Текст книги "Выпуск II. Том 4"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава 25
Джимми излагает свой план

Джимми Тесиджер чувствовал себя подавленным. После обеда, подозревая, что Джордж намерен втянуть его в политические дискуссии, он улизнул из дома. Несмотря на то, что он теперь назубок знал причины пограничного конфликта в Санта-Фе, у него не было ни малейшего желания их обсуждать.

Сбылось то, на что он даже не смел надеяться, – по тенистой дорожке прогуливалась Лорен Уэйд, и она была одна. Джимми тотчас же ее нагнал. Некоторое время они шли молча. Наконец он решился заговорить:

– Лорен!

– Что?

– Я не умею говорить красиво, поэтому не стану попусту тратить время, а просто предлагаю вам выйти за меня замуж, и, как говорится, будем счастливы – пока смерть не разлучит нас!

Неожиданное предложение не удивило Лорен. Но вместо ответа она запрокинула головку и откровенно расхохоталась.

– Не смейтесь над несчастным, – укорил ее Джимми.

– Простите, не могла удержаться. Вы были так забавны.

– Лорен.., вы просто чертенок.

– Вовсе нет, по общему мнению, я просто ангел.

– Это мнение тех, кто вас не знает.., кого ввела в заблуждение ваша красота, кротость, и.., благовоспитанность.

– Мне нравятся эти ваши слова. Прямо как из романа.

– Я взял их из кроссвордов.

– Бы так образованны.

– Лорен, дорогая, не увиливайте. Да или нет? Лорен сразу посерьезнела, лицо стало почти суровым. Она сжала губки, решительно выпятив подбородок.

– Нет, Джимми, нет! Сначала мы должны довести это дело до конца.

– Да, достигли мы немногого, – согласился Джимми. – Но кое-что сделано.., бумаги в целости у министра авиации.., добро восторжествовало. Пока мы больше и не можем ничего предпринять…

– Ну разве что справить свадьбу, – усмехнулась Лорен.

– Вы сами это сказали. Отличная идея. Но Лорен снова покачала головой:

– Нет, Джимми, до тех пор, пока все не кончится, пока мы не будем в безопасности…

– Вы думаете, нам грозит опасность?

– А разве нет?

Розовощекий херувим Джимми помрачнел.

– Вы правы, – наконец согласился он. – Если дурацкая болтовня Бандл окажется правдой, а я думаю, так оно и есть, мы не можем быть спокойны, во всяком случае, до тех пор, пока не разделаемся с этим “Седьмым”.

– А с другими?

– Нет, другие не в счет. Меня пугает именно “Час Седьмой”. Мне не нравятся его методы. И то, что я не представляю, кто он и где его искать.

Лорен вздрогнула.

– Мне страшно, – тихо сказала она. – С тех пор как умер Джерри…

– Не нужно бояться, с вами ничего не случится, положитесь на меня. Обещаю вам, Лорен, я доберусь до этого “Седьмого”. Как только мы его обнаружим, остальные ряженые ничего нам не смогут сделать, кто бы они ни были.

– Это если вы его обнаружите.., а если он – вас?

– Исключено, – бодрым голосом заявил Джимми. – Я наверняка гораздо умнее его. Главное – верить в свои силы. И все будет в порядке.

– А я, как подумаю о том, что могло случиться этой ночью… – Лорен вздрогнула.

– Но ведь все обошлось. Мы целы и невредимы, хотя, должен признаться, рука чертовски болит.

– Бедняжка!

– Ради такого дела можно и пострадать. А потом благодаря моей ране и личному обаянию я завоевал доверие леди Кут.

– Это так важно?

– Как знать, как знать.

– Джимми, я вижу, у вас есть план. Что вы еще замышляете?

– Истинные герои никогда не раскрывают карты, – улыбнулся Джимми. – Они предпочитают держать свои коварные замыслы втайне.

– Какой вы дурачок, Джимми.

