Текст книги "Салямиллион"
Автор книги: Адам Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
А. Р. Р. Р. Робертс
САЛЯМИЛЛИОН
ВВЕДЕНИЕ, НАПИСАННОЕ Б. В. Г. «ПЬЕРРРИ» РОБЕРТСОМ
Мой дед А. Р. Р. Р. Робертс обрел всемирную известность благодаря таким прославленным шедеврам героической фэнтези, как «Соддит», «Властелин овец» и «Фермер Гринегс из Хэма». Теперь, когда этот гений покинул нас и, как он сам порой говаривал, «наконец упокоился», я решил собрать его разрозненные рукописи и предложить их публике вместе с бесценными набросками, планами и воспоминаниями в виде эдакой «солянки» под общим названием «Салямиллион».
1. Жизнеописание
Полным именем моего деда было «Адам... Робинзон? Робертсон? Робинс? Да, я вижу! Робертс! Нижайше прошу простить меня... Я забыл очки в комнате молитвенных собраний», поскольку именно так преподобный Роланд Адорно окрестил его, читая записку, данную ему органистом. Таковой и стала полная версия имени, занесенная, согласно закону, в свидетельство о рождении. И хотя мой дед известен миллионам фанатов аббревиатурной формой имени, официальным трибунам[1]1
Я имею в виду множественное число от слова «трибун» (оратор). Хотя, присмотревшись к написанному предложению, я готов признать, что «трибун» уже является множественным числом от слова «трибуна». Мне стыдно признаться, но я немного волнуюсь – непросто писать введение для сборника рукописей всемирно известного филолога и грамматолога. Я рискую выставить себя полным идиотом. Мне очень не хотелось бы совершать ошибки – тем более в самом начале.
[Закрыть] требуется полное ФИО.
Его карьера в Оксфордском университете, где он занимал деканское кресло на кафедре одиннадцати мертвых и упраздненных языков, была успешной и продолжительной. Он проявил себя не только ученым, но и выдающимся участником прославленной писательской группы «дринклинги», которая собиралась по четвергам и под копченую грудинку, отбивные и котлеты обсуждала различные литературные труды своих современников.
2. По поводу двух Робертсов
Иногда поговаривают (причем, небеспочвенно), что на самом деле было два А. Р. Р. Р. Робертса: выдающийся автор бестселлеров батальной фэнтези А. Р. Р. Р. Робертс и профессор Оксфордского университета Робертс Нижайше Прошу Простить Меня Я Забыл Очки В Комнате Молитвенных Собраний. Мой дед подтверждал такое деление или, точнее, «расщепление личности». Однажды на финише своей карьеры, отвечая на вопросы «Оксфорд Таймс», он сказал: «Во мне два человека. Писатель и академик. Обоих, по счастью, зовут Робертсами, и в данное время они живут в одном и том же городе. Но это не всегда так совпадало. Два года назад они были Джеффом Капицей, поставщиком индустриальной керамики от фирмы „Шрусбери“, и Сьюзен Эли, соавтором Дэвида Блэкберна по книге „Особенности германской истории“. Там возникла очень щекотливая ситуация, о которой я не хотел бы рассказывать».
Чтобы проиллюстрировать образ жизни, который мой дед вел внутри поросших плющом стен у сплющенных стендов[2]2
Имеются в виду «шкафы со стеклянными дверцами».
[Закрыть] Оксфордского Бэллсиолского колледжа, я привожу здесь запись его беседы с коллегой по работе – всемирно известным профессором сэром Элджерноном Ванфуфеллом де Бош Спинингсомом Фуфелхахелем Джонсом. Как и многие преподаватели Бэллсиола, профессор Джонс часто выражал моему деду свое одобрение, поскольку считал его полное имя не только правильным, но и традиционно английским.
[Следующий отрывок взят из статьи «Портер в жизни портового грузчика», написанной Генри Портером в пивной при оксфордской студенческой столовой имени Святого Питера].
Я сидел [пишет Портер] в пивной Святого Питера, пил портер и читал историческую справку о Портсмуте. Внезапно в зал вошел профессор А. Р. Р. Р. Робертс. Очевидно, он искал кого-то и по ходу входа столкнулся с профессором Джонсом, который как раз намеревался выходить.
– Ну-ка, ну-ка! – с сердечной улыбкой воскликнул профессор Джонс. – А это случайно не мой старый друг, профессор Робертс Нижайше Прошу Простить Меня Я Забыл Очки В Комнате Молитвенных Собраний? Добрый вечер, anima dimidia теа.
