Текст книги "Последняя Золушка (СИ)"

Автор книги: Адель Хайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 26

Диана, провожая герцога, смотрела ему в лицо, но так и не увидела в его глазах узнавания. Похоже, что заклятие ведьмы продолжало действовать, и он всё ещё искал свою прекрасную незнакомку с бала.

– Леди Диана, – сказал герцог Берг, – ещё раз прошу простить меня за то, что сразу вам не поверил. Вы уверены, что правильно поступаете, оставляя сводных сестёр жить с вами в одном доме?

Диана кивнула, потому что ответить не смогла: внутри всё сжималось оттого, что он так её и не узнал, и глаза начинало щипать от слёз.

– Конечно, это весьма похвально, – продолжил он, – что вы решили позаботиться о сводных сёстрах, даже несмотря на то, что они так долго вас обижали. Но имейте в виду, если вдруг что-то будет происходить, может, вас снова начнут обижать, пожалуйста, дайте мне знать.

Он протянул ей кольцо. Кольцо было простое, серебряное, без камней, только гравировка какой-то надписи на неизвестном языке указывала, что это артефакт.

– Что это? – спросила Диана, с замиранием сердца беря кольцо в руки. Это было неожиданно приятно – получить кольцо из рук герцога. Но, взяв его в руки, Диана подумала, что оно такое большое, что тут же слетит с её пальца.

– Наденьте на палец, чтобы не потерять, – сказал герцог, улыбнувшись, и у Дианы быстро-быстро забилось сердечко. – Когда понадобится помощь, просто снимите его, и я буду знать, что вы зовёте меня.

Диана надела кольцо на указательный палец левой руки, и оно тут же сжалось по размеру, плотно обхватив палец.

Тем временем стража усадила леди Тремейн в закрытую карету. Оттуда всё ещё доносились её возмущённые крики. Вскоре карета тронулась, а герцог, взявшись за поводья, верхом поехал следом.

Диана смотрела ему вслед, пока он не скрылся в глубине аллеи.

Проводив герцога и поверенного, она развернулась к дверям дома. Ей на мгновение показалось, что кто-то смотрит на неё из окна, но там лишь качалась на сквозняке занавеска. Глубоко вздохнув, Диана вошла в дом.

Сводные сёстры сидели в просторном холле на диване, расположенном довольно далеко от окна. Сидели с виду смирно, сложив руки на коленях, и выжидательно смотрели на неё. Но Диана уже знала, что не стоит обманываться: эти девушки были вполне способны постоять за себя. Поэтому она решила сразу обозначить правила их дальнейшего пребывания в доме.

– Итак, Анна, Мария. – Диана посмотрела на каждую из них. – Я согласна, чтобы вы жили здесь, со мной, в моём доме. Но есть определённые условия.

Сёстры переглянулись.

– Во-первых, – продолжила Диана, – все убирают за собой сами. Вы будете жить в тех же комнатах, где жили прежде. И во-вторых, я, конечно, найму кухарку и служанку, но она не будет обслуживать вас лично.

Мария сохраняла спокойное выражение лица. А вот на лице Анны появилось явное возмущение.

– Как это, мы будем сами убираться? – воскликнула она.

Диана спокойно посмотрела на неё:

– А как я за вами убиралась всё это время?

Анна поджала губы, но промолчала.

– Если вы не согласны, – сказала Диана, – двери этого дома всегда открыты для того, чтобы из него выйти. Но если вы решите остаться, то вам придётся соответствовать этим правилам. В противном случае вам придётся покинуть мой дом.

Анна снова взвилась, видимо, хотела что-то сказать, но, встретив жёсткий взгляд Дианы, сжала губы и замолчала.

Мария всё ещё молчала. Лицо у неё было спокойное, даже где-то безразличное, но Диана знала, что за этой ледяной маской скрываются ум, хитрость и расчёт. И ей даже стало немного не по себе: что там, в голове у Марии, за этой внешней холодностью?

– И ещё одно, – добавила Диана. – Вы должны подумать, на что собираетесь жить.

Даже «маска» Марии едва заметно дрогнула.

– В смысле на что мы собираемся жить? – спросила она, приподняв бровь.

– Я предполагаю, – сказала Диана, – что вы должны пойти либо работать, либо учиться.

Анна оживилась и, осмелев, что сестра разговаривает с этой новой строгой Золушкой, решила, что тоже может поспорить.

– Но мы… мы не планировали работать или учиться, – сказала она. – Мы, вообще‑то, планировали выйти замуж.

