Текст книги "Возвращение в золотой край (СИ)"

Автор книги: Алекс Русских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Да ничего, снимать его нужно, иначе не завести, – на самом деле можно завести, но не на КрАЗе, не будешь же лезть под колеса, чтобы контакты перемкнуть. Дернется машина и приехали, никакой доктор не поможет.

– Да что ты чепуху несешь. Аккумулятор не тянет, или, может, обмотки на самом стартере пробило, – это уже Валера – самый молодой из мужиков ругаться начал. Горячий парень, я с ним в кабине еду, так что характер уже изучил.

– Там пятаки перегорели, вот и все. Батарея нормальная, иначе бы реле не стучало. Снимайте стартер, я его за полчаса сделаю.

Сняли, конечно, куда они денутся. Я прямо на столике (а так удобнее) размонтировал крышку втяжного реле, достал контактный пятак и болты.

– Ну, вот, смотрите, – показываю.

А там сразу видно – поверхность черная, бугристая, вот ток и не проходит, потому как контакта нет.

– Пятак сейчас переверну другой стороной, а болты нужно наждачкой или напильником почистить.

Собрал стартер, мужики поставили его на место, и автомобиль завелся с половины пинка. Тут новая проблема нарисовалась – в КамАЗе зарядка перестала работать – лампочка не горит. Ну, как всегда, неприятности по одной не случаются, они серией идут. Подошел и туда посмотреть.

– Ремень генератора запасной есть? – спрашиваю.

– Есть, а зачем?

– Затем, что менять надо, он в ручье шкива уже сидит, вот зарядка и не идет, – объясняю.

– Крутит же.

– Это только кажется, что крутит, а на самом деле он проскальзывает. Ладно, сейчас покажу. Ключ на семнадцать дай и монтировку.

Ослабил гайку крепления, монтировкой натянул генератор.

– Газуй! – кричу.

Водила погазовал, из кабины выбрался.

– Есть зарядка, – говорит, – Мигает лампочка. Так что – обязательно менять надо?

Еще полчаса потратили на замену ремня, но к пяти выехали дальше.

– Ты где в электрике так научился разбираться? – поинтересовался Валера.

– Да, от школы в УПК учился, потом еще на автобазе поработал, опыта набрался.

Ну, не говорить же ему, что несколько лет на крупном автопредприятии грузовики обслуживал. Чем только в 90-е заниматься не приходилось, ко мне и пожарные приезжали и колхозники на своих тракторах. Потом еще начальником гаража немного поработал.

Прошли Черный прижим – после него дорога уже полегче идет, потому как под горку и двигатели насиловать на спуске не приходится. Первое время еще горы шли, потом они сменились сопками, которые становились все положе. Здесь уже не так живописно, зато так же безлюдно. Происшествий больше не было, ехали спокойно. Валера начал агитировать пойти на работу на их автобазу.

– Нам хорошие автомеханики вот как нужны!

Благодарю, конечно, но у меня другие планы, учиться нужно, тем более имеется такое желание. Но на всякий случай контакты у мужиков взял – мало ли, вдруг в Хандыге понадобятся знакомые.

На берегу ручья Сунтар остановились чайку попить. Костер на этот раз не разжигали – мужики еще с утра набрали кипятка в два здоровых китайских термоса. Дефицитная штука по этим временам, хотя нынче что ни хватись – то и дефицит, проще исключения из этого правила причислить.

Несмотря на то, что через ручей переброшен мост, переезжали его вброд. Впрочем, мост был в таком жутком состоянии, что даже пустые грузовики вряд ли бы выдержал, что уж говорить про груженые. Да и верхний настил весь в дырах.

Ручьи в здешних местах – это, скорее, неглубокие реки с быстрым течением. Перебраться через них не так просто – ехать приходится не поперек течения, а наискось против него, а то, если волну принимать на боковую сторону, то и перевернуть может машину, тем более быстрая вода вымывает грунт из-под колес. Новичок может с переправой и не справиться – опыт нужно нарабатывать на более простых случаях.

