Текст книги "Девочка Карима (СИ)"

Автор книги: Альбина Яблонская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Ты просто обдолбанная сука, – сказал я без доли сомнений. – Паршивая шлюха. И я ебу тебя как шлюху. Понятно?

– Я ненавижу тебя, – сказала Ната, задыхаясь. – Ненавижу. Слышишь? Ненавижу…

Опершись на кровать руками, я медленно полз вперед. Нависая над ней тяжелым грозовым облаком. А она сучила ногами и уворачивалась.

– Ненавидишь меня, да?

– Ненавижу… Ненавижу. Ты ублюдок, – упирались в меня ее руки. Ната отталкивала меня и отворачивала голову.

Но я все равно к ней приближался и в конце концов зажал ее в тиски.

– Ненавидишь?

– Да…

– Сильно? – сглотнул я слюну, осматривая алые губы. – Очень сильно?

– Ненавижу…

– Покажи, как сильно. Покажи мне это.

Я раздвинул пальцами губы и просунул между ними язык. Она шумно дышала и все еще дергалась, но все равно поддавалась. Мы целовались глубоко и страстно, наши рты соединились и дарили друг другу чувство раздражения. Чувство неистовой близости. Чувство полного погружения и острого экстаза. Когда вверху ты трешься языками, а внизу просовываешь член в ее влажную кису и делаешь то, ради чего она была создана. Опустошаешь ее баки похоти, принуждаешь быть такой, какой она хочет быть, но не признается.

Мы трахались над шумным клубом, пока все веселились и танцевали. Где-то внизу гремела музыка, а в комнате оргий пахло сексом и нервами. Пахло сложным характером и поркой. Пахло стонами и дрожью в коленях, пахло потом и сжатыми от любви зубами. Пахло оргазмами и спермой.

Пахло нами – двумя ебанутыми психами, которые пытались разойтись, но ничего не получилось. Ведь нас тянуло друг к другу магнитом. Я хотел быть с ней, а она – со мной. И с этим трудно что-то сделать. Практически невозможно. Думаю, мы безнадежны.

17

Наташа

Та ссора осталась в прошлом. Мы помирились, хоть это и стало испытанием для нас обоих. Конечно, мне было стыдно – очень стыдно за тот вечер, и я благодарна Кариму, что он меня вернул и простил. Мы снова были вместе, наша связь даже стала крепче. Не знаю, чем это объяснить, но факт. Наши чувства закалялись, я все больше понимала, как сильно его люблю. Хотя открыто этого ни разу не сказала. Впрочем, как и Карим. Но не думаю, что это так важно, ведь за людей говорят их поступки, а слова – это просто слова. Разве не так?

Следуя своей же логике, я поклялась больше не пить. Ни капли спиртного. Хотя с ребенком это не было связано – тест показал, что я не беременна, тревога была ложной. Врачи меня осмотрели и не нашли явных признаков зачатия, в организме не было каких-либо изменений. А значит, наша жизнь стала прежней. Карим мог облегченно выдохнуть, а я вернулась к мысли о том, что снова могу ходить в универ и ни о чем не беспокоиться. Моей учебе ничто не угрожало – ни расставание с любимым человеком, ни уход в академический отпуск. Все оставалось в силе, и я этому рада. Хотя какая-то часть меня все же была расстроена.

Но… какая из меня мама? Хм… Это просто смешно.

Помирилась я и с Леной. Она божилась, что не сбегала и просто потеряла меня из виду. А саму ее выгнали из клуба как нелегала, так что выбора не оставалось. К счастью, она поступила как подруга – долго не думая, позвонила Кариму и сказала, что я в «Красном». Если бы не она, все оказалось бы гораздо хуже. Я ей была обязана, она меня реально выручила и спасла от верного позора. Мне даже страшно подумать, что случилось бы, опоздай Карим на какую-то минуту…

Сам он, конечно, не хотел об этом говорить. Произошедшее тем вечером стало темой-табу. Мы просто делали вид, будто ничего такого не было. И мне кажется, это лучшее решение. Карим меня просто пожалел и не стал упрекать в легкомыслии. Все, чего он от меня хотел – неповторение ошибок, вот и все. А с этим я справлюсь, определенно справлюсь.

