Текст книги "Очи за око (СИ)"
Автор книги: Афет Сариев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Глава 12
Лето наступило в этом году жаркое. В полдень температура воздуха достигала тридцати градусов. Сухой континентальный ветер выжигал растительность, поэтому требовались частые поливы колхозных полей. Проще было на тех полях, что раскинулись у озера, но с той стороны скал близких рек и озер не было. Пришлось задуматься над тем, как спасать урожай. Спешно протягивать новые водопроводы было накладно и некогда. Опять отрываться от строительства города уже перебор.
– Что делать будем? – задал классический вопрос Василий Иваныч на очередном заседании триумвирата.
Виктор почесал затылок, Сергей закатил глаза. Что делать? Знать бы.
– Остается тащить водопровод с дальнего озерка, – подытожил профессор.
– Это, во-первых, слишком долго. Потеряем урожай, – заметил Сергей. – Во-вторых, просто нет пока необходимых для этого труб и рабочих ресурсов.
– Так, тогда точно пойдет коту под хвост труд колхозов. Придумайте же что-нибудь, парни.
– Может, пока еще продолжать бочками таскать воду? – не очень убедительно произнес Сергей. – А там, смотришь, и дождик покапает.
– Уже предельно изнурены. Сельчане ворчат, что ничего для них не делаем. Только о городе печемся.
– Я могу собрать их и объяснить ситуацию, – предложил Сергей.
– Им не объяснения нужны, а вода, Сережа. Витя, а ты что молчишь?
– Я не молчу. Я думаю. Ладно. Добудем им воду в нужном объеме.
– Как? – в один голос спросили Сергей и профессор.
А Виктор сам задал вопрос Сергею:
– Сможешь выдать мне шашки, штук сто?
– Сколько? – опешил Сергей.
– Пока сто. Если не хватит, скажу.
– Ты что? Скалы решил на корню снести?
– Причем тут скалы? Пророем за один день километровый канал от озерка до полей.
Сергей в онемении смотрел на друга. А Василий Иваныч спросил:
– Так получится?
Сергей кивнул:
– Запросто. Ты в своем амплуа, Витек. Обнимать не буду, а то заломаю.
– Спасибо за заботу. Так, дашь шашки?
– На моем складе сорок еще есть. Но это всё. Нужно будет пороховникам круглые сутки работать, чтобы остальные произвести. Их же всего семь человек.
– А что не расширяешь состав? – удивился Виктор. – Пора поднимать пороховой цех.
– Нет! – отрезал Сергей. – Пока я жив, больше ни одного другого работника не будет в пороховом.
– Да, не беспокойся, – усмехнулся Виктор. – Мои парни будут контролировать и большее число работников. Милиция тоже помогает.
– Именно это меня и беспокоит, Витя. Не собираюсь больше людей вместе с близкими им пожизненно ставить под ваш бдительный надзор.
– Аполитично рассуждаешь, клянусь чесслово, – засмеялся Виктор. Но кроме него никто даже не улыбнулся.
– Сережа, – сказал Василий Иваныч. – Я тебя очень даже хорошо понимаю. Ты не думай, что кроме тебя нет сердобольных здесь. Но мы взялись за гуж добровольно. Теперь уже поздно говорить, что дюж. Либо развалим идею, так и не воплотив в жизнь. А цех вынуждены будем расширять по мере собственного роста. Тут никуда не деться.
– Я не собираюсь вслепую людей обрекать на ссылку в цех. А добровольно никто не пожелает там работать на этих условиях.
– Это проблема, – согласился Василий Иваныч. – Проблема только нашего строя, когда не существует оплаты труда. И касается не только порохового цеха. Придет время, когда граждане наши будут щепетильно выбирать вид деятельности. Появятся переборы и недоборы по ним, если не вести правильную и твердую внутреннюю политику.
– Вот и я об этом, – обрадовался Сергей, что согласился профессор с его опасениями. – Мы делаем что-то не то. Все может развалиться в будущем.
– Я сказал, что это проблема, но не сказал, что она неразрешима, – усмехнулся Василий Иваныч.
