Текст книги "Одиночный рубеж 2: Дети Смерти (СИ)"

Автор книги: Алекс Ферр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 12

Глава 12

Открыл меню, чтобы в первый раз за долгое время пересмотреть характеристики Охотника. Вместо бессмысленного и частого любования статками игра подкидывала кучу других развлечений. И всё-таки экспу тентакля получает не только в бою. Это уже наверняка. Тварь, оказывается, за время долгих томных ночей с согласными на всё дамами успела неплохо прокачаться:

Гриб-Охотник, уровень 5

Здоровье: 5500ед.

Призыв: 50 ед. маны

Регенерация здоровья:17ед./сек.

Навык: "Роговые Шипы" Ваш питомец способен обрастать крепкими наростами.

Навык: "Метаморф". Ваш питомец теперь не только может варьировать толщину и длину щупалец, но и задавать себе нужную форму.

Я крепко задумался. К Охотнику, если быть честным с самим собой, уже успел привязаться. Если бы не он, я бы не смог взять Селесту живой, и не получил такую сообразительную и бойкую спутницу. Второй жирный плюс питомца заключался в том, что у него наконец-то появились боевые навыки. Жаль, что костяные наросты я ещё ни разу не использовал в деле, но, уверен, штука смертоубийственная. Да и новая способность «Метаморф» – не мышь чихнула. Пока опять-таки неясно до конца, на что он с ней способен, но название и описание выглядят многообещающе. К тому же, он способен качаться и без боя, по ночам, пока я сплю. И уже пятого уровня, а в бой, по-хорошему, ни разу и не вступил. Что дальше-то будет?

С другой стороны, неуправляемая тентакля – та ещё головная боль. Если я в очередной раз сяду в лужу и забуду развоплотить её, то эта имбовая тварюшка запросто перетрахает половину города. А мне даром не упали последующие разборки с разгневанными мужьями. Да и миллион не лишний.

Во мне боролись жадность и здравый смысл. Желание снять с себя ответственность или дать возможность своенравному пету приумножать наши силы.

– Нет, – тщательно взвесив «за» и «против» ответил я заждавшейся моего решения Омие.

Та налилась пунцовым, взгляд её злобно сверкнул и вперился в меня, видимо, собираясь прожечь дыру. Я почувствовал нахлынувшие слабость и безволие. Озлобленная гримаса гостьи сменилась на мерзкую ухмылку.

– Артефакт на стол, – спокойно изрекла Селеста, наматывая свой зелёный длиннющий волос на мизинец, и гостье при этом явно поплохело. Стало похоже на то, что она вот-вот задохнётся. Резким движением глава клана бросила мерно гаснущую на наших глазах печать на стол.

– Да как вы смеете! – встала Омия, прикрикнув, но не с угрозой, а с какой-то обиженной растерянностью в голосе.

Дверь таверны хлопнула, послышался топот ног: к нам пришли как минимум, двое посетителей. Я уверенно кивнул шаманке, мол, дальше сам разберусь, и Селеста подорвалась с места и вылетела в торговый зал. Что-то она не сильно за меня боится. Хотя мало ли, на что она способна. Вуду с волосами это было сильно: скрутить того, кто больше тебя по уровню в три-четыре раза, уверен, дорогого стоит.

– Пойдём, Омия, – я поднялся из-за стола, пригласив девушку следовать за собой. – Нечего другим знать о наших делах. – И двинулся в сторону второго этажа. Пропустив перед собой гостью и приоткрыв дверь единственной комнаты, обставленной на втором этаже – нашей с Селестой спальни – повернулся и спросил: – Чего ради нам ругаться? Думаю, согласие выгоднее раздора.

Девушка немного смутилась, её будто распирало желание, она задышала часто-часто, выпалила:

– Ну а что тебе стоит продать Охотника?

– Мне? – удивился я. – Если не брать в расчёт, что Сальвир взял моё Древо в активный план захвата территории, то, собственно, ничего не мешает.

Омия фыркнула, а я решил провести демонстрацию. На всякий случай.

Призвал питомца и мысленно приказал, явиться в форме одного большого толстого щупальца.

– Вот с таким Охотником ты знакома.

– Да, но не совсем, – смущенно ответила Омия, заливаясь румянцем стеснения.