Дела у него шли неплохо, Карим заключил пару выгодных сделок и сохранил контроль над рынком. Поддержка правильных людей плюс адекватность на фоне бешеного Питбуля – вот и весь секрет успеха. Мы оба были счастливы, все вопросы решились сами по себе, и однажды новые друзья пригласили Карима в казино. Предложили заехать и сыграть в рулетку либо покер, просто развеяться на часик-другой. Само собой, мы поехали вместе – теперь мы больше ценили верность и следили друг за дружкой каждый день.

Вот только тот поход в казино оказался необычным. Меня ждал не самый приятный сюрприз.

– Твою мать… – ворчал Карим, подъезжая к заведению. – Мне негде парковаться. Все забито. Черт.

– А может… – вращала я головой в поисках свободного пространства. Но все было занято шикарными тачками – ни одного клочка асфальта. – Что будем делать?

– Припаркуемся тут. – Мы залезли на бордюр немного в стороне и оставили машину там. – Придется ножками пройтись пару метров.

– Да ничего, все нормально. Тут вон рукой подать.

Я вышла на улицу и ощутила мороз на голых ногах. В коротком синем платье, с глубоким вырезом декольте и с белым полушубком на плечах – я смотрелась откровенно глупо на фоне прохожих в пуховиках и теплых пальто. Но Карим говорил, что в казино идут «на стиле». А это значит, что внешний вид – твоя визитная карточка, одетых по-простому могут элементарно не пустить. Вот и все. А потому я не могла ударить в грязь лицом. Пускай у меня мерзла задница, а по ногам сновали мурашки, выглядела я на миллион.

По крайней мере, ему я нравилась.

– Ты смотришься отпадно, – подмигнул мне Карим и ущипнул за попу. – Надо было вдуть перед выездом. Теперь не смогу про это не думать.

– Да ладно тебе… – отмахивалась я, пока мы поднимались по ступенькам. – Ты будешь думать весь вечер о делах. Я тебя что, не знаю?

А сама так и надеялась, что сказанное – правда. Было очень приятно знать, что он думает об этом. Что он думает обо мне.

– А народу-то, народу…

Мы вошли в роскошный зал, и оттуда сразу повеяло деньгами. Тут звенело золото, хрустели доллары, по мрамору стучали каблучки фотомоделей, которых под руку водили олигархи. Место было откровенно странным, я в таких еще не бывала. И с первых минут не могла разобрать, что за чувства возникали – мне приятно или наоборот противно.

Хотя одно сказать точно могла – было неуютно, я знала, что нахожусь не в своей тарелке. Но все равно не пожалела, что поехала. Отпускать Карима одного в такие места – себе дороже.

– Боже, здесь полно знаменитостей, – бегали у меня глаза. – Смотри, это же он!

– Кто «он»? – спросил Карим, держа меня за руку. – Знакомого увидела?

– Ты что, шутишь? – засмеялась я. – Сомневаюсь, что я увижу тут знакомого. В моем окружении нет таких крутых людей. И уж тем более рэперов.

– А, ты об этом парне… – Мы подошли прямо к артисту, и Карим похлопал его по плечу. – Здорово, братан!

– О… – развел тот руки для объятий. – Давно не виделись, Карим.

Они по-дружески обнялись, а я смотрела и пыталась осознать, что все это взаправду.

– Как ты, бро?

– Да ничего так, потихоньку. Новый альбом записал. А ты?

– Северный рынок отжал, – не растерялся Карим, и рэпер одобрительно затряс головой.

– Вот это я понимаю – серьезный человек! Молодчина… Э… – посмотрел он на меня. – А это что за красотка? Познакомишь?

– Даже не думай. Эта девочка моя. Поищи себе другую.

– О… – взяли меня за руку, чтобы нежно поцеловать в ладошку. – Разве такую найдешь? Это шанс на миллион.

Конечно, я понимала, что все это флирт и пыль в глаза, но находиться во внимании таких мужчин было сродни крепкому вину. Это чувство дурманило и заставляло пульс плясать под дудку волнения.

Но момент ушел. Рэпер чмокнул меня в руку и вернулся за игорный стол. На нем тут же повисли модели, а единственное, о чем он думал – это покер. Все это лишь игра, Наташа, просто игра. Настоящих чувств в этих ужимках нет и быть не может.