– И как же она может разрешиться? – с вызовом спросил Сергей.
– Уже намекнул: правильной внутренней политикой. Это, когда человек выполняет тяжелый или опасный для жизни труд не потому, что от него требуют, а потому что ищет в нем ответы на свои мысли. К этому состоянию я постоянно наталкиваю своих учеников.
Василий Иваныч вновь взялся за свою трубку. Это была его старая привычка пыхтеть, когда рассуждает.
– Вот, при оплате, почему люди с удовольствием трудятся на тяжелых работах? Потому что представляют будущую радость, как будут обменивать эти деньги на блага. А если необходимых благ и так можно получить в достаточном количестве? Если единственный способ отличиться в обществе, это проявить интеллект или мастерство? Что при этих условиях представляет собой тяжелый или опасный труд?
– Вы хотите сказать, что при этом, наоборот, люди устремятся к такому труду? – удивленно воскликнул Сергей.
– Безусловно. Такой труд будет сулить возможность найти способ его облегчить. А это уже добыча нашей единственной валюты. Наш Клондайк.
– Люди разные бывают, – неуверенно возразил Сергей. – Не всем дано блистать остроумием. А тем как быть?
– Можно я отвечу? – Виктор, как школьник потянул руку. – Сережа. Равенство и равноправие, не одно и то же. Наше общество не равенство всех. Только богатые и бедные заменены на умные и глупые. Правильно говорю, профессор?
Василий Иваныч с улыбкой кивнул:
– Правильно, только не до конца. Глупые люди, если это не патология, только продукция плохого образования. Хороший педагог не может выдать обществу глупого ученика. Это будет значить, что сам слаб интеллектом. То есть, педагоги зарабатывают себе блага в этой валюте. Любую тему можно преподнести так, что заинтересует абсолютно всех школьников. А можно и наоборот.
Сергей потупил глаза и задумался: а, собственно, почему бы не принять такую позицию? Странное получится общество на фоне окружающей дикости остальных, но, черт побери, может и получиться!
– Выходит, что надзор над пороховниками, это временная необходимость? – наконец, спросил он.
– Выходит, что так, – подтвердил Василий Иваныч. – В этом сама проблемность сегодняшнего дня. – Потом добавил: – Ну что, друзья, займетесь вопросом водоснабжения или нет?
– Непременно, профессор, – заверил Виктор. – Прям сразу. Серега, когда дашь динамит?
– Сорок штук хоть сейчас. Остальные, по мере готовности заберешь.
***
К концу недели упорный труд пороховников дал нужный результат: динамитные шашки и рулон стопины Виктор понес к дальнему озерку. От его берега протянули ровный перпендикуляр до первых пшеничных полей и с интервалом по десять метров врыли глубоко по шашке, оставляя щели вокруг стопин, чтобы «дышали». Шашки легли горизонтально направлению линии. Это было необходимо для направленности взрывов. Торчащие из под земли сто концов стопин, Виктор выставил в одинаковом положении вверх, чтобы поджигать без промедлений. Теперь нужно было пробежаться с факелом от первого до последнего. От каждого дальше к следующему, пока огонь бежит к заряду.
На полях ни одного человека не было видно. Все предусмотрительно уже попрятались. Виктор поджег факел, развернулся и резво понесся по линии огня. За спиной раздавались поочередно грохоты и до него часто доставали комки. Но Виктор, не оглядываясь, бежал к озеру, на доли секунд задерживаясь, чтобы пихнуть факелом в очередную торчащую на пути стопину. Запыхался, поджег последнюю и отбежал от бережка.
Когда повернулся, увидел колышущуюся полосу воды от озера в сторону полей, откуда уже, издали слышны были торжествующие крики сельчан.
Виктор вернулся к озерку, которое заметно замелело. Зато полосой вытянулось на целый километр к скалам. Он по рукотворному бережку пошел навстречу радостным колхозникам, которым оставалось только арыками протягивать воду куда следует, отмахнулся от их восхищенных возгласов и отправился прямиком в ангар. Надо было готовиться к предстоящему осеннему походу на северян.