– А как тебе такая форма? – мысленно скомандовал пету покрыться костяными наростами.

Тело тентакли, диаметром сантиметров в сорок и высотой больше двух метров, зашелестело, выпуская множество острейших зубов, покрывая мягкую плоть густым ковром опасных небольших лезвий. Вдобавок к сонму мелких образовались большие когти сантиметров по пятьдесят длиной. Загнутые костяные косы опоясывали тентаклю по кругу в три ряда.

Тентакля, одетая будто в доспех, шелестела ритмично двигающимися зубцами. Теперь это был устрашающий воин, а не секс-станок, как виделось главе клана Танцующих Дев.

Взглянул на Омию: та побелела как полотно, судорожно глотая воздух, и не могла произнести ничего внятного. Её фантазия явно сработала, и девушка в ужасе представила соитие уже с таким Существом. Достигнув нужного эффекта, я прибрал тентаклю назад, в эфемерное состояние и продолжил:

– Я не могу лишиться этого воина. У Древа не так много жителей.

– Но я ведь не просто так прошу его! – возразила пришедшая в себя после исчезновения Охотника гостья. – Миллион! Друид, может, ты всё же подумаешь?

– Над чем? – нарочно проигнорировал я важность заоблачной суммы. – Мне потом что, золотыми монетками кидать в лича? Как думаешь, это работает?

Девушка притихла. Я тоже не торопился продолжать диалог. Глупость-то какая. Отдать стратегически важную единицу на утеху похотливым дамочкам. Пусть даже под угрозой ссоры. В Алесуне не сложатся дела – пойду в другой город. И всё же положение Омии на должности главы клана Танцующих Дев меня беспокоило. Что это за клан, зачем он нужен? Ну не может сборище любвеобильных женщин называться кланом. Не может. Или цель их – не только потрахушки с сахарком.

– И всё же, друид, прошу тебя подумать над собственным усилением и над перспективой продажи или обмена Охотника. Тогда я со своей стороны буду заинтересована помогать тебе растить оборону Древа.

Ну вот наконец-то адекватный деловой разговор, а не припадки избалованной девицы.

– Согласен. Я обо всём подумаю. Но пока он под моим контролем, отпускать буду не чаще раза в неделю. – Раз в семь дней смотреть извращенно-порнографические сны куда ни шло, даже приятно. А вот каждый день, созерцать потрахушки в жёсткой форме, уже напряжно. Если учесть, что 90% женщин юны и прекрасны, то такими темпами я через месяц рискую стать озабоченным уродцем. Или того хуже, всё это мне опротивет настолько, что стану фригидным сексоненавистником. – При этом учти, я могу в любой момент его развоплотить, чтобы призвать на помощь.

– Хорошо, – немного поразмыслив, отозвалась Омия. – Я понимаю, что у тебя могут возникнуть тяжёлые ситуации, и готова к исчезновению Охотника. Но не принимаю твоего решения отпускать его к нам так редко. Тем более, что готова за каждую ночь платить так же, по тысяче золотых. Эти средства точно можно потратить на укрепление обороноспособности.

–Послушай, Омия. Такое ощущение, будто ты упустила из виду опасные наклонности и возможности Охотника. Если я его не контролирую, он зачастую начинает действовать по своему усмотрению. И последствия этого мне ещё ни разу не понравились. Позавчера ночью я забыл его отозвать. Так он уполз куролесить. И насколько я понял, кое-кому в эту ночь было не до сна. Хорошо ещё, что обошлось без жертв. Поэтому станет он твоим – гуляйте хоть каждую ночь. А пока – раз в неделю. Я тоже хочу отдыхать без нервов и переживаний, – как мог, отмазался я от реальной причины. Уверен я буду крепче спать пока ни кто не знает о разведческих умениях моих петов.

Глава 13

Глава 13

Обсудив ещё пару вопросов, мы спустились с главой клана Танцующих Дев вниз, в торговый зал.

– Селеста, гильдейские заказали сотню малых флаконов… – начал я.

Шаманка перебила:

– В правом углу на кухне ящики стоят. Я подписала где какое, думаю, правая рука Гильдии будет доволен, – нарочито громко сказала она, чтобы хорошо расслышали и Омия, и покупатели, которых я немного оттеснил от стойки.

