Текст книги "Звенящая медь (СИ)"
Автор книги: А. Соло
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Искушение
Обещанный связной появился только через неделю. Джеф заметил его первым и поспешил позвать Мэри. Та с улыбкой вышла из пещеры, однако, едва увидев силуэт дельтаплана, нахмурилась и сказала:
– Это не Марио.
– Разве?
– Конечно! Смотри, как коряво садится.
Джеф с сомнением уставился в небо. Он не считал себя настолько опытным пилотом, чтобы критиковать чью-то технику, но разница оказалась видна даже ему. Связной не сумел зайти на посадку, сделал над островом лишний круг и сел только со второй попытки. Да и то не безупречно: не сумев погасить скорость в воздухе, он пробежал по земле через весь пляж и вломился в камыши.
– Да уж, – вздохнул Джеф, – не Марио.
Кое-как справившись с дельтапланом, пилот выпутался из подвесной системы, вышел на тропу и снял шлем. По плечам рассыпались фиолетовые афрокосички.
– Ничего себе, – удивился Джеф. – С каких это пор в Гондолине на внешние работы посылают девчонок?
Связная была маленького роста, худенькая, как воробушек, и очень симпатичная. Живо взбежав на террасу, она улыбнулась, сняла перчатку, протянула Джефу руку:
– Добрый вечер. Я Эми, – и тут же смущённо поправилась: – Эмилия Роу.
Джеф осторожно пожал её маленькую, но крепкую ладонь.
– Привет, – сказала Мэри из-за его плеча. – Эми так Эми. Я тоже не люблю представляться полным именем: «Мэриан Вудсток» звучит как-то уж слишком пафосно.
Эми высвободила ладонь из рук Джефа и устремилась к Мэри.
– Рада знакомству, Мэриан.
– Просто Мэри. Ты с грузом или так, для разведки?
Эми сняла со спины рюкзак. Джеф дёрнулся было помочь, но девушка не заметила его движения и сама легко внесла поклажу в пещеру. Вместе с Мэри она принялась распаковывать груз:
– Два комплекта постельного белья, полотенца, комбезы, мыло, свечи, зубная паста. Спички, сигареты. Вот здесь еда: фруктовые и овощные брикеты, мясо. Пока только сублимат, но со следующей недели начну возить настоящее. Вакуум-пакеты. Всё, что в стирку, укладывайте в них, я заберу. Шоколад.
– М, какая прелесть! – Мэри вскрыла упаковку и отправила кусок в рот. – Слушай, Эми, а ты теперь будешь нашим связным постоянно?
– Не знаю. Пока что – да.
– Ясно. Я почему спрашиваю: раньше к нам летал Марио.
Эми чуть задумалась.
– Не слышала о таком. Но я в Гондолине мало кого из парней знаю по именам.
– Его ты должна бы знать, ведь он тоже дельтапланерист.
– А! Так это тот, который носит почту между замками? Летун доморощенный…
Мэри сердито поджала губы, но Эми этого не увидела. Стоя к Мэри спиной, она продолжала выкладывать вещи из рюкзака.
– Он пару дней назад в Витиме сел неудачно и сломал лодыжку, так что ближайший месяц можете его не ждать. Да и потом… Девчонки болтают, будто этот тип написал прошение о переводе в Витимскую общину.
На лице Мэри отразилась тревога. Джеф решил, что пора вмешаться, пока дурацкая болтовня не привела к не менее дурацким слезам. Выудив из горы вещей на столе пачку сигарет, он бодро предложил:
– Покурим?
Эми тут же кивнула и достала из кармашка спички. Мэри возмущённо замахала на неё руками:
– Эми! Ну вот, и ты туда же! Спортсмены, называется… На улицу, на улицу, да подальше от двери!
Устроившись в обычном месте, на камнях у тропы, Джеф долго в задумчивости крутил в пальцах сигарету. Курить не хотелось: за три месяца он успел отвыкнуть даже от запаха табака. Зато Эми с удовольствием принялась пускать в небо облачка кучерявого дыма.
– Ну, – спросила она весело после очередной затяжки, – чего звал? На поцелуи и объятия можешь не рассчитывать, мохнатые и вонючие парни не в моём вкусе.
