Текст книги "Гладиатор для неё (СИ)"

Автор книги: Алекс Разум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21

– Гладиатор все еще жив. Префект города сразу же отправил гонца к главному преторианской гвардии. Стражу поменяли, вместе с их старшим. Сейчас их допрашивают.

Тяжелый груз с сердца снят. Можно дышать ровнее.

Секст скинул плащ, его подхватил и унес слуга. Присев за стол он большими громкими глотками выпил кружку вина. Ее наполнил раб сразу, как только увидел хозяина.

– Мне приказали отвести тебя домой. Думаю, это стоит сделать сейчас, пока город окончательно не проснулся. Я распорядился, и Азий скоро придет с носильщиками. В паланкине тебе будет удобнее. Да и меньше зевак увидят.

– Ненавижу Азия! Избавь меня от него. Он чуть не задушил меня, когда я пыталась защищаться с ножом.

Секст оказался настоящим воякой, очень этим напомнил ей отца. Без лишних слов отвел кивком головы. Что значило – он понял и решит эту проблему.

«Милый Секст, как же я тебе благодарна, что ты не похож на своего отца – скота и садиста». В слух сказала:

– Огромное спасибо, Секст. Пусть боги воздадут за твою помощь.

– Это за маму. Ее не спас, может тебя получится…

Последние слова он выдавил из себя с трудом. Глаза его стали наполняться слезами. Он прикрыл их ладонью. Потом обхватил кончиками двух пальцев нос у краев глаз. С шумом втянул воздух.

– Тебе стоит привести себя в порядок – мне сказали, император хочет посетить дом, который выиграл. Послушать от тебя о случившемся этой ночью.

Он очень глубоко втянул воздух через ноздри. Выдохнув, продолжил.

– Скажи, отец проиграл и виллу вместе с бабушкой?

Она отрицательно покачала головой.

– Только дом и меня.

– Говорят, боги разрешают младенцам выбирать родителей до рождения. – Он посмотрел ей прямо в глаза, – Ты в это веришь?

Пожав плечами, Атилия оставила его без ответа.

– Правда, думаешь, будь у меня возможность, я все равно родился бы у такого отца?

– Нет, Секст. Думаю, ты выбрал маму. А Луций к ней шел прицепом. Такой себе – выбор без выбора.

Он кивнул.

– Надеюсь, она сейчас в лучшем месте.

– Не сомневайся в этом.

Атилия в поддержку похлопала легонько его ладонь. Он снова кивнул в ответ.

Шум во дворе отвлек их внимание. Секст подошел к окну.

– Азий привел носильщиков. Ты собирайся, я пойду, отправлю его на виллу. Пусть берет лошадь, и убирается.

* * *

Позже, когда они подходили к дому Луция, увидели у ворот преторианцев. Их пропустили. Старший отряда сообщил, что император прибудет ближе к полудню. Атилию такая новость немного успокоила. У нее теперь есть два-три часа. Не хотелось в нынешнем состоянии предстать перед правителем.

Сира встретила с широкой улыбкой у двери. Рядом с ней стоял высокий, стройный юноша. Внешне он сильно напоминал саму сирийку, и лицом и бронзовым цветом кожи.

– Госпожа, очень рада вас видеть живой и здоровой!

Голос рабыни звучал искренне счастливо. На вопросительный взгляд Атилии она поспешила объясниться:

– Хозяйка, это мой родной брат. Он был еще маленьким, когда нас купил Эктор, – голос ее изменился, и звучал виновато.

Она, опустив голову, продолжала с извинениями.

– Простите мне, что я рассказывала своему бывшему хозяину про вас, чего не следовало. Он угрожал жизнью брата. А кроме него у меня из родных никого не осталось.

Произнеся эти слова, рабыня упала к ногам Атилии и, обняв, стала целовать их.

– Прекрати немедленно! Сира, на это нет времени. Срочно готовь мне баню. К нам скоро прибудут в гости первые люди империи. Где Фелица?

– Она наверху у себя, ей очень плохо.