В ангаре его ожидал Сергей. Как вошел Виктор, подскочил к нему:
– Во-первых, поздравляю, Витек. Отлично поработал взрывником.
– А во-вторых?
– Во-вторых, есть нам о чем поговорить.
Сергей, загадочно улыбаясь, достал из кармана кусок железяки и протянул Виктору. Тот повертел в руках металл. Ну, тяжелый. Ну, серебристый. И что тут особенного? Равнодушно вернул Сергею и вопросительно посмотрел в глаза.
– Это тот самый светящийся камень, Витек. Рудой оказался.
– Вот как? – Виктор вновь забрал у него металл и внимательнее разглядел. – И что это за металл оказался?
– В том-то и дело, что такого металла, насколько я знаю, в «том» мире никогда не было. А я достаточно о них знаю.
– Даже так? – Виктор сколько ни разглядывал кусок в руке, ничего необычного пока не обнаруживал. – Ты уже выяснил, в чем отличие его от известных металлов?
– Кое-что обнаружил. Сначала подумал, что нашли новое состояние металлического фосфора, но оказалось это не так. На кислоты не реагирует. На два порядка плотнее. Плавится при двух тысячах градусов. А что самое интересное, светится не хемолюминистецией, а иным способом.
– То есть?
– То есть не путем окисления на воздухе, как я предполагал вначале, а после накопления статических атмосферных зарядов.
– Думаешь, электролюминесценция?
– Думаю, да. Поэтому пришел к тебе. Нужен нам электрический ток, чтобы провести пару опытов с этим металлом.
– Нет проблем. Получим.
– Тогда пошли?
Виктору пришлось заново отложить свои дела и пойти за другом в пороховой цех. Там поручили ребятам принести и погрузить свинцовый сурик в азотную кислоту. После кислотной обработки порошок промыли и переложили в стеклянный сосуд с конусной герметичной крышкой и отводной трубкой для откачки воздуха. Сергей вручную завращал патефонную рукоять насоса, не хуже механического колеса вакуумируя сосуд. Неустанный труд Сергея увенчался полной сушкой порошка полученного диоксида свинца, который прогрев в тигле до плавления, перелили в форму небольшой пластины, залив кончик проволочки. В той же форме отлили чистый свинец, залив кончик другой проволочки. Эти две пластины навесили в стеклянном сосуде в серную кислоту, а свободные концы проволок приставили к испытуемому металлу. Пошла реакция восстановления пластины диоксида свинца, а по проволокам – постоянный ток через неизвестный металл.
Все присутствующие в цехе, включая Сергея и Виктора, зачарованно глядели, как металл постепенно, набирая силу, все ярче и ярче светится, заливая всех и все вокруг белым сиянием.
– Ой блин! – только сумел выдать Сергей.
Тем временем яркость стала нестерпимой глазам. Почти ослепленный Виктор смахнул со странного металла проводок; сразу стало вокруг черно, хотя лампы на стенах продолжали гореть.
Очухались только тогда, когда глаза вновь адаптировались к обычной освещенности.
Сергей попросил Виктора подождать его тут и, схватив со стола металл, выскочил из цеха.
Минут через пятнадцать заново вбежал весь запыхавшись. На стол выложил раздробленный на разновеликие куски тот же металл.
– Механический молот с трех раз не одолел! – восхищенно сказал он. – Невероятно прочен. Давай теперь на разных размерах проверим.
Сергей подобрал средней величины кусок и пристроил на столе между концами проволоки. Накинул один, посмотрел торжественно на Виктора и накинул второй конец.
Как и в первый раз, металл стал набирать светимость. Все ярче и ярче. Стало очень ярко, но не до слепоты. Хотя, все равно глазам было больно.
Сергей смахнул проводок, поставил самый маленький кругляк, что оказался в кучке. Он был размером с ноготь мизинца. На него накинул проводки. Вот он засветился, как пятьсот ваттная лампочка в маленькой комнатушке. Хотя тут были размеры немалой пещеры.
– Жди опять! – Сергей похватал куски и вновь выбежал вон.
Вернулся в мелочь раздробленными кусочками. Выбрал малюсенькую пластинку и с трудом к нему подвел проводки.
