Текст книги "Призыв к оружию"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Они шли уже довольно долго по этому сложному комплексу, однако до сих пор Уилл не увидел ни одного земного лица.

– Здесь их почти нет, – объяснил Ж’хай. – В основном они на поле боя, где их уникальные таланты можно использовать с наибольшей выгодой.

– Но тогда почему здесь так много массудов? – спросил Уилл и показал рукой на троих долговязых солдат.

– По сравнению с землянами массудов очень много. Ведь пока в нашем распоряжении лишь небольшой контингент ваших соплеменников. А массуды принимают участие в войне всей расой. А раса эта, между прочим, проживает на десяти планетах! Разумеется, массудов много в действующих войсках, но многие служат и здесь, в тылу.

– Но мне обещали, что здесь я увижу землян.

– Увидите, увидите, а как же? – заверил его Ж’хай. – Я же сказал, что они на передней линии. Туда мы и направляемся.

– Прямо в бой?

Ж’хай глянул на него снизу вверх.

– Вы разве не этого хотели? Посмотреть на то, как воюют ваши соплеменники? Если таково ваше желание, то для того, чтобы удовлетворить его, вам придется подвергнуть себя известному риску быть подстреленным. Вижу, вы колеблетесь, и сочувствую всей душой. Ведь сопровождать вас туда мне позволяет лишь полученная мной специальная подготовка. Другие мои соплеменники не способны на это. Попробуйте себя представить на моем месте хоть на минутку! Я ведь не землянин и не массуд. Впрочем, на самое поле боя мы не пойдем. Это мне не по силам, говорю сразу. Если вы передумали, то мы можем вернуться в порт и улететь на следующем же челноке. В голосе Ж’хая слышалась надежда на то, что землянин именно передумает.

– Нет, – твердо ответил Уилл. Взгляд с’вана тут же потух. – Я ненавижу войну не меньше вашего, однако специально прилетел сюда для того, чтобы увидеть, каково здесь завербованным вами рекрутам. Пока я все не увижу собственными глазами, не улечу отсюда.

– Очень хорошо, – ответил Ж’хай и сострил, от чего Уилл улыбнулся.

Когда возникала непростая ситуация, он всегда мог рассчитывать на то, что с’ван разрядит ее очередной шуткой или просто остроумной и небрежно брошенной репликой. – Ваши соплеменники дислоцированы на передовой базе, которая находится не так далеко отсюда. Она располагается почти над той самой дорогой, которую используют криголиты для сообщения с одним важным васарихским городом, который находится отсюда на западе. – С’ван показал рукой. – Землян бросили здесь в бой, чтобы посмотреть: удастся ли им внести позитивные изменения в ситуацию.

– Ну и как они действуют?

– Не знаю. Я довольно долго отсутствовал. Ничего, подождите немного.

Доберемся до них, и все сами увидите. – Голос с’вана становился все менее уверенным. – Надеюсь, мы заявимся в период затишья. Уилл поймал себя на том, что завидует с’ванам, гивистамам и прочим миролюбивым расам Узора. Перед ним стояла нелегкая задача: убедить Кальдака и его начальников в том, что земляне являются столь же миролюбивой цивилизацией.

Они покинули базу через узкий туннель, сидя в бронированной машине, принципом движения которой было отталкивание от земли. Она неслась вперед в нескольких футах от неровного скалистого пола туннеля. Туннель вскоре закончился. Горы остались позади. Потом они юркнули в продуваемую ветрами ложбину, которая пересекала полупустынную, открытую местность. Стрелок-чиринальдо помещался бесформенной глыбой среди своего вооружения в башне машины. Вдобавок к двум пассажирам он вез в зону боя медикаменты.

– Ложбина обеспечивает надежное укрытие от средств слежения дальнего радиуса действий, которыми располагают криголиты, – объяснил Ж’хай. – Наша машина слишком мала, чтобы тащить на себе еще и маскировку. Воздушного наблюдения мы можем не бояться, ибо оно весьма ограниченно из-за малого числа аппаратов слежения, которые обе стороны имеют возможность держать в воздухе. Выведенные на орбиту планеты спутники наблюдения уничтожаются нами и противником с завидной регулярностью.