– Знаю-знаю. Так многие думают, но, уверяю вас, Лорен, идей в этой голове хоть отбавляй. Ну, а какие планы у вас?

– Бандл пригласила меня погостить в Чимнизе.

– Превосходно, – одобрил Джимми. – Лучше и не придумаешь. За Бандл нужен глаз да глаз, никогда не угадаешь, что она выкинет в следующий раз. Абсолютно непредсказуемая девица. Удивительно – как это ей все сходит с рук. Вам понадобится немало усилий, чтобы держать ее в узде.

– Пусть лучше Билл за ней присматривает.

– Билл уже нашел, за кем ему присматривать.

– Вы так считаете? – удивилась Лорен.

– А разве он не увлечен графиней? Он ведь от нее без ума.

Лорен с сомнением покачала головой:

– Я что-то не совсем понимаю… Билл ничуть не влюблен в графиню, нет.., ему нравится Бандл. Сегодня утром, когда мы болтали с ним, появился мистер Ломакс и сел рядом с Бандл. Так вот, Билл прямо взвился, когда Ломакс то ли взял ее за руку, то ли еще что.

– Ну и вкусы у некоторых, – заметил мистер Тесиджер. – Обращать внимание на кого-то еще, когда рядом вы.., даже не верится. Но вы меня поразили, Лорен. Я-то думал, наш простачок угодил в сети к прекрасной иностранке. И Бандл так считает.

– Бандл может считать что угодно. Но, уверяю вас, Джимми, это не так.

– Тогда зачем он вьется около мадьярки?

– А вы не допускаете, что Билл ведет свое собственное расследование?

– Билл? С его-то мозгами!

– Ну не скажите, внешность обманчива, вполне вероятно, что Билл только разыгрывает из себя простачка.

– А тем временем ведет свою игру. Да, в этом что-то есть. И все же мне трудно принимать Билла всерьез. Он так охотно исполняет роль барана при графине. По-моему, Лорен, вы ошибаетесь. Графиня все-таки невероятно красивая женщина, не в моем вкусе, конечно, – поторопился заметить он. – А старина Билл – очень падок на женские чары!

Лорен протестующе покачала головой.

– Ну что ж, оставайтесь при своем мнении. Итак, мы обо всем договорились. Вы с Бандл едете в Чимниз. Ради Бога, постарайтесь удержать ее, если ей взбредет в голову вновь посетить клуб “Семь циферблатов”. Неизвестно, как это может обернуться.

Лорен кивнула.

– А теперь, – продолжил Джимми, – пожалуй, стоит перекинуться парой слов с леди Кут.

Леди Кут сидела на скамейке в парке и вышивала. Она вдохновенно трудилась над фигурой молодой женщины, безутешно рыдающей над могилой. Леди Кут подвинулась, Джимми, как и положено воспитанному молодому человеку, принялся тут же восхищаться ее работой.

– Вам правда нравится? – спросила польщенная леди Кут. – Эту вышивку начала моя тетя Седина за неделю до смерти. У бедняжки был рак печени.

– Бедная страдалица, – посочувствовал Джимми.

– А как ваша рука?

– Ничего страшного. Немного болит, правда.

– Будьте осторожны, – предостерегла леди Кут. – Мне говорили, что, если начнется заражение крови, можно остаться без руки.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– Я так за вас беспокоюсь.

– Куда же вы теперь намерены отправиться? – спросил мистер Тесиджер. – В Лондон.., или куда-то еще?

И хотя Джимми прекрасно знал ответ, вопрос он задал с самым невинным видом. Леди Кут тяжело вздохнула.

– Сэр Освальд снял имение герцога Элтонского в Лезербери. Вы там бывали?

– Конечно. Прелестное место, не правда ли?

