Текст книги "Это вам, родители (книга 2)"

Автор книги: А Пинт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

"Красота, грация, внешность, приятный голос – капитал, переданный тобой ребенку,– говорит он родителям,– как ум и как здоровье, он облегчает жизненный путь. Но не следует переоценивать красоту: не подкрепленная другими достоинствами, она может принести вред... И тем более требует зоркой мысли" [Януш Корчак. Как любить детей. Перевод с польского, М., "Знание", 1973, с. 13.].

1500 свойств личности называет словарь русского языка, и, что особенно важно, каждый человек обладает ими в особом сочетании.

Личность человека неповторима в своей индивидуальности. И в семье сколько детей, столько и личностей.

Именно от того, что они обязательно в чем-то не похожи друг на друга, одна и та же обстановка, одни и те же разговоры, одни и те же приемы воспитательного воздействия накладывают на них разный отпечаток.

Вот об этом-то, к сожалению, очень мало задумывается значительная часть родителей. К тому же не секрет, что в воспитательном обиходе многих семей средства воздействия на детей не отличаются многообразием, глубоко продуманным содержанием в зависимости от поведения, особенностей личности ребенка.

Ведут себя сын или дочь, с точки зрения взрослых, хорошо: не провинились ни в школе, ни дома, совершили что-то приятное – им дают деньги на кино, покупают обновку. Сделали что-то не так, получили неважные отметки, жалуются на них окружающие – их подолгу ругают, чего-то лишают, что-то не дают, а кое-где по старинке берутся и за ремень.

Между тем один и тот же хороший поступок, так же как и плохой, может быть вызван разными мотивами – причинами, связанными именно с особенностями личности ребенка.

Два сына получили двойки за контрольную работу по математике. Но один много занимается математикой: она ему трудно дается. Другой, наоборот, способный, однако ленится учиться. Равноценны ли эти двойки? Справедливо ли в подобных случаях родительское негодование выражать в одной форме?

Две подруги отказались от общественного поручения.

которое им давал руководитель кружка. В клубной стенгазете появилась заметка, резко осуждающая ту и другую. Об этом узнал отец одной из девочек. Он пошел к руководителю кружка, чтобы помочь ему понять и исправить свою ошибку.

"Моя дочь, – сказал он, – отказалась от вашего поручения, потому что любит работу "на виду", которую в,-е заметят, за которую хвалят, она тщеславна и я делаю большие усилия, чтобы вести борьбу с этим. Ваша заметка ударила по ее самолюбию – и ей это на пользу. Но вот ее подружка отказалась от вашего поручения совсем по другой причине: от робости ей, как всегда, показалось, что она не справится с поручением, что оно ей не по силам. Не подорвет ли ваша заметка у нее еще больше веру в свои силы?".

Оказалось, что руководитель – новый работник и членов своего кружка еще хорошо не знал. Ошибка была исправлена.

Такие педагогические промахи, когда совершенно противоположным качествам характера (в данном случае стремлению "выделяться" в коллективе, зазнайству, высокомерию и неуверенности в себе, чрезмерной застенчивости) дается одинаковая оценка, всегда имеют печальные последствия. Робкий человек может еще больше замкнуться в себе.

Неуверенность, робость – чаще всего проявление темперамента человека. Темперамент может определять и другие свойства личности. Поэтому при индивидуальном подходе он требует особого внимания.

Темперамент – это характерная для того или иного человека совокупность психических свойств, которая проявляется в быстроте возникновения чувств, в их силе, а также в особенностях деятельности.

Есть дети, которые на все реагируют мгновенно возникающими и очень сильными чувствами. Это проявляется в выразительной мимике, взволнованной речи, в резких, порывистых движениях, жестах. У таких ребят ярко выражен темперамент холерика. У людей с темпераментом сангвиника тоже яркая мимика, порывистые движения, быстро возникающие чувства, но они слабы по силе и потому скоро исчезают.

