Текст книги "Ошибочное мнение (ЛП)"
Автор книги: А. Е. Виа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава четвертая
– Гарднер!
Выкрик офицера исправительного учреждения заставил Лу проснуться, резко дернувшись от испуга. Он не думал, что сможет уснуть. Драка с отцом Мосса, бег через лес домой, до смерти пугающий момент его ареста и, наконец, вся процедура снятия отпечатков пальцев и обыска, прежде чем его бросили в эту крохотную камеру, не оставили в нем и малейших сил, чтобы продолжать бодрствовать хоть минутой дольше. Он радовался только тому, что в камере, кроме него больше никого не было. В Эмпории был низкий уровень преступности, поэтому небольшая тюрьма в округе Лайон предназначалась для тех, кто ожидал суда или переводился из одной тюрьмы в другую.
– У тебя посетитель.
Лу по привычке глянул на запястье, прежде чем понял, что его часы отобрали. Должно быть, Лесли уже здесь, чтобы забрать его отсюда. Охранник приказал ему протянуть руки через решетку и как только на них застегнулись наручники, громкий лязгающий звук отпираемого железного замка камеры заставил Лу содрогнуться. Это не то, к чему он смог бы когда-нибудь привыкнуть. У него невольно вырвался вздох облегчения, когда он, наконец-то, вышел оттуда. Пока Лу шел по промозглому коридору, то через маленькое окно на приличной высоте смог разглядеть зарождающийся рассвет. Он поклялся, что когда весь хаос происходящего прояснится, он ни за что не встанет на путь преступника, потому что для него все это было уж слишком. Человек не должен жить вот так, в клетке размером шесть на восемь футов… это бесчеловечно.
Охранник вел Лу уже по другому длинному коридору, и он старался не смотреть в глаза нескольким заключенным, которые шли колонной по одному навстречу с противоположной его стороны. Ему это было не нужно, Лу был уверен, что никого из нихне знает. Сильный удар твердого плеча, который по ощущениям напоминал столкновение со стволом дерева, заставил Лу дернуться назад и споткнуться. Он посмотрел в темно-карие злые глаза.
– Насильник, – прорычал мужчина.
– Двигай! – рявкнул охранник.
Заключенный не сводил пристального взгляда с Лу еще несколько секунд, прежде чем снова продолжил свой путь.
– Иисусе, – прошептал Лу.
Охранник остановился у очередной двери и схватил его за локоть. Лу повернулся лицом к стене, как ему было велено, а когда двери открылись, то увидел своего брата, ожидавшего его с каким-то мужчиной, которому на вид едва исполнилось тридцать. Его старший брат встал и бросился к нему, когда Лу вошел. Он едва успел обнять его, но охранник крикнул, что любые физические контакты запрещены. Лесли быстро отступил назад, бросив на того взгляд через плечо Лу, прежде чем вновь сосредоточить свое внимание на младшем брате. Лу мог только догадываться, как он сейчас выглядел со стороны с рассеченной бровью и разбитой губой, но его брат тоже выглядел не лучшим образом. Лесли выглядел так, будто не спал всю ночь. Его лицо покрывала хорошо заметная щетина, которая прекрасно гармонировала с темными мешками под его грустными глазами. На нем была та же одежда, что и накануне, когда он вышел из дома. Было ясно, что его брат добирался к нему без каких-либо остановок. Эмоции забурлили в душе Лу, и он отвернулся, чтобы попытаться взять себя в руки.
– Все хорошо, Лу.
Хрипота в голосе брата разбила ему сердце, слезы затуманили взгляд и пролились быстрее, чем Лу смог сдержать их. Лесли схватил его за запястье, но быстро отдернул руку, вспомнив, что им нельзя прикасаться друг к другу.
–Хэй, посмотри на меня. Мы преодолеем это, Лу.
Не доверяя собственному голосу, Лу кивнул в ответ, давая понять, что услышал его и сел за стол.
