Текст книги "Очи за око (СИ)"
Автор книги: Афет Сариев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
***
Солнце перевалило зенит, когда они на скаку увидели последнюю цель.
Обширная поляна перерезалась неширокой рекой, а на том берегу крепостная стена. Добротный брусчатый мост перекинут точно к порогу больших железных ворот в самом узком месте змейки реки.
Виктор остановил своих за километр до крепости, достал подзорную трубу.
Вновь Марзаном рисковать он больше не собирался, как бы тот ни просил его. Дадут залп неподалеку от стен, ответят агрессией, сразу разнесут крепость, решил он. Уже собирался поделиться мыслю с подъехавшими к нему помощниками, как заметил на стене вращающийся огонек факела. Следом отворились ворота, и там тоже кто-то завращал горящим факелом. Вроде, идут на переговоры.
– Они хотят поговорить, – сказал Марзан, отрываясь от подзорной трубы. – Пойти мне навстречу?
– Нет. Стой тут.
Там, тем временем, из ворот высыпала небольшая толпа мужчин. Они были без доспехов и без оружия. Ясно, что пытались дать понять, не собираются воевать. Толпа неспешно переправилась через мост и шла прямо в их сторону.
– Теперь можно я пойду на встречу к ним? – просил настойчиво Марзан.
Виктор повернулся к командиру:
– Если что пойдет не так, сам знаешь что делать. – После уже ответил Марзану. – Пошли вдвоем.
Виктор соскочил с коня и в сопровождении хромающего Марзана отправился навстречу делегации крепости. Встретились они в открытом поле посредине пути до крепости. Все пришлые были пожилыми людьми, одетыми подобающим их возрасту строгим манерам. Только с факелом идущий был относительно молодым. Кстати, шедший с непокрытой головой впереди всех, и одет был в сверкающую кольчугу, с изящным выгнутым мечом на боку.
Как переговорщики подошли на расстояние пяти шагов, остановились. Вперед подался Марзан и заговорил первым. Виктор с нетерпением дожидался их перевода. Скорее всего, вначале произносили пафосные приветствия, поэтому Марзан пока не переводил ничего. Но, наконец, он обернулся к Виктору и сказал:
– Они уже знают о судьбе тех двух крепостей. Беженцы из них сюда добрались. Просят милости твоей. Что им ответить?
– Кто их главный тут?
– Он перед тобой стоит с факелом. Сам наместник.
– Ага! – Виктор сурово уставился на того, что в кольчугах пришел. – Спроси, почему пушки стоят на крепости, когда мы запретили ими пользоваться?
Марзан спросил и ответил Виктору:
– Новый правитель приказал. Он только исполнил приказ.
– Пусть их скинут со стен, все до единого, отворят врата, чтобы мои воины беспрепятственно могли войти в крепость. И чтобы ни один из его не посмел косо глянуть в нашу сторону.
Марзан переводил синхронно. Наместник только кивал. По окончанию этой встречи все делегированные старцы низко поклонились им и повернули за наместником.
Виктору долго не пришлось ждать. Он увидел, как сбрасывают с высоких стен пушки, как широко раскрываются железные ворота крепости.
– Командир! – позвал Виктор. – Пошли туда сотню. Пусть займут стены.
Через минуту к мосту понеслась конница из ста воинов. Тем же временем направились все остальные поближе к крепости. Остановились в пяти сотнях метров.
Когда первые отправленные на разведку показались на стенах крепости, Виктор следом дал приказ отправить еще сотню, занять ближайшие улицы крепости. Сделав небольшую паузу, остальные тоже направились к распахнутым воротам.
Они въехали в ворота и оказались в воняющем навозом неопрятном городке. Только где-то в центре возвышался трехэтажный расписной терем, а вокруг почерневшие со временем одноэтажные дома, каменные и деревянные вперемежку. И ни одной ровной улочки, если улицей назвать протоптанные в грязи пространство между этими домами. Виктор представил себе, как сейчас неприятно его воинам топтаться на них, хоть и на конях, но это была необходимая мера.
Вдвоем с Марзаном Виктор прямиком подъехал к терему. Подскочили стражники, с поклоном принявшие животных, а они вошли в двери терема наместника.