– О, дорогой профессор, сэр Элджернон Ванфуфелл де Бош Спинингсом Фуфелхахель Джонс, – добродушно ответил профессор Робертс. – Как я рад вас видеть!
Лицо профессора Джонса изумленно вытянулось, и он с дружеским укором произнес:
– Мой дорогой профессор Робертс Нижайше Прошу Простить Меня Я Забыл Очки В Комнате Молитвенных Собраний. Боюсь, я должен поправить вас. Эта часть имени произносится как «фуфел».
Естественно, профессор Робертс немного сконфузился.
– Прошу прощения, мой друг. Мне кажется, я произнес частицу «фуфел» правильно.
– Вы действительно воспроизвели предпоследнюю часть моего имени более или менее верно. Но в раннем элементе вы ошиблись с ударением. «Ванфуфел» произносится с ударением на «у», а не на «е», как вы сказали.
– В таком случае я не вижу для себя никаких оправданий, – заявил профессор Робертс. – Позвольте мне обратиться к вам снова, мой дорогой профессор сэр Элджернон Ванфуфелл де Бош Спинингсом Фуфелхахель Джонс. Я попытаюсь исправить мою прискорбную ошибку.
Профессор Джонс покачал головой.
– Нет, нет, – констатировал он. – На этот раз вы правильно произнесли первый «фуфел», но исковеркали второй.
– Как же так? Разве я сказал не «фуфел»?
– Вот именно! Вы сказали «фуфел»! А это совершенно неверно!
– Сэр Элджернон Ванфуфелл де Бош Спинингсом Фуфелхахель...
– Нет-нет, неправильно! – с раздражением перебил его профессор Джонс. – Имя Фуфелхахель основано не на слове «фелха», как вы это полагаете, а на слове «хахель». И оно произносится как «фуфелхахель». Может быть, мне написать его для вас и знаки ударения расставить?
– Только не нужно оскорблять, – задрав нос, ответил профессор Робертс.
– Хочу и буду! – с жаром откликнулся профессор Джонс.
– А вот фигу вам, – сказал профессор Робертс.
– Это вам фигу, сэр!
Так они все время и ссорились друг с другом.
3. Соддит
Мой дед начал писать этот шедевр детской классики на обороте листов курсовой студенческой работы, которую он должен был проверить (и позже, когда ему не хватило места, в ход пошла даже толстая папка, обитая черным войлоком). После публикации книги и неожиданного успеха издатели потребовали сиквел. Вот, что мой дед написал в письме своему близкому другу К. Джону Льюису:
Вчера мои издатели снова донимали меня сиквелом. Как бы я хотел, чтобы они прекратили эти издевательства. Постоянно теребят и тыкают, как будто не могут держать свои руки при себе. «Мы не уймемся, – сказал мне Стенли Непутевый, похлопав меня по селезенке. – Не уймемся до тех пор, пока вы не предоставите нам сиквел, мелкое ничтожество». Или мне лишь показалось, что он так сказал. Я не помню точно, потому что в тот самый момент его заместитель Хефри Джилл сидел на моей голове и выкручивал мне руки болевым приемом с поворотом кисти на три четверти. Боюсь, что я просто не мог отказать им в их просьбе.
Его трехтомник «Властелин овец», посвященный животноводству и написанный в нелегкие годы войны, был встречен бурными аплодисментами по обе стороны Атлантики. Позже оказалось, что восторг предназначался для книги Джулианы Нидерландской «Снятие копий с бронзовой чеканки». Но Непутевый сказал моему деду: «Это неважно. Главное, что люди были готовы восторгаться. Их ожидания создавали правильную атмосферу для выхода новой книги. То есть они благожелательно отнеслись бы к любому изданному произведению. Просекаете фишку?»
Оптимизм Непутевого был должным образом вознагражден, когда «Реклама центральных графств» стала указывать «Властелина овец» в приложении «Какие книги круче всех?». «Соддит» попал в «горячую сотню бестселлеров, которые все-таки можно покупать». Вместе с огромными ценами пришла и большая слава. «Я вдруг понял, что знаменит, – писал мой дед своему близкому другу Льюису. – Оказалось, что это не так уж и забавно. Меня пугает фанфаронство фанатов и их фамильярность в отношении к моей персоне».
