Текст книги "Харон. На переломе эпох (СИ)"

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

– Радость моя, как ты относишься к променаду по ядреной земле?

Супруга оторвавшись от занятия, задумчиво осмотрела башню. Кстати, надо не забыть перекрасить это серое пятно на белом фоне.

– А пошли, пройдемся. Считай, неделю уже никуда с борта не ходим.

И мы пошли. Мимо штаба, мимо брезентового городка палаток, мимо спортгородка и парковки. Проминались вдоль забора Станции слева море и людская суета, справа станция за бетонным забором. Для прогулок отведен узкий участок берега полтора километра длинной и сотню метров шириной. Прогулявшись туда и обратно мы, не сговариваясь, пошли "домой". После адреналина последних дней организм требовал продолжения. Супруга посмотрела мне в глаза и скромно напомнила, что я ей обещал разведку. На что задал нежной, хрупкой женщине некорректный вопрос – а ты сколько в рюкзаке унести сможешь?

Катюха жеманно повела плечиком и уточнила – Смотря, что нести. Твоих железяк мало. Моих флакончиков, или хотя бы бытовой химии килограмм двадцать.

Уточнил ехидно – А снарядов для твоей любимой Рогатки?

Катюха подумала серьезно – Зарядный ящик переносила. Далеко нести-то?

Показал разведенные сантиметров на пять пальцы – Рядом совсем. Метров триста четыреста.

Супруга оживилась. – Пошли тогда прямо сейчас?! А то настроение такое...

Катюха покрутила рукой. Но я ее понял. У самого было чувство, будто чего-то важное забыл сделать. – А пошли! – Уже улыбаясь, ответил половинке – Времени до темноты еще часов пять. Облачайся в доспехи!

Что любопытно, меня так и не спросили, куда и зачем мы идем.

Глава 8 От добра добра не ищут

– Звонок не работает, стучите ногами.

– Почему ногами?

– Но вы же не с пустыми руками собираетесь приходить!

(Фаина Раневская)

Финик выскочил из канала на открытую воду и поднялся на разгоне. Там, где величавая Катана шла полчаса, Финик долетел чуть больше чем за пять минут, по большой дуге, лихо, входя в русло незнакомой реки.

– А вон там, счастье мое, торчат бетонные сваи. Специально для лихих наездниц на катерах – потыкал в берег пальцем.

Катюха сбросила газ и пару раз вильнула, сбрасывая скорость. Только после этого спросила

– Где именно?!

– Без понятия, где-то там – пожал плечами, обремененными амуницией.

В нашей авантюре мне досталась роль тяжелой пехоты, вооруженной Суоми, Глоком, СВД и ракетницей. Винтовка за спиной, Суоми на шее. Двенадцать кило вооружений. Чем не тяжелый пехотинец? Катюха шла с Дикарем, Ругером и второй ракетницей. За спинами у нас были объемные, но пока пустые, туристические рюкзаки, с которыми начиналась наша эпопея. Пустые рюкзаки, это я образно. У меня был набор медвежатника плюс связка термитных электродов, у супруги термос с бутырами в пластиковой коробке. Про пачки с патронами не упоминаю. Это ныне само собой и не менее пяти на калибр. За исключением Винтовки – мне и так спину ломит.

Выглядели мы типичными аквабайкерами в шлемах, перчатках и сапогах только зачем-то собравшихся в горно-пеший поход и даже накинувшие на плечи бухты веревок. Вот такие мы горные аквабайкеробиатлонисты со стажем.

У самого устья Коваши, на правом берегу, виднелись довольно убогие строения городского яхтклуба. Основным их достоинством, с моей точки зрения, стал забор вокруг территории и отсутствие нежити. Отметил в памяти этот факт на будущее.

Неторопливо идти по Коваши доставляло удовольствие. День хоть и облачный, но без мороси и тумана, река широкая, метров пятьдесят семьдесят, нежить попадается часто, но простейшая и Катюха во всю тренируется в стрельбе по "кеглям", порой перенося ствол ружья с одного борта на другой над моей головой. Еле успеваю пригибаться. Перед нами тут прошла разведывательная миссия, расчищая путь – нам, считай, "обмылки" достались.

