аппаратурой у меня были. Подключай лучших людей, бери наш транспорт или арендуй, дело твоё, но я хочу слушать нашу начальницу отдела кадров на работе и дома, знать, что она делает, куда ходит. Всё должно быть организовано ювелирно, чтобы не только она, никто посторонний ничего не заподозрил. Ты меня понял?

– Понял, – коротко ответил Владимиров.

– Вот и хорошо. Дорабатывай пока тут вместе с Вовой и Денисом, решайте вопросы со всей этой бандой, чтобы всё было хорошо. А мы с Ашотом поедем, обратно в Москву. Дел ещё невпроворот. И смотри у меня, головой отвечаешь!

– Все будет нормально, – усмехнулся бывший опер. – Не подведу.

– Вот это другое дело, – я широко ухмыльнулся и дружески хлопнул бывшего опера по плечу. – Четко и конкретно, как надо. Работай, Серега и помни, всё поставлено на карту. Не только наши жизни и благополучие, но и будущее людей и страны.

* * *

Владу на Киевской площади, я увидел моментально. В толпе снующих в разные стороны людей она выделялась как крупный сверкающий на солнце бриллиант среди серой морской гальки.

Пышная копна русых волос волной ниспадала на плечи. Сверкали зеленые глазищи. Белый вязаный джемпер изящно облегал стройную фигурку, подчеркивая соблазнительные выпуклости. Светло-серые брючки гармонично сочетались с бежевыми скромными на вид туфельками. Пухлые губки, подведенные розово-персиковой помадой, завлекательно блестели.

«У девчонки есть стиль», – отметил я. – «В высокой моде, возможно, не разбирается, но гардероб подобрала идеально».

Я выбрался из «чайки», подхватив лежащий на сиденье букет белых роз. Предусмотрительно спрятал его за спину и помахал Владе:

– Привет!

Девушка на секунду замерла, услышав голос, пробежалась взглядом по площади, заметила меня и счастливо улыбнулась, демонстрируя белые ровные зубки. Тут же спохватилась, и приняла серьезный вид.

– Привет.

Мимо текли человеческие потоки: пожилые и молодые парочки тащили, пыхтя, чемоданы и сумки до остановок или, наоборот, на вокзал, просто прогуливались по площади. Стройотрядовцы в темно-зеленых спецовках, сбившись в кучки, оживленно болтали, бегали стайки студентов и школьников, восторженно вопили и плакали дети.

Сквозь людской шум и гам, мы шли навстречу друг другу. Через минуту встретились, я торжественно вручил букет Владе:

– Это тебе.

– Спасибо, – серьезно поблагодарила девушка, – Наверно, всё-таки не стоило цветы брать. Мы всё-таки проведать Ивана Сергеевича едем.

– Стоило, – твердо заявил я. – Ты молодец, Влада. Товарища спасла, старику первую помощь оказала. Прими эти цветы, в знак благодарности за хорошие дела. Заслужила.

– Спасибо, – Влада чуть приподняла букет. На мгновение, чуть наклонилась и зарылась лицом в цветы, вдыхая аромат. Русые локоны водопадом опустились на распускающиеся белые бутоны, нежно закрывая хозяйку от любопытных нескромных взглядов. Картинка получилась настолько красивой, что у меня и стоявшего неподалеку Артема, захватило дух.

– Роскошные цветы, мне такие ещё никогда никто не дарил, – Влада подняла лицо, зеленые глаза влажно блестели.

– Все когда-то случается в первый раз, – философски заметил я. – А ты достойна намного большего.

– Ты о чем? – подозрительно глянула девушка.

– Конечно же, о твоем добром сердце и широкой душе, – выкрутился я и сразу перевел тему. – Ивану Сергеевичу, кстати, я отдельно гостинцев взял. Специально на рынок и в универсам заезжал. Персиков, яблок и груш взял, конфет разных. Думаю, старику понравится. Так что не волнуйся, не с пустыми руками к нему поедем.

