Текст книги "Хочу ее (СИ)"
Автор книги: Альбина Яблонская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
18
Макс
Когда меня вызвали на срочное дело, то я расстроился. Не успел с ней нормально поговорить – сказать сестре пару важных слов. Объясниться, в конец концов, пока она не стала окончательно чужой. Я боялся этого момента – когда она наденет обручальное кольцо и перестанет быть моей. Сестрой. Подругой. Я не знаю толком, как это назвать.
Она была для меня всем. И уж точно не просто сестрой. В чем-то Никита был прав. Однажды подонок мне крикнул, что я ненастоящий брат Ульяне. Он поддел ее и отчасти мы оба понимали, что дыма без огня не бывает.
Сложись все иначе – я бы на ней вполне мог жениться. Она была просто идеальна. Чиста, скромна. Такая умница. Я помню ее со школы. Сам тогда учился в академии. Такая забавная, стеснительная.
Я поклялся ее отцу защищать Ульяну, чего бы мне это ни стоило. Он хорошо относился к маме. Они были красивой парой. Он сделал ее счастливой. Впервые за множество лет моя мать улыбалась. И да, это я их свел.
Она говорила, что муж ей не нужен. Биологический отец оставил меня, едва узнав о рождении сына. Он попросту бросил нас, мать не подавала на алименты, чтобы не иметь с ним ничего общего. Шли годы, я старался ей быть защитником, опорой. Пытался компенсировать нехватку мужского плеча. Хотел быть сильным, самостоятельным. И все равно прекрасно слышал, как она плачет.
Как достает после полуночи бутылку коньяка. Как заливает в турке кофе. Заваривает. Добавляет алкоголь. И так сидит до самого утра, накрывшись пледом. У окна. И плачет. Мне было ее жаль, она страдала в одиночестве. Но так боялась снова попытаться быть с мужчиной.
А у меня в академии как раз появился новый препод. Совсем нестарый, добрый и душевный дядька. Профессор по языкам, филолог. Очень толковый спец, он учил меня распознавать портрет преступника по почерку. Знал английский, немецкий, французский, испанский. Латынь. С ним было интересно, я не раз задерживался после лекций. И однажды познакомил его с мамой.
Я видел, что на пальце обручальное кольцо. Он его так и не снял, в память о жене. Не желал себя связывать новыми отношениями. Может быть, просто боялся. Не хотел, чтобы его неокрепшая дочь вдруг решила, будто папа плохой и не скорбит по маме. Точно как и моя собственная мать. Они оба страдали, и я их свел. Просто познакомил.
А дальше – как в красивых книгах о любви после сорока.
Мы стали жить вместе. Я обрел сестру и поклялся ее беречь всю жизнь. Моя священная клятва – нарушить ее я просто не мог.
И когда узнал, что случилось… когда мне сообщили, что они мертвы… Эта клятва стала моим смыслом жить. И искать. Я пообещал своему отчиму, что с Улей ничего не случится плохого. Я не дам ее в обиду. А своей матери я обещал, что найду тех мерзавцев, которые сделали это. Убили их в машине, в тот ужасный вечер. Шесть лет назад.
Пускай и в мыслях. Но пообещал. Поклялся.
Ульяне было четырнадцать. Мне – двадцать четыре. Я уже работал в органах. Совсем зеленый мент, но рвался в бой. И тут – просто шок – родители мертвы, их кто-то убил. Хладнокровно застрелил в машине и ограбил. Кто это мог быть? У каких же нелюдей поднялись лапы на такое?
Я не мог это расследовать, меня не допустили. Руководство сослалось на то, что я не мог оценить ситуацию объективно. А на деле – все улики были собраны и в один прекрасный день "случайно уничтожены по ошибке". Все сожгли. Абсолютно все. До последней ниточки в головоломке. Так было проще, дело закрыли.
Единственное, что осталось – это отпечаток пальца. Я его нашел самостоятельно, когда осматривал машину. Свежий отпечаток на ручке двери. Его не было в протоколе, каким-то чудным образом мои коллеги не заметили улику. И если бы не чутье… Я бы никогда и не узнал, кто такой Артур Аксенов.