Через километр и пачку мелкашки прошли под пешеходным мостом через реку. На мосту лежало, стояло, сидело и жрало довольно много нежити. Заснял эту поминальную картину, пока Катюха не разошлась. После моста, по правому берегу пошли сплошные лодочные и просто гаражи. Нежити прибавилось, даже пара Зубастиков замелькала, заставляя азартную Катюху впустую тратить боеприпас.

– Радость моя. Стреляй по "кеглям" лучше. Зубастиков мы сейчас приманим.

Подрулил к правому берегу, в надежде, что нежить спрыгнет с крыш гаражей и побежит по открытым площадкам за вкусностями. Но, увы. Твари спрыгнули в другую сторону, скрываясь с глаз. Отвел катер к середине реки. Поумнели гады. Надо быстрее город зачищать, такими темпами нежить скоро огнестрелом овладеет.

Обогнув Заречный мыс, мы отдалились от гаражей и приблизились к промзоне. Тут заметнее была зачистка разведгруппы, ушедшей выше по реке. Темными холмиками между деревьев лежала нежить. Супруге на расправу досталось заметно меньше целей, чем до моста.

Пройдя островок на реке, после которого поток сделал очередной разворот, начал присматривать место для высадки. Натоптанные тропинки с полянками, куда швартовались лодки, нам не подходят. Где место людное, там и нежить. А среди деревьев мы теряем все свои преимущества.

Нашел место, где деревья тонкие, за такими не спрячешься. Летом тут все листвой затянет, а пока видимость нормальная.

– Катюха, швартуемся и высаживаемся. Идем вон к той серой стене, видишь? Двигаем.

Первый этап проскочили как по маслу. Подправив наше направление движения, заскочил на стадион, бетонные трибуны которого и служили нам стеной-ориентиром. Стадион пуст. Тут вообще раньше место было малолюдное. Человек пятнадцать-двадцать работало, в окружающих стадион боксах, и порой собирался народ на игры или заезды картов. Больше всего опасался увидеть тут команду зомби, но от такого удара по психике меня пока избавили.

Тихо и без стрельбы прошли сто пятьдесят метров бетонных трибун. Ближе к концу поднялся наверх осмотреться. По всем правилам Голливуда на последнюю ступень трибун вылезал согнувшись а к внешнему бордюру вообще подползал, безнадежно пачкая хороший непромоканец, одетый поверх доспехов. Самое обидное – никого. Вот ближе к реке виднелось несколько "кеглей", пасущихся между холмиками упокоенных. А вот рядом с автостоянкой стадиона и боксами ни одного мертвяка. Сполз обратно.

– Идем тихонько. Вроде нет никого, но нам никто и не нужен.

Вышли из-за трибун, в сторону большого корпуса, подражая киногероям. Приклад в плечо, стволы в разные стороны, семеним на полусогнутых.... Хорошо, что никто не видел. Представил себе картинку со стороны и не выдержал – заржал. Хорошо еще не в голос. Катюха цыкнула на меня, но так же в четверть накала. Ну, эти фильмы к демонам!

Выпрямился и огляделся, опустив ствол в землю. Никакого интереса к нам не заметил и неспешной походкой пошел к корпусу, делая небольшой круг на автостоянку. Катюха перестала страдать ерундой, и пошла следом, оглядываясь. По-моему, получилось перемещаться и тише и быстрее. Да еще обзор у нас улучшился.

На стоянке обошел дважды зеленую "буханку" с красным крестом в белом круге. Имущество стадиона выглядело весьма ухоженным и явно давно никуда не ездившим. Моя жаба настолько была шокирована неожиданным подарком, что молча делала хватательные движения, разевая рот в немом крике и делая умоляющие глаза.

Рядом со мной, заглядывающим в окна буханки, прижалась Катюха, осматривающая стоянку за нас двоих.

– Ты чего залип? – тихонько поинтересовалась она. В ответ поскреб пальцами по машине

– Нашел чемодан с колесиками. Вместительный.

Супруга оторвалась от разглядывания местности, обозрела находку, поковыряла ногтем "язвочку", где верхний слой краски, отшелушившийся от нижнего слоя, давал понять о толщине "красочной брони". Обошла меня и заглянула в лобовое стекло, после чего опять начала осматривать местность, резюмировав.