Быстро, пока Омия меня ждала, забежал в комнатушку и прибрал Вором короба со склянками. Отлично. Не успел я вернуться, как Селеста уже начала складывать на край стойки всю нашу выручку:

– Ты же ещё к архивариусу? – переспросила она, догадываясь, что мне понадобятся все средства.

– Да, – я без лишних раздумий с помощью ловкого гриба забрал наличность в инвентарь, и мы с любительницей тентаклей вышли прочь.

У перекрёстка Омия свернула к своему дворцу похоти, а я пошёл прямо к замку. Но желание побывать на месте тентакли, в окружении множества незнакомых, прекрасных дев мелким зудом засело в голове. После последнего визита к Хильде мой внутренний, умирающий от жажды романтик испил из её рук яда, после чего забился под плинтус издыхать.

Замковая стража пропустила, получив ответы на пару уточняющих вопросов. Первым делом я пошёл к Фаргору, который, похоже, имел отдельный орган чувств на приходящих гостей: снова разряженный в парчу и бархат маг поджидал меня на крыльце Гильдии. Его я заметил издалека: крупное цветное пятно, поблескивающее в солнечном свете на фоне серого мрачного камня выделялось как луна на ночном небе.

Маг переминался с ноги на ногу, пока я, не торопясь, подходил.

– Ты принёс зелья? – чуть ли не крикнул он, не дожидаясь приемлемой дистанции для приветствия.

– А как по-твоему, зачем я к тебе иду? – Захотелось ещё добавить что-нибудь в духе «В хрустальный шар посмотри», но удержался. При всей своей расфуфыренности и статусе, Фаргор очень дружелюбен. Хотя вся внешность правой руки Гильдии кричала об обратном. Беглого взгляда по увенчанным перстнями пальцам хватило бы, чтобы сделать скоропалительный вывод: павлин как есть.

– Понятия не имею, – заулыбался маг. – Быть может, ты твёрдо намерен унести все башенные кристаллы из Гильдии?

– Ну, тут тоже без тебя не обойтись, – заметил я, поднимаясь на крыльцо.

– Пойдём, рад тебя видеть, друид, – Фаргор пригласил меня внутрь башни и начал оправдываться. – Дел сегодня полно. Нельзинбер требует зелья, и побольше. Вот, собираем, так сказать, со всех закромов.

Правая рука Гильдии провёл меня в небольшую каморку у самого входа. Комнатушка три на три метра вмешала в себя узкий диванчик и небольшой столик. Вид у мага был извиняющийся. Да, по сравнению с залом приёмов контраст был разительный. Никаких изысков, лишь уютная чистота.

– Чего же ты посыльного не отправил? – удивился я.

Фангор махнул со скорбным выражением лица:

– Ты не знаешь нашего короля. Я только-только получил послание. А зелья нужны уже сейчас, магистр Лонжрих вот-вот портал откроет.

– Так чего мы ждём? У меня ровно сотня, – сказал я, уже вытаскивая из инвентаря и складывая на стол восемь ящичков по дюжине флаконов и четыре пузырька в довесок.

– Восхитительно, – Фангор расплылся в умиротворённой улыбке, лаская взглядом пузырьки.

Четыре тугих мешочка и ещё один в половину объёма стандарта появились из ящика стола, покорные загребущим рукам мага.

Я прикинул в уме, хватит ли на выкуп таверны. Решив, что всё же стоит оставить небольшой запас средств, спросил:

– У меня сейчас есть деньги на один малый кристалл, найдётся время подготовить к отправке?

Один куль с тысячей золотых вернулся обратно к собеседнику.

– Конечно, мой зелёный друг. Тебе к таверне подвезти?

– Пусть выволокут на крыльцо башни. Я сейчас к Гупетте забегу, оформлю бумаги и вернусь. Нечего твоим молодцам тащить короб через весь рынок.

– Как хочешь. Но на будущее: нечего жалеть этих лоботрясов, – предупредил маг и увёл разговор в другую плоскость. – Придворные сплетники меня уже замучили слухами о ваших чудо-плодах. Сам знаешь, аскетизм для мага всегда на первом месте.