Следующая такая переправа была через Агаякан. Оказалось рядом с рекой есть поселок в пять домов и гидрометеорологическая станция с таким же названием. И не узнал бы, но Валера сказал, еще и пальцем потыкал, куда смотреть.

Дальше местность по обе стороны дороги стала довольно скучной, одинаковые совсем невысокие сопки, заболоченная пойма ручья, низкие и редкие лиственницы. Я как-то настроился на то, что придется ехать еще несколько часов, но неожиданно приехали.

– Прибыли, Ючюгей! – радостно провозгласил Валера, резко поворачивая направо.

Я привык к рабочим поселкам на севере, в оленеводческих совхозах бывать раньше не приходилось. Интересно здесь, конечно, многие жители в передвижных жилищах живут, типа чумов или палаток, олени вокруг ходят. Только вот никто в направлении на Томтор ехать не собирается. Я за час весь населенный пункт обошел, везде только плечами пожимают. Сходил к председателю, тот тоже пожал. Приехал, называется, хоть в оленеводы подавайся.

Зашел в местную лавку, топорик купил. Нужная вещь, без него как дрова заготовишь? Котелок еще взял, несколько банок консервов, пакет крупы, миску и ложку, обе из алюминия – они полегче. Все время обрастаю имуществом, такими темпами придется еще один рюкзак брать. Буду его, как десантник запасной парашют на грудь вешать. Хорошо, берцы на ноги одел – они много места занимали, так что кое-как пристроил миску. Топорик вставил в боковую петлю на рюкзаке – как специально ее сделали для него, котелок подвесил, привязав за дужку.

Обосновался у трассы, пройдя до ближайшего ручья. Буду здесь караулить проезжающие машины. Разжег костер, подвесил котелок с водой. Чай буду пить, потому как делать мне больше нечего. Пообедал банкой тушенки, чаю напился так, что он уже булькать внутри начал при каждом движении, а трасса пустая.

Тут еще якут какой-то верхом на олене заявился, разговор затеял. Умный, похоже, человек, аж ничего не понятно. Ясно одно – чего-то шибко хочет. Вот только чего? Пригласил его к столу. Я много каши наварил, на двоих хватит. Только миска у меня одна, но запасная ложка есть. Кашу с тушняком переложил в тарелку. Котелок почистил песочком, водички зачерпнул и кипятиться повесил над огнем.

Тут, наконец, якут к сути своего визита перешел:

– Вотка есть?

Я сразу в отказ пошел.

– Нет водки, сосем нет.

– Есть вотка, продай, – не поверил якут, – Мне однако шибко нато.

– А мне в Томтор надо, тоже шибко, даже очень шибко. Даже однако. Сил нет, как надо. А водки нет.

– Как мосно без вотки ехать? – начал сердится оленевод.

– Так я же не сюда ехал, я мимо следую, что мне здесь делать, мне дальше нужно – привел я обоснованные аргументы.

Знаю я, чего он так настаивает. Тут летом сухой закон, потом как у оленей отел, потом молодняк подрастить нужно, поэтому в поселке алкоголь вообще не продают. Проезжающие водители это прекрасно знают и прихватывают обязательно с собой несколько пузырей. Минимум в три цены водка уходит, а то и до 5-7 она подскакивает. Золотая жила для барыг, только тут если продал, то сматываться сразу надо, а то неприятностей поимеешь выше крыши. Мне оно надо, если оленевод сейчас бутылку оприходует и пьяным начнет колобродить?

– Ну, хоть путылку протай, – опять завел свою шарманку якут.

– Найдешь, кто подвезет до Томтора – даром отдам, – поставил я точку в разговоре.

Оленевод уехал, а я остался ждать у моря погоды. Интересно, сколько придется куковать, ожидая попутный мотор? Деньги есть, ночью в спальнике не замерзну, но торчать под голым небом как-то не с руки. Пойдет дождь, что делать буду?

Подумал, не вскипятить ли еще чаю, все равно делать нечего, а у меня банка сгущенки есть и пряники остались. Уже заливал кипятком заварку, как опять приехали якуты, на этот раз вдвоем, причем оленей было пару десятков, может и больше, попробуй, посчитай, они на месте не стоят.

