Текст книги "Звенящая медь (СИ)"
Автор книги: А. Соло
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
– Нет, Джеф, ты, похоже, не понимаешь. Жизнь – отличная штука, но не стоит того, чтобы цепляться за неё любой ценой.
– Говори за себя. Ребёнок в чём виноват?
– Ни в чём, в том-то и дело. Я не хочу обрекать его на жизнь лабораторной мыши.
Некоторое время оба молчали, сверля друг друга пристальными взглядами. Джеф с трудом подавил желание как следует макнуть Мэри лицом в море.
– Ладно, я тебя понял. Предложение Эндрю не рассматриваем. А если попросить о помощи Майкла и Элис? Как тебе такой расклад?
Мэри упрямо мотнула головой:
– Нет. Это же очевидно: Майкл в лучшем случае спровадит меня на Землю, а в худшем – запрёт в лазарете, чтобы иметь возможность торговаться с Эндрю. Если станет совсем плохо, я напишу письмо Кати, а Марио передаст его из рук в руки.
– Мэри, – сказал Джеф с нажимом. – Нашего связного зовут Эми Роу. Это такая смуглая девчонка со смешными кудряшками.
Мэри растерянно моргнула.
– Эми? Нет, не помню.
– Точно тебе говорю. И знаешь, что? В другой раз когда захочешь креветок, зови меня с собой.
К моменту, когда, наконец, прилетела Эми, Джеф успел сам сварганить ужин (получилось ещё хуже, чем у Мэри), сыграть с Мэри пару партий в космический бой (оба раза проиграл), побеседовать с Клячей (на острове всё в порядке: камыш пошёл в колос, рапанов много, у ачи-деток растёт ювенильное перо) и прогнать всех спать. И всё равно казалось, что время тянется непростительно долго.
Эми он встретил на пляже, отнял у неё обе сумки и почти бегом поволок их к себе. Когда Эми поднялась наверх и заглянула в жилище Джефа, тот сидел на полу по-турецки с «Клинической неврологией» в руках, а вокруг в художественном беспорядке высились горы небрежно вытряхнутого из сумок барахла.
– Ого, – усмехнулась девушка, обводя насмешливым взглядом учинённый Джефом погром. – Безудержная тяга к знаниям? А я-то думала, ты так припустил домой, потому что по мне соскучился…
Джеф поморщился и нетерпеливо махнул на неё рукой. Эми снова усмехнулась и неторопливо расстегнула комбинезон на груди. Джеф вынырнул из книги, споткнулся об Эми взглядом и вдруг резко спросил:
– Ты нормальная?
– Что? – удивлённо переспросила она.
Джеф, опомнившись, чуть убавил тон:
– Ну, у тебя гражданский паспорт полный, без ограничений? Психотестирование проходила?
– А, вот ты о чём… Да, конечно. Иначе как бы мне выдали лётные права?
– Результаты помнишь?
– Индекс Слейтона 38, стрессоустойчивость 10, лабильность 9, адаптивность 9,2, мнемопрофиль В, личностный психотип 4-А, – ответила она с плохо скрытой гордостью.
– Супер. Держи блокнот, давай-ка продублируем психотипирование, адаптивность и мнемотест…
Вне лаборатории стандартные тесты и у Эми, и у самого Джефа дали результаты, отличные от официальных. Своим сдвигам Джеф не удивился: со времён подтверждения им гражданского паспорта прошло больше десяти лет. Но Эми? За три года у неё могла, конечно, взлететь тревожность, снизиться адаптивность, но не в два же раза? Хорошо, пусть это стресс повлиял: травма позвоночника, отчисление из лётной академии, потеря Земного вида на жительство, развод. Неудивительно, что после таких приключений она искала утешения в церкви. Но почему вдруг определился другой психотип? Он, вроде, не должен меняться в течение жизни.
– Слушай, а ты где тестирование проходила? На Земле?
– Да. Мне поставили чип, провели тестирование и выдали паспорт после поступления в академию.
– Странно. Как же ты тогда вступительные экзамены сдавала?
– Дистанционно. Уроженцам закрытых миров так можно, а я родом с Санта-Спринг.