Ложбина стала резко сужаться по мере того, как машина приближалась к следующему комплексу сил Узора, который в уменьшенных размерах представлял собой копию главной базы. Здесь было заметно больше военной техники и вооружений, а процент массудов среди представителей иных рас существенно возрос. Однако и здесь Уилл не видел ни одного землянина. Он уже начал было отчаиваться, как вдруг одна соплеменница все-таки появилась. Она подбежала к машине, из которой вылезали композитор и его проводник, чтобы обменяться парой фраз с чиринальдо, который, коротко кивнув ей на груз медикаментов, торопливо стал перезаряжать свои гелиевые баллоны. Ее мундир пересекали две серебристые полоски, начинавшиеся у левого плеча, пробегавшие по груди и заканчивавшиеся под правой рукой. Кожа ее отливала шоколадом, волосы и глаза были черными. Уилл ожидал увидеть грубость вместо красоты. Впрочем, поразмыслив, он решил, что второе не исключает первое.

– Я слышала, что вы везете с собой важного гостя, – сказала она, глядя на Уилла, но обращаясь к с’вану.

– Это Уильям Дьюлак, – торжественно объявил Ж’хай.

Она тут же вскинула брови.

– Так, значит, ты и есть легендарный Дьюлак?! – воскликнула она без всяких церемоний.

«Легендарный?! – смущенно подумал Уилл. – Но я пишу музыку. Я композитор, черт возьми, а не легенда…»

Она добавила ему смущения, одновременно пожав его безвольную руку и крепко поцеловав в губы. И хотя он рассчитывал на более прохладное приветствие, против поцелуя возражать не стал.

– Я капитан Эчеваррия. Мария Эчеваррия, – сказала она по-английски с сильным акцентом. Энергия и возбуждение так и лезли из нее. – Миу рада познакомиться с тобой, сеньор Дьюлак. Здесь всем знакомо твое имя. Его вдруг охватило сильное желание взобраться обратно в кабину машины, распорядиться отвезти его назад, на главную базу, там дождаться следующего челнока и убраться на Землю. Подобру-поздорову. Он увидел здесь совсем не то, что хотел увидеть, что ожидал увидеть, что надеялся увидеть… Уверенность, которая подкреплялась до сих пор надеждой, рухнула, и он уже не знал, стоит ли ему разочаровываться дальше.

– Вы капитан? – услышал он свой подрагивающий голос.

Он не был в состоянии отвести от нее онемелого взгляда.

– Si. Тебя это удивляет?

– Откуда вы?

– Из Мехико. Вообще-то я оказалась на Побережье потому, что хотела малость подзаработать, в поисках денег, понимаешь? Как тебе, кстати, мой английский? Говорят, что неплох, verdad?

Прежде чем Уилл успел что-то ответить, она выпалила пару коротких фраз на языке с’ванов. Ж’хай также коротко ответил ей и откланялся. Уилл посмотрел ему вслед, но тут девушка схватила его за руку и потащила в обратную сторону.

– А что? Мне лично нравится. Никогда, конечно, и думать про такое не могла, но… В общем, каждому стоит попробовать. Только со званиями тут все как-то несерьезно.

– Значит, вы капитан…

Он словно зациклился на этом слове, настолько оно и весь облик этой землянки его потрясли. Она прижималась к нему. Чувствовалось тепло, исходившее от ее тела. Впрочем, чувствовалась и ее жесткость, сила.

– Что-то вроде этого… Мы сами свои звания используем. У них этого нет. Командиры занимают набли… наблюдательные позиции. Это они сами так называют. Так что я что-то вроде капитана-наблюдателя. Мне это не нравится. Слишком сложно.

Коридор, по которому они шли, был забит гивистамами, о’о’йанами и массудами. Уилл увидел даже фигуру одного бир’римора, но землян не было.

– А где остальные? И пожалуйста, не называйте меня легендарным.

– Шутишь? – Она отпустила его и ускорила шаг. – Ведь это ты все затеял! Ведь это благодаря тебе мы получили такой шанс в жизни! Если бы не ты, никого бы из нас тут не было. Мы сидели бы у себя на Земле и прозябали бы. Как делали это перед тем, как нас отыскали вербовщики. С этими словами она смачно сплюнула на сторону, чем несказанно шокировала Уилла.

– Вы служили в мексиканской армии? – рискнул он продолжая дивиться ее бесцеремонности.

В ответ она вдруг во все горло расхохоталась. Было как-то странно слышать этот знакомый земной звук в такой неземной обстановке.

