Текст книги "Ошибочное мнение (ЛП)"
Автор книги: А. Е. Виа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава двадцать девятая
– Ллевелин, твой брат такой милый. Совсем как ты. Я получила массу удовольствия, когда он приезжал, – Мисс Пэт болтала без умолку, пока готовила торт для своего пожилого соседа, а Лу тем временем менял дверцу в ее кладовой. – Когда он снова приедет, чтобы навестить тебя? Я приготовлю то, что он любит. По-моему, он говорил что-то про тушеное мясо, да? Точно. Вот о чем шла речь, тушеное мясо. У меня есть отличный рецепт, который передается у нас из поколения в поколение. Еще моя прапрабабушка его готовила. А мы все со временем добавляли какой-нибудь свой собственный ингредиент. Я добавляю крем-суп из сельдерея. Ты знал, что сельдерей хорош на вкус в любом рагу? Так и есть. Интересно, почему он так редко используется?
Лу продолжал работать, пока Мисс Пэт жужжала дальше обо всем подряд и ни о чем в частности. Задавала ему бессмысленные вопросы, а затем сама же на них отвечала вместо него, едва успевая дышать в перерывах. Лу любил в ней это, он находил это очаровательным.
– Так чем ты займешься вечером? К тебе придет Шейн? От того, что вы сошлись все только в выигрыше. Я еще не видела тебя таким счастливым, а у меня появилась возможность гораздо чаще видеться со своим крестником. Да, хвала Господу. Все складывается просто отлично. Этот парень тоже был одинок последние несколько лет. Так чем ты собираешься заняться?
Лу выждал немного, чтобы посмотреть даст ли она ему ответить на этот раз.
– Эм… Просто отдохну у себя. У меня был долгий рабочий день. Наверное, немного поработаю за компьютером, пока глаза на лоб не вылезут.
Мисс Пэт рассмеялась над его ответом. Лу действительно был истощен. На этой неделе Джек заставил его выполнять все виды дополнительной работы на участке– чинить оборудование, разбирать чертежи... Он даже поинтересовался мнением Лу насчет закладки фундамента прямо посреди одного из своих совещаний. Все были поражены, когда Лу выступил вперед к Джеку и Шейну, в то время как архитектор указывал на некоторые дополнительные особенности, которые владелец хотел добавить ко входу в здание. Фигуры и расчеты вертелись в его голове и стратегически вставали на свои места, как по волшебству. Он вытащил карандаш из-за уха Шейна и дорисовал новые линии, даже не нуждаясь в компьютерном программном обеспечении, чтобы их добавить. Архитектор не уставал благодарить Лу за то, что он избавил его от необходимости составлять совершенно новые чертежи. Все думали, что из-за дополнительной планировки им в обязательном порядке придется работать сверхурочно в эти выходные, а Ллевелин сделал так, что им не только не пришлось этого делать, но Джек еще и пообещал, что пораньше всех распустит в пятницу. В ту ночь, когда они вернулись с работы к Лу домой, Шейн показал ему насколько он им впечатлен.
– И чего это ты там улыбаешься? – понимающая ухмылка Мисс Пэт сказала Лу, что она уже знает ответ и на этот вопрос тоже.
– Ничего. Просто задумался, вот и все.
– Мгм… Где Шейн сегодня вечером?
– Ужинает у своих родителей.
– О… Это здорово. Нужно позвонить этой леди, мы уже вечность не пили с ней чай. С тех пор, как Большой Папочка ушел на пенсию, они все время путешествуют, объездили уже всю страну.
– Должно быть, здорово, – заметил Лу рассеянно.
Он задавался вопросом, познакомится ли когда-нибудь сам с Большим Папочкой Смитом.
* * *
– Как продвигаются работы на новом участке, сынок? Вы уже начали рыть котлован?
– Да, сэр, – Шейн рассеянно нанизал на вилку еще один стручок спаржи, надеясь, что Куини побыстрее подаст десерт, чтобы он пораньше смог уйти.