Все эти новости убедили Джефа лишь в одном: паспортные данные мало что могут рассказать об истинном состоянии психики и личных качествах человека. К пониманию, как контролировать состояние Мэри, это точно не приближало. Зато во «Введении в психиатрию» Джеф вычитал, что нервная система имеет огромный адаптационный резерв, главное – заставлять мозг активно работать.
Джеф прекрасно понимал, что в случившемся с Мэри есть доля его вины: слишком мало они в последнее время общались, слишком поздно он заметил признаки неблагополучия. Теперь ему очень хотелось верить, что процесс нейродегенерации не зашёл глубоко, и его ещё можно затормозить или даже повернуть вспять.
Не дождавшись Джефа, Эми заснула, а он всё раздумывал о том, как будет заниматься с Мэри, заставлять её поддерживать ещё не угасшие навыки и формировать новые, какие упражнения и тесты будет с ней выполнять…
Зачем ему всё это, Джеф не сразу сумел дать себе честный ответ. Но, поразмыслив, пришёл к весьма некомфортному выводу: он успел привязаться к Мэри, привык чувствовать её рядом с собой, как часть картины мира. Он, всегда гордившийся тем, что умеет держать дистанцию в отношениях с людьми! Да, Джеф не разделял убеждений Мэри, и она не привлекала его, как женщина. Но они жили бок о бок и вместе с Марио, Клячей с птенцами и ещё не рождённым младенцем составляли отдельное сообщество, особую маленькую стаю.
Неделя пролетела быстро. Вечера теперь проходили не в молчаливом жевании пригорелой каши, а за чтением приключенческого романа, освоением новых рецептов из поваренной книги и игрой в карты. Их сделали сами, изрезав и разрисовав несколько листов из журнала Эндрю. Вдвоём, правда, оказалось не слишком интересно, поэтому возникла мысль научить играть Клячу. Та оказалась сообразительной и к общему удовольствию живо освоила бридж, дурака и марьяж. Вечерние посиделки стали долгими и оживлёнными. Уходить среди ночи в темноту не хотелось, и Джеф сам не заметил, как опять переселился в пещеру Мэри, на матрас у очага.
Как и просил Джеф, Мэри больше никуда не уходила одна. Если нужно было отправиться на верхнюю террасу за водой или вынести мусор, чаще всего они шли вместе: Джеф тащил вёдра, а Мэри по пути развлекала его болтовнёй.
Теперь, когда эти разговоры из докучливого фона превратились в материал для исследования, Джеф слушал их крайне внимательно и с удивлением понял, что Мэри отлично помнит своё неприкаянное детство в лаборатории. Она в мельчайших деталях описывала проводимые при ней и над ней опыты, медицинские процедуры, забавные случаи, которых немало происходило в отсутствие строгого начальства… Зато обсуждать свою жизнь на острове Рассветного Пламени она не любила. Стоило направить разговор в сторону недавних событий, Мэри сразу же замолкала, и лицо ее принимало замкнутое, сонное выражение. Джеф не настаивал, ему казалось, что всё идёт очень и очень неплохо.
Однако чуда не произошло.
В следующий раз к встрече с Эми Джеф готовился от души: надо было хоть чем-то вознаградить девчонку за прошлое безобразие. Он прибрался в своей пещере, сменил бельё, напёк блинов, в чём за неделю возни у очага успел изрядно поднатореть. Эми сперва вела себя холодновато и не выказала радости от встречи, но когда Джеф преподнёс ей кулёк варёных и очищенных креветок, сменила гнев на милость.
– А пиво из водорослей здесь не подают? – спросила она с хитрой улыбкой.
– Сожалею, мэм, – ответил Джеф, напустив на себя крайне торжественный вид, – пиво только привозное. Из местных напитков могу предложить вам воду с песком, воду с солью, воду с водой…
Эми подмигнула ему и достала из сумки две банки «Тёмного Назарета»:
– Доставка пива! Как будете оплачивать заказ?
– Натурой.
Эми сделала большие глаза.
– Неужели отдежуришь вместо меня по кухне?
– Не угадала.
Джеф легко подхватил Эми на руки, забросил себе на плечо, другой рукой сгрёб с земли сумки и всю свою добычу поволок наверх.