По-моему, кто-то перепутал термины. Аскетизм в моих представлениях немного другое, нежели шататься разряженным как царь по залам с запредельно роскошной обстановкой. Не решился на переубеждение верующего, ибо дело это гиблое. И, возможно, даже опасное. Понимающе кивая, заглянул в инвентарь и обнаружил, что феечки сегодня не стали отлынивать от трудов. Шестьдесят три корзины! Вот так эффект от орущего ворона-телеграфа. Всё же стоит выписать премии.

Фаргор тем временем продолжал рассуждать вслух:

– А вот прикупить плодов для нашей непобедимой армии может статься благодарным делом. Мне ещё есть куда расти по службе, уверен, от глаз Первого Магистра не скроется воспаривший боевой дух войска. Из оставшихся в Алесуне рыцарей в последние дни куда-то улетучилось всё уныние. Могу связать это только с твоим товаром, ибо, как я упоминал, разговоры только о диковинных синих яблочках и ведутся. Если вдруг у тебя найдётся тридцать корзин… Нет, тридцать пять, чтобы точно всем по одному досталось, и Нельзинберу с приближёнными в запас. Ты мне здорово поможешь, если в течение получаса доставишь товар, – маг закончил речь и выжидательно на меня уставился.

– Везёт же тебе, Фаргор, – обрадовался я очередной крупной закупке. – Могу прямо сейчас отгрузить.

– Ну, Штрих, выручаешь. Пойдём тогда в зал, пусть лоботрясы на портальный камень всё уложат.

Пока крепкие молодцы переносили кубышки и ящики, довольный маг протянул мне свиток:

– Не могу оставить твои дела без награды. Прими этот свиток.

Развернул папирус:

«Бешеный Трент».

Поблагодарил Фаргора, но не стал говорить о том, что у меня такое существо уже есть. Ни к чему проявлять неблагодарность. Но в то же время мне захотелось разбить себе голову за проявленную тупость. В Гильдии уже не в первый раз и за всё это время так и не догадался спросить о рецептах или книгах!

– Послушай, Фаргор, что из магии я могу у вас прикупить? И ещё, мне бы магические навыки повысить.

– Прости, друид, по заклинаниям ничем порадовать не могу, – слегка смутился маг. – Этот свиток достался мне случайно, и уже не первый год пылился на полках. В общем, сам понимаешь, мне он без надобности, а ты – первый друид, с которым я познакомился. Но не только нам повезло с тобой, но и тебе с нами. Мы, имперские маги, проводим один из самых сильнейших обрядов по расширению внутреннего магического сосуда. Стоит это, конечно, немалых денег. Первый ритуал обойдётся в шесть тысяч золотых. И деньги вперёд, за день до обряда: магам перед таким подвигом необходимо набраться положительных эмоций.

– Спасибо, подумаю, – напрягся я, вспоминая первый и единственный ритуал, проведённый надо мной в этой игре. С феечками, возможно, я бы ещё повторил, а вот с магами точно не буду! – А как будет проходить сам процесс?

– Да не переживай, друид, ничего страшного не случится, – заверил Фаргор. – Больно не будет. Неприятно тоже. Так что думай. А теперь прости за скорое прощание, но я вынужден откланяться.

На этот раз передо мной гостеприимный маг не стал создавать арку портала. Я просто погрузился в холодный голубой свет и оказался у здания канцелярии Алесуна. Что ж, спасибо, что не за воротами как обычно.

Архивариус принял меня достаточно холодно. Будто не по его указу меня бросили в казематы и стращали звонким перебором инструментов. Гупетте принял полную сумму за таверну, не удивившись тому, что я принёс не часть, как договаривались, а сразу всё. Что же, верительную грамоту он мне отдал, у себя тоже сделал соответствующие пометки. С правом наследования. Теперь у нас с Селестой есть собственный филиал в Алесуне. И даже если что-то со мной случится, любой из жителей Древа имеет полное право распоряжаться недвижимостью.