4. Салямиллион
Поверьте мне, мир, созданный А. Р. Р. Р. Робертсом, не просто фэнтезийный вздор и какая-то там чепуха. Он полностью округленный и завершенный. Нет, минуточку. Что-то здесь не так. Получилось не очень округло. Фраза красивая, но немного преждевременная. «Поверьте мне...» Вряд ли можно ожидать от вас такой наивности. Хотя... хм, хм! А как насчет: «Вы можете поверить мне»? Так вроде бы лучше. Или даже: «О, вы! Поверьте мне сейчас же!» Да, это самый лучший вариант. Пример повелительного наклонения. Дорогая Мириам, не могли бы вы при редактировании этого абзаца вырезать мои словесные изыскания и тому подобные штучки? Просто удаляйте все на... Вы правильно поняли. Спасибо.
Короче, хм, Верхнее Средиземье – это не какой-то вздор, а, скорее, наоборот... О чем я тут пишу? Ах, да! Это работа всей жизни – подробное описание мира со многими расами, народами и языками. Данный том вобрал в себя мифы и истории, сопутствующие «Соддиту» и «Властелину овец», а также ранние наброски, альтернативные сюжеты и прочий материал. Кстати, Мириам, у вас красивый пеньюар. Нет, правда! Такой приятный оттенок пурпура!
Книга составлена из «напевов» о космосе в бытность айну («душ», или божественных слуг Творца) и дополнена историей Салями (магического артефакта, похищенного из страны Нетленных Земель). Некоторые элементы повествования связаны с войной за Штучку, которая, будучи взятой сама по себе, послужила основой для трилогии «Властелин овец».
Ох! Довольно этой писанины! Впрочем, я передумал... Мириам, прошу вас удалить последнюю фразу и вместо нее вставить что-нибудь традиционное типа: «Я не хочу утомлять читателей растянутым вступлением и т. д., и т. п.». Или давайте скажем, что в качестве введения мы решили использовать часть переписки между моим дедом и К. Джоном Льюисом. Как бы в дополнение к этому предисловию. Постпредисловие к предисловию! Или лучше все-таки «введение»? Хм! Придумайте какое-нибудь слово для куска, предваряющего главный текст. И еще я хотел бы поблагодарить трех моих помощников – Гэбриеля Дрыха, Гая Лентяинга и Эдриен Нишагуизбассейна, которые без устали исследовали темы и помогали мне в подборке несопоставимых и в корне отличных материалов.
Несколько примеров переписки между А. Р. Р. Р. Робертсом и К. Джоном Льюисом
ВОЗНИКНОВЕНИЕ САЛЯМИЛЛИОНА
Хедрик Джон Льюис был самым знаменитым из многочисленных друзей моего деда. Позже он получил мировую известность как автор фэнтезийной серии о «Нердии»: книг о детских приключениях двух мальчиков и двух девочек, которые, несмотря на значительные трудности, пролезли через ящик для носков в большой магический шкаф, находившийся в нескольких временных и пространственных измерениях. Оттуда они попали в королевство Нердии, где встретили милого (хотя и склонного к полемике) Льва Аслева и безнравственную королеву Феминистку – невероятно злую, плохую и испорченную женщину (эдакую миссис «Хочу, чтобы мой ужин был на столе в то самое мгновение, когда я прихожу на кухню»). Не все почитатели Льюиса поняли (так хитро и ловко автор скрыл духовный контекст), что сцены, описанные им, являлись аллегориями, выражавшими и восхвалявшими его религиозную веру, где Аслев, например, изображал Христа. Порядок книг в этой серии следующий: том 1 – «Страстность Льва, злые евреи, убившие его, и платяной шкаф»; том 2 – «Мальчик, его конь и невыразимая вечность, в которую они вознеслись, не выполнив в должной мере заповеди Левита»; том 3 – «Путь долга, ведущий к попиранию еретиков»; том 4 – «СПИД как Божья чума, насылаемая на безнравственных людей» и последний том – «Поклоняйся моему Богу, презренный атеист, или будешь обречен на вечное сожжение». Он и другие «дринклинги» вели интенсивную переписку с моим дедом, когда тот создавал свои основные фэнтезийные произведения. Я выбрал из этой обширной переписки примеры, которые, на мой взгляд, своеобразно освещают создание «Салямиллиона».
Мой дорогой A. Р!
Я был бы очень признателен вам, если бы вы сообщили свое мнение о нижеприведенном высказывании Казановы, которое мне довелось обнаружить вчера в архивах МСС библиотеки. Я надеюсь включить его в задуманные мной «Венецианские шутки»[3]3
Позже «Венецианские шутки» Льюиса были изданы Oxford Open Press в четырех томах под названием «Парло, Парло, Парло: шутки из Венеции». К сожалению, своеобразность Льюиса в переводе не только шуток, но и фамилий их первоначальных авторов привела к определенным проблемам. Так, например, знаменитый ловелас Джакомо Казанова был указан там, как Джек Новоказанов, а в первом издании книги на него вообще ссылались как на Бабника Казанского. Из-за этой ошибки весь тираж пошел под нож.