Ночь получилась длинной. Уже в предрассветных сумерках, затолкав в сумки приготовленное в стирку, взъерошенная и невыспавшаяся Эми торопливо «клюнула» Джефа в щёку и поспешила отправиться в полёт. Джеф устал помахал ей вслед и побрёл досматривать сны. Однако дойти до постели ему не удалось. Перед входом в пещеру стояла весьма недовольная Кляча.
Освещение было слишком слабым, чтобы объясняться светознаками. Нахохлившись, Кляча глубоко вдохнула пару раз, а потом произнесла медленно, очень старательно, но не слишком ясно:
– И нашёл её Ангел Господень у источника воды в пустыне, у источника на дороге к Суру. И сказал ей: Агарь, служанка Сарина! Откуда ты пришла и куда идешь? Она сказала: я бегу от лица Сары, госпожи моей. Ангел Господень сказал ей: возвратись к госпоже своей и покорись ей.
С минуту Джеф стоял неподвижно, с удивлением таращась на ачиху. Потом его осенило: он внезапно вспомнил, что за историю цитирует Кляча. Агарью звали одну дуру из Ветхого Завета, которая, залетев от своего работодателя, посмела хамить его жене. Жена, однако, оказалась не робкого десятка. Получив отпор, любовница испугалась и сбежала в пустыню, где, наверное, вскоре протянула бы ноги, не разыщи её и не верни домой некий ангел. Провести аналогии с нынешним днём оказалось нетрудно: Мэри поссорилась с Клячей, ушла из пещеры и теперь сидит у источника. У какого – легко догадаться, он на острове один. Видимо, Джефу предлагается пойти и сыграть роль ангела. Тяжко вздохнув, он пригладил пятернёй волосы и потащился наверх.
Мэри, и впрямь, обнаружилась на вершине горы. Она сидела на камне Большого Босса и наблюдала разгорающийся рассвет. Ветер гладил ей волосы, первые, ещё ласковые лучи Астериона золотили щёки. Мэри выглядела спокойной, почти счастливой.
– Мэри? – тихо позвал Джеф.
Она обернулась. На губах обозначилась вежливая тень улыбки.
– Добрый день. Простите, не могу припомнить ваше имя. Мы знакомы?
Джеф не сразу осознал, что Мэри вовсе не шутит. Он сдержал готовое сорваться с языка ругательство, мило улыбнулся и ответил:
– Добрый день, Мэри. Меня зовут Джеффри Алан Уоллис. Можно просто Джеф. Мы не знакомы, но мне порекомендовали обратиться к вам за помощью.
Так они познакомились во второй раз. Представившись заблудшим туристом, Джеф напросился к Мэри на чай, и, приятно беседуя, они вместе спустились вниз. В ходе этого разговора Джеф выяснил, что всё, произошедшее за последние пару лет, улетучилось из головы Мэри бесследно. Понятное дело, что, обнаружив поутру в своей пещере целый выводок каких-то посторонних ачей, Мэри вспылила и выгнала Клячу с семейством на улицу.
Конечно, Мэри замечала, что вокруг всё не так, как подсказывала ей память: она то и дело с удивлением осматривала пустые террасы, а оказавшись у места, где прежде рос чайный куст, на миг замерла в недоумении. Но внутри своей пещеры Мэри вновь обрела спокойствие. А рубашку и носки, брошенные Джефом вчера на матрасе, убрала и пояснила с виноватой улыбкой:
– Это вещи Марио, связного из Гондолина. Он привозит мне почту и иногда отдыхает здесь перед обратной дорогой.
Ближе к полудню Кляча вызвала Джефа из пещеры.
– Не волнуйтесь, – сказала Мэри, – следуйте за этой огнекрылой. Наверняка Рассветное Пламя оставил ей распоряжения на ваш счёт.
Выбравшись на террасу, Джеф сперва объяснил Кляче, что она вместе с детьми может располагаться в его пещере, а потом спустился на пляж, наломал камыша и развёл на берегу большой дымный костёр. Теперь оставалось только ждать вестей из Гондолина.
Чтобы как-то скоротать время, Джеф решил ещё раз прогуляться к насесту Большого Босса. Прежде он не задумывался о том, откуда течет вода, наполняющая протоки, но постояв рядом с источником, заметил интересную вещь. Узкий капилляр, из которого бил родник, имел слишком правильную форму.