Наоборот, у флегматиков чувства возникают медленно, и они тоже слабы. Поэтому флегматики неторопливы, спокойны, их трудно, как говорят, "растормошить".

Темперамент меланхолика характеризуется хотя и медленно возникающими, но сильными чувствами. У меланхолика чувства на лице не прочтешь, в движениях не уловишь, но его переживания "в себе" глубоки и длительны.

Темперамент зависит от типа нервной системы, которую характеризуют три основных признака.

Во-первых, сила, с которой протекают нервные процессы: возбуждение и торможение. Сильный тип нервной системы у сангвиников, холериков, флегматиков, поэтому они могут выносить сильные раздражения, решать трудные задачи в жизни.

Во-вторых, степень равновесия между возбуждением и торможением. У холерика, например, процесс торможения слабее возбуждения. У сангвиника и флегматика оба процесса протекают с одинаковой силой.

В-третьих, подвижность возбуждения и торможения, то есть способность быстро переходить из одного состояния в другое – переключаемость.

Психологов часто спрашивают: какой из четырех типов темперамента самый лучший? На этот вопрос нет ответа. Просто каждый из типов имеет свои достоинства и недостатки, невнимание к которым приводит к серьезным ошибкам в воспитании.

Конечно, редко встретишь человека с ярко гыражеыным темпераментом только одного типа; чаще всего черти одного темперамента в какой-то мере сочетаются с чертами другого.

У младших детей, безусловно, труднее, чем у взрослых, определи!ь, какие именно черты какого темперамента проявляются в большей степени. В период детства жизнерадостность, подвижность, неумение сдерживать бурные чувства свойственны почти всем детям. Однако и в этом возрасте дети по-разному выражают радость, связанную с приятными, счастливыми событиями, или огорчение, печаль, досаду, вызванные какими-то неприятностями.

Один ребенок, например, получив подарок, проявляет свой восторг очень бурно: закружится, запрыгает, "задушит" поцелуями, а потом, повозившись часок с купленной игрушкой, бросает ее. Другой же – только разрумянится от волнения, поблагодарит улыбкой, но зато долгое время будет с увлечением заниматься новой игрой.

И, конечно, дети, у которых преобладают черты темперамента холерика или сангвиника, не только к новой игрушке, но и ко всему, что происходит вокруг, в школе, в семье, относятся несколько иначе, чем ребята, у которых преобладают черты меланхолика или флегматика.

Родителям, у которых тихие дети, обычно завидуют: с ними меньше хлопот, волнений, они послушнее. Однако послушание послушанию рознь. Если в нем проявляются осознанные требования к своему поведению – это хорошо. Но если послушание является следствием внутреннего безволия и жизненной немощи, что бывает у детей с ярко выраженным флегматическим темпераментом,– это уже плохо.

Из таких детей, если не обращать внимания на развитие волевых качеств, могут вырасти люди, которые не будут хозяевами своей судьбы, которые не смогут осуществить все возможности своей личности, а следовательно, быть вполне счастливыми. Так вот, раз черты темперамента накладывают своеобразный отпечаток на поведение детей, значит и мы, взрослые, должны учитывать это.

Из каких же педагогических соображений следует исходить взрослым?

Прежде всего необходимо знать, что темперамент измешл ь нельзя. Да это и не нужно. Перед родителями стоит другая задача: научить ребенка управлять своим темпераментом. Это значит, с одной стороны, отталкиваясь от тех ценных черт, которые есть в каждом темпераменте, помогать ребенку на этой базе вырабатывать соответствующие положительные качества личности. С другой стороны, стремиться реагировать на поведение сына или дочери так, чтобы, насколько возможно, "приглушить", избежать проявления того отрицательного, что ТОЖР есть в ьяжцом темпераменте.