– Смит-младший, ты собираешься весь вечер кукситься или мы будем наслаждаться ужином? Мы не так уж часто видимся, дорогой, – произнесла его мама.
Ее седеющие светлые волосы были зачесаны в небрежный пучок, открывая очень дорогой жемчужный гарнитур. Она сидела одной рукой сжимая на коленях тканевую салфетку, которая лишь ненадолго появлялась, чтобы вытереть уголки рта, прежде чем снова исчезнуть. Идеально ухоженные пальцы с дорогим маникюром деликатно держали вилку, пока она ела крошечные кусочки курицы по-флорентийски.
– Прошу прощения. Я просто немного устал, мама, вот и все. На этой неделе было много работы в офисе, – Шейн быстро проглотил еще несколько кусочков со своей тарелки.
– Я слышал, что это далеко не все, над чем ты работал, – отец пронизывающе уставился на него через весь красиво засервированный обеденный стол.
Шейн уронил вилку, раздраженно откинувшись на спинку стула. Начинается. Он так и знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем его отец втянет в разговор Лу. Сплетни в этом городе были хуже, чем любая чертова мыльная опера.
– Не приукрашивай, Большой Папочка. Скромность тебе не идет. Говори начистоту, – воинственно произнес Шейн.
Отец отложил свою вилку, угрожающе склонившись вперед.
– Осторожнее, парень. Ты не будешь умничать в моем собственном доме. Я просто хочу знать, правда ли это. Ты нанял осужденного насильника работать на мою чертову компанию, а затем вдобавок ко всему еще и начал с ним встречаться?
– Я нанял квалифицированного подрядчика, чтобы он работал на мою компанию. Она ведь моя, верно? Я абсолютно уверен, что был там, когда мы подписывали бумаги. Что касается следующей части твоего вопроса, то это не должно касаться вас вообще. Я начал встречаться с мужчиной, который меня заинтересовал и который мне искренне нравится. И кстати, он не насильник. Никогда не знал, что тебя развлекают сплетни, Большой Папочка. В этой семье всегда поддерживали равенство на рабочем месте. Я не собирался отказываться от одного из самых талантливых дизайнеров и трудолюбивых рабочих, с которыми когда-либо сталкивался, только потому, что много лет назад какой-то парень, с которым он встречался, не знал, как противостоять своему отцу и как последний сукин сын выбрал очень херовый выход!
– Шейн, – задохнулась его мать, схватившись за нить жемчуга на своей шее. – Следите за речью за моим столом, молодой человек.
Шейн едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Именно поэтому он не думал, что Лу сможет встретиться с его родителями в ближайшее время. Ллевелин считал, что Шейн достоин познакомиться с его единственной семьей, в то время как самому Шейну было неловко из-за своей. Они все были из Хендерсона, так почему же тогда его родители вели себя, как какие-то претенциозные, напыщенные аристократы из Бел Эйр действительно ставило его в тупик. Лу хватило бы всего одного взгляда на то, как они себя ведут, и он удрал бы сверкая пятками подальше от серьезного приступа дежавю.
– Милый… Мы просто не хотим, чтобы ты пострадал, – тихо произнесла его мать, пытаясь успокоить их обоих.
– Лу никогда бы не навредил мне. Никогда. Он никому в жизни ни разу не причинил вреда.
– Ты этого не знаешь, – рявкнул его отец. – Он в городе всего несколько недель.
– И что? Я знаю его, и верю ему.
– Сынок, клянусь, временами у тебя ума, как у бильярдного шара, – сказал отец, печально качая головой.
Шейн резко поднялся, бросив салфетку на стол. Он терпеть не мог, когда его отец намекал на то, что он не достаточно умен или осведомлен в чем-то. Это сводило его с ума. Он не должен был его слушать, когда тот отговаривал его идти в колледж. Теперь же у него был этот чертов комплекс, который проявлялся всякий раз, когда кто-то называл его глупым, исправлял слово, которое он неправильно использовал или разбирался в чем-нибудь быстрее него, заставляя Шейна чувствовать себя каким-то неотесанным деревенщиной, тупым строителем.