[Закрыть]:– А я скажу, скажу, скажу, что у этого песика нет носика.
– У него нет носа ? Как же он тогда нюхает ?
– Потеряв свой нос, он вообще не может нюхать, что является несомненным благом, если учесть ту печально известную и неприятную вонь, которая ассоциируется с венецианскими каналами.
Кстати, как продвигается ваш фэнтезийный эпос?
С наилучшими пожеланиями,
К.
Дорогой К. Джон!
Благодарю вас за шутку. Действительно очень смешно. Я рад, что вы спросили о моем фэнтезийном эпосе. Должен признаться, Непутевый уже надоел мне своим нытьем о продолжении серии с «Соддитом» и «Властелином овец». Он хочет что-нибудь такое же и не желает слушать никаких отказов. Хуже того, он не принял моего согласия с отсрочкой на ближайшие два года. Я пытался объяснить ему, что наши академические издательства дают автору дюжину лет на сбор материалов и еще лет семь на само написание книги, но он ответил мне язвительными колкостями.
Очевидно, его отдел сбыта имеет какие-то обязательства перед сообществом «Наш Фэнтези клуб – это не только клуб, но и молот Тора!!» (я привожу вам точное и полное название данной организации вплоть до последнего восклицательного знака). Они обещали им партию книг на февраль, и к тому времени мой сиквел должен быть обязательно издан. Не знаю, что делать. Мое воображение полностью иссякло. Может, что-то посоветуете?
С самыми теплыми пожеланиями,
А.
Дорогой А. Р.!
Я советую вам просто молиться. Кстати, издательство Christian Publishing Inc. только что выпустило в свет мою небольшую книгу «Радость милосердия и милосердие радости». Прошу прощение за дерзость, но я послал вам один экземпляр в надежде на то, что вы найдете ему достойное и благочестивое применение. В частности, хотел бы обратить ваше внимание на пятую главу: «Те, кто пишут „бог“ вместо „Бог“, попадут в ад на веки вечные», а также на одиннадцатую: «Бог был плотником, и, значит, все деревянные изделия являются священными; поэтому каждый, кто портит, оскверняет или неправильно обращается с деревянными изделиями, будет послан в ад на веки вечные». Надеюсь, вы найдете там что-нибудь полезное для ваших дел с издателем.
С наилучшими пожеланиями,
К.Д.Л.
Дорогой Льюис!
Благодарю вас за книгу, которую я прочитал, как только выдалось свободное время. Особенно понравилась четырнадцатая глава: «Бог создал человека по образу Своему, но некоторые люди из-за громких криков и поросших волосами рук напоминают обезьян – забавный парадокс в возникшем конфликте между христианством и дарвинизмом». Давно уже пора решить эту хитрую теологическую головоломку.
А вот последние новости: сегодня на Хайт-стрит я провел одну из самых странных бесед в своей жизни. По правде говоря, я даже не уверен, что она была в реальности. Этим утром по дороге в колледж меня остановил высокий симпатичный блондин с моноклем в глазу и в дорогом вельветовом костюме. Он извинился за беспокойство и вежливо сказал, что прочитал все мои изданные книги по фэнтези. При этом он назвал их «частично неверными». По его мнению, я проделал неплохую работу, однако в текст вкралась масса серьезных ошибок.
Желая защитить свои права на собственные мысли и суждения, я, естественно, возразил, что являюсь автором данных фантазий и по этой причине не могу подозреваться в их «неверном» изложении. В ответ он странно посмотрел на меня и сунул мне в руку небольшой рулон зашнурованного манускрипта. «Здесь записи о настоящей мифологии, – сказал незнакомец. – Возможно, вы найдете их интересными». Я попытался отказаться от дара, но он не принял бумаги назад. Тогда я спросил у него, кого мне благодарить за столь необычный подарок. Он ответил, что его зовут Терри (кажется, так) и что никаких благодарностей не нужно, кроме исправления неточностей, допущенных при описании Верхнего Средиземья. Затем он попрощался, взял под руку красивую (хотя и слишком апатичную на вид) женщину, и они удалились.
