Текст книги "В плену иллюзий"

Автор книги: Агата Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Теперь я буду беречь ее, дорожить ею… – подумал он, протянул руку и нежно провел подушечками пальцев по щеке Кристины.

– Мой ответ – да!

От прилива радостных эмоций у Кристины закружилась голова.

– Мы поженимся скоро… Очень скоро, – ласково прошептал Норман и посмотрел на безымянный палец на ее левой руке.

Как мне не терпится надеть на него золотое колечко! – подумал он и, повернувшись к проходившему мимо официанту, подал ему какой-то знак рукой. Тот кивнул и скрылся из вида.

А буквально через две минуты вернулся с красивой розой на серебряном подносе.

– От вашего джентльмена, – сообщил он, кладя цветок на стол рядом с Кристиной.

Она была так растрогана, что в первое мгновение не могла сказать ни слова.

– Двое влюбленных… Два сердца, стучащие в такт, – протяжно произнес Норман.

– Великолепная роза! – воскликнула Кристина, гладя пальцами прохладные красные лепестки, покрытые капельками воды.

– Давай уйдем отсюда! И поскорее! – предложил Норман, ощутив внезапное страстное желание подхватить ее на руки и закружиться в танце любви.

Кристина кивнула, он незамедлительно оплатил счет, обнял ее и повел к выходу.

Но она еще не все сказала ему, что собиралась. Поэтому, когда они подошли к «феррари» Нормана, она смущенно кашлянула и посмотрела ему в глаза.

– Я хочу поблагодарить тебя, Норман… Ты позволил мне уйти, дал возможность побыть одной… Я нуждалась в этом. Спасибо.

– Признаться, это стоило мне адских мучений, – ответил он и поцеловал ее в макушку.

Но это мое решение было единственно правильным, добавил Норман про себя. Лишь через это мы оба смогли прийти к тому, что имеем сейчас: к истинным отношениям, не омраченным сомнениями, страхами и неуверенностью.

Теперь у него было все, о чем он мечтал, на что надеялся, о чем в эти жуткие дни без Кристины молил Бога, хотя никогда не отличался особенной набожностью.

Всем этим он довольствовался и раньше, пока Кристина не уехала от него. Но тогда эта благодать воспринималась им как нечто само собой разумеющееся. Как хорошо, что все закончилось именно так!

– Куда направимся? К тебе или ко мне? – спросил он, хитро улыбаясь, когда оба они сели в машину.

Кристина рассмеялась.

– Выбирай ты.

– Ко мне! – удовлетворенно потирая ладоши, воскликнул Норман и завел мотор. – Ведь мой дом – наш общий дом и никогда не переставал быть нашим.

В эти вечерние пятничные часы на улицах царили шум и оживление. Люди, уставшие после трудовой недели, отдыхали и веселились. Как приятно смотреть на радостное состояние других, когда и в твоей душе праздник!

Теперь она никогда не уйдет от меня, думал Норман. Останется со мной до самой смерти. Я сделаю для этого все, что в моих силах…

Ему ясно представилось, как они входят вдвоем в его квартиру, как он несет ее в постель, как неуемная страсть сливает их в единое целое.

Воображение с удивительной отчетливостью нарисовало ему Кристину в тот момент, когда она испытывает оргазм: ее глаза подергиваются туманной дымкой, лицо озаряется внутренним светом. Она кричит и мечется, переполненная безумным наслаждением. Потом успокаивается и превращается в мягкого ласкового котенка. По коже Нормана побежали мурашки, и он добавил газу, сгорая от нетерпения.

Поставив машину в гараж, они взялись за руки и поднялись к лифту. Кристине казалось, что она не доживет до того момента, когда Норман откроет перед ней двери квартиры, в которой прошли самые счастливые месяцы ее жизни, и они уединятся в ней, спрячутся за ее надежными стенами от окружающего мира.

Как только они переступили порог дома, Кристина обвила руками шею Нормана. Последовал жаркий поцелуй. Ей захотелось незамедлительно почувствовать тепло его обнаженного тела, и она принялась торопливо снимать с него одежду: скинула пиджак, развязала галстук, расстегнула пуговицы на рубашке и коснулась ладонями его груди.

Она покрывала поцелуями его шею, плечи и чувствовала, что никогда не насытится.