– Шейн, дорогой, не уходи. Садись за стол. Большой Папочка не имел в виду ничего такого.
Отец сидел невозмутимо глядя на него.
– Пусть идет, Мередит. Если все, что он умеет – только сбегать, поджав хвост, тогда пусть продолжает так и дальше. Прикрой свои яйца, натяни на них юбку и катись отсюда. Либо же, если этот человек настолько для тебя важен, усади свою чувствительную задницу на место и защищай его.
Шейн стоял глядя на отца и закипая от бешенства. Тот поднялся, медленно возвышаясь во весь свой рост в шесть и два фута. Несмотря на то, что ему было почти шестьдесят, он все еще был силен и хорошо сложен после долгих лет тяжелой физической работы. Его кожа была потрепана солнцем, и на ней хватало морщин от многолетних выкриков приказов и рявканья на рабочих, но он все еще был красив, и многие дамы их города часто флиртовали с ним.
– Прекращай стоять надо мной, парень. Сядь. Сейчас же, – произнес его отец сквозь стиснутые зубы. – И извинись перед своей матерью за неуважение к ней за ее собственным обеденным столом.
Шейн сделал несколько глубоких вдохов и отодвинул стул. Он подошел к матери и слегка коснулся ее щеки поцелуем, взяв ее маленькую руку в свою.
– Мама, прошу прощения, что повысил голос. Я не хотел испортить ужин.
Она похлопала по его руке, которой он ее держал.
– Ерунда. Все в порядке, дорогой. Ну-же, садись за стол и давай спокойно поговорим об этом новом парне. Мы хотим услышать о нем все. Не так ли, Большой Папочка?
Его мать посмотрела через стол на отца и теперь уже был его черед сесть и прекратить портить ужин. Возможно, он и являлся главой дома, но они оба знали, кто здесь на самом деле босс, поэтому если он не хотел спать в собачьей конуре, ему следовало смягчить тон и больше не прогонять их единственного сына.
Отец хмыкнул и снова поднял вилку. Они доедали остаток ужина, пока его мама заполняла тишину, рассказывая о том, чего она с нетерпением ждет от их предстоящего, последнего, круиза, в который они собирались отправиться на следующей неделе. Отец купил новую сорока пяти футовую парусную яхту для путешествия вдоль восточного побережья. Это была их мечта, с тех пор, как они были молодоженами, и его мама сияла от восторга, когда говорила об этом. Они везли яхту во Флориду в конце недели. Шейн вспомнил все рыбалки, на которые ездил вместе с отцом еще будучи мальчишкой и как тот смеясь говорил ему, что было бы хорошо построить лодку достаточно большую, чтобы жить в ней. Мечты его отца сбылись и для него, и для его супруги, почему же он не хотел того же для своего сына?
Шейн подождал, пока Куини подаст им десерт. Он поблагодарил их давнюю горничную и повара за то, насколько замечательно все было приготовлено и задал ей несколько вопросов о семье, прежде чем она вернулась на кухню. Куини была для него, как бабушка. Мама его матери всю жизнь прожила в Висконсине, он видел ее всего три раза, а родители отца умерли, когда тот учился еще в начальной школе.
– Большой Папочка, – заговорил Шейн, —Ллевелин Гарднер прекрасный человек. Он стойко принимал каждый вызов, который ему бросала судьба, поднимался и продолжал бороться. Ты научил меня уважать таких людей.
Его отец кивнул, и Шейн продолжил, рассказывая им о том, через что прошел Лу в таком молодом возрасте. К тому моменту, как он закончил, его мать даже расчувствовалась. Шейн надеялся, Лу не будет против, что он поделился его историей со своими родителями, но он не собирался позволять этим болтливым пронырливым псам Хендерсона испоганить образ Лу, уж точно не в глазах его родителей. Им нужно было знать, почему Шейн уже успел в него влюбиться.
