Текст книги "Поцелованная богом (СИ)"

Автор книги: Агата Озолс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

15

Это были очень счастливые два месяца в моей жизни. И очень трудные одновременно.

Счастливые потому, что я, наконец, был самим собой. Пусть только вечером, сидя за экраном бука и строча очередное письмо, но был. Я говорил то, что думаю и описывал то, что чувствую. Я был уверен, что рыжая все поймет и никогда не воспользуется моей откровенностью.

Но не было ни одной секунды, чтобы я не беспокоился о своей Лисе. Очень хорошо понимая, что ее окружают крепкие профессионалы, и в случае чего они сработают, как надо, я дергался, как уж на сковородке. Наверное, потому что никому не мог доверить свою женщину. А еще я точно знал, что лучше всех тех вояк, которые ее сейчас рядом с ней, вместе взятых.

Все чаще в голове возникала мысль организовать борт и привезти рыжую в Москву. Закрыть ее в дедовом доме, поставив по периметру охрану. Что б сидела в под замком, в полной безопасности. Нашла бы, чем заняться. В Москве тоже есть кого лечить.

Эти мысли звучали в голове волшебной музыкой, но я знал, что, к великому моему сожалению, никогда не смогу так поступить с Лисой.

Поэтому я писал. Каждый вечер перенося на экран бука то, что успел надумать за день. А потом с нетерпением ждал ответа.

«Привет, Рокотов. Вчера не смогла ответить тебе. Днем был неожиданный аврал, поэтому вечером меня хватило только на то, чтобы прочитать твое письмо. А вот на ответ сил уже не было.

Только не переживай, ничего страшного не случилось. Обычная работа.

Ты спрашиваешь, не страшно ли мне работать. Знаешь, Рокотов, я не думаю об этом. Я просто делаю свою работу. Делаю ее хорошо. Если уж совсем честно, то делаю ее намного лучше других. А когда задумываюсь о том, где нахожусь, просто говорю себе, что в одну и ту же воронку снаряд не падает. Кажется, это звучит именно так.

Тебе бывает одиноко? Одиноко, несмотря на то, что тебя окружает множество народа? Мне одиноко всегда. Только это меня совершенно не напрягает. Одиночество это мое нормальное состояние. Но иногда, мое родное и знакомое одиночество наваливается на меня, как каменная плита, и я чувствую, что эта плита вот-вот меня раздавит. Вот тогда становится по-настоящему страшно.

Твои письма, Рокотов, спасают меня от этой каменной плиты.

Спасибо тебе.»

Обычная работа! Как будто я не знал, что в тот день в этом ее гребенном лагере случилась массовая драка с поножовщиной. И, соответственно, кучей пострадавших. Именно этих героев и латала потом моя рыжая.

Мое терпение было на исходе. Еще чуть-чуть, и я заберу ее домой.

«Привет, Рокотов. Сегодня у нас все спокойно, даже странно. Тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить. Утром удалось поймать хороший сигнал и посмотреть новости. У вас вчера шел дождь. Ты не представляешь, как мне не хватает дождя. Здесь сухо и жарко. У меня обгорел нос, и я стала похожа на Джузеппе Синий Нос. Ты ведь читал в детстве Буратино?

А еще хочется черного хлеба и соленых огурцов. Дома я не ем ни того, ни другого, а здесь убила бы за кусок черной горбушки, посыпанной солью. Пишу тебе и глотаю слюни.

Читаю твои письма и ловлю себя на очень непривычном, но принятом ощущении. Так странно, что кто-то ждет меня в Москве. Ну, кроме родителей и деда. Появляется непонятное чувство ответственности перед ожидающим. Перед тобой. И вот это мне категорически не нравится. Я не хочу быть не одна, Рокотов. И не могу быть не одна.

Ну вот, сегодня я тебе ною. Поэтому буду заканчивать, чтобы совсем не разочаровать тебя. До завтра.»

Спустя месяц этого «романа в письмах» я уже не представлял себе жизни без Лисы. Однажды утром, посмотрев в зеркало, я честно сказал себе: «Поздравляю, влюбился на старости лет.» И тут же поправился: «Не влюбился, полюбил.»

