Текст книги "Тварь (СИ)"

Автор книги: Алефтина Красовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Тебя ведь Саша зовут?

Я замерла на мгновение и кинула быстрый взгляд на четырёх вайрини, которые неотрывно смотрели на меня и так же, как Изалай, мягко улыбались.

– Да, лорнесса Изалай, – ответила я.

– Ты знаешь моё имя! – приятно удивилась девушка, повернулась к подругам и весело прощебетала на вайри, – эта землянка знает, как меня зовут, и даже титул мой правильно произнесла. Это так удивительно!

– Вообще-то земляне вполне себе разумные существа, Иза, – прокомментировала странное воодушевление лорнессы брюнетка с очень короткой прямой чёлкой, – и, если бы не Вайорат, эта планета лет через триста догнала бы в своём развитии нас.

– Ты, как всегда, Уриса, – рассмеялась Изалай, – не зря носишь свою фамилию. Род Ларана всегда отличался любовью к низшим.

Я опустила глаза, но внимательно прислушивалась к каждому сказанному слову, и фамилия Ларана мне показалась знакомой. Вот только где я могла её слышать? Додумать мне не дали – Изалай повернулась ко мне и спросила на русском:

– Саша, ты ведь добыча сойла Ниарита?

Я кивнула, но внутренне вся сжалась от неприятного слова "добыча".

– Это он оставил метку у тебя на шее?

Я снова кивнула.

– И давно он на тебя охотится?

Я на мгновение задумалась, не зная, как правильно ответить, а лорнесса в нетерпении спросила:

– Или в твоём случае правильнее сказать, играет с тобой?

Я закусила губу, вспомнив, как тряслась от страха от такой игры, посмотрела на фею Изалай и ответила:

– Сойл Ниарит охотится на меня уже давно. И всё это время я живу в страхе, уважаемая лорнесса. Я даже не могу вернуться домой к отцу и маленькой сестрёнке, потому что могу привести вайра за собой, и тот с наслаждением и звериной радостью у меня на глазах разорвёт на куски моего отца, вырвет сердце моей сестры и сожрёт его, наслаждаясь свежестью и чистотой тёплой детской крови. Может, для вас это игра, лорнесса, но для меня – борьба за выживание.

Прекрасное лицо лорнессы Изалай скривилось и побледнело. Она резко вскочила на ноги, опрокинув кресло, на котором сидела, зло посмотрела на меня и выкрикнула:

– Уходи, человечка! И сегодня больше не показывайся мне на глаза!

Я с ненавистью бросила на пол разнос, который всё это время сжимала в руках, одёрнула штору и вбежала в комнату. И замерла, резко остановившись – у выхода на балкон стоял Ниари и смотрел на меня.

– Сойл Ниарит. Процветания вам и вашей прекрасной империи, – ехидно произнесла я и отвесила поклон, сорвалась с места и выбежала из комнаты лорнессы.

Я шла по многочисленным коридорам главного дворца, сворачивая то налево, то направо, незаметно для себя вышла к гипостилю, спустилась к берегу моря и уселась на ступени. Я вывела из себя Изалай, ей не понравилась правда моей жизни. И Нир. Как много он слышал? Мои последние слова, так точно. И в них не было лжи, ведь я, и правда, боюсь возвращаться домой. И вряд ли когда-нибудь вернусь.

Я подтянула к груди колени и натянула на них широкий кардиган, ногам сразу стало теплее. Море всё так же бушевало, а свинцовые тучи уже нависали над моей головой. Ветер нещадно трепал мне волосы, и я убрала самую надоедливую прядь за ухо, пальцем дотронувшись до едва заметного бугорка. Коннектор. Я совсем про него забыла. Так же, как забыли и про меня. По-видимому, информация, которую получил Марк и его соратники, была настолько ценной, что разведчик в стане врага им больше не нужен. Я горько засмеялась и легла на спину, распластавшись по каменным ступеням звездой.

– Марк, – произнесла я, и коннектор автоматически начал дозвон. Знакомый голос я услышала минут через пять непрерывного соединения.

– Александра? – спросил удивлённо голос.

– Она самая, – улыбнулась я. Из глаз покатились непрошенные слёзы, и я зажала рот рукой, чтобы не разреветься в голос.