Диана усмехнулась:

– Похвальное намерение, вот только я что-то не вижу толпы женихов у наших ворот.

Сёстры замолчали.

Мария встала, посмотрела на Диану и надменно произнесла:

– Несмотря на то что ты поставила нам невыносимые условия, мы пока останемся в твоём доме.

Диана только поразилась, как у Марии так получилось: вот только что Диана была хозяйкой положения, а Мария взяла и всё вывернула так, как будто это она, Диана, плохая, а сёстры – пострадавшие. Нет, определённо с Марией надо быть очень осторожной.

– Анна, пойдём, – бросила Мария сестре, и обе поднялись и направились к своим комнатам на второй этаж.

А Диана осталась стоять внизу и подумала: «А не совершила ли я ошибку, оставив их?»

Но были и приятные вещи. Например, ситуация с финансами у неё была вполне благополучной, потому как поверенный сообщил, что в банке на её счету числится значительная сумма, долгов почти нет. И это должно было радовать, но на сердце у Дианы было тяжело.

Наверное, потому, что всё вроде как наладилось, а Александр Берг её так и не узнал.

***

Жизнь потекла своим чередом. На удивление, сводные сёстры особых проблем не доставляли. Правда, спустя неделю обнаружилось, что если у Марии в комнате было довольно чисто и порядок поддерживался, то к Анне было страшно заходить: на полу лежали вещи, повсюду валялись носовые платки и какие-то странные коробки. Немного поругавшись с ней, Диана всё-таки настояла на том, чтобы Анна сама убралась в своей комнате.

А вот сама Диана решила учиться. Для начала она зашла к поверенному, господину ля Мансеру, и спросила его, где можно выучиться на то, чтобы быть самостоятельной и по‑настоящему управлять собственным домом и финансами.

Ля Мансер озадаченно посмотрел на юную графиню Селери, покашлял и сказал:

– На будущий год можно попробовать поступить в Королевскую академию. Там есть специальный курс для графинь. Я дам вам рекомендательное письмо, обратитесь к мадам Филис, заведующей приёмным отделением.

Диана сразу же занялась этим делом. Она посетила академию и прошла тестирование. У бывшей феи-крёстной обнаружились значительные пробелы, особенно в точных науках. Поэтому Диана записалась на подготовительные курсы и теперь ходила туда каждый день, кроме выходных.

То, что она отсутствовала дома с десяти утра до четырёх вечера, привело к тому, что за всё это время она так и не узнала, что к ней дважды заезжал герцог Берг, но, к сожалению, оба раза её не застал.

Зато оба раза его встречала Мария.

В первый раз она просто поприветствовала его, а вот во второй Мария предложила герцогу чаю и лёгкие закуски, и они даже немного поговорили. Герцог сказал, что заехал просто так, узнать, как дела, и что он рад, что сёстры живут в мире и согласии.

Мария со свойственной ей прямотой вдруг спросила:

– А что там с выбором невесты для принца?

Герцог усмехнулся и ответил:

– Принц Гарольд так и не встретил ту, в которую был бы готов по-настоящему влюбиться. И его отец, наш доблестный король, решил перенести бал выбора ещё на год. – Герцог улыбнулся и добавил: – К большому удовольствию принца.

– А вы? – спросила Мария, проникновенно глядя на герцога. – Вы встретили?

– Встретил, – просто ответил герцог. Он посмотрел в сторону, как будто что-то вспоминая, и добавил: – Встретил и потерял. Всё, что мне осталось, – воспоминание о серебряном, словно звёзды летней ночью, платье.

– Это печально, – вздохнула Мария.

И в голове у неё созрел план.

Провожая герцога, она сказала:

– Вы приезжайте в пятницу. Скорее всего, Диана будет дома.

Герцог Берг не собирался ехать в пятницу, но уж так вышло, что он проезжал мимо дома графини Селери и, вспомнив, что Мария говорила про короткий день у Дианы в академии, решил заехать.

Он постучал, дверь открыла служанка.

– Ваша светлость. – Она поклонилась. – Леди Дианы пока нет, но она должна скоро вернуться. Дома леди Мария, сейчас я её позову.

Герцог уже собирался отказаться, но взгляд его случайно упал на диван в гостиной, а там… лежало серебристое платье.

Такое же, какое он помнил. Конечно, свет был не такой яркий, как на балу, но оно было серебристым.

А мужчины же обычно не помнят точно. Они помнят, что что-то сверкало. И всё.