– Значит, пошли кого-нибудь за лекарем греком. Пусть ее осмотрит. И у меня к нему тоже есть несколько вопросов. Брат пускай помогает тебе с водой для бани. Потом отправь его к Клеменсу.

Служанка вскочила и кинулась выполнять поручения. Брата уволокла за собой.

После домашней бани Атилия сидела в атриуме. Сира приводила в порядок ее волосы. Один из прислуги привел к ней врача. Она внимательно и строго посмотрела на него и, глядя в глаза, спросила:

– Скажи, любезный, что с Фелицей, и когда она поднимется?

– Думаю, внутри у нее что-то повредилось после удара. Если в ближайшие два дня ей не полегчает – одним богам известно встанет ли она вообще.

Атилия перешла на греческий, чтобы никто из присутствовавших не мог их понять. Голос ее изменился, и стал строгим.

– Ответь еще. Как так вышло, что ты лечил того гладиатора? Я видела тебя на арене.

– Я часто помогаю во время боев. Там всегда есть раненые.

– А что ты делал в кабинете моего мужа, вместе с управляющим термами?

– Они интересовались, как сильно ранен гладиатор.

– И все?

– Да

– Он врет, госпожа, – сказала Сира по-гречески.

– Ты говоришь на языке эллинов? – удивилась Атилия.

– Я жила в Антиохии несколько лет. Меня там… обучали искусству любви. Наш тамошний хозяин и все в его доме говорили на этом языке.

– Так что же я соврал? – спокойно спросил грек.

– Благодарность моя к вам огромна – вы меня вылечили. Но так же именно вы передавали все мои послания Эктору, моему прежнему хозяину. Разговор как раз шел об этом, когда меня туда позвали. Насколько я поняла – речь шла о подтверждении ваших договоренностей с ними. И дело касалось раненного гладиатора. Они думали, что я их не понимаю.

Старик немного помялся на месте и наконец, ответил:

– Я не обязан вам ничего говорить.

– Сейчас в кабинете Луция отдыхает его сын. Он легат городских вигилов, и занимается этим делом. Ты будешь арестован, как участник заговора. Преторианцы не выпустят тебя. Ты хороший лекарь, и долгое время я думала, что и хороший человек. Но ты при мне взял деньги за молчание. А значит, брал и за другие дела.

– Я скажу все, о чем могу сказать. И не, потому что испугался. Во-первых, с каких пор городская стража расследует заговоры? Этим занимаются совершенно другие люди. Возможно, ты когда-нибудь узнаешь об этом, матрона. Но скорее не узнаешь. Во-вторых, я взял деньги у Луция за помощь в убийстве гладиатора. Но я сразу же донес об этом нужным людям. Сам префект претория был поставлен в известность. А деньги я взял только потому чтобы они не нашли другого человека вместо меня. И тот мог действительно добить раненого.

– Но они нашли! – Атилия не выдержала напряжение.

– У них бы ничего не вышло. Об их заговоре знали.

Только осознание того, что вскоре должен приехать император, заставило Атилию взять себя в руки. Она вот-вот готова был разрыдаться. Несколько раз вдохнула, набрав полную грудь воздуха и, выдохнув, немного успокоилась.

– Значит, вы один из императорских «поставщиков хлеба».

– Что? – старик сильно удивился, но почти сразу поняв, ответил, – А-а, вы о них в курсе. Нет. Я не один из них, но иногда помогаю.

– Тебе заплатят. Можешь идти, – она перешла на сухой тон.

– Благодарю, ваш муж со мной рассчитался на многие годы вперед.

Лекарь уже направился к выходу, когда Атилия спросила его вдогонку.

– Так что же гладиатор, он выживет?

Грек остановился и, неспешно повернулся в ее сторону.

– Я только помог ему не умереть там, на арене. Потом его лечил врач императора.

Слова звучали спокойно и убедительно. Так говорит человек, которому нечего скрывать.

– Его раны… тяжелы?

– Да. Но он крепок – должен выжить.

Она кивнула и отвернулась. Одна слеза все же вырвалась, как она не сдерживала. Атилия аккуратно вытерла ее пальцем. Лекарь ушел. Сира продолжала «колдовать» над ее прической. Кажется, никто не заметил.

