Текст книги "Лис, который хотел меня съесть, но... (СИ)"
Автор книги: Аделина Камински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 17. Это мой натуральный цвет!
Месяц спустя…
Поставила тяжелое ведро на землю и крякнула от натуги. Еще одно наполнить и можно идти домой. До следующего утра воды должно хватить, а если и не хватит, то вечером схожу еще раз. Время бы для этого нашлось.
Сегодняшнее мое дневное расписание пестрело, как никогда. Снять урожай возле берлоги, протереть пыль в норке и логове, вымыть посуду в норе. Особенно этот противный чугунный горшочек, на стенках которого застыл вековой слой жира. Хоть по годовым кольцам этот слой стирай и можно понять, как долго посудиной пользовались. Бе-е-е…
Подцепила второе ведро за крючок и опустила в колодец.
Бульк-бульк-бульк.
Тряхнула белоснежной шевелюрой, когда отросшая челка упала на глаза, и чихнула из-за попавшей в нос пыльцы. Ромашка, чихающая от собственной пыльцы, вот смеху-то. Хоть кто бы другой посмеялся, а я уже устала.
Мои темно-зеленые пальцы вытащили наполненное водой ведро из недр колодца, поставили его рядышком с собратом, а у меня была еще минутка в запасе, чтобы отдышаться.
– Вот так всегда, – вздохнув, проворчала я. – Не нужны тебе мужики – держи пятерых, а как понадобились – так ни одного на горизонте. Таскай, прибирайся, готовь, грядки пропалывай в позе собаки.
Да, я ворчала. Ворчала часто, но день за днем выполняла обязанности, о которых меня никто никогда не просил. Просто для того, чтобы был смысл вставать с утра с кровати и встречать новый день. Лечь бездыханным трупиком на ромашковом поле можно всегда, а ты попробуй хозяйничать в нескольких домах одновременно, еще и расположенных в разных частях леса.
– Ну, взялись…
Подняла оба ведра, заполненные до краев, чтобы уж наверняка хватило на день, и кривоногой черепашкой отправилась в нору. Бывший дом Лиса и мое нынешнее пристанище.
Про терем даже вспоминать не хотелось. Конечно, в записях и книгах Праха я покопалась. Ничего полезного там не нашла. Забрала все съестные припасы, несколько канистр керосина для лампы. То, что осталось от хранительницы, собрала в горшочек, стоящий на печке, и развеяла по ветру в жутком подлеске. У этого места была особая энергетика и, возможно, душа девушки всё еще витает здесь неприкаянным духом. Жалко, ну а что поделать? Этот мир не любит слабаков, и в этом жестоком факте убедились все, кому «посчастливилось» попасть в его пределы.
Вот и я старалась не падать в грязь лицом. Не упаду, и не надейся.
Верила ли я в то, что Лис вернется за мной? Пятьдесят на пятьдесят. Сначала слепо верила, но прошло уже столько времени, что стала сильно сомневаться в исполнении обещанного. Скорее всего, дело было не в нем, а в самом мире. Не пускал он его обратно. Никого не пускал. Обхитрили – и до свидания.
Почему же я всё еще не обратилась? Этого тоже не знала, но ежедневная рутина не давала заскучать и опускать руки.
В горле резко запершило. Опустила ведра, которые с глухим стуком встретились с землей, закашлялась. Несколько маленьких белых лепесточков вырвались из моего рта вместе с кашлем, что в последнее время явлением было частым. Вновь взяла ведра в руки и пошла. Дел еще много, не до ипохондрических мыслей мне.
Когда в поле зрения появился домик, тот самый, с маленькой комнаткой на чердаке, меня вновь посетила глупая и наивная мысль о том, что Лис там. Сейчас приду, и начнется очередной разнос: «Почему ушла так рано? Почему не предупредила? Ах ты такая-сякая». Поорет, навернет несколько кругов по комнате и раздраженный уйдет на охоту. Вечером вернется, как ни в чем не бывало, и снова начнет выносить мозги.
Прекрасно. Слишком прекрасно, чтобы быть правдой.
Поставив ведра на крыльцо, отворила дверь и внесла их внутрь. Стерла пот со лба. Несмотря на занимающуюся осень, деньки нынче стояли жаркие. Занимающуюся осень… Урожай, урожай в берлоге! Надо поторопиться, пока яблоки не сгнили. Хоть и есть их некому, а не пропадать же добру. Варенье сварю. Без понятия, правда, каким образом оно варится, но никогда не поздно воспользоваться проверенным методом научного тыка. Самый действенный метод в моей ситуации.