И в этот момент с лестницы спустилась леди Мария.

Сегодня она была особенно хороша, она оставила волосы распущенными, кожа её сияла свежестью, и от неё шёл лёгкий аромат жасмина.

– Лорд Александр! – воскликнула она, и голос у неё был словно журчащий ручей. – Я так рада вас видеть! Диана всё-таки уехала в академию, но она скоро вернётся.

Но герцог не смотрел на неё, он смотрел на платье.

– Чьё это? – спросил он. – Ваше?

Леди Мария не отвечала, потому что она знала, что герцог – глава тайной службы, а значит, способен распознать ложь по голосу. Поэтому она ничего не сказала, только скромно потупила глаза, схватила платье и спрятала его за спину. На щеках появился румянец, но не от смущения, как подумал герцог, а от страха, что он может продолжить расспросы, и она как-нибудь случайно выдаст себя.

Но герцогу оказалось этого достаточно.

– Вы и есть та прекрасная незнакомка из волшебного леса? – тихо спросил он.

– Простите… простите меня, – прошептала леди Мария и убежала наверх.

К герцогу подошла служанка:

– Ваша милость, вы будете ждать хозяйку?

Но герцог Берг не отвечал. Он смотрел на лестницу, туда, где исчезло чудное видение, и перед глазами его всё продолжало сверкать серебряное платье.

Глава 27

В коридоре тюремной башни пахло печёной картошкой, жареной рыбой и чесночной колбасой. Стража проводила Марию до камеры. Камера, надо сказать, была больше похожа на уютный гостиничный номер, состоящий из двух комнат и удобств. На диване у стены, сохраняя невозмутимую осанку, сидела леди Тремейн.

Старое, но по-прежнему выглядящее дорого платье было аккуратно подколото в двух местах, причёска была простая. По всей видимости, горничных здесь не было, и леди Тремейн приходилось делать причёску самой. Выражение лица такое же, как и всегда – высокомерное и ледяное, несмотря на положение.

– Мария? – Леди Тремейн приподняла бровь. – Пришла пожаловаться на Золушку?

– Нет, леди матушка. – Мария шагнула вперёд. – Я пришла за советом.

Леди Тремейн откинулась чуть назад, взгляд стал внимательнее.

– И в чём ты нуждаешься настолько, что решилась навестить свою несчастную мать и даже переступила порог тюремной камеры?

Мария повернулась, чтобы убедиться, что за спиной никого нет, и сказала, понизив голос:

– Я хочу, чтобы герцог Александр Берг поверил, что это я была на балу той прекрасной незнакомкой, за которой он бегал весь вечер.

Леди Тремейн даже дыхание затаила: неужели хоть одна из её дочерей оказалась с характером?

– Прекрасная незнакомка? – нарочито строго уточнила леди Тремейн. – Ты?

– Да, – уверенно ответила Мария.

Леди Тремейн молча встала. Прошлась по камере, как по бальному залу, и повернулась к дочери.

– Так, значит, всё ещё не безнадёжно. Хочешь, чтобы он сам поверил или чтобы все вокруг верили настолько громко, что ему не останется выбора?

– Второе, – ответила Мария, не мигая.

Леди Тремейн кивнула, села обратно и кивнула в сторону небольшого секретера:

– Подай мне перо и бумагу.

Мария принесла матери писчие принадлежности.

– Тогда слушай. Иди к леди Ивонн, старшей фрейлине королевы, отнеси ей эту записку и скажи ей, что я прощаю ей долг, если она расскажет то, что там написано.

И леди Тремейн передала записку Марии, которую та сразу же спрятала в карман.

– А если появится настоящая прекрасная незнакомка?

– К тому моменту тебе уже надо быть помолвленной с герцогом, – фыркнула Тремейн. – Действуй!

Мария чуть сжала губы, но кивнула.

– Как скажете, леди матушка.

– Не как скажу, а я советую – и ты действуешь. Не ошибись, Мария.

Мария побледнела, но кивнула ещё раз и, развернувшись, ушла, не оглядываясь.

А леди Тремейн усмехнулась:

– Умница. Всё же не зря ты моя дочь.

Когда Мария вышла из тюремной башни, то достала записку, чтобы прочитать, что там написано: «Одна из дочерей леди Тремейн – та самая прекрасная незнакомка из волшебного леса, что очаровала герцога Берга».

