Текст книги "Лис, который хотел меня съесть, но... (СИ)"

Автор книги: Аделина Камински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Лис, который хотел меня съесть, но… – Аделина Камински

Пролог

Ночью в деревне никогда не бывает тихо. Стрекочут сверчки, шелестят листья в густых кронах, совы протяжно ухают вдали.

За самым дальним домом в этой деревне, среди картофельных грядок, тихо не было тоже.

Девочка лет пяти со светлыми кудряшками и в белом кружевном сарафанчике, насупившись и скрестив маленькие ручки на груди, сверлила взглядом рыжего лисенка, сидевшего перед ней. Когда малышка злилась, на нее нельзя было смотреть без слез, настолько страшную и одновременно смешную гримасу она делала.

– Это ты курочку воруешь? – грозно поинтересовалась она у животного, которое тут же озадаченно склонило голову набок. – Я у тебя спрашиваю! Не останется курочки – мы же и от голода умереть можем.

Чуткие уши лисенка ловили каждый звук, а умные глаза изучали человеческого детеныша снизу вверх.

– Если ты голодный, я тебе тушенки из банки принести могу, – нашлась девочка и, вздохнув, совсем как взрослая, казалось бы, сменила гнев на милость.

Чего толку от того, что она прогонит лисенка обратно в лес? Она была в этой деревне единственным ребенком и с кем же ей еще играть, как не с ним? Иногда малышка думала, что он совсем глупый. Ничего не понимает. Животное потому что. Но при этом иногда замечала и то, как внимательно этот зверек выслушивает ее проблемы. Кладет рыжую голову ей на колени. Издает звуки, похожие на мурлыканье, когда девочка рассказывает о чем-то хорошем. Фырчит и тявкает, если рассказ ее чересчур эмоционален.

– Ты только курочку больше не воруй, ладно? – на всякий случай повторила она свой наказ. – А то тётя ругаться будет опять. – А я тебе другую еду буду приносить. Ты ешь пироги? Только у нас с мясом нет. Есть с капустой. Но с капустой тоже вкусные. Ты не обращай внимания, что капуста – это овощ. Я тоже не люблю капусту, но в пирогах она вкусная получается. Ты меня слушаешь?

Лисенок кивнул. Он мог и не кивать, но сейчас посчитал, что лучше подругу успокоить. Да и не глупый он совсем. Даже… не совсем животное. Некто средний между человеком и животным. Вот только в мальчика превращаться ему было нельзя. Старуха строго-настрого запретила. Приходится молчать и кивать, что ж тут поделать? Старуху лучше не злить. А то еще розгами отлупит…

– Леська!

Вскочив, зверек сделал несколько неуверенных шагов в сторону леса, ну а девочку больно схватили за маленькую ручку. У малышки даже слезы на глазах проступили от неожиданности и стыда. Поймали с поличным.

– Я сколько раз тебе говорила со зверьем этим не якшаться?! – трясли ее за руку, но большие голубые глаза не отрывались от не менее испуганного внезапным появлением грозной женщины лисенка. – И мамаша его где-нибудь рядом притаилась. Как тяпнет тебя за ногу – будешь знать! Еще и курей всех перетаскали…

– У него мамы нет! – отчаянно вскрикнула девочка. – Он один! Он сирота! Я его мама!

– Я тебе щас покажу, мама нашлась! А ну, быстро в дом! На веранду и спать.

– Ну тетя Ли-и-ида! – со всех своих детских силёнок отбивалась Олеся, но как она всерьез может противостоять столь крепкой женщине?

– А ты пошел отсюда! – замахнулась тяжелая нога в тапке на лисенка и зверек, жалобно тявкнув и пригнувшись к земле, попятился. – Давай-давай, пошел! Ишь, хитрюга какая. Запах еды почует – тут как тут. Троглодит.

– Так нельзя! Так не честно! Мы в ответе за тех, кого приручили! – не унималась девочка, печальным взглядом провожая удирающего в лес рыжего.

– Это дикое животное. Никогда ты его не приручишь.

Малышка уже не упиралась, а покорно шла за руку с тётей к крыльцу, однако назад оглядывалась до самого поворота. Некрасиво получилось. И действительно нечестно.

– Завтра маме твоей позвоню, домой поедешь. Устала я уже от непослушания твоего.

– Ну и поеду! – с вызовом ответила Олеся. – И поеду! Я тоже устала от того, что ты мне всё запрещаешь!