– Нашумим. Нежить вся к реке сбежалась. А если нашумим, можем и не отстреляться.

Права. Самое обидное – она права. Но хоть проверю состояние машины!

Попробовал открыть дверь. Закрыто. Воспользуемся "уязвимостью" замка буханки. Дело в том, что ручка слегка люфтит в опорах замка и если ее выжать вниз, перед тем как тянуть на себя, отпирающий шток цепляет замок и дверь можно открыть. Не всякую, но многие. Применил методику на буханке. Открылась только водительская дверь, видимо, как самая изношенная. Но ведь открылась! Бросать чемодан на колесиках расхотелось окончательно. Замок зажигания торчал из торпеды, призывно сверкая гайкой-колечком. Этот замок будто специально проектировали для использования без ключа. Выкрутить гайку-кольцо и замок вываливается из под торпеды, повисая на проводах. Провода к замку прикручены гаечками, провода подписаны, "АК", "СТ", "КЗ". Открути гаечку, повесь провод КЗ на провод аккумулятора АК и весь "взлом". Для запуска стартера открученным проводом СТ надо кратковременно коснутся АК. Да! Не забыть включить массу под сиденьем водителя. Я, вот, забыл и опечалился, что аккумулятор дохлый. Потом вспомнил про массу и убедился, что аккумулятор действительно дохлый. Но жаба вцепилась в кулису мертвой хваткой. Еле оторвал. Заодно и передачу сбросил в нейтраль.

Охраняющая нас Катюха задала вопрос – Что, чемодан без колесиков и ручки?

Покивал печально. Вытащил из-за кресла кривой стартер

– С ума сошел?! – зашипела Катюха.

– Да я только проверить, как двигатель проворачивается! – так же тихо ответил

Движок проворачивался. То есть теоретически завести буханку можно. Аккуратно и тихо сложил все обратно, прикрыл дверь и тяжело вздохнув, сказал – Пошли дальше.

Дальше было здание, ради которого мы сюда полезли – тир ФСБ. Точнее, раньше тут был СТК "Нейтрон" с его ангарами, боксами, СТО и богато оборудованным тиром ЛАЭС. Но не так давно ФСБшники, под благовидным предлогом борьбы с терроризмом, отжали тир себе и посадили сюда группу быстрого реагирования, заодно обучая своих сотрудников в тире. Тут точно должны быть патроны к мелкашке. Ну, может, и еще чего соберем. Хотя на такую удачу, как в Хельсинки я не рассчитываю. Но пачки мелкашки – обязательны!

Перед дверью в корпус стоял, накренившись, красный Опель Астра, заехавший левым передним колесом на бетонную "ступеньку" площадки перед входом. Внутри машины никого, только на заднем сиденье тяжелые сумки, судя по тому, как Опель просел. Показав пальцем на криво стоящую перед дверьми машину, сказал Катюхе

– Не мы одни сюда за патрончиками пришли. Только, боюсь, хозяин ныне не адекватен. Машина грязными разводами на корпусе показывала, что стоит тут не первый день. Оглядывающаяся Катюха спросила.

– Не боишься, что там вся группа ГБР ФСБшников тебя встретит?

– Увы, но сомневаюсь. Такие группы были первыми, кого грызли.

Зашли под козырек, образовываемый над дверью выступом здания. Все выходящие окна первого этажа могли похвастать солидными решетками. Через окно не войти. Остановились перед двустворчатой железной дверью с целой гирляндой табличек имеющих общим смыслом "не влезай, убьет". Повернул и потянул ручку, дверка даже не пошевелилась. Тогда дверь потянули мы, вместе с гвоздодером. Дверь держал верхний угол, суда по люфту снизу. А там у дверей обычно электромагнитный замок. Видимо, электричество сюда все еще подается, как "спецподразделению с гарантийными линиями питания". Жаль. Придется повозиться.

– Давай клинышки, подельница моя.

Супруга, согласно оговоренному сценарию, подсовывала клинышки под отжимаемую дверь, позволяя мне вытаскивать гвоздодер и перемещать его выше по косяку. Четыре сотни килограмм удержания замка, это мелочь, если в руках есть хороший рычаг.