Вот теперь со стола излучался свет равноценно стоваттной лампочке в их прошлой жизни.
– Выходит, норма освещения подбирается по таким размерам, – победно улыбнулся Сергей. – Как видишь, Витек, у нас появилась новая забота: электрификация.
Виктор, молчавший до сих пор, продолжал и дальше, молча разглядывать кусочки необычного металла.
«Что же это за форма холодного излучения? – поражался он про себя. – Что же заставляет электроны из возбужденного состояния переходить в основное под действием такого слабого тока? Явно этот материал имеет большую мощность сопряженных систем электронов. Металлы не могут иметь дискретный спектр. Выходит, это, все-таки, не металл. Тогда что?»
– Серега, это точно металл?
– По физическим признакам да. Плавится, куется, имеет кристаллическую решетку, сплавляется с чугуном. Хотя, может быть такой же металл, как драконье дерево по сравнению с обычными деревьями. В любом случае, эффективно применим. А это главное пока.
– Да, ты прав. Весьма необычная активность у этого вещества. Да и тушение необычно быстрое. Скорее всего, динамическое. Обязательно нужно использовать такую находку. Будем на севере, обратно доставим как можно больше этого люминофора. Потом изготовим светильники из них, протянем провода и построим источник подпитки.
– Давно пора заняться такими делами, – обрадовался Сергей подобной перспективе.
***
А это происшествие случилось на следующий день: дозорный оповестил всех, что на опушке юго-западной стороны леса появилось скопище кочевников.
Сергей как раз был в это время у своего наблюдательного пункта. Он направил туда свою телескопическую трубу и увидел под деревьями расставленные крытые повозки, пасущихся рядом животных, множество женщин, детей и воинов карябанов. Не проявляя никаких признаков агрессии, они расположились там, словно, в своих родных степях. Развели костры и женщины, вроде, готовили в котлах пищу.
Сергей озадачился подобной миграцией кочевников. Оторвался от окуляра и глянул назад. Все шестьдесят артиллеристов в два ряда уже стояли на стене в ожидании приказов. Сергей только покачал головой. Это не нападение, а что-то другое. Нужно пойти и разобраться. А кто может пойти, если не отряд Виктора? Поэтому, он оставил свою батарею на стене и поспешил на Балкон, где, наверняка, стоит с подзорной трубой и Виктор.
Действительно, он оказался там, среди толпы. Сергей протиснулся к нему и сказал:
– Может, поскачете туда, разберетесь, в чем дело?
Виктор кивнул, подозвал Марзана:
– Внизу, в полной готовности, – кратко бросил он. Марзан сорвался с места, а Виктор поспешил к себе облачаться в свое боевое снаряжение.
Минут через пятнадцать у подножья плато выстраивались сорок два всадника в черных плетенках и маскнакидках. Их крутобокие кони, покрытые черненой сталью, резво понеслись галопом вкруговую озера, а дальше прямо на пришельцев степей.
Их приближение сразу заметили карябаны, но никаких мер не принимали. Сергей начал догадываться что происходит. Незаметно улыбнулся.
А отряд Виктора преодолел расстояние до пришлых за считанные минуты и встал на расстоянии полета арбалетного болта. Соскочили с коней, привычно выставили их в цепь боками, сами стали за ними с незаряженными арбалетами у ног. Тут тоже стало ясно, что боя не будет. Тут что-то иное.
– Марзан, – повернулся к нему Виктор. – Поди, узнай что к чему.
Марзан вновь вскочил на своего скакуна и поскакал к табору. С полчаса там он проторчал, затем прискакал назад. Подошел к Виктору:
– Они просятся к нам.
Виктор не ожидал такого услышать. С каких это пор кочевники просятся к живущим оседло?
– Кто их вождь?
– Нет у них вождя, – ответил Марзан.
Виктор решил сам тоже напрямую поговорить с пришлыми. А то от скупого на слова Марзана ничего не вытянешь. Он оставил отряд на месте, вместе с Марзаном поскакал к опушке.