– Не больно-то и хотелось, – буркнул Джеф, пряча улыбку в бороде. – Меня не возбуждают черномазые малявки с синтепряжей вместо волос.
Эми хихикнула, сверкнув белоснежными зубами. Джеф решил, что сегодня же вечером сбреет к чертям собачьим все заросли с физиономии.
Но пока, взяв себя в руки, он сказал вполне серьёзно:
– По поводу Марио. Даже если что-то знаешь про него, помалкивай. Мэри сейчас не в том состоянии, чтобы нервничать.
– Ладно, принято, – сказала Эми, тоже посерьёзнев. – Но знаешь, того парня, который сломал лодыжку, зовут по-другому. Джек? Джей? А, без разницы. Какой он хоть с виду, этот ваш Марио?
– Ну… э… Невысокий такой, сухопарый. Постарше меня, у него виски почти седые. И он действительно крутой пилот.
– Нет, не видела. Ты курить собираешься? А то у меня уже почти ничего не осталось.
Джеф протянул ей свою сигарету.
Поздно ночью, когда Эми улетела, Джеф прихватил из дома всё, что нужно для бритья, и отправился на нижнюю террасу. Однако едва он сел у протоки, на тропе раздались знакомые шаги.
Мэри подошла и встала у Джефа за спиной. Тот подождал немного, но уходить она не собиралась. Тогда Джеф обернулся и недовольно спросил:
– Что?
Мэри отозвалась бесцветным голосом, глядя куда-то поверх его головы:
– На твоём месте я бы не затевала флирт с этой Эми.
– С чего вдруг такое беспокойство о моей личной жизни?
– Ей что-то нужно от тебя. Извини, но вряд ли подобная девушка могла всерьёз заинтересоваться потным бородатым оборванцем.
«Значит, на твой взгляд, я недостаточно хорош? – зло подумал Джеф. – Зато когда надо воду таскать или копать грядки, моя борода и вонючая рубашка никого не смущают».
– Какая тебе ра… – начал было он, но Мэри решительно вскинула руку, призывая выслушать её до конца.
– Эми соврала, она в курсе, кто такой Марио.
– Почему ты так думаешь?
– Некоторые реакции тела не скрыть, даже если человек хороший актёр. Эми правша, её выдают движения левой руки. А ещё лицо. Когда человек говорит не то, что первым пришло на ум, мимика немного отстаёт от слов.
Джеф насторожился. Он допускал, что жизнь среди ачей научила Мэри особой чуткости к знакам тела. Почти наверняка она была права. Но высказывания о его внешности неприятно оцарапали самолюбие. Кроме того, его действительно тянуло к Эми, по-звериному, неразумно и жарко. А вот Мэри, вечно всем недовольная, с расплывшейся фигурой и бледным, опухшим лицом, давно не вызывала ничего, кроме раздражения.
– В лучшем случае под видом нового связного к нам прислали соглядатая, – продолжала Мэри, всматриваясь в горизонт.
– Волнующе, – усмехнулся Джеф, – но не правдоподобно. До возвращения ачей мы с тобой нафиг никому не нужны. Вот после – в слежке появится хоть какой-то смысл.
– Ты не находишь, что прежде, чем следить, нужно втереться в доверие?
Джеф тяжко вздохнул. Мэри снова могла оказаться права, и это подбешивало.
– А ты сама думала о подобных вещах прежде, чем прыгнуть в койку с Марио? – спросил он едко. На щеках у Мэри расцвели красные пятна.
– Это другое!
– Ну да, конечно…
– Не смей говорить гадости о том, чего не понимаешь! – возмутилась она. А потом вдруг сникла, словно на эту вспышку истратила все силы, и принялась тихо и грустно рассказывать: – Сперва Марио просто приносил мне вещи и продукты. Раз в неделю, как обещала Кати. Потом как-то само собой вышло, что он начал задерживаться на острове: помогал мне с огородом, многое чинил, строил. А ещё приносил всякие приятные мелочи… Просто так, чтобы порадовать, а не по приказу. И навещал меня уже не раз в неделю, а почти в каждый день, после основных вылетов. Я знала об этом и всегда ждала его, готовила ужин на двоих… Как-то Марио вернулся из дальнего вылета настолько уставшим, что заснул за столом. А я пожалела его, дала поспать до захода луны. Конечно, отец Илия был бы весьма недоволен, не вернись связной в замок к утренней молитве, но Марио успел, всё закончилось хорошо. И мы стали делать так постоянно: после ужина вместе ложились отдохнуть, а в конце ночи Марио просыпался и улетал в Гондолин…
– А потом вы обнаружили, что есть развлечения получше совместного сна, – закончил за неё Джеф.