Разменяв четвертый десяток лет, я встретил женщину, затронувшую что-то в моей душе. Черт! Даже не знаю, радоваться мне или пойти и напиться с горя? Вот зачем мне это нужно? У меня нормальная, устоявшаяся жизнь. И, по большому счету, меня в ней все устраивает.

А что не устраивает, то я могу изменить.

А если честно?

А если честно, то на секунду представив себе, что рыжая исчезнет из моей жизни, мне стало не по себе.

И я понял главное: хочу ее себе. Хочу, чтобы Лиса стала частью моей жизни. Постоянной ее частью. Значит, я должен ее получить. В конце концов, Рок я или кто?

Заканчивался второй месяц ее командировки. Я еще не знал, как будет дальше, но был уверен – мы будем вместе.

По дороге в офис, сидя на заднем сидении представительского Mercedes, просматривая документы и слушая отчет помощника, прикидывал, как бы поаккуратнее поинтересоваться у Вяземской: когда она уже вернется? Потому что, если спросить в лоб, велика вероятность, что Лиса взбрыкнет и пошлет меня с моими вопросами.

Зазвонил мой личный телефон.

– Да?

– Егор, – услышал я голос Кипреева, – ты давно с Лизой разговаривал?

– Вчера вечером, – ответил, не собираясь объяснять дорогому другу про нашу переписку.

– А сегодня ты ее слышал?

– Кипреев, что случилось? – напрягся я.

– Прошла информация, что лагерь беженцев обстреляли ночью.

– Информация достоверная?

– Да, был доклад с нашей базы.

– Жертвы есть? – мне стало не хватать воздуха.

– Есть.

– Среди врачей?

– Вроде нет, но информация сейчас проверяется. Там уже наши.

Понял, что мне нужно срочно позвонить рыжей.

– У нее телефон выключен, – продолжил Кипреев. – Я пытался дозвониться.

– Понял, я сейчас все решу.

– Набери мне потом, – попросил Кипреев и отключился.

Я отложил телефон и задумался.

– Что-то случилось? – робко поинтересовался мой помощник.

Отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Прикинул, кому могу позвонить и стал листать список контактов. Нашел то, что искал.

– Это Рокотов, – представился, когда собеседник снял трубку.

– Чем могу быть полезен, Егор Викторович?

И я объяснил, чем может помочь мне старинный приятель из Генштаба.

Получив в ответ заверения, что в моей просьбе нет ничего сложного, простился с приятелем и дал команду ехать в офис.

Спустя несколько часов, когда я проводил очередное совещание, строго-настрого запретив себе думать о том, что с Лисой могло случиться что-то плохое, друг из Генштаба позвонил и сообщил, что с врачами все в порядке, их привезли на нашу военную базу и до вылета в Москву никуда не выпустят. Вздохнул спокойно, написал сообщение Кипрееву, чтобы он не сходил с ума от беспокойства за Лису и продолжил свой день.

«Привет, Рокотов. Ночью лагерь обстреляли. Со мной все в порядке!!!! Работы прибавилось, но я справилась. Правда, пришлось попотеть. Приехали наши военные, помогли навести порядок. А потом врачей, и меня в том числе, забрали и увезли на базу. Я хотела остаться, но мне сообщили, что пришёл приказ из Москвы, из Генштаба. Пришлось подчиниться. На базе спокойно. Слава богу, делать здесь мне нечего.

У меня опять села батарейка. Я была на операции и не заметила этого. Поставила его на зарядку и обнаружила восемнадцать звонков от Володи. Написала ему сообщение, что со мной все хорошо. Он не ответил. Надеюсь, не обиделся на меня.

Только сейчас поняла, что прошло почти два месяца, и скоро я буду в Москве. Честно говоря, немного устала. Приеду и буду отдыхать несколько дней.

Спасибо тебе за возможность выговорится».