Норман наклонился и приник к ее губам. Этот поцелуй был таким горячим и жадным, что у обоих закружилась голова. Норман крепко обхватил Кристину за талию и приподнял с пола. Она тут же обвила ногами его талию, и он понес ее в спальню, слегка покачиваясь, не прерывая умопомрачительный поцелуй.

Свет не включали. Он им был совсем не нужен.

Норман положил Кристину на кровать и быстро высвободил ее из пут кружевного платья и белья. Она сняла с него остатки одежды.

Он осыпал ее поцелуями и ласками, а когда вошел в нее, почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. У Кристины из глаз покатились слезы. Слезы безграничной радости от ощущения полного соединения. Ей не верилось, что происходящее – явь, что все это не игра ее воображения, не видение, не сон…

Спустя некоторое время они расслабленно лежали, закрыв глаза, прерывисто дыша, прислушиваясь, к сердцебиению друг друга.

Немного отдохнув, Кристина ласково провела кончиками пальцев по телу Нормана: по груди, животу, опустила руку ниже, дразня, приглашая его к повторению близости.

– Теперь моя очередь, – прошептала она, медленно садясь ему на живот.

Ей хотелось довести его до полной потери контроля над собой, до исступления, до безумия. И у нее это с блеском получилось.

Потом они дремали и опять занимались любовью. Отдыхали и вновь сливались воедино…

Когда в окна просочились первые розовые, нежные лучи рассвета, Норман встал с кровати, взял Кристину на руки и понес в ванную.

Отрегулировав температуру и напор воды в душе, он намылил руки и принялся гладить ими тело Кристины. Она всегда любила принимать душ вместе с ним, но даже не подозревала раньше, что он способен быть настолько нежным.

– Теперь я! – воскликнула она, когда Норман смыл с нее остатки ароматной пены, и взяла в руки мыло.

Он несколько напрягся, но это ускользнуло от ее внимания.

Едва, коснувшись ладонями его груди, она ахнула и замерла. У него на теле в районе ребер с правой стороны краснели уродливые порезы.

Кристина отступила на шаг назад и окинула всего его заботливым внимательным взглядом.

– Повернись, пожалуйста, ко мне спиной.

Он склонил голову набок, пытаясь превратить все в шутку, и выпятил вперед нижнюю губу, как маленький ребенок.

– Зачем?

Кристина покачала головой, обошла его, желая оказаться у него за спиной, ступая осторожно, чтобы не поскользнуться в мокрой ванне.

То, что она увидела, повергло ее в шок. Поясницу Нормана исполосовали еще более страшные следы недавней катастрофы. Они были и на бедрах, и на правой голени.

– Норман… – пробормотала она, переведя дыхание. – Почему же ты ничего мне не сказал? Нам следовало быть более осторожными ночью…

Он повернулся к ней лицом и обнял за плечи.

– Ночью я ни разу не вспомнил об этих царапинах… И не переживай, пожалуйста. Эти ранения внешние и не представляют собой никакой опасности.

Кристина наклонилась и поцеловала чуть затянувшуюся рану у него на ребрах, едва касаясь его губами. Норман закрыл глаза от наслаждения и улыбнулся.

– Знаешь, а мне стало гораздо легче!

Она поочередно поцеловала каждое из его ранений. Потом выпрямилась, приподнялась на цыпочки и чмокнула его в губы.

– Ты прелесть, Кристи! – пробормотал он, протянул руку, взял с крючка полотенце и тщательно вытер ее. Потом вытерся сам, вылез из ванны, взял Кристину на руки и отнес на кровать.

– Твои раны следует чем-то обрабатывать, – заботливо сказала Кристина, кладя голову ему на плечо.

– Врач выписал мне рецепт на какую-то мазь, – небрежным тоном ответил Норман и, уткнувшись носом в ее волосы, с шумом вдохнул их запах. – Как я скучал по тебе, Кристи!

11

Они проснулись поздно, умылись и неторопливо вышли в кухню. Была суббота, и никому не нужно было спешить по делам.

Завтрак готовили вместе. Норман занимался приготовлением яичницы с беконом, а Кристина – чая и кофе.

Кормили друг друга с вилочки, это их обоих очень забавляло. А когда пили чай, много разговаривали: делились рабочими новостями, впечатлениями о нескольких прошедших неделях, которые, как выяснилось, для обоих были самыми мучительными в жизни.

На Нормане были джинсы и темно-серая футболка. Странно, но таким он нравился Кристине гораздо больше, чем в строгих костюмах и рубашках с запонками на манжетах.