Впрочем, Карим не дал мне времени как следует подумать. Вместо этого он взял меня за ягодицу и прижал к себе.

– Ната, я хочу тебя.

– Ай! – вскрикнула я от такой настойчивости. – Карим, ты что? Люди же все видят…

– Ну и пускай, – шептал он на ухо. – Мне похуй. Пускай видят, что ты моя. Пускай завидуют.

– Но… – отталкивалась я. – Мы же не можем просто вот так вот взять и целоваться на виду.

– Почему?

– Ну, это… это как-то несерьезно.

– Тебя это смущает? – взял меня Карим за подбородок.

И я честно сказала:

– Да. Меня смущают все эти люди.

– Тогда я трахну тебя в туалете.

Он только что сказал, что трахнет меня в туалете?

– Что?

– Пойдем со мной… – Карим тащил меня за руку, зная правду – он не шутит. И на самом деле собрался взять меня прямо в казино.

– Нет, погоди… Карим, постой!

– Ну что? – прижал он меня к себе и куснул за краешек уха. – Что не так?

– Все не так.

– Ты не хочешь меня?

– Я… подожди, я хочу тебя. Но не хочу это делать в туалете.

– Отыметь тебя на столе? – остановился Карим и дернулся к толпе.

Он дал мне понять, что настроен серьезно и не слышит слова «нет».

– Ну ладно, хорошо! Я согласна! Только…

– Только что?

Он обнял меня за талию и стал пристально ждать ответа.

– Только… не в мужском.

– Почему?

– Там неприятно пахнет…

– Хах, – усмехнулся Карим. – Неприятно пахнет, значит.

– Да.

– Ну так пошли тогда в женский. – Он завел меня в уборную и трижды хлопнул в ладоши: – На выход, шлюхи, на выход! Комната занята!

Девушки нервно шипели и скрипели зубами, но мигом оставили нас одних. И от этого стала немного страшно. В туалете казино я такого еще не делала… Все сверкало белизной, а рамки зеркал и светильники были позолочены. Больше походило на какой-то дворец, а не комнату с надписью «WC» на входе.

Но Карима это мало волновало. Он схватил меня под бедра и усадил на столешку между раковинами.

– Ах… – вскрикнула я от острых ощущений. – Боже, что ты делаешь?

Он впился губами в грудь и стал безудержно лизать все языком – таким горячим и влажным. Бретели платья недолго оставались на своих местах и уже спустя минуту слезли к локтям. Карим ласкал мои соски и массировал грудь руками. Делал это жадно и в спешке, как будто мы спешили на игру и требовалось сделать все по-быстрому – пока рулетка крутится, а шарик прыгает по секторам и цифрам.

– Ты такая сладкая, – шептал он, целуя шею. А меня буквально передернуло от жажды. Я натурально текла от его напора и мечтала как можно быстрее оказаться на члене.

– Карим… Ты сумасшедший.

Он задрал низ платья и снял белье. Повесил трусики на кран и со звоном расстегнул ремень, чтобы достать уже твердый член и наконец всадить его в меня. Войти до самого упора и сомкнуть свои губы с моими.

– Да, – выдохнул Карим от наслаждения.

– О… – вскрикнула я.

Он вышел и вошел в меня опять. Делал это жестко и методично, насаживал меня так быстро, что я не подпрыгивала в его руках, а реально дрожала. Меня трясло и изводило, я громко стонала, прижавшись спиной к огромному зеркалу. Мои волосы рассыпались по плечам, прическа потеряла форму, а помада смазывалась от влаги мужских губ. Он был так настойчив и возбужден, что я не смела говорить и слова – только целовала его губы и покорно дрожала на мраморной столешке. В отражении зеркал и натертого до блеска кафеля.

А Карим меня имел как свою собственность – сношал в укромном месте, закрыв тонкую дверь на защелку. Я утопала в этом чувстве озабоченности. В этой безбашенности. Во всем этом сладком стыде. И я была по уши в счастье, ничего другого мне не надо. Достаточно секса с ним, и плевать, где именно все происходит – на мягкой кровати или твердом умывальнике. Главное, что я чувствую его внутри. А он – во мне.

– О Ната…

Карим вышел из меня и кончил прямо на платье. Брызнул на меня спермой и прижался к зеркалу горячим лбом. На его лице была улыбка, он был так же счастлив, как и я. И мои губы сами потянулись к его рту, чтобы получить еще один поцелуй.