Слуги их повели на третий этаж по скрипучим ступенькам. Там они попали в более-менее чистое помещение, посередке которого их ждал накрытый стол. Наместник приподнялся, жестом приглашая их присесть на скамейки рядом с собой. Слуги подскочили сзади, наполнили чаши вином и исчезли.
– Спроси его, Марзан, – попросил Виктор, – почему его крепость в таком плачевном состоянии? Как они живут в таком свинарнике?
Марзан усмехнулся:
– И спрашивать не надо. Кроме столицы, где обитает правитель, все так живут везде.
– Правда? – взялся за кусок мяса Виктор. – А почему?
– Они должны сами себя обеспечивать всем, – пояснял Марзан. – А в крепостях одни воины со своими семьями. Да малое число слуг, кто может себе это позволить. Нет у них мастеровых, кроме кузнеца.
– И каким же образом они должны сами себя обеспечивать? – удивился Виктор.
– Набегами, – улыбнулся Марзан. – А по-нашему, грабежом соседних стран. Так что, разбив их пушки, ты лишил их средств на существование.
Виктор застыл с недожеванным куском во рту.
– Как так! – пришел в себя Виктор. – Мы что, обрекли тем самым их голодать?
– Выходит, что так.
Виктор задумчиво доедал мясо, хотя полностью потерял аппетит после таких слов. Есть чье-то последнее, он не привык. Теперь лихорадочно продумывал новую полученную информацию.
– А спроси тогда, сколько им нужно, чтобы существовать без набегов и привести в порядок крепость?
Марзан кивнул и заговорил с наместником. Тот поразился вопросу захватчиков. Уж что-что, а такого вопроса он точно не ожидал. Привычнее было, чтобы узнали, сколько крепость может регулярно отстегивать. Теперь он растерянно переводил взгляд с Марзана на Виктора и обратно. В конце концов, выдал хриплым голосом ответ.
– Говорит, что не меньше пятидесяти золотых в месяц.
Виктор прикинул, что это же мало совсем.
– Скажи ему, чтобы каждый месяц посылал за этой суммой в Сонару. Дам распоряжение, будут выдавать на нужды крепости эту сумму. Только при условии, что набегов больше не будет.
Услышав это, наместник вскочил на ноги с широко раскрытыми глазами. Стоя, уставился на Виктора. Потом, все еще охрипшим голосом выдал длинную тираду и опустился перед ним на одно колено.
– Он говорит… – начал Марзан, но Виктор жестом остановил перевод.
– Понятно, что говорит. Ешь лучше. Нам скоро в обратную дорогу пора.
Глава 20
В этом году зима пришла неожиданно холодной. В прошлом в конце ноября намного теплее было. А теперь почти каждый день валит то снежок, то моросит дождик. Правда, снег быстро тает. Когда же наберется достаточно, чтоб на коньках покататься, на лыжи встать? А так попаданцам этого хотелось!
Виктор нацепил тулуп и побрел в сторону ангара. Федор спозаранку послал за ним ученика.
Вошел в теплый ангар, скинул тулуп и подошел к шлифовальному станку, за которым сгорбился Федор.
– Здорово, мастер. Ты что, домой не уходишь? В такую рань уже работаешь.
– Доброе утро, Виктор, – с улыбкой повернулся к нему Федор, вырубив не глядя станок. – А что мне одному дома делать? Ларису вчера в родильную заранее отправил. Дома только переживаю. Уж лучше тут пахать, чем дома тосковать.
– Ого! Скоро папой станешь. По себе знаю, как тянет безвылазно пахать в этот период.
– Пошли. Кое-что тебе покажу.
Он повел друга к единственному в цехе письменному столу, приютившемуся в дальнем углу меж двух прессов.
– Вот, – положил на стол кучу своих новых изделий. – Определишь, какой оригинал, а какие я изготовил?
Виктор подбирал со стола по одному детали пистолета Макарова и внимательно их поизучал. Нет, не может так найти. Подобрал со стола лупу, через нее тоже разглядывал. На вид один к одному, пришел он к выводу.
– А как насчет качества металла, Федор? Соответствуют оригиналу?
– Советовался с Сергеем по этому вопросу. Выписал легирующий состав металлов по каждой детали. Сам я в этих вопросах профан.