В тот же вечер леди Ивонн, главная сплетница двора, во время чаепития обсуждая с несколькими придворными дамами новости королевского двора, сообщила:

– А вы слышали? – Она наклонилась вперёд. – Говорят, одна из дочерей леди Тремейн, той самой леди Тремейн, что сейчас находится в тюремной башне… – Леди Ивонн понизила голос и еле слышно произнесла: – Так вот, говорят, что она и была той самой незнакомкой в серебряном платье, с которой не сводил взгляд наш знаменитый холостяк герцог Берг.

Одна из придворных дам воскликнула:

– Но мне казалось, что я видела двух дочерей леди Тремейн, и ни одна из них не была в серебряном платье.

Леди Ивонн пожала плечами:

– Вопрос в том, всех ли дочерей леди Тремейн вы видели.

И уже вечером герцог Берг раз пять услышал, что кто-то из дочерей леди Тремейн – да-да, той самой – и была прекрасной незнакомкой.

Всё это вместе с тем, что Александр Берг видел серебряное платье в доме леди Тремейн, ещё больше укрепило герцога в том, что Мария, вероятно, и есть та девушка. Но что-то мешало принять ему окончательное решение.

***

Герцог Берг решил удостовериться в том, что девушка, которая поразила его воображение на балу и черты лица которой от него ускользали, и есть Мария, дочь леди Тремейн.

И через несколько дней Александр снова пришёл в дом графини Селери, пришёл с цветами, и снова Дианы не было. Анна пряталась от герцога у себя в комнате, а встречала его Мария.

Потом он пришёл снова и принёс книги, которые просила Мария, поражённый тем, что ей нравятся те же книги, что и ему, и даже не подозревая, что Мария продала мамины драгоценности, чтобы узнать эту информацию.

И вот настал день, когда Александр пригласил леди Марию на прогулку. В кармане он носил потрёпанную туфельку, но почему-то так и не решился предложить Марии её примерить.

И в тот день Диана, возвращаясь из академии, увидела герцога и Марию и поняла, что она чего-то не знает и что-то происходит неприятное, то, что превратит её сказку в драму.

И она решила сходит к ведьме Агнессе, снова уточнить про заклятие, потому что она совершенно не успевает и учиться, и ловить герцога, чтобы тот её поцеловал.

Следующий день как раз был выходным, и занятий в академии у неё не было, и Диана, зайдя сначала на рынок за пирожками от мадам Маффин, пошла к ведьме Агнессе.

Дом ведьмы располагался в конце улицы, на которой располагалась кондитерская, в которую иногда захаживала Анна. Очень ей нравилось, как на витрине лежат красивые пирожные. А хозяйка кондитерской, заметив её интерес, предложила ей обучаться делать пирожные, и теперь Анна втайне от всех три раза в неделю ходила на обучение. И очень собой гордилась, особенно тем, как однажды скажет Золушке, что у неё есть настоящая профессия.

Анна как раз собиралась выходить из кондитерской, её обучение проходило строго с утра, как увидела Диану, направлявшуюся к дому ведьмы.

«Любопытно, – подумала Анна. – Зачем Диане идти к ведьме?»

И придя домой, она рассказала об этом Марии и спросила:

– Как думаешь, зачем Диана пошла к ведьме?

– Не знаю, – сказала Мария задумчиво, – но очень хочу узнать.

И быстро собравшись, она выскочила на улицу.

Глава 28

Городской дом ведьмы Агнессы, хоть и находившийся в конце улицы, был вполне доступен, особенно для решительно настроенной девицы, которая уже встала на скользкий путь, ведущий к её цели – стать герцогиней Берг.

Подойдя к дому, Мария прижалась к стене, затем пробралась за раскидистый куст розмарина и замерла под окном. Погода была тёплая, и окно было приоткрыто.

Внутри за столом сидела Диана с чашкой чая, а напротив неё, прихлёбывая что-то с острым запахом специй, расположилась сама ведьма.

– Агнесса, он до сих пор под заклятьем, – вздохнула Диана, – и не узнаёт меня. Правда, у меня не было возможности часто видеться с ним, но в те моменты, когда мы встречаемся, он смотрит и словно ищет кого-то, но всегда уходит. Это обидно. Хоть снова иди к шкафу и выпрашивай серебряное платье.

– Ещё бы, конечно, не обидно, – кивнула Агнесса. – Но он сам виноват, нечего было обижать ведьму, и, к сожалению, теперь, заклятие не разрушить просто взглядом или словом, нужен поцелуй истинной любви.

Мария прижалась к стене сильнее, стараясь не дышать: «Ничего себе! Значит, это Диана – прекрасная незнакомка. Вот это новость!»