– Ллевелин, я Джейсон Уитленд. Мы с твоим братом вместе ходили в школу и знаем друг друга уже очень давно. Он позвонил мне и рассказал о твоей ситуации, поэтому я пришел, чтобы узнать, могу ли я помочь. Лесли попросил меня быть твоим адвокатом, ты не против?
Глаза Лу непроизвольно расширились.
– З-зачем мне нужен адвокат?
Он видел, как Джейсон нахмурившись обменялся взглядом с его старшим братом, что могло свидетельствовать о его замешательстве.
– Ллевелин, тебя обвиняют в сексуальном нападении при отягчающих обстоятельствах. Это очень серьезное преступление, и оно может повлечь за собой пожизненное заключение.
– Что? Я никого не насиловал! Я занимался сексом со своим парнем! Это безумие какое-то, – Лу потер рукой высохшее от слез лицо. – Когда я смогу отсюда выбраться? Мне нужно всего лишь поговорить с ним. Мосс просто напуган, потому что считает, что отец отречется от него, если узнает, что он гей. Он просто не обдумал все это. Как только я поговорю с ним, он сразу же…
– Это невозможно, Ллевелин, – перебил его Джейсон. – Любой контакт с жертвой строго запрещен.
Лу вскочил на ноги с силой грохнув руками в наручниках о металлический стол.
– Жертва?! Он не жертва! Мосс МакГрегор – мой парень. Он пригласил меня прийти к нему, и мы занимались сексом. Он хотел меня.
– Либо успокойся, либо эта встреча окончена, – произнес охранник за его спиной, тяжелая ладонь на его плече грубо заставила Лу рухнуть обратно на стул.
Он увидел, как рука его старшего брата, лежащая на столе, крепко сжалась в кулак, пока тот изо всех сил боролся с собой, чтобы не ринуться на его защиту.
– Ладно. Мне… я прошу прощения, – запинаясь выдавил Лу. Его голова вновь начала пульсировать. Сама мысль о том, что все вокруг поверят в то, что он изнасиловал Мосса была невообразимой.
– Ллевелин, я на твоей стороне. Пожалуйста, сохраняй спокойствие, чтобы я мог поговорить с тобой.
Лу снова кивнул. Он ждал пока Джейсон вытащит мини-диктофон вместе с какой-то папкой из своей коричневой кожаной сумки и наблюдал за ним, пока тот пробегал взглядом по каракулям записей, сделанным в блокноте. Лу перевел взгляд на брата. Ему было невыносимо видеть ту печаль, которая отчетливо читалась на его лице, но что было еще хуже, он ненавидел себя за то, что не послушал его и не поехал с ним в Норфолк, вместо того, чтобы пойти к Моссу. В ожидании Джейсона, который пытался привести свои бумаги в порядок и настроить диктофон, Лу решил поговорить о чем-нибудь более приятном.
– Лесли, во сколько я сегодня выезжаю? Я должен поговорить с рекрутером в понедельник после нашей игры, помнишь? Не хотелось бы это пропустить. Ты хотел, чтобы я поступил в Вирджиния Тек, верно? К черту Калифорнийский университет, все равно их команда – просто отстой в этом году, – попытался пошутить Лу.
– Мы можем обсудить это позже, бро, – вымученная улыбка старшего брата не обманула его. Лесли полагал, что Лу уже не попадет в колледж?
– Ллевелин.
– Зовите меня Лу, – поправил он своего адвоката, переключая внимание снова на него.
– Конечно. Лу. Ты можешь рассказать, как Мосс МакГрегор получил эти отметины и синяки?
Руки Лу дрожали все сильнее с каждой новой фотографией, которую Джейсон вытаскивал из своей папки, раскладывая перед ним. Фотографии были размером восемь на десять дюймов, и на всех был запечатлен его лучший друг, вернее, его бедра, спина, грудь, шея, его… о боже. Следы укусов и отпечатки рук виднелись по всему его телу. Лу чуть не задохнулся, когда увидел фото ануса Мосса… его красного, растянутого и распухшего ануса. Когда он поднял глаза, его брат смотрел в сторону, избегая возможности видеть эти фотографии. Влага начала скапливаться в уголках его глаз.