– Ну, не знаю. Огромное и мрачное поместье, и все стены увешаны портретами этих чопорных аристократов. Старые мастера[26] – так, кажется, их называют – действуют на меня угнетающе. Видели бы вы, мистер Тесиджер, наш маленький домик в Йоркшире. Тогда сэр Освальд был просто мистером Кутом. Какой там был замечательный холл – с удобными креслами, а в гостиной такой уютный уголок у камина – помнится, я выбрала для нее белые полосатые обои с каймой. Знаете, полоски атласные, а не муаровые, они мне больше нравятся. Окна столовой выходили на северо-восток. Темновато, конечно, но благодаря красным обоям и забавным гравюрам с охотничьими сценами – очень нарядно.

Увлекшись приятными воспоминаниями, леди Кут уронила несколько мотков. Джимми тут же их поднял.

– Спасибо, дорогой… Так о чем я говорила? А, о домах… Люблю уютные домики. А какое удовольствие их обставлять!

– Наверно, сэр Освальд скоро купит свое собственное поместье, – предположил Джимми. – Вот тогда вы все и устроите по своему вкусу.

Леди Кут грустно покачала головой:

– Сэр Освальд собирается поручить это какой-то фирме. Представляете?

– Но они же посоветуются с вами.

– Он хочет, чтобы все было по высшему разряду, – сплошной антиквариат. И люди из фирмы, конечно, не будут считаться с моими вкусами. Только не подумайте, что сэру Освальду не нравилось, как я обустраиваю дом, наоборот, но теперь ему подавай все самое лучшее. Он многого добился и, вполне естественно, хочет всем это продемонстрировать. А я частенько думаю: “Когда же это кончится?”

Джимми сочувственно посмотрел на нее.

– Он точно конь на скачках, несется, закусив удила, – продолжала леди Кут, – и никак не может остановиться. Он и сейчас уже один из богатейших людей в Англии, ну и что с того? Ему все мало. Он хочет стать.., я и не знаю, кем он хочет стать! Скажу вам по секрету, иногда меня это даже пугает.

– Совсем как тот перс[27], – вспомнил Джимми, – жалевший, что уже нечего завоевывать.

Леди Кут кивнула, не совсем поняв, о ком говорит Джимми.

– Я уже беспокоюсь, хватит ли у него сил на все, – печально продолжала она. – От такой нагрузки недолго и разболеться.., а у него столько всяких замыслов… Мне так за него иногда страшно!

– У вашего супруга очень здоровый вид, – утешил ее Джимми.

– Что-то его гнетет, уж я-то чувствую.

– Ну, о чем ему волноваться?

– Не знаю, возможно, что-то с заводами. Хорошо хоть теперь у него есть мистер Бейтмен, такой серьезный молодой человек и такой добросовестный.

– Поразительно добросовестный, – согласился Джимми.

– Освальд очень высоко ценит советы мистера Бейтмена. Он говорит, что мистер Бейтмен всегда оказывается прав.

– В прежние времена среди прочих его недостатков этот считался самым пренеприятным.

Леди Кут озадаченно посмотрела на Джимми, и он поспешил перевести разговор на другую тему.

– Как чудесно мы провели тогда у вас в Чимнизе выходные. То есть, я хочу сказать, чудесно, если бы не смерть бедняги Джерри. Какие прелестные были девушки!

– А меня эти девушки несколько разочаровали, они не совсем романтичны. Когда мы с сэром Освальдом были помолвлены, я вышила для него несколько носовых платков собственными волосами.

– Неужели? Как трогательно! Но в наше время у девушек просто нет таких длинных волос.

– Что правда, то правда, – согласилась леди Кут. – Но ведь романтичность проявляется не только в этом. Помнится, в молодости один из моих поклонников подобрал горсть камней. Моя подруга сказала, что он хранит их как святыню только потому, что по ним ступала моя нога. Мне это показалось очень романтичным. Правда, впоследствии выяснилось, что он изучал минералогию.., или геологию? Точно не помню. А еще в наше время кавалеры выкрадывали у своих дам носовые платочки – на память.

– А что, если девушке вдруг понадобилось бы высморкаться? – спросил практичный мистер Тесиджер. Леди Кут отложила пяльцы и испытующе на него посмотрела.