Перетащила ведра к пустым железным бачкам, которые при прежнем хозяине были наполнены доверху. Мне бы столько силы, сколько Лису… может, и с делами быстрее управлялась бы.
Отодвинула массивную крышку с одного из бачков, взяла в руки ведро, подняла, наклонила…
И свет внезапно померк. Темным-темно стало. Обращаюсь? Обращаюсь?! Нет, а как же урожай? Урожай!
– Угадай, кто.
Только сейчас я поняла, что померкший свет – прямое следствие того, что чьи-то руки прикрыли мои глаза. Чьи-то… руки. Большие, теплые, мягкие.
Отпустила пресловутое ведро в свободный полет, которое со звоном приземлилось на пол и покатилось по нему, расплескивая воду.
– Лис? – одними губами прошептала я, словно во сне, и коснулась мужских рук пальцами. Нежно провела по его коже, не веря в собственное счастье, растянула губы в глупой улыбке.
А я сомневалась… Сомневалась, думая, что навсегда останусь здесь в одиночестве. Пообещал и вернулся. Как? Да какая, собственно, разница? Это дело десятое. Главное, что здесь. Здесь со мной.
Не выдержав томительного ожидания, резко развернулась, прикрыла глаза и коснулась его губ своими губами. Слившись в нежном поцелуе, мы забыли и о длительном расставании, и о проклятье, до сих пор висевшем над Дремучим миром, и обо всех остальных оборотнях. Подождут. Все подождут.
Сильные руки прижали меня к горячему телу, а поцелуй углубился так, что голова пошла кругом. Не сдержала тихий стон. Тот сорвался с губ, чем вызвал улыбку на лице оборотня. Или теперь уже человека? Возможно, возвращение домой лишило Лиса и ушей, и хвоста, и всех прочих атрибутов принадлежности к животному племени.
Наконец-то смогла оторваться от его губ, приоткрыла глаза…
Ей-богу, лучше бы не открывала. Провалиться захотелось сразу же под пол и под землю, как можно глубже и туда, где похолоднее.
– З-заяц? – проблеяла я, вглядевшись в знакомое миловидное лицо.
Всё еще миловидное, но немного возмужавшее. Глаза его из серых преобразились в карие, волосы приобрели теплый пшеничный оттенок. Длинных ушей не наблюдалось. А еще вымахал на добрых полторы головы. Да он стал выше Лиса! И голос погрубел. Прежнего Зайца я узнала бы сразу, стоило ему только рот раскрыть, а теперь… М-да, ситуация.
– Ждали не меня, – с неловкой улыбкой констатировал он.
– Эхе…
Не знала, куда глаза деть. Ну а в первую очередь отодвинуться, конечно!
Должно быть, толкнула я парня слишком сильно и резко, потому что, покачнувшись, он уставился на меня с такой затаенной грустью и болью в глазах, что пришлось упереть взгляд в пол и прикусить губу.
– Я всё еще быстрее всех, – произнес Заяц, сильнее растягивая натянувшуюся струной атмосферу вокруг нас. – Но нисколько не жалею об этом.
Моего непонимающего взгляда, переведенного с пола на светившееся уверенностью лицо парня, хватило, чтобы он пояснил:
– Забудь всё то, что я говорил тебе о Лисе, – ухватился он за ткань серой толстовки, оттягивая ее на груди. – Потому что я кое-что понял. Кое-что очень важное. Не имеет значения, как долго он тебя ждал. Никакого значения, если я тоже готов на многое и…
– А вот и Медве-е-едь! – дерзко распахнул входную дверь крепкий бородач в широкой клетчатой рубахе. Мало чем изменился. Разве что бородка поредела и в весе поубавил.
Не закончив свою речь, Заяц вынужденно замолк, но взгляд его красноречиво дополнял сказанное. И не сказанное тоже. Извините, товарищ ушастый-безушастый, но я всё еще не отошла от шока, подарив долгожданный поцелуй не тому, кому планировала. Если и над исповедью твоей задумаюсь, так и вовсе со стыда сгорю прямо здесь, спалив при этом дорогую сердцу нору.