Пора было отправляться в путь. Выйдя за замковые ворота с малым башенным кристаллом в сокровищнице и бумажкой о праве собственности в кожаном футляре в руках, отправился на рынок. День медленно катился к вечеру, пара часов – и солнце начнёт медленно клониться за горизонт. Поразмыслив, что же такого подарить феям, которые исправно собирали яблочки, а заодно и побаловать лиску, побрёл по рядам с тканями. Взял несколько отрезов тончайшего шёлка разных расцветок, чуть меньше десятка нитей с некрупными бусинами из поделочных камней. Рону захватил уже на выходе вина и тушку копчёной рыбины, которая, как клятвенно заверил бойкий продавец «ёще три дня назад плавала и радовалась жизни». Что же, теперь пусть порадуется Гай. При всех минусах боец грифон славный, нельзя же просто так взять и не привезти презента.

Уже выходя с рынка, заметил одну старую женщину, торговавшую разнообразной керамикой: цветочные горшки, вазы, грубая посуда. Всё было настолько аккуратно и красиво, что я не удержался и прикупил немного декора для нашей таверны, тем более, что стоило это всё сущие копейки по сравнению с моим нынешним финансовым состоянием.

Не мог не заехать в Дом Кровавого Плача не попрощаться с шаманкой. Бланка была уже там, что меня несказанно обрадовало. Предупредив, что уезжаю с ночёвкой и явлюсь не раньше завтрашнего дня, выгрузил творения местных ремесленников. Селеста заулыбалась и приняла утварь, пообещав, что обязательно найдёт применение огромной напольной вазе и расписным цветочным горшкам.

Перед тем, как сесть на цурула, оставил на кухне гриб-Хранилище. Товар хоть и был, но пренебрегать мгновенным перемещением в условиях постоянного потока гостей я счёл недальновидным.

Потрепал за ухом сладко зевнувшего Куся, который, похоже, неплохо обосновался, подрёмывая за стойкой, ещё раз попрощался с Селестой и Бланкой, забрался на цурула и пустился в путь.

Трёхчасовой полёт прошёл нормально. С берега реки уже виднелась крона, плотно окутанная туманом.Подъезжая ближе, снизил скорость.

Километрах в четырёх от моего Древа поперёк тропы, плотными рядами лежали клыкастые секачи. В ранних сумерках ещё возможно было их разглядеть издалека. При моём приближении кабанчики подорвались на ноги и, выстроившись полукругом, стали медленно подходить. Впереди выступил жирный вожак. Гордо ведя стаю, волосатое чудовище на секунду замерло, чуть пригнулось перед броском, а потом с диким визгом понеслось таранить цурула. Ну, как обычно. Не прибили гоблины, так снесут секачи. И это на моей же территории!

Глава 14

Глава 14

Глядя на стадо озверевших секачей, несущихся на меня, на секунду затупил. Решение пришло спустя мгновение. Цурул свернул с тропы, распуская крылья и набирая скорость. Сначала я подумал, что купания не избежать, но пет вывез. Разогнавшись на мизерном отрезке пути, птица набрала достаточную скорость и вынеслась на середину реки, убегая от водяных брызг, которые вздымала своими когтистыми ластами. Посмотрел на злобных хрюшек: те так же самоуверенно ринулись за нами в воду, но, едва вышли на глубину, злобно визжа, начали барахтаться. Я выдохнул, и мысленно приказал питомцу взять курс к Древу по мокрой дороге. Ровная водяная гладь ничем не хуже лесной тропы. Простор и никаких случайных встреч. Как я раньше не додумался вместо дороги использовать реку?

За две-три минуты оказался уже под сенью Древа. Издали были видны три странных фонаря. Подъехав ближе, понял, что это не осветительные приборы: высоко, под ветвями висели на железных опорах, похожих на паучьи лапки, башенные кристаллы. Или, они уже не башенные?

На душе как-то сразу потеплело: постоянная защита давала некоторое ощущение покоя, за островок святой земли я уже переживал не так рьяно. На том берегу появились новые барханы вырытой земли. На этот раз беспорядочные, сильно отличающиеся по высоте. И всё же Рон молодец, что подцепил оборонные артефакты повыше: если бы они стояли на земле, нежить бы смогла подойти почти вплотную, пользуясь теми же валами как укрытием.

Стемнело практически полностью. Свернув почти напротив Древа с ровной глади реки, цурул выбежал на берег, твердую сушу. Чуть сбавил скорость, чтобы питомец ненароком не споткнулся. Первым делом – в кузню к Рону, скрытую от посторонних глаз. Но там, под одиноко стоящим навесом меня ждали лишь скучающие без работы инструменты.