– Признайтесь, у вас уже есть на примете какая-нибудь девушка? Ради которой вам бы хотелось работать, построить уютный дом?

Джимми смешался и пробормотал что-то невразумительное.

– Мне показалось, что вам пришлась по душе одна из тех, что гостили тогда в Чимнизе, – Вера Девентри.

– Лакомка?

– Кажется, именно так ее называли. Не понимаю, правда, почему. Мне это прозвище не нравится.

– Она и вправду очень мила, – покривил душой Джимми. – Мне бы очень хотелось снова ее увидеть.

– В следующие выходные она приедет к нам погостить.

– Правда? – Джимми попытался вложить в эти слова как можно больше чувства.

– Да. Не хотели бы и вы приехать?

– Конечно, – искренне обрадовался Джимми. – Большое спасибо, леди Кут. – И, расточая благодарности, он удалился. Перед леди Кут тут же вырос сэр Освальд.

– Чем докучал вам этот бездельник? – спросил он. – Не выношу этого лоботряса!

– Что вы, он такой милый мальчик и такой храбрый: Вспомните, какую ужасную рану ему нанесли.

– И поделом. Шляется где не надо.

– Вы несправедливы к нему, Освальд.

– Хоть бы один день поработал как следует. Куда там. Другого такого бездельника поискать. Он ничего не добьется, если будет продолжать в том же духе.

– Прошлой ночью вы, наверно, промочили ноги, – посетовала леди Кут. – Надеюсь, вы не простудились. Фредди Ричарде недавно умер от пневмонии. Боже мой, Освальд, у меня кровь стынет в жилах, когда я представляю, как вы бродили по саду вместе с этим ужасным грабителем. Он же мог убить вас. Кстати, я пригласила мистера Тесиджера на следующие выходные.

– Этого только, не хватало! Я не желаю видеть этого молодца в моем доме, слышите, Мария?

– Почему?

– Это уж мое дело.

– Простите, дорогой, – примирительно сказала леди Кут. – Но я уже пригласила его, ничего не поделаешь. Поднимите, пожалуйста, розовый клубок.

Сэр Освальд, мрачный как туча, нагнулся за клубком. Глядя на безмятежно склонившуюся над пяльцами супругу, он о чем-то раздумывал. И наконец решился:

– Я действительно не хочу видеть Тесиджера у нас. Бейтмен мне много чего рассказал о нем, они вместе учились в школе.

– И что же такое тебе рассказал мистер Бейтмен?

– Ничего хорошего. Говоря откровенно, он попросту меня предостерег.

– Неужели?

– Я доверяю Бейтмену, он никогда не ошибается.

– Боже мой! Что я натворила! Конечно, я бы ни за что не пригласила мистера Тесиджера, если бы знала. Надо было раньше предостеречь меня, а теперь уже ничего не поделаешь.

Она стала тщательно складывать нитки. Сэр Освальд снова посмотрел на жену – словно собирался еще что-то сказать, но только пожал плечами и пошел с ней в дом. Идя впереди мужа, леди Кут удовлетворенно улыбнулась. Она обожала своего мужа, но еще больше она обожала ненавязчиво, спокойно, чисто по-женски настоять на своем.

Глава 26
Главным образом о гольфе

– Твоя новая подруга, Бандл, замечательная девушка, – с чувством сказал лорд Кейтерэм.

Лорен гостила в Чимнизе уже неделю и успела покорить хозяина – главным образом благодаря подкупающему азарту и готовности неустанно постигать сложную науку навесного удара.

Истосковавшись до гольфу зимой за границей, лорд Кейтерэм с небывалым усердием принялся наверстывать упущенное. Игрок он был никудышный и потому, как водится, относился к игре с особенным рвением. Почти каждое утро он посвящал отработке навесного удара: перебрасывал мяч через живые изгороди и посадки кустарников или, точнее, пытался это проделать, вырывая, к неиссякаемому ужасу Макдональда, неловкой своей клюшкой куски дерна из бархатно-ровного газона.