Бандит. Рецидивист. Жестокий отморозок, как и брат. Даниил. Они оба были возле ипподрома в ту адскую ночь. Когда я полез на рожон и хотел отомстить. Хотел сдержать обещание перед мамой. Чтобы те, кто отнял у нее жизнь – у нее и у отца Ульяны – чтобы они увидели, как это. Подохнуть в середине жизни, так и не дожив до своей старости.
Один погиб. Даниила не было в живых. Остался старший брат – Артур.
Я так много его пас, столько выслеживал. Пытался понять, как его прижучить по закону. Но это нереально. Он всегда выходит из воды сухим. Нет ни компромата, ни свидетелей, готовых подтвердить его грехи. Никого и ничего такого, что бы дало мне возможность доказать его вину в той смерти. Доказать, что он убил моих родных.
И вот он здесь. Как будто жизнь смеется надо мной.
Он заявился к Ульяне на свадьбу и украл ее. Привез насильно в клуб, хотел использовать как игрушку. Как рабыню. Мне даже страшно подумать о том, что могло бы случиться, опоздай я хотя бы на минуту. Хотя бы на мгновение.
Но я успел. По горячим следам мы приехали сюда ударной группой. И нашли ее живой. Невредимой. Она была цела. Осталось только вызволить сестру из лап урода.
А потом…
Потом рука не дрогнет. Я всажу в него обойму. Заряжу еще одну. И высажу опять – все до последнего патрона. Пусть он только даст мне повод. Только шелохнется, сука.
– Ульяна, дай руку! – кричал я ей. Моя сестра так близко, но я боюсь сюрприза. Он убийца, больной на голову мудак. От Аксенова ждать можно чего угодно. Особенно теперь – когда его загнали в угол. – Осторожно, не спеши! Иди ко мне аккуратно! Пригни голову и ступай в мою сторону!
Артур ее держал за плечи. Прижимал к себе как свою собственность. Будто их что-то связывало – нечто неслучайное. И я не понимал, что именно. Было как-то странно и пугающе. Она на него так смотрела…
– Отпусти меня и больше не преследуй, – сказала Ульяна. Как будто знала его лучше, чем я. Хотя это и не так, совсем не так. Она явно не представляла, с кем имеет дело. – Забудь обо всем, что было между нами.
Его хватка ослабла.
Аксенов разжимал ладони, Уля отходила от него на расстояние. Уже спустя секунду я коснулся ее платья и закрыл собой, спрятал сестру за спиной. Мы аккуратно отходили с ней подальше. Пятились к выходу.
А он нервно смеялся. Все отчетливей хохотал, как будто нездоровый гений.
Было страшно, что они откроют огонь. И тогда вся операция насмарку. Уля не должна погибнуть. Только не она. Ульяна была всем, я не могу ее лишиться. Без нее все потеряет смысл.
– Мы уходим, Аксенов! Просто уходим! Прикажи своим людям не рыпаться! Если хочешь, чтобы я тебя не пристрелил как собаку – дай мне уйти! Я пришел только за ней! Мне нужна только она!
Я вел ее по коридору из стволов. Здесь были автоматы как полиции, так и бандитов. Все смешалось, перевернулось. Было трудно осознать последствия визита в клуб. Я это сделал лишь благодаря Никите. Это он все рассказал – и о приходе чужака на свадьбу, и том, как его звать.
Меня вдруг озарило.
Стало ясно – это оно. То самое, ради чего я столько лет готовился, закрепощал себя, выслеживал подходы к этому Артуру. Все это вдруг помогло. Я ее спас. По крайней мере, мне так казалось. Я был уверен, что спасаю Улю – что Артур плохой, а я хороший. И что я все знаю.
А на самом деле…
На самом деле все лишь начиналось.
Ульяна
Я снова это делала.
Я отвергала Артура – отрекалась о того, кого любила и хотела видеть своим мужем.