Она надела на себя его халат. Ничего другого, кроме вчерашнего кружевного платья, у нее здесь не было.

Вновь и вновь в ее памяти всплывали чудесные картинки прошлой ночи. И она с облегчением вздыхала.

– Ты уже допила чай? – спросил Норман, заглядывая ей в кружку. – Тогда поднимайся. Я хочу показать тебе кое-что.

– Это «кое-что» находится внутри квартиры? – поинтересовалась она.

– Нет, – ответил Норман. – В другой части города.

– Норман! – вскрикнула Кристина. – Ты посмотри, во что я одета! В таком виде я не осмелюсь выйти на улицу.

– Если ты очень хочешь, я могу завезти тебя по пути в твое бывшее жилище, – ответил он, делая особый акцент на последних двух словах. – Переоденешься. Но меня нисколько не смутило бы, если бы ты поехала прямо в халате. В нем ты смотришься потрясающе!

– Норман! – Она с шутливой строгостью легонько ударила его по плечу.

Потом поднялась в спальню, а через две минуты уже вновь появилась во вчерашнем платье.

– Заедем в мое бывшее жилище! – решительно заявила она.

Переоделась она быстро, и они направились к побережью. Там, где возвышались особняки наиболее влиятельных в городе людей, Норман сбавил скорость, а подъехав к одному из них, трехэтажной постройке, остановил машину.

– Вот мы и прибыли! – весело провозгласил он.

Ее лицо выражало стеснение и любопытство.

– Норман… Ты должен был предупредить меня, что мы едем в гости… Я бы надела на себя не джинсы и майку, а что-нибудь более приличное.

Норман ничего не ответил. Лишь загадочно улыбнулся, вышел из машины и помог выйти ей.

Дом не мог вызывать ничего, кроме восхищения.

Везет же тем, кто в нем живет, подумала Кристина, оглядывая красивый особняк. Он отличался от соседних построек чистотой линий, за счет чего казался легким, а не громоздким, как большинство соседних зданий, хоть и был достаточно внушительных размеров. Его крышу покрывала зеленая черепица, на фоне белоснежных стен прозрачные окна смотрелись, как поверхность воды в чистом озере.

От главного входа во двор вели широкие ступени из светлого камня. Кругом красовались деревья со стройными ровными стволами. Их листва была яркой и сочной, и шелестела она как-то по-особому уютно, когда очередной порыв легкого ветерка с залива колебал ветви.

В расположенных на нескольких уровнях клумбах пестрели цветы. Зелень настолько гармонично сливалась с фасадом дома, что от восторга у Кристины сжималось сердце.

Позади особняка была вырыта огромная яма. Вокруг нее лежал строительный инвентарь, возвышались груды материала – керамическая плитка, бачки с какими-то растворами, рулоны то ли линолеума, то ли еще какого-то покрытия…

Здесь собираются сделать бассейн, сразу догадалась она.

Дальше виднелся сад – исключительное место для отдыха и наслаждения природой.

Обойдя вокруг дома, они вернулись к центральному входу. Дверь открылась, и на крыльцо вышли, пожилые мужчина и женщина.

– Здравствуйте! Как поживаете, мистер Фрислендер? – громким задорным голосом воскликнул мужчина.

Кристина пришла в полное замешательство. Почему хозяин обращается к Норману так официально? – недоуменно размышляла она.

– Познакомься, Кристина, – сказал Норман. – Это – Барбара и Бил Конор. – Он повернулся к чете Конор. – А это Кристина Раймон. В скором будущем Кристина Фрислендер. – Его губы расплылись в довольной улыбке. – Барбара и Бил следят за домом, пока в него не въехали хозяева, – пояснил он, опять повернувшись к ней.

– Здесь восхитительно! – Кристина окинула восторженным взглядом дом, клумбы, деревья и развела руками.

– Угадай, чей этот дом, Кристи? – хитро прищурив глаза, спросил Норман.

Она пожала плечами.

– Наш! Наш с тобой, любимая! Можешь чувствовать себя здесь полноправной хозяйкой.

Кристина приоткрыла рот, и некоторое время непонимающе смотрела на Нормана, растерянно моргая. Потом недоверчиво качнула головой, подпрыгнула на месте и бросилась Норману на шею.

– Мне даже страшно поверить, что это правда!..