– Эм… Я эм… Наверное, я сделал это, когда мы занимались сексом, – произнес Лу, на этот раз ему по-настоящему стало страшно. Это было настолько унизительно, что он подумал, его сейчас стошнит. Но он должен был рассказать правду. – Сексом по обоюдному согласию, я имею в виду. Мосс любит, когда я груб с ним. Это было уже не первый раз, когда он хотел, чтобы я оставил на нем отметины. Если вы только поговорите с ним без присутствия его родителей, тогда он…
– Я уже говорил с ним, – перебил его Джейсон.
Казалось, время остановилось, когда Лу увидел разочаровывающее безнадежное выражение, промелькнувшее на лице его адвоката. Когда тот вновь заговорил, Лу подумал, что сейчас потеряет сознание.
– Мосс МакГрегор отправлен в больницу, чтобы лечить свои травмы, которые в основном состоят из синяков. Ничего не сломано и не повреждено. Был сделан анализ на подтверждение изнасилования и следы твоей ДНК были обнаружены на его теле и внутри него. Он рассказал, что ты пришел к нему без приглашения после того, как он отказался поддерживать вашу дружбу, когда уедет в колледж. Сказал, что ты признался ему в любви, а затем набросился на него. Он говорит, что ты его связал, не переставая при этом избивать, а затем изнасиловал. Его отец и мать были свидетелями его связанного избитого тела.
Картинка перед глазами размылась и Лу мог поклясться, что пол внезапно поднялся вверх, чтобы со всей силы шибануть его по голове. Сильные руки брата успели подхватить его и рванули за плечи обратно.
– Лу! Лу! Очнись! – выкрикивал старший брат, с силой встряхивая его.
Когда Лу поднял взгляд, он впервые осознал, что все это происходит на самом деле. Это осознание настигло его в тот момент, когда он услышал слова своего адвоката про «анализ на подтверждение изнасилования» и «ДНК». Мосс пытался отправить его за решетку. Он тут думал о том, чтобы не пропустить свою игру в понедельник, в то время как ему следовало бы в первую очередь поинтересоваться, когда будет слушание по поводу залога. Блядь, залога.
– Когда я смогу отсюда выбраться? – произнес Лу, пытаясь дышать через нос.
– Сегодня воскресенье, поэтому предъявление обвинения будет назначено на понедельник в главном окружном суде, так как тебе уже исполнилось восемнадцать.
Пульс Лу вновь пустился в галоп и ему снова пришлось бороться с тошнотой. Он даже не отдавал себе отчет в том, что не переставая качает головой, пока его брат не начал говорить.
– Да, ты можешь. Ты слышишь меня, Лу? Ты сильнее, чем ты думаешь, братишка. Ты можешь с этим справиться.
– Нет… Нет...
– Да, блядь, ты можешь! Ты мой брат, и ты сильный. Мы будем бороться до самого конца, но мне нужно, чтобы ты надел броню, братишка, и приготовился к бою.
Гнев и страх разрывали его внутри на части. Как вся его полная надежд и планов жизнь могла вдруг за мгновение рухнуть, превратившись в тот Ад, в котором он сейчас находился? Ему было так чертовски страшно, но он собирался постараться быть сильным ради своего брата. Они – единственное, что осталось друг у друга. Он не собирался сдаваться. Лу сделал еще один глубокий вдох, а затем медленно выдохнул и посмотрел на своего слишком молодого адвоката.
– Что сначала?
– Предъявление обвинения. Мы услышим официальное обвинение, выдвинутое против тебя, после этого я попрошу о назначении залога. Это твое первое привлечение к суду, ты – честный член общества и хороший студент со стипендиями. Думаю, у нас есть неплохие шансы получить залог, – улыбнулся ему Джейсон. – Однако, это может быть не дешево, – глянул он на Лесли.