Подъехавшие якуты от чая не отказались. Попили и опять начали меня склонять «продать вотка». На мое упоминание Томтора последовал неожиданный ответ:

– Так поехали.

Оказывается, мне тоже предлагали на олешка взобраться. Только подбросить обещали не до самого Томтора, а до полпути. Оленеводы как раз собирались на летнее стойбище отправляться, вот и согласились часть пути по тракту пройти. Для них крюк получался, но не такой уж большой. В этих краях вообще понятие расстояния относительное. Какие-нибудь пятьсот километров тут за путешествие даже не считаются, так, баловство.

Договорись, что меня подвозят на тридцать километров, там я отдаю бутылки и дальше топаю пешком. Как раз останется тоже километров тридцать – за день можно дойти не особо спеша, тем более передвигаться придется не по лесу, а по проторенной дороге, а по ней шагать куда проще.

Ехать на олене оказалось не так просто, стремян нет, так что ноги просто так болтаются. Вместо седла что-то вроде подушки, набитой шерстью. Что хорошо – она толчки поглощает и задница не страдает, а то мне говорили, что с непривычки на лошади запросто седалище можно натереть. Не, я пробовал на коне ездить, но так – пару кругов шагом на ипподроме. В армии бегали туда с девчонками из спортклуба знакомиться, они иногда катали.

Олени шли шагом, со скоростью быстрого пешехода, не более того. Кое-как приспособился на своем насесте, даже задремал, помогло умение засыпать в дороге в любом положении. Так и дремал почти всю дорогу, убаюканный мерным ритмом верхового животного, только периодически просыпался, если начинал сползать с тюфяка.

Глава 20. До Томтора и Оймякона

Ехали медленно, шел бы ногами, скорость чуть медленнее бы была, один плюс – свои ноги не надо бить, да еще и подремал на спине животного. Как не сверзился ни разу, не знаю, но как-то каждый раз удерживался, когда начинал съезжать на землю. Зато не пришлось обустраивать место для ночлега – пассажир дремлет, олешка сам двигается.

Часа в четыре утра оленеводы сказали, что им пора сворачивать. Отдал водку в качестве платы за проезд, думаю, с двух бутылок не окосеют, к тому же они не только для себя берут. Зато получил в подарок целый пакет вяленого мяса, нарезанного тонкими полосками. Прикинул вес, с килограмм точно есть.

Подождал, наблюдая как олени с погонщиками скрываются в распадке между невысоких сопок, и отправился по дороге. Хорошо, что я берцы взял с собой, а не отправил в посылке, отличная обувь для дальних переходов. В туфлях бы я далеко не ушел, пришлось бы что-то искать.

Прямо на ходу перекусил мясом, запивая его холодным сладким и крепким чаем из фляги. Довольно вкусно, хотя и необычно. Вот только, не подумал я, когда покупал флягу, что пластик хоть и легче металла, но хуже – приходится ждать, когда кипяток остынет. С алюминиевой емкостью обращаться было бы проще. Век живи, век учись.

Идти оказалось скучновато, пейзаж очень уж однообразный: низенькие сопочки, редкие деревья. Заблудиться никак – с колеи даже съездов нет, так что с направлением движения ошибиться невозможно. Часа через три рядом с дорогой показались два озерца. Одно длиной с километр, второе метров шестьсот. Решил сделать привал у воды, позабрасывать спиннинг, но как только спустился ниже по склону, под ногами начала хлюпать вода, так что не решился лезть дальше. Промочу ботинки, как потом пешкодралить? В мокрой обуви ноги можно быстро до крови стереть.

Вернулся к дороге, но буквально через пару десятков метров все равно пришлось лезть в воду – тракт пересекал неширокий ручей. Пришлось снимать ботинки, закатывать штаны выше колен. Вода холоднющая, аж пальцы на ногах судорогой сводит, а ничего не поделаешь – сапогов-забродов у меня нет, так что только босиком, только хардкор. Одну из футболок временно превратил в полотенце. Вытер ноги, растер их руками, чтобы согреть.

К еще одному озерцу вышел километра через три. Берега у него оказались сухими, что неудивительно – рядом начиналась сопка, с ее стороны у самого берегового уреза росли редкие лиственницы.