– Понятно. Раз Сергей подсказал, значит, будет нормально. Выходит, сможешь собирать пистолеты?
– Нет пока. Еще не все для этого готово. Вот эти сделал, а впереди еще кое какие трудности ожидают.
– Когда теперь будет результат?
– Наверняка до лета будут у нас на вооружении такие, – улыбнулся Федор. – А потом начнется самое интересное. Думаю над самозарядной винтовкой Макарова.
– Знал бы Макаров про такое, вот обрадовался бы, – засмеялся Виктор. – Ладно. Дерзай дальше. Желаю успехов.
Виктор встал:
– Что нибудь еще?
– Нет. Только эти изделия хотел показать.
– Тогда я пойду завтракать. А то, как встал, так ты позвал.
Виктор нацепил тулуп и вышел под сыплющий мелкий снежок.
Плато жило своей самостоятельной жизнью. Из пяти трехэтажных домов, что стояли тут полные жильцов высыпали спешащие на работы мужчины и женщины. Некоторые вели малышей в детский сад, чтобы дальше побежать по делам. По историческим часам Виктора колокол прозвенел девять раз. На глазах плато опустело. Только две женщины прыснули из крайнего здания и стремглав понеслись в пекарню.
Виктор же вернулся к себе обратно, где Мила уже готовила ему завтрак. Она пока не работала. По их закону женщина имела право не работать до двух лет ребенка. Хотя, не раз замечал ее завистливый взгляд из окна на идущих по объектам других женщин.
Виктор подсел за кухонный стол, потянул Милу присесть рядом, только потом принялся за обильный завтрак на столе.
– Как ты изменился, Витя, – ласково погладила Мила ему волосы.
– Правда? И когда же это я успел измениться?
– После походов.
Виктор аж вздрогнул:
– Ты серьезно? Что же изменилось во мне, милочка?
– Взгляд стал другой. Такого взгляда раньше у тебя не было.
«Какие же женщины чувствительные», – подумал он. Сам за собой тоже чувствовал какой-то душевный перелом, но ему-то казалось, никто этого не может знать.
– Да, – признался он жене. – Ты права. После Горданы я иначе вижу все вокруг. Словно, пелена спала с глаз.
Мила грустно покачала головой:
– А мне кажется, что наоборот…
Виктор не ответил, не возражал. Возможно, что она права. Сам еще не разобрался со своим душевным состоянием. Поэтому, решил все перевести на шутку.
– Эх, эти горданки!
– Что?! – стукнула его кулаком по плечу возмущенная Мила. – Ах, вот почему так рвался во второй раз! Ну, всё! Собирайся в третий поход, и навсегда.
Виктор залился смехом:
– Третий будет весной, дорогая. Пойду к эритрейкам на этот раз.
Получив еще тумаков от разъяренной жены, он с перебоями все же дозавтракал и, чмокнув Милу, вскочил из-за стола.
– Побегу за Сергеем, а потом к Василию Иванычу, от него тоже тумаков получать. Пока, милая.
И он побежал в коридор, схватил тулуп, пока Мила его не настигла выбежал из квартиры.
Сергея нашел на городской стене; обучал своих артиллеристов. Еще снизу слышал сигналы трубача и ответные крики хором.
Виктор взобрался тоже на стену, где бывал последний раз давно и тихонько встал возле друга.
– Сейчас заканчиваем занятия. Погоди минутку, – попросил его Сергей, снова шепнул трубачу команду.
Трубач сыграл на трубе знакомую мелодию. Воины, что стояли ближе к Виктору хором закричали: «прямая наводка!». Виктор аж оглох. Поэтому он спешно ретировался подальше от батареи и там уже дожидался окончаний занятий.
Сергей отпустил парней заниматься своими гражданскими делами и подошел к Виктору.
– Ну что, пошли к профессору отчитываться? Мне еще к Семену нужно зайти. Звал меня.
– Пошли. – Виктор поспешил за Сергеем. – Что это за сигналы твой трубач дудит?
– А-а! – усмехнулся Сергей. – Не узнал Моцарта?
– Хм! – только хмыкнул Виктор.