– Я заложу бизнес, если потребуется, – решительно произнес тот.
– Проклятье, – прорычал Лу.
– Мы сделаем то, что должны, Лу. Но я, блядь, вытащу тебя отсюда.
– Все по очереди. Даже если тебя выпустят под залог, мы должны выстроить защиту, чтобы предстать перед судом, если Мосс не возьмет на себя ответственность и не снимет свои ложные обвинения. Но после того, что мне удалось услышать от следователей по этому делу, он и его родители следуют своим обвинениям в полной мере. Так что мы должны быть готовы, – произнес Джейсон, нажав на кнопку на своей ручке и приготовившись писать.
– Я не насиловал своего парня.
– Я верю тебе, – взглянул на него Джейсон, долго не отводя взгляда и Лу понял, что тот не лжет и не пытается его одурачить.
– Спасибо, – тихо сказал Лу.
– Начни с самого начала.
Глава пятая
Лу вспотел в своем костюме, ожидая пока присяжные обдумают и вынесут вердикт. Его молодой адвокат сделал все, что было в его силах на протяжении трехдневного суда, но даже Лу пришлось признать, что собранные против него доказательства были ошеломительными. Присяжные выглядели глубоко оскорбленными, стоило им увидеть графические изображения травм Мосса.
Адвокат противоположной стороны разгромил показания его старшего брата в пух и прах, обвинив во лжи, когда тот настаивал на том, что Мосс и Лу состояли в гейских отношениях уже длительное время. Их одноклассники, которых обвинение вызвало для дачи показаний, опровергли свидетельствования Лесли, уверяя присяжных, что Мосс МакГрегор не гей.
Показания Лу были честными, но это не помогло ему выглядеть бойскаутом, как того добивался его адвокат. Попытаться доказать пожилым присяжным, что его парень любит жесткий секс и хотел, чтобы на нем ставили метки зубами и руками было задачей не из простых. Лу не знал, что причиняло ему большую боль на протяжении всего процесса. То, что Мосс так ни разу и не появился в суде, чтобы взглянуть ему в лицо, потому что отец позаботился о том, чтобы ему не нужно было этого делать. Или то, что ни один из их одноклассников не принял сторону Лу. На его половине в зале суда сидел лишь его брат.
Лесли ожидал как решится судьба Лу в небольшом конференц-зале вместе с ним. Он заложил бизнес, чтобы иметь возможность оплатить залог за брата в размере сто тысяч долларов, но все, что было позволено Лу – сидеть дома в ожидании суда. Он хотел поговорить с Моссом, но ему было запрещено это делать. Показания Мосса были взяты в особняке мэра, поскольку судья вынес решение в пользу ходатайства обвинения о том, что столкновение в зале суда с напавшим на него, будет слишком травмирующим для Мосса, после того, как он и так уже получил необратимый психологический ущерб из-за нападения со стороны своего лучшего друга.
– Присяжные вернулись, Лу, – произнес адвокат, приоткрыв дверь и заглянув в комнату.
Его брат крепко сжал ему руку, повернувшись, чтобы посмотреть в глаза.
– Братишка, с каким бы решением они ни вернулись… – в глазах Лесли стояли слезы и в этот момент Лу четко осознал, что он отправится в тюрьму. Ему придется оставить своего брата. – Я люблю тебя, Ллевелин. Так чертовски сильно. Я знаю, что ты невиновен, не важно, видят они это или нет. Что бы ни случилось, ты справишься. Будь сильным. Будь мужчиной, которым тебя вырастил наш отец.
Лу кивнул головой. Слов у него больше не осталось.
– Подсудимый, пожалуйста, встаньте.
Лу слышал приказ судьи, но не был уверен, что ноги его послушаются. К огромному удивлению, он еще был способен устоять на них.
– Присяжные вынесли вердикт?