Они вошли внутрь дома и очутились в просторном холле. Потолки поражали высотой и идеально ровной поверхностью. Под ногами сиял медового цвета паркет. Гостиная с большим камином тоже впечатляла своими размерами. Но мебели еще нигде не было, на стенах не висело картин и прочих украшений, окна несколько голо выглядели без штор.

Наверх вела широкая лестница с дубовыми отлакированными перилами и резными балясинами.

Кристина рассматривала все с огромным, живым интересом, интересом деревенского ребенка, попавшего в крупнейший столичный магазин игрушек.

Норман водил ее из комнаты в комнату, рассказывая о своих планах.

– Здесь будет наша спальня! – Он нежно обнял ее за плечи.

Окно этой комнаты выходило на залив. Кристина посмотрела вдаль сквозь прозрачное голубоватое стекло. В спокойных морских водах играли солнечные блики. От счастья и невыразимого восторга у нее защемило сердце.

Так много радостного, и все это для меня… Для нас, подумала она и взглянула на Нормана.

Он улыбнулся ей и кивнул, словно прочитав ее мысли.

– Пойдем дальше.

По мнению Нормана, детскую следовало устроить в комнате, прилегающей к их спальне. Стены в ней были уже расписаны Билом. Он прекрасно рисовал, поскольку всю жизнь в свободное от основной работы время занимался оформлением различных детских учреждений и комнат в частных домах. И обладал удивительным чувством гармонии.

Кристина внимательно рассмотрела каждый из сюжетов, изображенных на стенах. Сюжетов из известных детских сказок: «Белоснежка и семь гномов», «Красная шапочка», «Дюймовочка».

– Если тебе не нравится, мы можем все переделать, – сказал Норман, не совсем понимая по выражению лица Кристины, что она думает по поводу работы Била.

– Нет, нет, мне очень нравится! Какие удивительные сочетания цветов… Эти картины словно светятся!

Цвета действительно были подобраны мастерски. Изобилие розовато-желтых, перламутровых, золотистых оттенков и впрямь создавало эффект свечения.

– Просто прелесть! – заключила Кристина. И с воодушевлением добавила: – При подборе мебели, занавесок и всего остального для такой детской надо проявить недюжинную фантазию!

– В этом я рассчитываю только на тебя. Ты одарена тонким художественным вкусом, – ответил Норман.

Следующую комнату он планировал сделать комнатой для гостей. Насчет двух других на этом же этаже пока ничего не решил. А на третьем этаже хотел устроить два кабинета – свой, и Кристины – и библиотеку.

– Что ты думаешь по поводу моих замыслов? – спросил он, останавливаясь посреди одной из комнат на верхнем этаже.

Она подошла к нему и обвила руками его шею.

– По-моему, ты все замечательно придумал. А когда ты купил этот дом? Для меня это явилась полной неожиданностью…

– Я давно присматривался к нему, а окончательно решился на покупку через день после того, как узнал, что ты беременна, – ответил Норман.

– Что? – спросила Кристина, и ее лицо вытянулось от удивления. – Неужели ты был так уверен в нашем совместном будущем?

– Я был уверен в своих к тебе чувствах. И собирался провести с тобой остаток дней. Но знал, что простыми словами и уговорами ничего тебе не докажу. – Он помолчал. – Я хотел, чтобы ты сама все поняла, чтобы разобралась в собственных эмоциях и желаниях.

– О, Норман! – Кристина крепче обняла его.

– Я должен сделать еще две вещи, – с таинственным видом сообщил он и достал из кармана джинсов маленькую бархатную коробочку. – Во-первых, подарить тебе вот это.

В коробочке лежало потрясающее колечко с небольшим бриллиантом овальной формы. Кристина взвизгнула от восторга, а Норман надел ей кольцо на палец. На нем, тонком и изящном, оно прекрасно смотрелось.

– Во-вторых, – продолжил он, – я должен сказать тебе, что священник ждет нас через две недели.

– Норман! – воскликнула Кристина, счастливо сверкая глазами. – Ты шутишь… – К небывалой радости, окатившей ее пьянящей волной, примешивалась тревога. Как она могла успеть подготовить свадебное платье всего за две недели?

– Не переживай, все будет в порядке, – утешил ее Норман, угадав, о чем она думает. – Торжество будет небольшим. Пригласим лишь ближайших друзей и родственников. О выборе ресторана, меню и обо всем прочем я позабочусь сам. Тебе остается заниматься только собой.