– Кто, я? Ты что, смеешься?! – воскликнула она. – Баба в мексиканской армии?! Ты что, никогда не слышал слова «мачизмо»? Откуда ты такой?

– Из Нового Орлеана.

– А, слыхали!.. Большой город. Кто знает, может, когда-нибудь и я там побываю. Но сначала нужно сделать здесь работу. Здесь не так уж и плохо. Они не забывают платить золотом, как и было обещано. Поначалу мы все тут были подозрительны, но потом стало ясно: тут тебя не обманут. И дело не в том, что они тут все наивные. Просто другая мораль. Получше нашей будет, это уж я тебе точно говорю!

– Они заставляют вас лезть под обстрел вместо себя. Не уверен, что это высокоморально…

– Ну, видишь ли… Каждый думает так, как ему нравится, правильно? Но ты не пойми меня превратно. Мы воюем не только за деньги. Из того, что я слышала, эти амплитуры сильно смахивают на банду pendejos grandes. Что до меня, то я пока еще ни одного не видала. И никто из нас не видал. В основном попадаются эти козлы-криголиты… Так себе ребятишки, кушать можно. Они-то, конечно, думают, что они самые крутые! Вернее, думали, пока с нашими не повстречались. Массуды – хорошие солдаты, но я тебе точно говорю: там, где я выросла, они и недели бы не протянули! Слишком осторожничают. Ты понимаешь, что я имею в виду? Когда видишь, что на тебя прут два клопа с энергопистолетами, времени на стратегию и прочее в том же роде не остается. От тебя требуется только одно – реагировать. И по-быстрому. Массуды так не привыкли. Чиринальдо в этом отношении чуть посноровистее, но они слишком большие и их срезают одного за другим за милую душу, если слишком высовываются. Поэтому они в основном сидят за броней и орудуют такими пушками, какие нам на Земле и не снились. «И вейсы» и «Флаггеры» называются. У криголитов тоже неплохое оружие. Если бы несколько систем в свое время оказались бы в руках Панчо Вилья, мы, пожалуй, попросили бы у вас Калифорнию обратно. Она хитро глянула на ошарашенного композитора и весело засмеялась.

Тут-то Уиллу наконец удалось ввернуть свое словечко:

– Вы что, сейчас здесь одна?

– Почти все сейчас отстреливают клопов, но и здесь несколько ребят вертится. Меня попросили встретить тебя. Хочешь на передовую? Мы обо всем позаботились, можешь не волноваться. Волосок не колыхнется, это я тебе обещаю! Мы тебя будем беречь пуще глаза, ведь благодаря твоим усилиям…

– Нет! – вскричал Уилл, дико вращая глазами.

Заметив ее изумление, он продолжил уже более спокойно:

– Не знаю, благодаря чему вы здесь находитесь, но только не благодаря мне! Я выступал за то, чтобы сюда не посылали наших людей! Это не наше дело, не наша война! Нам не стоило вмешиваться… Необходимо убраться отсюда побыстрее, пока…

– Пока что, парень?! Что ты тут мелешь?! Платят они что надо. Может, у них забавные рожи и уши, но это классные ребята, пойми! Они… Они влюбились в нас! Никого здесь не волнует, что ты делал на Земле, кем ты там был и гонялась ли за тобой полиция! Здесь каждый из нас получает новый старт, новую жизнь, понимаешь? С самого начала… Для массудов, гивистамов и с’ванов мы всего лишь земляне! Нас попросили пострелять из их окопов, и у нас это хорошо получается. Больше им ничего от нас не надо. Она махнула рукой вперед по коридору.

– Большинство наших здесь, – во всяком случае те, которыми я командую, – на Земле мало что имели. От рождения и до того дня, когда повстречались с вербовщиками. Они или улицы мели, или вынуждены были делать грязное дело, которое ненавидели, понимаешь? И только здесь они нашли себя, как и я. Только здесь они почувствовали себя стоящими людьми. Вот смотри: у меня под началом три лейтенанта. – Она хохотнула. – Нет, ты не подумай насчет этого… Compende? Один был страховым агентом в Германии, другой пахал на Красный Крест в Нью-Йорке. Кстати, его бабенка мыкалась на Земле без работы. Скука была смертная. А теперь и она при деле. Ты бы видел, как она косит клопов из винтовки! Красота одна! А третий… Ему не повезло совсем. Представь: до старости рубил сахарный тростник! И все! И жизнь так прошла! Это по-людски?! Все трое счастливы здесь, потому что делают почетную работу. Гивистамы суетятся, как бы накормить нас получше. Больше нам и не надо. – Во взгляде ее черных глаз чувствовался упрек. – Так что же ты выгоняешь нас отсюда? Ему потребовалось какое-то время, чтобы собраться с мыслями и ответить:

– Может, некоторым людям это и подходит… Но мы не имеем права вовлекать в войну все человечество…

– Чего-чего?! – воскликнула она, не дав ему закончить фразу. Они завернули за угол. – Тебе никто не говорил, что ты псих, а? Ты что, не знаешь, что эти амплитуры еще ни от кого не отставали? Уступи им один метр и все – прощай! Засосет в это их Назначение и сгниешь там до конца! Она попыталась даже изобразить этот процесс наглядно, на пальцах. Он заметил, что ногти у нее были выкрашены в ярко-красный цвет.

– Все это, возможно, является лишь умелой пропагандой Узора. Откуда мы знаем, что амплитуры не захотят оставить нас в покое.

– Ну, я-то, положим, знаю, мистер! Ты-то сам, своими глазами видел хоть раз в жизни криголитов и молитаров, которые пашут на них? А я видела! Особенно молитаров. Ребята здоровые, как быки, но мозгов маловато. Не знаю, как сказать это по-научному, но такое впечатление, будто кто-то основательно помахал граблями у них в башке! Все перекорежено вплоть до генов. Что до меня, то я не позволю разным придуркам копаться в моих мозгах! Comprende? Понял? А хотелось бы глянуть на амплитура. Я слышала, что у них большие глазищи, четыре копыта и два длинных щупальца из башки лезут. Говорят, их можно мять, как тесто. Хочешь, колобка сделай, а хочешь – змейку. Ты даже шею свернуть им не можешь, потому что у них нет шеи. Они бес… беспозвоночные! Ого, оказывается, выговорила! В испанском такого и слова-то нет, наверно.

Она снова рассмеялась.

– Все-таки не пойму, почему здесь нет никого из наших? Неужели всех землян бросили на переднюю линию?

– Не, я же говорила, что кто-то из наших где-то тут вертится. А почему мало?.. Понимаешь… Если не считать массудов, вот эти все ребята нас побаиваются. – Она показала рукой на группу, в которой были о’о’йаны, с’ваны, бир’риморы и еще кто-то. – А, может, мы им просто не особо нравимся, кто знает? – Она пожала плечами. – Не важно. Если гивистамы, о’о йаны или высокомерные вейсы почему-либо не хотят общаться с нами, мы это не принимаем близко к сердцу. Со с’ванами полегче, но никогда не знаешь, что у этого бородатого коротышки на уме. Тебе это знакомо, а? Я как-то спрашивала одного с’вана, что это, мол, нас так чураются? Знаешь, что он мне ответил? Говорит, многие расы Узора отличаются слишком «тонкой чувствительностью». Словом, я поняла. Мы тут шумим порой… Но, черт возьми, чего они бы от нас хотели? Здесь тебе не вечеринка с шампанским, а война! Но я говорю, что все равно их поняла. Им это дело не по вкусу…

– Нам это дело тоже не по вкусу, – раздраженно заметил Уилл. – Участие в боевых действиях возрождает в людях ту регрессивную черту, от которой человечество только-только вроде бы начало избавляться!

– Ага, это ты избавился, парень, а у меня всю жизнь шли сплошные бои.

– Значит, вы все-таки были какое-то время в армии!

Уилл решил, что поймал девушку на слове и сейчас все объяснится.

– Не в том качестве, на которое ты намекаешь… Но вообще то я имела какое-то отношение к солдатам. Видишь ли, дружок, я профессиональная puta. Ну, шлюха, проститутка. А из Мехико я убралась, потому что мой сутенер решил пустить мне немного крови. Я слышала, что в Канкуне шляется много богатых туристов, поэтому и подалась прямо туда. Однажды ко мне пристал психоватый англичанин и стал задавать мне разные странные вопросы. Затем он показал мне столько золота, сколько я никогда не видела даже в ювелирном. И сказал, что кое-что может перепасть и мне. За такими бабки я готова была сделать ему все что угодно, но он сказал, что мои услуги ему не потребуются. Потом у нас состоялся длинный разговор. Он все уговаривал меня. Говорил, почему бы мне не попробовать? Ну, и я тоже мозгами пораскинула. Подумала: а что мне терять-то, собственно? И потом я сказала ему: мол, черт с тобой – давай! Мне нужно было как можно дальше убраться от Мехико, потому что наши сутенеры никогда не любили шутить. А Белиз был дальше, чем Канкун. – Она хохотнула. – Тогда я, конечно, еще не подозревала о том, как далеко я окажусь!