– Господи, Саша, я думал, ты умерла!

– Почему? – только и смогла вымолвить, сдерживая истерику.

– В день, когда ты передала нам данные инфосети вайров, канадцы засекли сильный энергетический выброс. Я сразу же попытался связаться с тобой, но сигнал не проходил. Ольга вышла на канадское правительство, тебя искали, но те места слишком глухие и непроходимые. Десять дней назад вернулся последний поисковый отряд. Вернулся ни с чем. Но мы решили оставить эту волну, если ты вдруг жива.

Я погладила бугорок за ухом и всё-таки разрыдалась. Какая ирония: это не меня бросили, а я всех оставила, погнавшись за эфемерным счастьем, счастьем быть рядом с тварью, чьи лапы по локоть перепачканы в человеческой крови.

Марк молчал, и я была ему благодарна за это. Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и заговорила:

– Через пару недель семья Лайонай и большая часть вайров покинут Землю и отправятся на Эйлидию, столицу Вайората. Там планируется крупное торжество, День Основания их чёртовой империи, так что на планету слетится весь свет Вайората. И я лечу вместе с ними – таков приказ Ниарита. Для нас это шанс узнать координаты Эйлидии, Марк.

Генерал долго молчал, будто размышляя о чём-то, потом осторожно спросил:

– Саш, ты как? Если хочешь, можешь вернуться в Военный, ты уже так много для нас сделала.

Я горько улыбнулась и показала Марку средний палец – всё равно не увидит, аудиосигнал видео не передаёт, но мне полегчало.

– Расскажи совету об этой уникальной возможности. Я выйду на связь завтра ночью. Рада была слышать тебя, Марк.

– Саш, подожди…

Марк хотел что-то сказать, но я уже отключилась и снова с ним связываться не собиралась – завтра скажет, что хотел. Коннектор, скорее всего, перестал принимать входящие вызовы, когда я выстрелила по Ниру, разрушения были колоссальные, да и ударная волна немаленькая. Я улыбнулась: удивительно, что я вообще осталась в живых. Перевернувшись набок, я поняла, что ступени – не самое лучшее место для отдыха, поэтому неохотно поднялась и поплелась в сторону гипостиля. Небеса вот-вот грозили пролиться холодным дождём, а я изрядно подзамёрзла и под ливень попасть не хотела, поэтому с удовольствием ступила в теплоту гипостиля и сразу же поняла, почему так радостно смеялась лорнесса Изалай. Из-за тяжёлых свинцовых туч за окнами сильно потемнело – и не скажешь, что день. Но гипостиль был освещён сотнями золотых фонариков-светлячков, хаотично круживших в воздухе, отчего создавалось ощущение нереальности происходящего. Я медленно двигалась вдоль колонн, неотрывно наблюдая за танцем двух безумно красивых существ – феи и эльфа. Движения их были плавными, текучими, медленными, будто они не ходили, а летали. Фонарики-светлячки то подлетали к танцующим, поджигая пламенный блеск рыжих волос Изалай, то удалялись, забирая с собой искорки угасающего костра. Фея в воздушном нежно-изумрудном платье и эльф в кристально-белой тоге. Изалай и Ниарит удивительно дополняли друг друга – огонь, способный разогнать тьму и растопить лёд, сковавший сердце белыми одеждами.

Я не заметила, как дошла до края гипостиля и остановилась, не в силах оторваться от танцующих.

– Они созданы друг для друга, – услышала я голос за своей спиной и повернула голову. Сойлар Кайрана стоял в нескольких сантиметрах от меня и наблюдал за сыном. Я отвернулась и опустила голову.

– Это не просто танец, – продолжил сойлар, – это брачный ритуал.

Я посмотрела на Нира, и в памяти всплыли чьи-то слова – это не драка, это брачный ритуал.

– Разве брачный ритуал вайров – это танец? – не подумав, спросила я.

Чуть помедлив, сойлар ответил:

– Не танец. Обычно это игра. Кто быстрее. Кто сильнее. Кто выносливее. И длится брачный ритуал до тех пор, пока кто-то из пары не сдастся. После этого следует первая ночь и церемония сочетания или наоборот – как того пожелает победитель. Изалай слишком слаба для таких игр, поэтому Ниарит выбрал танец.