– Ты меня обкончал.

– Извини, – ответил он и чмокнул меня в лоб. – Я не мог удержаться. Ты слишком хороша в этом наряде.

Карим вернул ремень на место и поправил рубашку, смотря на себя в зеркало.

– Ладно… Иди к своим друзьям. Они тебя уже заждались, наверное. Теперь ты можешь сосредоточиться на бизнесе.

– Спасибо, – взял он меня за голову и прижал мои губы к своим. Напоследок. – Приходи поскорей. Буду ждать тебя в зале.

Я привела себя в порядок, надела трусики и застирала край платья под краном. Мне очень повезло, что в этот момент никто не вошел в уборную. Даже показалось сперва, что на входе дежурит Карим. Но в коридоре никого не оказалось – пойду-ка его поищу…

Зал шумел и дышал. Его вдох – это новые ставки, надежды, поставленные на кон горы фишек и удачи. А выдох – звук рулетки, шорох карт в руках крупье и восклики играющих. У кого-то это стон от разочарования, а у кого-то напротив радость победы. Такие люди мигом привлекали внимание. Те, кому везет, собирали вокруг себя толпы зевак и прихлебателей.

Девушки терлись в надежде уехать к победителю домой, другие игроки хотели понять секрет успеха, ну а пассивные зрители вроде меня – они просто блуждали по залу и смотрели. Что-то вроде аттракциона, ведь я бы никогда при здравом уме не поставила бы деньги. И не важно, о какой сумме речь – мне не по пути с азартными играми. Может, в чем-то мы с мамой и были похожи, но страсть к азарту на мне отдохнула. Я никогда не сделаю, как она: не поставлю на кон все деньги и не закричу как бешеная эту фразу…

– Вот это пруха, мне фартит!

Я замерла на месте и медленно оглянулась – с опаской повернула голову к тому столу, за которым сидела женщина. Зрелая, со светлыми прямыми волосами, как у меня. Она была одета в дешевый наряд и буквально осыпала себя побрякушками «под золото». Видимо, чтобы казаться богаче. Казаться успешней и достойней. Чтобы ее пропустили на входе и не сочли какой-то нищенкой.

Вот только я прекрасно знала правду. Вся эта цыганщина на меня не действовала, ведь я была знакома с этим человеком.

– Приветик, мама.

Я коснулась ее плеча, и она с удивлением выпятила глаза.

– На… Наташа?

Я так хотела с ней поговорить, но когда мы встретились взглядами, то язык будто стал свинцовым. А горло так и резало комом – болезненным, со вкусом горьких слез. Мне было больно на нее смотреть. После всего того, что она натворила.

– Возьмите свой выигрыш, мадам, – говорил крупье, и это отражалось рефлексом на мамином лице.

Она не могла отвлекаться, только не теперь, когда деньги сами шли ей в руки.

– Может, давай выйдем и поговорим? – предложила я и подняла глаза к потолку, чтобы не ронять глупых слез. – Я давно тебя не видела. Давно не слышала твой голос, и…

– Извини, доча, – сказала мама и сгребла к себе фишки. – Я сейчас как бы занята немного. Может, давай уже в другой разок, а?

– В другой разок? Ты это серьезно?!

– Так, не мешай матери! – кипятилась она и рычала как собака. – Мне сейчас некогда, карта прет как бешеная! Что, не видишь? – отвернулась мама и скорчила улыбку для крупье: – Шесть на красное, пожалуйста.

Это было просто издевательством. Она вытерла об меня ноги и поступила, как свинья. А теперь вот так берет и отталкивает меня на глазах у богатой публики? Ну уже нет – мы с ней сегодня потолкуем!

– Много уже проиграла?

– Пф… – фыркнула она. – Проиграла? Да я вообще никогда не проигрываю, доча. Мама всегда в шоколаде. Всегда. При любом раскладе.

– Это я уже знаю, спасибо. Выучила твой урок.

Я села за игорный стол и достала фишки. Не знаю, сколько в них было, мне просто дал их Карим, чтобы при случае взять и сыграть пару раз, испытать судьбу. Я даже и не думала играть, такие вещи меня не увлекали. Но если мать не может оторваться от рулетки, чтобы уделить минуту дочери… я пойду на уступки. Только сегодня и ради нее.