Сейчас всего восемь утра, до Томтора по моим прикидкам не больше двадцати километров, это часов пять ходьбы. Значит, вполне могу потратить часа три на рыбалку и отдых.

Первым делом нарубил дров и разжег костер, набрал в котелок воду. Наловлю рыбы – будет уха, не наловлю – сварю каши. Рыбалка удалась – первая поклевка последовала уже через пять минут после заброса снасти. Через полчаса на бережку уже лежало тушек пять рыбин длиной от одной ладони до полутора. Даже не знаю, что я выловил, но тут ядовитой рыбы нет, любая в дело пойдет. Озерцо небольшое – метров четыреста в длину, думаю, тут сроду никто не рыбачил. А зачем? Рядом с поселком Томтором Куйдусун протекает – река большая, вот там рыбалка, а тут так – баловство одно.

Почистил рыбешку, хорошо промыл тушки прямо в озере, порубил их на куски. В котелок вошла только половина улова, остальное решил запечь на углях. Настругал палочек и насадил на них куски рыбы как шашлык. Только солью и перцем предварительно натер каждый кусок. Эх, дурень я, надо было хоть несколько картофелин в поселке купить, да пару луковиц. Придется крупы добавить в варево, а то что это за уха, если кроме рыбы, ничего в котелке нет.

Подождал, когда рыба чуть проварится, сыпанул крупы, посолил, специй добавил. Пахнет вкусно, к тому же я голодный, а это самая лучшая приправа. Чем хороша рыба – готовить ее быстро. Даже полчаса не прошло, а уже кушать подано.

Аппетит нагулял изрядный, котелок весь выскреб, тем более хлеба нет, а без него насытиться трудно. Печеной рыбы один кусок съел, остальные завернул полиэтиленовый пакет – потом перекушу. Заварил чаю, зачерпнув воды прямо из озера. Просто хлебать воду из него не рискую, ладно бы из родника или горной реки. Чай заварил прямо в котелке, отлил в кружку похлебать, остальное пусть остывает – надо флягу пополнить.

Вот так подождал, заодно отдохнул, набрал флягу, сполоснул посуду, собрал вещи и снова в путь. Дальше озер нет, дорога неспешно петляет между отрогов сопок. Шел неспешным шагом – спешить некуда. Сегодня уже среда, но час-другой ничего не решают. Мне главное – найти попутный транспорт. Кстати, именно в Томторе аэропорт Оймякон находится, сам советский «полюс холода» севернее расположен, в долине реки Индигирка, километров тридцать или чуть меньше до него от Томтора. На самом деле Оймякон не один – рядом еще два поселка поменьше.

И с Томтором такая же штука – южнее его километрах в пяти аэропорт находится, а в трех км дальше по трассе – поселок Куйдусун с единственной на весь старый колымский тракт бензозаправкой. Ближайшие АЗС не близко – на западе только в Хандыге, это триста верст с гаком, на востоке следующая заправка на перекрестке с Колымской трассой – это двести километров с лишком.

Шел и размышлял, что буду делать, если не найду попутчиков в ближайшую неделю. Выхода ровна два – или в Оймяконе остаться, или двигать дальше пешком. Двести километров я за пять дней должен преодолеть. Но, признаться, страшновато – не по себе как-то чесать по тайге, зная, что на сотни верст вокруг ни души человеческой. К такому привычка нужна, человеку из города сложно такое одиночество осознать, сильно напрягает. Но делать нечего – решил уже, опаздывать в институт не буду.

Дорога легкая, а вот погода испортилась, набежали тучи и начал моросить дождь. И вроде не сильный совсем, но такая морось всю одежду очень быстро пропитает. Пришлось доставать дождевик. Накинул его, капюшоном голову закрыл и побрел дальше. Дождик, как туманом видимость закрыл, так что теперь только ближайшие сопки различаются, все, что дальше, словно сквозь марево проступает. Вокруг уныло сразу стало, скучно. И не передохнешь нигде – что за радость под дождем торчать? Поэтому привал делать не стал, все одно уже до поселка по моим прикидкам час-два ходу, вряд ли больше. Был бы смартфон, можно было бы по карте отследить путь, но чего нет, того нет.