– Он блестящий архитектор. Лу потерял все свои стипендии, когда попал в тюрьму, но не позволил этому помешать ему продолжать и дальше самостоятельно изучать архитектуру, чем он и занимался в течении всех восьми лет, что провел там. Это намного больше, чем требуется, чтобы получить научную степень.
Шейн не стал уточнять каким образом у Лу был доступ к обучающим материалам и новейшим технологиям. Его родителям не обязательно было знать про Эйса и Большого Валдо.
– Черт, вчера архитектор весь день подходил к Лу, чтобы исправлять чертежи, избавляя нас от необходимости останавливаться в ожидании новых спецификаций.
Брови отца взлетели почти до линии волос, и Шейн знал, что зацепил его. Каждый раз, когда деньги можно было сэкономить на труде, его отцу это нравилось.
– Ну, похоже, он действительно что-то из себя представляет. Да, Большой Папочка? – улыбнулась его мама. Она добавила еще немного ромового соуса в свой хлебный пудинг, поощряя Шейна продолжать дальше.
– Мама, Мисс Пэт восхищается всем, что он делает. Он на самом деле скоро приведет в порядок весь ее дом. Лу постоянно занимается необходимыми ремонтными работами в нем.
– Что, этот ее ни на что не годный сынок все еще продолжает отделываться оправданиями? – хмыкнул его отец.
– Как и обычно.
Шейн продолжал завоевывать своих родителей рассказами о том, как тяжело и трудолюбиво Лу работает и как успешно продвигаются планы и заказы на текущих и будущих строительных объектах. К концу вечера он был полностью истощен и готов уйти.
– Я хотел бы заглянуть на новый объект, прежде чем мы уедем в эти выходные. Оглядеться что там и как, – произнес отец, уже провожая Шейна к двери.
– У меня все под контролем, Большой Папочка. Мне не нужно, чтобы ты приходил и отменял мои решения, – стоял на своем Шейн.
– Я не собираюсь ничего отменять. Теперь это твоя компания, Шейн. Просто иногда я до сих пор скучаю по этому звуку, сынок.
Шейн заметил задумчивое выражение на лице отца, зная, что не сможет ему отказать. Вероятно, для такого человека, как его отец было нелегко просыпаться каждое утро не имея конкретной цели. Шейн не думал, что дни, наполненные длинными завтраками, послеобеденным гольфом в загородном клубе и вечерами парусного спорта были такими уж плохими. Он смог бы так пожить какое-то время вместо того, чтобы просыпаться в пять утра и приступать к ежедневной рутине.
– Скучать по тяжелой работе и ручному труду —это просто безумие, – улыбнулся Шейн и добавил. – Хорошо, пап. Почему бы тебе не заглянуть в четверг?
Отец похлопал его по спине, открыв большие двустворчатые двери их имения Керр Лейксайд.
– Но если ты устроишь моим парням взбучку… особенно Лу, я больше никогда не позволю тебе даже ногой ступить на мой объект. Хотя прошло уже столько времени, ты наверняка не отличишь трактор от трейлера, старик.
Шейн рассмеялся, несколько раз ткнув отца в живот, чтобы показать, что шутит. Отец сгреб его в объятия, потрепав за волосы, как делал всегда, когда Шейн был еще ребенком.
– Ты запрещаешь Большому Папочке? Парень, ты сумасшедший.
Шейн выбрался из отцовских объятий, поспешно сбегая по ступенькам с широкого крыльца. Теперь, когда его родители знали правду, у него на душе стало гораздо легче. Они могли все еще сомневаться в Лу, но как только встретятся с ним и познакомятся лично, то сами смогут увидеть доброту его мужчины. Точно так же, как ее видел Шейн.