– Желаете сыграть? – спросил меня парень в черной бабочке.

– Да.

– На что хотите ставить?

– Мне все равно, – отмахнулась я и посмотрела на мать – она была удивлена. – Поставьте наобум, мне все равно. Разницы не вижу.

– Ахах… – смеялась мама. – Наобум? Кто ж так играет, дуреха? Играть надо осознанно. Использовать счастливые числа, ловить все знаки судьбы и просить у Вселенной помощи. А что ты? Села вот так за стол и просто сунула фишки?

– Я не для этого села.

– А для чего же?

– Хочу задать тебе вопрос.

– Вопрос? О боже, Наташуль… Вот только не надо этой мыльной оперы.

– Я имею право говорить со своей матерью. А ты обязана меня выслушать.

– Ага, конечно, – ворчала мама, бегая глазами за шариком, который вращался по краю рулетки и пока еще не выбрал, куда выпрыгнуть. – Ты просто злишься на меня за тот поступок. Да? Признайся. Ты до сих обижаешься на маму. Хотя обижаться там нечего.

– Обижаться нечего? – повторила я и прикусила губу, чтобы не заплакать. – Да ты продала меня за долги!

– Перестань! Не устраивай спектаклей! Ты меня позоришь!

– Это я тебя позорю?! – стекали мои первые слезы. – Я тебя позорю…

– Ты выносишь сор из избы. Нельзя так делать. Что было между нами – семейная тайна.

– Господи, – закрыла я лицо руками и не хотела ее видеть. Лучше бы этой встречи не было. Лучше бы я прошла мимо и не услышала ее голос. Надо было просто сказать себе, что я ошиблась, что это не она. Что это не моя родная мать…

Карим был прав. Он был абсолютно прав – моя мать не заслужила того, как я к ней отношусь. Я все это время думала, что нужна ей, а на самом деле все наоборот. Матери я безразлична.

– Новичкам везет! – раздался голос крупье. – Поздравляю с выигрышем! Ваши молодость и красота идеально сочетаются с удачей!

Я открыла глаза и увидела две вещи. Первое – гору фишек, которые дал мне крупье. А второе – мамино лицо. Оно было траурным. Ведь дочка выиграла, а мать проиграла.

Она плотно зажмурилась, сжала руки в кулаки и с размаху дала по столу.

– Сучка! – заорала мама. – Всю игру мне испоганила!

К нам стали оборачиваться люди, всем было интересно знать, что происходит. Многие любят крики радости, чужие взлеты. Но больше всего обожают падения. И чем больше теряет человек, тем интересней за ним наблюдать. А моя мать потеряла все, включая собственную дочь.

– Это не самое страшное, что бывает в жизни. Как-нибудь переживешь.

Но она не могла смириться и была готова лить на меня дерьмо, будто за это давали деньги – по доллару за каждую обиду в мой адрес.

– Ты… ты лишила меня последнего счастья! Ты отняла у меня единственное, что меня радовало! – говорила мама абсурдные вещи. – Ты вообще хоть понимаешь, что пересрала мне всю жизнь?!

– Ну и как же я ее пересрала? Давай – расскажи, всем очень интересно…

– Муж меня бросил, как только узнал, что я беременна. Ему не нужен был ребенок, как и мне. Но я решила, что обязана дать тебе шанс. Я положила на плаху все свое будущее, чтобы у тебя была возможность жить. А что теперь? Как ты мне платишь?

– Послушай, мам, я просто хочу…

– Карим сделает с тобою то же самое! – закричала она, тыча в меня пальцем. – Вот увидишь, он бросит тебя при первой же возможности! Пузатая ты ему и нахрен не сдалась!

Услышав свое имя, Карим пробился сквозь толпу и взял меня за плечи:

– Все нормально? Что произошло?

Я пыталась ему что-то объяснить, но вместо слов только капали слезы. Они застилали мне все, но оно и к лучшему – не хочу ее больше видеть. Никогда.

– Я все из-за тебя проиграла! Все до копейки! – орала она и трясла над столом опустевшей сумочкой. Из нее выпали пару мелких фишек, и на этом все. Мама как обычно была на мели. – Из-за тебя у меня долги!

– Но ты ведь говорила, – скрипела я зубами, – сама ведь говорила, что все в шоколаде… Мне за тебя стыдно.