Ребенок подвижный, горячий в своих чувствах – увлекающаяся натура, в которой жизнь бьет ключом, имеет природные данные для того, чтобы из него сформировался активный, энергичный "человек с огоньком". Однако взрослым необходимо строго следить за тем, чтобы сын или дочь брались за такое количество дел, с которым в силах справиться, и чтобы каждая работа была сделана не наспех, доведена до конпа. Там, где на ото мало обращают внимания, начинают проявляться неприятные черты сангвинического темперамента: ребенок растет легкомысленным, суетливым, несерьезным, поверхностным человеком и в работе, и в отношении к окружающим, и в своих чувствах.

Так как ребята с признаками сангвинического, а также холерического темперамента очень возбудимы, то они обычно вспыльчивы, крикливы, дерзки. Конечно, взрослых это возмущает, и они часто сами начинают кричать, раздражаться, вместо того чтобы заставить себя ответить сдержанно на "пылкое" поведение сына или дочери и тем самым переключить процесс возбуждения на процесс торможения. Может быть, в таких случаях нужно уйти, замолчать или внезапно заговорить совсем о другом, но только ни в коем случае не быть добавочным раздражителем.

Зато родителям мальчиков и девочек слишком неторопливых, вялых, то есть с ярко выраженными чертами флегматического темперамента, приходится возбуждать своих детей.

Каким образом? Увлекать подвижными играми, сдружить с резвыми ребятами, давать побольше заданий, требующих разносторонности, умения "быстро поворачиваться" и почаще подстегивать словами-приказаниями: "Побыстрей!", "Живей!", "Повеселей!". Таким ребятам полезно почаще напоминать о времени: "На эту работу даю тебе час!", "В твоем распоряжении осталось 20 минут".

Замкнутые, застенчивые, очень обидчивые ребята, которые, страстно увлекаясь чем-то, могут забыть обо всем остальном, тоже требуют особого подхода. На поведении этих детей сказываются черты меланхолического темперамента.

Не так давно одна знакомая жаловалась мне на сына ученика четвертого класса: "Так любит читать, что читает даже на уроках. У него и друзей нет. Все свободное время проводит с книгой".

При таких очень сильных увлечениях ценное само по себе качество личности – глубина и устойчивость чувств – приобретает нежелательный, однобокий характер. Чтобы переключить чувства, интересы таких ребят на что-то другое, взрослым приходится приложить немало усилий. Приобщая их к деятельной жизни школьного коллектива, семьи, не давая углубляться только в себя, мешая жить особняком, взрослые помогают детям постепенно подчинять себе и этот темперамент.

Психологический облик школьника определяют не только черты темперамента, но и черты характера.

Однако если темперамент человек получает от рождения, то характер приобретается и его можно изменить под влиянием окружающей среды, под воздействием воспитания. Темперамент, как мы уже говорили, может быть очень благоприятной почвой для формирования одних черт характера и затруднять (если человек не умеет им управлять) развитие других качеств.

Примета, признак, особенность – так переводится греческое слово "характер" на русский язык. В младшем школьном возрасте характер еще только начинает формироваться, но его первые проявления уже бросаются в глаза учителям, родителям, учащимся.

Про Веру все ребята говорят, что она зазнается. Колю осуждают за то, что он часто лжет. А главной чертой Саши считают доброту: "Если у него что попросишь, он всегда даст".

В четвертом юассе на родительском собрании Наташу, Таню, Юру характеризуют как очень трудо побивых, инициативных пионеров в отряде. "Поручая этим ученикам самую ответственную и трудоемкую общественную работу в классе, я и ребята всегда уверены в том, что они ее выполнят хорошо",– говорит классный руководитель.

Трудолюбие и лень, активность и равнодушие к общественным делам, доброта и жадность, правдивость, честность и ложь, неискренность, зазнайство, черствость, отзывчивость, хвастливость, скромность, бесчисленное множество других черт и оттенков характера определяют поведение человека, его отношение к труду, к другим людям, к коллективу, к самому себе. Поэтому правильная действенная воспитательная реакция на то или иное поведение ребят обязательно требует учета тех особенностей характера, которые его вызвали.