Подходили к дому профессора, когда колокол озвучил наступление десяти часов утра.
Василий Иваныч ожидал их в своем кабинете. Они вместе пришли туда, и присели на свои места у его письменного стола.
– Ребята, сегодня с утра у меня нет урока. Так что сможем и подольше поговорить, – объявил он им. – Проведем почти полноценный совет триумвирата, если желаете, конечно.
Они не возражали, поэтому профессор сразу взялся председательствовать:
– Давай начнем с тебя, Сережа.
– Ну, что я? Строю, как проклятый. Десять из тридцати домов почти готовы на сдачу. До нового года сдам. Ваше здание тоже, наверное, дострою к этому времени.
Что еще могу сказать? Ну, вопрос канализации, водопровода и газа повсеместно решен. Асфальт по большей части расстелен. Даже с бульваром и мостом все завершил.
– А как с промышленным районом дела? – задал вопрос Василий Иваныч.
– Никак. Это уже задачи следующего года.
– А с селами что?
– Там все и так нормально. Две начальные школы только требуется поставить, чтобы в сараях детей не обучали. А так, все там есть. И газ и вода. Скоро и свет будет электрический. Только тоже в следующем году.
– Ясно, – покивал профессор удовлетворенно. – Теперь по поводу нашего зодчего. Как там его величать?
– Бордуан, – за него ответил Виктор. – Сергей его однозначно иначе окрестит.
– Конечно, – улыбнулся Сергей. – Будет русским именем называться. Куда денется.
– Спорим, Борисом окрестишь, – засмеялся Виктор.
– Не буду спорить. Уже давно ему так и сказал. Будешь Борисом.
Тут и Василий Иваныч захихикал:
– Ты стал предсказуемым, Сережа. Поработай над фантазией.
– А что тут фантазировать? – обиделся Сергей. – Бордуан, по-нашему есть Борис.
– Ладно, – махнул с улыбкой Василий Иваныч. – Так, что там с его деятельностью стало?
– Учится русскому, наблюдает за здешней жизнью. Скоро дочку замуж выдаст, так сейчас ему не до нашего зодчества.
– Будет сотрудничать или нет?
– Куда денется? – самоуверенно воскликнул Сергей. – Раз я взялся за него, значит будет.
– Видел я, как ты за него брался в первый раз, – снова залился смехом Виктор. – Погнал он тебя из дому, как попрошайку.
– Давайте не отвлекаться, ребята. Давайте по делу говорить.
– По своему делу, я все сказал, – завершил отчет Сергей.
– Ну, с Бордуаном, или Борисом, стало ясно. А как, все-таки, быть с земляками нашими? Нехорошо как-то получается, что держим их в отдалении.
– По мне, еще дальше отдалил бы, – сказал Сергей. – Степан уже достал меня. Постоянно торчит на стройке с умной миной. Не желает руками работать. Елисей и Миша хотя бы помогают с грехом пополам, а этот нет.
– Давай, вот что сделай. Мишу пошли к нефтяникам. Пусть там осваивает профессию. Только Сашу предупреди, чтобы за ним понаблюдал. Елисея ко мне пошли. Раз профессиональный полицейский, пусть у меня поработает. Сам займусь им. А Степану пока поручи учетную работу в складах вести. Ну, не привык человек физически вкалывать. А учет нам все равно нужен, чтобы знать, сколько чего гильдиям заказывать.
– Я сам с этим делом нормально справляюсь, – возмутился Сергей. – Зачем кому-то поручать?
– Так, освободишься для уроков в школе. Плохо разве? Передай ему записи. Пусть с завтрашнего дня продолжит он. Как-никак земляк наш.
– Ладно, – недовольно буркнул Сергей. Пусть он займется. Только, если напортачит чего, я не отвечаю.
– Теперь, я, – перехватил инициативу Виктор. – Обещаю в следующем году полное перевооружение нашей армии. Мечи уйдут в историю. Будут скорострельные винтовки и пистолеты большой убойной силы. Мы станем окончательно непобедимыми.
– Если такое оружие попадет к врагу, не смогут воспользоваться ими? – с тревогой в голосе спросил Василий Иваныч.