Как они сошли с седел, их обступила толпа жалких на вид мужчин и женщин с детьми. Изнуренные глаза просительно смотрели на них.
– Кто знает язык руров? – на руре спросил Виктор. Никто не ответил.
Марзан пояснил, что только двое говорят на языке горданов.
– Я тебе переведу, – обещал он.
– Хорошо, узнай: что заставило их сюда прийти?
– Я и так уже знаю, – ответил Марзан. – Междоусобная бойня. Соседний вождь отобрал у них пастбища. Теперь голодают. Говорят, стали с голоду умирать люди.
– Решили тут устроить пастбища?
– Сейчас узнаю. – Марзан подозвал худого долговязого карябана и заговорил с ним. Потом перевел: – Нет. Они хотят служить здешнему вождю, чтобы он защитил их клан, если нападут на них.
– Спроси, а кому они теперь мешают, чтобы на них нападали?
Марзан спросил и сердито перевел:
– Их уже хотели схватить и продать в рабство. Еле убежали через лес.
Виктор сочувствующе покивал карябану.
– Понятно в общих чертах. Скажи им, пусть перемещаются ближе к озеру. А то и не заметим, когда их начнут хватать. А мы решим потом, что делать с ними дальше.
Как Марзан передал им благую весть на разрешение приблизиться к озеру, карябан бухнулся на колени и громко прокричал остальным слова Марзана. Виктор видел, как загораются надеждой глаза и сияют плоские лица радостью. И пока отряд снялся с позиции и доскакал до плато, кочевье уже снялось с места у опушки и уже перемещалось к озеру. Рядом же с ними будет карантинный стан.
Виктор вернулся к Сергею, пояснил ему ситуацию и они вдвоем пошли искать в школе Василия Иваныча. Потребовалась внеочередная летучка.
Он был на уроке, когда Сергей поманил его в коридор.
– Профессор, давайте на минутку обсудим прямо здесь один вопросик. Под нашу защиту просится клан карябанов. Разместили их возле карантинной зоны. Что делать дальше с ними? Что посоветуете?
Василий Иваныч развел руками:
– Слету ничего не лезет в голову. Пусть пока поживут там, а дальше подумаем.
– Вопрос возникает: обеспечивать их необходимым со складов или нет?
– А сколько их набежало?
Виктор прикинул по памяти:
– Порядка пятисот.
– Тогда предложите работать на полях. Если согласятся, то и обеспечьте. А если нет… Тогда, увы.
– Может поручить им, скотом заняться? – предложил Виктор. – Своих много освободиться. И им привычней.
– Можно, – согласился Василий Иваныч. – Но работать должны все, кроме детей. Пусть приучаются к земле. Набегались.
– Хорошо, – сказал Сергей. – Тогда своих строителей пошлю бараки им построят. Одежу и все остальное передам. Пусть там пока поживут.
– Непременно с первого же дня за язык примутся тоже. Словом, пусть живут аналогично с карантином. После работы обстоятельнее поговорим. Ну, я побежал.
Василий Иваныч юркнул в свой класс. Виктор пошел к складам выбирать что могут послать, а Сергей пошел на стройку, выделить людей на постройку бараков.
***
На следующее же утро на том же месте опушки появилась конница. Пара сотен карябанских всадников трусили в сторону только построенных двадцати деревянных бараков.
Колокол тревожно зазвенел, одновременно с ним отряд Марзана пронесся к свисающим с балкона канатам. Виктор не успел вовремя, поэтому без него Марзан повел своих навстречу вражеской коннице. Тютелька в тютельку успели оказаться перед бараками и построиться в цепь, когда, завидя их, на отряд послали навесными стрелы. Они пробарабанили по щитам и стальным корпусам животных, не причинив им вреда. Множество стрел торчмя торчали на крышах бараков и на земле. Там тоже все обошлось, потому что все новоприбывшие, как те появились, заранее забились по баракам.
Отряд Марзана выдал всего один залп из арбалетов. Этого хватило, чтобы от двухсот конницы целыми остались не более двадцати– двадцати пяти, которые слету развернули коней и стремглав умчались, откуда пришли, бросив на произвол судьбы множество раненых соратников. Отряд не стал их добивать. Марзан поручил это грязное дело мужчинам, спрятавшимся в бараках, а сам повел своих к плато.