Ведь если у лисенка есть мама, то и она может его кормить. А видеться им с Олесей всё равно не разрешат. Ничего. Она обязательно приедет снова, когда вырастет. И тогда сможет играть с лисенком сколько душе угодно. Взрослым же всё можно, верно?

Глава 1. У журналистов отпусков не бывает

Приоткрыла окошко, чтобы впустить в салон немного свежего воздуха. Ну надо же. Всю дорогу – дождь как из ведра, а как только с главной дороги свернула, так он и закончился. Но стечение обстоятельств довольно удачное.

Возможно, отпуск выдастся теплым и солнечным, несмотря на многообещающий прогноз погоды. В дурацкие прогнозы я никогда не верила. Как ветерок облака погонит, туда они и поплывут. Человек природу контролировать не способен. Увы, но факт.

Да человеку собственную жизнь-то контролировать сложно. Особенно после выпуска из ВУЗа. Сперва работа за копейки, называемая стажировкой, затем тщетные попытки пробиться куда повыше. Я после окончания журфака заняла место где-то посередине. Вроде бы и работа серьезная, но платят копейки, а о возможности пробиться куда повыше можно и вовсе промолчать. Ее просто нет. Разве только уйти в более популярный журнал или на телевидение, но связей у меня в подобных кругах отродясь не водилось.

Каким должен быть хороший журналист? Любопытным, внимательным к деталям, с творческой жилкой. Но без связей такой журналист и гроша ломанного стоить не будет. На собственном примере проверено.

Возможно, я могла бы стать более пробивным человеком, но усталость сказывается. И усталость дикая. Интеллектуальный труд – труд порой довольно неблагодарный. Особенно, когда сроки поджимают, а вдохновение сдохло где-то под кустом в соседнем лесу. Ведь львиная доля статей в журнале «Терра инкогнита» – выдумка. Сиди и сочиняй целыми днями истории о полтергейстах в заброшенных коттеджах, об опросе пострадавших от клыков вампира в закоулках Мытищ. И побольше натуральности! Больше страсти, крови… и щепотка романтики. Так, для вкуса. Будто романы любовные строчим, ей-богу.

Вот я и лелеяла надежду, что небольшой отпуск поможет мне собраться с мыслями. Собраться с мыслями и уйти. Или же написать что-нибудь воистину трешовое. Чтобы кровь стыла в жилах. Чтобы не поверить в написанное мною было невозможно. Короче говоря, чтобы заиметь себе имя в области мистической журналистики. Может, и на канал какой-нибудь позовут про рептилоидов рассказывать. Хоть сейчас готова контракт подписать, если зарплату пообещают приличную.

Так-так… где же этот поворот? Поди вспомни, если последний раз ездила сюда лет… двадцать назад? И не за рулем, естественно. Вроде бы, этот. Наткнусь на местных – узнаю в любом случае.

А запах… запах-то какой! Травой свежескошенной пахнет, дровишками свежеколотыми, цветами луговыми, эх! Слышала я, что и звезды за городом ближе кажутся. Главное, чтобы уехать захотелось обратно. Уехать в душную, пропитанную смогом, столицу. Брр…

Грядки, наверняка, заставят полоть. Тётка у меня такая. Палец в рот не клади. Однако тем лучше. Отвлекусь от работы по полной, а там, глядишь, и сюжет интересный в голову придет. Где наша не пропад?..

Эй! Это еще что такое?

Автомобиль встал. Вдавила педаль газа, но с места тот не сдвинулся. Пробуксировал только так, что пыль из под колес взвилась, и на этом всё.

Судя по всему, мой китайский «Чери Амулет» никак не ожидал от своей хозяйки занимательной поездки по суровым русским проселочным дорогам. Культурный шок его временно задержал. В яме. Что ж, всякое бывает, но не толкать же мне капризного китайца голыми руками в самом-то деле.

Для пущей верности вдавила педаль газа еще разок.

Нет. Намертво застрял, зараза такая. Ни вперед, ни назад. И… как теперь? Что дальше? Приехали? Нет, ехать мне еще до соседней деревни.

Побурчала под нос, откинула голову на подголовник, закрыла глаза.

Интересно, не перевелись ли еще могучие телом и духом… трактористы какие-нибудь? Мне казалось, что прежде окрестности были более населенными. А сейчас – ни души. Видать, урбанизация со временем своего добилась. Забрала всех деревенских в свои смоговые объятья и в автомобильные пробки.