– Исключено. Технологически не повторят. Даже не смогут эксплуатировать трофейные, если не будут знать, как бездымный порох готовить и как капсюли делать. Поэтому, главной нашей задачей остается специалистов пороховников продолжать держать под плотным колпаком. Если хоть один улизнет в сторону, все наши дела пойдут насмарку. Могущество развалится, как карточный домик. Особенно это тебе надо помнить, Сережа. Сердобольный ты наш.
– Ладно. Уже давно понял это, – пробурчал недовольно Сергей.
– Теперь по остальным вопросам, – включился профессор. – Касательно северных и южных соседей. Как я понимаю по вашим деяниям, год, другой, и возможно, что они станут не соседними странами, а продолжением нашей. Так?
– Так. И не возможно, а точно, – твердо уверил Виктор. – Партийные ячейки сделают свое дело.
– Отлично. В этом случае перед нами встает принципиальный вопрос: какими субъектами общей страны они будут? С ними отношения у нас будут федеративные, или другие?
– Это еще вопрос будущего, профессор, – заметил Сергей. – К чему нам сейчас об этом задумываться?
– К сожалению, нет у нас так много времени, Сережа. В зависимости от того, какие в дальнейшем будут взаимосвязи с этими странами, зависит сегодняшняя программа партии.
– А как вы сами оцениваете ситуацию, профессор? – спросил Сергей.
Василий Иваныч, как задал Сергей ему вопрос в лоб, полез за табаком. Долго пыхтел, так что притомил ожиданием, потом заговорил:
– Как северные, так и южные страны уже состоявшиеся цивилизации, со своей культурой и прочим. Оставить их, как самобытные народы в составе страны – это один расклад, а обобщить с нашей воедино – это другой расклад. Если нашу историю запустим по сценарию первого случая, как множество культур в единой стране, в том числе и наша собственная, потечет в сторону федерации, а в результате второго расклада, произойдет смешение всех культур воедино. Все они видоизменятся в одно особое, в том числе и наша нынешняя. Через пару поколений та, что сегодня имеем, станет заметно другой. В общих чертах, вот такие перспективы.
– Разве нет третьего варианта, когда остальные культуры заменяются только нашей? – удивился Виктор. – Вот, к примеру, как мы сделали с рурами, этрадами и зеудами.
– Нет, к сожалению. Нет такого варианта. В том, что ты говоришь, получился такой результат от того, что мы имели дело с племенами. А они изначально нас восприняли, как нечто невероятно высшее по сравнению с собой. Да и своя культура была в зачаточном состоянии. Вы же заметили, как легко отказались от своих религий. Потому что корней особых не было, вот почему. Они были как чистые неисписанные листы. А тут речь идет не о племенах, а о состоявшихся народах, с религией, экономикой. Скажу вам больше. Даже то, что к нам примкнули люди из тех народов, уже неизбежно несколько повлияет на культуру нашей страны. Да и то потому, что их в меньшинстве среди остальных. А на своих территориях их будет в подавляющем большинстве. Нет, Витя. Может происходить только взаимопроникновение, а не полное вытеснение.
– Выходит, со временем от Руси может остаться только название? – огорчился Сергей.
– По большому счету, да, если под Русью ты имеешь в виду сегодняшнюю нашу культуру.
– Выходит, что нужно сохранять с ними, все же, только федеративные отношения, – подытожил Виктор выводы профессора.
– А тут тоже есть свои минусы. – Василий Иваныч задумчиво выпустил дымовую завесу перед собой. – На этом погорели уже однажды. Назвали союзом, навесили обязанности, завязали экономическими узлами, но не интегрировали культуры, ради сохранения своей культуры. В результате, с треском и с кровью рассыпался. А англичане, немцы, французы и другие иже с ними интегрировались в единое на индейском континенте. В результате стали лидирующей страной с интегрированной американской культурой. Мы, считайте, тоже на другом континенте. И как быть теперь нам? Сохранить то, что со временем станет обозначаться термином «русская нация» или оставить место только термину «русский народ»?
– Я даже не знаю, что и подумать, – растерянно сказал Сергей. – По мне, так пусть будут лучше нации.
– И еще, – добавил Виктор. – Культуры неравноценны. Мы привносим культуру двадцать первого века, а остальные – средневековые. Значит, в сумме уровень культуры упадет, а не поднимется.