Долго готовилась признаться, что беременна. А в итоге соврала – сказала ему, что ребенок от другого. От Никиты.
Зачем я это сделала? И как теперь мне жить с этой болью? Ведь мы могли остаться вместе – он хотел быть со мной, даже зная о беременности. А я… я просто…
Просто не могла смириться с мыслью, что он это сделал. Что Артур Аксенов убил моего папу. И мачеху. Как так могло произойти, что все это один человек? Один и тот же. Он лучшее, что было со мной. И в то же время он убийца. Подарил мне то, чего я не имела. Но при этом отнял то, без чего я не могла нормально жить.
Он отнял семью, сделал меня сиротой. Чтобы потом вернуться и забрать меня саму.
Если, конечно… Сказанное Максом – правда.
Брат забрал меня из клуба под прицелом дюжины стволов. Буквально вырвал из зубов дракона, из когтей дьявола. Он просто чудом меня спас. Даже не представляю, как у него получилось это сделать.
Но нервный смех Артура – этот жуткий ненормальный хохот – он прочно въелся в мою память. И я еще долго не могла прийти в себя. Я просто сидела, смотрела в одну точку, пока вокруг суетились люди. Пока меня кутали во что-то теплое. Задавали мне вопросы, осматривали руки, шею, лицо. Садили в какой-то вагон, чтобы отвезти как можно дальше от Аксенова. Как можно дальше от судьбы – она была похожа на злой рок. Какой-то кошмар. Осознать такое, не сойдя с ума… Было непросто.
– Ульяна, ты меня слышишь? – доносилось из внешнего мира. Пробивалось тонкой струйкой через стену шока и отчаяния. – Это я, твой брат. Это Макс. Ты меня слышишь? Понимаешь, что я говорю? Если понимаешь, то кивни.
Я плотно зажмурилась и снова открыла глаза. Посмотрела на него – брат казался кем-то чужим. Мы как будто не виделись с ним тысячу лет.
– Максим?
– Да, Уля. Это я. Как себя чувствуешь? Тебе больно? Он делал тебе больно? Вы с ним… вы…
– Нет, – качнула я головой. Все так же в прострации. – Нет, он не сделал мне ничего плохого. По крайней мере, физически. Артур меня не бил. И не насиловал.
– Хорошо, – кивал мне Макс. – Это очень хорошо. Я рад, что все обошлось.
Он обнял меня за плечи, пытался согреть. Сделать так, чтобы я не дрожала.
Мои уши постепенно различали стук по рельсам. Это поезд.
– Куда мы едем?
– Подальше от города. Пока все не уляжется, ты будешь в безопасном месте. Чтобы взять Аксенова, мне нужно время. Нужны причины, улики. А сейчас я с пустыми руками. Он имеет связи в руководстве. Почти наверняка. Стоит ему только позвонить – меня отстранят от дел, будет расследование. Точно это знаю. Предчувствие. Таких людей, как он, нельзя прижучить по закону. С ними надо поступать радикально – уничтожать физически. Другого метода не существует.
– Почему же не уничтожил? – спросила я словно в бреду. Просто слушала Максима и пыталась вернуться на землю. Была не в себе.
– Потому что ты была рядом. Если бы я стал стрелять – ты могла погибнуть. А это мой худший кошмар.
– Здесь я тебя понимаю. Была в таком кошмаре год назад.
Я сидела со стеклянными глазами. В тихом купе. Помимо нас там никого. За окном летят столбы, деревья, линии проводов. Мы проезжаем по мостам, переездам, не останавливаемся на мелких станциях. Все куда-то летим без остановки. Скорый поезд. Я не понимала, куда еду. И что будет с нами – со мной и ребенком.
Если меня отделят от Никиты, я не смогу соврать. Не смогу выдавать беременность за последствия брачной ночи. Ее уже не будет. Ее не было – этого "первого раза" с женихом. Все летит к чертям. Становится хуже. А я его отвергла.
Было ли, за что?