С громким звоном дверь отскочила. Мы замерли вслушиваясь. Катюха шарила взглядом по улице, я заглядывал внутрь. Внутри пахло нежитью. Прикинув варианты, шепнул супруге – Переходим к плану "Бе"

– Точно не к "С"? А то у меня ноги сами уйти пытаются – нервно пошутила великая воительница. Отвечать не стал, прилаживая пластиковую бутылку на ствол Ругера под хомуты. А то мы попробовали сделать глушитель как в фильмах, и бутылка улетела вместе с выстрелом. Пришлось на ствол хомуты прикручивать и целую систему городить.

Зашел в освещаемый через окна холл, прислушиваясь. Внутри Медвежуть на меня не бросился, но где-то шаги шаркали. И хорошо, что шаркали! "Кегли" меня устроят гораздо больше, чем "Зубастики".

Так же аккуратно зайдя в коридор, куда выходило несколько закрытых дверей, нашарил выключатель и включил свет. Пощелкал выключателем туда-сюда. Увы, гарантированное питание тут, видимо, не на все здание распространяется. Включил фонарь. И почти сразу выстрелил. Так как луч света уперся в Кеглю, бросившуюся обниматься. И кто сказал, что глушитель звук снижает?! Грохнуло весьма раскатисто, да еще обертоны появились, будто в колодец ведро уронили. И бутылку перекосило. Поправил, осматривая упокоенную нежить. Еще бы мне его не упокоить, когда "глушитель" почти в лоб мертвяку уперся.

Присел на корточки, дернул в сторону запятнанную рубашку. А под рубашкой-то "жилетик ". Заглянул тогда и под пиджак. Угу. Плечевая. А как раздевать-то неохотааааа!

Осмотрел коридор еще раз. Никого. Дошел до входной двери, придерживаемой ногой супруги. Присмотрелся к проводке замка и выдернул провод гвоздодером.

– Заходи, Катюх. Через окна двор контролировать будешь.

Затем все же согласился с жабой, вдохнул поглубже, и, сдерживая дыхание, начал разоблачать мертвяка от амуниции. Супруга бросала на этот процесс неодобрительные взгляды, но от "вахты" не отрывалась.

Второй мертвяк встретил меня в первом же кабинете. И опять стоял напротив двери, разломанной гвоздодером. Можно сказать, мертвяк мне помогал ломать дверь, так что для него было заготовлено упокоение заранее. И вновь мертвяк оказался не простым смертным, а вполне себе служивым.

Третий мертвяк встретился через два кабинета. Тут оказалась оружейка, но массивная стальная дверь, к счастью, была приоткрыта. Зато мертвяк стоял прицепленный наручником к решетке, за которой высились шкафы. Упокоил. Вот всем бы живым такую предусмотрительность!

Ключей у упокоенного, как и у предыдущей нежити, не нашел. Ни от Опеля, ни от оружейки. Точнее, ключи были у всех, но к оружейке не подошли. Зато все мертвяки были вооружены и экипированы примерно одинаково. Разве что этот служивый использовал свои наручники по назначению. Продолжим.

Далее методично обходил кабинеты, подсобку, двадцатипятиметровый зал тира, еще подсобки. Железную дверь в один из кабинетов вскрыть не смог. Оставил ее на потом.

В целом, страшное и ужасное ФСБ тут фигней какой-то занималось. Одни столы с бумажками. Сейфов и то только два нашел, хотя думал их в каждом кабинете обнаружить. Куда они особо секретные сведения складывают? Сразу в урну? Глянул на время. Начали второй этап.

Первой вскрывал оружейку. Термит действительно прожигал все – но дымил при этом нещадно. Из помещения оружейки выбегал на четвереньках и пока сизый, вонючий дым расползался – занялся железной дверью в кабинет. Сейфы оставлю на потом – цинков патронов там нет точно, оружие мне не принципиально, а деньги и документы даром не нужны.

Вскрыть дверь оказалось сложно. Извел пять электродов, пока языки замка нащупывал. В результате проплавил заметную дыру и чуть не приварил дверь к косяку. Плохой из меня медвежатник.