Надо же, остаться она хотела! Совсем без ума эта сумасшедшая. Я места себе не нахожу, все думаю о том, как она. А Лиса решила геройствовать! Неожиданно стало смешно, потому что Лиса чем-то напомнила меня самого в дни моей бесшабашной юности.

И все-таки придется купить ей пару телефонов, тогда есть шанс, что хоть один из них будет работать.

Спросил себя: а готов ли я ждать, когда закончится эта клятая командировка? И сам себе ответил: на хрен, пора ей возвращаться. Сделал еще пару звонков и сумел-таки договориться, чтобы борт за врачами отправили уже завтра. Надеюсь, рыжая не узнает о моем участии в организации ее скорейшего возвращения на родину. Поэтому пришлось изобразить удивление, когда от Лисы пришло сообщение: «Прилетаю послезавтра».

Я: «Что-то случилось?»

Лиса: «Нет. Просто нам сказали, что завтра за нами приветил самолет из Москвы. Привезут нашу смену.»

Я: «Встречу.»

Написал и приготовился к ее возражениям, но Лиса удивила коротким и покладистым: «Тогда до встречи.»

Я: «До встречи, женщина с пистолетом.»

16

Чем ближе мы подлетали к Москве, тем меньше мне хотелось соленых огурцов и черного хлеба. А еще меньше хотелось видеть Рокотова.

Теперь его «встречу» вызывало во мне желание спрятаться и не выходить из самолета, в надежде, что меня здесь забудут, и я опять вернусь туда, откуда прилетела.

Там, за тысячи километров от Москвы, я спокойно общалась с Рокотовым. И его желание меня встретить не вызывало ничего, кроме благодарности. Действительно, прилечу уставшая, машина моя далеко, придется вызывать такси и ждать, когда оно приедет. Поэтому мысль о том, что меня встретят, была легка и приятна.

На подлете к Москве, я неожиданно вспомнила обстоятельства нашей первой встречи и ощутила легкое беспокойство. Нет, я не боялась Рокотова. Но прекрасно понимала, что у него ко мне ярко выраженный сексуальный интерес, который я совершенно не хочу ни разделять, ни удовлетворять.

И Рокотов из милого и безопасного человека превратился в мужчину, которого мне следует избегать.

Пока я думала, как бы незаметно проскочить так, чтобы Рокотов меня не заметил, и напроситься кому-нибудь в машину, самолет сел в аэропорту.

Нужно выходить, другого выхода нет.

Мы вышли из самолета и дружной толпой, через летное поле, пошли в здание, где ждали встречающие.

Меня впервые должны были встретить. Мы всегда летали вместе с Кириллом, он оставлял машину на служебной стоянке, и сразу по прилету мы ехали домой. По пути заезжали в магазин, что бы было, чем заполнить холодильник. Раньше, до того, как в моей жизни появился Кирилл, я ездила с кем-нибудь из коллег. Родители каждый раз делали попытку приехать за мной, но я категорически отказывалась, считая, что маме совершенно не место на военном аэродроме.

– Рыжая, – Рокотов вырос передо мной совершенно неожиданно.

– Привет, – поздоровалась с ним.

Он раскинул руки, явно намереваясь меня обнять, но я сделала шаг в сторону и избежала нежелательных объятий. Рокотов, не будь дураком, прекрасно понял мой маневр и усмехнулся. Забрал у меня сумку и рюкзак и махнул рукой в сторону выхода.

– Машина там. Это все твои вещи?

– Все.

– Ты гениальная женщина. Уезжала на два месяца и взяла с собой всего ничего – две сумки.

– Да, как-то зря не я не взяла с собой парочку вечерних платьев, – согласилась с ним.

– Вот и я говорю, зря.

Мы подошли к его машине. Рокотов открыл мне дверь и, пока я устраивалась в машине, забросил вещи в багажник.

– Голодная? – спросил и завел двигатель.

– Нет, на дозаправке поела.

– Тогда поехали.

Мы двинулись в путь.

– Устала?

– Не особо, но пару дней на отдых я себе запланировала.

– Сейчас приедем, баню растоплю.

– Какую баню?