Джеф поднялся на верхнюю площадку, склонился к роднику и заглянул в прозрачную глубину. Идеально ровная округлая труба из светлого металла уходила вниз и терялась в недрах горы. Этот родник был не капризом природы, а творением рук разумных существ. «Интересно, – подумал Джеф, – а на остальных островах, где гнездятся ачи, дела обстоят так же? Кстати, теперь я понимаю, по какому принципу выбирали острова для постройки замков. Они не были заселены ачами, потому что ни на одном из них нет источника пресной воды».
Соглашение
Корабль из Гондолина пришёл глубокой ночью. Джеф уже не ждал никого, просто дремал у догорающего костра, когда его вдруг осторожно встряхнули за плечо. Джеф вздрогнул, открыл глаза – и увидел склонившуюся над ним Эми.
– Чего не дома? – спросила та встревоженно. А потом из темноты раздался насмешливый голос Катарины:
– Опять заблудился?
За спиной Эми стояли сестра Кати и Снежная Королева со своим чемоданчиком.
– Я – нет, – ответил Джеф, зевая. – А вот где вас столько времени носило?
– Мышь похудела, но наглости не убавилось, – заявила Кати. – Думаешь, у нас в Гондолине магический портал?
Элис презрительно скривила губы.
– Ничего я такого не думаю, – буркнул Джеф. – У меня тут, вообще-то, нехилые проблемы. Где Эндрю?
– В замке, – ответила Кати серьёзно. – Ачи могут со дня на день вернуться на острова. Вчера над Гондолином видели их разведчиков, так что Эндрю лучше не высовываться. Где Мэри?
– Спит давно. Вы бы ещё позже приехали…
– Буди её – и живо на борт. Вещей не берите, если всё пройдёт как надо, через неделю вернётесь.
– Неделя – это слишком много.
Кати понемногу начала выходить из себя.
– Так, Уоллис, – сказала она уже строго. – Встал и пошёл собираться. Приказ настоятеля. Что непонятно?
– Да у меня тут… хм… образовалась сожительница и пятеро внебрачных детей.
– Бери с собой! – отрезала Кати, приняв его слова за неудачную шутку.
Каково же было её удивление, когда к шлюпке вместе с Джефом явилась крупная белая ачиха и пятеро едва начавших оперяться птенцов…
Джефа Мэри не узнала. Сперва она искренне возмутилась появлением незнакомца в её доме, затем заплакала, стала наотрез отказываться куда-либо уезжать… Ситуацию спасла Элис со своим «волшебным» чемоданчиком. Один меткий укол – и через пару минут Джеф уже топал к берегу, завернув спящую Мэри в одеяло.
Если Мэри просто определили в каюту с мягким матрасом на полу и оставили спать, то с размещением Клячи возникли проблемы. Она не захотела оставаться одна взаперти и всюду следовала за Джефом. А за ней гуськом шёл ачий выводок, по пути склёвывая всё, что плохо лежит, и роняя помёт. Джефа с семейством живо изгнали в грузовой трюм. Там он улёгся спать на ящике с балластом, а ачи расселись вокруг.
Однако через пару часов дороги возникла проблема. Как все птицы, ачи имели весьма быстрый обмен веществ, и птенцы вскоре захотели есть. Они начали подходить к Кляче и постукивать клювами в тёмное пятнышко на её подклювье.
Кляча уже принялась критически осматривать птенцов, выбирая из них того, кто послабее, когда между ящиками на свою беду прошмыгнула крыса. Стремительный бросок, короткий удар – и окровавленная тушка полетела в распахнутые клювы. На пол не упало ни куска. Ачи-детки, понятливо переглянувшись, рассыпались по трюму в поисках добычи. А Джеф понял, что если он хочет сохранить всех птенцов живыми, нужно срочно придумать, чем их кормить.
Из корабельного запаса ему нехотя выделили банку тушёнки, но этого было слишком мало. А впереди ждало в лучшем случае пять часов дороги. Отыскав Кати, Джеф рассказал ей о возникших трудностях. Та поморщилась, повздыхала, но обещала что-нибудь придумать.
Как выяснилось, по пути в Гондолин корабль должен был миновать три острова, на которых прежде жили добытчики ачей. Было решено останавливаться на каждом из них и ненадолго выпускать ачей поохотиться.
