Текст книги "Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате"

Автор книги: А. Панин

Соавторы: Владимир Альтов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

7. «С Россией мы еще рассчитаемся»

Кому принадлежит эта фраза? Говорят, что она понравилась Ким Чен Иру. Авторами этой словесной угрозы являются северокорейские писаки, недовольные российской позицией по ядерной проблеме КНДР, возникшей в начале 90-х годов.

А недовольство Москвой началось гораздо раньше – еще в советские времена, когда СССР пошел на нормализацию отношений с Южной Кореей. Министр иностранных дел КНДР Ким Ен Нам очень жестко тогда отреагировал на аргументы Э. А. Шеварднадзе в пользу установления Советским Союзом официальных связей с Сеулом. Северокорейский министр выступил с хорошо отрепетированной речью (он всегда отличался артистизмом), в которой наряду с риторикой содержались угрозы. А угрозы сводились к тому, что КНДР будет вынуждена «предпринять адекватные меры». Этими мерами, как известно, стала ядерная программа, вокруг которой в 1993 году возникла серьезная кризисная ситуация. Вообще, на страницах северокорейских газет было помещено немало антироссийских публикаций как прямых, так и косвенных. Не всем известно, что в КНДР та или иная публикация отражает официальную точку зрения северокорейских властей. В Пхеньяне нет и намека на то, что кто-то может выразить собственную позицию, отличающуюся от официальной. Даже в приватных беседах северные корейцы не могут позволить себе этого, так как во время таких контактов всегда присутствует второй кореец, фиксирующий, насколько правильно с точки зрения официального Пхеньяна его товарищ излагает тот или иной вопрос.

Россия, как и другие государства, заняла принципиальную позицию относительно ядерной программы КНДР. Москва выступила за безусловное выполнение Пхеньяном своих обязательств по Договору о нераспространении ядерного оружия, за полное соблюдение им соглашения о гарантиях с МАГАТЭ, включая осуществление инспекций ядерных объектов КНДР.

Пресса КНДР довольно резко выступала против российской позиции по северокорейскому ядерному вопросу. Особое раздражение Пхеньяна вызывало то, что Россия действовала в этом вопросе совместно с другими государствами в СБ ООН, МАГАТЭ, на международных форумах. Вот, например, как отреагировала Северная Корея за заявление государств-депозитариев Договора о нераспространении ядерного оружия (РФ, США, Великобритания), «Нельзя обойти молчанием, – заявил представитель МИД КНДР 10 апреля 1993 г., – деяние России. Россия, называющая себя крупной страной, не в состоянии решить свои сложные внутренние вопросы и проблему ядерного оружия в странах СНГ, ставит на грань опасности мир в Азии и во всем мире и присоединяется к акциям других крупных стран, намеревающихся задушить наш социализм. Мы не понимаем такие акции.

У нас в стране есть пословица: «Утри себе нос». Желательно, чтобы Россия как государство-депозитарий Договора о нераспространении ядерного оружия подумала, прежде всего, о своих действиях».[86]86
  «Нодон синмун». 1993. 11 апр.


[Закрыть]

Как видно, дипломатическая этика совершенно отсутствует в северокорейском документе. Он насыщен оскорбительными выражениями. Надо сказать, что такая нецивилизованность северокорейской дипломатии стала проявляться после того, как Ким Чен Ир начал «руководить внешней политикой КНДР». Грубость и эмоции захлестнули северокорейские политические и дипломатические документы. Это – отражение характера «любимого руководителя», человека несдержанного и грубого. Когда друзья Ким Ир Сена задавали ему вопрос, почему так эмоционален и не сдержан в выражениях и действиях его сын, вождь пытался «выгородить» «полководца», подчеркивал, что «Ким рос без матери, и это наложило отпечаток на его характер».

Вот еще один пример, подтверждающий северокорейское недовольство российским подходом к ядерному вопросу КНДР. МИД Северной Кореи внимательно наблюдал, как шел процесс передислокации ядерного оружия в Россию с территории Белоруссии, Казахстана и Украины. В этом деле, как известно, были определенные проблемы с Украиной. Чтобы как-то отвести от КНДР критику международного сообщества по поводу ее нежелания поставить под контроль МАГАТЭ ее ядерную деятельность, ее выхода из ДНЯО, северные корейцы пытались обвинить Россию в «ядерной недобросовестности». В очередном заявлении, представленном МИД КНДР, указывалось, что «сегодня в мире вызывают сомнения неясные меры России по ликвидации имеющегося у нее ядерного оружия, а также ее возможность правильно распорядиться этим оружием, расползающимся во все стороны. Это является огромной угрозой для мира и безопасности в Азии.