– Обычную, – сказал Рокотов, не отрывая взгляда от дороги.

– А куда мы едем? – запоздало поинтересовалась у него.

– Ко мне домой.

– У тебя в квартире сауна? – спросила я.

– У меня в доме нормальная баня. С парной и бочкой с холодной водой.

– Парная? – переспросила. – Бочка? Какая?

– Бочка дубовая. А тебе какая нужна?

Поняла, что ничего не понимаю.

– В какой дом мы едем?

– В мой.

– В квартиру?

– Лиса, ты разучилась понимать русский. Долгие командировки тебе не на пользу. Мы едем в дом. Дедов дом.

– А зачем ты меня туда везешь?

– Ты сама сказала, что у тебя запланирован отдых. Я, когда возвращался, всегда в дом ехал. Там баня, свежий воздух и речка. И тишина.

Его слова звучали так заманчиво, что я решила не спорить. Во всяком случае, пока. Уехать я всегда успею. Откинулась на спинку и прикрыла глаза.

– Если хочешь поспать, я остановлюсь. Перелезешь на заднее сиденье. У меня есть плед и подушка.

– Ты спишь в машине?

– Для тебя взял. Так что, останавливаться?

– Нет, я просто посижу с закрытыми глазами.

– Хорошо. Мы скоро приедем.

Я кивнула и погрузилась в размышления. Видимо все же задремала, поэтому пропустила момент, когда машина остановилась.

– Лиса, – позвал Рокотов. – Мы приехали.

– Угу, – я чуть повернулась на голос. – Сейчас вылезу.

– Давай я тебя отнесу, – предложил он и дотронулся до меня.

Это привело меня в чувство.

– Я сама!

Рокотов отступил на шаг и поднял руки.

– Конечно сама, – очень спокойно сказал он. – Проходи в дом, я пока машину отгоню в гараж.

Я вышла из машины и огляделась. Дом в лесу. Красивый, деревянный с резным крыльцом и высоким забором. Кроме самого дома есть еще несколько хозяйственных построек. Вот и баня видна. За домом сад. Двор чистый. Везде видна хозяйская рука.

– Ты чего в дом не идешь? – подошел Рокотов.

– Осматриваюсь.

– И как?

– Красиво.

– Рад, что тебе нравится. Пойдем.

Мы поднялись по крыльцу и вошли в дом. Я огляделась. Здесь явно жил холостяк. Не в смысле, что было грязно или не прибрано. Просто вся обстановка говорила о том, что дом был мужским владением, женщин сюда, скорее всего, не водили. Такое мужское царство. Лаконично и даже брутально.

– Ты располагайся в гостиной, – предложил Рокотов, – а я схожу, затоплю баню.

– А где гостиная?

– Прямо по коридору.

Рокотов ушел, а я разулась, поискала тапочки, но не нашла и прошла в гостиную босиком. Полы вроде чистые, а я в носках.

Гостиная порадовала удобным диваном и большим камином. Я устроилась на диване. В ожидании Рокотова включила телефон и написала деду, что приехала и со мной все в порядке, буду отсыпаться. Дед прислал короткий ответ: «Молодец. Родителям я позвоню.»

– Чай или кофе? – вошел в комнату Рокотов.

– Пожалуй, кофе. Давно не пила.

– Со сливками?

Кивнула и предложила:

– Давай помогу.

– Не надо, ты у меня в гостях.

Я не стала спорить. В гостях, так в гостях.

Рокотов справился быстро. Принес кофе, сливки и вазочку с конфетами.

– Есть лукум, правда он немного подсох.

– Спасибо, достаточно сливок.

Мы пили кофе молча.

– Обедать будем после бани. Я мясо замариновал. Ты ведь ешь мясо?

– Ем.

– Тогда иди мыться. Я тебе сейчас полотенца выдам и халат.

Он проводил меня до бани, показал, где и что лежит, и ушел, пожелав легкого пара.

В бане я бываю редко. В моем доме проведен водопровод и есть сауна, а это место, похоже, блага цивилизации обошли. Интересно, а вместо туалета у него будка с окошком в виде сердечка?