Ладно, грустью горю не поможешь. Выбираться надо и за подмогой идти.

Забрала ключи, вышла из машины, закрыла ее от греха подальше. А то мало ли. На всякий случай обошла своего китайца, чтобы оценить масштабы проблемы. И масштабы, и проблемы в наличии имелись. Застряла знатно. Как в яме, так и в жизни. Совпадение? Не думаю.

Но в окрестностях, действительно, не было ни души. Ни взрослых, ни детей. Отойдя от машины метров на триста, я так и не обнаружила… тракториста. Ну, или любого другого мужчину, который помог бы мне с моей проблемой. Хотя бы с одной, самой насущной. И вообще как-то подозрительно тихо здесь. Лето ведь. Много городских должно было приехать, чтобы отдохнуть на лоне природы. Таких же, как я. А даже шашлыком не пахнет.

В какой это я деревушке застряла? Сажиха, вроде бы, называется. Значит, до родного Станино еще километра два, как минимум. Ходить по домам и клянчить помощь особого желания нет, а потому придется справляться на своих двоих. До дома доберусь, а там уж и дядя может помочь. Отечественный автопром, правда, нахваливать будет и оскорблять моего бедолагу-китайца на чем свет стоит, однако иные варианты развития событий в голову мою не приходили. Вернусь только убедиться, что машину закрыла. Знаю я этих местных. Сейчас поблизости ни одного, но как отойду – растащат всё на запчасти, а я целый год копила на эту колымагу. С пробегом, зато своя собственная.

Э-э-э… а что это на капоте лежит? Готова поклясться, что когда уходила, ничего на нем не было.

Осторожно подошла поближе, дабы лучше рассмотреть неопознанный объект. Птичка в клювике принесла? Тогда какой же должна быть птичка, если на моем капоте стоит банка тушенки? Тушенка свиная «ГОСТ». Сельский юмор такой? Еще и записка рядышком на неровно оторванном клочке тетрадного листа:

Еш дура

Не только шутник, но еще и грамотей. Спасибо, конечно же, но… уж больно подозрительно выглядит внезапное «угощение». По русским традициям, обычно, хлебом с солью гостей встречают, а не тушенкой из банки.

Огляделась по сторонам. Убедилась, что шутник скрылся с места происшествия, аккуратно взяла банку двумя пальцами, поставила ее в траву рядышком и огляделась еще раз. Никого. Прищурилась, сложила губы трубочкой и с такой гримасой медленно принялась обходить автомобиль. Возможно, потенциальный тракторист притаился вне зоны моей видимости.

Приблизилась, резко заглянула за машину. Тоже никого. И, увлеченная разгадкой нелепой тайны, даже не сразу смекнула, что яма, в которую угодил мой китаец, передо мной. Сам же автомобиль почему-то стоял на ровной земле. Хоть сейчас садись и езжай себе спокойно.

– Чудеса какие… – удивленно прошептала я, пока брови мои медленно ползли вверх.

Пару раз обошла машину, чтобы убедиться в том, что мне не показалось. Действительно, самым чудесным образом она изменила свое местоположение. С учетом того, что была не заведена и вообще… не слышала я, чтобы хоть кто-то к ней приближался. Никого не слышала! И того, кто оставил мне необычный презент на капоте – тоже. Был ли это один и тот же человек?

Эта работа меня когда-нибудь доконает. Может, я и в яме не застревала. Но помню же, что автомобиль буксировал. Ох, ё моё…

Дабы уберечь свой мозг от детонации, быстренько села в машину, сделала глубокий вдох, выдох, завелась и поехала дальше. Не забывая при этом поглядывать в зеркало заднего вида. Вдруг, шутник объявится? Сильный такой шутник. Плечистый, наверное, подкаченный. Тракторист? Да не. Не каждый же мужик в деревне – тракторист. Ох уж эти стереотипы…

Надо бы с мыслями собраться. С другими мыслями. Вот и указатель. Дом моей тёти в самом конце деревни, прямо рядом с лесом. Выходишь на картофельные грядки – Шапкины кусты стоят, а за ними – лес. Густой, дремучий. Помню, что, будучи пятилетней девчонкой, так и рвалась туда. Меня всегда манило интересное и неизведанное. Возможно, потому я и выбрала стезю журналиста.