Значит, к алтарю. Пет лёгкой рысью понёс меня вдоль широченного ствола и уже у финального поворота к жертвеннику я увидел весёлое ярко-оранжевое пламя костра. Антея с Дафнией сидели у огня и о чём-то беседовали. Меня они заметили сразу, но не спешили порываться ко мне в приветственном экстазе. Умолкнув, пристально проследили, как я устало выпал из седла скоростной птицы.

Бросив поводья, приказал цурулу пойти поискать себе чего-нибудь поесть, а сам, лениво переставляя ноги, подошёл к огню и устало приземлился на бревно.

– Ты откуда такой запыхавшийся, лорд? – участливо спросила Антея вместо приветствия.

– С реки, – ответил я. – Ехал к вам как приличный друид, по земле, но наткнулся на стадо секачей. Почему-то они встрече не обрадовались и приняли меня за мерзкую вражину. Не знаете, чего у нас живность так озлобилась?

– Нет, – пожала плечами Дафния. Протянула мне плод из кубышки. – Трапезничать будете?

Я протянул руку и машинально начал пережёвывать синее яблочко со вкусом шаурмы. Почему-то сейчас хотелось именно такой пищи.

– А может, позвать их к алтарю? – подала идею Антея. – И будет у тебя ещё один преданный служитель.. Сильный, большой, свирепый!

– Конечно не помешает. Только сначала скажите, где Рон и Вальора?

– Точно! – подскочила Дафния. – Это же, наверное, Вальоры подопечные.

Почему-то я не удивлён. Как раз в духе очередной строптивой девы спустить на меня собак. Пусть и хрюкающих. Фея продолжила:

– Они сегодня как раз полдня по лесу гоблинов гоняют, может, и кабанов на охрану настрополили.

Кажется, я переоценил свою значимость в глазах лисицы. Что же, явятся с грифоном, поспрашиваю.

Трапезу прервали уже знакомые топот и противное визжание. Зажав в зубах недоеденный плод, взобрался на ствол, буквально на пару метров над землёй, принялся разглядывать в темноте шумное стадо. Когда толпа вепрей приблизилась к границе святой земли, каждая животинка, у черты начала припадать на передние лапы как бы делая поклон. Я был бы заворожён этим действом, если бы не другое обстоятельство: по спинам секачей шагала лисица. На неё будто не действовали физические законы. Стадо двигалось само по себе, а она просто шагала по их спинам, но стояла ровно, не балансируя. Завидев меня, она высоко подпрыгнула, сделала сложный пролёт с оборотами, будто олимпийская гимнастка и вновь встала на спины особей верной ей стаи, которая, пробежав несколько кругов возле алтаря, улеглась чуть поодаль.

«Вальора, споровица, уровень 208

Здоровье 12000/12000»

Имбовая воительница это всегда приятно.

Но спускаться мне не хотелось. В прошлый раз звери за своего не приняли, значит, и в этот не стоит позориться. Впрочем, Антея и Дафния моих мыслей не разделили, спорхнув с Древа, эти две бесстрашные девицы начали наперебой нахваливать свирепых кабанчиков.

– Ой, какие хорошенькие! – пищала от восторга Антея, начёсывая щетинистую бочину их вожака.

– А какие добрые! – вторила ей Дафния, выбрав и себе любимчика. Вепрь перевернулся на брюхо и, блаженно, похрюкивая, подставлял фее пузо.

Один я как идиот висел, вцепившись в ствол, прожёвывая остатки яблока, которое не успел догрызть. Наконец, выдохнул и спрыгнул на землю. Все мои метания заняли от силы секунд двадцать.

– Как же, добрые… – недовольно вставил свои пять копеек, пристально глядя на лисицу и ожидая хоть какого-то оправдания её хрюкающих подопечных. – От этого стада по воде удирать пришлось. Если бы не цурул, затоптали бы в пыль.

Вальора намёк поняла.

– Прости, лорд, – мягко улыбнувшись, почтительно произнесла лиска. – У нас тут небольшая войнушка с гоблинами произошла. Совсем оборзели эти немытые уродцы. Ни границ, ни понятия вежливости.