Демонстрация надежной защиты повлиял на новоприбывших карябанов, как катализатор трудоспособности. Они все как один с раннего утра до наступления темноты теперь выполняли любую работу, какую бы им ни поручали. Тем более что проблема питания отпала сразу. Да и по остальным тоже. Кроме этого, рьяно обучались новому языку при каждой возможности. Но в основном такой возможностью обладали их дети. А это было важнее.
На следующий день триумвират принял решение поручить Марзану первую самостоятельную операцию по дальнейшей чистке западных степей раз появились провожатые. Он должен был пройтись со своим отрядом по степи карательным мечом. Метод, испытанный в прошлогодней операции: освобождать рабов кланов и наказывать рабовладельцев.
Они понимали, что ультиматумы им предъявлять бессмысленно. Они перелетные птицы. Ищи потом в степи и выясняй: соблюдают или нет.
Марзан получил приказ и удалился.
Глава 13
Толчком к началу второго похода на север послужила внеочередная депеша от Барокона, доставленная человеком из Тертера. Он сообщал, что в столице назревает бунт горожан. Что боится не дождаться подмоги.
Виктор прихватил Коркадара, который окрестился теперь в Кирилла и направился к прибывшему гонцу, узнал, что в городе появились смутьяны, подстрекающие горожан «освободить» Годивалла от кабалы иноземцев.
На очередном совещании триумвирата приняли решение больше не откладывать выступление. Нужно было выручать своего человека в Тертере. Заодно завершить дела с сельдурами. Виктор указал на карте капитану парохода, пожилому человеку по имени Михаил, проявившему себя достаточно сообразительным, а главное, уже ловко управляющимся и с судном и с командой, место, куда нужно доставить груз припасов, стал готовиться к походу.
Через два дня после поступившей депеши двухтысячная рать вновь собралась в колонны по пять за десятью гаубицами на прицепах. Эти орудия уже были новенькие, еще не прошедшие стычки.
Как и в прошлый раз рать вышли провожать большое население. По крайней мере, половина его точно было по ту сторону скал.
За ратью вновь покатили тележки медчасти, а за ними двадцать телег с припасами. Опять Кирилл восседал на самой последней телеге в своей пестрой одежке.
Под возгласы провожающих колонна развернула красный флаг с белым треугольником и двинулась в дальний путь на север.
Главнокомандующий ратью, Сергей, и его заместитель, Виктор, были единственные на своих конях. Они порой галопом объезжали строй со всех сторон, следили за порядком в рядах колонны. Но больше времени в пути рысью скакали рядышком.
– Мало осталось. – Виктор показал на группу возвращающихся со смены газопрокладчиков. – Когда вернемся, газ уже будет в домах.
Шли параллельно рельсам, как увидели и услышали их единственный пока паровоз. Промчался составом мимо них, огласив округу долгим приветственным гудком.
Прошли мимо пустого поселения руров, вышли на широкую поляну и двинулись к лесу впереди. Там у опушки дубравы собрались сделать первый ночной привал, дождаться тут наступления утра, чтобы отправиться дальше.
Существование впереди оборонной линии зеудовой крепости обеспечивала полную безопасность рати. Потому не стал Сергей разбивать лагерь по всем правилам, только выставил нескольких дозорных. Теплынь позволяла обходиться и без палаток. Расселись отдыхать в густой высокой траве вокруг костров, достали с телег заботливо упакованные женщинами пайки. Кое-кто уже дымил трубкой, слышались смех и байки – непременный ночной лагерный атрибут.
В середке стана развалились за костерком Сергей и Виктор. Они уже поужинали бутербродами с копченым мясом. Теперь, обжигаясь, дули чай из походных кружек, когда к ним подвалил Кирилл.
– Можно к вам присоединиться? – попросился он к костру. Присел на траву возле, достал свою трубку и заразительно задымил.
Невольно за своей трубкой потянулся и Виктор. За ним отложил кружку Сергей, чтобы раскурить трубку за компанию.