Поразительно, продолжает далее северокорейский МИД, что Россия, которая незаконно сбрасывала опасные отходы в Восточно-Корейское (Японское. – Авт.) и другие моря, и не может решить вопрос о ядерном оружии со странами-членами СНГ, совместно с США поднимает несуществующий «наш ядерный вопрос» и указывает нам, что делать.

Мы полагаем, заключает северокорейский документ, что для России было бы лучше не вмешиваться в чужие дела, а как можно скорее затушить огонь в собственном очаге».[87]87
  «Нодон синмун». 1993. 14 апр.


[Закрыть]

Такие грубые формулировки официального представителя МИД КНДР свидетельствовали не только об уровне российско-северокорейских отношений, но и о том, что Пхеньян не желает поддерживать корректные связи на межгосударственном уровне. Надо признать, что определенная некорректность в отношении КНДР была допущена и с российской стороны. Б. Н. Ельцин в ходе визита в Сеул также допускал нетактичные для главы государства высказывания, в частности, относительно судьбы союзного договора 1961 года. «Мы, – говорил российский Президент, – должны провести большую ревизию этого договора, кое-какие пункты серьезно подправить… То есть, этот договор подлежит или аннулированию или очень серьезной корректировке». Понятно, для главы государства такие резкие заявления об отношениях с третьей страной просто неприемлемы. Но Ельцин есть Ельцин, и другим он не станет. Президент РФ внес свою «ложку дегтя» в разлом в отношения Москвы с Пхеньяном.

В целом, говоря об отношениях между Россией и КНДР в начале 90-х годов, следует отметить, что они просто-напросто обвалились. Причем обе стороны – и Ельцин, и Ким Ир Сен сКим Чен Иром – несут свою долю ответственности за этот обвал. У российского Президента не хватило государственной мудрости и простого человеческого ума, а у северокорейских вождей – и того, и другого тоже. Кроме того, оба лидера КНДР были так удручены и напуганы происходившими изменениями в мире (распад СССР, крушение мирового социализма, потеря союзников, объединение Германии и др.), что всю свою «ненависть» в связи с складывавшейся весьма неблагоприятно для Северной Кореи обстановкой они выплескивали не только в адрес США и мирового империализма, но и России.

Между двумя странами стали рушиться не только политические, но и экономические связи. Россия не могла, да и не хотела, оставаться донором Северной Кореи. В КНДР были прекращены все инвестиционные проекты с участием РФ. Резко упали объемы товарооборота (до 75 миллионов долларов). КНДР была не в состоянии выплачивать России долг (около 4 миллиардов рублей в ценах 1990 г.). Москва фактически присоединилась к санкциям, введенным США и странами Запада в связи с выходом КНДР из Договора о нераспространении ядерного оружия. Российская сторона прекратила сотрудничество с КНДР в мирном использовании ядерной энергии. Российские специалисты были отозваны из Северной Кореи. Прекращены контакты между общественными организациями, в области культуры, спорта, здравоохранения.

Северокорейцы резко реагировали на публикации в российской печати материалов о КНДР, более 90 процентов которых имели негативную направленность.

Раздражала Пхеньян также активность в отношениях РФ-РК. Думается, что козыревская дипломатия здесь допустила серьезный промах. Нельзя делить страны, а тем более соседей, на «плохих и хороших». Понятно, нам многое не по нраву в Северной Корее. И режим там диктаторский, и плохи дела с правами человека, и ядерную проблему не хотели решать в соответствии с имеющимися международно-правовыми документами. Идеология в Северной Корее не демократическая, а националистическая. И «вожди» там тоже своеобразны и своенравны. Но ведь соседей не выбирают. Так резко менять корейскую политику России, как это сделали Ельцин-Козырев, не годится. Пока есть две Кореи (Север и Юг), нужно стоять на полуострове двумя ногами. А что получилось, когда Россия в одночасье переориентировалась с КНДР наРК? Ничего хорошего Москва не приобрела. А вот когда мы стали вести ровную, сбалансированную линию на Корейском полуострове, то и результаты стали другими. Это – политика серьезная, отвечающая не сиюминутным, а долговременным интересам России. Здесь нельзя еще раз не вспомнить академика Е. М. Примакова. Именно он стоял у руля этого курса.