Однако маленькую девочку в лес никто не отпускал, даже с сопровождением. Звери дикие частенько наведывались на наш участок, и мороки от них было столько, что дядя всегда держал под рукой старое охотничье ружье. Благо при мне ни в кого не выстрелил, а то травму бы психологическую на всю жизнь обеспечил.

Станино было совсем небольшой деревушкой, всего на четырнадцать домов. Причем не помню, чтобы в детстве видела здесь хоть одного своего ровесника.

Ах да. Совсем недавно я узнала причину этой странности. И причину закрытия местной школы, рассчитанной на дюжину учеников. Однажды все дети пропали без вести. Одновременно при довольно странных обстоятельствах. Как сообщила мне тетя, мои ровесники, а также ребята на пару лет старше и младше, собрались в лес по грибы и ягоды, но домой так и не вернулись. Скорее всего, стали случайными жертвами дикого зверья, ведь в станинском лесу и волки, и медведи всегда водились в избытке.

Припарковавшись рядом с калиткой, тут же увидела семенящую ко мне тетю Лиду – старшую мамину сестру. Полноватую, краснощекую, в цветастом платочке, но с добрым круглым лицом. С тетей мы довольно редко общались, учитывая, что живет она аж за триста километров от Москвы, но уж больно сильно мне захотелось провести нынешний и первый свой отпуск на лоне природы. В этом наличие родственников из небольшой деревушки оказалось как нельзя кстати.

– Леська-а-а! – поцеловали меня в обе щеки, как только я вылезла из машины. – Ну, невеста!

– Не, пока еще рановато для такого, теть Лид, – усмехнулась я, мягко отстраняясь.

– Конечно, – хитро прищурилась та. – Все городские девушки замужем за работой.

– И муж этот очень сварливый, – добавила я, дернув дверцу китайца за ручку. На всякий случай. Вдруг, следующий подарок мне решат оставить не на капоте, а где-нибудь в бардачке. – Как там лес мой любимый поживает? В который я всё удрать-то собиралась от тебя?

– Лес? – уставилась на меня женщина, хлопая ресницами, как опахалами. – Так его уже давно трехметровым забором обнесли.

– Забором обнесли? – переспросила я, машинально бросив взгляд в сторону дома, однако с такого ракурса лес я бы не увидела. Нужно было зайти за дом, на картофельные грядки. – Но когда я сюда ехала…

– Только в Станино обнесли, – проследила тетя за направлением моего взгляда. – В других местах люди не пропадают.

– Люди пропадают?! – воскликнула я, но женщина тут же подхватила меня под руку и настойчиво повела к крыльцу.

– Я тебе обо всем расскажу, когда за стол сядем, – уверяла меня тетя. – Проголодалась, поди, с дороги-то.

– Да, есть такое, – не смогла не согласиться я.

О том, что меня уже пытались покормить и в довольно грубой форме, я решила умолчать. История эта прозвучала бы слишком странно. Хотя… пропажа людей в отдаленной деревушке – не менее странный факт.

А внутри всё было так же, как раньше. Сени с дверями в жилую часть дома и на веранду, с потертым от старости клетчатым диваном, кучей пустых банок для будущих варений и компотов.

На веранде в прошлый свой приезд я и жила. Летом там достаточно тепло. Не жарко, не холодно и к тому же очень уютно. Поэтому в этот раз местом своей дислокации я тоже выберу комнатку, отделанную деревянными панелями. Можно будет максимально сосредоточиться на написании новой статьи, если отыщу материал. Но материал, казалось, уже сам отыскал меня.

Жилая часть дома, несомненно, навевала ностальгические воспоминания. Пол под небольшим наклоном, дребезжание холодильника, окна над столом с выходом на… трехметровый забор. Да, некоторые вещи все-таки изменились, и не в самую лучшую сторону.

– Садись давай, – прошла тетя в маленький кухонный закуток, а я присела за стол на крепкую табуретку. Дядя сам сделал почти всю мебель в этом доме. Мастер на все руки – это про него. – Макароны по-флотски хотела сделать, да тушенку с утра не нашла. Может, Коля ее с собой взял на рыбалку. Так что только суп.

– Ничего страшного, – слегка улыбнувшись и мотнув головой, ответила я, не отрывая взгляда от вида за окном. – Ты мне лучше о пропаже людей расскажи.

– Вот тебе ни здрасте, ни до свидания, – недовольно проворчала женщина, поставив передо мной целую тарелку куриного супа с вермишелью. Аж через края немного перелилось. – И не надоело тебе еще ужастики свои писать?