– Это не совсем так. Суммирование и деление на общий знаменатель не происходит в таких делах. Интеграция, это другое. Тут народ сохраняет, что считает лучшим, забывая худшее. Поэтому, понижение, повышение культуры зависит от организованности народа, от его подготовленности воспринимать духовное качество. Вы сами «там» стали свидетелями падения культуры. Что? Привнесли со стороны средневековую культуру? Сами потянулись клевать плевел. Теперь по поводу твоих слов, Сергей. Внедрять в сознание здешней молодежи понятие «нация» уже потребует обоснования его смысла. По крайней мере, такому подходу каждый день учу своих школьников. А кто сможет здесь обосновать это понятие, если все политические философы в нашей прошлой реальности не смогли этого сделать. Вы знаете, что сам термин заказ политиков из раннего капитализма? До них такого понятия и не было. Это вам ни о чем не говорит? Надуманное дробление на группы, чтобы легче управлять. А когда надо, чтобы стравливать меж собой. До того эксплуатировались идентификации по религии. Но политикам сложно было ими манипулировать, если сами не являлись религиозными лидерами. Да и масштабы были неудобные. Сложно христианина против христианина направить или мусульманина против мусульманина. Для этого специально нужно было вводить различия между ними по надуманным признакам. А как ввели слово «нация», стало легко. Можно было не то что между народами управлять с помощью конфликтов, но и внутри одной страны этого добиваться. Нет. Единение в целое для нас жизненно важный процесс. И очень сложный, скажу я вам.
– Выходит, что потеря нынешней нашей культуры, неизбежно?
– Боюсь, что так и будет. Правда, есть паллиативная мера сохранить больше оттенков именно нашей сегодняшней культуры. Это срочно зарождать зачатки своего искусства. Музыку, живопись, литературу. Вот, Сергей, тебе новое задание: строить в городе здание не только дворца науки, но и дворца искусств. А в школах я могу ввести соответствующие уроки. Правда, неясно, кто преподавать будет им…
– Федор может рисованию учить! – тут же вставил Виктор. – Только времени у парня совсем мало. Хотя, думаю, с удовольствием согласится. А как насчет литературы? Теперь все умеют читать. Нам нужна типография.
– Это уже твоя задача, Витя. Обдумай ее. Что касается музыки, есть только один человек, кому можно поручить заняться уроками пения и заодно обучать русским народным песням. Это Валентина Петровна. Других кандидатур у меня нет. Так что, я с ней поговорю на эту тему. Ты, значит, Витя, обговори с Федором, чтобы в день один час тратил на детей, а сам продумывай типографский станок. И старайся сам не пропускать уроки физики. Сергей, вот, находит же один час в день преподавать детям химию. А ты – нет. Мы должны ясно понимать, что на сегодняшних школьников вся наша надежда сохранить, сколько сможем русскую культуру.
– И вы считаете, что такие уроки станут той паллиативной мерой? – усомнился Сергей.
Василий Иваныч вздохнул:
– Ничего другого не могу придумать. Придется по памяти стихи печатать, сказки пересказывать, музыку напевать. Ты можешь что-нибудь другое предложить?
Сергей промолчал. Действительно, другого выхода они тоже не видели.
– И это не всё, – продолжал профессор. – Мне сейчас приходится карандашом по памяти писать основные направления всемирной философии, хотя бы с кратким анализом. Оказывается, это не такое простое дело без необходимой литературы под рукой даже для меня.
Тут вновь, в очередной раз, Сергей и Виктор почувствовали, какую тяжелую и ответственную ношу взял на свои плечи их Василий Иваныч.
***
От профессора Сергей сразу отправился в больницу. Семена застал в его обычном рабочем месте, в маленькой лаборатории за микроскопом.
– Хорошо, что пришел, – поднялся навстречу Семен. – Мне нужен совет, а кроме тебя некому его дать.
– Конечно. Буду рад помочь. – Сергей опустился на стул возле Семена. – Что стряслось?
– Опасная болезнь в карантинный барак пришла.
– Что?! – вздрогнул Сергей. – Что за болезнь? Когда?