С этими словами она хлопнула его по спине.

– Повезло Марии, да? Ну, а ты?

– Я музыкант. Композитор, – без воодушевления ответил Уилл.

Ее лицо осветилось.

– Не шутишь?! Я петь люблю. И вообще собиралась стать певицей. Ты хоть знаешь, сколько бедных девчонок на весь Мехико? Шестнадцать миллионов, не меньше! И половина хотели бы стать певицами. Вот и я тоже. Правда, пела я неважно, зато шлюха из меня вышла классная! Теперь у меня, понятно, работа получше. А недавно меня сделали капитаном. Сказать, почему? Потому что у меня рука отродясь не дрожала. Потому что я говорю всегда прямо и честно. И ничего не боюсь. Ну, что скажешь? Пока что у нас есть один полковник и несколько майоров. Но это только начало. Когда поступит пополнение, нас повисят в званиях. «Майор Эчеваррия». Звучит? Мне тоже нравится! Слушай, хочешь грохнуть парочку криголитов? Это я тебе моментально устрою! И оружие дадим!

– Я не хочу никого у-би-вать, – глухо проговорил Уилл. – Я прилетел только для того, чтобы посмотреть, как у вас тут идут дела.

– Нормально идут дела, парень. Отлично идут! – Она нахмурилась. – Слушай, хочешь поболтать с другими солдатами? Похоже, я тебе не нравлюсь…

– Дело не в этом, – тут же отмахнулся Уилл. – Просто…

– О’кей, нет проблем. Все ясно, можешь не объяснять. Столько всего на тебя сразу навалилось, да? Ты и не ожидал такого? Понятно… Знаешь что? У нас тут один спецотряд. Ребята уже, наверно, здесь. Могу познакомить.

– Ну, как вообще воюется? – Этот вопрос он не хотел задавать, но его нельзя было избежать. Извращенный интерес. Как у зрителя боксерских поединков. – На передовой, я имею в виду?

– Ну, это я тебе расскажу. Силы амплитуров уже подобрались к окраинам одного большого местного города, который недалеко отсюда, когда командование решило сбросить нас с массудами. С того времени мы оттеснили противника километров на тысячу, честное слово! А скоро мы вообще скинем их с планеты. Здесь это не так уж трудно сделать. Никакой тебе Европы или Африки, куда можно было бы смыться. Один всего материк. После него только водичка. Мы обойдем с флангов всю их банду и ударим по главной снабженческой базе с тыла. А если они не побегут и повернутся против нас, мы каждого порубим на мелкие кусочки. Никто обо всем этом и не мечтал здесь до нашего прибытия. Массуды хорошо воюют, но они слишком прямолинейны. У нас другое видение обстановки, и мы не любим слишком долго болтать. К тому времени, когда они обычно заканчивают обсуждение плана атаки, мы уже отдыхаем после боя. Всегда приходится подгонять их. И вообще, похоже, мы для них слишком скоры на ногу. Но они нас любят. Ведь наша помощь – это означает уменьшение потерь среди массудов. Нам бы подкинуть еще пару тысяч ребят с крепкими кулаками. Из тех, кто попроще. Как там на Земле-то?

– Все то же. – Уилл ответил первое, что попалось на ум.

– Эй, нам бы сюда хороших вояк! Настоящих! Здесь есть уже немного, но маловато пока. Вербовали во время отпусков. Один из наших майоров – русский. Когда он узнал о нас, тут же вместе с женой и детьми вскочил на корабль. Это было на Ямайке. Неплохой парень. По-массудски шпарит похлеще меня.

– Вы говорите на языке массудов? – изумленно воззрился на нее Уилл.