– Ты с ним уже виделась, не так ли? – спросил Максим. – Ответь мне честно. Не юли. Я же слышал, как вы говорили. Как ты ему сказала, что между вами все кончено. Чтобы он забыл об "этом". О чем, Ульяна? О чем он должен был забыть? Признайся мне, не лги. Сейчас на кону слишком много всего. И если у тебя есть тайна – самое время мне рассказать о ней.
Я посмотрела на брата. Прямо в глаза. Мне так хотелось ему во всем признаться. Дороги назад уже не будет, ее уже нет. Мосты опять разрушились. Артур их восстановил, но они снова рухнули. Теперь уже казалось, что это неправда. Что он не приходил ко мне на свадьбу. Не брал меня на руки. Не относил в номер "Люкс". Не делал меня счастливой, как тогда. В ту ночь. В том отеле. Когда я потеряла девственность. И забеременела от него.
– Да, мы с ним виделись. Я виделась с Артуром до свадьбы.
– Как? Почему? Как он на тебя вышел? Почему ты не сказала мне об этом сразу, Ульяна?
– У нас с ним был роман.
Возможно, я и понимала, что говорю ужасные вещи. Для Макса это был тот самый нож в спине. Я его предала – закрутила отношения с врагом. Пока он хотел отомстить за меня. Как это можно назвать?
– Что? – слетело с его губ. – Роман? Ты и Аксенов? У вас с ним был роман?
Он поднялся и навис надо мной как грозовое облако. Был неподдельно зол. Он просто излучал ненависть. Призрение. Непонимание. Я стала для Максима непонятным сгустком глупости, обмана, лицемерия. Ведь я ему врала. Он понимал это теперь – что я скрывала от него всю правду. Крутила шашни с бандитом, которого Макс мечтал убить.
– Прости. Но это так. Мы били с ним вместе. Поэтому он и пришел за мной. Явился на свадьбу, чтобы забрать с собой. Он не хотел меня видеть с другим. Просто не мог. У него не получилось меня забыть, вот и все. Понимаешь?
– Какого хрена? – Макс меня не понимал. Что и требовалось доказать. В ту секунду он был страшнее Аксенова. Сжимал кулаки, скрипел зубами. Его руки так и хотели меня схватить за шиворот и как следует встряхнуть для выпуска пара. – Ты надо мной издеваешься?!
– Прости, но я не выбирала. Выхода не было. Мне пришлось на это пойти.
– Да как ты могла, Ульяна?! Чем ты думала вообще?! Как можно быть такой наивной и беспечной?! Ты хоть понимаешь, как глупо с твоей стороны просто взять и отдаться гребаному жигану?!
– Так получилось.
– Так получилось?! – повторил мой брат, стреляя искрами из глаз. – Так получилось, блядь! Ты хоть сама себя слышишь?! Понимаешь, как ты подставила меня таким поведением?! Ты осознаешь, что предала не только себя, но и меня?! Ты предала всю нашу семью, всех наших родных – наших покойных родителей! Ты просто брала и тайно трахалась с их убийцей! Буквально кувыркалась на их костях – ты это понимаешь?! Может, ты ему еще и сына родишь для полной гармонии?! Выйдешь за ублюдка замуж, будете жить как семья?!
– А сам-то что?!
– А что я, Ульяна?! Что я?! Чем я уже тебе не угодил?!
– Ты упрекаешь меня в секретах, а сам мне вешал всегда лапшу, что родители разбились в аварии! Что это, по-твоему?! ЧТО?!
– Это не ложь, не обман! – орал он мне в лицо. – Я просто уберег тебя от горькой правды!
– Ах так это называется, да?! То есть, когда я тебе лгу из благих побуждений, то это я сошла с ума и предатель, а если ты мне лжешь, то это просто защита от горькой правды?! Видимо, я должна тебя благодарить за это?!