– Вон оно как, – протянул я, вспоминая мою встречу с оборванцами. – И в чью пользу счёт?

Лиска удивилась:

– Конечно в нашу, разве может эта мелочь сравниться с могуществом жителей Древа? Эти разжиревшие от вседозволенности прохиндеи уже начали считать лес своим. Странно, что вы ещё с ними не сталкивались.

– Да нет, уже имел счастье увидеться с гоблинами, – сказал я. – Эти пакостники канат поперёк дороги натянули, пока я по своим делам на цуруле летел.

– Мы с Роном их назад к горам отогнали. Эти корявые уродцы совсем забыли, где их дом.

Здорово, каждый новый соратник закрывает очередную дыру в нашей тухлой лохани. А начиналось всё с меня, первоуровневого, и двух беспомощных фей. А теперь есть кому прочесать лес и поганой метлой повыметать незваных гостей.

– Добрый вечер, – неожиданно над ухом раздался голос Гая Рона. Меня от внезапности пробил холодный пот. Только что же рядом никого не было!

Рыцарь, похоже, совершенствует навыки, раз сумел так бесшумно подкрасться.

– Да что у нас за тёмное царство! – не выдержал я. – Мы же друиды! Слуги жизни. А мрачно здесь как в обители мёртвых.

– Секунду… – рыжая споровица задумалась, погружаясь в себя. Мы дружно на неё уставились. Не знаю, чего ждали остальные, а у меня было предчувствие некоего чуда. Шутка ли, двести восьмой уровень. Уж светильник-то, хоть какой организовать она вполне могла бы.

Вальора зависла секунд на пять, и, плавно покачивая бёдрами, будто дразня мужскую половину нашего скромного войска, подошла к стволу Древа, присела. Коснувшись пальцами крепкой, извилистой коры, повела руку вверх. Стройные ножки плавно начали перебирать в воздухе, будто шагая по невидимым ступеням. Добравшись до самой низкой ветви, на высоту около двенадцати метров над землёй, она начала вышагивать уже под ней.

– Что делает эта лисица? – задал я риторический вопрос в пустоту, не ожидая ответа.

Рон откликнулся:

– Да какая это лисица, это нимфа!

Ну.. Если в голове Гая нимфы поголовно имеют пушистые хвосты и облик, как у героинь манги, то пусть будет так как он сказал.

– Странное у тебя представление о нимфах, – поддел я неграмотного рыцаря.

– Как и у тебя о лисах, – не полез за словом в карман грифон.

Антея, голубь мира нашей компании, не преминула влезть в разговор:

– Да что вы ссоритесь. Споровица она. И каждый из вас видит свой идеал.

Рон усмехнулся, прищуриваясь в мою сторону:

– Значит, ты у нас о лисичках грезишь?

Я несколько смутился. И вправду, облик Вальоры был очень похож на одну из моих любимых героинь в корейской манге, разве что глаза не такие трешово-округлые…

Тем временем споровица закончила манипуляции. Она опустилась на землю рядом с нами, ладонями начертила в воздухе круг, разделённый на шесть частей. По коре, в месте касаний лиски побежали ярко-оранжевые прожилки, испускающие мягкий, но интенсивный свет. Тьма рассеялась и отступила к лесу.

– Ладно, Рон, хватит препираться на пустом месте, – строго одёрнул я ухмыляющегося рыцаря. Раскрыл Хранилище, и извлёк из инвентаря деда. Немощное тело появилось на шляпке. Киеренн ничего не понимал, лихорадочно вертя головой по сторонам. – Гай, давай, хорош хлопать ушами. Уложи старого человека на алтарь.

Аккуратно взяв деда, Рон бережно уложил его в густую жижу. Белёсые нити хищно оплели старое тело, за пару секунд погрузив Киеренна на дно. Одежда старика полетела прочь, рядом: алтарь выплюнул её за ненадобностью, оставив лишь на своей поверхности Семя Жизни для будущего члена нашей коммуны. Я прибрал сокровище.

– Киеренну тоже повезло получить второй шанс, – с трепетом в голосе сказала лисица.

Я кивнул. В тот же момент мы все увидели, как с ветки начал спускаться очередной нераскрывшийся бутон.

– Мне кажется, я могу наблюдать за этим вечно, – выдохнула Антея.