Кристина прильнула к его губам.

Последующие дни были наполнены делами и волнительной суетой. Корнелия, узнав столь потрясающую новость, с удовольствием согласилась оказать Кристине любую помощь.

Они вместе ходили по свадебным салонам, выбирали фасон платья, туфли, просматривали специальные журналы, вместе покупали косметику, белье.

На работе тоже было много дел, и, приезжая домой, Кристина чувствовала себя полумертвой.

Норман обнимал ее, вел в душ, потом укладывал в постель и делал расслабляющий массаж. И она, засыпала вполне счастливой. А на следующий день все начиналось сначала.

– Вечером перед днем свадьбы ты должна остаться у нас, – заявила Кристине Корнелия, когда однажды они ужинали втроем во французском ресторанчике. Грегори уже улетел в Вашингтон, но обещал непременно вернуться ко дню венчания.

– Об этом не может идти и речи! – нахмурившись, ответил Корнелии Норман. Ему было страшно представить, что он опять останется ночью без своей любимой. – Вы проболтаете с Кристи всю ночь, на кого она будет похожа, когда пойдет к алтарю?

Кристина задумалась. В его словах была значительная доля правды. Корнелия могла заболтать кого угодно.

– Но жених не должен видеть невесту в день свадьбы до момента венчания. Или вы собираетесь приехать к церкви из одной и той же квартиры в одной машине? Это исключено! – стояла на своем Корнелия.

Кристина улыбнулась.

– А знаешь, Норман, Корнелия права. Наверное, мне действительно лучше переночевать у нее.

– Обещаю, что в десять часов вечера я уложу твою невесту спать, и наутро она будет выглядеть отдохнувшей и свежей! – пообещала Корнелия.

– Ладно, уговорили, – нехотя протянул Норман. – Хотя мне это ужасно не нравится!

Утром в долгожданную субботу прошел небольшой дождь. Часам к одиннадцати погода заметно улучшилась. Небо прояснилось, и радостно засветило солнце.

– Чудесный день для свадьбы! – воскликнула Корнелия, крутясь возле невесты.

Кристина кивнула. Хотя для нее этот день в любом случае был бы самым лучшим в жизни, даже если бы гремел гром и сверкали молнии.

– Волнуешься? – спросила Корнелия, заметив, как напряжено, лицо подруги, и принялась укреплять на ее голове изящный венок из белых шелковых розочек.

Волновалась ли Кристина? Пожалуй, да. Самую малость. Она хотела, насколько это было возможно, поразить своим видом Нормана, восхитить его. К тому же сегодня сбывалась ее самая заветная мечта. Раньше ей казалось, что это возможно лишь в сказке.

И в то же время она чувствовала себя на удивление спокойно. В душе не таилось ни тени сомнения, ни малейшей тревоги.

Когда с прической было покончено, Корнелия отступила от Кристины на несколько шагов, скомандовала ей встать и удовлетворенно кивнула.

– Вы восхитительны, мисс! – провозгласила она.

Кристина взглянула на свое отражение в зеркале, и осталась вполне довольна тем, что там увидела.

– Спасибо за комплимент, Корнелия.

Выбирая фасон платья, она решила не выдумывать ничего сложного. В простоте и была его прелесть. А еще в изысканности ткани и в том, как идеально это платье сидело на изящной фигуре Кристины. К счастью, по ней еще было не заметно, что она беременна.

Низ платья был пышным и воздушным. Плечи – открытыми. В жемчужном колье и таких же серьгах-гвоздиках Кристина выглядела очень нежно и свежо.

– Итак, подружка, нам пора! – объявила Корнелия, чмокнула Кристину в щеку, и они вместе вышли на улицу.

А когда подъехали во взятом напрокат роскошном кабриолете к небольшой каменной церкви, гости уже были в сборе.

У входа в храм стоял Эдвард. Он заметно волновался, а увидев Кристину, расчувствовался.

– Ты невероятно красива, дорогая! Я так счастлив! Как жаль, что мама Нормана не дожила до этого светлого дня, – пробормотал он, сжимая обе руки Кристины в своих ладонях.

У нее в глазах заблестели слезы.

– Плакать будешь потом! Сейчас улыбайся! И думай только о хорошем, – добродушно проворчала Корнелия.

Эдвард улыбнулся и скрылся в проеме двери.