Шут его знает, зачем я обернулся назад, но показалось, что смотрит на меня кто-то. Нет! Правда смотрит! Шагах в тридцати позади за мной брел приличных размеров медведь, с интересом обнюхивая оставленные следы.

Заметив, что его обнаружили, зверь остановился, уставился на меня, глухо заворчал. Ой, мама, я внезапно почувствовал, как на холке дыбом встают волосы, даром, что их там нет. Холодный пот потек по спине, обильно стекая в трусы.

Что делать? Ружья нет, да что ружья, у меня кроме складного ножа вообще ничего под рукой. И бежать нельзя, медведь лошадь догнать может, если, конечно, на небольшой дистанции. Мишка на меня посмотрел-посмотрел и внезапно встал на задние лапы, недовольно взрыкнув и пошел вперед.

Ну, вот знаю я – нельзя бежать от зверя, только осознал я это уже на бегу. Я бы в жизни не подумал, что такую скорость способен развить. Что там допинг, медведя надо в нашу сборную вводить, вот тогда все рекорды по бегу наши будут. Как там: «по бразильской системе». Поразительно, какая чепуха может прийти в голову, когда ты пытаешься спастись от лютого зверя. Был у меня приятель, та тот рассказывал, что нос к носу как-то столкнулся с Потапычем. В этот момент парень напрочь забыл, что у него за спиной двустволка, заряженная пулями. Тоже чесанул так, что с места метров на пять прыгнул. Его счастье, что и медведь не ожидал встречи и тоже предпочел ретироваться. Так они друг от друга как зайцы и разбежались.

По бразильской системе

– Эй-я, эй-я! Пасол прочь, миска!

Мимо меня прогрохотали копыта. Я остановился, развернулся, заполошно дыша. Между мной и медведем гарцевал на низкой лошадке местный житель, держа в одной руке ружье. Ствол смотрел в небо.

– Пасему селовек пугаешь? Как не стыдно? Иди прось! Иди! Селовек мимо шел, засем так ведешь себя? Как не стыдно!

Медведь остановился, как-то обиженно, но, не агрессивно ворча под нос, потом пристыжено развернулся и потрусил в ближайший распадок между сопками, скрывшись из виду.

– Зачем бежал? Не любит Хозяин, когда убегают, – уже нормально обратился ко мне якут.

Я перевел дух, потом честно признался:

– Да я и сам не знаю. Обернулся – он за спиной рядом и на задние лапы встал. Ну, и… Я так рядом не встречал их никогда.

Ох, что-то голос у меня скачет, на последнем слое так и вообще на фальцет сбился.

– Они сейчас сытые, – успокаивающе произнес всадник, – Просто любопытно ему, зверь молодой, глупый. Нельзя бежать, тогда может броситься. Говорить надо.

–Знаю, – повинился я, – Только мозги отключило.

Якут добродушно усмехнулся.

– Куда бредешь, путешественник?

– В Томтор.

– А откуда?

–Из Ючюнея.

Якут засмеялся.

– А там-то как оказался? – поинтересовался он, доставая из кармана трубку.

– Из Хандыги, а там из Сочи, а в Сочи из Магадана.

– Однако длинный путь, а вообще куда идешь? – всадник даже про трубку забыл.

– В Магадан.

– Это как, из Магадана в Магадан через Сочи? – поразился собеседник.

– Да и не только через Сочи.

– А почему так-то?

– Потому что Земля круглая, – раскрыл я стратегическую тайну.

Якут вынул трубку изо рта, опять захохотал.

– Ну, ты даешь! Давай подброшу, начальник Чукотки [1], устал, наверное, вокруг света топать?

– Да я только последние километров двадцать на своих двоих иду, то там подвезут, то там. Люди у нас отзывчивые.

– Ладно, давай знакомится. Я Александр Сергеевич, а тебя как?

Тезка Пушкина, как выяснилось, работал учителем в Оймяконе. Сейчас каникулы, так то он ездил проведать родственников.