– А то как же! – ответила она с улыбкой и вдруг издала целую серию отрывистых гортанных звуков. Уилл уловил массудский строй речи, но не понял смысла сказанного. – Язык-то легкий, только вот крепких словечек маловато. Мы тут их по мере возможности просвещаем в этой области…Уилл кивнул самому себе. Межпланетное распространение земной культуры началось…

– Вот и комната отдыха.

Они вошли в помещение, имевшее форму полумесяца. Композитор удивленно и с тревогой уставился на неуместное вроде бы здесь огромное окно. Капитан успокоила его, объяснив, что оно может выдержать удар любого тактического ядерного оружия и поляризовано так, чтобы рассеять любой тип энергозаряда. Мебель была довольно проста, хотя и экзотических форм и с красивыми изгибами. Сама комната имела несколько опускающихся концентрических уровней и в этом походила на небольшой земной театр. На том уровне, где они оказались, было много массудов и гивистамов, которые непринужденно разговаривали между собой и временами посасывали неизвестную жидкость из сосудов экзотической формы.

Нижний уровень был заполнен стульями и диванами земных очертаний. Там-то Уилл и увидел наконец своих соотечественников. Некоторые из них держали перед собой плоские экраны, напоминавшие ручные зеркальца, смотрелись в них и смеялись тому, что видели. Эчеваррия повела композитора вниз.

– Какие вы несете потери? – спросил ее Уилл по дороге.

– Кто-то убит, кто-то ранен. Это война, парень. Когда видишь, что падает мертвым твой друг, то начинаешь давить клопов еще яростнее. Похоже, массудам это непонятно. Когда у них большие потери, они предпочитают отступить. У нас не так. Чем больше погибших или выбывших из строя по ранению, тем крепче дерутся оставшиеся на ногах. Может, поэтому у нас и дела идут немного получше, чем у союзников.

Они подошли к месту отдыха землян, и капитан весело воскликнула:

– Эй, Джо, Чанг! Хочу познакомить с вами одного человека. Специально прилетел сюда с самой Земли!

Во второй уже раз Уилл испытал смущение от реакции, последовавшей за тем, как было названо его имя. Казалось, что каждый из присутствующих считал для себя большой честью пожать ему руку или поцеловать его. Меньше всего он ожидал встретить такой прием. Он-то рассчитывал увидеть группу несчастных, среди которых свирепствует ностальгия и которые испытали крушение своих иллюзий.

Он никак не планировал становиться объектом поклонения. Впрочем, излияния этих людей нисколько не походили на фальшивое идолопоклонство равнодушных к музыке матрон, которые поддерживали симфонию только потому, что она является довольно сложным произведением. А это была своего рода сборная команда всего человечества, оказавшаяся на бесконечно далекой от дома планете. Эти люди не кидались пустыми словами.

Среди новых знакомых оказался брокер по имени Дэвис. Он сообщил, что уже успел побывать вербовщиком и внес в списки рекрутов нескольких своих друзей. И все, не раздумывая долго, согласились плюнуть на свои шестизначные доходы и отправиться воевать за Узор.

– Заколачивать деньги интересно и приятно только в начале, – объяснял он, то и дело вдыхая какой-то газ через узкую трубку странной по форме фляги. – Но постепенно наступает момент, когда к вам приходит понимание того, что этот процесс не имеет никакого отношения к настоящей жизни. И вам становится на душе как-то неуютно. Вы начинаете осознавать, что наращивание капитала превратилось давно в рутину, которую вы повторяли все это время, повторяете и будете повторять бездумно, и не задавая никаких вопросов. – Он кивнул за окно. – Здесь же все совсем не так. Ну, набили вы себе оба кармана деньгами, а дальше что? Ну, купили себе отпадную тачку? Курятник попросторнее? Сидите в нем и тупо глядите в экран большого телевизора, на панели которого чуть побольше кнопочек, чем на том, который был у вас раньше. Ну и что? Какое это имеет отношение к жизни? К смыслу существования? Никакого!.. Хорошо! Допустим, вам даже удалось пролезть в Конгресс или в какую-нибудь другую федеральную контору. И что? Вы потеряетесь среди тысяч бюрократов, которые отродясь не делали ничего стоящего. И на это тратить жизнь человеческую?! Скука! А эта война… В ней решаются вопросы будущего всей нашей галактики. Этому можно посвятить свою жизнь. Это достойное дело!

– Точно так же говорят и пришельцы, – ответил Уилл.