– Да, Ульяна! Да! Ты должна благодарить меня за это! Хоть однажды в жизни, хоть раз – я тебя прошу – скажи мне спасибо за все то, что я делаю для тебя! Ты себе даже не представляешь, чем мне пришлось пожертвовать ради того, чтобы ты была в безопасности! Чтобы тебе ничего не угрожало! Чтобы твой отец мог точно знать, что ты…
– А как насчет того, чтобы я была просто счастливой, Макс?! Что ты скажешь на это?! Просто обычное женское счастье! Не безопасность, не твою жажду мести призракам прошлого, а просто человеческое счастье я искала в жизни! И что?! Ты мне его дал?! Скажи мне прямо – ты его дал?!
– Да я все тебе отдавал!
– Неправда! – наворачивались слезы на глазах. – Ты отдавал это не мне! Ты отдавал это своей сраной работе! Ты отдавал все своей сраной идее фикс – этому поиску убийцы! Ты думал все годы только о том, чтобы поймать людей, которые, как оказалось, убили моего отца! Хотя я впервые об этом слышу! Почему, Максим?! Почему?!
Со мной случилась истерика. Не могла сдержаться и рыдала. Слишком много навалилось, а расхлебывать нет сил. Просто обессилевшая истеричка. Не знала, куда еду. И что меня ждет впереди. Но казалось, что будет еще хуже. Ведь теперь я точно все потеряла. И Артура, и Макса. И Никиту. Абсолютно всех.
– Потому что я хотел отомстить, – сказал Максим. И присел возле меня.
Стало тихо. Я снова слышала, как поезд мчит по рельсам.
Вспомнила отца. Как он любил мне повторять одну фразу.
– Папа говорил мне, что всегда будет со мной. Что никогда меня не оставит. Даже если целый мир будет против меня.
– Я не против тебя.
– Нет, Макс. Прости, но нет. Ты меня сейчас не понимаешь. Мы с тобой оказались по разные стороны баррикад. Но отец бы меня понял. Он всегда меня понимал. Даже лучше, чем мама… Эго семпер текум.
– Я всегда с тобой, – перевел с латыни Макс.
– Да, именно так. Я всегда с тобой. Его любимая фраза. Я всегда с тобой… Порой мне кажется, что я чувствую его присутствие. Он будто посылает мне знаки, но я их не могу понять. Я просто запуталась. Как все могло оказаться такой сплошной ошибкой, Макс? Я не понимаю.
– Может, нам надо быть честнее и все рассказать друг другу?
– Предлагаешь все рассказать? – взглянула я на него. Но не была уверенна, что он готов услышать правду.
– Да. Предлагаю все расставить по своим местам. Прямо сейчас. Потому что лучшего момента может и не быть.
– У меня есть секрет, – кивала я. – Да. Секрет. И он тебе не понравится, Макс.
– Расскажи.
19
Ульяна
Вот и настал этот момент. Я во всем ему сознаюсь. Расскажу Максиму, где достала деньги, чтобы спасти его жизнь после ранения. Расскажу, как пообещала незнакомцу свое тело. А заодно отдала душу. Расскажу ему о сделке с дьяволом, которого зовут Артур Аксенов. О том, как он дал заветную сумму, а потом вернулся, чтобы взять свой долг натурой.
Как я провела с ним ночь и забеременела. Только ничего не говорила брату. Никому вообще. Никто не знал, включая Шептицких. Макс не понимал, зачем я выбрала Никиту и решила выйти замуж. Так внезапно, так странно. Совершенно не подумав, не спросив у него совета. Будто сбрендила совсем, слетела с катушек.
А ведь на самом деле это был мой шанс. Наш единственный шанс. И я им воспользовалась. Вот только не знала, что Артур вернется. Что он отнимет меня и потребует чего-то большего, чем просто секс.
– Хорошо, я расскажу. Ты узнаешь все как есть на самом деле. И наконец поймешь меня. Не будешь винить и считать сумасшедшей идиоткой. Просто… – вздохнула я тяжко, – просто все не так однозначно. Тебе кажется, что я плохая. Что в моих поступках нет логики. Но это не так.
– Тогда рассказывай всю правду, – был Макс как никогда серьезен. – Давай. Не темни. Я слушаю, Ульяна.
– Я расскажу, обещаю… Но ты первый.