– Эти ужастики – мой хлеб.

Присев на соседнюю табуретку, она подперла щеку рукой, широко зевнула и устремила взгляд куда-то вдаль. Будто бы сквозь высокий забор, скрывающий большую часть леса, но из которого все равно проглядывали густые лиственные кроны.

– Поговаривают, что здесь какая-то аномальная зона появилась, – начала тетя свой рассказ, а я тем временем погружала в рот ложку за ложкой с дымящимся супом. – Что-то вроде Бургундского треугольника.

– Бермудского, – поправила я ее.

– Да не важно. Любой, кто в этот лес идет, оттуда уже не возвращается. Даже если с ружьем идут. Ведь если с ружьем идешь, то и на волка наткнуться не страшно, а даже с ружьями пропадают. Вот мы всей деревней забор и отгрохали. На всякий случай. Наши-то уже не полезут, раз такие дела творятся, а вот городские приезжие – только в путь. Такие же, как ты. Вечно в поисках приключений, чтоб вас.

– А ты можешь сказать, кто именно пропал?

Да, история прискорбная, если люди так и не вернулись. Но подобный расклад вещей однозначно попахивает аномальщиной. Хоть я в нее почти не верила после всех тех выдумок, над которыми мы хохотали всем отделом перед отправкой журнала в тираж. Каких только историй я ни начиталась, каких только ни насочиняла. Однако… материал неплохой. Очень неплохой. Если его отшлифовать, как следует, то о Станинском треугольнике узнает общественность. И узнает благодаря мне.

Все-таки у журналистов отпусков не бывает.

– Я тебе немного рассказать могу на этот счет, но можешь у нашего участкового спросить, который в Чамерово сидит, – обнадежила женщина. – За бутылку он тебе всю подноготную расскажет о каждом, а не только список пропавших предоставит.

– Спасибо, теть Лид, – расплылись мои губы в широкой улыбке. – Ты же знаешь, это очень важно для меня.

– Ты только о еде и отдыхе не забывай с этими своими ужастиками. Вроде как, отдохнуть приехала ведь. Да и грядки прополоть надо бы. Шучу-шучу. Сейчас чаю налью.

Больше к теме заколдованного леса мы сегодня не возвращались. Поговорили о жизни в городе, жизни в деревне. О маме, дяде, новом поросенке, который к зиме пойдет на убой. Посетовала на столь жесткую судьбу, на что тетя в ответ только рассмеялась. Ведь это всего лишь животное. Их разводят для того, чтобы забивать, и жалость моя им без надобности.

За окном уже сгущались сумерки, когда мы наконец-то наговорились вдоволь. А поскольку ради материалов статьи встать я собиралась рано утром, пора было готовиться ко сну. Вещи из машины вытащить, веранду обжить, как в старые добрые времена.

Однако… стоп. Погодите-ка.

– Ты говорила, что дядя тушенку забрал с собой на рыбалку, – спохватилась я, припомнив утренний презент. – Свиная тушенка «ГОСТ», да?

– Ну… да, – растерянно ответили мне.

А только ли в местном лесу опасно? Или царящая здесь аномальщина пробралась в дома? И… в холодильники?

Когда вышла на улицу забрать дорожную сумку из багажника, то и дело прислушивалась, внимательно смотрела по сторонам, но не заметила ничего необычного. Может, накручиваю себя? Мало ли, сколько тушенок «ГОСТ» в местном маленьком магазинчике продается? Это еще не значит, что шутник забирался к тете к дом. И вовсе не значит, что он заберется туда еще раз. Кажется, я противоречу сама себе.

Залитая чернилами сумерек, веранда встретила меня стойким запахом пыли и садовых яблок. Небольшая, отделанная вертикальными деревянными панелями. Справа на стене прибиты книжные полки, стоит узкий комод. Зато в этот комод помещается всё необходимое. Слева столик с двумя просевшими креслами, а впереди – кровать, заправленная чистым постельным бельем.

Тетя редко заходила сюда, а потому все следы моего прошлого пребывания здесь должны были остаться нетронутыми.

Да, только поглядите. Даже фантик от конфеты на своем законном месте – под креслом. А на столике надпись, выцапанная… чем-то и гласящая: «Алеся живет тут». Детским корявым почерком по необработанному дереву.