– Люблю лошадок, – сидя в седле, разглагольствовал конный педагог, – Лошадка – это не механизм, у нее душа есть, характер. Знаешь, какие они верные, не хуже собаки.

Оказалось, Александр Сергеевич не на одной лошади ехал, неподалеку оказалось еще три, причем одна тоже оседланная, заводная. Учитель спешился, помог мне забраться на спину лошадки. Я перед этим незаметно штаны потрогал, и спереди и сзади. Уф, сухие, повезло.

– Гнать не будем, – сказал якут, – Смотрю, ты непривычный.

– Сегодня на олене ездил, – не преминул я похвастаться своим достижением.

– На олене, говоришь, – усмехнулся учитель, – Нет, олень – это совсем не то. Шагом поедем, а то собьешь себе все. Ты как, сильно испугался?

– Да я даже не понял, – признался я, -Одно жалко.

– Чего?

– Спортивной комиссии рядом не было. Сейчас бы уже значок мастера спорта получил.

Томтор совсем рядом оказался, километров пять всего, просто из-за сопки не видно было, а как дорога повернула, так и поселок как на ладони виден. Небольшой он, но раскинулся вольготно. А чего пространство экономить – земли вокруг много.

Томтор

В поселке останавливаться не стали, учитель сказал, что поедем в Оймякон. Но трястись на лошади не пришлось, оставили копытных у родственника якута, поехав дальше на ГАЗике. Дорога грунтовая, так что на 40 километров ушел час.

Мои слова, что нужно искать попутку, Сергеев отмел возражением, что мне после сегодняшнего забега отойти нужно и что он сам поспрашивает, кто на Магадан едет. Ему-то никто не откажет попутчика взять.

Так-то он прав – не поспоришь. Будь, что будет, задержусь на день в Оймяконе, посмотрю на полюс холода нашей страны. В двухтысячных люди большие деньги будут платить, чтобы сюда попасть, в прорубь окунуться при минус пятидесяти. Очень популярно место для туристов окажется. Сейчас, правда, лето, но все равно интересно.

***

Поселок оказался, как поселок, ничего экзотического. Довольно большой, с щедро разбросанными по изрядной площади домами. На участках тут не экономили. Широкая Индигирка несла воды чуть поодаль – близко к реке дома не строили, уверен, весной вода сильно разливается, если поставить здание на самом берегу – подмоет. Все северные реки такие, потому как с приходом тепла принимают в себя растаявшие снега. Там, где был еще вчера еле заметный ручеек, порой кипит полноводный поток. Потом постепенно реки усыхают, доходит до того, что в начале сентября их курица перейдет, ног не замочив.

Оймякон

Чем место выделялось, так это мирно пасущимися небольшими табунами низкорослых лошадок, больше похожих на пони. Пастухов или собак видно не было – кони самостоятельно добывали себе корм. Насколько знаю, эти животины и зимой на лугах пасутся, разрывают ногами снег и достают из-под сугробов засохшую траву.

Да, любителям экзотики сюда нужно приезжать сугубо зимой. Да еще и не принято особо в СССР забираться в дальние уголки собственной страны. Туристов хватает, но они предпочитают общепринятые маршруты: Кавказ, Тянь-Шань, Алтай, Урал. Это те, кто с рюкзаками ходит собственными ножками и забирается в горы. Те, для кого лучший отдых – греть пузо на солнце, те едут на Черное море, в Сочи, Грузию, Крым или на Каспийское – в Дагестан. На Азовском море тоже аншлаг, но тамошние курорты считаются второго плана. Эстеты предпочитают балтийское побережье или даже озеро Иссык-Куль. Еще популярны турбаз Карелии, Поволжья, особенно в районе Астрахани.

Но вот, чтобы махнуть крабов половить на Камчатке, побродить по сопкам Сахалина, Итурупа, встретить новый день в Анадыре или вообще отправиться в круиз на ледоколе по Ледовитому океану – такого пока нет. Опять же – ограничений на перемещение в стране масса, куда не плюнь – погранзоны, закрытые территории. А то вдруг кто-нибудь от своего счастья откажется и убежит на запад. И все равно удирают. А чего держать того, для кого слово Родина пустой звук? Что он для нее трудиться будет? Скорее уж будет делать все ради ее развала. Как этот, как же его, инженер, который наши секреты продавал. Хотя он именно сейчас их и продает. Ну, и запретный плод сладок, поэтому любая поездок за границу для советских граждан – предел мечтаний и нешуточная привилегия.