Дыма от двери еще больше, но он стелился под потолком длинного коридора, и дышать было можно. Комната порадовала стеллажом с амуницией по одной стене и зелеными, деревянными ящиками по другой. Глянул на маркировку и огорчился дважды. Ближайшие ящики с патронами "девятки", а нам мелкашка нужна! И второе – как нам все это в двух рюкзаках унести?!

Вернулся ко входной двери, шепнул супруге.

– Сходи по коридору к открытой железной двери. Глянь и возвращайся. Будем думать.

Катюха оторвалась от наблюдения и ушла, засветив свой фонарь. Я осмотрел обстановку за окном. Нежити пока нет. Где-то выше по течению реки стреляют одиночными, часто и размеренно.

Вернулась моя Хранительница. Помолчали. Обменялись взглядами. Хранительница неопределенно пожала плечами, я кивнул. Вот и поговорили. Теперь гляну, чем оружейка порадует.

Не порадовала ничем. Вот это оказалось обидно. Коробки с ветошью, комплекты для чистки и множество пустых гнезд в оружейных шкафах. А ведь каждый шкаф приходилось отдельно прожигать, выбегая потом из помещения! Лишь в последнем лежали в ячейках пистолеты чем-то похожие на Ругер, только с более вычурными рукоятями и тонким, длинным стволом. Тут же нашел и картонную коробку, полную красных пачек мелкашки. Вздохнул с облегчением. Хоть что-то унесем в рюкзаках гарантированно. Переходим к третьему этапу

Вытаскивал все ценное в холл перед входной дверью. Ящики вскрывал и тащил цинки по отдельности, выстаивая в холле "поленницу". Амуницию из шкафа забрасывал в сумки предназначенные для хранения этой самой амуниции. Даже для шлемов были мешки как для "сменной обуви" школы моего времени. И цвета аналогичного.

Горка вышла значительная, и ее сбор занял много времени. Катюха начала нервничать – появились "кегли" в зоне видимости. Отправил супругу на шопинг. Ничего лучше женщин не успокаивает, чем "приятные безделушки для дома и семьи". Хозяюшка подошла к мародерству еще более вдумчиво, чем я. По крайней мере, ее кучка нужных и необходимых вещей росла быстро, обещая вскоре догнать кучку вооружений по объему.

– Ты только мебель не тащи – шепотом пошутил я

– Точно! – ответила повеселевшая Катюха и ушла по коридору. Окинул взглядом три-четыре кубометра вещей. Нам тут только трехстворчатого шкафа недостает!

Еще через полчаса аккуратно высунулся из дверей. Медвежути все еще нет, с остальным справимся. Итак, этап три-бис. Мы его не планировали, но жаба настаивает.

Перебежал к красному Опелю. Налепил на водительское стекло мокрой офисной бумаги – пусть прилипает. Катюха вышла вслед за мной и теперь прижималась спиной к двери помещения, осматривая округу через прицел Дикаря. Я все свое оружие, кроме Суоми, гвоздодера и ракетницы оставил у кучи трофеев.

Стараясь шуметь поменьше, влез под переднее колесо Опеля, посветил под капот. Ага, вот они – провода к сирене сигнализации. Нам тут шум не нужен. На рывок гвоздодером сирена задушено хрюкнула один раз и упокоилась с миром. Далее капот. Выбрался из-под машины, прижал к налепленной бумаге сложенную брезентовую сумку, стукнул гвоздодером. Стукнул еще раз, посильнее. Не очень-то тихо получилось – надо навыки совершенствовать! Сунул руку сквозь разбитое стекло, открыл дверь. Замигали габариты и аварийка машины. Благо без звуков. Как можно быстрее поискал рычаг капота, перебежал вперед, открыл, лихорадочно начал откручивать клемму с аккумулятора. Сбросил. Светомузыка прекратилась. Высунулся из-под капота, осматривая улицу. Обернулся на супругу, состроив вопросительную мину. Та махнула рукой, мол, продолжай. Нырнул во внутренности Опеля, продолжая хирургическую операцию по изъятию органов.