– Да, – на удивление кротко согласилась Мэри. – Я сама захотела этого. Прежде чем, как ты выразился, прыгнуть в койку, мы долго дружили, понимаешь? Марио делал для меня много хорошего и ничего не требовал взамен. Я успела привязаться к нему, поверить, что этот человек никогда не причинит мне зла. И только после разглядела, что он ещё и очень красивый…
Джеф задумчиво хмыкнул. Старомодная неторопливость Марио в ухаживаниях впечатляла, но сам он не стал бы так действовать. Просто не видел этом смысла. Его отношения с девушками развивались по другому сценарию. Сперва он замечал красоту возможной партнёрши, и лишь потом выяснял, что кроется за яркой внешностью. Чаще всего открытия не радовали.
Взять хоть ту же Мэри. При первой встрече Джеф был очарован ею, но стоило познакомиться поближе, влюблённость увяла, как роза в дегидраторе. И потом, ему ясно дали понять, что девушка занята. Несмотря на это, Джеф чувствовал, что обязан охранять и беречь свою соседку. Мэри тоже заботилась о нём, как могла, хоть и изводила попутно поучениями и придирками. Она мазала Джефу антисептиком порезы и ссадины; промывала воспалившийся от песка глаз; кормила горячей пищей; заставляла хоть изредка менять носки… Словом, они нуждались друг в друге. Но было ли это дружбой? Трудно сказать.
Вынырнув из своих мыслей, Джеф заметил, что Мэри размазывает по щекам слёзы.
– Я скучаю без него, – прошептала она едва слышно.
– Я тоже, – искренне согласился с ней Джеф. И тут же, смутившись, добавил куда резче, чем следовало: – Прекрати реветь.
Мэри в ответ, уже не скрываясь, шмыгнула носом. Джеф вздохнул, завернул бритвенные принадлежности в полотенце и, поднявшись на ноги, скомандовал:
– Хватит. Пошли домой.
Неделю спустя Джеф в одиночестве ждал связного на берегу. Мэри с самого утра чувствовала себя неважно и решила пораньше лечь спать.
Эми прилетела вскоре после восхода луны. Сидя на стопке сложенного в вакуум-пакеты грязного барахла, Джеф наблюдал, как дельтаплан приближается к острову, заходит на посадку…
В этот раз приземление удалось Эми куда лучше. Она аккуратно села у начала тропы, поставила дельтаплан на землю и сняла шлем. Ветер растрепал короткие, непослушные кудри. Джеф почувствовал, как по лицу против воли расползается улыбка: без копны косичек Эми выглядела обманчиво хрупкой и беззащитной. Она улыбнулась в ответ и, подойдя, бесцеремонно провела пальцем по его щеке:
– Ого… Шикарно смотришься без бороды.
– Ты тоже.
Эми рассмеялась. Сообразив, какую глупость он сморозил, Джеф фыркнул и поспешил исправиться:
– Твои настоящие волосы куда лучше дурацких искусственных кос.
– Хм… Спасибо. Возьмёшь продукты?
Груз оказался больше, чем в прошлый раз, и потому Эми оставила его возле крыла. «Как она вообще взлетела с такой тяжестью?» – ужаснулся Джеф, взвалив на спину один из рюкзаков.
Эми потянулась к нему, чтобы помочь отрегулировать ремни.
– Не надо, так донесу.
Эми не послушалась. Она деловито поправила лямки у Джефа на плечах, ослабила грудную стяжку, а потом, схватившись за концы поясного ремня, вдруг потянула Джефа к себе, привстала на цыпочки и одновременно доверчиво и нахально заглянула ему в глаза. Он поддержал нехитрую игру: обнял девушку за плечи, потянулся к ней… Но вместо горячих, влажных губ встретил её ладонь.
– Эй, не всё сразу, – сказала Эми, смеясь. – Не здесь.
Джеф обвёл взглядом пустой берег.