– Да это мне за тебя стыдно! Малолетняя шлюха! Соска! Как ты посмела матери указывать?! Я ради тебя пожертвовала всем! Сколько мужиков от меня отвернулось из-за спиногрыза! Вот была я дурой – надо было слушать умных людей и сделать как подруга. Просто сдать тебя в детдом и уехать с моряком. Вот она была умной, так и поступила: двоих детей оставила, а сама улетела за бугор и живет там в шоколаде.

– Ага… У тебя, я погляжу, прям все в шоколаде. И ты в шоколаде, и подруга твоя в шоколаде… Вот только, может, это и не шоколад вовсе, а что-то другое? Очень похожее на шоколад, но пахнущее хуже…

– На что ты намекаешь? – уперла она руки в боки.

И я ей прямо ответила:

– Что ты по уши в дерьме!

Между нами воцарилась пауза. Все ждали продолжения, рядом ходила охрана, но никого не трогали. Драки нет – этого достаточно. И крупье воспользовался шансом – придвинул ко мне фишки и напомнил:

– Не забудьте свой выигрыш.

– Он мне не нужен.

– Что? Извините…

– Отдайте этой дуре. Пускай она все забирает… – встала я из-за стола и напоследок бросила: – Можешь подавиться этими деньгами. Они мне не нужны – за них нельзя купить мозги для своей матери… А жаль.

Со мной случилась истерика.

Я не могла с этим бороться и плакала навзрыд – тупо ревела, пока Карим прижимал меня к груди и пытался успокоить. Но все было тщетно. Встреча с мамой оказалась чересчур тяжелым испытанием, и моя психика его не вынесла.

– Ну все, малыш, идем…

Карим увел меня из зала, и мы вышли на улицу. Там было тихо и свежо, не было ни людей, ни крупье. А самое главное – не было мамы. Она действовала на меня как раздражитель, заставляла биться как рыба об лед, убиваться о стену. Я понимала, что она есть, и подсознательно тянулась к ней. Но как только я подлетала к этому огню, он тотчас же обжигал мои крылья. Они горели, и я падала. Единственное, что меня спасало – это руки, заботливые руки Карима, которые ловили меня и оберегали. За это я была ему очень благодарна. Переоценить его поддержку просто невозможно.

– Прости меня, – шмыгала я носом. – Извини, что так получилось.

– Ничего, – поцеловал он меня в лоб и отвел к машине. – Залезай. Я подогрев включу, чтобы в попу было тепленько. А потом поедем домой – устрою тебе романтический вечер. Культурную программу….

– Но ты же хотел поиграть? Ты ж не успел поиграть, у меня все фишки твои были.

– Да к хуям все эти фишки, – морщился Карим, садясь за руль. – В другой раз поиграю. Впереди еще целая жизнь… А вот твои слезы, малая, режут меня как серпом по яйцах.

– Пхе… – прыснула я смехом. – Ты смешной.

– Я знаю.

Я взяла его за колючую щеку и приблизилась для поцелуя. Но в этот момент раздался шум – входная дверь распахнулась, и из казино выбежала мама.

– Какого хрена? – хмурился Карим, опять открывая дверь.

А я как идиотка бросилась на помощь.

– МАМА!

За ней бежали трое мужиков.

Мать удирала на всех парах, но высокие шпильки вкупе с горстью фишек, которые сыпались на мостовую, делали ее легкой добычей.

– Ну че, кобыла?! – схватили мою маму за шиворот и прижали к стене. – Хотела улизнуть?!

– Ребята, нет! – кричала мама. – Прошу, не бейте! Умоляю!

Фишки сыпались на землю, а я как в бреду неслась навстречу проблеме.

– Карим! – визжала я от отчаяния. – Сделай что-нибудь!

Карим перемахнул через капот машины и с ходу заехал в морду – сперва одному, потом второму… Между ним и братками завязалась драка.

Мама жадно собирала фишки, а я кричала как сама не своя. Звала охрану на помощь и уже жалела, что дернулась – что снова глотнула этот крючок и пошла за матерью.

– Стоять, сука! – крикнул браток и взял Карима на мушку. Он приставил к его лицу пистолет и был готов стрелять. – Какого хера ты творишь, Карим?! Обдолбался, что ли?! Ты чего… на своих же нападаешь! Может, тебе мозги по стенке размазать?!