Подъехавшая к церкви машина резко затормозила у самого входа. Из нее вышли родители Кристины.

– Чуть не опоздали! – воскликнула ее мать и нервно рассмеялась.

Между Кристиной и ее родителями никогда не существовало особенно доверительных отношений, но сейчас это не имело никакого значения. К тому же сегодня сбывались все мечты.

Может, и давнее желание обрести взаимопонимание с родителями осуществится в этот сказочный день? – промелькнуло в голове у Кристины.

Ее мать в нарядном костюме кремового цвета с трепетом сжала ей руку.

– Ты у меня просто красавица! – пробормотала она дрожащим от волнения голосом и прошла в церковь.

А отец, бледный от переживаний, внимательно и выразительно взглянул ей в глаза, подмигнул, взял под руку, и они проследовали за матерью.

Как только Кристина переступила порог храма и увидела Нормана, сразу забыла обо всех и вся.

Он стоял спиной к алтарю до невозможности красивый, очень родной, самый любимый и желанный. В черном костюме и белой рубашке, идеально сидевших на его мощной фигуре, он выглядел божественно.

Их взгляды встретились. Оба увидели столько любви, столько искренности и духовной чистоты в глазах друг друга, что боялись моргнуть.

Церемония прошла незабываемо. На ней присутствовали только самые дорогие люди.

Потом состоялся торжественный ужин в ресторане.

А в десять часов Кристина и Норман заехали домой, переоделись в обычную одежду, собрали необходимые вещи и направились в «Фиесту». В понедельник им обоим следовало выйти на работу. Поэтому после свадьбы они ограничились лишь непродолжительным уединением в роскошном номере отеля на берегу залива среди вечной праздности, отдыха и покоя.

Норман включил свет и закрыл дверь изнутри, а Кристина пересекла гостиную и вышла на балкон.

В воздухе пахло вечерней свежестью, соленым бризом и ароматом цветов и листвы. Со стороны пляжа раздавался чей-то звонкий заразительный смех. С танцплощадки доносились едва различимые звуки музыки.

– Что-то рассматриваешь? – послышался у нее из-за спины голос Нормана.

– Просто любуюсь красотой вечера. Только взгляни! У меня такое ощущение, что на подобные картины никогда не насмотришься.

Он приблизился к ней сзади, обхватил руками под грудью, прижал к себе и поцеловал в затылок.

– Я уже говорил тебе, что очень сильно тебя люблю?

Кристина тихо засмеялась.

– За последние несколько часов – нет!

– Тогда скажу сейчас: я по тебе схожу с ума, моя прекрасная женушка. Самая красивая из всех женщин мира!

– Ты не боишься, что захвалишь меня, и я задеру нос? – спросила она шутливым тоном.

– Задирай! У тебя самый очаровательный носик на свете! – Норман крепче обнял ее и, почувствовав прилив страстного желания, зашептал: – Я хочу тебя! Хочу целовать и ласкать твое изумительное тело. И никогда не выпускать свою любимую женщину из рук…

Кристина повернулась к нему.

– Намекаешь на то, что нам пора в кровать? – промурлыкала она ему в ухо.

– У тебя есть какие-то возражения? – шепотом спросил он и взял ее на руки.

Она крепко обхватила его за шею. Через минуту они уже оба находились на кровати в спальне.

– Я твоя! – бормотала Кристина, осыпая жаркими поцелуями его лицо и шею. – Твоя навсегда…

– О большем счастье нельзя и мечтать…

На следующий день они вообще не выходили на улицу. И практически не вставали с кровати. Лишь ненадолго и всего несколько раз – чтобы вдвоем сходить в душ или взять заказанную в номер еду у официанта.

В понедельник утром они проснулись на рассвете. Собрались, позавтракали в одном из ресторанчиков, открытых в столь ранний час, и поехали в город.

Норман довез Кристину до административного здания «Перфект интерьер», вышел вместе с ней из машины и поцеловал в губы.

– Удачного дня, любимая!

Кристина ласково провела теплой ладонью по его смуглой щеке.

– И тебе удачи!

Он взял ее руку, поднес к своему лицу и прижался губами к безымянному пальцу, на котором красовалось, весело сияя в лучах утреннего солнца, золотое колечко.

– До вечера, любимая!

От счастья, ей хотелось, и плакать, и смеяться.

– До вечера, милый Норман!