Волк вошел молча. Просто с улыбкой кивнул мне. Его темные волосы снова были аккуратно уложены. Тело обтягивал черный свитер, на ногах – джинсы с подворотами и черные спортивные кроссовки.
Лис объявился последним и рыжим его теперь точно не назовешь. Привычная рыжина уступила место темно-русому оттенку, об отсутствии звериных ушей и пушистого лисьего хвоста и говорить нечего, а от надписи на белой футболке чуть слезы не выступили:
Сколько ни меряй – ого-го!
В общем, обращение в человека его придурковатый характер не изменило. Издалека видно. Но в этом и состоял шарм этого мужчины. Честно говоря, мне совсем не хотелось, чтобы он повзрослел, посерьезнел и поумнел. Пусть остается таким, и моя жизнь больше никогда не заиграет черно-белыми красками.
– Чего? – широко расставил он ноги на пороге и скрестил руки на груди, когда я глазами уже могла прожечь в избраннике дыру. – Это мой натуральный цвет! Нравится? Даже если нет, – не дождался он ответа, – тебе всё равно придется с этим жить, так что расслабься.
И черт меня дернул глянуть на Зайца, взглядом испепеляющего новоприбывшего. Поджал губу, прищурился. Впервые видела своего любимчика таким… грозным. Каждая клеточка тела напряглась. Не к добру. Ой, не к добру…
– Вы где пропадали? – решила я сразу перейти к делу, пока четверка «закадычных» друзей не разбуянилась. А они могут. Вполне могут.
– В городе, – заявил Волк, комично задрав подбородок. – Готовились к последнему рывку.
– К какому еще рывку? – скептически осведомилась я. – Как вы туда попали? – Но куда больше меня волновал следующий вопрос: – Как вы там… выжили?
– Приятель помог, – пробасил Медведь, усаживаясь на стол пятой точкой. – Кстати, с деньгами тоже. Во избежание разбирательств, деревню мы миновали. Сначала закончим дела в этом мире, а потом перейдем к следующему. Тут хотя бы бюргократии нет.
– Бюрократии, – деликатно поправил Волк.
– И этого тоже, – скорчив серьезную мину, кивнул бородач.
– А приятель тогда откуда?
– Из этого самого, – кивком указал Михайло на дверь.
Человек, незамедлительно объявившийся в дверях и привалившийся к дверному косяку со смехом в голубых глазах и легкой улыбкой на губах, заставил меня окончательно утратить связь с реальностью.
Высокий платиновый блондин с волосами ниже лопаток, женственными чертами лица и темными бровями. Белая рубашка, расстегнутая на груди, была короче, чем в наши прошлые встречи – до бедер. Рваные джинсы, берцы с белыми шнурками в этот раз придавали его виду больше агрессии, нежели легкости и нежности, но я сразу узнала того, кто запустил механизм и заставил шестеренки крутиться.
– Ветер…
– Самая отчаянная журналистка, – усмехнулся он. – Иди сюда.
Недолго думая, я сорвалась с места и влетела в его объятья. Теперь-то мы могли дотронуться друг до друга. Мои руки не проходили сквозь его полупрозрачную кожу, а сжали приятную на ощупь ткань рубашки и ощутили тепло тела. Вете-е-ер. Живой, настоящий…
– Так, – звонко хлопнул Лис в ладоши, и я шуганулась от модели, как от огня. – Прикрываем обжимальную лавочку. Следующее – сто рублей по курсу доллара. И только со мной.
– Фу, – скривился Волк.
Невольно подивилась эрудиции прохвоста. Слов-то сколько новых понахватался в своем путешествии. Кстати, о путешествии…
– Я так ничего и не поняла, – окинула я взглядом каждого по очереди, отчего-то задержавшись на Зайце. Щеки предательски запылали. Чур меня, чур меня…
– А дело было так… – пафосно начал Медведь, двумя пальцами потянув себя за бороду и задумчиво уставившись в невидимую точку перед собой.
Как выяснилось из его рассказа, ребята в тот роковой вечер, узнав тайну своих имен, переместились за пределы Дремучего мира. Собственно, так я и предполагала с самого начала и не могла не нарадоваться тому, что они обрели долгожданную свободу. Не считая того, что в данный момент все снова находились передо мной в ловушке пожирателя.
Никаких оборотнических атрибутов у них не наблюдалось, а Зайца сперва аж признавать отказывались. Однако Ветер удивил моих мальчишек еще больше одним только своим существованием.