В моей памяти одно за другим всплывали слова Нира: "поиграй со мной", "так мне будет интересней с тобой играть", "опять ничья", "кажется, ты снова выиграла, Са-Ша", "я сдаюсь".

– Ххаа, – выдохнула я изумлённо. Какая ирония судьбы – если бы я была вайрини, то все эти жестокие игры, в которые играл со мной Ниари, были бы ничем иным, как брачным ритуалом, и как итог – признание Ниром своего поражения, его полная капитуляция и ночь в одной постели. Если бы я была вайрини, мы бы были супругами вот уже два месяца…

Я посмотрела на улыбающегося Ниари: понимал ли он, что следовал брачному ритуалу своего народа, когда играл со мной, признавал мою победу и делил ложе? Или действовал неосознанно? Об этом может сказать только Нир. Я дёрнулась было к танцующим, чтобы задать столь волнующий меня вопрос вайру, но тут же остановилась, опустила голову, посмотрев на красивый резной пол и усмехнулась: даже если я узнаю ответ, ничего не изменится, сойл Ниарит – вайр, хозяин жизни, а я всего лишь человек, игрушка, добыча для хищника.

Судорожно вздохнув, я отступила назад, впечатавшись спиной в грудь сойлара Кайраны, и тут же почувствовала на своих плечах его холодные ладони. Подняв вверх глаза, я столкнулась со спокойным взглядом почти бесцветных глаз. По спине побежали сонмы мурашек, и мне стало не по себе. Этот взгляд вернул меня в реальность, и я вспомнила, что, вообще-то хочу жить, а чтобы выжить, мне нужно как можно реже попадаться этим тварям на глаза. Метка Нира – это, конечно, хорошо, но кто сказал, что она защитит меня от сильнейшего вайра империи – сойлара Кайраны? Или от его устрашающей жены, однажды уже пообещавшей убить меня.

Я опустила голову и дёрнулась, пытаясь высвободиться из сильных рук вайра, но потерпела неудачу.

– Ты пойдёшь со мной, – ровным голосом сказал сойлар, схватил меня у основания шеи и повёл к морю по ступеням вниз. Сердце моё ушло в пятки, и я долго собиралась с духом, чтобы спросить:

– Вы будете охотиться на меня, сойлар?

Вайр на мгновение остановился. А потом разразился слегка хрипловатым смехом. Я удивлённо посмотрела на него, а сердце моё неожиданно пропустило удар – настолько сильно изменилось лицо сойлара, когда он засмеялся, настолько красивым оно мне показалось, что мне стало стыдно за себя. Это чувство длилось всего секунду, и я не успела за него зацепиться, к тому же я довольно жёстко была направлена властной рукой вперёд.

– Я не собираюсь охотиться на тебя, девочка.

– Тогда куда вы меня ведёте?

Сойлар Лайонай промолчал. Мы спустились к морю и ступили на песок. Ветер тут же подхватил мои нечёсаные со вчерашнего дня волосы и спутал их ещё сильнее. Ветер вообще вёл себя нагло: своими ледяными колкими прикосновениями он дотрагивался до моей кожи, заставляя трястись от холода, а не менее ледяная ладонь вайра на моей шее только усугубляла положение. Не подумав, я подняла руку и просунула свою ладонь под его руку, сразу же ощутив тепло своей кожи.

– Что ты делаешь? – спросил Кайрана.

– Я одета не по погоде, сойлар, – стуча зубами, ответила я, – на улице холодно. И ваша рука. Она тоже очень холодная.

Сойлар остановился и отпустил мою шею. Не успела я с облегчением вздохнуть, как он схватил меня за ворот кардигана, сведя на ноль тактильный контакт, и потащил дальше.

"Как щенка," – подумала я, но вслух сказать поостереглась.

Мы прошли по берегу около двухсот метров, поднялись по ступеням вверх, петляли какое-то время по бесконечным коридорам дворца и, наконец, оказались около высокой деревянной двери. "К сойлари пришли!" – испуганно подумала я, увидев знакомую дверь, и сжалась от страха, – "она же убить меня на церемонии совершеннолетия пообещала, вот и попросила мужа привести меня!"