Один мальчик часто лжет, потому что боится наказания. Его на ложь толкает трусость. Другой говорит неправду потому, что не хочет расстраивать мать: у нее больное сердце, его ложь вызвана любовью к матери, волнением за нее.

Безусловно, ложь требует осуждения во всех случаях.

Однако формы этого осуждения должны быть раз гачны, так же как различны причины, вызвавшие ее.

В индивидуальном подходе нуждаются дети и в зависимости от возраста.

Возможно, читая этп строки, кто-то из родителей и подумает: "Что тут доказывать? Это же само собой разумеется". Однако конфликты в семьях, где есть подростки, чаще всего бывают именно из-за того, что повзрослевшие дети не ощущают нового отношения к себе со стороны старших.

Видимо, изменить подход к ребенку, связать его с возрастными особенностями не так просто. Объясняется лто, вероятно, тем, что дети взрослеют постепенно, в их поведении исподволь зреют изменения, которые в какой-то момент начинают проявляться вполне отчетливо.

В начальный период подросткового возраста (5-7-е классы) ребята еще играют, резвятся, часто меняют свои интересы и увлечения, словом, ведут себя почти как младшие школьники. А первые признаки повзросления проявляются у них в формах, неприятных для старших. Подростки перестают беспрекословно выполнять многие требования взрослых, на запреты отвечают грубо, дерзко, воспринимая их как посягательство на свою самостоятельность: они уже не хотят мириться с теми отношениями зависимости от взрослых, которые у них были в младшем возрасте. Обостренное чувство собственного достоинства, притязания на более широкие права, чем прежде,– во всем этом выражается желание установить со старшими новый, равноправный тип отношений.

Родители должны учитывать эти изменения в развитии личности ребенка. Иначе в семье неизбежны конфликты. Если же родители вовремя перестроят отношения с дочерью или сыном, то подростковый возраст не будет трудным ни для детей, ни для родителей.

Как замечают во многих семьях, наибольший эффект в установлении "взрослых" отношений с подростками дают совместные занятия, например, рыбной ловлей, охотой, спортом, работами в саду, в огороде и т. д.

Самое важное для восшттания, чтобы это общение подчеркивало их взрослость, удовлетворяло стремление активно проявлять свои знания, силу, умение, волю, чувства, давало возможность играть более активную роль, чел прежде, в жизни семьи.

И, конечно, необходимо, чтобы в самой форме общения подросток чувствовал уважение к своей личности.

Грубый, раздражительный тон, приказы, окрики потому и озлобляют ребят, отталкивают, что ущемляют достоинство "Что ты думаешь об этом?", "Каково твое мнение по этому поводу?". Такая манера разговора с подростками дает наибольший воспитательный эффект.

Мы заострили внимание на отношении к ребятам подросткового возраста потому, что он наиболее сложен, подросток уже не ребенок, но еще и не совсем взрослый.

Однако каждый возраст, начиная с колыбельного,– особая ступень, требующая на определенном этапе перемены в отношении взрослого к ребенку.

Таким образом, и возраст, и темперамент, и черты характера – все это непременно должны иметь в виду взрослые, строя взаимоотношения с детьми. Отношения, учитывающие индивидуальные особенности ребенка, помогают формировать у него лучшие качества личности.

Надо хорошо знать своего ребенка, правильно понимать его поступки, интересы, предвидеть, как, с кем и в каких обстоятельствах он поведет себя. Это позволит определять, какой прием воспитания и в какой ситуации окажет на него желаемое воздействие. Решать эту сложную задачу родителям проще, чем кому-либо, ибо в повседневной семейной жизни многие черты личности человека раскрываются наиболее полно и многообразно. Родители, которые используют это преимущество, совершают меньше ошибок в воспитании своих детей.