– Прежде всего надо наметить траекторию удара, – объяснял он дочери свою тактику. – Аккуратно наметить траекторию. Теперь смотри, Бандл. Приподнимаем левую ногу, медленно отклоняемся назад, голову держим ровно, замах…

Мяч тяжело запрыгал по лужайке и исчез в непроходимых дебрях зарослей рододендрона[28].

– Странно, – пожал плечами лорд Кейтерэм. – Ведь все рассчитал! Эта твоя новая подруга – замечательная девушка, не устаю это повторять. Похоже, мне удалось привить ей вкус к этой замечательной игре. Сегодня утром она сделала блестящий удар, практически ничуть не хуже, чем я.

Лорд Кейтерэм в очередной раз неловко взмахнул клюшкой, крепко притопнул ногой, и.., очередной клок дерна покинул насиженное место. От взгляда, которым его наградил садовник, всякий простой смертный, не ведающий, что такое настоящий гольф, провалился бы сквозь землю.

– Если Макдональд измывался над Кутами, – сказала Бандл, – а я в этом почти уверена, то сейчас ему отливаются их слезы.

– Имею я право в своем собственном саду делать то, что мне нравится? – риторически воскликнул лорд Кейтерэм. – Кроме того, Макдональду наверняка интересно наблюдать за моей игрой – шотландцы великие любители гольфа, это у них в крови.

– Бедный папочка. Тебе никогда не стать настоящим игроком. – Бандл улыбнулась. – Ну да ладно. Хоть какое-то занятие…

– Так уж и не стать, – обиделся лорд Кейтерэм, – на днях я прошел шесть лунок за пять ударов. Даже один профи в нашем клубе удивился, когда я рас-, сказал об этом.

– Еще бы.

– Кстати, о Кутах. Сэр Освальд играет недурно, весьма недурно. Не слишком элегантно – я бы даже сказал, грубовато. Но удар у него очень меткий. Однако, как всегда, мелочится – сугубо плебейская черта! Никогда не зачтет мяч в шестидюймовом радиусе, всегда заставит гнать его в лунку. Как будто я могу промазать! Не нравится мне это.

– Просто он привык доверять, но проверять.

– Но это противоречит духу игры. И кроме того, он абсолютный профан в теории. Говорит, что играет только для удовольствия, а на стиль ему наплевать… Вот его секретарь, Бейтмен, совсем другое дело. Очень хорошо разбирается в технике. У меня плохо шел боковой, и он сразу объяснил, в чем дело. Оказывается, я слишком напираю на правую. У него, кстати, есть интересная теория. В гольфе, оказывается, главное – левая рука. Он сказал, что сам играет в теннис левой, но в гольфе предпочитает обычную правостороннюю клюшку. У него, как у левши, получается преимущество.

– А он что, хорошо играет? – спросила Бандл.

– Нет, не очень, – вздохнул Кейтерэм. – Но, по-моему, у него большие перспективы. Главное – теория, а в ней он подкован блестяще. Ого! Нет, ты видела, Бандл! Прямо через рододендроны. Прекрасный удар. Ах, если бы так каждый раз… Да, Тредуелл, в чем дело?

Тредуелл слегка поклонился Бандл:

– Звонит мистер Тесиджер. Хочет поговорить с вами, миледи.

Бандл со всех ног бросилась к дому, крича: “Лорен! Лорен!” Лорен появилась как раз тогда, когда она взяла телефонную трубку.

– Алло! Это вы, Джимми?

– Да, как вы там?

– Вроде ничего, только скучновато.

– А как Лорен?

– По-моему, прекрасно. Хотите поговорить с ней?

– Позже. Мне нужно многое рассказать вам. Прежде всего, я собираюсь к Кутам на выходные, – многозначительно произнес он. – Послушайте, Бандл, вы не знаете, как раздобыть отмычку?

– Не имею ни малейшего представления. А зачем вам брать к Кутам отмычку?