– Кого-то стесняешься?
– А как по поводу не волновать Мэри?
– Она давно легла спать, – и Джеф решительно отстранил щекой мешающую ему руку.
Эми знала толк в поцелуях, она целовалась умело и страстно, не то, что скромница Бэт.
– Пойдём наверх, – сказал Джеф, осторожно перебирая пальцами её волосы.
– Разбудим Мэри?
– Не разбудим. У меня отдельная нора.
Едва опасность появления дезинфекторов миновала, Джеф перебрался жить в свою старую пещеру. Пришлось, конечно, потрудиться, наводя в ней порядок, но зато теперь у Джефа было собственное пространство, где он мог сколько угодно вонять, храпеть, ковырять в зубах, раскидывать носки – и не выслушивать за это нотаций от Мэри.
Рюкзаки сгрузили перед входом. Выбрав из поклажи чистую простыню, Джеф расстелил её поверх своей постели и принялся торопливо стаскивать одежду. Эми тоже расстегнула комбинезон. Джеф похлопал ладонью по кровати рядом с собой:
– Иди ко мне.
– Секунду, – голос Эми прозвучал по-деловому сухо. Она достала из своего рюкзака небольшой ящичек с гондолинской маркировкой, поставила на пол у стены. – Это тебе. Это тоже, – на ящичек легли несколько конвертов. – А на это, – Эми постучала по верхнему письму кончиком пальца, – обрати особое внимание.
– И Мэри не показывать, – механически произнёс Джеф.
Эми кивнула:
– Соображаешь.
«Значит, всё-таки только работа, ничего личного, – подумал Джеф, гладя шоколадно-смуглую кожу Эми. – Да и плевать. Зато ломаться не будет».
Он не ошибся. Эми не нуждалась в долгих нежных прелюдиях, она отлично знала, как получить свою порцию удовольствия, даже если партнёр почти не помогает. На какой-то миг это показалось Джефу забавным, но после, когда возбуждение схлынуло, осталось лишь чувство разочарования и лёгкой гадливости.
Джеф смотрел на лежащую рядом с ним Эми, борясь с дремотой, и удивлялся: почему эта девушка совсем недавно казалась ему такой желанной? «Похоже, тут как с куревом, – размышлял он лениво. – Без практики отвыкаешь, и кайфа уже нет».
Эми по-прежнему выглядела красивой, но даже этим раздражала его. Хотя не так, как Мэри. Поразмыслив над разницей, Джеф был вынужден признать: ему нравится общаться с Мэри, но он хотел бы получать с её стороны больше уважения. Его задевало то, что эта вечная девчонка смеет дерзить ему и смотреть на него свысока. А ведь он старше, опытнее, сильнее физически, в конце концов. Если бы Мэри хоть раз открыто признала это, их отношения стали бы много лучше. А Эми… Джеф понял, что был бы рад никогда больше не встречаться с ней.
На прощание они едва обменялись десятком слов. Эми принесла наверх дельтаплан. Джеф выгрузил из рюкзака чистые вещи, сложил на их место пакеты с грязным бельём и помог закрепить груз под центральной балкой крыла. Эми поблагодарила. Проверив на себе подвесную систему, она легкомысленно помахала ручкой, чуть разбежалась вниз по тропе и взмыла в ночное небо. Джеф вздохнул с облегчением и поспешил к нижней протоке: ему хотелось как можно скорее окунуться в ледяную воду и смыть с себя ощущение, что он извалялся в липкой грязи.
Купание взбодрило и чуть прочистило голову. Вернувшись в пещеру, Джеф зажёг свечу и принялся разбирать доставленную Эми почту. В ящичке он нашёл стандартный набор фельдшера-лаборанта для работы по протоколу D4 (доврачебная помощь при состояниях, не угрожающих жизни пациента, спецобразование не требуется). Осмотрев содержимое, Джеф отодвинул его обратно, к стене. Письмо, которое Эми обозначила, как особенно важное, тоже отложил в сторонку. Осталось четыре конверта.
В первом лежали письменные принадлежности, несколько чистых журналов и подробная инструкция от брата Эндрю по их заполнению. Джефу предстояло делать ежедневные отчёты о состоянии здоровья Мэри, а также вести некоторые несложные наблюдения за погодой, поведением моллюсков и составом морской воды. Собрав бумаги в стопку, Джеф положил их на ящик с лабораторным оборудованием.