Брат выдохнул и посмотрел в окно. Для меня было важно услышать сначала его правду – она касалась непосредственно Аксенова. Потому что если он такой ужасный человек, то я никогда не покажу ему ребенка. Я лучше весь остаток жизни буду прятаться и выдавать себя за кого-то другого. Только бы он не прикоснулся к нам и не смел проникнуть в нашу жизнь. Лучше мы будем жить втроем – я, мой малыш и Добрынин. Верный дядя Макс.
Только пусть расскажет всю историю. От начала и до конца. Я имею право знать.
– Все произошло шесть лет назад. Ты знаешь эту дату, хорошо ее помнишь. Был погожий летний вечер, и тут я узнал, что их не стало. Мне позвонили и сообщили об убийстве. Тогда это так еще не подавали, но было ясно, что не просто ДТП. Вот только я по делу проходил как родственник. Не как полицейский. Меня не допустили к расследованию. Господи… – выдохнул протяжно Макс. Он качал головой, вспоминая тут трагедию. – Я приехал и увидел их обоих. Меня просто вызвали для опознания.
– Что с ними случилось?
– Мою мать и твоего отца кто-то убил. Они были застрелены прямо в машине.
– Почему? – не понимала я. И мне хотелось сразу плакать. – Почему это кто-то мог сделать? Они ведь не были важными людьми, никому не перешли дорогу.
– Их ограбили. Просто ограбили. Вот и все.
– Папу убили ради денег?
Все казалось еще более абсурдным, чем я думала. Слезы текли и текли. Я их пыталась вытирать, но ничего не помогало. Не видела ничего перед собой. Сплошная стена из воды.
– Теперь ты начинаешь понимать меня… Да, у них отняли жизни просто ради денег. Ради кучки рублей в их кошельках. Хотя и было понятно – это не миллионеры.
– Кто это сделал, Максим? Скажи мне честно. Я хочу услышать имя.
– Они в тот день имели при себе немного денег. Собирались прикупить чего-то в супермаркете. Сняли наличку в банкомате. Заехали в магазин по пути, чтобы выбрать что-то особенное на подарок… За ними следили. Их пасли. Те, кто это сделал – они знали, что в машине деньги. Вот и действовали жестко.
– Это был Артур? – не могла я больше терпеть. – Просто ответь – это был он? Этот человек?
– Это были Аксеновы. Я точно знаю.
– Откуда? Как ты это знаешь, если не был там и ничего не видел собственными глазами?
– Когда я осматривал машину, то нашел отпечаток.
– Но ведь ты говорил, что тебя не допустили…
– По закону их машину привезли на штрафплощадку. Так положено для вещдоков. Я ее внимательно осмотрел на стоянке и нашел отпечаток. Очень четкий, свежий. С кровью.
– Боже…
Мне было очень трудно это слушать. Это представлять. Ведь я тогда была подростком. Мне все подавалось как досадная авария. Пробилось колесо – машина улетела на обочину и врезалась в отбойник. Мгновенная смерть ни по чьей вине. А на самом деле… Как он мог носить внутри такую тяжесть столько лет?
– Сперва я не мог понять, чей это отпечаток. Кто в тот день открыл дверную ручку? Его не было в базе, кто-то удалял все записи об Артуре. И тогда я навел немного справок – выяснил, чей это район. Кто его контролирует и кто там бесчинствует. Это Аксеновы. Артур и его младший брательник Даниил. Добыв отпечаток на одной из стрелок, я лично убедился, что он принадлежал тому уроду. Сомнений не осталось, можешь быть уверена. Артур Аксенов хладнокровно уничтожил и отца, и мать. Это его рук дело. Именно его рука открыла дверь в тот вечер. И направила в их сторону оружие. Теперь я должен отомстить. Так или иначе, он ответит за содеянное… Особенно теперь, когда пытался отобрать тебя. Я ему этого не прощу. Клянусь, что как только увижу в следующий раз – снесу башку. И мне плевать, что это незаконно. Для меня это личное. Кровная месть. Понимаешь?