– Да есть у меня одна идея, и отмычка может понадобиться. Не знаете, где можно ее купить?

– Это вам любой взломщик скажет.

– Наверно. Но, к сожалению, среди моих друзей нет ни одного взломщика. Я думал, может, вы что-нибудь посоветуете. Что ж, придется опять обратиться к Стивенсу. Уж он-то что-нибудь да придумает – купил же он мне автоматический пистолет, добудет и отмычку. Правда, тогда он наверняка решит, что я вступил в какую-то шайку.

– Джимми, – продолжила Бандл.

– Да?

– Послушайте, Джимми, будьте поосторожнее, ладно? Ведь если сэр Освальд узнает, что вы слоняетесь по его дому с отмычкой… Думаю, ему это не очень понравится.

– Молодой человек приятной наружности на скамье подсудимых. Не волнуйтесь, постараюсь, чтобы никто ничего не заподозрил. Кого я боюсь, так это Понго. Он всегда начеку, и походка у него неслышная, как у кошки. Сколько его помню, он всегда совал нос не в свое дело. Но верьте вашему покорному слуге.

– Жаль, что мы с Лорен не сможем приглядеть за вами.

– Спасибо за заботу, милая нянюшка. Собственно говоря, у меня имеется один планчик…

– Да? Я вся внимание.

– Подумайте, не смогли бы вы с Лорен завтра утром инсценировать небольшую аварию возле Лезербери? Это ведь не очень от вас далеко.

– Ерунда – каких-нибудь сорок миль.

– Я и не сомневался, что сорок миль для вас ерунда. Только смотрите, чтобы с Лорен ничего не случилось, дороже ее у меня никого нет. Значит, договорились, постарайтесь сделать это где-то в начале первого.

– Чтобы они пригласили нас к ленчу?

– Вот именно. Понимаете, Бандл, вчера я случайно встретил Лакомку и… Что бы вы думали? У Кутов будет и Теренс О'Рурк.

– Джимми, неужели вы считаете, что он…

– Вполне возможно. А почему бы и нет? Он малый отчаянный, да и вообще в немецких семьях поощряют всякие безрассудства. Не удивлюсь, если он окажется членом какого-нибудь тайного общества. И он и графиня вполне могут быть замешаны в этом деле. Кстати, в прошлом году он был в Венгрии.

– Но ведь ему ничего не стоило в любой момент похитить документы.

– Этого-то как раз он и не мог сделать – ведь так можно попасть в число подозреваемых. А вот влезть по плющу в свою собственную комнату – это гораздо надежней. Ничего не скажешь, чистая работа. Теперь инструкции. Для приличия немного побеседуйте с леди Кут, а потом всеми правдами и не правдами заполучите Понго и О'Рурка. Не отпускайте их до самого ленча. Ясно? Таким красавицам это пара пустяков.

– Так, в ход пошла грубая лесть.

– Нет, это всего лишь констатация факта.

– Ладно, будем следовать вашим указаниям. Хотите поговорить с Лорен? – Бандл передала трубку и тактично вышла из комнаты.

Глава 27
Ночное приключение

Солнечным осенним утром Джимми Тесиджер прибыл в Лезербери, где был радушно встречен леди Кут и холодно – сэром Освальдом. Зная, что леди Кут не прочь его просватать, Джимми изо всех сил демонстрировал, как он неравнодушен к Вере Девентри.

О'Рурк уже находился там и пребывал в прекрасном расположении духа. О таинственных событиях в Аббатстве он говорил с явной неохотой, хотя сгоравшая от любопытства Лакомка буквально изводила его вопросами, выпытывая подробности. В конце концов, чтобы ей угодить, он насочинял столько подробностей и так вошел во вкус, что теперь уже никто не мог бы понять, где правда, а где вымысел.

– Четыре человека в масках и с револьверами? А вы не шутите? – строго спросила Лакомка.

– Не четыре – шесть! Они схватили меня и что-то влили в глотку. Само собой, я сразу решил, что это яд и жить мне осталось совсем недолго…

– А что же украли, вернее, что пытались украсть?