А знаете, что больше всего меня удивило в этой паре? Красивая женщина, с которой ушел незнакомец, была однорукой. Разве не странно? Ладно, пойду взгляну на манускрипт.
Всего хорошего,
А. Р.
Часть 1
Айнусоул: музыка Айну
[Примечание редактора: «Айнусоул», самый ранний документ о мифологии, написанный моим дедом, повествует о сотворении Верхнего Средиземья, о появлении там Зла, о возникновении эльфов и о прочих подобных вопросах. Строго говоря, этот фрагмент не входит в канонический текст «Салямиллиона», посвященный истории магического артефакта Салями. Тем не менее я публикую его здесь в шести частях (начиная с первой и далее в математическом порядке). Вполне возможно, что когда-то «Айнусоул» существовал в более полном и законченном виде, но был урезан в результате многих ревизий и копирования. Это очень заметно при его сравнении с относительно поздним материалом «Салямиллиона». Во всяком случае, я заметил такую особенность. И вы тоже заметите ее. Я хочу сказать, если пожелаете заметить. Нет, мне и в голову не приходило настаивать на том, чтобы вы непременно следовали моим советам – только если вам самим захочется. Фактически я всецело оставляю этот выбор на ваше усмотрение.]
ТВОРЕНИЕ
Вначале был лишь Эму, или Айну Единственный, которого в Асдаре называли Родхулсармом, и Он воистину являлся таковым, поскольку пребывал без формы и даже без пустоты великого хаоса. О, да, без пустоты! И вот однажды, произведя неистовое возмущение и ветер, дувший мощно, Он с помощью желчи и горькой полыни исторг из себя Флейту, Корнет и Арфу, Горн, Псалтерион и Цимбалу и впечатляющее количество других разнообразных инструментов. И сказал тогда Эму:
– Вот! Я изрыгнул вас из чрева Своего и, следовательно, ранее пожрал и плачу ныне в голос.
И Святые духи, называвшиеся волапюками, собрались вокруг Эму – Гион, Полл, Джордж, Морготик и Зинго. И спросили волапюки у Творца:
– О чем Ты плачешь?
И ответил Он им:
– Вырывший яму да упадет во тьму. Пучком мирры будет тот, кто оскорбит меня скрежетом зубовным и визгом флейт из недр завывания и глубин рокотания. Ибо как уживутся друг с другом чугунный котелок и глиняный горшок? Воистину, лишь при согласии.
Тогда Святые духи, сотворенные Эму, спросили:
– Что прикажешь делать?
И ответил Он:
– А разве я не объяснил вам этого?
И Святые духи сказали:
– Да, Великий, объяснил. Но что там было в середине?
И Эму велел им:
– Просто пойте. Я собираюсь сотворить симфонию космоса и воплотить ее в бытие. Поэтому вашей работой будет подпевка. Бэквокал, понятно?
Ответив: «Ага!!!» в контексте озаряющего понимания, волапюки приступили к пению. Но один из духов не дружил с гармонией! Это был Морготик.
– К чему такая суета? – спросил он у Творца. – Неужели нам придется петь всю вечность? Разве мы не можем передохнуть немного или выпить что-нибудь?
И Эму упрекнул его:
– Лучше веди партию баритона, ибо своими громкими криками ты портишь строгую гармонию.
Однако Морготик ответил:
– У меня уже горло болит.
И Эму сказал:
– Тут ты сам виноват, приятель. Я откуда велел тебе петь? Из груди! Ля-ля! Типа того! А не горлом. Если ты и дальше будешь таким невнимательным, то наживешь себе полипы. И если наживешь, то не говори, что я не предупреждал тебя. И не плачь тогда и не кашляй! И даже не подходи ко мне, если это случится.
И Морготик спросил:
– А мне вот интересно... просто так... из любопытства... почему Всевидящий, Всезнающий и Всемогущий Господь позволяет наличие таких вещей, как развитие пищеводных полипов?
И Эму, покраснев немного, ответил:
– Это часть моей непредсказуемости.
– Твоей... что? – спросил Морготик.
Тогда Эму повторил громогласным голосом:
– Моей непредсказуемости!
И Морготик, кивнув для вида в знак согласия с провозглашенной таинственной и абсолютно трансцендентальной непознаваемостью Божественной воли, злобно прошептал:
– Скорее уж недееспособности.
И Эму изрек:
– Я все слышал! Я слышал твои слова, и так нельзя говорить о своем Господе! Я бы даже добавил – Творце! Впрочем, никто из вас еще не выразил мне слов благодарности. Хотя бы пары слов! А благодарность была бы не лишней, учитывая то, что я отдал вам лучшие годы моего всемогущества. И вот посмотрите, как вы вознаграждаете меня!