Пожилой джентльмен в галстуке-бабочке и вязанной жилетке, которого присяжные избрали старшиной, поднялся и произнес:
– Вынесли, Ваша Честь.
– И каков же он? – наклонился судья.
Старшина присяжных повернулся лицом к Лу.
– Мы, присяжные, по делу штата Вирджиния против Ллевелина Марка Гарднера, признаем подсудимого виновным по обвинению в сексуальном насилии первой степени.
Грудь Лу сдавило спазмом. Вся сцена, которая разыгралась на его глазах дальше, напоминала отрывок из какого-то фильма. Его брат проклинал мэра, указывая на него пальцем, называя того дураком и отрицающим очевидное сукиным сыном. У Лу даже не было возможности попрощаться с Лесли, его тут же взяли под стражу два судебных пристава.
* * *
– Если ты не поговоришь со мной, я не смогу тебе помочь. Ты думаешь о том, чтобы покончить с жизнью?
Каждый день. Каждую минуту, Док.
– Заключенный! Хочешь остаться в яме? Ни посетителей, ни отдыха, ничего.
Пока я в яме, никто не сможет меня убить.
Лу провел в яме два месяца, прежде чем больше не мог этого выдерживать. Ему нужно было повидаться со своим братом, хотя и было невыносимо, что Лесли увидит его в таком состоянии. Он знал, что выглядит, как черт из-за того, что ему удавалось поспать всего по пару часов в день. Его сокамерник сказал, что ему лучше вообще не спать, иначе он сделает с ним то же самое, что Лу сделал с Моссом. Каждый раз, когда Лу открывал рот, чтобы сказать, что он ничего не сделал, его били в челюсть. Он научился держать рот на замке, потому что альтернативой была потеря зубов.
Он довольно быстро учился избегать определенных людей и ситуаций, но некоторых вещей избежать было просто невозможно. Одной из самых главных были банды и группировки. Их было так много, и первое, что узнал Лу – какие из них были самыми жестокими. Лу содержался в трехъярусной тюрьме строгого режима, которая однозначно не являлась пристанищем для самой дружелюбной группы мужчин, но по крайней мере в ней было всего несколько человек с пожизненным сроком. Практически у каждого была дата освобождения, а значит, было что терять. Лу не хотел принимать чью-либо сторону и присоединяться к какой-либо группировке. Не то, чтобы «чо-мос» – термин, который использовали в тюрьме для обозначения растлителей детей – когда-либо приглашали присоединиться к банде, тем не менее, Лу все еще старался держаться от них подальше.
Обязательным условием для заключенных была трудовая деятельность. Каждый должен был где-нибудь работать: на кухне, в озеленении ландшафта, сборе мусора или библиотеке, где угодно. Лу предпочел бы ландшафт, тем более, что тогда у него была бы возможность проводить почти весь день на свежем воздухе, но он не мог себе этого позволить, потому что там существовало слишком много способов загнать его в угол, где охранники потеряли бы его из виду. Он подписался на кухню, но и это тоже вскоре могло стать опасным.
Лу как раз находился у себя в камере, рисуя чертеж модели своего дома, пытаясь вспомнить его дизайн и разработать программное обеспечение, когда пришел охранник, чтобы сообщить, что у него посетитель.
Его брат стоял, когда Лу вошел, но охранник быстро напомнил им про запрет прикосновений. Это был самый простой способ для посторонних передавать контрабанду заключенным, поэтому правило «никаких прикосновений» соблюдалось очень строго.
–Хэй, Лу, – прошептал его брат. – Как держишься, братишка? Как к тебе здесь относятся?
Лу невесело рассмеялся лающим смехом. Неужели его брат действительно не заметил разбитую губу?
– Скажем так, я не получаю должного уважения, которое заслуживает насильник.
– Ллевелин, ты не насильник.
Лу попытался провести рукой по своим грязным и спутанным волосам, но его пальцы в конце концов застряли в них. Из-за того, что он вынужден был избегать душа большую часть времени, его волосы остро нуждались в хорошем мытье.