– Нет! – пискнула я и попыталась выкрутиться из рук сойлара. На пол посыпались оторвавшиеся пуговицы кардигана, который остался в руке у вайра, а я рванула назад, но не далеко – Кайрана догнал меня и, прижав к груди, потащил внутрь комнаты. Я пыталась вырваться из его тисков, но когда дверь распахнулась, я тут же поняла, что это не спальня сойлари Сиодай, и успокоилась.

Вайр отпустил меня и позвал:

– Райва.

– Да, сойлар, – раздался голос позади меня, и я обернулась. На пороге одной из комнат стоял невысокий вайр в серой тунике до пят.

– Накрой обеденный стол в малой гостиной для меня и… – сойлар замолчал и посмотрел на меня, явно подбирая нужное слово, но через мгновение продолжил, – …моей гостьи. С учётом вкусовых предпочтений людей.

– Да, сойлар. Обед будет подан через пятнадцать минут. Я приглашу вас.

Вайр поклонился и вышел из гостиной.

Кожа неприятно зудела. Постарались два дня без душа и вездесущий песок. Я убрала назад волосы и, ощутив от них нехороший запах, покраснела от стыда. Взглянув украдкой на сияющего чистотой и свежестью сойлара, мне стало неуютно и откровенно стыдно за свою неухоженность и грязный вид. А если учесть, что сейчас я стою перед сильнейшим и самым уважаемым вайром огромной империи как самый последний бомж, я немедленно захотела провалиться под землю и, желательно, стереть сойлару память о моём бомжатном виде. Я судорожно начала искать дверь в ванную комнату, но дверей в гостиной было пять, поэтому я набралась смелости и тихонько обратилась к Кайране, рассматривающему какие-то бумаги на журнальном столике.

– Сойлар Лайонай, мне нужно в ванную комнату.

– Первая дверь слева, – ответил вайр, продолжая изучать содержимое бумаг.

Я вздохнула с облегчением, когда поняла, что не услышу от сойлара неудобных вопросов, типа “зачем”. Вбежав в ванную, я первым делом посмотрелась в зеркало и чуть не расплакалась.

– Чудовище, – прохныкала я в отчаянии, – как же стыдно!

Вспомнив, что обед подадут только через пятнадцать минут, я подошла к душевой и активировала подачу воды. Плевать, что ванная не моя, я так отвратно выглядела, что даже сам сойлар Кайрана не помешал бы мне сейчас помыться. К тому же я так замёрзла, что зуб на зуб попадал с заметной периодичностью.

Скинув одежду, я зашла под горячие струи и с наслаждением закрыла глаза. Тело быстро согрелось, а я выбрала первую попавшуюся баночку с белой жидкостью и не прогадала – шампунь. Хорошенько промыв волосы, я оттёрла докрасна кожу, прополоскала рот и, свежая и благоухающая чужими запахами, вышла из душевой. Надев майку, я заправила её в шорты, и подошла к зеркалу. Выглядеть я стала посвежее, от тела и волос приятно пахло и даже глаза засияли, но вот с волосами нужно было что-то делать – хотя бы расчесать. Я горько вздохнула, поискала глазами что-нибудь похожее на расчёску, но так ничего и не нашла. Выйдя в гостиную, я обнаружила Кайрану всё там же. Он продолжал читать бумаги. Я не удержалась и спросила:

– Зачем настолько развитому обществу, как ваше, сойлар Лайонай, бумажные носители? Разве не проще передавать информацию в электронном виде?

Вайр оторвался от бумаг и повернулся, окинув мою фигуру равнодушным взглядом. А сердце моё снова пропустило удар, и я опустила глаза, не выдержав взгляда светло-серых глаз.

– Письмо, написанное при помощи пера и чернил, несёт в себе много больше информации, нежели письмо, напечатанное бездушной машиной, – ответил сойлар.

Неожиданно было слышать такой ответ от твари, убивающей людей направо и налево, но в его словах был смысл, и если бы это сказал человек, я бы покивала головой и поудивлялась глубокомыслию сказанного, но это сказала тварь, и мне захотелось смеяться. Но я позволила себе только усмешку – мне всё ещё страстно хотелось жить.