Обсудив ситуацию, единогласно сошлись на том, что раз уж им, таким избранным, представился шанс спасти мир, даже оба, нужно действовать, не задумываясь. Ни о новых рисках, ни о последствиях, ни о чем. Решили обойти деревню, дабы не наткнуться на настоящих людей и не вызвать массу неуместных вопросов, если родственники оборотней всё еще проживали в Станино. Впопыхах вспомнили о том, что моё имя для них всё еще оставалось тайной, покрытой мраком. Наткнулись на дом моей тёти Лиды, в авангард пустив Зайца, как самого обаятельного и моментально располагающего к себе. Представился другом детства, хотя у меня здесь таких отродясь не водилось, и пошло-поехало.
Вдаваться в подробности этой встречи Медведь не стал. Видать, сильно тётя горевала, однако выложила всю информацию обо мне на одном духу.
Следующим этапом в исключительном задании ребят оказался город, но отсутствие налички и банковских карт их не смутило. С замиранием сердца я слушала историю о том, как пятеро этих чудиков, разодетые как на костюмированную вечеринку, таксовали на главной дороге. А когда один жалостливый дальнобойщик наконец-то согласился подбросить их до Твери…
– Так. Стоп, – прервала я увлекательный рассказ. – Почему туда? Зачем вы вообще поехали в город? Еще и в областной центр. Весьегонск куда ближе.
– Нам нужно было сделать татуировки, – важно заявил Медведь, а глаза мои чуть не вылезли из орбит.
– Нахр… зачем?
– Об этом речь пойдет далее.
Короче говоря, во избежание утраты вновь обретенных имен по возвращению в Дремучий мир, мальчишки решили набить их себе в тату-салоне. Добравшись до города и остановившись в одной из гостиниц…
– Откуда деньги? – снова перебила я.
– Ветер связался со своим бывшим агентом, сообщил о своем местонахождении, и этот мужик сразу же выехал из Москвы на такси, – весело сообщил бородач, а челюсть моя упала еще ниже. – Причем все счета банковские ему разблокировал. Так у нас появились деньги. Но слушай дальше.
А дальше ребята отправились в тату-салон, дабы сохранить самое важное, что у них есть, когда вновь пересекут пределы портала. После болезненных манипуляций, довольные собой, все навострились выбирать себе бензопилы.
– Бензо… зачем? – не унималась я, тряся руками перед собой.
– Как «зачем»? – фыркнул Лис, уже давно сидевший на краешке стола рядом с рассказчиком. – Чтобы Сердце спилить, вот зачем. Женщина, ты каким местом слушаешь вообще? Сказали же, что собираемся покончить с проклятьем. Основательно. Под са-а-амый корешок.
Думала, что после татуировок меня уже ничем не удивишь. Ан нет. Они еще и пикап приобрели, чтобы всё это добро сюда завезти. Забор с краешку отколупали, а драндулетина из другого мира должна быть припаркована сейчас аккурат напротив норы. (Читай на Книгоед.нет) Драндулетина с бензопилами, канистрами для их дозаправки и всяким другим необходимым барахлом. Ежкин ты дрын…
– Вот, почему вас так долго не было… – протянула я, всё еще с трудом веря в легенду о спасательном отряде. – Вы готовились к подвигу?
– Какой же это подвиг? – впервые с начала повествования открыл рот Ветер. – Мы единственные знаем о том, какая чертовщина здесь творится. Да я спать спокойно не смогу, пока это чудовище цветет и пахнет.
Да, цвело и пахло оно всё так же отвратительно.
Интересно, как преобразится этот мир, если лишить его главного паразита? И будет ли он вообще существовать, если древо в подлеске уничтожить? Кажется, ребят такие вопросы не волновали. Но и натерпелись они больше и дольше меня. Их тоже можно понять.
– А мое имя?.. – несколько смутившись, спросила я. Мне ведь татуировку не делали.
– На моем плече, – растянув губы в улыбке, ответил Лис. – Оба наши имени там. И, кстати, тебе бы не помешало обнулить обращение. Вспомнить имя и вернуться.
– Насовсем?