– Бро, пожалуйста, не приходи сюда больше. Я не могу этого вынести.
– Что? – в замешательстве выдохнул Лесли.
– Я не хочу, чтобы ты тратил шесть часов, просто чтобы приехать сюда и посмотреть, как я облажался. Моя жизнь кончена.
– Она не кончена, Лу, – печально покачал головой Лесли.
– Десять гребаных лет, Лесли! Десять! Я, блядь, умру в этом месте. Я не протяну здесь десять лет, особенно, как насильник детей.
– Насильник детей? – его брат выглядел растерянным.
– Каким-то, блядь, образом все здесь знают, что моя так называемая жертва была несовершеннолетней. Так что теперь я насилую маленьких мальчиков.
– О боже, – Лесли выглядел так, будто его сейчас стошнит, но он понятия об этом не имел.
– Я загнан в гребаный угол. Я не выживу в этом месте, – Лу зажмурился. Ему предстояло сделать самую сложную вещь в мире, но это нужно было сделать. – Не возвращайся, Лесли. Для меня все кончено.
Слезы потекли по щекам его брата.
– Охрана, я готов вернуться в камеру.
– Ллевелин, не делай этого. Ты можешь справиться с этим.
– Не десять лет. Я не стану.
– Тебя выпустят через восемь за хорошее поведение.
– Лесли, я не продержусь даже следующие восемь дней.
– Лу, не говори так…
Охранник подошел сзади и Лу поднялся, чтобы уйти. Он слышал, как брат звал его, но он проигнорировал это. Уже выходя из комнаты посещений, он наткнулся на взгляд любопытных ярко-голубых глаз, которые внимательно за ним следили. Парень смотрел на него так, будто Лу был самым интересным из всего, что тот когда-либо видел в своей жизни. Он тоже был заключенным, которого кто-то навещал. Первое, что бросилось Лу в глаза – парень был просто ошеломляюще красивым, но Лу не мог позволить себе такие мысли, особенно здесь. Незнакомец наградил его быстрым кивком подбородка, прежде чем вернуть свое внимание тому, с кем разговаривал до этого. Лу мельком заметил на его шее татуировку в виде игральных карт – Король, Королева, Валет… Пиковый Туз был самой большой картой из всех.
Глава шестая
Лу обслуживал заключенных на раздаче в столовой с низко опущенной головой, старательно избегая любого зрительного контакта с кем бы то ни было. Он зачерпнул порцию картофельного пюре и шлепнул ее на очередной появившийся перед ним поднос, но когда убрал свою сервировочную ложку, поднос не сдвинулся с места.
Начинается.
После нескольких напряженных секунд тишины пульс Лу пустился в дикий галоп.
– Посмотри на меня, – потребовал глубокий голос.
Лу медленно поднял глаза и увидел перед собой того парня, на которого обратил внимание ранее в комнате для посещений. За ним в очереди стояло еще по крайней мере двенадцать, черт, может быть, даже пятнадцать мужчин и все они выглядели огромными и чертовски-злыми. Этот парень задерживал очередь, но ни один человек не произнес ни слова. Ни единого «Двигай нах*й». Лу догадался, что это могло означать только одно – перед ним стоял охеренно крутой сукин сын. Но как только Лу заглянул в кристально-чистые глаза незнакомца, он смог разглядеть в них то, чего уже очень давно не видел: порядочность и, возможно, даже доброту.
– Меня зовут Эйс. Запомни это. Тебе понадобится.
И после этих слов он ушел, оставив свой поднос на линии раздачи.
Блядь, да чтоб меня.
* * *
– Так ты будешь говорить на этот раз или просто продолжишь глазеть на меня, Ллевелин? Думаю, ты почувствуешь себя гораздо лучше, если выпустишь часть накопившегося стресса.
Не почувствую.
– Ты боишься разговаривать со мной? Все, что ты скажешь, не покинет пределов этой комнаты, Ллевелин.