Я не стала задерживаться в бане, быстро помылась, вытерлась и надела халат. Оглядела себя и поняла, что в халате щеголять перед малознакомым мужчиной не буду. Чистых вещей у меня не было, я не стала их стирать, решив, что устрою постирушку уже дома, а надевать грязное не очень хотелось, но выбора не было. В любом случае, нужно вернуться в дом, мои сумки наверное нам.

– Уже? – удивился Рокотов. – Я тебя так быстро не ждал.

– Я не очень люблю баню, – созналась я.

– Так сказала бы, тут душ есть.

– В доме?

– Нет, – хохотнул он, – в сарае.

– А туалет есть?

– По коридору налево.

– То есть блага цивилизации присутствуют?

– Конечно. Дед здесь жил, когда вышел в отставку. Он все обустроил.

– А вещь мои где?

– В машине. Принести?

– Да, я хотела переодеться.

– Черт, – выругался Рокотов, – голова моя дырявая, забыл.

Я вопросительно на него посмотрела.

– Я тебе вещи приготовил. Чистые. Наденешь?

– Да, пожалуй, – согласилась.

– На втором этаже, третья дверь. Там твоя спальня. Я вещи на кровать положил.

Мне стало интересно, что за вещи Рокотов для меня приготовил. Неужели он что-то мне купил? Поднялась на второй этаж, подошла к третьей двери. Постояла немного, пытаясь представить себе, как выглядит «моя спальня» в доме чужого человека и вошла.

Эта комната была явно для женщины. Теплые персиковые тона, широкая кровать под пушистым покрывалом. Глубокое кресло с горой мягких подушек. Дорогой ковер на полу. Явно антикварный шкаф, большое зеркало и изящный туалетный столик. Пустой. Значит, у комнаты нет хозяйки. Или она здесь не живет. Повернулась к кровати. Вот это номер! Рокотов не стал ничего покупать мне из одежды, словно догадавшись, что я ее не надену. На дорогом покрывале лежали джинсы и свитер. Вкусно пахнущие гелем для стирки и явно не новые. И не моего размера. Вообще, мужские. Рокотов просто предложил мне свои вещи.

Раздался стук в дверь.

– Вещи принес, – услышала я из-за двери. – Можно войти?

– Входи.

Рокотов внес мой багаж и положил их рядом с кроватью. Перехватил мой взгляд.

– Вещи чистые, – сказал он.

– Спасибо, я вижу.

– Я не стал ничего тебе покупать, решил, что это не совсем удобно.

– Рокотов, ты поступил правильно.

– Почему ты не называешь меня по имени? – спросил он.

– Тебе это неприятно?

Он пожал плечами.

– Не знаю, просто странно.

– Извини, – зачем-то сказала и добавила: – Егор.

– Спасибо, – он улыбнулся и стал совершенно другим человеком.

– Пожалуйста, – улыбнулась в ответ.

– Я пойду, переодевайся.

Он вышел из комнаты, обернулся на пороге и сказал:

– Жду тебя внизу.

– Я сейчас.

Дверь закрылась, а я полезла в сумку за бельем. Точно помнила, что оставался один чистый комплект. Натянула джинсы, и они плавно сползли с моих бедер вниз. Молодец, Рокотов! Свитер «порадовал» длинными рукавами и вполне мог сойти за тунику, но мне почему-то понравилось. Придерживая штаны, пошла вниз.

– У тебя ремень найдётся? – крикнула с лестницы.

– Найдется!

– Давай, пока твои джинсы меня не стреножили.

Рокотов вышел из кухни, на ходу вытирая руки о веселенький передник, поднялся по лестнице и остановился рядом.

– А мне нравится, – оглядел меня с ног до головы. – Очень тебе идет.

– Мне тоже нравится, – ответила честно. – Но ремень необходим.

– Сейчас принесу, ремни у меня в спальне.

Принес несколько, на выбор.

– Они тебе длинны, давай я обрежу.

– Жалко портить хорошую вещь.