– Мне нужна расчёска, чтобы привести в порядок волосы, – я быстро перевела тему, – вы не подскажете, где я могу её взять?

Сойлар посмотрел на мои влажные спутанные волосы и, положив бумаги на стол, зашёл в ванную. Нажав на что-то в стене, Кайрана позвал меня. Я подошла и обнаружила целый шкафчик с массажками. Выбрав одну с самыми редкими зубьями, я повернулась к зеркалу и начала расчёсывать непослушные волосы. Всё это время сойлар стоял напротив и наблюдал. Я чувствовала смущение, но сказать властителю целой империи, находясь в его доме и полностью завися от его воли, чтобы он вышел… я просто не могла себе такого позволить.

Когда вайр заговорил, я вздрогнула от неожиданности:

– Как называется цвет твоих волос?

– Русый, сойлар, – ответила я, продолжая гипнотизировать своё отражение в зеркале и стараясь не обращать внимание на заинтересованный взгляд Кайраны.

– Русый, – повторил Кайрана и подошёл ближе. Я не удержалась и посмотрела на отражение вайра в зеркале. Сойлар был выше меня почти на две головы, и значительно шире в плечах, чем Ниари. Впервые за всё время я позволила себе рассмотреть сойлара повнимательнее: да, Нир не был похож на отца. Если черты лица Ниари были плавными и нежными, а в глазах почти всегда искрились смешинки, то Кайрана Лайонай был острым, как лезвие кинжала: длинный прямой нос с тонкими крыльями, холодный, будто мёртвый, взгляд очень светлых, а потому пугающих до ужаса глаз, острые скулы, большой рот и заострённые зубы с удлинёнными клыками. Я поёжилась от забегавших по телу мурашек, не поняв причину их появления, и отвернулась. Во рту скопилась слюна, и я шумно сглотнула. И снова вздрогнула, услышав низкий голос вайра:

– Я знал много рас и народов по всей вселенной, но никогда не встречал такого цвета волос.

– И что же в нём такого особенного? – спросила я, опустив глаза.

– Ничего, – неожиданно грубо ответил сойлар и отвернулся, – он крайне непригляден, тускл и невзрачен.

– Ну, спасибо за комплимент, – язвительно прошептала я и, кажется, обиделась за всех русоволосых людей, почивших и ещё живущих на этой бренной земле. Да, мне не нравился мой мышиный цвет, но им наградила меня природа, и изменить я его не могла. Ещё и самооценка моя, которая и так была хуже некуда, приказала долго жить и испарилась. Конечно, после встречи с феей Изалай я выглядела самой страшной обезьяной среди рода человеческого. Да даже вайрийские мужчины выглядят красивее меня! Я горестно вздохнула, последний раз проведя массажкой по волосам, и быстро заплела простую косу, нашла в шкафчике металлическую заколку, похожую на ту, что была у Нира, и защёлкнула её на кончике волос. Сойлар, внимательно наблюдавший за моими действиями, спросил:

– Ниарит научил тебя пользоваться киссажи?

– Киссажи? – повторила я незнакомое слово.

– Вещь, которой ты скрепила волосы, – пояснил сойлар, указывая на заколку у меня в волосах.

Я молча кивнула.

В этот момент в комнату вошёл Райва, поклонился и произнёс:

– Обеденный стол в малой гостиной подготовлен, сойлар.

– Спасибо, Райва. Ты можешь быть свободен.

– Да, сойлар, – отвесив очередной поклон, прислужник покинул комнаты вайра.

– Идём, – сказал сойлар и вышел из ванной комнаты. Мне ничего не оставалось, как проследовать за ним.