– Я как раз собиралась попросить заехать по дороге в магазин какой-нибудь, – смущенно призналась Влада. – Купить сладостей в больницу. Сколько ты потратил?

– Неважно, – отмахнулся я. – Это ерунда.

– Нет, не ерунда, – твердо ответила девушка. – Я заплачу половину. Сколько?

– Зачем? – я искренне удивился. – Позволь мне, как мужчине, вручить гостинцы от нас обоих. Для меня это пустяк.

– Не хочу быть должна. Знаю, я вас мужиков, с этого все начинается, – в бархатном голосе зеленоглазки появились стальные нотки.

«Принципиальная», – отметил мысленно. – «Или сильно обжигалась в жизни об мелочных и скандальных»

– Как скажешь, – пожал плечами я, решив не спорить. – Тогда с тебя десять рублей.

– Точно? – прищурилась Влада.

– До копеек не помню, извини, я мелочь не считаю. Где-то так.

– Ладно, – девушка вытащила кошелек, выудила двумя пальчиками и протянула розовую десятку. – Держи.

Я принял деньги, машинально засунул их во внутренний карман пиджака к пачке четвертаков.

В машине Влада, устроившись на сиденье рядом со мною, спросила:

– Где семнадцатая больница, знаете?

– А как же, – сразу же откликнулся Иван, а Артем, сидящий впереди рядом с водителем, ухмыльнулся, – Михаил Дмитриевич, заранее сказал куда ехать.

Водитель нажал педаль, повернул руль, и машина медленно выехала на дорогу.

– Михаил Дмитриевич, о, как, – девушка смерила насмешливым взглядом мою тушку. – Ты по-прежнему заставляешь всех называть себя по отчеству?

– Субординация и корпоративная этика, – пожал плечами я. – Без этого никак.

– Субординация, это я ещё понимаю, – с серьезным видом кивнула Влада, но в глазах прыгали веселые чертики. – А копро… корпоративная этика – что за зверь такой?

– Ценности и нормы поведения на предприятии, которые мы поддерживаем. Регламентируют отношения и правила общения между сотрудниками, начальством и подчиненными.

– Как у вас всё серьезно, -девушка с трудом сдерживалась, чтобы не улыбнуться. – Сам придумал?

– Нет, крупные предприятия, это те же государства в миниатюре, со своим президентом, правительством, рабочими, управленцами. Всем нужны понятные условия, регламентирующие систему отношений, поощрений, взаимной ответственности и обязательств. Потому разрабатывается целый свод правил. Это должностные инструкции, общие установки по работе с клиентами и партнерами, фирменный стиль и многое другое. Корпоративная этика – один из важных элементов свода правил, – невозмутимо сообщил я. – Так работают все мировые корпорации, добившиеся впечатляющих результатов на рынке. Мы, естественно, равняемся на лучших. Поэтому разработали и ввели подобные правила у себя.

– Какой ты умный, Михаил… Дмитриевич, – лукаво глянула Влада. – А кой тебе годик, товарищ самый главный директор?

– Шестой миновал, – в тон ей, детским голоском ответил я.

– А что у отца то большая семья? – подхватила она.

– Семья то, большая, да два человека, всего мужиков то: отец мой да я. – в тон ответил я.

Мы глянули в глаза друг другу и одновременно прыснули.

– И всё-таки, сколько тебе лет? Только честно.

– Двадцать четыре, – признался я.

«Чайка» тем временем набирала ход, лавируя в бесконечном потоке легковых автомобилей, автобусов и троллейбусов…

На территорию больницы мы заехали прямо на машине. Влада уже созванивалась с коллегами и уже знала, куда положили травмированного старика. Она сразу указала дорогу к новому хирургическому корпусу. На первом этаже нам выдали больничные халаты, объяснили дорогу, и через пару минут мы в сопровождении Артёма, зашли на этаж, где лежал Иван Сергеевич.