Когда объявили о прибытии императора, в их большую гостиную вошел расчет преторианцев. Она, вместе с Секстом, ожидали в полной готовности.

Он надел свои доспехи и прицепил белый плащ с золотой оторочкой. Видимо, такой была его парадная форма.

Атилия встречала правителя в бирюзовой столе – длинной, до лодыжек, тунике из полупрозрачного шелка. Такие надевались поверх короткой туники из льна. Эта одежда считалась классической для знатных римлянок. Платья были завезены с востока, кажется из Вавилона, или Египта. Она точно не знала. Когда-то их носили только иностранки – теперь стали все.

Ей хотелось подчеркнуть свое происхождение. Именно поэтому она выбрала истинно римскую одежду.

Украшений, в этот раз она надела немного. Небольшая диадема-цепочка, вплетенная в волосы, украсила прическу. Золотые серьги в виде подвижных треугольников с тремя маленькими подвесками. Орнамент на них был нанесен точно такой же, как носили их предки. Эти серьги отец специально заказал ювелиру перед ее свадьбой. На каждую руку Атилия надела по одному небольшому браслету. Перстень с лазуритом довершал весь ансамбль.

Адриан вошел бодрой походкой. Сразу же направился к ним. За правителем следовало довольно много народу. Кроме вечного спутника Антиной, еще с десяток мужчин.

Приблизившись, император прикоснулся к ее плечу.

– Атилия, как ты, милая? Этот изверг совсем разума лишился?

Она в приветствии склонила голову. Отвечала, не поднимая глаз, как требовал этикет.

– Благодарю, вас, августейший, сейчас уже лучше. Если честно, то думала, что не переживу эту ночь.

Она немного отступила и, повернувшись, представила:

– Секст Цецелий Метелл.

– Легат когорты авентинских вигилов, – отчеканил тот, – Сейчас и всегда в полном распоряжении Цезаря и республики.

– Да, я знаю про тебя. Рад познакомится лично. Твой начальник и префект города хорошо отзываются о тебе. Я всегда благодарен и щедр перед теми, кто достойно служит римскому народу.

Адриан, не оборачиваясь, поднял руку, оттопырив указательный палец. Мгновенно рядом с ним появился раб с восковой табличкой.

– Запиши: имя и должность этого достойного молодого человека. На ближайшем собрании сената предложить для него место не ниже помощника префекта или советника наместника провинции.

После, уже обращаясь к Сексту, поинтересовался.

– Ты не против отправиться ради карьеры в Вифинию или Азию? Мне там нужны надежные люди.

– Готов служить на благо Рима, в любой провинции империи.

– Да, не всегда сын похож на своего отца, – и снова обращаясь к рабу-писарю, – Выдать годовое жалованье соответствующее префекту вигилов.

– Благодарю вас, августейший, – Секст поклонился головой.

Император подошел ближе к Атилии и аккуратно приподнял ее голову, держась за подбородок. Он внимательно рассмотрел разбитую губу и огромную опухшую ссадину на полщеки.

– Все же, каким надо быть варваром, чтобы испортить такую красоту. Знаешь, милая, ты обладаешь чертами истинной римской патрицианки. Теперь я буду заботиться о тебе. Луция, когда найдут – арестуют, как изменника. Он больше не сможет никому навредить. Этот дом, который я выиграл в честном споре, я дарю тебе. Это в качестве свадебного подарка. На вашу свадьбу с моим лучшим другом Антиноем.

Император протянул руку в сторону юноши, и тот сразу же подошел. Адриан поставил их рядом, плечом к плечу. Сам отошел на несколько шагов.

– Такой парой можно любоваться бесконечно. Вы как греческий бог и римская богиня.

Нелепее ситуации Атилия и представить не могла. Перечить императору она не смела. На такое не осмелился бы даже ее отец. Они стояли, как две статуи рядом друг с другом. Молча ждали, когда на них насмотрятся, как в храме. Антиной лишь несколько раз мельком на нее взглянул. Она в присутствии правителя и вовсе не посмела. Стояла, склонив глаза к полу. Думала о том, как там Германус, выздоравливает ли?