– Мне она известна, как усушающая смерть. Несколько лет назад она уничтожила соседнее с рурами племя. Ни один из их племени не выжил. После, наши воины пожгли то поселение дотла, чтобы к нам тоже не пришла. А теперь она здесь объявилась. Неделю назад уже умер один мальчик из карябанов. Теперь заболели его мать и отец. Я их второй день в инфекционной палате держу. Никакое лекарство не помогает. Не знаю, что и делать…
– Расскажи о признаках этой усушающей смерти, – подался вперед Сергей. – Как она проявляется?
– На глазах усыхают. Частые судороги, рвота, понос. Лицо и руки покрываются морщинами, словно стареют на глазах.
– Холера… – прошептал задумчиво Сергей. Потом встрепенулся и сказал Семену: – Эту болезнь мы называли холерой.
– Сможешь сказать, как ее лечили в вашем мире?
Сергей покачал головой:
– У нас давно не бывало ее эпидемий. А когда-то толпами косило. Помню, что передается только контактно, если из одной емкости пьют, из общей тарелки едят с больным. А тебе не удалось обнаружить холерные палочки под микроскопом?
– Возможно, мой микроскоп слабый. Никаких палочек не различаю. Но какие-то темные точечные образования видны. Заметил, что в щелочной среде активно размножаются.
– Они и есть палочки холеры. Попробуй на них действовать слабым раствором соляной кислоты. Увеличивай дозу, пока не перестанут размножаться. Потом я приду и расскажу тебе про выдающееся изобретение одного великого ученого из нашего мира. Звали его Пастер. Он придумал прививку, чтобы здоровые не заражались от больных.
– Как это он делал? – не понял Семен.
– Объясню, когда ты получишь в чистом виде вот такую пробирку с уже не размножающимися палочками. – Сергей протянул ему небольшую пробирку со стола.
– А как мне быть с заболевшими родителями?
– В любом случае пока срочно займись очагом. Немедленно нужно в бараке профилактику устроить. Берите сколько надо хлора, продезинфицируйте все общественные узлы барака. Скажи, чтобы пили только кипяченую воду, каждый своим стаканом, ели хорошо прожаренным, и не из общей посуды. Тщательно и часто мыли руки, посуду кипятком. Поясни им причину распространения болезни. А сам срочно займись тем, что собирай ослабленных палочек холеры.
– Значит, муж и жена обречены?
– Не знаю, Семен. Пока поддерживай их тем, что пусть постоянно пьют воду. Смутно помнится, что калий и натрий, вроде, подавляют холерные палочки. Попробуй в лаборатории поэкспериментировать с их растворами. Да! Еще раствором хлора попробуй. Или их комбинациями. Может, угадаешь, чем эффективнее их поить?
– Спасибо, Сергей. Сейчас же всем этим займусь.
Сергей поднялся:
– Позовешь, когда все сделаешь. А пока я пойду. До встречи.
Сергей прямиком пошел на стройку и, как предполагал, там и нашел Степана, слоняющегося из стороны в сторону.
– Вот что, любезный, – подошел к нему Сергей. – Тебе поручается ответственное дело по учету складов. Пошли прямо сейчас наверх, передам тебе все документы и скажу, что нужно делать.
– Ты меня хочешь завскладом назначить? – усмехнулся Степан. – Может, лучше по торговле направишь? Есть неплохой московский опыт.
– Собственно, так и будет. Только не совсем торговлей, а натуральным обменом займешься.
– А, ну да. Денежный оборот вы игнорируете. Разницы особой нет. Так, завскладом буду или торговым бизнесом займусь?
– И то и другое, Степан. И еще многое чем. Пошли со мной. – Сергей повел земляка к подъемнику.
Всю дорогу до складов Степан бахвалялся выгодными операциями, которые ловко проводил в «Элите», как он строго следил за прибылью и тому подобным. Сергей слушал вполуха, только невпопад кивал, пока не дошли до пещерок, переделанных под складские помещения. Тут он достал связку ключей, поискал среди них одну, отцепил и положил обратно в карман. Потом сказал Степану:
– Вот эти пять пещер будут в твоем распоряжении. Вот эти пищевые, а те промтовары. Вот тетради, где записаны, на каких полках и сколько чего находится. Как кому что надо, будут приходить к тебе, и ты будешь отпускать без проволочек. Соответственно, записывать в тетрадь количество. На ярмарках будешь вести с купцами торг, и восполнять эти склады по своим записям. Понятно тебе?