– Брось, – отмахнулся Егор, – у меня достаточно этого добра.

– Как знаешь.

Переговариваясь, спустились на первый этаж, Рокотов впереди, я за ним, придерживая джинсы. Рокотов прошел на кухню и ножом отхватил кусок дорогой кожи.

– Мастерство, – уважительно заметила, принимая у него из рук ремень.

– Не пропьешь, – кивнул Егор. – Одевайся и выходи на улицу, я там шашлык затеял.

Я обулась и вышла во двор. Чуть в стороне стоял мангал, у которого Рокотов «кашеварил». Волшебный аромат жаренного на огне мяса достиг моего носа, вызвал голодные спазмы.

Егор заметил, как я сглотнула слюну, и сказал:

– Еще пару минут. Я в беседке накрыл, устраивайся там. И плед возьми, холодает.

Я прошла в беседку, села за стол. Егор принес мясо, положил его на тарелку, полил лимонным соком и протянул мне.

Откусила кусочек – боже, как вкусно!

– Вкусно? – спросил Рокотов и, дождавшись ответного кивка, продолжил: – Кушай.

– А ты?

– И я. Вино будешь?

– Нет.

– Тогда могу предложить компот. Ты вишнёвый компот пьешь?

– Пью, – прожевав, ответила.

– Я сейчас!

Вышел из беседки, чтобы через минуту принести кувшин с вишневым компотом. Налил мне полный стакан и поставил поближе. Я сделала глоток.

– Не кислый? – заботливо спросил.

– В самый раз. Ты что, сам его варил?

– Нет, что ты. Это трофейный.

– Как это?

– Мама делала, когда в прошлый раз приезжала. Она у меня спец по заготовкам. Но я умею готовить, не сомневайся.

– А я не умею, – созналась.

– А тебе и не надо.

Я удивленно замерла.

– Я умею готовить, так что тебе необязательно.

И я поняла: началось. Вдохнула поглубже, как перед прыжком в воду.

– Егор, что тебе от меня надо?

Он не ответил. Прикурил сигарету, затянулся и не ответил. Я ощутила жгучую потребность оказаться отсюда, как можно дальше.

Рокотов докурил и встал из-за стола. Обошел и резко опустился передо мной, присев на корточки. Посмотрел в глаза.

– Что тебе от меня надо? – еще раз спросила.

– Все.

И было что-то в его голосе, отчего мне не захотелось ничего уточнять.

Поискала глазами сигареты. Нашла, достала одну. Рокотов протянул зажигалку.

– Мне нужно от тебя все, что ты сможешь мне дать, – продолжил Рокотов.

Затянулась, выпуская сизый дым.

– Егор, мне нечего тебе дать. Совсем.

– Ошибаешься.

– Ты имеешь в виду секс?

– Не только.

– Я не понимаю тебя.

– Лиса, – начал он, но я перебила:

– Почему «Лиса»?

– Лиза, рыжая Лиса, – пояснил Егор. – Мне нужно от тебя все, и секс тоже. Я не монах, но и не озабоченный маньяк. Я понимаю, что ты до сих пор тоскуешь по мужу, возможно, еще любишь его …

– Нет! – сказала громко, и Егор внимательно посмотрел на меня.

– Не любишь? – спросил, не отводя от меня глаз.

– Не в этом дело, – сказала и опустила глаза, разрывая этот зрительный контакт.

– Лиза, – серьезно сказал Егор, – расскажи мне.

Я отрицательно покачала головой. Как о таком рассказать?

– Расскажи, – с нажимом повторил Рокотов. – Иногда надо выговориться, чтобы стало легче.

– Не могу.

– Лиса, я хочу, чтобы ты знала: ты стала очень важна для меня. Очень.

– Спасибо, – прошептала тихо, не поднимая глаз.

– Разве за это благодарят?

– Я не знаю.

– Рыжая, мне очень хочется тебя обнять, – заметил, как я дернулась, и добавил: – Не бойся, я не буду дотрагиваться до тебя. Просто расскажи, что у тебя произошло с мужем.