– Да, я помню, ты мне говорила про поцелуй, – печально сказала Диана.

– Да-да, поцелуй истинной любви, только тогда он вспомнит. Пока заклятие держится, он не может увидеть хоть в ком-то свою истинную любовь.

– Значит, если он… случайно поцелует не ту, – спросила Диана, – то заклятье не разрушится?

– Не просто не разрушится, – усмехнулась ведьма, – оно может только закрепиться, а уж последствия какие будут, тут даже я не могу предсказать.

Диана погрустнела.

– Я его видела с Марией. Может ли такое быть, что он влюбится в другую девушку?

Агнесса кивнула:

– Он ищет тебя, но пока он не может увидеть свою истинную любовь по-настоящему, он может ошибаться и принимать ложное за действительное.

Ведьма сделала большой глоток, приоткрыла рот, подышала, как будто у неё в чашке было что-то острое, и добавила:

–Эта ошибка может продлиться всю его жизнь, если, конечно, ты уступишь и уйдёшь из игры.

– Я не уйду, – спокойно сказала Диана, – я буду бороться.

– Ну и прекрасно, – усмехнулась ведьма. – Тогда действуй. Дорогу осилит тот, кто по ней идёт. А тебе осталось сделать всего несколько шагов, осталось поймать подходящий момент. Только не забудь: момент всегда появляется неожиданно.

Мария отпрянула от окна с пылающими щеками. Всё внутри неё кипело в предвкушении, сердце стучало так гулко, что ей показалось, этот стук слышен всем, потому что она наконец узнала то, чего ей недоставало. Мысли кружили, словно мухи: «Поцелуй. Поцелуй разрушает или закрепляет заклятие. Хорошо. Значит, он должен поцеловать меня, тогда он никогда не вспомнит, кто на самом деле прекрасная незнакомка и его истинная любовь. А если вспомнит потом, то будет уже поздно, я стану герцогиней, и всё станет моим. Всё!»

Она быстрым шагом пошла обратно по брусчатке улицы, при этом уже прокручивая в голове способы, как оказаться наедине с Александром и заставить его поверить. Или не наедине…

***

Юлиус, всё это время сидевший на крыше, лениво почесал клюв.

– Любопытная барышня, – пробормотал он. – Нервная. Настойку бы ей валериановую, а то так и до сердечного приступа недалеко.

Он слетел вниз и уселся на поддоннике. Диана уже ушла, а Агнесса, увидев фамильяра, как ни странно, не удивилась, а спросила:

– Подслушал?

– Ага, – довольно произнёс Юлиус. – Сидела под розмарином, все губы искусала, явно ушла какую-нибудь гадость планировать.

– Прекрасно. – Ведьма кивнула и спокойно допила острый напиток. – Диане не говори: без сложностей не бывает настоящих побед, люди ценят только то, за что им приходится побороться.

– А ты не боишься, что она всё испортит, и наша Диана останется без своей сказки?

Агнесса усмехнулась:

– Пусть попробует, нашу сказку просто так не испортить! Да и какая же сказка без злодеев?

– А если зло победит? – продолжала волноваться сова.

– Тогда будет вторая часть, – отрезала ведьма и пошла разбирать шкаф с новыми зельями.

Юлиус вздохнул и покачал головой:

– Вот уж точно. – Потом воровато оглянулся на ведьму и пробормотал себе под нос, или, правильнее, под клюв: – Сказка, сказкой, а я, пожалуй, пригляжу.

Глава 29

День Дианы прошёл как обычно. Утром она была на лекциях в академии. После лекций забежала на рынок к мадам Маффин. С рынка Диана шла домой пешком, в голове крутились числа, схемы и мысли о том, что нужно будет подготовиться к самостоятельной работе по вышивке: для графинь требования были гораздо выше.

Она вошла в дом, сняла плащ и, машинально посмотревшись в зеркало, направилась на кухню, как вдруг услышала голос:

– О, Диана, ты уже вернулась!

Это была Анна. В последнее время Анна стала дружелюбной. Диана знала, что втайне от всех Анна ходит учиться на кондитера, и теперь если в доме появлялись вкусные пирожные, то Диана точно знала, что их сделала Анна, хотя сама она в этом не признавалась.

– Я как раз хотела рассказать тебе кое-что.

Диана устало улыбнулась:

– Давай, рассказывай, а я как раз попью чаю.

Анна поставила на стол тарелку с маленькими профитролями.