Глава 10. Кайно

Малая гостиная больше напоминала рабочий кабинет. Я мельком осмотрелась и подошла к окну, отодвинула лёгкий матовый тюль цвета кофе с молоком и выглянула наружу: стихия разбушевалась, поднимая высокие гребни волн и безжалостно опрокидывая их на потемневший от дождя песчаный берег. Ливень мутной стеной закрывал вид на море, а разъярившийся ветер безжалостно бросал тяжёлые капли дождя на энергетическую защиту окон, пытаясь со всей своей страстью пробиться внутрь комнаты и устроить там беспорядок. Я улыбнулась ветру, найдя его усилия бесполезными, и отвернулась от окна. Гостиная была наполнена мягким тёплым светом таких же фонариков-светлячков, что я видела в гипостиле. У правой стены напротив окон стоял накрытый стол и два стула с высокими спинками. У левой стены, заставленной стеллажами с книгами, расположился диван, два кресла и низкий журнальный столик, заложенный стопками раскрытых книг. Я подошла к столику и случайно наступила на что-то ногой – тут же загорелся свет, и я посмотрела вниз, это оказался ножной выключатель торшера, стоявшего между диваном и креслом, я видела такие только в старых советских фильмах. Я повернула голову направо и пробежалась по книгам, стоявшим на полках – Кант, Ницше, Фрейд, Достоевский, Толстой, Стендаль, Бальзак. Любая книга, на которую падал мой взгляд, была не просто книгой, но признанным гением человеческой культуры. Я повернулась к сойлару, статуей замершему у обеденного стола, и удивлённо спросила:

– Кто собрал эту коллекцию?

Кайрана, услышав мой голос, отмер и, наконец, перестал буравить меня взглядом, отвернувшись к окну.

– Я и один из моих советников, – ответил чуть погодя, сойлар, – к сожалению, из-за его чрезмерной любви к человеческой культуре мне пришлось отправить его на Эйлидию.

Я хмыкнула про себя и подошла к столу. Желудок заурчал, напомнив, что я не ела со вчерашнего вечера, и не заботясь о вайрийском этикете, о котором слыхом не слыхивала, уселась на ближайший стул и взяла с большой плоской тарелки нечто, напомнившее мне мясо. Мясо оказалось вкусным, и я с удовольствием приступила к еде. Сойлар не заставил себя ждать и присоединился ко мне мгновением позже. Наполнив высокие бокалы янтарной жидкостью, Кайрана протянул один мне. Отхлебнув глоток, я тут же узнала в напитке ровай и с удовольствием осушила бокал до дна. Поймав на себе взгляд вайра, я, довольная жизнью, широко ему улыбнулась и протянула бокал, прося добавки. Мне нужно было как-то расслабиться, забыться и освободиться от гнетущих мыслей о предстоящей свадьбе Нира, о его постыдном приказе прислуживать Изалай и о странном поведении сойлара Кайраны, который по не понятной мне причине решил провести этот вечер в моей компании.

Так же быстро осушив второй бокал, я принялась за третий. Настроение заметно улучшилось, и я поняла, что алкоголь пошёл мне на пользу. Я откинулась на высокую спинку стула и посмотрела на сойлара – моё расслабившееся сознание рисовало его эдаким прекрасным венценосным владыкой из сказок про любовь. Я усмехнулась. Главное, держать себя в руках – на задворках сознания мысль о том, что жить я всё ещё хочу, не давала мне делать необдуманные поступки. А вот язык мой, враг мой, бежал вперёд мыслей, и я, не думая, спросила:

– Что такое "заши"?

Сойлар посмотрел на меня внимательно и, скопировав мою позу, ответил:

– Единственная болезнь, способная убить вайра.

– Как ею заражаются?

– Никак. Она по неизвестной причине возникает внутри тела и неотвратимо поражает все органы вайра. Заболевший чувствует крайнюю слабость, отказывается со временем от еды, общения, движения. Однажды засыпает и просто не просыпается на следующий день.

Я потянулась за бокалом с роваем, чтобы сделать ещё один глоток, но передумала и задала ещё один вопрос:

– Сколько осталось вашей жене?

– Не знаю, – неожиданно спокойно ответил Кайрана. Я посмотрела в его ледяные бесчувственные глаза и поняла, что этот вайр никогда не любил свою жену. Да и способны ли твари на любовь? Тогда, на церемонии совершеннолетия Нира мне показалось, что сойлар Кайрана искренне переживает за своего сына, сейчас же я усомнилась, беспокойство за благополучие сына это было или беспокойство за репутацию рода. А ещё я задумалась, любит ли Сиодай Нира – может ли ребёнок, рождённый по взаимовыгодному расчёту, быть любимым? Может ли Ниарит стать счастливым с женщиной, которую выбрал не он, но его мать? И по великой ли любви эта самая мать просит сына сделать то, чего он не хотел, но сделает, потому что мама попросила. А Нир ведь свою маму очень любит. Я тяжело вздохнула и горько улыбнулась.