– Ну если ты ставишь вопрос таким образом, – сказал Морготик, – то лично я сваливаю.
И Эму ответил:
– Прекрасно! Иди! Как будто меня это волнует!
И Морготик закричал:
– Я ухожу!
– Скатертью дорожка, – рявкнул Эму.
– Я точно уйду, – пообещал Морготик.
И Эму произнес:
– Ты говоришь со Всемогущим Господом. Если я захочу, то могу создать для своей песни еще миллион бэквокалистов.
И тогда Морготик спросил:
– Если твое могущество настолько велико, то как получилось, что ты ошибся и принял меня за духа, который бросает слова на ветер?
Вот так и начался великий разлад между Всемогущим Эму и Темным Владыкой Морготиком.
О ПОЯВЛЕНИИ ЭЛЬФОВ И О ПЕРВОЙ ВОЙНЕ ДОБРА ПРОТИВ ЗЛА
Бежав из пространства Асдара, Морготик прибыл в Верхнее Средиземье. Этот край был воспет и проявлен в бытие самим Эму и волапюками – его подчиненными духами. Естественно, что ни о каком перенаселении не могло быть и речи. Страна поражала своей красотой. Я не стану отрицать, что ее вид был немного призрачным и иллюзорным, если вы понимаете, о чем тут говорится. Много тумана, проблески неба, и когда вам хотелось посмотреть на что-то особенное, все переливалось из одного в другое, словно гигантская куча растаявшего мороженого – при условии, что вы не против такого сравнения. Плюс кое-что от потертой монеты и пушистой ваты. И все в леденцово-шелковистой оболочке. Надеюсь, вы получили полную картину.
И Морготик воскликнул:
– Чтоб мне провалиться! Это просто недоделка какая-то!
И он понял, что говорит сам с собой. Поэтому Морготик начал создавать для себя подчиненных. Он использовал почву Верхнего Средиземья (ту самую землю, в честь которой, я полагаю, была названа страна). Поскольку она представляла собой лишь песню без слов и могла штамповаться в великое множество интерпретаций, Морготик творил из нее различных существ. Вы можете называть их тварями, потому что данное слово, по моему убеждению, происходит от глагола «творить». Интересно, почему я раньше не додумался до этого?
Сначала он создал четырех драконов. Первого он назвал Драконом Востока, и тот был в лигу длиной от морды до хвоста, с алыми глазами, весь покрытый сверкающей золотистой чешуей. Затем Морготик сотворил Дракона Запада, чья безупречная кожа выглядела пурпурно-синей, а глаза лучились серебристым светом вечерней звезды. Далее был создан снежно-белый Дракон Севера с дыханием, превращавшим воду в лед, и с когтями, способными рвать в клочья самый крепкий металл. Последним Морготик произвел на свет Дракона Юга с бордовой кожей, с глазами цвета молодой оливы, с широкими крыльями, похожими на грозовые облака, и с ноздрями, изливавшими молнии, которые, словно острые колючки, падали с темных небес на землю. И эти четыре могучих дракона поднялись из грязи во всем своем величии.
Покидая Асдар, Морготик взял с собой одного из младших волапюков, который поддержал его мятеж против Эму и согласился делить триумф и горести с Владыкой Зла. Поначалу этого парня звали Шэрон, поскольку никто тогда не различал мужские и женские имена. Но позже ему пришлось назваться Шароном. Морготик сделал его своим лейтенантом[4]4
Дорогой читатель, вы сами должны решить, как будете произносить это слово в дальнейшем: в манере Света и Добра, Приличия и Разума, как повелел нам Эму, то есть «лейтенанос», или в злой исковерканной манере сил Тьмы и Морготика, то есть «клейтезанос». Выбор за вами.
[Закрыть].
Затем он дунул на пригоршню земли (или совершил подобное магическое действие) и создал могучую армию злобных существ, которых назвал орками. По правде говоря, он хотел окрестить их Воинами Тьмы, Внушающими Трепет. Но, произнося это ужасное словосочетание, Морготик вдохнул часть пыли в нос, и она вызвала у него то ли кашель, то ли чихание. С тех пор сей шумный звук стал названием для мерзких тварей.