Диана благодарно улыбнулась, взяла одно. Пирожное было настолько воздушным, что просто таяло во рту, а крем внутри был такой нежный, что казалось, что это сливочное облако.

– М-м-м, как вкусно, – протянула Диана и посмотрела на Анну, ставшую настоящей волшебницей по созданию вкусностей.

– Тебе и правда нравится? – спросила Анна, порозовев.

– Это шедевр, – искренне сказала Диана.

Но Анна так и не призналась, кто создатель шедевра, зато она села напротив и заговорщическим тоном произнесла:

– Герцог Берг сделал Марии предложение.

Возникла пауза. Диана вдруг поняла, что не может вымолвить ни слова. Ей даже показалось, что она неправильно поняла, что именно услышала. Слова как будто повисли в воздухе, не касаясь сознания. И Диана переспросила:

– Что?

Анна, вдруг осознала, что, вероятно, сказала что-то не то, замерла и побледнела.

– Ну… – начала она неуверенно, – это пока как бы неофициально, но… Мне Мария сказала по секрету, и вроде бы все уже об этом говорят. Он всё время приходит сюда, когда тебя нет, приносит ей цветы. И они много разговаривают и вместе гуляют. Ну и все говорят…

Анна вдруг замолчала, как будто что-то осознав.

Диана смотрела в пол, пытаясь начать дышать, но воздух отчего-то стал густой и плохо проходил в лёгкие.

– А что говорят? – спросила она наконец спокойно. Даже слишком спокойно, что показалось Анне страшным.

– Говорят, – прошептала Анна, – что герцог влюбился в Марию ещё на балу. Что это она та прекрасная незнакомка…

Диана спросила:

– Она?

– Но это не она, – ещё тише сказала Анна, посмотрев на Диану. – А почему все так думают?

– Я не знаю, – обессиленно ответила Диана, – но спасибо, что рассказала.

Анна подвинула блюдо с пирожными ближе к Диане:

– Диана, что с тобой? Ты расстроилась?

– Нет, Анна, всё хорошо, – сказала Диана тихо. – Просто не ожидала, что герцог и Мария вместе. Неожиданно.

Диана встала и вышла в коридор. Анна осталась сидеть на кухне, не понимая, почему вдруг мир стал холоднее.

Диана прошла в свою комнату и закрыла дверь. Прислонилась к ней спиной, долго пыталась проглотить странный комок, образовавшийся в горле.

Но, не преуспев, села прямо на пол, так, как и стояла, прижавшись спиной к двери, и слёзы полились из прекрасных глаз бывшей феи-крёстной.

Она посмотрела на кресло у окна, на сумку с тетрадями, на стопку книг… Она же всё делала правильно. Почему тогда всё так?

***

Диана не помнила, как вчера уснула, но проснулась рано. Ощущения потери и горя не прошло. Голова была тяжёлая, и хотя утро было ясным, Диане казалось, что даже птицы щебетали как-то по-особенному, будто предчувствовали грозу.

Диана сидела у окна, глядя на аллею, по которой всего несколько недель назад уехал герцог Берг, чтобы уже никогда не вернуться в её жизнь, и старалась ни о чём не думать. Ни о герцоге, ни о том, как вчера ей было больно, ни о том, как внутри всё выворачивалось каждый раз, когда она представляла, что теперь с ним всегда будет Мария.

Юлиус влетел в окно, как обычно, без предупреждения и с деловым видом уселся на подоконник.

– У нас проблема, – выпалил он, приземлившись на спинку стула.

– Доброе утро, – сухо отозвалась Диана.

– Пропустим вежливости. Сегодня во дворце объявляют помолвку герцога Александра Берга и Марии Тремейн. Всё по протоколу: сначала речи, много гостей, аплодисменты, цветы, и даже оркестр. Только вот…

– Что? – спросила Диана, в которой вдруг проснулась слабая надежда.

– Только вот, – повторил Юлиус, – у Марии нет хрустальной туфельки, а у тебя есть. – Юлиус победно щёлкнул клювом и достал из-под крыла небольшой свёрток. – Да и шкаф передаёт тебе привет.

Диана развернула ткань, и у неё в руках оказалось то самое платье. Серебристое, мерцающее, воздушное, будто сотканное из звёздного света. Диане показалось, что платье стало ещё прекраснее, чем в ту бальную ночь.

– Надевай, бери туфельку – и марш во дворец, – скомандовал Юлиус. – И покончим с этим. И пожалуйста, появись эффектно, – добавил Юлиус. – Ты же знаешь, как я люблю драмы.