ЧТОБЫ РЕБЕНОК,

НЕ ЛГАЛ

Этого хотят в каждой семье. Однако в ребячьей среде с самыми разными нечестными поступками мы все же сталкиваемся довольно часто.

Что же толкает ребят на ложь, обман? О некоторых мотивах мы уже говорили выше. Но порой, как это ни странно, сами взрослые становятся "учителями" лжи.

Бабушка, жалея внучку, обещает не говорить о ее проступке маме, а мама, боясь отцовского гнева, покрывает сына. Так бывает: желая избежать неприятной сцены сегодня, сейчас, взрослые дают детям недопустимые уроки лжи.

"Как сейчас помню,– рассказывает один семиклассник,– я разбил папину пепельницу, испуга – ся, но мама меня успокоила. Она заявила, что мы не скажем папе, кто разбил... и купила новую.

Потом я пошел учиться. Мама часто ходила в школу и все отметки мои знала, А когда я получал двойки, она говорила:

– Не будем огорчать папу, приложим все силы и исправим.

И я исправлял, а папа никогда ничего не знал и думал, что я учусь без двоек.

Я привык все рассказывать маме. Я ее люблю. Люблю и папу, но меньше. В этом году, сам не знаю почему, то ли тут виновата моя любовь к маме, то ли что-то другое, но у меня иногда появляется желание не огорчать и маму. Поэтому я порой скрываю от нее свои двойки и все то плохое, за что часто ругают меня учителя".

Семейный психологический климат! В последнее время такое выражение можно услышать нередко.

Семейный климат плох для воспитания детей не только там, где пьют, ссорятся, грубят, лицемерят, не уважают, обманывают друг друга, но и тамт где заботятся лишь о том, чтобы одеть и накормить детей, где нет духовного общения, дружеской близости между старшими и младшими.

Подобная обстановка создает благоприятную почву для такого порока, как ложь, обман, ибо дает возможность ребенку лавировать, хитрить, что-то не договаривать, скрывать.

Но бывает и так, что в семье ничего этого нет: семья, как говорят, вполне благополучная, а дети все-таки огорчают своими нечестными поступками.

Секрет здесь чаще всего кроется в отсутствии соответствующей профилактической воспитательной работы в семье.

Профилактика – это предупреждение.

Что же помогает предупреждать зарождение у ребенка склонности ко лжи, обману?

Очень многое именно из того, чему взрослые подчас но придают значения, пока ребенок малены ий.

Из подъезда выходят два мальчика лет пяти-шести.

– Не хотели отпускать, а сами отпустили! – говорит один. Он и доволен... и недоумевает...

– Вот бестолковые! Правда? – вторит ему другой.

Этот маленький диалог полон большого значения.

Взрослые продемонстрировали малышам несерьезное отношение к своему решению, слову: оказывается, можно сказать одно, а сделать другое.

Формированию нравственного сознания ребенка такое "открытие" наносит первые удары.

Случаи, когда отец, мать, бабушка обещают малышам что-то купить, почитать, сходить куда-то, а потом не сдержива ют своего обещания – очень застое явление в семье. Все это пустяки, думают старшие: огорчится ребенок, даже поплачет, а потом забудет. Но когда ребенок и сам начинает не сдерживать то одно, то другое свое обещание, его упрекают, наказывают, стыдят, уличают во лжи. Такой разлад между собственным поведением и предъявляемыми к ребенку требованиями отнюдь не способствует воспитанию у него ответственности за данное слово.

А что способствует? Прежде всего – стремление взвешивать, рассчитывать свои возможности, время, обдумывать сложность и трудность обещанного.

У маченьких ребят разлад дела со словом чаще всего и объясняется неумением оценить свои силы.

– Я сделаю скворечник и принесу его в школу в День птиц,– говорит первоклассник Сережа.

Но вот он приступает дома к делу – и сразу же убеждается в том, что у него ничего не получается.