Ага, конечно, Док. Вы работаете на государство.
– Думаешь, ты первый невиновный человек попавший в тюрьму? М? Ты не первый и совершенно точно не станешь последним.
Голова Лу резко взлетела вверх, а его глаза, должно быть, были размером с блюдца, но ему нужно было понять, была ли это просто очередная уловка Дока, чтобы заставить его говорить. Или, возможно, кто-нибудь здесь действительно, наконец, поверил ему? Психолог наблюдал за ним пару секунд, а затем произнес:
– Увидимся через неделю, Ллевелин.
Лу встал и направился к двери. Его грубые штаны из полиэстера вызывали жуткое раздражение кожи.
– Если только ты сам не захочешь увидеть меня раньше. Ты можешь попросить о встрече со мной в любое время, тебе это известно? Я могу помочь тебе пройти через это, Ллевелин.
Лу молча вернулся к себе в камеру. Он решил отказаться от посещения раздачи и съесть вместо этого чашку лапши. Зал столовой не являлся для него самым безопасным местом и есть металлический поднос тоже не звучало слишком аппетитно. После того, как поел, Лу растянулся на своей нижней койке и открыл новую книгу, которую прислал ему брат. В его горле образовывался комок всякий раз, когда он думал о Лесли, точно так же, как когда он читал многочисленные письма от него. Но Лу все еще отказывался увидеться с ним снова.
– Ну вы только гляньте-ка. Развлекаешься?
Омерзительный сокамерник Лу вернулся в камеру с отвратительными следами красного соуса вокруг рта и на рубашке, так, словно умел есть, как двухлетний ребенок. Лу тут же соскочил с койки, чтобы не быть слишком уязвимым. Тот обычно был в комнате отдыха после обеда и находился там до самого отбоя. Какого хрена происходит?
– Знаешь, Деймон позволит мне присоединиться к его группировке, если я доставлю тебя ему на блюдечке. Так что хватай все необходимое дерьмо для душа и давай прогуляемся немного, попрыгунчик.
Позвоночник Лу заиндевел. Да хрен он пойдет хоть куда-нибудь, и совершенно точно не станет отдаваться Деймону и его банде. Он будет биться насмерть, прежде чем это произойдет. Все, что они с ним делали бы —это выбивали из него дерьмо, насиловали его, а затем избивали снова. Промыть и повторить.
– Пошли, – зарычал его сокамерник.
Татуировки банды Западного побережья выделялись на его толстой шее и Лу задавался вопросом, потрудится ли охранник прийти, если он будет кричать достаточно громко.
– Я никуда не пойду.
– Тупица чо-мо.
Тот вытащил свою зубную щетку, предоставленную ему государством, и Лу на миг нахмурился, не понимая, что это за хрень…
– Я перережу тебе глотку, – прорычал здоровяк, поворачивая зубную щетку другой стороной и показывая острозаточенный край, будто у бритвы на ее конце.
Блядь. Огромный ублюдок собирался искромсать его этой штукой и Лу находился здесь уже достаточно долго, чтобы знать, какой ущерб может нанести самодельная заточка.
– Фримен… Ты этого не сделаешь. Мы окажемся с тобой в яме. Остынь.
– Хватай свое дерьмо и пошли.
Лу отрицательно покачал головой. У него было больше шансов, если он попытается сейчас отбиться от одного Фримена, чем в случае, если ему придется противостоять всей банде Деймона.
– Большой Валдо. Большой Валдо идет, – проорал громкий голос снаружи.
– Дерьмо, – зарычал его сокамерник, засовывая свою заточку под матрас Лу.