Принесли вино и сыр с оливками. Все присутствующие пили и закусывали. Император стал обсуждать, когда лучше провести обряд. Интересно, почему его мнение поменялось. Раньше он хотел видеть ее конкубиной Антиоха. Спутницей и сожительницей без официальной женитьбы. Значит, обстоятельства изменились.

– В конце сентября мною запланировано грандиозное путешествие по многим крупным городам империи. Церемонию надо провести перед отбытием. Конечно же, вы отправитесь со мной. Августа Сабина, так же присоединится к нам. Хочу объехать империю, пока еще позволяет здоровье. Я покажу вам Элладу с ее древними храмами. Увидим чудные прибрежные горы Далмации. Посетим массу замечательных островов. Побываем в Эфесе, Антиохии, Александрии Египетской. Поохотимся на львов в пустыне Ливии. Будет волшебно – вам понравиться путешествовать со мной.

Послышался шум, и свита императора расступилась, образовав живой коридор. Быстрыми шагами приближался тучный мужчина в белой тоге с двумя красными полосами – признак сенаторов. Раб-писарь негромко объявил:

– Божественный Цезарь, прибыл префект Рима.

Адриан обернулся к нему, и улыбка исчезла с его лица. Городской префект выглядел встревоженным.

– Дозволь доложить, августейший.

– Что-то серьезное, судя по твоему виду? Если не можешь говорить при всех – давай поговорим с глазу на глаз.

– Да, важное, мой Цезарь. Но я могу сообщить и здесь. Это не секретные сведения. Недавно мне доложили, что он убит.

Глава 22

Эктор очнулся с сильной головной болью. Кромешная тьма вокруг мешала понять, где он находится. Судя по запаху плесени и сырости – это подвал. Почему он здесь?

Сначала определилась причина жуткой боли. Похмелье. Сомнения в этом отпали напрочь, когда Эктор почуял свое дыхание. То был ужасный перегар. Возможно, он оказался в винном погребе, после бурной пьянки. Тогда это не очень хороший погреб. Любой винодел и торговец прекрасно знают – сырость враг качества напитка.

Так, раз он вспомнил это, значит должен вспомнить и остальное.

Пытаясь подняться, Эктор обнаружил две вещи. Во-первых, он все еще не трезв. Во-вторых, все его тело болело. Пока он не начал шевелится, всю боль брала на себя голова. Может, спьяну, свалился в катакомбу, или чего хуже, в какой-нибудь этрусский старый склеп.

От таких мыслей, ко всему прочему, добавился страх.

Он решил крикнуть. Громкое эхо и зловещая тишина в ответ, быстро дали сообразить – затея не из лучших. После этого стало еще страшнее. Сначала он испугался от того, что никто не отозвался. Потом, из-за боязни, что сейчас, все-таки, кто-то может ответить.

В таких местах очень часто – этот «кто-то» настроен не дружелюбно. Тем более если «он» окажется не человеком. Например, хищником, или просто, диким зверем – возможно кабаном. Они весьма не дружелюбны. Эти их острые клыки… О, боже, клыки!

Теперь ему чудились белые, с желтизной, длинные зубы различных форм и размеров.

Дошло до того, что он себе обрисовал картину: древний склеп, где покойник превратился в демона. Сейчас он поднимется из своего саркофага и вцепится, зубами, в горло несчастного Эктора.

Звук скрипучей тяжелой двери, и лязг задвижки, из-за стены, заставили его вздрогнуть. Лоб покрылся испариной. Еще одна дверь, теперь прямо перед ним, открылась. Фонарь осветил место – оказалось это тюремная камера.

«Чего орешь? Очнулся, что ли…» – не очень приветливо поинтересовался вошедший.

«А-м, эм, хм э-э, пить» – все, что получилось сказать в ответ.

Тюремщик протянул деревянную, варварскую кружку с большой ручкой. Эктор машинально взял ее. Превозмогая брезгливость, стал пить.

«Это тебе не вилла в неаполитанском заливе. Нечего такие рожи корчить. Скоро они вернутся – тогда кривляйся. Ха-ха-ха-ха».