Первую остановку сделали, когда у горизонта появились бледные предвестники зари. Кляча с птенцами, едва ступив на сушу, исчезла в камышах, а Джеф остался стоять у прибоя. В скудном свете уходящей ночи место стоянки показалось ему похожим на остров Чиля: пологий берег, заросший кустарником и камышом, словно нехотя поднимался из моря. «Есть растения – значит, есть и пресная вода, – подумал Джеф. – Интересно, здесь она тоже течёт из трубы?»
Поиск тропинки ачей, ведущей к водопою, оказался делом несложным, тем более Джеф отлично знал, что искать. Родник тоже ничем не удивил. Так же, как на острове Чиля, это была яма округлой формы с дном из глины и ачьей слюны. Но рассмотреть, откуда в чашу поступает вода, мешала ночная темень. Джеф быстро сломал пару засохших камышин и достал из кармана огниво.
Самодельный факел прогорал быстро, но Джеф успел заметить то, что его интересовало. Действительно, глиняная «раковина» обрамляла металлическую трубу. Джеф кивнул собственным мыслям, развернулся, чтобы идти назад – и едва не врезался в стоящую за его спиной Кати.
– Любопытно, да? – сказала она. – И что, какие выводы?
Джеф вздохнул.
– Ну, ты всё видела сама.
– Я-то видела. А что об этом думаешь ты, мышка-норушка?
– Что ачи знают, как вести себя в теремке, чтобы не пришёл медведь.
Кати удовлетворённо кивнула.
– Вот именно. Надеюсь, ты не горишь желанием с ним познакомиться?
– Нет. Но мне почему-то раньше не поиходило в голову, что ачи подворовывают чужую воду.
– Возможно, даже и не подворовывают… Жаль, нет времени осмотреть трубу.
– На следующей стоянке осмотришь. Я так понял, везде одно и то же.
Кати вскинула бровь и посмотрела на него с живым интересом.
Следующую остановку сделали уже при свете Астериона. Утренний остров сильно отличался от ночного: маленькая скала отвесно поднималась над тростниковыми зарослями. Джеф подумал было, что вылазка к роднику откладывается, но Кати сунула ему в руки рабочие перчатки и бухту верёвки и скомандовала: «Вперёд».
Этот родник не нуждался в глиняной облицовке. Ачи подтесали камень так, чтобы вода собиралась в большой природной купели прежде, чем хлынуть с обрыва вниз.
Выход трубы открывался на стене, и заглянуть в нее, не опустив голову в ледяную воду, не представлялось возможным. Но Кати не даром принесла с собой небольшой рюкзачок. Из него она достала несколько пробирок, сантехнический эндоскоп с тридцатиметровым шнуром и аккумулятор с механическим приводом. Джефу, естественно, доверили крутить рычаг.
Мэри с наступлением дня ожила, взбодрилась и стала выглядеть абсолютно нормальной. Она спокойно и без лишних вопросов выполняла все указания Кати, а с Джефом была мила и вежлива, будто с одним из туристов. Видимо, любые воспоминания о прожитых рядом с ним месяцах полностью выпали из её памяти.
Джеф опасался, что при встрече Мэри с Клячей снова случится скандал, но вышло совсем иначе. Едва завидев ачиху, Мэри попросила у Катарины пару зеркал, и остаток дороги они провели за оживлённой беседой. Джеф принёс с последнего острова в каюту Мэри корзинку рапанов и со вздохом облегчения закрыл за собой дверь: наконец-то за ним по пятам не таскалась больше вереница ачей, и можно было подняться в каюту к Кати, не оставляя за собой дорожку из перьев и дерьма.
Тем временем Кати уже получила от Элис результаты анализа проб воды. Джеф нашёл обеих за просмотром записей эндоскопа. Изучив их, Кати воскликнула:
– Ну да, я так и думала! Это же промышленный сток!
– Не понял? – удивился Джеф.
– Вода, которую мы набрали из родника – дистиллированная, абсолютно чистая. Но это не просто случайная утечка. Состояние трубы идеальное, за ней следят. Похоже, ачи приспособились жить рядом с чьим-то стоком.