Изучив содержимое второго конверта, Джеф усмехнулся и без тени сомнения поднёс письмо к пламени свечи. «Поздно, мистер Вильсон, – думал он, глядя, как огонь поедает бумагу. – Приди ваше предложение хоть на пол годика раньше, я бы, может, и повёлся. А теперь нет, не выйдет. Теперь я полностью согласен с Чилем: жизнь на собственном острове лучше права серебрить хвост».
Владелец «Ультра Космик Экстрим» предлагал Джефу контракт на серию скандальных репортажей о внутренней жизни ЕГЦ. Итоговый гонорар выглядел впечатляюще, но в действительности с трудом покрывал сумму штрафа и неустойки за разрыв труднического контракта. А ведь за пределами Парадиза Джефа ожидали и недешёвая процедура восстановления гражданства, и проблемы со страховщиками, и необходимость заново налаживать быт… Так что за риск влипнуть ещё хуже, чем сейчас, ему в лучшем случае предлагали немножко славы. И он отлично понимал: случись снова вляпаться, никто не придёт его выручать.
Третье письмо, от жены, Джеф прочёл с немалым интересом, прежде чем сжечь. Тина откуда-то узнала, что он жив, но вместо радости высказывала искреннее возмущение: это ставило под сомнение законность её нового замужества. Кроме того, она была убеждена, что Джеф нарочно подстроил спектакль со своей смертью, чтобы не выплачивать содержание ей и сыну. А сам спрятался на закрытой курортной планете и гребёт кредиты лопатой, развлекая туристов. На этом основании Тина расторгла брак с ним через суд Дэлиции, в одностороннем порядке, что, впрочем, не освобождало Джефа от обязанности содержать сына. А чтобы он не вздумал отлынивать, эта стерва устроила Тима в школу-пансион с постоянным проживанием при храме ЕГЦ. В качестве плательщика (простите, добровольного жертвователя) за обучение и проживание указав, естественно, отца.
Откуда именно Тина раздобыла столь занятные сведения о его жизни на Парадизе, Джеф узнал из следующего письма. Отец Илия вежливо уведомлял о том, что устроенное Джефом почти пол года назад представление на куполе Гондолина получило широкую огласку. Галактика оказалась тесной: сразу несколько присутствовавших на службе туристов опознали в унесённом ангелами парне автора и ведущего ночной программы «В тени Тулианы».
«Надо же, – подумал Джеф озадаченно, – оказывается, кто-то смотрел этот бред».
Служба с участием Джефа вызвала бурное обсуждение в СМИ, появились желающие задать ЕГЦ вопросы о личности и судьбе главного действующего лица. В ответ на многочисленные обращения верующих собственный канал ЕГЦ выпустил передачу, посвящённую Джефу. В ней весьма трогательно рассказывалось о том, как бродяга и скептик, внезапно осенённый божественной благодатью, раскаялся в своих грехах и решил искупить их молитвой и честным трудом. За особые заслуги Джефа (вернее, теперь брата Джеффри) удостоили чина поселенца раньше обычного срока и благословили на подвиг затворничества.
«Нормально так, – подумал Джеф с некоторым беспокойством. – Без меня меня женили… Но здесь, как я вижу, это в порядке вещей».
Если верующие легко «схавали» красивую историю, то светские власти пожелали убедиться в том, что гражданин свободной Дэлиции жив и добровольно принял чин поселенца.
Вежливые люди в штатском посетили Парадиз и побеседовали с патриархом. Вид подписанного Джефом труднического контракта их не удовлетворил, они потребовали личной встречи. Так что в ближайшие дни на острове Рассветного Пламени ожидался приём гостей. В письме отец Илия доходчиво пояснял, что Джеф имеет полное право как подтвердить данные ЕГЦ о нём (и окончательно сделаться собственностью храма), так и опровергнуть их.
«Ну да, ну да, – усмехнулся Джеф, отправляя письмо в огонь. – А потом восстановление гражданства, иск по штрафу, Реджина, завод синтекамня. Благодарю за предупреждение, отец Илия, но вы ведь знали, что выиграете в эту раздачу».