Грубый искренний смех говорившего, заставил Эктора сжаться в комок.

Он, вдруг, все вспомнил.

Это подземная тюрьма за городом, в старинной шахте. Везли его сюда на телеге. Еще он здесь подвергся пыткам. Точнее, только избиению и угрозами пыток. Он не стал дожидаться истязаний над собой, и все рассказал. Вообще все, даже то чего не спрашивали. Взял и выложил.

Он говорил, и в это время его не трогали.

Сначала отвечал на вопросы. Они касались Луция, и всех дел, связанных с гладиаторами. После, уже рассказал и то, что относилось лично к нему. Как он мошенничал при торговле рабами. Как шантажировал римских знатных дам. От кого из них добился близости вместо денег, а после и денег, чтобы скрыть близость с ним. Про попытки шантажировать Атилию – итогом которых, стал шрам на носу.

Этот момент позабавил тех, кто его допрашивал. Они посмеялись. Он, почему-то, смеялся вместе с ними. Хотя ему ничего не казалось смешным.

После такой «разрядки обстановки» Эктора понесло. Он зачем-то выложил, что всучил Луцию свою рабыню, для слежки за ним и Атилией. Похвастался тем, как не раз проделывал подобное для сбора информации из нужных ему богатых римских домов, даже знатнейших семей.

Такие сведенья для слушавших, оказались весьма интересными. От него потребовали подробностей, с конкретными случаями. Эктор выложил все до мелочей. Одобрительные покачивания головой на его рассказы подбадривали.

Он смог внимательно рассмотреть своих похитителей. Насколько позволило скудное освещение. Их оказалось четверо. Трое одеты, как римские граждане средней руки, каких большинство на улицах города. Четвертый походил на деревенского вольноотпущенника. Он единственный кто выполнял приказы первых трех и, по всей видимости, являлся местным тюремщиком.

Остальные не были ни военными, ни чиновниками. Эктор догадался об этом из-за отсутствия какой-либо дисциплины и субординации. Например, записи его допросов они вели по очереди. Каждый старался быстрее отделаться от такой работы.

На пальце одного красовался серебряный перстень с орлом. Он знал, их носили бывшие вояки. Руку другого, украшала татуировка в виде игральных костей, такая могла значить, что ее владелец отдал свою судьбу Фортуне. Эту богиню считали своей заступницей воры и разбойники. Правда, татуировка была сделана явно не профессионалом и поблекла от времени. Скорее всего, владелец сделал ее в юности. Возможно, даже сам себе.

Выходило, что по всем признакам Эктор оказался в частной тюрьме. Скорее всего, незаконной. Частично его догадки подтвердились, когда тюремщик, по приказу, принес вина и закусок. Они все вместе, кроме самого тюремщика, сели за стол. Сами пили разбавленное вино, Эктору наливали по-скифски – крепкое.

Он очень быстро захмелел. Те, по записям, стали допрашивать его заново. Постоянно сверяли и отмечали, сходились ли нетрезвые ответы с предыдущими.

Так Эктор и напился до беспамятства.

Тюремщик ушел, оставил его с кружкой воды и сильными страданиями от похмелья. Страдать Эктор не любил.

Немного поразмыслив, решил предложить тем трем выкуп за себя. Хоть почти все состояние он и проиграл, но кое-что все же у него имелось. Еще можно было продать рабов.

Когда, наконец-то, дверь его камеры вновь открылась, перед ним появился только один из трех. Это был тот, что с перстнем, вроде как бывший вояка. Сначала Эктор обрадовался – с одним договориться намного проще. Вот только вскоре, в камеру зашел его старый знакомый. Появление, которого очень напрягло Эктора.

Седой грек-лекарь, он нанимал его для связи со своими внедренными рабынями, сейчас появился здесь не на его стороне. Старик подтвердил, что это действительно тот, кто платил ему за «особые поручения». Так же подтвердил его связь с Луцием. Требования и большую оплату наперед, чтобы добить любым способом гладиатора Германуса.

После такого Эктор совсем приуныл.