– Скажите, сойлар, вы читали хоть одну из книг, что стоят на тех полках? – спросила я, небрежно махнув рукой в сторону стеллажей.

– Большую часть.

– И как?

– Мне непонятна человеческая логика, девочка. В своём развитии вы должны были стать охотниками, а стали слабой добычей, за которой охотиться нет никакого удовольствия.

Я резко встала из-за стола и подошла к окну, уставившись на буйство морской стихии. Буря бушевала и внутри меня, ответ вайра вывел меня из равновесия, и я со злостью сказала:

– Так, может, вы оставите нас в покое и уберётесь восвояси, раз на нас неинтересно охотиться?

Сойлар хрипло засмеялся и подошёл ко мне, сел на низкий подоконник, облокотился спиной о колонну и по-человечески сложил руки на груди.

– Я достаточно хорошо изучил вашу историю, девочка, и вашу психологию. Человечество испокон веков воевало друг с другом, уничтожая всех неугодных на своём пути. На данный момент неугодным для вас является мой народ. А теперь представь, что случится, если вайры оставят эту планету и вернутся домой.

Сойлар замолчал, а я, наконец, взглянула в его холодные равнодушные глаза, догадавшись, что имел в виду Кайрана.

– Правильно, – сказал он, прочитав в моём остром недоброжелательном взгляде ответ на свой вопрос, – вы поднимитесь с колен и пойдёте мстить.

Я ухмыльнулась и опустила взгляд к шее сойлара, невовремя вспомнив про точки, надавив на которые, можно отключить любого вайра. Нир рассказывал мне о них. И показывал.

– Поэтому у твоей расы один путь, девочка, – полное истребление, – продолжал сойлар, а я, как завороженная, смотрела на шею Кайраны, на жилку, ритмично пульсирующую у красивой ключицы, на чёрные линии татуировки, выглядывающей из-под широкого ворота белой просторной рубашки. И я дотронулась пальцами до груди сойлара, осторожно провела пальцами вдоль замысловатого узора татуировки до основания шеи и завела руки назад. Вот сейчас я надавлю на две небольшие впадинки, Кайрана отключится и я отвезу его бессознательное тело Марку, и пусть люди думают, что делать с этой бездушной тварью, задумавшей нас истребить. Я уже мысленно праздновала победу, когда почувствовала на запястьях холод чужого прикосновения. Я подняла глаза и столкнулась со взглядом светлых глаз, в глубине которых разгорались весёлые смешинки. Сейчас Кариана вдруг напомнил мне Нира, я думала, что правитель Вайората не умеет так тепло смотреть и ласково улыбаться. Тем более в ситуации, когда я хотела его вырубить, и, я уверена, он догадался, что именно я хотела сделать.

– Этому тебя тоже научил мой сын? – спросил сойлар.

– Чему? – я решила сыграть дурочку и притвориться, что не понимаю, что он имеет в виду.

Лайонай улыбнулся совсем по-человечески, и я заметила, как от уголков его глаз разбегаются в стороны лучики мимических морщинок, но сходство с человеком и вообще с живым существом тут же исчезло, стоило ему снова стать серьёзным. Он отпустил мою левую руку, а правую приложил к своей холодной щеке и закрыл глаза – если бы вайр был человеком, я бы посмела предположить, что ему нравится моё прикосновение.

– Странное дело, девочка, – заговорил сойлар спустя некоторое время, и сам того не понимая, подтвердил моё предположение, – прикосновения моей жены меня обжигают, поэтому для меня невыносима её близость. Твои же приятно согревают и дарят тепло.