– Бриллианты, конечно. Из короны русского императора, их тайно доставили мистеру Ломаксу, чтобы он поместил их на хранение в английский банк.

– Ну и лгунишка же вы, – добродушно заметила Лакомка.

– Это я-то? Пилот самолета, на котором привезли бриллианты – мой лучший друг. Но все, молчу – это государственная тайна. Спросите Джимми Тесиджера, если мне не верите. Хотя лично я ни за что бы ему не поверил.

– А правда, – не унималась Лакомка, – а правда, что Джордж Ломакс спустился без вставной челюсти?

– Там было целых два револьвера, – сказала леди Кут. – Ужасно, я сама их видела. Просто удивительно, как это бедный мальчик остался жив.

– Мне на роду написано быть повешенным, – отшутился Джимми.

– Я слышала, что там была русская графиня, классная красавица, – сказала Лакомка. – И что Билл от нее без ума.

– Она рассказывала ужасные вещи о Будапеште, – вспомнила леди Кут. – Никогда не забуду. Освальд, мы должны пожертвовать им деньги.

Сэр Освальд что-то пробурчал.

– Я возьму это на заметку, леди Кут, – пообещал Руперт Бейтмен.

– Спасибо, мистер Бейтмен. Так хочется им помочь. До сих пор не пойму, как это сэру Освальду удалось избежать пули и не схватить воспаление легких.

– Не говорите глупости, Мария, – одернул жену сэр Освальд.

– Я всегда боялась грабителей, – заявила леди Кут.

– Подумать только, ведь вы могли столкнуться с ним лицом к лицу. Вот класс! – прошептала Лакомка.

– Я бы так не сказал, – возразил ей Джимми. – Эти встречи весьма болезненны. – И он осторожно потер правое плечо.

– А как наша бедная рука? – спросила леди Кут.

– Почти зажила, а вообще было ужасно трудно все делать левой. У меня это никогда не получалось.

– Нужно с рождения учить детей свободно владеть обеими руками, – сказал сэр Освальд.

– А вы умеете? – Лакомка с уважением посмотрела на сэра Освальда.

– Конечно, могу писать и левой и правой.

– А обеими сразу?

– Это не имело бы практического смысла, – оборвал ее сэр Освальд.

– Да, – задумчиво проговорила Лакомка, – это было бы уж слишком классно.

– Представьте, что было бы, если бы в правительственных учреждениях правая рука не ведала бы, что делает левая, – вмешался О'Рурк.

– А вы можете делать все обеими руками?

– Что вы, нет, я закоренелый правша.

– Но карты вы сдавали левой рукой, – заметил наблюдательный Бейтмен. – Вчера вечером я обратил на это внимание.

– Ну, карты – это совсем другое дело, – не смутился О'Рурк.

Послышался унылый удар гонга, и все поднялись наверх, чтобы переодеться к обеду[29].

После обеда сэр Освальд, леди Кут, мистер Бейтмен, мистер О'Рурк играли в бридж, а Джимми весь вечер флиртовал с Лакомкой. Последнее, что услышал Джимми, когда поднимался к себе в спальню, были слова сэра Освальда, обращенные к жене:

– Вы никогда не научитесь играть в бридж, Мария. И ее ответ:

– Знаю, дорогой, вы всегда так говорите. Не забудьте, Освальд, вы должны мистеру О'Рурку еще фунт.

Спустя два часа Джимми бесшумно – во всяком случае, как ему казалось – спустился по лестнице. Заглянув в столовую, он направился в кабинет сэра Освальда. На всякий случай прислушался и потом приступил к работе. Почти все ящики письменного стола были заперты, но с помощью причудливо изогнутой проволоки он быстренько их открыл, затем методично осмотрел ящик за ящиком, стараясь внутри все оставить как было. Пару раз что-то зашуршало, он насторожился, но его опасения оказались напрасными.