– Раз обещал принести скворечник – должен сдержать слово,– говорит отец.– На этот раз я тебя выручу, помогу тебе, но в другой раз, прежде чем дать обещание, подумай, сумеешь ли его сдержать. Плохо, если твоему слову не будут верить.

Ценить доверие к себе и людям способен ребенок и дошкольного возраста, если в семье не упускают эту сторону воспитания.

В таких семьях взрослые даже в мелочах никогда не нарушают слова, данного ребенку: обещали прогуляться с малышом, сходить в кино,– значит не сделать этого нельзя.

В таких семьях не упускают случая внушить ребенку, что скрыть нехороший поступок так же плохо, как и совершить его.

"Иногда дети набедокурят во дворе, на улице, а нам не говорят,рассказывают в одной из подобных семей.– Через некоторое время узнаем от соседей, от ребят: "Вот как ваши-то отличились"... В таких случаях мы всегда подчеркиваем: "Вот видишь, рано или поздно все выходит наружу. Лучше уж самому все рассказать, чем оказаться в положении обманщика".

Говорят и так: "Других людей может и сумеешь обмануть, но сам себя не обманешь. Так и будешь ходить с камнем на сердце и знать, что ты обманщик. И дрожать, что обман откроется"[Хочу тебе верить.– "Семья и школа", 1974, Л" 2, с. 19.].

Стремление взрослых постоянно в доступной для детей форме обращаться к их совести ценно тем, что это развивает и укрепляет у ребенка высокое моральное чувство – чувство стыда за обман, бесчестный поступок.

"Если ребенок краснеет, будучи уличен в обмане или рассказывая о нем,значит,– как говорит один мой знакомый педагог,– еще не все потеряно". Однако быть всегда и во всем правдивым – нелегко. Это хорошо знает каждый из нас.

Бывают такие обстоятельства, когда честный поступок, верность своему слову требуют преодоления каких-то трудностей, большой силы воли. Многих ребят именно слабость воли и толкает на ложь: получил двойку, подрался с кем-то, потерял новые перчатки – все это скрывается, чтобы дома не попало. Пошел после школы с ребятами в кпно, а дома сказал, что дежурил в классе.

Страх перед наказанием, стремление избежать неприятных объяснений, разговоров подсказывает ребятам "красивую ложь".

Вот почему активное воспитание у ребенка таких волевых качеств, как сознательность действий, настойчивость, решительность, помогает им устоять против соблазна сказать неправду, чтобы обойти неприятности.

Нечестное отношение детей к деньгам тоже тревожит многих родителей. Оно обычно начинается с желания во что бы то ни стало удовлетворить какие-то свои потребности, которые почему-либо не одобряются старшими.

Хочется больше, чем разрешают дома, конфет, мороженого, еще один альбом или конструктор. Сначала на это тратят деньги, выданные на школьный завтрак. И это даже не кажется обманом: "Мне дали деньги – на что хочу, на то и трачу",– так успокаивают свою совесть ребята. Однако одно удовлетворенное желание рождает другое. Самый "простой способ" добыть недостающие копейки – ото заглянуть в карманы старших, которые но ведут строгий счет мелочи. Пропажа 15-20 копеек во многих семьях может долгое время быть незамеченной.

Между тем именно с немедленного разоблачения каждого случая любого обмана, лжи и начинается воспитание честности.

В доме должен быть такой порядок, советовал А.С.Макаренко, что "незаметно" ничему ускользнуть невозможно.

Пусть все лежит на виду, не надо ничего прятать, запирать под замок, но все надо держать на самом строгом учете. Только тогда в семье ничего не пропадет незамеченным. Именно тогда имеется возможность не оставить без внимания, осуждения ни одного случая лжи, обмана, связать ото с неприятными переживаниями.