Я смотрела в стену, представляя все услышанное. Понимала, что дарила ласку худшему ублюдку во всем мире. Пусть он и не знал, кому помог деньгами. Пусть он и не знал, с кем делит постель. И за кем пришел на свадьбу. Не думаю, что Артур догадывался, что я – это дочь убитого им человека. Все просто совпало. Никакой судьбы. Банальное совпадение, вот и все.
И мой ребенок о нем никогда не узнает. Он не будет носить фамилию биологического отца. Ни за что. И я не расскажу ему правды. Ни при каких обстоятельствах.
Гори в аду, Аксенов. Будь ты проклят до конца своей жалкой, ничтожной жизни.
Поезд несся вперед, глотая километры. Я чувствовала, как стремительно отдаляюсь от дома, от своих надежд, ошибок. От Артура, в конце концов. В тот момент у меня было озарение – я пришла к тому, что больше не вернусь.
Просто знала это и все. Почувствовала внутри. Что больше туда ни ногой. Мы уедем далеко и уже не вернемся. Насчет Максима я не знаю, а вот мы с малышом уже решили. И раз так вышло – раз все прошлое осталось позади и больше нет смысла притворяться – я сниму с себя обет молчания. И все скажу.
– Что ж… – вздохнула я. – Теперь моя очередь признаться. Я тоже тебе врала. Скрывала кое-что важное. И это тоже касается Артура Аксенова. Он… мы с ним… Боже, как трудно сказать это вслух…
У меня дрожали слезы на ресницах. Глупо улыбалась, но могла лишь молчать. Непробиваемый ком поперек горла заглушил все слова. Как только я пыталась это выдавить – случался спазм, тянуло в плач. Ведь одно дело знать и быть готовой рассказать. И совсем другое – сделать это в реальности. После того, что мне пришлось узнать об этом человеке. Теперь. После всего этого ада.
Как я могла сообщить Максиму, что ношу ребенка от убийцы? Притвориться, что он от Никиты? Подсластить пилюлю? Временить пока с шокирующей правдой?
Господи, как это сложно. Как же это тяжело.
– Я весь внимание, Ульяна. О чем ты мне врала? Ты ведь хотела мне признаться в чем-то важном… Ты его любишь?
Эти внезапные слова заставили меня опешить.
Сам того не зная, Макс только ухудшил ситуацию. Мне в голову опять полезли мысли о другом Артуре. Не о том, который был в рассказе брата. Не убийца. Не грабитель. Не тот, кого хотелось ненавидеть лютой ненавистью, словно конченую тварь.
Я снова думала о том Артуре, который был со мной в ту ночь. Который спас Максима, дав мне заветные шестнадцать миллионов. Не спросив, кого я буду лечить и кем работает мой родственник. Он вообще ничего не спросил, кроме имени. А затем вернулся. Но не потому, что жесток и алчен. Просто он хотел опять меня увидеть. Он не мог не думать обо мне. Скучал. И желал. Он хотел меня, как хотят только единственный раз за целую жизнь.
И вот я вынуждена делать выбор. Ужасный. Выстраданный. И не в пользу наших чувств. Потому что так нельзя. Я просто не знала. Не знала всей правды. Отец бы меня не простил за такое. Никогда.
– Да. Прости, но да… – Это было трудно сказать. И все же я смогла. – Знаю, тебе противно это слышать. Да, мне стыдно. Я каюсь в этом, но да. Я его люблю… Вернее, любила. Раньше. Когда не знала всей это правды о нем. Я влюбилась в бандита. Вот так. Это правда. Здесь мне нет оправданий. А еще… – Я сделала глубокий вдох и приготовилась пойти до самого обрыва. Сказать Максиму худшее, чего он только ждал. – Еще случилось так, что я от него…
Зазвонил телефон.
Я не смогла договорить. И не уверена, понял ли брат всю серьезность проблемы, с которой он столкнулся. Потому что если он предложит аборт, то я не соглашусь. Будь что будет, но только не аборт. Я не убью дитя, кем бы ни был отец.