– Но это же не какая-нибудь грязь, а чистая вода.
– Подумай сам: за исправностью какой системы мы тщательно следим, в то же время не заботясь о сохранности того, что по ней льётся? Видимо, для наших глубоководных соседей эта вода – всего лишь отходы. А ачи ей пользуются. Только, понятное дело, им приходится следить за порядком у выхода из трубы. Хотя бы для того, чтобы об этом пореже беспокоились хозяева. Потрясающе. Интересно, что это за существа и можно ли установить с ними контакт?
Джеф внезапно вспомнил, при каких обстоятельствах познакомился с Кати: та вместе с одной из трудниц прочищала канализацию замка. Пожалуй, в устройстве систем водоотведения она разбиралась куда лучше него. Зато сам Джеф за последний год узнал очень многое о выживании. Поэтому его мысли текли в совсем другом направлении. «Вот, оказывается, что заставляет ачей жить так тесно и придерживаться столь жёстких правил, – думал он. – На Парадизе нет других доступных им источников пресной воды. А люди, прилетев сюда, привезли с собой опреснители, и потому никогда не задумывались об истинном положении дел».
В Гондолин корабль пришёл только в полдень. Выгрузившись на пристани, Джеф легко нашёл в небе яркую звёздочку – огнекрылый страж неподвижно парил в поднебесье, так же, как много месяцев назад, когда мокрый до нитки Джеф пробирался к хозяйственным воротам. Сейчас они были открыты настежь, и за ними виднелся маленький двор.
На крюках под новой пластиковой крышей по-прежнему висели разобранные дельтапланы. Джеф на мгновение зажмурился, и воображение услужливо нарисовало знакомую картину: Марио, мурлыча от удовольствия, готовит к полёту крыло. Джеф торопливо покосился на Мэри. Та скользнула по лётному снаряжению спокойным взглядом и отвернулась ко входу в башню. «Неужели она и Марио уже не помнит? – подумал Джеф. – Каково это вообще: понемногу забыть все события пары-тройки прошедших лет?»
Жить так, словно никогда не было в его судьбе Парадиза: моря, ачей, острова Чиля, невозможно ярких восходов Астериона, утренних служб, нелепых эльфийских замков под куполами из огнеупорного стекла. Позабыть беспечного Марио, жуткого Эндрю, настырную Кати. Не помнить больше ни пронзительного взгляда карих глаз Мэри, ни задорных кудряшек Эми, ни робких поцелуев Бэт. Снова спокойно вести ночной эфир, а днём возвращаться в пустую квартиру…
Джеф невольно вздрогнул, словно его в жару обдало ледяным сквозняком. Нет, он не хотел ничего забывать. Парадиз силком, против воли ворвался в его жизнь и подарил ему больше, чем всё предыдущее приличное и успешное существование на Дэлиции и Тулиане.
В Гондолине всех ждали свои дела. Элис с Мэри немедленно отправились в медблок, Клячу с птенцами увела во внутренний дворик Эми, а Катарину с Джефом незнакомый трудник вежливо попросил следовать за ним.
Кабинет отца Илии был уютным и чистым. Блики солнца на стенах под потолком, свечи в бронзовых канделябрах, аккуратно разложенные по столу бумаги, сам хозяин помещения, степенный и сосредоточенный, в круглых очках – всё это живо напомнило Джефу день, когда он подписал труднический договор. Только в этот раз отец Илия был не один. В тёмном углу на высокой табуретке, словно гаргулья на карнизе храма, сидел хмурый брат Эндрю. В противоположной стороне, в солнечном блике, с безмятежным видом подпирал стену Майкл.
Отец Илия поднял взгляд от страницы книги, посмотрел на вошедших в кабинет ласково, поверх очков, и милостивым жестом отпустил трудника. А Катарине и Джефу указал на низкий диванчик:
– Проходите, устраивайтесь. Теперь, когда все на месте, с Божьей помощью приступим, – отец Илия осенил чело крестным знамением, посмотрел на образа, а затем, поправив очки, обвёл собравшихся проницательным взглядом. – Видит Господь, я долго наблюдал за каждым из вас, не вмешиваясь, позволяя каждой душе проходить собственный путь. Но теперь ждать больше нельзя: обстоятельства неодолимой силы вмешались в наши планы и требуют действий. Причём целенаправленных и совместных, – здесь настоятель сделал паузу, многозначительно подняв перст к небесам. Майкл вздохнул, Катарина недоверчиво поджала губы.