Серьезным препятствием для улучшения отношений РФ—КНДР стало военно-техническое сотрудничество Москвы с Сеулом. На первых порах (начало 90-х годов) северные корейцы и слушать не хотели российские аргументы. Их тезис был однозначен – поставки российского оружия «марионеточной армии» Южной Кореи ломают военный баланс на полуострове, усиливают военную напряженность и толкают «марионеток» к «развязыванию» новой войны в Корее.

В Пхеньяне резко негативно воспринимался российский отказ (в отличие от СССР) поддерживать идею конфедеративного объединения Кореи и требования о выводе американских войск с юга полуострова.

Очевидцы свидетельствуют, что все эти негативные факторы в двухсторонних связях были экстраполированы официальным Пхеньяном на отношения к российским гражданам, находившимся в КНДР по долгу службы. Весьма недружественно относились к работникам Посольства РФ в Пхеньяне и Генконсульства РФ в Чондине. Довольно часто отключалось энерго– и водоснабжение.

Заметно изменилось отношение к гражданам России в северокорейских ведомствах, организациях и даже в магазинах продавцы демонстративно отказывались продавать российским гражданам «дефицитные» товары, очень часто обсчитывали русских покупателей.

Недоброжелательное отношение к гражданам РФ в конце концов вылилось в июле 1993 года в хулиганское избиение россиян в г. Нампхо (в 50 км от Пхеньяна). Несколько граждан России с уведомления корейских властей выехали в г. Нампхо на отдых (город находится на берегу Желтого моря) и зашли на городской рынок. Группа корейцев с кулаками и палками набросилась на россиян, среди которых находились женщина и ребенок, и нанесла им серьезные телесные повреждения. Все, кто немного знаком с реалиями Северной Кореи, знают, что без разрешения и указания властей там нельзя предпринять недружественную акцию в отношении иностранцев. Естественно, российское Посольство выразило МИД КНДР решительный протест, потребовало официальных разъяснений и извинений, а также наказания виновных, возмещения ущерба и твердых гарантий недопущения подобных акций.

Северные корейцы в свойственной им «чучхейской» манере возложили ответственность на российских граждан, обвинив их в нарушении установленных в КНДР правил поведения иностранцев.

Через десять дней МИД России выступил с достаточно резким заявлением по данному поводу, охарактеризовал хулиганское нападение на граждан РФ как «вопиющее беззаконие», напоминающее «суд Линча». Отказ официальных северокорейских властей провести объективное расследование данного инцидента квалифицировалось как неспособность КНДР обеспечить безопасность российских граждан на собственной территории. МИД РФ рекомендовал гражданам России воздерживаться от поездок в эту страну.

Все, кто знает эту страну, убеждены в том, что инцидент в Нампхо – это спланированная властями КНДР акция, призванная продемонстрировать отношение официального Пхеньяна, северокорейских вождей к России, российскому народу. Фактически и Ким Ир Сен, уверявший российских коммунистов в том, что он «ночами не спит, переживая распад СССР», и его сын Ким Чен Ир, встречавшийся с О. Г. Шениным и его единомышленниками и внимательно слушавший их информацию о положении в России, на основе которой формулировалась политика Пхеньяна в отношенииРФ, «дали добро» на этот инцидент (в Северной Корее, повторяем, такие действия санкционируются высшими руководителями). По-видимому, они хотели «наказать» Россию, подчеркнуть, что в Пхеньяне не считаются с ее мнением и позицией и намерены жестко действовать не только на политико-дипломатическом уровне, но и в отношении граждан РФ. Реализация такой установки продолжалась вплоть до 1998 года. Северная Корея постоянно выдвигала всевозможные претензии к России, обвиняла Москву «во всех грехах» и одновременно требовала возобновления экономического содействия, политической поддержки своих акций по корейскому вопросу. Таким образом, Пхеньян осуществлял свою угрозу «рассчитаться» с Россией.

8. «Добьемся объединения к 1995 году!»

В середине 90-х годов в КНДР повсюду были вывешены лозунги, призывавшие объединить Север и Юг Кореи к 1995 году. Очевидцы северокорейских реалий утверждают, что именно Ким Чен Ир дал указание придумать такой лозунг, который, по его замыслу, должен был бы мобилизовать корейцев Севера, Юга и зарубежную корейскую диаспору на борьбу за единство. Если в 70-е годы будущий «великий полководец» следовал указаниям вождя в области объединения, то в 80-е годы он – уже автор и творец северокорейских объединительных концепций. В 1972 году, как известно, подписывается Совместное заявление Севера и Юга, которое фиксирует три принципа возможного единения двух Корей – самостоятельное, мирное и на основе «великой национальной консолидации». Первые два принципа в общем-то достаточно ясны и понятны – добиться объединения только мирным путем, силами и средствами самого корейского народа. А вот «национальная консолидация», да еще «великая» (в Северной Корее любят все «великое, превосходное, непобедимое, стальное» и т. п.) – принцип весьма туманный.