– Ну, так это ещё не всё, – прервал восхищённое любование на цветок с дедом я.

Достал из гриба-Хранилища флакон с бывшим хозяином Дома Кровавого Плача.

– Антея, Дафния, – обе феечки обернулись на зов, вопросительно на меня глядя. – У меня тут в склянке спрятался зловредный дух. По мнению Селесты всё получится, и мы сможем его переродить. Вы как думаете, стоит, или мы получим в очередной раз выговор от Редаи?

– Ну… – протянула Антея. – Думаю, всё будет как надо.

– Раз ты держишь флакон на святой земле, и внутри ничего не горит и не полыхает, значит, страшного не случится. Не переживай, – подбодрила Дафния.

Я поставил легковесную склянку на плотную жижу алтаря и откупорил вместилище.

Юркие жертвенные щупальца облепили воздух, вырисовывая человеческий силуэт, быстро погружающийся вниз. Ещё один.

– Ну всё, девочки и мальчики. А теперь время подарков, – я облегчённо выдохнул, понимая, что первоочередные дела завершены.

– Берегись! – я почувствовал сильный толчок и пошатнулся, сделав пару шагов в сторону. На место, где я стоял, с размаху плюхнулся бутон.

Как-то чересчур реактивно приходят в этот мир некоторые персонажи, подумалось мне, пока потирал ушибленное плечо. Поблагодарил Рона, несмотря на то, что его старания отняли пару единиц здоровья. Тяжёлый удар бутоном по голове стоил бы, наверное, и вовсе целой жизни.

Цветок, который только народился, распахнулся, и… послышались удар о землю и недовольное кряхтение. Взгляд шарил по тому месту, где, по идее, должен был появиться новый соратник, однако же, даже при свете древесной лампы казалось, что там было пусто. Наконец я уловил едва заметное движение воздуха. Система проинформировала.

«Двухсотый, леший, уровень 305

Здоровье 15000/15000»

Ух! Меня охватил восторг. Два сильных воина за один вечер, теперь мы точно сможем устроить хорошую трёпку мерзкой нежити!

Тщательно вглядываясь в невидимку, я упустил из виду, что феи впали в натуральную истерию.

Девчонки закружили над тем местом, где должен был быть Двухсотый, испуская сиреневую пыльцу.

– Дядюшка леший! Дядюшка леший! – видимо, не веря самой себе, повторяла Антея. По щекам прелестницы катились слёзы.

Дафния была сдержаннее, но тоже улыбалась во всю ширь пухлого ротика.

– Девчонки, да что с вами? – спросил я, ожидая сколько-нибудь внятного ответа.

– Леший! – натурально светясь от радости, проинформировала меня Дафния. – Он же нам новых сестёр народит! – и, как Антея, не в силах сдерживать эмоции, расплакалась.

– Правда, дядушка леший? – спросила рыженькая прелестница. – Правда? Правда?

Наконец наш новый соратник решил явить себя миру. Воздух постепенно набрал краски, и нашему взору предстал высокий, с горделивой внешностью юноша в знакомых серых подштанниках.

– Дядюшка леший, не молчи! – Антея спустилась к нему на землю и притянула к себе, касаясь лешего выступами аппетитных форм.

– Э-э-э-э, ну, не знаю, – ответил Двухсотый, тем не менее, приобняв льнущую к нему фею.

На Рона было жалко смотреть. Кажется, нас ждёт передел девичьего внимания в самом ближайшем будущем. Дафния взяла с алтаря Семя Жизни и протянула лешему.

– Дядюшка… – бывший зловредный дух сгрёб в охапку и её.

Грифон пыхтел, наливаясь яростью:

– Я бы попросил не распускать руки! – выпалил Гай.

– Кто бы говорил, – глубокомысленно заметила Вальора, усаживаясь за столик, который совсем недавно смастерил рыцарь. – Сам-то хоть помнишь, отчего попал в опалу?

Рон поперхнулся и замолчал, бросая яростные взгляды на заигрывающего с феями лешего.

– Что-то вы у меня дикие какие-то совсем, – решил внести немного дисциплины в ряды соратников я. – А поприветствовать нового члена нашей общины? – Здравствуй, Двухсотый. Добро пожаловать.