Отец Илия вдруг оставил пастырский тон и сказал совсем обыденно:
– Ситуация с ачами и раньше была неустойчивой. Но с появлением новых… хм… вводных данных она вовсе зашла в тупик. Ачи научились портить излучатели, и у нас нет возможности отпугнуть их, не разбудив подводных соседей. Без излучателей у ачей нет причин посещать замки, а нам, соответственно, нечего предложить туристам.
Джеф вдохнул, собираясь высказать всё, что думает по поводу дельцов в рясах и их способов заработка, но отец Илия решительно и мягко обратил к нему раскрытую ладонь:
– Предвижу логичные возражения: церкви следовало бы заниматься духовным воспитанием паствы, а не стяжательством. В некотором роде верно. Однако замечу, что Единая Галактическая Церковь давно перестала быть только лишь местом духовных практик. В отличие от других религиозных и эзотерических сект мы ведём активную работу в этом мире, здесь и сейчас. Принимаем всех нуждающихся в помощи, бесплатно лечим, обучаем и трудоустраиваем, предоставляем возможность вести осмысленную и свободную от пороков цивилизации жизнь. Таким образом ЕГЦ реализует социальные программы, давно закрытые планетарными правительствами из-за нерентабельности.
На большинстве светских планет миссиям ЕГЦ не рады. Это логично: храмы бесплатно снабжают нуждающихся жителей тем, что они в противном случае были бы вынуждены покупать. Однако помешать работе ЕГЦ светские власти не могут, ведь она, как ни глупо это звучит, исправно платит налоги и вносит большой вклад в экономику планет. Запрещать деятельность ЕГЦ тоже поздно и бесполезно: церковь является собственником ряда закрытых миров, предлагающих жителям галактики уникальные товары и услуги. Полученная от них выручка тратится на охрану и развитие самих закрытых миров, а также внешнюю благотворительность, а вовсе не оседает в чьих-то карманах. Джеффри, я ответил на твой вопрос?
Джеф неохотно кивнул. Отец Илия продолжил:
– Тогда вернёмся к нашей проблеме. Каждый из присутствующих здесь осознанно и добровольно выбрал из имеющихся жизненных альтернатив монашеское служение. Сворачивание проекта Парадиз означает для всех нас всего лишь перевод в другие поселения, нуждающиеся в младшем персонале. Например, Назарет или Вавилонию. Скажите прямо: кого из вас это устраивает?
Джеф поёжился, представив себе сельхозобщину со строгим уставом, и подумал, что он за последнее время слишком привык к вольной ачьей жизни. Карьера огородника и полевода не казалась ему привлекательной. Видимо, подобные мысли посетили и остальных.
– Замечательно, – сказал Илия. – Тогда продолжим. Чтобы проект функционировал, нам следует решить основную проблему: вернуть к замкам ачей, не потревожив подводных жителей. Мы располагаем достаточными для этого финансовыми и интеллектуальными средствами, однако топчемся на месте, теряя прибыль и подвергая опасности жизни людей. Причина проста: лидеры общины и уникальные специалисты вместо того, чтобы объединить усилия, занимаются сведением личных счётов. Да-да, не надо спорить, это так. Но этот путь никуда нас не приведёт.
Я не могу приказать вам примириться и действовать сообща, не могу заставить быть союзниками. Да это и не нужно. Будет достаточно, если вы перестанете ставить друг другу палки в колёса. Но прежде, чем требовать от вас слаженных совместных действий, я бы хотел спросить: чего вы хотите на самом деле? Каких целей намерены добиться? Не торопитесь, подумайте, прежде, чем дать ответ.
– Не вижу смысла тянуть время, – криво усмехнулся Эндрю. – Я много лет думал над этим. Мне нужна собственная лаборатория: хочу завершить начатые исследования раньше, чем отправлюсь кормить червей. Взамен я готов исполнять любые посильные работы без претензий на славу и карьерный рост.
– Что ж, понятно. Дальше?