Поставил снятый аккумулятор на бетон. Открыл заднюю дверь и вытащил баулы. Может, тут оружие из шкафчиков? Любопытно, но время не терпит. Отнес баулы по одному к нашей куче трофеев. Даже если там мыло или женские лифчики – Катюха найдет применение.

Багажник порадовал еще двумя баулами и красной пластиковой канистрой с бензином. Канистра порадовала больше всего. После зачистки Опеля – откатил машину назад, насколько позволил защелкнувшийся руль. По крайней мере, проезд расчистил.

Этап три-бис часть два. Во как загнул! Перебегаем к буханке я с канистрой и аккумулятором, переваливаясь как беременная утка, сзади Катюха с Дикарем, шепотом подсмеивающаяся над своим властелином и повелителем.

Пара "кеглей" ковыляла вдоль трибун стадиона. Как говорили в рекламе "они возвращаются". Ни дна им, ни покрышки! Откинул водительское кресло буханки, лихорадочно меняя аккумулятор. Потом перебежал к заливной горловине, сливая канистру. От капота буханки щелкнули два выстрела. Надеюсь, на них никто не обратит внимания. Щелкнул еще один выстрел. Хотелось подтолкнуть бензин, чтоб вытекал быстрее.

– Катюха, запрыгивай и по плану!

Супруга перехватила винтовку и полезла в кабину, чтоб сразу начать карабкаться внутрь салона через большое окно между водителем и пассажиром отделяющее кабину от салона. Запрыгнул вслед за Катюхой на водительское место, подхватил выкрученный замок и потрогал проводом СТ клемму АК. Стартер провернулся. Еще. Давай родной! На третий раз двигатель фыркнул, и завелся с детонацией. Гадство! Сейчас всю округу соберем!

Обернулся в салон, оценил как дела у подельницы. Заодно окинул взглядом интерьер. Двое носилок по левому борту, висящие друг над другом. Под нижними торчат ручки ящиков. Судя по виду, с пыточными инструментами инквизиции, забытыми тут в средние века. На правом борту дверь и скамейка над аркой колеса. Под скамейкой еще один зеленый ящик, но чуть свежее, эдак, времен революции. По крайней мере красили его в те времена. Все. Вот такая "скорая помощь". С задними дверями ковырялась Катюха, открывая и привязывая к ручкам веревки.

– Держись.

Не дав прогреется двигателю, погнал буханку на загрузку. Влетел задом под навес входа и тормознул. Тормоз послушался крайне неохотно. Вот вечно, не понос так золотуха! Супруга распахнула задние двери, спрыгнула и открыла настежь входную дверь тира. Сдал назад, прижимая фургон к открытым дверям. Все как в Хельсинки. Не вижу смысла изобретать что-то новое.

В свою очередь полез в окно, разделяющее кабину и салон. Войти в тир теперь можно только через Буханку. Сдернул носилки с петель, бросив их на ящики. Выгружать все эти раритеты времени нет. Начинался аврал погрузки, когда цинки по всему полу и сумки из всех щелей торчат.

Все вещи мы так и не забрали. Часть сумок с амуницией банально не влезла, даже при условии, что я пролез узким коридором в кабину, таща за собой сумку на пассажирское место, а Катюха заткнула коридор за мной остающимися вещами, сама устраиваясь у задней двери. Вот часть военной снаряги Катюха оставила, а пакет с туалетной бумагой впихнула! Но спорить некогда. По корпусу уже во всю били руками мертвяки, раскачивая машину. Благо вся нежить сконцентрировалась ближе к задним дверям, и выезд был свободен. Скрестив пальцы на всех конечностях, призывая удачу, коснулся проводом стартера клеммы. Двигатель провернулся. Еще. Еще. Еще, раз-два-три-пять! С детонациями Буханка спрыгнула с бетонной площадки перед дверью и, дребезжа содержимым, рванула дворами на Копорское шоссе. Сзади хлопнули двери, притянутые и замотанные веревкой. Катюха планы старается исполнять "до запятой" даже в окружении нежити.