Это в двухтысячных, поездив по заграничным курортам, многие наши граждане с удивлением обнаружат, что вне туристических зон даже в странах Европы народ часто живет довольно убого и бедненько. А потом окажется, что и у нас куча всего, что можно посмотреть. Другое дело, что появится развитая инфраструктура: гостиницы, курорты, различные услуги и экскурсии. Сейчас-то даже на море спрос многократно превышает предложение, люди вынуждены отдыхать дикарями или снимать комнаты, а то и просто койки у частников, при этом готовы платить весьма приличные деньги за буквально спартанские условия, а порой и за полное их отсутствие.

Якутские лошадки

В общем, Оймякон оказался поселок, как поселок, никакой экзотики в поле зрения не наблюдалась, если не считать табунов забавных якутских лошадок. Зато кухня оказалось что-то с чем-то. Учитель затащил меня к своим родственникам (похоже, тут все к этой категории относятся), где меня накормили сначала ис миинэ – супом из потрохов, я так понял конских. Еще попробовал юйок – запеченные в углях конские ребра. Вкусно, хотя довольно необычно. Нет, так-то я ребрышки люблю, но раньше только свиные ел – приготовленные на мангале, копченые или в виде шашлыка.

Хаан – тоже ничего так, по сути, обычная кровяная колбаса, а вот харта мне как-то не зашло – не привык я вареные кишки есть. Зато строганина из омуля – милое дело, строгают рыбу так тонко, что она как промасленная бумага просвечивает. Перчиком ее присыпаешь, в уксус окунешь – вкусно. Но такую закуску как по мне грешно помимо водки употреблять. Сказал Сергеевичу, что у меня спирт есть, но тот ответил, чтобы никому не говорил. Учитель оказался сам трезвенник и запретил народ спаивать – лето, сухой закон. Ну, нет, так нет. Тут даже десерт свой – керчах, взбитые сливки с вареньем и цельными ягодами. Эту массу на леднике заморозили, ничем не хуже мороженого, даже вкуснее.

Попросил выяснить учителя, не собирается ли кто в направлении Колымы. Сергеевич оставил меня дома отдохнуть, сам ушел. Вернулся только через час, огорчив известием, что попутчиков не нашлось. Максимум, чем готовы мне помочь – подбросить до переправы через Индигирку, что расположена в двадцати километрах от Томтора. Как раз с утра племянник учителя собирается в Орто-Балаган ехать, но там по пути только до реки, потом он пойдет по западному берегу, а мне нужно будет на восточный перебраться. Как вариант можно добраться с племянником до поселка, а там попросить, чтобы на лодке меня перевезли на другой берег. Так сэкономлю 30 километров пути.

– Что делать думаешь?

Вопрос, конечно, интересный, хотел бы я и сам на него знать ответ.

– Не знаю, наверное, с утра пешком отправлюсь. Мне до Адыгалаха надо дойти, по карте это 180 километров. Думаю, дня за четыре дойду, – начал я прикидывать,– Ну, пусть за пять. Завтра 23-е число, значит, 28-го до поселка точно дойду. Там кто-нибудь, да подбросит до трассы, а потом до Сусумана. Из него автобусом или самолетом до Магадана. Это еще день. Получается, что 30-го должен добраться до места. В принципе поеду до Орто-Балагана. Кто-нибудь точно поможет Индигирку переплыть. Если так, то идти всего 150 верст останется, еще день сэкономлю, буду на месте 29-го, что просто отлично.

– Мишку не боишься? Опять такой любопытный выйдет, что делать будешь?

– Не думаю, что мне еще раз так «повезет», – пожал плечами, – Сами же говорили, сейчас осень, медведи сытые. Вон, спиннинг прицеплю так, чтобы казалось, что ружье за спиной.

Учитель только головой покачал.

– А ногу подвернешь, что тогда? Дождь зарядит? Ночевать где собираешься?