Впрочем, это еще предстоит нам выяснить – как он отреагирует. Пускай ответит на звонок, а потом я скажу. Скрываться больше нету сил. Я так не могу. Не хочу. Я устала, чертовски устала всем врать. Я хочу быть настоящей, говорить всем правду. Хочу просто жить и наслаждаться этим моментом.
Я мечтала. Просто мечтала о несбыточном. Все не так красиво, как в мечтах. И мне пришлось убедиться в этом. Уже через минуту.
– Капитан Добрынин слушает. – Макс принял входящий. Было страшно, что это Артур. Мне теперь везде мерещилась большая тень мужчины. Хоть мы и ехали в поезде, были в сотнях километров от него. Эта тревога не давала мне покоя. – Никита? – напрягся почему-то Макс. – Просто исчез?! Как это, он исчез?! Что это значит – исчез?! Он же был у себя дома! Я ему приказал сидеть и никуда не выходить…
Макс кивнул мне и вышел из купе. Он не хотел меня тревожить новостями из родного дома. Но было понятно, что Шептицкие бушуют. Что-то приключилось. Что-то с Никитой. И я не могла успокоиться.
Держалась за живот, хотя и понимала, что там нет еще ребенка. Только маленькая клеточка. Комочек жизни. Но он мой. И я его люблю таким, каков он есть. И не позволю обстоятельствам сорвать беременность.
И тут мне стало очень беспокойно.
Я словно ощущала, как он бьется. Мой малыш. Осознавала – это бред, мне просто кажется. Сама себя накручивала, но боялась. Все равно была на взводе. Что-то приближалось, мы это почувствовали.
Поезд тормозил. Он замедлялся. Первый раз он делал остановку.
Может, ничего такого. Но без Макса я тряслась от страха. Где он? Где мой брат?
Я выглянула в коридор – там пусто. Он куда-то вышел.
– Макс? – Было тихо. Ни проводника, ни брата. Никого. – Максим?!
Наш поезд замер. Он остановился в странном месте. Небольшая станция. Названия не видно. Что-то непонятное. Где мы, почему?
Лучше мне вернуться.
Пойду обратно в купе, там безопасно. Только там. Я буду его ждать. Просто сяду и буду терпеливо ждать прихода Макса.
Хорошо. Так и поступлю. Именно так. Не надо бояться. Не бойся, он не вернется. Не найдет тебя.
И точка.
Но когда я вернулась в купе, то почувствовала новый запах. Его не было, когда я выходила. И на самом деле он не новый – этот запах мне знаком. Я им дышала много раз. Была готова делать это вечно. Раньше. До того, как стала ненавидеть Артура.
– И снова здравствуй, детка. Думала сбежать?
Это был Аксенов. Он меня выследил. Опять. Догнал наш поезд и вошел прямо в купе, как призрак. Словно черт из-под земли. Он был непреклонен, желал одного – вернуть меня, забрать к себе. А все вокруг – гори огнем.
– Артур? О боже… Макс!
Я начала кричать, но мне заткнули рот. Его горячая ладонь прижала губы. Получалось лишь мычать – я снова подчинялась как ягненок.
– Ты думала, что я поверю? – дышал он прерывисто. Неровно. С немалым напряжением в голосе. – Думала, я не пойму, что ты врешь? Я нашел твоего жениха и обо всем у него спросил. В мельчайших подробностях. Я выбил из него все дерьмо, Ульяна. Абсолютно все… И знаешь, что? Знаешь? Ты ведь знаешь, верно? Он сказал, что вы с ним даже не спали. Ты ему ни разу не давалась. Он не отец ребенка. Нет… Никакой не отец. Ты забеременела от меня – это наш с тобой ребенок, понимаешь? Ты это понимаешь? Это мой наследник, моя кровь. А что делаешь ты? Убегаешь от меня в паршивом поезде? Как же это глупо и наивно… – Он прижался губами к уху и сказал мне низким хриплым голосом: – От меня не убежать. Теперь ты часть моей семьи. И ты родишь для меня ребенка. Хочешь ты этого или нет.