В вестибюле стоял крепкий плечистый мужчина в военной форме и майорскими погонами. Держал в руке фуражку и отсутствующим взглядом смотрел в окно. Мельком глянул в нашу сторону, и сразу отвернулся, потеряв интерес.

Мы остановились возле палаты, где лежал ветеран.

– Подождешь здесь, – приказал Артёму. Телохранитель кивнул.

Неожиданно дверь резко распахнулась, разминувшись на несколько сантиметров с моим лбом.

– Осторожнее, – недовольно воскликнул я.

Майор резко развернулся, и с интересом глянул на меня.

– А вы не стойте под дверью, – недовольно буркнула молоденькая медсестра, выкатывающая столик на колесиках, с бутылочками, шприцами и другими медицинскими принадлежностями. – И, вообще, вы к кому, товарищи?

– К Ивану Сергеевичу, – опередила меня Влада. – Я оказывала ему первую помощь, приехала проведать.

– Ему утром сделали операцию под наркозом. Спит, – проинформировала медсестра. – Завтра проснется.

– Жаль, – расстроилась девушка. – Я так хотела увидеть Ивана Сергеевича. С ним все будет нормально?

– Состояние средней тяжести, но стабильное, – пояснила медсестра. – Ничего критичного, но возраст, сами понимаете. Хорошо, что сердце сильное, наркоз после анализов одобрили. Должен поправиться. Если хотите проведать, приезжайте завтра. А лучше денька через два-три, когда он окончательно придет в себя.

– Так и сделаем, – заверил я. – Тогда передайте ему, пожалуйста.

Протянул медсестричке пакет с фруктами, печеньем и конфетами.

– Хорошо, передам, – согласилась медичка. – Там ничего скоропортящегося нет? После наркоза Ивану Сергеевичу, ещё сутки ничего пить и есть нельзя. Только внутривенная инфузия.

– Что, простите? – не понял я.

– Капельницы будут ставить, – пояснила Влада и повернулась к медсестре.

– Там конфеты и фрукты, сутки-двое, они вполне могут пролежать,

– Ладно, – медичка взяла пакет. – Передам.

Майор продолжал с нескрываемым интересом слушать разговор.

– Спасибо огромное, – поблагодарила девушка. – Через пару дней мы обязательно приедем опять.

– Всего доброго, – попрощался я и потянул Владу за собой. – Пойдем.

– До свидания, – откликнулась медичка.

Мы двинулись к выходу.

– Подождите, пожалуйста! – голос у военного оказался по-армейски зычным и командным.

Пришлось разворачиваться.

Майор уже в фуражке двинулся к нам. Два быстрых шага и он уже стоит рядом.

– Разрешите представиться, – козырнул военный. – Андрей Иванович Анисимов. Майор. Несу службу в ГДР. Только сегодня утром прибыл в Москву, узнал, что отца сбила машина. Я правильно понял, вы медсестра, оказавшая первую помощь папе?

– Правильно, – подтвердила Влада.

– А вы были с ней, преследовали, догнали и сдали подонков, сбивших папу в милицию? – Анисимов перевел взгляд на меня.

– Так точно, – улыбнувшись, подтвердил я.

– Огромное спасибо, – с чувством произнес военный. – Большое дело сделали. Папа и я, будем век вам благодарны.

Он протянул руку. Мне оставалось её только пожать. Пятерня майора оказалось железной. Будто руку в стальные тиски сунул. Да и сам мужчина, видно, крепкий. Ростом повыше меня, плечи широкие, грудь колесом.

– Главное, пусть Иван Сергеевич выздоравливает, – мягко улыбнулась Влада. – Остальное неважно.

– Вы уже уходите? – спросил Андрей Иванович. – Ничего, если я спущусь с вами?

– Вообще-то мы торопимся, – сухо заявил я. Заинтересованный взгляд майора, которым он окинул зеленоглазку, крайне не понравился.

– Конечно, – Влада тихонько, но чувствительно пихнула меня локтем. – Пойдемте.