– Послушайте, – заговорил Кирилл, запустив колечко дыма. – Вот, никак не пойму; почему бы нам не убрать Годивалла и всех его вельмож к чертовой матери, и сделать в Тертере те же условия и законы, что у нас есть?
Сергей понимающе улыбнулся и объяснил человеку:
– Такое в одном городе страны не бывает. Тогда весь Кирадиал должен измениться. А, кроме того, это окажется обычным насилием над людьми, даже если это им на благо. Граждане страны сами должны прийти к такому состоянию и сами же своими руками изменить свой строй, а не со стороны.
– Ты же видишь, что даже на отказ от рабов и честной оплате труда в городе бунты устраивают, – добавил Виктор. – А что они сделают, если приказать в принципе иначе жить?
– Кирилл нахмурил брови:
– Я это понимаю. Отсталый народ.
– Он не отсталый, Кирилл, – возразил Виктор. – Он, как раз своевременный. Это мы другие.
– Скажу больше, – улыбнулся Сергей. – Там, откуда мы явились, тоже не сумели создать такой строй. В конечном итоге там тоже живут, как кирадиалы.
– Ну, не совсем, – усмехнулся Виктор. – Рабства нет. Хотя эксплуатация и беззаконие похожи.
– Ну да, – согласился Сергей. – Рабства нет. По крайней мере, официального. Там сейчас живут так, как будут жить кирадиалы через сотни лет. То есть, в принципе также.
– Выходит, вы сами впервые так живете?
– Выходит так, – улыбнулся Сергей.
Кирилл замолчал надолго. Он продолжал попыхивать трубкой и напряженно о чем-то думать. Наконец, он выдал мысль, которая сильно удивила друзей:
– Мы живем правильно. Так должны жить все. Только, как они могут знать этот путь жизни, если не попробуют его у нас, в новой Руси? Сами будут догадываться долго. А за это время жизнь может так изменить их, что вообще не смогут переделаться. Даже если захотят. Я не прав?
Виктор вопросительно глянул на Сергея. Потом задумчиво сказал:
– Знаешь, Сережа, а ведь Кирилл прав. Собственно, потому в мире, откуда пришли, не сумели так жить, что долго шел процесс брожения. Пока бродили, необратимо раскисли.
– Хочешь согласиться с насилием? – удивленно воскликнул Сергей.
– Нет… Хотя Кирилл только что подал замечательную идею. – Виктор озаренно оглядывал собеседников. – Есть вариант неплохой. Кирилл останется в Тертере и будет создавать политическую партию с новой идеологией. Он уже на практике знает, что должен проповедовать. Барокон не позволит их терроризировать. Наоборот, окажет всяческую поддержку. Даже, со временем сможет втянуть в нее и приближенных правителя, если сам тоже окажется ее членом. Представил расклад?
Сергей сначала хотел что-то возразить, но так и не произнес ничего. Он, молча, уставился на Виктора, и подумал: «а ведь дельная мысль!». Потом спросил:
– Примем решение без Василия Иваныча?
– Что тут такого? Запросто. В конце концов, процесс обратимый. Всегда можем отозвать Кирилла назад.
– Ну… тогда и я не против. Давай попробуем прокатить то, что ты говоришь.
Виктор возбужденно заговорил с Кириллом:
– Значит так, браток. Останешься в Тертере, когда мы пойдем оттуда дальше в Сельдур. Купишь там большой дом. Откроешь в нем лавку с бесплатной пищей и будешь раздавать нуждающимся одежду. А вход туда будет только для членов партии. Назовешь эту партию «Новая Русь». Всякий член будет обязан регулярно посещать собрание, где сначала только ты будешь им объяснять, по каким правилам живем мы. Потом будем высылать других тебе на подмогу. И главным делом членов твоего общества будет обучаться нашему языку. Пока тоже твоя это будет забота. Чуть подучишь, потом вышлем педагогов дальше их гонять. Сможешь потянуть такое дело?
– А почему бы и нет? – На Кирилла передалось возбуждение Виктора. – Запросто сумею. Только одни нищие будут в этом обществе. Одни голодные оборванцы.