– А там что? – Степан показал на дальнюю глухую железную дверь.
– А там то, что тебя не касается. Займись этими складами, и все.
– Ладно, ладно. Почему сердишься? Просто так спросил. Давай открывай, начнем прием-сдачу составлять.
– Никаких приемов и сдач. Там все то, что здесь написано.
– Не понял? – удивленно раскрыл глаза Степан. – Как это нет прием-сдачи?
– А если чего не хватает? Мне отвечать?
Сергей усмехнулся:
– Сам подумай. Если тебе надо, ты и так можешь взять все то, что тебе хочется. Хочешь, набей свою комнату в бараке всей мебелью с этого склада. Хочешь?
– А зачем мне они?
– Вот и ответ на твое опасение. Не продашь, не выменяешь. Поэтому, каждый берет то, что нужно. На том и строим нашу жизнь.
– Ладно, понял, – рассеянно сказал Степан. – Давай тетрадку и ключи. Зайду, осмотрюсь.
– Вот и хорошо. Бери. Только учти: с девяти до семи должен быть на своем рабочем месте.
– Ладно, понял.
– Кстати, не видел Елисея?
– Его Марзан к каменщикам определил. Там и найдешь.
– А Миша где?
– В бараке Миша. Болеет.
Сергей напрягся.
– Чем болеет?
– Воспалением хитрости, – загоготал Степан.
– Тогда я сейчас его быстро вылечу. – Сергей пошел обратно к подъемнику.
Недалеко от туннеля, в завале камней, оставшихся после направленных взрывов, орудовали тесаками человек тридцать. Отесанные уже камни собирали на повозки.
Сергей нашел Елисея, усердно осваивающего новую для себя специальность каменщика. Он даже не поднял голову, когда к нему приблизился Сергей.
– Здорово, земляк.
Елисей мельком глянул в его сторону, в ответ что-то невнятное буркнул и продолжил дубасить тесаком.
– Я к тебе по делу пришел. Может, остановишься на минутку.
Елисей отложил инструмент, поднялся, обильно стряхивая с себя каменную крошку.
– Есть к тебе деловое предложение, – улыбнулся Сергей. – Хочешь по специальности тут поработать?
– В полиции, что ли?
– В милиции.
– Один хрен. Конечно, хочу.
– Тогда ты вечерком загляни к Василию Иванычу. Он с тобой об этом поговорит и направит на работу.
– Вот это новость! Ну, спасибо за нее. А где найти-то Василия Иваныча вашего?
– Нашего! На плато любой покажет. Да! – Сергей жестко посмотрел Елисею в глаза. – Говори с ним крайне вежливо. Иначе тебе не сдобровать.
– Договорились, – вызывающе усмехнулся Елисей, подхватил свой тесак и пошел дальше стучать по камню.
Сергей только покачал головой и отправился к баракам карантинщиков. Еще издали заметил Валентина и Георгия со своими студентами, опрыскивающими территорию вокруг одноэтажных бараков.
Сергей вошел вовнутрь первого из них, спросил пробегающего мимо, где Миша. Оказывается он жил в другом. Пошел туда. В полупустом бараке сидел без дела только он. Как увидел Сергея, сразу завалился на койку.
Сергей подошел к нему, за шкирку усадил.
– Вот что, земляк. Если не хочешь в одиночестве скитаться по полям, по долам, будешь вести себя так, как сейчас скажу тебе.
– Я болен, – захныкал парень.
– Так, пришел я для чего? Вылечить тебя. – Сергей присел рядом с ним на койку, от чего она жалобно заскрипела, положил тяжелую руку ему на плечо. – Завтра с утрянки паровоз отправляется к нефтяникам. Прокатишься на нем до поселка нефтяников в распоряжение Александра. Будешь там учиться и работать. Если Александр останется недовольным тобой… сам знаешь, что дальше будет. Скорее всего, хищники разорвут, где нибудь в степи. Или в рабство захватят глоты. Слыхал про таких?