– Понимаете, мама умерла два года назад, папа жил один. Вчера вечером встретился с боевым товарищем, шел от него, и вот какие-то подонки сбили, – объяснял Андрей, спускаясь с нами по ступенькам. – Врач сказал, что вы ему, почти жизнь спасли, остановили кровопотерю, все грамотно сделали.

– Я же будущий хирург, – просто ответила девушка. – На пятом курсе уже. Умею оказывать первую помощь.

Пока разговаривали, спустились к выходу.

– Нам действительно пора, – заявил я. – Всего доброго.

– Может контактами обменяемся? – предложил майор. – Когда батя выздоровеет, хочется встретиться и сказать вам отдельное спасибо. Кстати, я на машине, могу вас подвезти.

И опять этот быстрый оценивающий взгляд на зеленоглазку.

– Не стоит, мы тоже не пешком пришли, – вежливо отказался я. – Спасибо вы уже сказали. Этого вполне достаточно. Пойдем, Влада.

Обменялся рукопожатием с майором. Военный взял маленькую ручку девушки, на секунду задержал в своей громадной ладони и неохотно отпустил. Артём стоящий сзади, ухмыльнулся, но никак это не прокомментировал.

Я подхватил пискнувшую «до свидания» девушку под руку и повел к «чайке». Майор отправился к черной «волге», припарковавшейся метрах в десяти от нас, перед корпусом.

Я уже открывал заднюю дверцу лимузина, пропуская даму вперед, как из «бежевой» шестерки, стоящей рядом с машиной Анисимова, вылезли трое и шагнули к военному. Мне они сразу не понравились.

– Влада, посиди пока тут, а мы с Артемом прогуляемся к товарищу майору, может ему помощь нужна. Только ради бога, при любом развитии событий не вылезай из машины, – торопливо попросил я.

Глава 21

Девушка хотела возразить, но глянула на мое лицо, и передумала:

– Постараюсь, – вздохнула она.

Я закрыл дверь. Артём стоял позади и ждал команды.

– Иди за мной, немного сзади, метрах в трех, – приказал охраннику.

– Давайте я спереди, на всякий случай, – начал телохранитель, но я перебил:

– Тебе что-то непонятно⁈

– Всё понятно, – угрюмо буркнул Артём.

– Вот и выполняй.

Я двинулся к троим в серых костюмах, окруживших майора.

– Вы не поедете? – долетели до меня слова коренастого мужика лет тридцати с квадратной челюстью.

– Не поеду, – твердо ответил майор.

– Представляете последствия для своей карьеры? Отказ явиться к заместителю начальника управления «С» может иметь для вас тяжелые последствия.

– Не надо меня пугать, – холодно процедил майор. – Я не подчиняюсь ПГУ КГБ. Если вы чего-то от меня хотите, обращайтесь к полковнику Ильину. Он официально руководит третьей бригадой особого назначения и может отдавать мне приказы. Даст команду – поеду с вами хоть к черту на кулички. Не даст – на нет и суда нет.

– Ты совсем обнаглел, майор, – возмутился комитетчик. – Тебя же по-хорошему просят.

При нашем приближении все замолкли.

Чекисты буравили меня и Артема тяжелыми взглядами, но мне было наплевать. Молчание затягивалось.

– Чего нужно? – недружелюбно поинтересовался коренастый, наконец соизволив нас «заметить».

– От тебя – ничего, – в тон ему ответил я. – Майор, вам помощь требуется?

– Спасибо, сам разберусь, – сухо ответил военный.

– Комитет Государственной Безопасности, – в руках у коренастого возникла красная корочка с буквами «КГБ СССР». – Идите своей дорогой, пока мы добрые. А то ведь можем привлечь, за препятствование работе органов.

– Это чем же я препятствую? – удивился я, оставаясь на месте. – Наоборот, как образцовый советский гражданин решил проявить сознательность и поддержать знакомого, которого непонятные личности собрались везти неизвестно куда. На всякий случай, напоминаю вам товарищи чекисты, сейчас не тридцать седьмой год. В нашем государстве объявлена Перестройка и Гласность, а значит, любой произвол будет мгновенно и максимально освещен в прессе. И не исключено, на телевидении, со всеми возможными негативными последствиями. Вы этого хотите?