– Идти буду осторожно, по дороге, на ней постараться нужно, чтобы ноги повредить. Есть дождевик, его и как палатку одноместную можно использовать. И подстилка водонепроницаемая есть. Разведу кострище, да переночую рядом с ним.

Якут подумал, покачивая в такт каким-то своим мыслям, потом задал неожиданный вопрос:

– На мотоцикле ездить умеешь?

– Ну, да, у меня права есть с категорией А. И Б тоже есть, – я не удержался, чтобы не похвастать.

– Однако пойдем со мной.

По еле натоптанной тропке подошли к покосившемуся сараю с замотанной на кусок толстой алюминиевой проволоки дверью. Даже замка на петлях не было. Учитель завозился, распахнул дощатую дверь.

– Вот, смотри.

Сарай оказался завален каким-то хламом, но на расчищенном пятачке перед входом стоял изрядно запыленный мотоцикл с коляской.

– Иж-Планета-4 однако. Подарили мне от работы. Сам не езжу, для племянника брал, сына моей младшей сестры. А он в Якутск уехал, и возвращаться не хочет. Машину купил, зачем ему мотоцикл. Забирай, тебе пригодится. Только посмотреть нужно, работает или нет. Второй год тут стоит, пыль собирает.

Мотоцикл Иж-Планета-4 с коляской – очень популярный транспорт в советских деревнях

[1] Намек на старую советскую кинокомедию «Начальник Чукотки», в которой ГГ тоже едет из Чукотки на Чукотку, потому что земля круглая.

Глава 21. В седле мотоцикла

Учитель помог мне выкатить железного коня из сарая и ушел, предоставив дальше действовать самостоятельно. Заметив ведро, сбегал с ним к Индигирке, благо недалеко совсем, зачерпнул с берега воды. Тряпки в сарае тоже нашлись, так что принялся отмывать мотоцикл от пыли. Лишенный налета грязи, он оказался выкрашенным в нежно-голубой цвет, только верхний кожух боковой коляски почему-то белый.

Открутил пробку багажника, посмотреть, не ли внутри ржавчины. Чисто, такое ощущение, что сюда вообще никогда бензин не заливали. Расшнуровал чехол на багажнике, все же сидение пыльное, так что вымыл и его. Заодно обнаружил на нем небольшой сверток с инструментами. Несколько ключей, пара отверток, пассатижи, пара маленьких металлических ершиков – видимо для очистки карбюратора. В принципе больше ничего и не требуется. Раскрыл коробочку, лежавшую вместе с набором инструментов. Внутри оказался жестяной тюбик с клеем и несколько резиновых заплаток. Находка оказалась комплектом для починки колесных камер. Помню, в старой жизни у отца такой был. Отличная штука – этот клей держал резину намертво, через десять минут латку зубами не отодрать.

В коляске также нашлись шлем, воздушный насос, пара запасных камер и еще одна шина. Тоже, видимо, запасная.

Проверил все соединения, трубки, тормозные колодки – все в идеальном состоянии, нигде даже следов коррозии нет. Неудивительно, в Якутии нет межсезонья, когда то мороз, то оттепель. Если уж наступил холод, то до весны. Опять же воздух сухой, а мотоцикл хранили под крышей. Снял карбюратор, открутил крышку – налета и грязи нет, металл аж блестит, поставил узел на место, убедившись, что чистить ничего не надо. Все, теперь нужно заводить двигатель и проверять его работу.

Осведомившись у прохожих, где гараж, сбегал туда, выпросил бензин и канистру. С горючкой вопросов не возникло – бери бесплатно, а вот канистру механик зажал. Большой дефицит. Пришлось посулить бутылку спирта. Смотался домой к своему спасителю, изъял пузырь, после чего дело решилось к обоюдному удовлетворению, причем при полном непротивлении сторон.

Механик получил живительную влагу, а я двадцатилитровую канистру с бензином А-76, причем в него уже было добавлено 800 грамм автола. Дополнительно мне вручили запасную свечу и небольшую пластиковую канистрочку на пять литров с тем же маслом – в запас. Как сказал механик – карман не тянет.