Северокорейские историографы весьма схематично описывают «вклад» Ким Чен Ира в межкорейский диалог 70-х годов, ограничиваясь лишь упоминанием о том, что Ким-младший сосредоточил внимание на разоблачении южнокорейских маневров вокруг Совместного заявления, на отстаивании трех принципов объединения. По Ким Чен Иру, после подписания совместного документа сеульские власти продолжали противоборство с КНДР, надеясь «охладить стремление корейского народа к объединению».

К заслугам «великого полководца» приписывается развертывание Северной Кореей политической борьбы за претворение в жизнь Совместного заявления Севера и Юга от 4 июня 1972 года. Ким Чен Ир якобы раскрывает сущность двурушнической политики «южнокорейских марионеток, с одной стороны, ратовавших за диалог, а с другой – проводивших широкие военные маневры», создавая тем самым угрозу безопасности КНДР, торпедируя межкорейский мирный процесс.

Ким Ир Сен на VI съезде ТПК (ноябрь 1980 г.) выдвигает программу создания Демократической Конфедеративной Республики Коре (ДКРК). Сейчас утверждается, что эта программы была подготовлена под руководством не Ким Ир Сена, а под началом его сына. Получается, что «великий вождь» лишь озвучил то, что было подготовлено Ким Чен Иром и его командой. Однако с очередной объединительной затеей северокорейцев ничего не получилось. На Юге отвергли идею создания Корё как нереалистичную, пропагандистскую и, главное, – как очередную попытку пхеньянского режима коммунизировать Южную Корею.

Межкорейские отношения вновь обострились в сентябре 1983 года, когда в Бирме было совершено покушение на Президента РК Чон Ду Хвана. Расследование показало, что северокорейские спецслужбы причастны к этому зловещему акту. В Южной Корее, в странах Запада и Японии газеты сообщали, что за организацией этого террористического акта стоит Ким Чен Ир.[88]88
  См.: Don Oberdorfer. The Two Koreas. Contemporary History. Revised and Uptated. 2001. P. 349.


[Закрыть] Конечно, утверждать однозначно, что это так, вряд ли имеет смысл. Но тот факт, что спецслужбы одного государства организуют покушение на главу другого государства, свидетельствует, прежде всего, о том, что террористическая акция такого масштаба не может быть запланирована и осуществлена без ведома высшего руководства страны. А в Северной Корее вообще ничего не делается без одобрения «вождей».

Объединительная стратегия северокорейского руководства в 80-е годы носила в основе своей пропагандистский характер. Это, конечно, понимали и сами северокорейские «вожди», и, конечно же, в Сеуле. Задача состояла в том, чтобы постоянно напоминать населению КНДР о наличии такой проблемы. Тем более нужно было как-то оправдывать поборы с народа «на объединение родины», «на помощь южнокорейским революционерам» и др. Каждая северокорейская семья ежемесячно должна вносить соответствующие суммы (в виде денег, риса и т. п.) в фонд помощи южнокорейской революции. Народ изнывает от поборов. Многие стремятся уклониться от «вклада» в южнокорейскую революцию, понимая, что эти средства идут на подкормку правящей элиты. Среди северных корейцев идут разговоры (делается это вполшепота), что клан Кимов «на всякий случай» переправляет средства в зарубежные банки, владельцами счетов которых являются подставные лица. В иностранной прессе публиковались сведения, что семья Кимов положила в банки от 10 до 12 млрд долларов.

Время от времени северокорейские лидеры шли на определенные договоренности сЮжной Кореей. Но эти договоренности в большинстве своем оставались на бумаге. В сентябре 1984 года Южная Корея подверглась сильному наводнению. Стране был нанесен большой материальный ущерб, погибли люди. Северная Корея решила оказать помощь своим собратьям. Оказалось, что инициатором этой гуманной акции был Ким Чен Ир (ранее северокорейская пропаганды утверждала, что Ким Ир Сен дал указание помоч южанам). Пострадавшим от наводнения жителям Южной Кореи было направлено 50 тысяч сок (1 сок – 180 кг) риса, 500 тысяч м тканей, 100 тысяч т цемента.