– Отец Илия, – сказал Майкл, – изначально я пришёл сюда, чтобы разыскать и вернуть домой сестру. Но теперь, думаю, это потеряло смысл…
– Это было бессмысленно с самого начала, – проворчал Эндрю. – У Мэри на момент вступления в общину имелся полный гражданский паспорт, подтверждённый результатами психотестирования, так что родственники не имеют никакого права оспаривать её решение.
– Да и вообще, не слишком красиво получится, – сказал Джеф. – В общину вступила здоровая и дееспособная девушка, а обратно родне вернут ментального инвалида? Мне кажется, лечение и реабилитация теперь на совести ЕГЦ.
– Вот и отдайте её мне, – заявил Эндрю.
– Оставь её в покое! – почти в один голос ответили ему Майкл и Джеф.
Отец Илия умиротворяюще вскинул руки:
– Тише, тише. Об этом – не сейчас. Продолжи свою мысль, брат Майкл.
Майкл нервно облизал губы и выдал:
– Я хочу Гондолин.
Эндрю хмыкнул, отец Илия удивлённо приподнял брови. Майкл поспешил объяснить:
– Простите, отец Илия. Я достаточно прожил в Гондолине и считаю, что работа замка организована неэффективно. Здесь многое надо менять. Прежде всего – отношение к трудникам. Люди отказываются продлевать контракты и оставаться на поселении потому, что не чувствуют, что их труд ценен, а личности – важны. Если бы у меня было право провести ряд реформ…
Илия жестом остановил его:
– Благодарю, брат Майкл, я понял тебя. Сестра Катарина?
Кати улыбнулась.
– Лет пять назад я попросилась бы домой. Но теперь это уже потеряло смысл, да? – желчно бросила она в сторону Майкла. – Я хочу, чтоб в мои дела не лезли всякие старые параноики, – теперь ядовитого взгляда удостоился Эндрю. – Если бы меня не ограничивали в возможностях на каждом шагу, не подсылали шпионов, не изводили проверками и запретами, нынешнего безобразия просто бы не случилось! Джеф, вы с Мэри получили моё последнее письмо?
– Нет, – равнодушно обронил Эндрю. И добавил в ответ на испепеляющий, полный ненависти взгляд Кати: – А нечего было устраивать тайны Мадридского двора и раздавать указания через мою голову. За безопасность замка пока отвечаю я.
– А я – за инженерные коммуникации, – рявкнула Кати. – Почему же ты тогда лезешь ко мне с указаниями, когда и как чистить водопровод?
– Дай дуре гаечный ключ… – проворчал Эндрю себе под нос.
– Тише, друзья мои, спокойно, – разделяя их, снова поднял руки Илия. – Это мы тоже обсудим позже. Сестра Катарина, ради чего ты участвовала в выборах на должность настоятеля Гондолина?
– Хотела получить возможность провести ряд независимых исследований и выяснить, что мы можем предложить ачам для безопасного обмена. Природа излучения…
– Исчерпывающий ответ, – мягко прервал её настоятель. – Теперь брат Джеффри?
Джеф от неожиданности подскочил, словно двоечник, разбуженный учителем посреди урока. Увидев его замешательство, отец Илия пришёл на помощь:
– Ты говорил, что хочешь поселиться на Даффу и жить там в покое и одиночестве. Это так?
– Не совсем. Не то чтобы я мечтал о камере-одиночке. С Мэри мы, например, неплохо уживались вдвоём. И я не против помогать общине договариваться с ачами. Но мне нужен собственный дом и право на уединение. И возможность хоть изредка видеться с сыном.
– Достойно и объяснимо. Ну что ж…
– По-моему, теперь ваша очередь, отец Илия, – сказала Кати.
Тот пожал плечами.
– Мне нечего скрывать. Будучи в шаге от управления планетой, я не хочу начинать всё заново, с маленькой общины на незнакомой земле.
Некоторое время настоятель молча ждал, но никто больше ни о чём не спросил. И он продолжил:
– Из всего сказанного следует, что наши конечные цели не противоречат друг другу, нам нет нужды соперничать. Не спорь сейчас, Катарина, чуть позже ты поймёшь, что я прав. На данном этапе всем нам достичь желаемого мешает конфликт с изначальными обитателями планеты. Вот этим и надлежит заняться.