Карим стоял и тяжело дышал с поднятыми руками. Губа была разбита, рубашка порвана – и все это из-за мамы.

– Что у вас за дела к этой ведьме? – спросил он и оглянулся через плечо. Чтобы убедиться, что мама все еще на месте.

– Она должна нам пять косарей.

– Пять косарей?

– Брала три под проценты. Полгода назад. Хотела отыграться… – говорил мордоворот с насмешкой. – Пришло время возвращать долги. Если денег нет – вырежем почку.

– А не жирно будет – пять косарей?

– Не борзей, Карим, – качал тот головой, все еще держа пистолет. – Хочешь не хочешь, а мы возьмем свое. И тебе тут лучше не встревать. Это наша баба, и мы сами решим этот вопрос.

Но Карим не спеша опустил руки и достал из карманов деньги.

– Вот, возьми. Все, что у меня есть при себе. Еще в бардачке косарь.

– Ты чего? – не понимал браток. – Ты тут ни при чем, Карим. Просто не мешай нам, и все.

– Ната, открой бардачок и возьми там пакет. Отдай его парням… Пускай отпустят эту суку.

Я вернулась в машину и достала деньги. Отдала их бандитам. И только после этого они расслабились. Пистолет вернулся за пояс, а угрожавший им похлопал Карима по плечу.

– Спасибо, братан. С вами приятно работать, мля… Вот умора…

Они еще не раз обернулись, чтобы взглянуть на трио идиотов, а затем ушли из виду. Входная дверь закрылась, на улице снова было безопасно. Вот только мама этого не ценила. Да и Карим был не прочь отметелить ее за такие дела.

– Тебе крупно повезло, – подошел он к маме и уперся рукой в стену, прямо возле ее головы. – У меня железное правило – бабу не бить. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Мой парень бросил на меня короткий взгляд и сел в машину. Внедорожник ожил, ослепил нас обеих фарами и нервно газанул. Но все еще стоял на месте. Карим ждал, пока я вернусь, и давал мне пару секунд на прощания. Впрочем, могла ли я что-то ей сказать? После такого…

Правда, у мамы нашлось пару слов.

– У тебя, это… – переминалась она с ноги на ногу, – денег не найдется?

– Что? – не могла я поверить в это. – И это все, что ты хочешь мне сказать? Тебе не стыдно?

– Между прочим, это я тебя вложила в правильные руки. Это все моя заслуга. Моя. Помни об этом.

– Господи…

Я повернулась к свету фар и хотела уйти. Но она настояла.

– Поможешь маме?

Застыв на мгновенье, я взяла себя в руки и обернулась. Да, обернулась. Но то, что я сказала, маме не понравилось.

– Знаешь… я бы помогла тебе, честно. Но… – пожала я плечами от бессилия, – я не могу. Правда. Не могу, понимаешь. НЕ МОГУ! Ведь… есть одна проблема: у меня просто нет… мамы. Ее не существует. Извини… Прощай.

Я села в машину, и мы поехали. Оставили ее одну – она вышла на асфальт и еще долго смотрела мне вслед. Но это был конец, наша нить разорвалась. Я ничего не говорила, просто молчала всю дорогу. А потом рассмеялась. Мне вдруг стало легче, наконец отпустило. И… я уже не чувствовала вины, она перестала меня душить и мучить как ошейник.

Мы ехали вперед, а все плохое оставалось позади. Включая маму. Вот так вот все и случилось.

18

Наташа

Благодаря Кариму я победила внутренних демонов. С ним я поняла, что могу жить дальше. Что могу оставить все плохое позади и двигаться вперед. Вместе с любимым мужчиной. Ведь он всегда поддержит и подставит сильное плечо. Это чувство делает жизнь уютной и спокойной. Я всегда могла положиться на него.

Но правда была в том, что он не супермен, не сверхчеловек. И порой ему самому требовалась помощь, нужна была поддержка со стороны. И так случилось в то холодное утро – когда ему как раз исполнилось тридцать три.

– А! – вскочил он с постели и собрался куда-то идти.

Сперва я испугалась, решила, что к нам пробрались воры. Но затем Карим и сам осознал, что это просто сон – ему приснился кошмар. И он вернулся в постель, оперся спиной на изголовье и стал шумно дышать. Как после пробежки.