Нет, я не хотела возвращаться. Вернее, хотела, но только после того, как ребятам удастся спилить главного местного антагониста в древесной оболочке. Не важно, сколько еще раз меня стошнит белыми лепестками, я готова была потерпеть ради подобного зрелища. Светопредставления не ждала, но стать свидетельницей такого события – дорогого стоит для журналиста мистической колонки. Если я всё еще журналист мистической колонки…
– Нет, – мотнул головой Лис и по-детски нахмурился. – Насовсем не отпущу. Сразу вернешься назад. И мое имя можешь подсмотреть, – добавил он после небольшой паузы. – Всё равно забудешь, как только снова пройдешь через портал. Просто скажешь, Евпатий я или нет.
– Опять ты за свое… – закатила я глаза, но усмехнулась.
За тот месяц, что провела в одиночестве, уже соскучилась по их закидонам. А в особенности по твоим, прохвост. Тату, бензопилы и пикап, разумеется, побили все рекорды на сегодняшний день, но кто знает, что произойдет завтра? Или послезавтра? И какие еще фортели может выкинуть мир-пожиратель, для которого вы все вновь стали лакомой добычей? Неужели, так просто даст себе сгинуть от рук тех, кого пытается пожрать уже многие годы?
– Поехали к порталу, что ли, – неспешно поднялся Медведь и сладко зевнул. – А как только Ромашка порозовеет, можно сразу и к Сердцу. Лагерь там разобьем и всего делов.
– Мы будем жить… там? – скривилась я от отвращения, но, кажется, иного выбора не оставалось.
– Надо держаться вместе, – вперед бородача пояснил Волк. – Так мы сможем контролировать обращения друг друга.
– К тому же пилить будем постоянно, но посменно, – вставил Медведь. – Чтобы не давать этой пакости восстановиться. Иначе все старания будут напрасны.
Что ж, команда отъявленных спасителей мира, я б солгала, если бы сказала, что мирная жизнь всё еще привлекает меня сильнее ваших авантюр.
Зеленого цвета пикап ожидал нас возле главной тропинки. Современная техника и зачарованный лес в ином мире – вещи, казалось бы, не совместимые, но что-то в этом всё-таки было. Бунт. Бунт против мировых систем. Умейте отвечать за свои оплошности, мировые хранители, чтобы мы тут у вас не хозяйничали со своими земными штучками.
В открытой грузовой площадке автомобиля лежали пять массивных бензопил, несколько канистр с бензином, а еще коробки с теми самыми необходимыми вещами. Походный набор юного натуралиста? Кажется, мне оружия против Сердца мира не досталось, но соваться с претензиями не стала. Вряд ли долго сумею продержать в руках такую штуку и не запыхаться.
– Я, конечно, знала, что вы могли немножко тронуться умом, проживая столько времени в изоляции, но чтобы настолько… – язвительно высказалась я, но тень восхищения все равно промелькнула на лице.
– Мы и для тебя кое-что припасли.
Лис подкрался незаметно, на мгновение скользнул рукой по моей руке, а затем пошарил в одной из коробок и выудил оттуда несколько предметов женской одежды: теплую тунику кремового цвета, джинсы и блестящие осенние ботиночки на шнуровке.
– Переодевайся, а потом поедем, – сунул мужчина мне вещи под нос, но заметив растерянность во взгляде, встал в позу. – Осень на дворе, а ты в платьишке разгуливаешь. Здесь тоже времена года меняются, если ты не заметила.
В самом деле. В последнее время стала замечать, что солнце так сильно не припекает, а ночи стали значительно холоднее.
– Ну, спасибо за заботу, – буркнула я, сама не понимая, с какой стати вдруг стало так стыдно. Может, потому, что представила пятерых мужиков, выбирающих женскую одежду и обсуждающих, какого бы размера взять штаны и обувку.
– Всегда пожалуйста-а-а, – самодовольно протянул Лис, склонившись над моим лицом. – Как отблагодаришь?
Ох, как же он меня подбешивает, когда выкобенивается. И одновременно этим же притягивает. Какие-то специфические у меня вкусы. Может, я тоже немного умом тронулась в изоляции?
– Пора ехать, – тщательно скрывая свои эмоции за маской показного хладнокровия, Заяц подошел к нам.
Почему скрывая? Потому что по глазам всё было видно. Слишком уж красноречивый у него был взгляд, всегда. Взять хотя бы моменты, в которые парень помирал от страха, но пытался не показывать всего того, что творится на душе. При этом и меня умудряясь успокаивать, не отягощая бременем трусости, привитым миром.
– А ты вообще кто такой? – задрал Лис подбородок и выдвинул челюсть. – Что-то не припоминаю.