Это тоже профилактическая работа: пресечение лжи в самом зародыше. Однако она характеризует лишь первую ступень в воспитании у ребят правдивости. Ибо под чинная честность требует, чтобы человек поступал правдиво не потому, что боится разоблачения, а потому, что ему стыдно лгать, обманывать, красть – совесть не позволяет.

Такая правдивость требует от личности определенного морального уровня понимания того, что обман, ложь оскорбляют, унижают и того, кто обманывает, и того, кого обманывают.

Когда ребят с малых лет настойчиво, наглядно и ярко убеждают в этом на конкретных примерах, книжных и жизненных, то положительные нравственные переживания, оценки, связанные с правдивым поведением, постепенно становятся моральной нормой.

"Волк нехороший: обманывает козлят – поет маминым голосом, мамину песенку, чтобы козтгята открыли дверь Он злой обманщик",– говорит бабушка, рассказывая внучке-малышке сказку "Семеро козлят",

– Это мяч Коли, а ты говоришь, что нашел его. Cтыдно брать чужую вещь и говорить неправду. Пойди сейчас же и отнеси мяч Коле.

Это первые уроки правдивости.

А вот разговор на эту же тему с ребятами 9-го класса, списанный одним свердловским педагогом. Он дает прекрасный образец того, как можно и нужно без скучного надоедливою назидания говорить со старшими петьми о сложнейших нравственных проблемах.

"Это было в школе... Занимались, чем положено на уроке литературы; типы, образы, хорошее, плохое в жизни... И вот поднимается с задней парты паренек..

– Извините, может, очень глупо, но пришло в голову,– говорит он,почему нельзя украсть, если об этом ышто не узнает и бога в мире нет!?

...Ребята все как один уставились на учителя: интересно, что скажет он, как ответит на такой каверзный вопрос?!

Учитель наморщил лоб... Мог ли он просто пошутить и отделаться шуткой? Кажется, мог. Легко ли было ему ответить на такой вопрос? Может быть. Но и трудно? Несомненно. Даже очень трудно! Наконец, собрался. Прежде всего парню:

– Садись, Степа...-и потом классу:-Видите ли, товарищи, вообще-то ничего глупого в вопросе нет. Главное, что дело-то вроде ведь давно известное: есть у нас этика, моральный кодекс – вы это все хорошо знаете...

Умолк. Прошел перед столом взад-вперед и обратился к классу с широкой улыбкой:

– Вот что, друзья мои! Давайте-ка я вам расскажу один простейший-простейший случай из своей собственной жизни и совсем недавний, свеженький, как с грядки огурец.

Ребята это всегда любят – в один голос:

– Расскажите, расскажите!

Сперва маленькая оговорка:

– Хотя здесь будет речь не буквально о воровстве, но все равно о чем-то плохом... А вот и сам рассказ.

Я живу не в отдельной квартире, а с соседями, и на кухне, как обычно, у каждой семьи свой стол, в том числе и у одной пожилой женщины, Марии Петровны – она работает где-то в лаборатории на заводе... И вот так было: мне понадобилось ведро, которым вообще-то редко пользуюсь – оно стояло на кухне, высоко на полке. А если надо достать, то это всего удобнее сделать со стола соседки Марии Петровны...

Видел учитель: его слушали хорошо – тем приятнее было рассказывать.

– Так вот, мне нужно ведро – и притом я еще кудато спешил, достать требовалось поскорее. А как раз во всей квартире я один-одинешенек: кто на работе, к?о где – ни одного свидетеля. Честно вам признаюсь: первым, невольным движением моей души было... вот табуретка, через нее живо на стол, встать на него хотя бы одной ногой (я в тапочках) раз-раз, ведро в руки и обратно. Главное, что никого и нет, я один в квартире, да и никакого бога – знаете, я в бога не верю. Только скажите на милость, причем тут бог пли какие-то люди, свидетели, коли все-таки понимаю, что это стол Марии Петровны: она на нем пищу готовит, обедает, завтракает, а я заберусь на него ногами! Пусть они у меня и не ахти какие грязные – но как-никак это же ноги... И что же я все-таки сделал? Не скрою, с досадой махнул рукой, но как ни торопился, а начал отодвигать стол соседки, на его место поставил табуретку, на табуретку – набольшую подставку, взгромоздился, достал ведро – и стол на прежнее место. А теперь давайте подсчитаем плюсы и минусы, что я потерял и что приобрел, поступив таким образом?