– Что с тобой? – Я взяла его за руку, но она была потной и мелко дрожала от шока. – Приснился кошмар?

– Да… Похоже на то.

– Что-то плохое? Какие-то монстры?

– Нет, – отмахнулся Карим и вытер лицо краем футболки. – Извини, что разбудил. Просто мне… мне приснился…

– Кто?

– Мой отец. – Карим сказал эту фразу и будто сам удивился тому, что слышит. – Это странно. Он мне никогда не снился. Это впервые. Черт…

Карим был взволнован. Не знаю, что именно он видел, но спрашивать боялась. Ведь присниться может всякое. Порой о кошмарах лучше не спрашивать, чтобы не было еще хуже.

– Мне моя мать частенько снится. И как правило, я плачу… Мы или скандалим, или она ведет себя как чужая. Короче… – засмеялась я, – короче, все как в жизни. – Но Карим не смеялся, он сидел в полумраке со стеклянным взглядом. – Наверное, вы с Питбулем дрались во сне? Или у вас была перестрелка?

– Не знаю, было что-то странное. Мне трудно объяснить. Но… какое-то дурное чувство. Очень странно.

Посидев немного в тишине, Карим взял телефон и открыл соцсети. Он нашел там чужой профиль – аккаунт милой женщины под сорок. Практически на всех фотографиях она улыбалась. И эта улыбка… я ее сразу узнала.

– Это твоя мама?

– Знаешь, за что я ненавижу отца? Я ненавижу его за то, что он ее отпустил. Она бросила меня из-за него, просто не могла уже терпеть его выходки. А когда попыталась забрать ребенка, Питбуль пригрозил ей расправой. Поклялся, что достанет ее и убьет. Вместе со мной… – Карим закрыл глаза и какое-то время молчал, массируя веки. Затем перешел в альбом с фотографиями мамы и сказал: – Она уехала за границу, нашла себе нормального мужика. Иногда я смотрю на эти фотки и… думаю, как бы все могло быть, если бы она осталась. Хм, – грустно улыбнулся мой парень. – Люблю за ней приглядывать. Она живет уютной жизнью. В симпатичном доме возле озера. Где-то в Канаде. У них… – листал Карим фото и показывал их мне как что-то секретное, – у них есть собаки – три хаски. Мама устроилась там ветеринаром и работает в местном заповеднике. У нее полно классных фоток. Там леса… Есть олени… Северное сияние… Порой я ей завидую. Но все равно не могу перестать думать – задавать себе вопрос… Почему? Почему все случилось именно так? Была ли она права, что оставила меня здесь, а сама уехала?

Я подползла повыше и обняла Карима обеими руками – повисла на нем теплым балластом и чмокнула в шею.

– Твоя мама выглядит счастливой. Она наслаждается нормальной жизнью. Ведь ей есть, с чем сравнивать. Иногда люди оказываются в безвыходной ситуации, но в итоге это дает им новые возможности. Открывает им глаза на мир и помогает почувствовать себя уверенней. Так произошло и с твоей мамой – она сбежала от тирана. И я уверена, она бы обязательно взяла тебя с собой, если бы не этот мудак. Этот Питбуль. Хм… знаешь, я бы не была сильно расстроена, если б узнала, что он подох. – Сказав это, я поняла, что зашла далеко. Карим повернул ко мне лицо и укоризненно прищурился. – Извини, я знаю, что это твой отец… Не хотела тебя обидеть.

– Да я на тебя не обиделся, – он легко улыбнулся и погладил меня по щеке. – Напротив – я удивлен.

– Чем?

– Тем, как сильно совпадают наши мысли.

Я прильнула к его губам и прошептала:

– С днем рождения.

– Точно…

– У меня есть подарок.

– Подарок? – удивился Карим. – Не стоило. У меня и так уже все есть. Ты – мой подарок.

– Я знаю. Поэтому купила это…

Стащив с себя ночнушку, я показала комплект красивого белья. Оно было черным, с красным обрамлением. Элегантный бюстгальтер, кружевные трусики и легкий поясок с подвязками для чулок.

– А-ху-еть… – хлопал в ладоши Карим. – Да ты знала, как угодить мне с подарком.

– Погоди, я чулки надену.