– А ведь я тебя знаю, ты – Михаил Елизаров, – прищурился коренастый. – Тоже в этом ДТП замешан. Никак не угомонишься? Ты уже совсем на волоске висишь, ещё чуть-чуть, он оборвется, рухнешь в пропасть и костей не соберешь.

– Меня многие знают, – улыбнулся я. – Например, Филипп Денисович Бобков – первый заместитель председателя КГБ. Уверен, если ваш начальник к нему обратится, он даст мне самую лестную характеристику.

«Придется Филиппу Денисовичу подсуетиться. Хочешь – не хочешь, а прикрывать придется», – мысленно усмехнулся я.

Во взгляде майора мелькнуло удивление. Коренастый нахмурился, но мудро промолчал.

– А ваши метафоры и пространные угрозы оставьте себе, – продолжил я. – На меня они никакого впечатления не производят. Сам умею играть в эти игры. И уверен – намного лучше вас.

– Значит, не поедете? – коренастый, нарочито игнорируя меня, повернулся к майору.

– Нет, – коротко ответил Андрей Иванович. – Я уже всё сказал. Хотите вызвать меня – связывайтесь с Александром Сергеевичем Ильиным. Прикажет – поеду. В другом случае – нет.

– Понятно, – протянул комитетчик. – Плохо, что вы отказались. Очень плохо. Как бы не пришлось потом пожалеть.

– Плевать, – процедил Андрей Иванович.

Коренастый скривился.

– Нам здесь больше делать нечего. Поехали, – приказал он подчиненным.

Все трое с мрачными лицами развернулись и двинулись к «шестерке».

Мы молча проводили взглядом уезжающую машину.

– Спасибо, конечно, Михаил за поддержку. Но не стоило вам ввязываться, – вздохнул майор, когда «шестерка», выехала на дорогу и растворилась в транспортном потоке. – У вас могут быть неприятности.

– Плевать, – в тон ему ответил я. – Уже. И меня это не очень смущает. Что они от вас хотели?

– Утверждать не могу, но догадываюсь, – хмыкнул Андрей Иванович. – Ко мне на московскую квартиру приперся какой-то мутный тип. Представился адвокатом Ивакиным. Хотел, чтобы папа, когда очнётся, не давал никаких показаний. Особенно, кто и на какой машине его сбил. Обещал райские блага, если уговорю отца. Я спустил его с лестницы. Грозился, что меня найдут «большие люди из Комитета 'и объяснят 'что почем».

– У меня подобная ситуация была, – усмехнулся я. – Послал. Вроде успокоились, пока.

– Михаил, давай на ты, – предложил майор. – Без выканья.

– Давай, – согласился я.

– Не знаешь, кто это такой важный отца сбил, что за него КГБ вписывается? – поинтересовался военный.

– Пофамильно нет, но слышал детки партийных чинуш, – пожал плечами я. – Там их целая банда – четверо. И у каждого папаша – большая шишка.

О месте работы заботливых родителей в Управделами ЦК КПСС, Международном отделе ЦК, их роли в отмывании денег от продажи советской нефти и газа на Западе я благоразумно промолчал. Эта информация майору ничем не поможет, а вот ко мне вопросы у Бобкова могут появиться.

– Это многое объясняет, – задумчиво протянул майор. – Ничего обломаются. Сейчас не то время.

– У тебя хоть неприятностей не будет? – участливо поинтересовался я.

– Не будет, – отрезал Андрей. – Наше ведомство тоже не лыком шито. За своих горой стоят.

– КГБ, всё-таки не шутка, – заметил я. – Могут проблем доставить.