Я не ожидала таких слов от Лайоная, но быстро догадалась, в чём проблема. Та безобразная чёрная клякса, что появилась на груди у Ниари во время церемонии совершеннолетия, память рода. Она медленно, но верно расползалась своими отвратительными щупальцами по телу Нира и каким-то образом понижала температуру его тела. Я посмотрела на чёрные узоры Кайраны, которые приняла сначала за татуировку, и дотронулась до одного из них пальцами. Да, мне не показалось – кожа под ним была значительно холоднее. Это, несомненно, память рода. Со временем эта штука хорошо понизила температуру тела Кайраны, и горячая от природы Айрея Сиодай стала для сойлара невыносимо горячей, обжигающей. Как и любой из вайров. Я задумалась: если память рода тысячелетиями передаётся из поколения в поколение, то, возможно, именно из-за её обжигающих последствий вайрам запрещено было лишний раз прикасаться друг к другу. Чтобы спасти от неприятных ощущений своих правителей и скрыть правду…? А моя температура тела ниже температуры вайров, поэтому сойлар может спокойно и без неприятных для себя последствий прикасаться ко мне.

Я перевела взгляд на вайра, по-прежнему удерживающего мою ладонь на своей щеке, и спросила:

– Память рода убивает вас?

Лайонай явно не ожидал такого вопроса, поэтому резко отпустил мою руку и встал, отвернувшись к окну.

– Не перестаю удивляться твоей осведомлённости, девочка, – сказал мгновением позже сойлар, – как много тебе рассказал Ниарит?

Кайрана повернулся ко мне лицом и навис несокрушимой скалой, пытаясь поймать мой взгляд. Я же уставилась ему куда-то в солнечное сплетение, и разглядывала кипельно-белую рубашку в поисках хоть какого-нибудь грязного пятнышка. Мне снова стало не по себе, а сойлар протянул к моему лицу руку, и я зажмурилась, не зная, чего ждать. Но в дверь гостиной постучали, и внутрь вошёл Райва.

– Сойлар Кайрана, – поклонился прислужник и спросил на вайри, – собрание Совета начнётся через сорок минут. Главный зал подготовлен.

– Хорошо, – глухо отозвался сойлар, – убери здесь и можешь быть свободен.

Райва растерянно посмотрел на своего правителя и взволнованно продолжил:

– Но кайно, мой сойлар. Вы не сможете надеть его сами!

Я физически ощутила, как Кайрана посмотрел на меня, и сделала шаг в сторону стола. Вайр же спокойно обошёл меня, взял со стола бокал с роваем и сделал большой глоток.

– Не беспокойся, Райва, мне поможет человек.

Я посмотрела на прислужника и поёжилась – Райва кинул на меня взгляд, полный ненависти. Вся его изменившаяся поза и едва уловимые движения выпускаемых когтей просто кричали, что эта тварь вот-вот прыгнет и разорвёт мне глотку. И за что? За то, что отняла у него возможность побольше времени провести с хозяином? За то, что отняла работу? Вот это преданность! Вот это ревность! А я думала, твари не способны на сильные эмоции. Я на всякий случай отступила за спину сойлара, не особо горя желанием расстаться с жизнью. Но Райва как быстро загорелся, так быстро и потух. Он поклонился и вышел.

Сойлар же допил ровай, поставил бокал на стол и со словами: "Следуй за мной " покинул малую гостиную. Я рванула за ним, прошла через гостевую комнату и оказалась в небольшой по меркам всех остальных комнат спальне. Кроме большой низкой кровати с кучей подушек и зеркала во весь рост там ничего не было. Я удивилась простоте императорской опочивальни и вслух произнесла:

– Спальня, чтобы спать.

– Ты права, девочка, – услышала я голос сойлара, вошла в одну из дверей и оказалась в просторной гардеробной. Сойлар стоял напротив зеркала в одном нижнем белье и смотрел на меня. Я же ошарашенно смотрела на него, не веря своим глазам: руки до запястий, ноги, торс, грудь и спина были буквально испещрены чёрными линиями, расходящимися от солнечного сплетения. Белой фарфоровой кожи Кайраны почти не было видно за этими ужасными щупальцами, и чем больше я их разглядывала, тем больше мне казалось, что они живые и почти незаметно движутся. Я неосознанно прикрыла рот рукой и сделала шаг назад.

– Что, неприятное зрелище? – спросил вайр, отворачиваясь к полкам с одеждой.