– И что тут плохого? Ты их накормишь, обуешь, не станут голодными оборванцами. Зато, за тебя перегрызут кому угодно горло.
– И поверь, – добавил Сергей. – Именно оборванцы вершат большие дела, а не вельможи. Ты в этом тоже убедишься, если к ним будешь относиться с уважением.
– Чего там, – смутился Кирилл. – Сам был долго оборванцем. Что же мне к ним относиться без уважения?
– Славно. – Виктор весь сиял. – Значит, на том и порешили. Да здравствует новорожденная партия «Новая Русь»!
***
Как поется в песне, утро начинается с рассвета. Рассвет разбудил колонну и двинул дальше на север через рукотворную просеку под железную дорогу, проскочили, не задерживаясь, мимо безлюдного поселения этрадов, ставшего началом первого газопровода в этом мире, выбрались вновь на поляну и до полудня достигли стоянки нефтяников.
Александр радостно приветствовал друзей, поназадавал кучу вопросов о жизни на плато. Скучал парень по нормальной жизни, но стойко терпел все невзгоды барачного существования вместе с остальными пятью нефтяниками. Если надо, значит надо, решил он давно.
– Саша, – слезая с коня, заговорил с ним Виктор. – А почему бы тебе тут не расширяться? А то сосете тут из одной лужи, и всё. Давай, соберем тут настоящий поселок, человек на сто-двести. Будешь над ними главным. Вместе с ними развивать отрасль.
– А чё? Давай, – без раздумий сразу согласился будущий министр энергетики. – Я много чего смогу тогда тут понаделать.
– Да. Понаделаешь! Будем всей страной разгребать, – засмеялся Сергей. – Ты только имеющиеся совершенствуй. Грамотный. Можешь вспомнить из прошлой жизни разные разности. Их и претворяй в своем деле. А я, как вернемся, подумаю, когда поселок тут поднять можно.
Пока они беседовали, колонна продвигалась дальше. Поэтому они поспешили попрощаться и галопом помчались догонять.
К вечеру разбили лагерь возле зеудовой крепости. Их передвижение еще издали заприметили с дозорной площадки, что осталась до сих пор на свирепой голове каменного гронда. До их прихода приготовили домик для Сергея и Виктора, накрыли циновку, а командир батареи притаранил туда еще и кувшинчиков горданского вина. Поэтому, теплая встреча началась со звона стаканов.
– Как тут идут дела? – поинтересовался Сергей. – Происшествий не бывало?
– Вроде, нет. Если не считать, что по ночам стала чаще над нами пролетать огромная летучая тень.
– Часто, это как? – спросил Виктор.
– Еженощно.
– Вот как? А направление, откуда куда, не засекается?
– Точно невозможно определить. Ночь, все-таки. Но приблизительно, то с севера возникает, а движется на юг, то наоборот.
– Скажи еще. Вы две тени за раз хоть раз фиксировали?
– Нет. Только одна пролетает. Огромная. – Командир аж съежился при последнем слове.
– Да-а… Чудеса, – только смог выговорить Сергей.
– Увидеть бы хоть раз днем. Почему-то при свете ни разу никто не видел этого дракона. – Виктор тряхнул головой. – В конце концов, разберемся с ним. Ждать надо.
– В смысле, как разберемся? Прикончим, что ли?
– Я этого не говорил, Серега. – Виктор взялся за стакан. – Но, если понадобиться, убьем.
Виктор был сейчас напряжен. Напряжение, почему-то, сковывало его всегда, как думал о странном существе этого мира. Может, в этом крылось какое-то значение. Но какое – пока сам не понимал.
– Ладно, командир. Спасибо за угощения. Нам бы теперь немного отдохнуть с пути.
– Да, да, конечно! Пусть и воины ваши спокойно сегодня отдохнут. Мои будут на дозоре.
Он ушел, оставив их одних. Наступила кромешная тьма. Виктору сначала пришла в голову мысль, остаться вне домика и дождаться очередного полета монстра по небосводу, потом усталость взяла свое: опустился на мягкий мех и тут же уснул глубоким сном.