– Где сядут, там и слезут, – отмахнулся военный. – Военная разведка им не подчиняется, спецназ – тем более. У нас своё начальство есть. И этих кэгэбешных хлыщей очень недолюбливает. На крайний случай, к сослуживцам отца обращусь – бывшим офицерам СМЕРШ. У них ещё связи остались, помогут.

– Дай бог, – пожал плечами я. – Если накажут этих придурков буду только рад.

– Слушай, а давай всё-таки телефонами обменяемся, – предложил майор. – Так, на всякий случай. Чтобы держать друг друга в курсе. Вместе и отбиваться сподручнее.

– Давай, – согласился я.

Майор подошел к «волге», открыл ключом дверь, достал с заднего сиденья папку, расстегнул. Вынул из бокового кармана лист бумаги и ручку, быстро черкнул ряд цифр, оторвал клочок и протянул мне.

– Мой московский домашний телефон. Недели две-три буду здесь, пока не увижу, что с батей всё в порядке. Начальство в курсе, дало отпуск.

Я достал из внутреннего кармана пачку визиток, взял одну и отдал майору:

– Здесь рабочий телефон. Я в конторе ежедневно. Если буду отсутствовать, а вопрос срочный, можно передать сообщение через секретариат, Иру или Анну.

– Богато живешь, – усмехнулся майор, рассматривая визитку с позолоченными вензелями. – Секретарши две, и машина вон какая. Кооператор?

– А что если и так? – с вызовом спросил я. – Да кооператор, и не вижу в этом ничего зазорного.

– Не сердись, – примирительно попросил военный. – Всё нормально, Спасибо, что поддержал и извини.

Майор протянул руку.

– За что? – спросил я, пожимая крепкую ладонь.

– Забылся немного, девушка твоя очень понравилась, вот и оказывал ей знаки внимания, – чуть смущенно признался Андрей. – Недавно развелся, а тут такую красавицу встретил, да ещё и отцу помощь оказала. Больше приставать не буду.

– Девушка не моя, – машинально поправил я. – Пока.

– Значит, её можно пригласить на свидание? – оживился военный.

– Нельзя, – отрезал я. – Опоздал. Место занято.

– Понял. Лезть не буду, – развел руки майор. – Обещаю. Я вам обоим должен за отца. Но если сама выберет, не обижайся, отказываться не стану.

– Не выберет, – усмехнулся я. – Забудь напрасные мечты.

Немного помолчал и многозначительно напомнил:

– Только к ней не приставай, ты слово дал.

– Раз дал, сдержу, – спокойно пообещал военный.

– Тогда всего доброго. Увидимся.

– Всего доброго.

– Всё в порядке? – встревожено спросила Влада, когда я уселся в машину.

– В полном, – заверил я.

– Кто это были, милиционеры? – наивно поинтересовалась девушка. – Я видела, один из них удостоверением махал.

– Бери, выше, – усмехнулся я. – Контора Глубокого Бурения.

– Что хотели? – Влада ощутимо напряглась и замерла в ожидании ответа. У обычных советских граждан времен конца Перестройки КГБ вызывало двоякие чувства. С одной стороны Контору боялись и уважали, профессия «бойца невидимого фронта» считалась престижной. С другой, вал материалов о «зверствах кровавой гэбни» со второй половины восьмидесятых потоком хлынувший в средства массовой информации сформировал у большинства обывателей негативное отношение, переходящее в глухую ненависть к современным «рыцарям плаща и кинжала».

– Чтобы майор уговорил отца не давать показания, когда он очнётся от наркоза, – я не видел причин скрывать от медсестры правду, она тоже в деле. – Или, как минимум, не называл марку автомобиля и не распространялся, как произошел наезд. Честно, не понимаю, на что они рассчитывают. Я и Иван уже всё рассказали сотрудникам милиции и даже расписались под протоколами. И менять свои показания не собираемся.

– Сволочи! – вспыхнула Влада.

– Сволочи, – согласился я. – Но нам от этого ни холодно, ни жарко. Что от нас зависит, сделали. Показания менять не будем, на давление поддаваться – тоже. А там будь, что будет. Согласна?