Четыре огромных дракона оказались самыми массивными творениями Морготика. Природа их бытия состояла в основном из почвы Верхнего Средиземья и содержала лишь малую долю дыхания Злобного Владыки. По этой причине драконы почти не подчинялись его воле и были в достаточной мере свободными и независимыми. Орки же, наоборот, состояли из мелких фрагментов и пылинок первоначальной песни Эму. Преобладающими компонентами их природы были слюни и дыхание Морготика, поэтому они всецело подчинялись его воле и выделялись злобным нравом.
Встав на крыло, драконы совершили облет территории и обнаружили, что даже воздух здесь был «немного не таким», а если говорить по существу, то и вовсе отсутствовал. И тогда, пообщавшись между собой, они сказали:
– Неудобно жить в мире, где нет ничего, кроме музыки – пусть довольно милой, но недостаточно конкретной. Тут не помешало бы нескольких крепких слов, которые придали бы песне стабильную форму, смысл и тому подобные качества.
Воспарив в разряженный воздух, драконы взялись за дело. И они наговорили солнце, чтобы оно обогревало землю и дарило свет. Они наговорили высокий небосвод, который состоял из голубого огня и синего дыма. Они наговорили нижнюю атмосферу, горы и непоседливые океаны, которые терлись боками о прибрежный песок. И они наговорили ледники и взмывающие вверх водопады, пустыни из песка и пустоши с дикими скалами.
Увидев это, Морготик удивился, но сказал:
– Так действительно понятнее. Мир стал похож на какую-то структуру. Я давно подозревал, что слова более пригодны для творения, чем музыка.
А в Асдаре Святые духи начали дергать Эму за рукав и приставать с вопросами:
– О, Могущественный, ты видел, что Морготик сделал в Верхнем Средиземье?
Эму присмотрелся и изрек:
– Какое безобразие! Нет! Так вообще не годится.
И он отправил волапюков в Верхнее Средиземье, и те нашли там страну, воссозданную из грубой и красивой поэзии драконов. Они нашли горы, похожие на массивные облака, сгущенные в гранит и раскинувшиеся от горизонта к горизонту. Они нашли там дикость каменных осыпей и пустыни из красного песка. Они нашли береговые линии, где безумные от ярости моря молотили сушу пенистыми волнами. Они нашли огромные водопады, срывавшиеся со скал двумя тысячами свитых прядей, которые тянулись из черных горных озер, словно щупальца гигантского морского альбиноса.
И, увидев это, Святые духи добавили свои слова. Не посмев исправить речь драконов, они тем не менее внесли гармоничные контрапункты. Волапюки наговорили леса и покатые луга, а также различных зверей чащоб и полей. Они наговорили реки, которые мягко струились, словно гласные звуки, среди покрытых клевером холмов. Они наговорили рыб, мелькавших в водоемах, как согласные звуки. Они наговорили птиц, сверкавших в воздухе, будто драгоценные камни, и бабочек, махавших крыльями в их нежном приветствии миру. Эти птицы и бабочки казались краткими словами, но на самом деле вмещали в себя чудеса. И волапюки наконец наговорили людей, чтобы заселить красивые места. Они назвали их эльфами, что в изначальной речи творения означало «самые весомые слова»[5]5
[Заметка автора.] Сравните латинское elevate – «озаренные светом», добавьте русские термины «словеса» и «повесы», и вы поймете природу эльфов.
[Закрыть].
Затем волапюки покинули тот край и вернулись в Асдар.
Первые древесные эльфы появились в обновленной стране между горным хребтом Перед Штанин и Заглавным морем. Они были красивым народом – высокие, с большими ушами и глазами, с широкими улыбками и темными волосами. Их первый король носил имя Туони Блэри, поэтому страну назвали Блэрилендом (или Туманным Эльфионом). По утрам и вечерам, будто отдавая дань памяти изначальной бессловесной песни Эму, все эти земли покрывались пеленой тумана, и солнечный свет окрашивался золотисто-медовыми и топазово-кровавыми оттенками. Когда же солнце садилось за горизонт, край обретал то дикое и строгое очарование, которое ему даровали драконы. И поскольку эльфы считали, что самые красивые виды природы возникали лишь в туманные закаты и рассветы, они восхваляли их в своей не очень стройной песне:
Эй, я типа верю, что красота — это сила.
Но думаю, перцы, тут важно признать,
Что как бы туманность на нас ни давила,
Без нашей толпы красоте не бывать.
И эльфы построили прекрасный город посреди чащи Хиповая Чушь – на северной границе великого леса Таур-Део-Дорант, и они назвали его Тоньоном, хотя другие расы Верхнего Средиземья окрестили их столицу Эльфтоньоном, что означало «блестящая крышка на флаконе духов».