Глава тридцатая
Неделя прошла быстро, быстрее, чем хотелось бы Лу. Шейн предупредил, что его отец должен был появиться на объекте в этот день и сказать, что Лу нервничал, значит, очень сильно преуменьшить. Он надел рабочие штаны, в которых не было дыр и синюю фланелевую рубашку. Старательно подстриг бородку, чтобы не выглядеть таким суровым, как обычно. Лу был рад, что парни немного смягчили свое отношение к нему, особенно после того, как он отлично зарекомендовал себя на работе. Они уже поняли, что Ллевелин не был просто парнем с улицы, без опыта и квалификации, который попал на свое место через штаны босса. Лу даже обедал с парочкой ребят из бригады на этой неделе, вместо того, чтобы сидеть одному с айподом Шейна и наушниками в ушах.
– Лу, не хочешь сходить посоветоваться с боссом, нам работать дальше и заливать этот бетон сегодня или подождать до завтрашнего утра? – прокричал ему один из цементных каменщиков, пытаясь перекрыть рев двигателей тракторов, выкапывающих почву в нескольких футах от них.
Шейн и Джек были в трейлере и на прошлой неделе на новом участке стало своего рода консенсусом обращаться за советом к Лу, если у кого-то возникали какие-либо рабочие вопросы, потому что он, казалось, знал большинство ответов. Лу глянул на часы. До окончания рабочего дня оставалось еще несколько часов.
– Давай, заливай, Рик. У нас есть время.
Мужчина поднял большие пальцы вверх, доверяя суждениям Лу, и начал направлять грузовик обратно к большой плите. Лу наблюдал за этим несколько минут, когда к нему вдруг запыхавшись подбежала Джесси.
– Ллевелин, тебе нужно зайти в офис, срочно.
Лу посмотрел на нее, искренне удивляясь какого хрена она делает посреди строительного участка на своих каблуках и без каски. Он быстро стащил каску со своей головы и надел ее на голову Джесси, приплюснув ее высокий конский хвостик и почти полностью натянув ей на лоб.
– Джесс, ты с ума сошла? Ты не можешь находиться здесь в таком виде. Шейн знает, что ты здесь? – говорил он оттаскивая ее подальше от машин, кучи цементных блоков, подвесных досок и поднятых строительных лесов.
Женщине здесь было слишком опасно находиться, да и мужчине без должного снаряжения, если уж на то пошло,тоже. Шейн очень быстро лишился бы лицензии, если бы в этот момент подъехал офицер по зонированию. Как только они покинули самую оживленную часть стройки, он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Что бы я тебя больше не видел там без каски.
– Лу, послушай меня… – Джесси запыхалась, едва делая вдохи, так как Лу практически вынудил ее бежать за ним.
– Джесси, тебе слишком опасно находиться там в таком виде. Шейн бы…
– Лу, заткнись и послушай меня! – прокричала она, сорвав каску с головы и ткнув ее ему в грудь.
Он стоял, растерянно глядя на нее, задаваясь вопросом, что, черт возьми, происходит.
– Тебе нужно срочно идти в трейлер! Шейн в ярости, сходит с сума из-за какого-то парня, пока Джек пытается его удержать, а Большой Папочка Смит будет здесь с минуты на минуту! – выпалила она на одном дыхании.
Лу решительно направился к трейлеру, не утруждая себя ожиданием новых подробностей и остальных объяснений. Если кто-то попытался наехать на Шейна, он убьет их. Конец истории. Ллевелин поспешно пересек парковку длинными быстрыми шагами, едва обратив внимание на черный Мерседес с номерными знаками Вирджинии прямо под дверью.