В классе все, как один, улыбались. А учитель серьезно и для убедительности даже начал загибать на руке пальцы:

– Итак, потеряно: полторы – ну с хвостиком – мипуты времени. Уж коли я торопился, они не лишние. Но все-таки полторы минуты! Что же они решали? Если даже на пожар – и то не очень много. А если не на пожар – то их всегда легко наверстать на каких-нибудь десяти-пятнадцати ускоренных шагах. А что я приобрел? – и, не разгибая загнутый на левой руке один-единственный палец, стал загибать на правой:

– Первое: все остальное время, пока я находился на кухне, да, пожалуй, и после, когда я вышел из дому, на душе у меня было приятное сознание, что я поступил правильно, хорошо, как неплохой человек – и, обращаясь ко всем:– А скажите, как вы находите, это все-таки чего-то стоит или нет?

– Второе,– и загнул второй палец,– когда я возвратился домой, то Мария Петровна, как нарочно, встретилась мне в коридорчике и по обыкновению приветливо со мной поздоровалась: "Здравствуйте!" – я ей ответил тем же словом, только вдруг почувствовал, что на этот раз мне было как-то особенно приятно и услышать от нее и сказать ей свое "здравствуйте". Сказал да еще повторил:

"Здравствуйте, здравствуйте, Мария Петровна!" – и при этом смотрел ей прямо в глаза. А чего мне и прятатьсято от ее взгляда? Я же ни в чем не виноват перед ней.

Так вот и это все, как вы думаете, наверное, тоже чегото стоит?

Загибался следующий палец:

– Третье: тоже, как нарочно, оказывается, только что перед моим приходом Мария Петровна жарила пирожки.

Они горкой лежали на блюде – на том самом кухонном столе, из-за которого вся история. А в квартире у нас вообще принято угощать друг друга тем, что стряпается.

И вот Мария Петровна, едва я переоделся, ко мне: "Пожалуйста, возьмите пирожок, попробуйте!" Обычно же только благодаришь, спасибо-спасибо, и все. А тут я и сам не ожидал от себя такой прыти, вдруг – раз! Беру хрустящий, горячий пирожок и с удовольствием начинаю его есть, присев за тем же самым кухонным столом...

Конечно, рассказывая все это, он тоже непрерывно улыбался, как улыбались и его ученики.

А перечень продолжался: четвертое, пятое, шестое...

На его правой руке уже не хватало пальцев – тогда он подошел к первой парте, взяв руку одного ученика, продолжая перечень, загибал пальцы уже на руке ученика:

седьмое... девятое.

– Наконец, последнее! – подчеркнул.– Что же, товарищи, последнее? Ну-ка, догадайтесь?!

И не стал томить:

– Последнее вот что: поступив так, как я поступил, то есть правильно, хорошо, я же, товарищи, ко всему прочему, еще получил право... вот сейчас здесь рассказать вам всю эту историю!

Грянул смех и даже – аплодисменты!

Оставалось подытожить:

– Смотрите же, что и сколько я выиграл! – И он поднял свою правую руку с загнутыми пальцами рядом с ру – кой ученика с первой парты, у которого тоже все пальцы оставались загнуты.– А теперь, что потерял? – И все увидели на его левой руке один-единственный загнутый палец.

Равнодушных не было..." [В.В.Юрковский, В.В.Юрковская. Копилка живого опыта. М., "Знание", 1970, с. 57-60.].