Осталось последний конверт, тот, на который Эми велела обратить особенное внимание. Подписи не было, почерк оказался Джефу незнаком, но пара намёков на события в тренажёрке ясно указывали автора письма. Майкл предлагал не слишком загружать отчётами старшего келаря, а важные сведения о состоянии Мэри сразу передавать через Эми лично ему. Обещал при необходимости максимально быстро прислать за ней транспорт и Элис впридачу. Объяснял, что заботится в первую очередь о безопасности сестры, но в случае надобности сумеет прикрыть всех, кто ему помогает.
«Эх, ребята, – подумал Джеф, небрежно запихивая лист обратно в конверт, – что-то вы поздно спохватились. Теперь я вдруг стал всем нужен. Но где вы были, когда помощь была нужна мне? Единственный человек на этой планете, которому я хоть чем-то обязан – это Марио. Он несколько раз совершенно бескорыстно вынимал меня из дерьма. И вы думаете, что стоит поманить сомнительными плюшками, я тут же сдам вам его жену? Однако кое в чём Эндрю прав: надо присматривать Мэри и следить, чтобы с ней всё было в порядке».
Отложив бумаги, Джеф выглянул из пещеры. Над морем сгущался белёсый предрассветный туман.
Всё не так
Двадцать пять дней подряд Джеф проводил все анализы и замеры, добросовестно заполнял все присланные Эндрю таблицы, и у него скопилось достаточно данных, чтобы сделать о происходящем собственные выводы. Не хватало только знаний.
Каждого прилёта Эми Джеф ждал теперь с жадным нетерпением. Помимо вещей, продуктов и своего тела Эми приносила ему из Гондолина книги.
В первую очередь Джеф выпросил пару учебников по акушерству и гинекологии. Порывшись в них, понял, что ничего не смыслит в медицине, и упростил запрос. Уже на следующей неделе его книжная полка пополнилась стопкой научно-популярных изданий для женщин типа «Я жду малыша», кратким справочником по оказанию первой медицинской помощи и учебником базовой анатомии с физиологией для студентов первого курса медколледжа.
Читал Джеф быстро. И чем дальше, тем больше приходил к выводу, что этот путь ведёт в тупик. Учебники слишком мало уделяли внимания первым признакам неблагополучия, они описывали симптомы уже развившихся болезней. Популярные же издания просто засоряли мозг. Если отфильтровать из них всю словесную шелуху, оставались лишь советы не волноваться, мыслить позитивно и при любых сомнениях обращаться к врачу. Джефу не к кому было обратиться. А сомнения одолевали.
По результатам анализов и стандартных расчётов выходило, что Мэри безупречно здорова, хоть сейчас отправляй в космический десант. Но «дневник позора» говорил о другом. Джеф начал вести его почти сразу после прибытия на остров и делал это по большей части из баловства: отмечал, сколько раз в день и по какому поводу им с Мэри случалось поцапаться, кто начал, кто, по его мнению, был неправ… Позже он забросил эти записи, а недавно снова наткнулся на них, когда искал себе блокнот для конспектов.
Сравнив старые наблюдения с тем, что припомнилось за последние два месяца, Джеф невольно задумался. Общее число конфликтов осталось почти неизменным, поменялись их содержание и смысл.
Если в начале перепалки Джефа с Мэри маскировались под дружеские подколы, то теперь они просто ругались, словно престарелые супруги, которые давно надоели друг дружке, но ленятся начать бракоразводный процесс.
Сразу после знакомства основными поводами для придирок со стороны Мэри служили Джефова неряшливость и неловкие попытки общения с ачами. Джеф готов был признать, что чаще всего замечания Мэри оказывались справедливыми.
После исчезновения Марио многое изменилось. Инициатором большинства стычек по-прежнему выступала Мэри, но доставалось Джефу уже в основном за то, что он не кладёт на место общие вещи. И по большей части обвинения эти были беспочвенны: Джеф, к примеру, никуда не забирал огниво с кухни, а коробку со специями даже в руках не держал… Скорее всего, Мэри просто забыла, куда убрала их, а после не смогла найти.