Несколько обращенных на него приветливых улыбок исчезло.

– Да вы что? В самом деле не имеете никакого представления о том, что здесь у нас происходит?! – с сочувствием глядя на композитора, воскликнул бывший брокер. Удивительно! Именно благодаря вам мы все здесь находимся, а вы даже не знаете, чем тут занимаются!

Он повернулся к Эчеваррии.

– Мария, Уилл уже видел пленников?

– Нет, он только-только приехал.

Дэвис понимающе кивнул.

– Тебе надо отвести его туда. Пусть посмотрит и послушает. – Он вновь повернулся к почетному гостю. – Каждый из нас верит в то, что делает тут. Независимо от того, из какой страны каждый из нас приехал и чем занимался на Земле. Нас здесь уважают и ценят. Нигде и никогда еще землян так не уважали и не ценили. Кстати, вы знаете, каким образом Амплитур заставляет своих союзников воевать против нас?

– Мне говорили, что амплитуры обладают способностью к контролю над сознанием разумных.

– Контроль над сознанием, да. Только тут все гораздо тоньше, чем вам кажется. Неизмеримо тоньше. На поле боя вы не встретите криголитов-зомби. Амплитуры не так вульгарны, чтобы допускать подобное. Все страшнее. Они изменяют ДНК разумных. Присобачивают им такие черты, каких никогда не знала та или иная раса. И эти черты передаются в потомство! – Он оглянулся на Эчеваррию. – Ты просто должна показать ему кого-нибудь из пленных.

– Да, покажи ему, – сказала восточная женщина, откинувшаяся на спинку темно-бордового дивана.

– Покажи ему, – посоветовал смуглый мужчина, сидевший позади всех. – Тех двух ашреганов-кавалеристов, которых захватили на прошлой неделе.

– Кавалеристы? – изумился Уилл.

– Да, мы так их называем. А их машину, которая напоминает десантный скутер, мы называем «лошадкой», – объяснил Дэвис. – Как они работают, хоть убейте – не знаю. Несутся на диких скоростях над поверхностью земли в нескольких футах. Поэтому им не страшна ни вода, ни грязюка, ни скалы. Экипаж состоит из двух солдат: водителя и стрелка. Доставляют нам очень много проблем. Правда, если попал, то скутер и все, что на нем есть, разлетается вдребезги. Редко когда удается вытащить из-под обломков живое существо. Обычно на «лошадках» катаются криголиты, но встречаются и другие. – Он снова глянул на Эчеваррию. – Познакомь его с нашими противниками, Мария. – Брокер от души хлопнул Уилла по плечу. – Потом возвращайтесь, еще поболтаем. – К нему вернулась его улыбка. – Вы ведь здесь что-то вроде живой легенды. И не только среди нас. Массуды и с’ваны тоже наслышаны о вас и вашей истории.

– Мне все это не нужно, – упрямо сказал Уилл. – Все это… Все это не правильно! Я против!

– Не важно. Можете возражать, сколько вам угодно, но раз уж легенда создана, ее трудно разрушить. Понимаю ваше смущение, но помочь ничем не могу.

С этими словами Дэвис снова приложился к своей фляжке.

– Кстати, попробуйте, если хотите. Расслабляет. Вообще у нас здесь не принято нервничать. Всем весело. Кормят – дай Бог каждому так. К тому же постоянно изобретают для нас новые развлечения. Наизнанку из кожи выворачиваются – лишь бы «этим психам» было хорошо. Психи – это мы, земляне.

Дэвис вытащил изо рта узкую трубку фляжки. Уилл глянул на нее… и чуть не задохнулся! Кончик был откусан! Значит, это не стекло?.. Дэвис заметил его изумление.

– Забавно, не правда ли? Это еще что! Сам газ каков? Абсолютно безвреден, а действует как хорошая порция виски. По запаху чем-то напоминает клубничное мороженое…

– Нюхательное, – сказал кто-то и все весело рассмеялись.

Мария взяла Уилла за руку и повела на верхние уровни.

– Пока, – бросила она через свое плечо солдатам.

– Береги его, Мария, – шутливо предупредил кто-то.

Подобные же реплики прозвучали еще по крайней мере на шести земных языках.

Они уже вышли из комнаты отдыха, а Уилл все никак не мог понять: где это он только что был и что это он только что видел…