И сказал король Блэри:
– С учетом реальных и текущих условий экономики этот значимый и важный шаг будет поощрять развитие ежегодного прироста в сфере градостроения во всем Блэриленде.
И принц эльфов «Молодчина» Робин Кук согласился:
– Действительно, хм-хм, харр-ггрр, ап-чхи!
Фразу завершил пронзительно высокий звук, произведенный его носом.
Пообещав народу золотой век процветания, король Блэри издал декрет и учредил социальную структуру, которая должна была обходиться со всеми эльфами справедливо и честно. Ее назвали Честэльфийской государственной машиной. Кроме того, король настоял на создании Национальной эльфийской службы социального обеспечения[6]6
А разве не Блэри утверждал, что его приоритетом является «эльфиикация, эльфиикация и еще раз эльфиикация»? И разве издатели этой книги не говорили мне: «Нам хотелось бы извиниться во всех мыслимых сострадательных терминах за туповатую природу шуток, содержащихся в данном абзаце „Салямиллиона“, который превысил на триста процентов максимально разрешенный стандарт Европейского союза по тяжелым вздохам на одну конкретную фразу»?
[Закрыть], которая должна была заботиться о здоровье и доходах каждого эльфа.
И люди поверили королю, и во всем Блэриленде произошло великое ликование. К несчастью, оно привлекло внимание Морготика, и тот впервые заметил наличие эльфов. В ту пору он жил в северной крепости, которую называл Даужблин, имея в виду, что «это название для его твердыни было, честно говоря, ироничным, поскольку ее характерные черты подчеркивали иные категории твердости – а именно пустоши, скованные льдом, циклопические глыбы гранита, массивную архитектуру и жуткую скуку, когда вам просто нечем убить серый день и вы либо строите злобные планы, либо смотрите на покрытый снегом ландшафт». Это как раз тот случай, когда одно краткое слово может быть переведено на другой язык только с помощью длинной фразы. И тут ничего не попишешь. Таковы особенности литературного перевода.
И собрав орды орков, Морготик сказал:
– Короче, парни! Я уверен, что до вас дошли слухи о растущей популяции эльфов в странах к югу отсюда. Возможно, некоторые из вас задают себе вопрос: почему Темный Владыка решил построить крепость Даужблин среди замерзших пустошей и черных глыб гранита, где ничего не растет и даже вороны гибнут, пролетая мимо?
В ответ полумиллионная армия орков взревела в один голос:
– Нет, Владыка! У нас и в мыслях такого не было! Честное слово!
– Да ладно уж, – снисходительно сказал Морготик. – Я все про вас знаю, и слухи достигли моих ушей. Но я не собираюсь сдирать с вас кожу за подобные речи. Не нужно считать меня чудовищем. Если быть точным, я, конечно, чудовище, но в другом, а не в этом смысле. Вы понимаете, о чем я говорю? Позвольте объяснить.
И могучая орда закричала:
– О, Владыка! Ты потворствуешь нам! Действительно потворствуешь!
– Нет, вы неправильно поняли, – возмутился Морготик. – Просто крики легионов слева от меня не синхронизированы с правой половиной армии, и ваши слова доходят до моих ушей как беспорядочные звуки. Что вы там говорили про воровство?
Тогда могучая орда закричала значительно тише, расставляя между слов отчетливые паузы:
– О, Владыка, ты потворствуешь нам. Ты балуешь нас.
И Морготик кивнул им в ответ.
– На этот раз я понял. Ладно, парни! Вы мои орки и поэтому заслуживаете лучшего. Истина заключается в том, что крепость действительно находится в отвратительном месте. Но вам нужно понять, что когда мы пришли сюда и когда драконы добавили свои слова к музыке Эму, то есть создали прочный и пригодный для жизни мир, эта территория была наиболее привлекательной. Кто же знал, что Эму пошлет сюда волапюков и они улучшат ландшафты на юге? Когда я заглядывал туда в последний раз, там были бесплодные скалы и пустоши. Однако теперь эта местность, как мне донесли, покрыта лесами и полями, озерами и реками, полными рыб и всякой интересной живности. В любом случае, я не буду утомлять вас длинной речью, а просто скажу, что скоро мы совершим набег на эльфов. Здесь нам стало тесновато, а там, кроме прочего, вы будете не только убивать, но и ломать, крушить и угнетать всех тех, кто окажется на вашем пути. Вы будете слушать стоны тяжелораненых воинов и горестный плач беззащитных жертв. Ведь это ваше любимое хобби!