А ещё Джеф вынужден был признать, что Мэри стала гораздо хуже готовить. Ему и прежде случалось есть пересоленное или пригорелое, но в последние недели такое стало происходить с завидной регулярностью. Мэри промахивалась со специями, путала соль и сахар, забывала снять горшок с углей…
Из всего этого напрашивался вывод: его соседка стала на редкость раздражительной и рассеянной. И уже не могла похвастаться безупречной памятью. Подтверждение тому Джеф неожиданно обнаружил на обеденном столе: Мэри, которая прежде не нуждалась ни в каких напоминаниях, начала вести антисклерозник, составлять ежедневные списки дел.
Обнаружив её блокнот, Джеф открыл самый первый лист и увидел дату – начало прошлого месяца. Сперва Мэри всего лишь делала отметки в два-три слова о предстоящих важных делах. Но чем дальше, тем подробнее и длиннее становились её записи. Кроме того, за месяц у Мэри ощутимо испортился почерк. Добравшись до последней страницы, Джеф понял, что не только с трудом разбирает текст, но и постоянно видит в нём ошибки: Мэри забывала про знаки препинания, порой меняла местами соседние буквы и слоги в словах и даже не замечала этого. Джеф специально вернулся к первым листам и проверил – в начале ничего подобного не было. Отдельные перестановки букв появились ближе к середине блокнота, а к концу их стало раздражающе много. Что это, простая невнимательность во время быстрого письма? Признак депрессии? Или может, лёгкое снижение когнитивных функций, вполне простительное под конец беременности? Очень хотелось махнуть рукой и сказать: пустяки… Но Джефа одолевали неприятные подозрения, и он попросил Эми привезти ему пару книг по неврологии и психиатрии.
Эми должна была появиться сегодня, но пока до её прилёта оставалось достаточно времени. Солнце едва миновало зенит. В надежде пообедать Джеф доплёлся до пещеры Мэри и заглянул внутрь. На погасших углях красовался котелок с давно выкипевшим супом.
– Эй, – позвал Джеф.
Ответа не последовало.
– Мэри?
Пещера откликнулась гулким эхом. Пусто было в спальне, пусто и в кладовке. «Куда её черти унесли в такую жару? – недовольно подумал Джеф. Присев у очага, он потрогал угли. Очаг успел не только погаснуть, но и остыть. – Странно… Это что ж получается, её нет с самого утра?»
Раздражение потеснила тревога. Джеф выглянул за дверь. Терраса была пуста. Молодые побеги кукурузы мягко шелестели листьями. Засунув подальше скверные предчувствия, Джеф вышел к парапету и огляделся. Волны мягко лизали пустой берег, еле слышно шуршал камыш.
– Мэри!
Звук увяз в горячем воздухе. Никто не откликнулся на зов. «Может, наверх пошла, за водой? – сказал Джеф сам себе. И тут же, вернувшись в кухню, обнаружил на крюке полный чайник. – Чёрт! Вдруг ей стало плохо где-нибудь на той стороне? А что если… Так, спокойно. Тут весь остров – меньше мили в диаметре. Надо просто пойти на макушку горы и оглядеться. Хотя… Если Мэри зашла в одну из пещер, это не поможет. Надо тупо идти искать».
Но прежде Джеф схватил блокнот Мэри и быстро просмотрел последнюю исписанную страницу. Под сегодняшней датой кроме домашних дел значились прополка моркови и поход на дальний пляж за какими-то кверектами. Без лишних размышлений Джеф сунул блокнот за пояс, схватил с полки в кладовой аптечку и отправился на дальний пляж.
На мысу гулял свежий ветерок. Выбравшись к месту, где он не так давно беседовал с Эндрю, Джеф увидел свою пропажу. Мэри с задумчивым видом стояла по щиколотку в воде и вертела в руках пустую корзинку. С огромным облегчением сплюнув под ноги, Джеф направился к ней.
– Мэри, ты что здесь делаешь?
Она посмотрела растерянно и удивлённо.
– Я… не знаю. Помню, что за чем-то пришла. А вот зачем…
Джеф возмущённо взмахнул рукой.
– Ну как так-то? У тебя срок уже приличный. Почему ты вообще уходишь, не предупредив? Я тебя обыскался. В пещере пусто, суп выкипел…
Мэри наморщила лоб.
– Суп?
– Да, суп! И что я должен был подумать? Что ты в море свалилась? Сломала ногу и сидишь беспомощная под обрывом? Упала в обморок в какой-нибудь ачьей дыре? Ещё кверекты какие-то…
– Кверекты? Что это?