Ревя и постреливая, Буханка пролетела мимо стадиона и запетляла. Тут до шоссе метров четыреста, только план "Бис" я не готовил и поворачивал скорее интуитивно, чем сверяясь с отсутствующей картой. Наперерез Буханке бросился Зубастик, но его прыжок угадал, вывернув машину. Удар пришелся не в стекла, а в правый угол капота. Звякнула стеклом фара. Напарник зубастика проехал когтями по крыше, судя по звукам, но рывок уазика стряхнул и его. Ходу, ходу, ходу! Не верю, что эти твари быстрее машины бегают. Вера, она, как известно, умирает последней, когда остальное тело уже догрызают. Вот и не стал проверять, наддав плюющемуся детонациями движку. Можно было нового бензина и не наливать – но тогда не было гарантии, что старый бензин не закончится прямо сейчас и нам останется только застенчиво улыбнутся в скопище зубастых рож, окружающее машину.

Уже несясь по Копорскому шоссе в сторону Станции, думал – мы ведь большое дело делаем, вот сейчас всех Зубастиков в округе соберем и под пулеметы их поставим. Нам за это медаль положена? Глянул еще раз в боковое зеркало. Брачный период у нежити, что ли? Откуда столько озабоченных?! Четыре километра до проходной Станции. И движок стреляет детонациями. Если заглохнет – будет до смерти обидно.

Влетели на площадку перед проходной, растеряв большую часть эскорта. Отставшие, либо выдохлись, либо поумнели окончательно, и под пулеметы не полезли. Троих самых стойких охрана ворот нашпиговала свинцом как плов рисом. Уже стало не понять, что это было изначально.

Вот далее начались разбирательства – кто, где, сколько раз, почему без дозволения. Любимая игра военных – построй окружающих. Играли в нее до позднего вечера, пока с разведки не вернулся настрелявшийся Пан и не забрал нас из этого дурдома параноиков. Нет, блин, мы посреди апокалипсиса машину взрывчатки подорвать реактор привезли! И рубашку охлаждения ему прострелить из мелкашек собрались! Нашли террористов.

Хорошим во всем этом разбирательстве стало оформление на нас документов и пропусков по всем формам. Мы, оказывается, не совсем террористы, а очень даже руководящий состав. Нам даже Буханку отдали. Со скрипом, но отдали. Двух цинков я потом, правда, недосчитался, но спишем это на боевые потери.

Перегнали Буханку на стоянку береговой охраны, пройдя два КПП Станции, на каждом из которых нас в чем либо подозревали, несмотря на документы. Потом Димыч устроил нам выволочку, что всколыхнуло во мне обиды по вынесенному с Катаны "обменному фонду". И я, в свою очередь, высказал наболевшее – начиная с того, что Пан мне ни разу не командир и заканчивая ездой на горбе, при этом ни одного патрона и ни одного литра солярки на "государственные нужды" нам не давали. Закончил спич стихами Филатова:

Я – фольклорный элемент,

У меня есть документ.

Я вообче могу отседа

Улететь в любой момент!

Димыч насупился, но я был прав во всем за исключением лозунгов и он это понимал. Как понимал и то, что к лозунгам у меня иммунитет. В результате простились до утра. Завтра береговой отряд опять пойдет на Будках по реке "отбивать плацдарм". Оказывается, пока мы занимались мелкими кражами, Пан планомерно выдавливал нежить с территории пятого погранотряда, расположенного двумя километрами выше по реке от места наших художеств. Отряд занимал огромную, ключевую по расположению, территорию, со складами, ангарами, техникой и даже вертолетной площадкой. Не удержали эту, защищенную бетонными заборами, часть исключительно усталостью бойцов и общей безнадегой. Ныне ситуация изменилась в корне – сытые и спокойные за семьи бойцы каждое утро сменялись по реке и не торопясь отстреливали все что шевелилось. Уже отбили и зачистили дом "высотку", крыша которого стала "господствующей высотой" и на нее чего только не притащили стреляющего, сканирующего и оптического. Дом стал "опорной точкой плацдарма" – от него до реки метров пятьдесят, так что, катерами не только патроны и смену возят, но даже горячие обеды. Одновременно с шумной зачисткой плацдарма, привлекшей внимание нежити всего города, тихой сапой вдоль железной дороги строили изгородь. Начали от железнодорожного моста через Воронку, так как там нежити практически нет, и пошли размеренно к железнодорожному мосту через Ковашу, тем самым отсекая полосу берега одиннадцать с половиной километров длинной и около трех километров шириной. Зажатую между двумя реками, заливом и электроизгородью. На отсекаемую территорию попадала Станция и часть города, начиная с зачищаемой ныне погранчастьи.