Да, теперь, когда они стояли напротив друг друга, невооруженным взглядом можно было заметить разницу в росте. Я была права. Заяц вымахал, хотя раньше не доходил рыжему собрату по проклятью даже до шеи. Только не говорите, что именно по этой причине между ними черная кошка пробежала, а то совсем уже ребячество.
– Очень смешно, – ввернул ему парень, прищурившись. – Я бы сказал, кто ты, но время неподходящее.
Молнии, которые эти двое пускали друг в друга взглядами, грозились обрести вполне физический вид и спалить окружающее пространство дотла, а потому я поспешила придумать, как прервать молчаливую перебранку. К счастью, проклятье сделало всё за меня. Закашлявшись, оставила на ладони новую порцию лепестков ромашки.
– Едем-едем, – подтолкнул меня в спину Лис, не отрывая при этом взгляда от смелого нынче Зайца. – Хоть слово… – расслышала я его гневное шипение, – …и не жить тебе.
Сперва мне показалось, что я ослышалась. У хищного воздыхателя появились какие-то тайны от меня? Но поведение этих двоих не оставляло сомнений в том, что я всё расслышала правильно.
Переоделась в теплую одежду в норе, вышла и уселась на первое сидение рядом с Ветром, который, судя по всему, обладал навыками вождения. Медведь, сидевший позади, отечески похлопал меня по плечу. Улыбнулась ему, но слова Лиса теперь не хотели выходить из головы. И не только его слова. Жила себе спокойно в зачарованном лесу, как Белоснежка, никого не трогала, а в один день так много всего свалилось, что ведра с водой теперь казались легче пушинки.
Насчет навыков вождения я, кстати, обманулась. Пикап с таким водителем, как Ветер, за рулем напоминал игрушечную машинку в руках маленького ребенка, орущего «би-би!!!» и рассекающего ею по столу. Возле предполагаемого места портала я выползла из машины на нетвердых ногах. И как только они из города ехали в таком темпе? Или все оставшиеся деньги модели пришлось потратить на оплату штрафов?
– Мы будем ждать здесь, – откинулся блондин на сидение и ободряюще кивнул мне. – Возвращайся.
– Мое имя… – осторожно напомнила я, на что Лис громко кашлянул, высунул руку из салона в отрытое окно.
– Только бы не Евпатий, только бы не Евпатий, – приговаривал мужчина, закатывая рукав идиотской футболки.
Антон и Олеся
Именно эта надпись была выбита на его плече.
В момент, когда ко мне пришло четкое осознание того, что вот оно, имя-то мое, меня аж в жар и холод бросило попеременно. Как я только могла забыть его? Всю жизнь знала, всю жизнь меня называли так…
Но имя Лиса тоже не осталось без внимания. Как говорится, закон подлости гласит… Вот то-то он и гласит, что подлости подстерегают нас повсюду! Почему именно оно? Имя, которое бесило меня больше всех остальных и вызывало самые ужасные воспоминания из прошлого. Из прошлого неудачного опыта, между прочим!
А перед тем, как раствориться в пространстве, я увидела, как Заяц, тоже высунувшись в окно, приспустил толстовку, обнажая свое плечо.
Артём и Олеся
Но отреагировать на столь дерзкий выпад я не успела. Почувствовала, как легкие наполняются по-настоящему чистым воздухом. Воздухом без всяких примесей, источаемых Сердцем мира. Вытянула перед собой руку привычного оттенка кожи, а не зелени. Потеребила прядь волос, вновь окрасившихся в натуральный русый. И голод… я ощущала, как желудок отчаянно просит, чтобы его наполнили. Впервые за этот месяц!
Как было бы здорово унестись, сверкая пятками, от этого ужасного места. Дальше. Как можно дальше! Забраться в кабину подержанного китайца «Чери Амулета» и в город. В город, навсегда забыв о том, что едва не обратилась в одного из представителей флоры.
Но это не мои мысли. Это мысли лентяйки и трусихи, которая всё еще сидела внутри меня, возмущалась ручной стирке, жутким волчьим завываниям, возможности сгинуть окончательно и бесповоротно. Настоящая я совсем другая и уже убедилась в этом, испытав искренний восторг от объявленной Дремучему миру войне.
С этими мыслями я резко развернулась, задержала дыхание и шагнула в пределы иного мира. В котором меня ожидал зеленый пикап с улыбающимися лицами товарищей по несчастью.