– Понятия не имею, ты сама так написала, – Джеф ткнул Мэри под нос блокнот. Пару секунд она, нахмурившись, изучала страницу, потом фыркнула:
– Глупость какая! Это просто описка. Креветки, конечно же. А я-то думала, зачем…
– Давно у тебя так?
– Что именно?
– Ты путаешь буквы.
– А… Пустяки.
Джеф навис над ней, пристально рассматривая блокнот через её плечо.
– Но ведь ещё недавно этого не было. А уж взять и забыть, куда шла…
Мэри с равнодушным видом отмахнулась от него.
– Все люди иногда ошибаются и что-нибудь забывают. Ты не знал?
– Выслушай меня, пожалуйста, и не ёрничай. Эндрю предупреждал, что процессы, которые у других людей длятся годами, в твоём случае могут протекать очень быстро. Когда мы познакомились, ты легко держала в памяти сотни светознаков – а теперь не можешь вспомнить, что поставила на угли горшок!
– Мне начинать метаться в панике?
– Конечно, нет. Включить голову. Разобраться, что происходит, и решить, как действовать дальше.
– Да что с этим можно сделать?
– Обратиться за помощью. Эндрю, как я понял, причастен к использованным на тебе медицинским разработкам. Возможно, он знает, как затормозить процесс потери памяти.
Мэри вздохнула.
– Зачем?
– Ты что, не боишься впасть в маразм? Или вовсе умереть?
– Боюсь, – спокойно кивнула Мэри. – Все боятся.
– Тогда давай подумаем о том, как этого избежать.
– Хватит, Джеф. У тебя есть какие-то конкретные предложения? Тогда излагай, не томи. Но не надо разговаривать со мной, будто я младенец или умственно отсталая.
Джеф на пару мгновений зажмурился, представил себе, что хватает Мэри за плечи и трясёт, трясёт, как грушу… А потом открыл глаза и сказал:
– Посмотри на меня. Помнишь, месяц назад у нас были гости? Прямо здесь, у мыса стоял корабль.
Мэри неуверенно кивнула.
– Так вот, пока вы с Кати слали друг другу улыбки и солнечные зайчики, я имел с Эндрю весьма любопытный разговор. Он уже тогда хотел забрать тебя в Гондолин, но я убедил его так не делать. Взамен Эндрю потребовал с меня еженедельные отчёты по тебе: состояние кожи и производных, анализ крови, давление, сатурация, ещё всякая хрень… Он говорил, если возникнут проблемы, за тобой пришлют корабль, для этого достаточно подать сигнал дымом.
– Не вздумай! – воскликнула Мэри, яростно сверкнув глазами. – Я никуда не поеду! Находиться на одном острове с этим…
– Ну хорошо, – сказал Джеф, старательно сдерживая раздражение. – Положим, не нравится тебе Эндрю, не внушает доверия. Мне тоже не нравится этот сукин сын. Но, чёрт возьми, Мэри, рассматривай его просто как врача!
– Не могу. Я слишком хорошо с ним знакома, потому что первые тринадцать лет жизни провела в его лаборатории на Церере. Рассказать, каково это было? И я, и другие такие же дети, мы понятия не имели, что находится за вечно закрытой дверью отделения, знали только стерильные боксы с прозрачными стенками, бесконечные процедуры и тесты. Если кто-нибудь умирал, его уносили в прозекторскую. При нас спокойно обсуждали результаты анализов и вскрытий. Санитарки иногда приносили нам игрушки и сласти, но не рассказывали о мире за стенами лаборатории и не беседовали с нами о будущем: у подопытных мышей его нет. Когда проект закрыли, а всех нас прооперировали и отправили по домам – это было такое счастье! Не эвтаназировали, как отработанный материал, не заперли до конца жизни в клиниках… Нам будущее подарили, и целый мир впридачу! Думаешь, я добровольно вернусь к тому, кто испортил примерно четверть моей жизни?
– Строго говоря, он дал тебе возможность прожить оставшиеся три четверти, причём полноценным человеком, а не глубоким инвалидом. И возможно, знает, что надо делать, чтобы твой ребёнок успел родиться, а ты сама не превратилась в овощ.