* * *

– Кого, любезнейший, говоришь, обнаружили убитым?

Император нахмурил брови. Видимо, пытался понять, о ком ему докладывал городской префект.

Атилия услышала, сильно колотившееся сердце, и почувствовала, как пересохло во рту. Неужели они все же смогли добраться до Германуса, и теперь он мертв.

– По делу об известном гладиаторе ведется расследование, – префект сухим тоном чиновника продолжал доклад, – И сегодня утром было обнаружено тело убитого мужчины. Его нашли с распоротым животом в сточной канаве Субуры.

– Да, кого, демон тебя побери! – августейший не сдержался, – Кого нашли?

От крика императора, городской глава закрыл на мгновение глаза и дернулся всем телом. Адриан озвучил мысли самой Атилии.

– Нашли вашего бывшего казначея – Луция Цецелия.

Глубокий выдох разнесся по всей гостиной – император не пытался скрыть своих переживаний. Видимо, он, как и Атилия, подумал о смерти Германуса.

– С тобой, старым бюрократом, окончательно поседею.

Он движением руки потребовал стул, и сразу на него присел.

– Ну, докладывай подробности. Нет! Сначала скажи: с гладиатором все в порядке?

– Мой Цезарь, последние донесения говорят, что он жив. Бог подземного мира от него отстал. Теперь надо определить, куда его перенести. Мне доложили, что ему собираются отомстить.

– Кто это собирается?

– Когда вызволяли его товарища, ну того дакийца, помните? Так вот, почти всю шайку накрыли, но их главарь сбежал и до сих пор не пойман. По-моему его имя Выжимка, или как-то так.

– Жмых его зовут, – вдруг вырвалось у Атилии.

Все, кто присутствовал, обернулись на нее. В их глазах читалось искреннее изумление. Мол, чего это она посмела, без разрешения, влезть в разговор первейших в государстве мужчин. Еще больше их удивило само знание замужней патрицианки, о таком человеке, из самого дна общества.

Сначала Атилия очень испугалась, что выдала при всех такие свои познания. Но почти сразу совладала с собой.

– Прошу меня простить, за такую дерзость. Я несколько раз слышала это имя от мужа. Оно очень странное, и мне запомнилось.

– Значит, твой бывший муж имел дела с такими личностями, и не скрывал этого.

Император сильно выделил слово «бывший». Атилия поняла, что она сейчас может потерять то, что ей должно достаться от Луция, как вдове. Если Адриан настоит на ее статусе разведенной. Он имеет на это право. Когда объявит Луция изменником, все его имущество перейдет в императорскую казну.

Вилла и огромное поместье. Еще значительная сумма деньгами. Без всего этого она такой большой дом и рабов не сможет содержать. Это вынудит ее постоянно обращаться за помощью к будущему мужу, или императору. Она снова окажется без средств, и абсолютно зависима.

– За это так же прошу прощения. Я еще не до конца осознала, что стала вдовой.

Адриан вскинул брови, глядя на нее. Он все сразу понял.

– Ты хочешь вступить в наследство Луция?

– Думаю, я имею на это право, – кивнув, ответила она.

– Милая, ты очень молода и неопытна. Вокруг богатых вдов всегда появляется куча мошенников и псевдо кредиторов. Они тебя измотают, даже не представляешь как.

– Но, ведь вы же сами объявили, что берете меня под императорскую опеку. Неужели, кто-то посмеет обмануть клиентелу такого патрона как вы?

– Да, ситуация… – со вздохом сказал Адриан.

Он немного поразмыслил молча, и продолжил:

– Ты видишь, Антиной, какую жену я тебе подобрал? Друг мой, она не только красива и умна, но и весьма богата, теперь. Тебе будет завидовать пол империи, и половина Рима в придачу. Держись за нее двумя руками!

Такое замечание правителя очень развеселило и его самого, и всех остальных. Веселый смех наполнил радостью всю комнату. Тут же прозвучал тост за здоровье и счастье будущей пары. Когда кубки осушили, Адриан обратился к префекту города:

– Давай, милейший, вкратце, и без жутких подробностей заканчивай свой доклад.