Он преодолел четыре ступеньки, ведущие к трейлеру, в один прыжок и распахнул дверь, из-за которой раздавались громкие гневные крики. Джек кричал, и Шейн тоже. Какого хрена тут творилось? Лу прошел мимо человека в угольно-сером костюме, который стоял к нему спиной и направился прямо к Шейну. Лицо того было багровым от гнева, и пот стекал по нему за ворот рубашки. Джек выглядел таким же злым, но Лу не знал на кого. Тот мог злиться на него. Блядь. Лу схватил Шейна, удерживая его на месте, и Джек был несказанно счастлив, наконец, его отпустить. Ллевелин чуть согнулся в коленях, чтобы их с Шейном глаза оказались на одном уровне.
– Детка, что происходит?
– Ллевелин…
Лу моментально напрягся при звуке этого голоса. Голоса, который вторгался во все его мысли и кошмары более девяти лет. Этого не могло быть. Просто, блядь, не могло. Невозможно. Но он все еще не оборачивался, его тело отказывалось это делать. То, как на него смотрел Шейн, переворачивало в нем все. Его мужчина выглядел так, будто его изнутри пожирала боль, будто он не мог справиться с теми чувствами, которые сейчас ожесточенно боролись в нем. И теперь ему было понятно почему. У Шейна был спокойный добродушный характер и светлая беззаботная жизнь, самой последней вещью, которую Лу хотел бы заставить его испытывать была боль, тем более из-за него. Когда Шейн, наконец, заговорил, его голос был хриплым и напряженным.
– Я пытался заставить его уйти, Ллевел, но он сказал, что не уйдет, пока не увидит тебя.
Даже в руках Лу тело Шейна дрожало от неконтролируемой ярости. Он посмотрел через его плечо и уже громче прорычал:
– Я сказал, что у негонет, блядь, прав требовать встречи с тобой. Никогда впредь! Убирайся к херам собачим из моего трейлера!
– Шейн, остынь, – вмешался Джек, стоя с другой стороны от него.
– Ллевелин. Пожалуйста. Я просто хочу поговорить с тобой несколько минут.
Лу выпрямился и медленно повернулся, его сердце глухо билось о грудную клетку.
– Зачем ты здесь, Мосс?
Мосс прочистил горло, очень тонкое и костлявое горло. Он больше не был похож на того атлетически сложенного юношу, которого Лу когда-то любил. Черт, он выглядел еще хуже, чем в их последнюю встречу перед отъездом Лу из Эмпории. Костюм на нем был явно великоват, как будто тот похудел на чертову тонну дерьма за этот очень короткий промежуток времени. Его глаза запали и были окружены темными тенями, будто он не спал много ночей подряд. Иисусе. Он выглядел, как ходячий мертвец. Мосс приехал, чтобы сказать ему, что умирает?
– Ллевелин, мы не могли бы просто пойти куда-нибудь и спокойно поговорить? – негромко произнес Мосс, его мутные глаза просили так же отчетливо, как и слова.
– Нет, блядь! – сплюнул Шейн за спиной Лу.
– Я не с тобой разговаривал! Не суйся не в свое дело, – огрызнулся Мосс и этого оказалось достаточно, чтобы выпустить на волю всю сдерживаемую ярость, которая бушевала внутри Шейна.
– Он – мое гребаное дело, а не твое! – рявкнул Шейн.
Прежде чем Лу и Джек смогли среагировать, Шейн уже обогнул их и на полной скорости набросился на Мосса, его лицо исказила ярость, а руки сомкнулись вокруг узкого горла. Мосс не успел подготовиться к атаке. Его толкали назад до тех пор, пока они оба не вылетели через дверь трейлера и не скатились по лестнице, сильно ударившись о землю и катаясь по грязи.
– Черт! – выкрикнул Джек, выбегая следом за Лу.
Ллевелин спрыгнул со ступенек, оттаскивая Шейна от Мосса, пока тот не успел его задушить. Некогда красивые голубые глаза теперь были дикими и испуганными. Хотя к ним быстро вернулось унылое и наполненное болью выражение… или, возможно, то, что увидел Лу, была печаль? Лу не знал, и ему было плевать. Его волновал только Шейн. Он поднял его на ноги, оттягивая подальше от Мосса.