– Конечно, – с жаром подтвердила девушка.

– Кстати, ты завтра вечером что делаешь? – будто невзначай поинтересовался я.

Лицо девушки посветлело:

– Завтра у меня день рождения, однокурсницы придут, подруги, ребята, будем отмечать.

– Замечательно, – улыбнулся я. – Сколько тебе исполняется?

– Двадцать три, -просто ответила Влада.

– А мне тебя поздравить можно?

– Зачем? – с подозрением глянула девушка.

– Ты всё время подвох ищешь, – вздохнул я. – Неужели, для того, чтобы поздравить хорошего человека и симпатичную девушку с днем рождения, нужен какой-то особенный повод? Просто хочется от чистого сердца. Этого достаточно.

– Да? – взгляд зеленоглазки стал ещё подозрительней. Несколько секунд она пристально изучала моё лицо.

– А великому кооператору и миллионеру не будет скучно в компании нищих студентов? – язвительно поинтересовалась Влада.

– Не будет, – заверил я. – Наоборот, я всего лишь на год старше тебя. Мне тоже иногда хочется отдохнуть и пообщаться с ровесниками. На то кто, сколько зарабатывает, вообще наплевать. Главное, чтобы с человеком было интересно.

– А тебе со мной интересно? – иронично усмехнулась Влада.

– Очень, – с чувством ответил я. – Сейчас девушку, любящую поэзию и цитирующую Хайяма днем с огнем не найдешь.

Иван, сидящий за рулем, кинул короткий взгляд в зеркало и ухмыльнулся. Артём рядом с ним, слушая наш диалог, безуспешно пытался сохранить невозмутимость, но губы сами разъезжались в широкой улыбке. Фэйс у Темы был ещё тот – налысо бритая башка, парочка колоритных шрамов, крупные страхолюдные черты лица, здоровенная борцовская шея, и когда он улыбался, возникала ассоциация с внезапно треснувшим ковшом экскаватора.

Я, пользуясь тем, что Влада на мгновение отвлеклась на сползающие к краю сиденья розы, сделал свирепую рожу и погрозил кулаком. Водитель сразу стал серьезным и, с преувеличенным вниманием уставился на дорогу, Артём чуть не поперхнулся, выпрямился, будто проглотил лом, и начал бдительно отслеживать взглядом проезжающие мимо машины.

Девушка снова взяла букет в руки, вдохнула аромат лепестков и ответила:

– Тогда приходи, но при одном условии.

– Каком? – полюбопытствовал я.

– Никаких дорогих подарков, – твердо заявила Влада. – Лучше что-то простое, но от всего сердца.

– Договорились, – улыбнулся я. – Машин, бриллиантов, норковых шуб и пачек денег точно не будет.

* * *

Влада жила недалеко от Киевского вокзала в стандартной пятиэтажке. Я высадил девушку с букетом у подъезда, уточнил этаж, номер квартиры, время прибытия на праздник и попрощался. Пора было ехать на собрание к дому Ашота.

По дороге заскочил в офис, узнать у Анны как дела. В офисе все двигалось своим чередом: ребята Вилена разрабатывали новые программы, все машины были предварительно разобраны, сотрудники охраны при мне привезли выручку из магазина на Бакунинской. Довольная Анна отрапортовала: заходила Елена Петровна, хотела отчитаться по показателям продаж «Ники», оставила в приемной краткий отчет с цифрами: прибыль за начало сентября увеличилась на семнадцать процентов по сравнению с аналогичным периодом предыдущего месяца. Ничего экстраординарного или срочного, требующего моей резолюции не произошло. Построенный мною механизм исправно функционировал без вмешательства основателя. Мне даже немного взгрустнулось.

Анна закончила отчёт и добавила:

– Сергей Петрович распорядился, чтобы в поездке вас на всякий случай сопровождал БМВ с четырьмя сотрудниками службы безопасности. Сейчас машина с водителем находится на стоянке, а бойцы ждут, когда вы освободитесь, в комнате охраны.