Затем возобновился межкорейский диалог. Север и Юг впервые приступили к обсуждению экономического сотрудничества, создали различные подкомитеты, объявили о своих намерениях. Однако практических результатов так и не было. Дальше разговоров дело не дошло.

В сентябре 1985 года впервые за 40 лет раскола страны состоялся обмен группами разлученных родственников и творческими коллективами. Северокорейские «вожди» пошли на этот шаг, чтобы «продемонстрировать свое желание» к диалогу и обменам между людьми. Но те, кто поехал на Юг, прошли тщательный отбор. Строгий отбор был произведен также среди тех, кому разрешили встретиться со своими родственниками в Пхеньяне. Северокорейские Кимы продемонстрировали, что их, якобы, беспокоит судьба разлученных родственников. Но эта, как и другие акции, также носила пропагандистский характер. И «вождь», и «любимый руководитель» хорошо понимали, что время от времени нужно «выпускать пар» из бани, а такие поездки позволяют приглушить недовольство людей. Надо сказать, северные корейцы при всей их зашоренности, заорганизованности и заидеологизированности знают о том, что их братья на Юге живут хорошо. Однако об этом вслух говорить в КНДР нельзя и даже очень опасно.

После очередного отката в диалоговом процессе Пхеньян и Сеул вновь приступили к переговорам, но уже на более высоком уровне – на уровне глав правительств. Этот переговорный процесс завершился подписанием в 1991 году межправительственного Соглашения о примирении, ненападении, сотрудничестве и обменах, а в 1992 году – Декларации о безъядерном статусе Корейского полуострова. Ким Чен Ир в этот период уже стал фактическим руководителем Северной Кореи и, соответственно, принимал вместе с отцом решение о новом раунде диалога с Южной Кореей.

Причин для возобновления переговоров было предостаточно. Советский Союз уже переставал быть «стойким» союзником Северной Кореи, прекратил донорскую помощь кимирсеновско-кимченировскому режиму, перевел двустороннюю торговлю с бартера на СКВ и пошел на установление официальных связей с Южной Кореей. Поэтому нужно было искать выход из создавшегося положения, адекватно отреагировать на изменившуюся геополитическую обстановку. В общем-то другой альтернативы у Кимов и не было. «Сладкая мечта» о нормализации отношений с США так и оставалась несбыточной. Вашингтон не собирался идти на улучшение отношений с Пхеньяном. Ядерная проблема КНДР пока не вызывала у Вашингтона желания начать диалог с Северной Кореей. Хотя периодически в западной, южнокорейской и японской печати появлялись материалы о том, что Северная Корея имеет собственную ядерную программу, однако широкого международного резонанса эти публикации тогда не имели. Тем более в 1986 году КНДР присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия и подписала с Советским Союзом соглашение о строительстве в Северной Корее при советском техническом содействии атомной электростанции.

В начале 90-х годов в КНДР появляется лозунг «Объединим Корею к 1995 году!». Что это? Просчет пропагандистского аппарата? Какова цель появления этого тезиса? Думается, что это была очередная акция Кима-младшего и его команды. Сценарно она выглядела следующим образом. Пришел новый руководитель, повсюду наблюдаются нововведения, активно строится жилье (правда, в основном в Пхеньяне), повсюду идут «скоростные бои» (70-, 100-, 120-дневные), в стране собирается неплохой урожай, возобновились контакты с Южной Кореей, даже на уровне разлученных родственников, подписываются новые договоренности с Сеулом. А это означает, что приближается день объединения, день, который ждет весь народ. Давайте определим и год объединения – 1995 год! Почему именно 1995 год? Можно, конечно, и другой, но ведь никакого объединения не будет. Главное, посеять надежду в умы людей. А потом вину за несостоявшееся объединение свалить на «южнокорейских марионеток» и «американских агрессоров». И одновременно наказать тех северокорейских творцов «новых идей», кто «подсунул» вождям лозунг объединения к 1995 году. Ким-старший хорошо освоил эту механику – за собственные провалы наказывать подчиненных. «Великий руководитель» также немало преуспел в этом отцовском искусстве.

Итак, лозунг «Объединим Корею к 1995 году!» оказался очередным блефом «молодого вождя». Межкорейские отношения в этот период снова катились вниз. Конфронтация между Севером и Югом вступала в очередной длительный этап. Чувствовалось, что стареющий «вождь» уже не в состоянии жестко контролировать страну, а у нового «вождя» не было новых идей, чтобы стимулировать политический процесс, выправить ситуацию в экономике. Страна вместе со стареющим Ким Ир Сеном и молодым Ким Чен Иром погружалась в глубокий кризис.