Открыла комод, чтобы начать раскладывать вещи по полочкам, но взгляд мой задержался на листке бумаги, пожелтевшем от времени. Тоже моих рук дело? Взяла его, развернула. На рисунке – девочка в платьице с разноцветными точками, рядом с ней – какое-то рыжее пятно на земле сидит.

Хмыкнула, отложила рисунок в сторону и принялась разбираться с вещами. Их было не так много, потому что приехала я всего недели на две, если не меньше. И в город нужно будет вернуться пораньше, чтобы, как говорится, отдохнуть от отдыха.

Звяк!

Замерла с пачкой футболок в руках. Медленно обернулась на странный звук. В окне – мое отражение, а на улице – уже хоть глаз выколи.

Звяк!

Вздрогнула. Если бы было, куда пятиться в такой маленькой комнатке, то попятилась бы. Звук такой, будто бы в окно что-то кидают.

Звяк!

Нет, ну это уже ни в какие рамки! А если разобьет? С разбитыми окнами прохладнее спать-то летними вечерами. Кем бы ни был этот шутник, а он определенно точно психически невменяемая личность, я с ним что-нибудь сделаю, чтобы неповадно было.

Распахнула окно, уставилась на темный двор перед калиткой, прищурилась. Никого. Как так-то? Или он под домом где прячется? Услышал, как я окно открываю?

Шмяк!

Что-то противное, масляное прилетело в мое лицо и упало на подоконник. Выпучив глаза, подняла это что-то, оказавшееся… пирожком? Понюхала. Пирожок… с капустой? Пирожок, мать его, с капустой?! Вы серьезно? Сначала тушенка, теперь еще и это. Меня откармливают на убой?!

Швырнула мучное изделие обратно отправителю. Прислушалась, максимально сосредоточила взгляд, чтобы глаза постепенно привыкли к темноте.

Шмяк!

Вновь прилетев мне в лицо, пирожок упал теперь уже на пол. Потерла ушибленный нос маслянистой рукой.

В этот раз удар оказался больнее. Неужели, так больно можно ударить обычным пирожком? Что это вообще за приколы?!

– Дурак ты, что ли?! – утратила я всякое терпение, и даже любопытство отошло на второй план.

Отправив капустный снаряд в свободный полет, ответки ждать не стала. Выскочила с веранды, обулась в сенях и только-только схватилась за ручку, пылая от страха и негодования, но так и замерла, не решаясь открыть.

Шутки шутками, но что, если человек, действительно, невменяемый? Лучше у тети уточнить, есть ли среди местных… подозрительные личности, проходя мимо которых лучше даже не оборачиваться? Или наоборот. Оборачиваться, во избежание удар в спину получить. Удар пирожком с капустой! Нет, ну всё!

Выбежала на улицу, спустилась с крыльца, на цыпочках подкралась под окошко веранды. Резко развернулась, чтобы захватить в обзор весь дворик.

Тишина. Никого. Только стрекот сверчков в кустах. Испугался моего выкрика и удрал? Что ж, вполне возможно. Как втихаря, так мы смелые, да еще и обзываемся. А как встретиться лицом к лицу и получить заслужено, так сразу в кусты, к сверчкам. Ну, беги-беги. Если еще раз соберешься в меня чем-нибудь запустить или что-нибудь оставить у меня в!..

Громко хлопнула входная дверь. Тут же перевела на нее полный отчаяния взгляд.

Кто-то… вошел? Или вышел? В доме кто-то посторонний? Меня специально выманили с веранды? И что теперь делать?

Взад-вперед я ходила по двору, кусая ногти и размышляя о тщетности бытия, пока не додумалась подставить под окно пару бочек, вскарабкаться на них и заглянуть на веранду. Хорошо, что свет оставила включенным.

Никого не видно. А спрятаться там негде. Даже если идти через сени, сделать это нужно максимально быстро. Заскочить в комнату и дверь закрыть на щеколду. Отпуск начался довольно… аномально. Или же виной всему – профессиональная деформация? Во всем и всегда нужно увидеть материал для мистической статьи. Ходячая тушенка, летающие пирожки с капустой… Так. Погнали, с богом.

Аккуратно приоткрыла входную дверь, шумно сглотнула, но обратного пути уже не было. Прикрыла ее за собой. Секунда, две, три…

Рванула так, что сама не заметила, как оказалась на веранде. Дверь захлопнула, щеколду задвинула, скатилась на пол и обняла колени руками.

Кажется, опасность миновала. Но… готова была поклясться, что в сенях меня коснулось что-то большое, мягкое и пушистое.