Ох, блядь, нет. Обозначение «Большой Валдо» на тюремном языке использовалось, чтобы называть капитана стражи или любое другое высшее должностное лицо в тюрьме. Если на этаже был кто-то из них, это точно не закончится хорошо. Ллевелин был уверен, что это не начальник тюрьмы, так что, скорее всего, это был капитан Джессап. Он бросился действовать – вытащив заточку из-под своего тонкого матраса, Лу швырнул ее обратно в сокамерника. Фримен ринулся на него, пытаясь дико врезать, Лу успел пригнуться, но крепкий мясистый кулак все равно прошелся по краю его челюсти. Если бы Лу достался полноценный удар, его челюсть однозначно была бы сломана.
– Еб*ный придурок! – вышел из себя Фримен, вцепившись в горло Лу.
– Фримен! Гарднер! К стене! – проорал охранник, врываясь в их камеру в сопровождении еще троих, у каждого из них была дубинка. – Тащите свои задницы сюда!
Лу быстро подошел к стене, не желая быть избитым, но Фримена им пришлось немного убедить. Один из лейтенантов приложился дубинкой о его затылок, а затем со всей силы впечатал того в неумолимую бетонную стену, заломив одну из толстых рук за спину. Фримен закричал, когда его запястье потянули вверх. Лу поморщился, отворачиваясь от развернувшейся на его глазах сцены. Какого хрена происходит? У них не было причин находиться здесь. Если Лу получит запись или его хорошее поведение будет нарушено, он не сможет выйти из тюрьмы досрочно. Хотя он и сказал Лесли, что у него не получится, он все равно пытался.
Лу услышал спокойный уверенный голос Большого Валдо, но не стал поворачиваться, чтобы посмотреть на него.
– Что здесь происходит, джентльмены?
Джентльмены. Он серьезно? Лу не имел прискорбного удовольствия встретиться с Большим Валдо лично до этого момента и из того, что ему довелось слышать, не хотел этого когда-либо в принципе. Если тот находился в твоей камере, это означало пиздец какое дерьмо.
Валдо подошел ближе к нему, чтобы внимательно посмотреть в лицо Лу. Его глаза были темными и в них четко читалось предупреждение, но в то время как другие охранники избивали его сокамерника, а в их камере творился полный пиздец, Лу досталась лишь небольшая ухмылка от капитана Джессапа, когда тот ему слегка подмигнул, прежде чем один из лейтенантов позвал его.
– У нас заточка.
– Это не мое, – зарычал Фримен.
Лу оперся головой о грубую кирпичную стену. Почему это происходит? Почему его не могут просто оставить в покое и дать спокойно отсидеть свой срок? Его пальцы тщетно скреблись о стену, отчаянно желая дотянуться до Фримена и выбить из него все собачье дерьмо. Ублюдок.
– Это твое, Гарднер?
– Скажи правду или ты покойник! – заорал Фримен.
– Заткнись! – вышел из себя Валдо, его хладнокровная решимость соскользнула всего на секунду, но тут же снова вернулась к нему.
– Гарднер, это твое?
Лу не отвечал. Он ненавидел тот страх, что поглотил и парализовал его. Неужели он действительно собирался взять на себя вину за своего сокамерника, эту мразь, который всего лишь за мгновение до прихода охранников собирался передать его самому дьяволу? Он так просто перечеркнет все время своего хорошего поведения? Блядь. Лу наблюдал за капитаном Джессапом. Глаза Большого Валдо переместились на руки Лу, все еще распростертые на кирпичной стене и тот заметил, как они дрожат. Как бы Лу ни пытался успокоиться, он не мог. Черт, теперь он не мог дышать. Лу отвернулся задыхаясь и кашляя. Он хотел присесть, чтобы унять боль в своем животе, но не смел пошевелиться в присутствии Большого Валдо, чтобы не нарушить его приказов. Его взгляд расплывался все больше, и вдруг он почувствовал, как самые сильные руки в мире ловят его тело, прежде чем оно грохнется на бетонный пол. Сапоги громко стучали, звучали жесткие резкие приказы, но Лу не мог разобрать ни слова из того, что говорили. Ему казалось, что он умирает, он не мог вдохнуть и ничего невидел. Возможно, это было к лучшему. Он перестал бороться и закрыл глаза.