Подробным рассказом Димыч намекал, что они тут "великие дела" творят, а всякие деды с бабками и шилами не будем говорить где, лезут и портят торжественность момента. Но мы сделали вид, что намеков не понимаем.

Уже ночью Катюха положила мне на плечо голову и сказала – Хорошо прогулялись. Завтра пойдем Финика из плена нежити выручать?!

И не понятно, то ли спросила, то ли высказала твердое убеждение.

***

Суббота, седьмое апреля хоть и была выходным днем, но уже в девять утра мы шли в набитой бойцами Будке за Фиником в речку Ковашу. Шли неторопливо, по-хозяйски, выдерживая строй среди еще трех таких же набитых Будок. Утренняя боевая смена ехала на работу.

Поход по реке стольких вооруженных людей приводил к тотальной зачистке берегов. У меня сложилось впечатление, что нежить от звуков лодочных моторов начинает заранее разбегаться, в меру телесной немощи.

За ночь Финик никто не угнал и даже не трогал. Простились с бойцами, пересев в свой тузик и отходя от берега.

– Ну что, капитан? Домой, или прокатимся? Зачем я броню опять напяливала?!

– Катюха, ты так адреналиновым наркоманом станешь. Боюсь даже представить где ты в кругосветке, посреди океана в штиль, приключений искать будешь.

– Ты тему не уводи! Какие планы?

– Пока на погранотряде стреляют, тут нежити мало – сделал многозначительную паузу – самое время изучать историю Соснового бора

– Так вот чем ты весь завтрак зачитывался! И что высмотрел?!

– На берегу реки Коваши началась история пожарной части Соснового бора. Началась с одной машины в деревянном сарае и к нынешнему моменту сарай развился до кирпичного ангара на шесть боксов, заполненных самой современной техникой. ЛАЭС на пожарных не экономила. А читал я как раз статью о вручении пожарной части новых машин, там и история пожарной части Соснового бора упоминалась.

– И к нам это как относится? – хмыкнул женской деловитости.

– После вчерашнего заезда на Буханке мне стало остро недоставать хорошего грузовичка, куда и топлива закачать можно, и много места под грузы, и проходимость высокая. В статье фотография была выстроившихся в ряд "подарков" и крайним в ряду стоял малыш ISUZU. С лесенкой, с баком для воды, с отсеками под грузы и даже с потенциальным жилым отсеком, если чуток переделать пассажирский модуль. Скоро город будут чистить и вывозить. А мы, без машины, сможем только облизываться.

– Понятно. И где это богатство?

– В километре выше по течению будет мост Ленинградской улицы через Ковашу. Там и стоит семьдесят первая пожарная часть.

– И чего ждем?!

Говоря это, супруга уже выворачивала Финика вверх по реке. Положил свою ладонь поверх руки Катюхи, придерживая.

– Ждем, когда Будки отойдут подальше. Не надо служивых провоцировать на новые попытки нас построить.

Ждать, понятно, не стали, просто пошли вверх по реке самым малым ходом. Прошли под мостом и аккуратно приткнули Финика к правому берегу. Мост и побережье реки смердело как на бойне, залитой химией. На мосту груды тел нежити, по берегам отдельные холмики упокоенных.

Мы поднимались из-под моста, поводя Дикарями в разные стороны. В пределах ста метров никакого шевеления, после только что прошедших четырех Будок, не наблюдалось.

Пожарная часть представляла собой четырехэтажный, двуподъездный, кирпичный дом и пристроенный к нему в виде ножки буквы "Т" ангар, с шестью распашными двустворчатыми дверьми и торчащей ввысь пожарной "каланчой". Соваться в не зачищенный дом нам было совершенно незачем а вот ангары интересовали, благо в них можно было заглянуть с улицы. Часть дверей ангара закрыта не была, демонстрируя пустые боксы. Действительно пустые – так как отсутствовали не только машины, но и нежить.