Наконец был обследован последний ящик. Джимми основательно пополнил запас своих знаний о сталелитейной промышленности; однако того, что искал, не обнаружил: ни сведений об изобретении герра Эберхарда, ни следов таинственного “Седьмого”. Конечно, он и не очень рассчитывал на успех, просто решил попытать счастья, раз уж представился случай. Поиски, увы, ничего не дали.

Отлично зная, какой острый у Руперта Бейтмена глаз, он проверил, хорошо ли заперты ящики, еще раз внимательно осмотрел комнату – вроде бы он не оставил никаких следов.

– Так-так, – пробормотал он себе под нос. – Ничего нет. Может, завтра повезет больше, если только девушки не подведут.

Выйдя из кабинета, он закрыл за собой дверь. Внезапно он почувствовал чье-то присутствие. Джимми прислушался. Тишина. Он решил, что ему померещилось. Лунный свет проникал через высокие сводчатые окна, и он мог двигаться, не натыкаясь на мебель.

Снова послышался легкий шорох – значит, ему не показалось: в холле кто-то был. Сердце Джимми тревожно забилось. Он бросился к выключателю. Внезапный свет ослепил его, но не настолько, чтобы он не смог увидеть Руперта Бейтмена, стоящего всего в четырех футах от него.

– Господи, Понго! Как же ты меня напугал! Что это ты здесь шуршишь?

– Я услышал шум, – строго пояснил мистер Бейтмен, – и решил, что к нам забрались воры.

Джимми заметил, что на мистере Бейтмене были спортивные тапочки.

– Ты, как всегда, очень предусмотрителен, Понго, – добродушно сказал он. – Даже револьвер захватил. – Его взгляд задержался на оттопыренном кармане мистера Бейтмена.

– Это может оказаться не лишним, неизвестно ведь, кто мог забраться в дом.

– Хорошо что хоть не выстрелил. Мне, знаешь ли, уже надоело быть мишенью.

– Я вполне мог это сделать.

– Помилуй, а закон? Как же можно стрелять, не убедившись, что перед тобой действительно взломщик. Тут горячку пороть никак нельзя… Поди потом объясни, почему ты подстрелил абсолютно безобидного гостя.

– Кстати, а ты-то что тут делаешь?

– Ищу печенье, – объяснил Джимми. – Проголодался что-то.

– Но у тебя же на тумбочке есть коробка с печеньем, – сказал Руперт Бейтмен и пытливо посмотрел на Джимми сквозь очки в роговой оправе.

– Э, старина. Никогда не следует полагаться на прислугу. Тумбочка есть, коробка есть, а вот печенье под условным названием “для ненасытных гостей” отсутствует. И посему ненасытный гость вынужден рыскать по столовой. – И с невинной улыбкой Джимми достал из кармана халата горсть крекеров.

Они помолчали.

– А теперь я, пожалуй, пойду спать. Спокойной ночи, Понго. – С безмятежным видом Джимми стал подниматься по лестнице. Руперт Бейтмен, пошел следом. В дверях своей комнаты Джимми остановился, как бы собираясь еще раз пожелать приятелю спокойной ночи.

– Пустая коробка, странно, – пробормотал мистер Бейтмен. – Ты не против, если я…

– Конечно, сам полюбуйся. Мистер Бейтмен подошел к тумбочке, открыл жестяную коробку и убедился, что она пуста.

– Да, непростительная халатность, – пробормотал он. – Спокойной ночи, – и удалился.

Джимми присел на краешек кровати и прислушался.

– Чуть не попался, – пробормотал он себе под нос. – Понго не проведешь. Похоже, он вообще никогда не спит. Скверная у него привычка – разгуливать по ночам с револьвером.

Он встал и открыл один из ящиков туалетного столика. Под галстуками лежало завернутое в бумагу печенье.

– Ничего не поделаешь, придется все съесть. Десять против одного, завтра утром Понго здесь все обшарит.

И он с тяжелым вздохом принялся за крекеры, которые никогда особенно не любил.