Спорить я не стал. К Ашоту выехали целой процессией. Спереди, мы на «чайке» с Иваном и Артёмом, сзади метрах в десяти-пятнадцати машина сопровождения. В поездке я немного расслабился и задремал.

Привел в чувство меня голос Артёма:

– Михаил Дмитриевич, уже подъезжаем.

Вдалеке показался дом Ашота. За три прошедших года за забором произошли серьезные изменения. Рядом со старым деревенским домом, вырос двухэтажный особняк, похожий на маленький замок. В прошлое лето дядя Баграм со своей строительной бригадой сотворили настоящее чудо, трудясь в три смены. Даже ночью работы не прекращались, благо товарищ сумел найти несколько мощных фонарей, заливавших участки строительной площадки ослепительным желтым светом. За пять месяцев, с конца весны до начала осени, бригаде удалось выстроить небольшой дворец в миниатюре, с колоннами, бортиками, огромной верандой, асфальтовыми дорожками и ухоженной зеленой травкой между ними. От старой придомовой территории уцелела только деревянная беседка, где мы в прошлую встречу жарили шашлыки, все остальное было перестроено и облагорожено.

Ещё до наших активных поездок по западным странам Ашот умудрился найти импортную газонокосилку. Расширил свой участок, уладив все вопросы с сельсоветом, снес деревянный забор, поставил новый двухметровый из кирпича, чтобы избавить себя от завистливых взглядов местного люда. Колхозники недовольно бурчали, но Ашот, знающий человеческую природу, периодически жертвовал работягам несколько бутылок водки, и отношение к нему значительно улучшилось. Нанял кухарку, уборщицу, садовника и наслаждался жизнью богатого землевладельца в загородном поместье. Впрочем, работников не обижал, платил хорошо, поздравлял с праздниками, дарил подарки, никогда не унижал, хотя мог и предъявить за халтуру. Персонал это оценил, и даже пару раз набил рожи завистливым местным бухарям, по пьяной лавочке обещавшим спалить хату «нового буржуя».

Ребята меня уже ждали. Стоило Ивану посигналить, Вова и Сергей моментально распахнули ворота. Мы заехали в парковую зону, недалеко от сарая, где хранились хозяйственные инструменты. Там уже стояли «мерседес» Ашота, «девятка» Сергея и «ауди 80» Сани, полгода назад приобретенная по блату через УПДК.

Иван припарковался возле автомобиля коммерческого директора. Машина сопровождения пристроилась рядом.

Я вышел из машины, поздоровался с улыбающимся Сергеем и серьёзным Вовой.

– Парни, идите в беседку на другом конце дома, там стол накрыт и ваши коллеги сидят, – приказал начальник СБ Артёму, Ивану и сотрудникам СБ вылезшими следом.

Иван кивнул, и охранники всей компанией дружно двинулись за угол дома, к беседке.

Мы пошли к накрытому у летней кухни столу. Там уже сидел Олег, заинтересованно наблюдающий, как у тандыра и отдельно стоящей кирпичной печи, колдуют Ашот и Саня, разогревая приготовленные кухаркой армянские яства.

Я обнялся с Олегом, помахал рукой орудующим в дыму парням. Через пару минут они притащили хачапури с сыром, самсу с мясом, наваристый жирный хаш в большом казане, к уже стоящим на столе мацони, долме, кюфте, и большим блюдам с различной нарезкой: ломтиками бастурмы, обычного сыра, кружочками сулугуни, балыка, буженины и сервелата.

Меня усадили во главе стола. По правую руку сел Ашот, слева Саня. За ним разместился Олег, – напротив него рядом с коммерческим директором, расположился Сергей с Вовой, ставшим начальником охраны и одним из его заместителей. Через стол за Олегом уселся Денис.

Барсамян-младший деловито разлил из огромной, оплетенной лозой бутыли темно-бордовое вино в протянутые бокалы.