– Шейн, прошу, успокойся. Я не хочу, чтобы ты с ним дрался.
Грудь Шейна гневно вздымалась и опадала, а взгляд, которым он в него стрельнул, заставил Лу быстро пояснить, что конкретно он имел в виду.
– Он не стоит того, чтобы ты себе навредил или попал в неприятности. Он ни хрена для меня не значит, моя единственная забота – ты. Пожалуйста, успокойся.
Лу обернулся, заметив, что несколько человек из бригадысбежались на шум, чтобы посмотреть, с кем, черт возьми, их босс дрался посреди участка во время рабочего дня. Замечательно, ему только этого прямо сейчас не хватало. Для Ллевелина все только-только понемногу стало налаживаться и теперь вот это.
То жалкое зрелище, которое из себя сейчас представлял Мосс, тот самый человек, превративший его жизнь в руины, все еще лежал там в грязи, будто у него даже не было сил, чтобы подняться на ноги.
– Мосс, просто уходи. И никогда больше сюда не возвращайся.
– Лу, я просто… Простиме…
Лу поднял руку, прикрыв глаза от абсурдности всего происходящего.
– Даже не смей, блядь, извиняться… не смей даже, блядь, думать об этом. Уезжай! Сейчас же! – зарычал Лу.
Мосс двигался так, будто хотел встать, но не мог. Один из молодых рабочих наклонился, чтобы помочь ему, но Джек рявкнул, чтобы тот отступил.
– Верни свою задницу обратно, Марк. Оставь его там. В чертовой грязи, где ему самое место.
Глаза Мосса вспыхнули огнем. Он нахмурился, глядя на Джека и на людей, которые собрались, обступив их.
– Вы меня не знаете. Я приехал, чтобы поговорить с Ллевелином, а не с вами, – Мосс пошатываясь встал на ноги. – Занимайтесь своими собственными делами.
– Ты, засранец, – прокричал Шейн, яростно пытаясь вновь вырваться из хватки Лу. – Ты без разрешения вторгся на мой объект, и только за это я уже могу надрать тебе задницу, если захочу!
Мосс отряхнул пыль и грязь со своего костюма.
– Ллевелин, всего одну секунду. Пожалуйста. Наедине.
И в тот момент, когда казалось, что хуже уже быть просто не может, темный седан подъехал к ним, заставив Лу захлебнуться от утягивающего на дно тошнотворного чувства – он собирался впервые встретиться с отцом своего мужчины перед человеком, который утверждал, что Лу его изнасиловал.
Господи, забери меня прямо сейчас, я готов.
Лу опустил голову, ощущая болезненное напряжение, быстро разрастающееся в центре лба, когда высокий, хорошо сложенный мужчина в темно-синих брюках и белой рубашке для гольфа вышел из машины. Он поднял свои солнцезащитные очки и оставил их держаться на голове, покрытой уже отчетливо седеющими волосами, когда направлялся к своему сыну. Несомненно, этот мужчина и был Большим Папочкой Смитом. Он сразу же привлек к себе внимание, приближаясь к ним, а его громкий голос полностью соответствовал его образу.
– Что, черт возьми, здесь происходит, Смит-младший? У всех перерыв в конце рабочего дня?
Джек нашелся первым.
– Смит-старший, почему бы вам не пройти внутрь трейлера, и я ознакомлю Вас с новым проектом, как…
Большой Папочка резко рубанул рукой воздух, моментально оборвав слабую попытку Джека скрыть причины происходящего.
– Замолчи, Джек. Скажи мне, что здесь на самом деле происходит.
Он оглянулся, бросив взгляд на Лу и своего сына, без сомнения отметив его взъерошенные волосы и грязную растрепанную одежду.
– Смит-младший, вы что, подрались?
Шейн раздраженно ходил взад-вперед, не в состоянии устоять на месте.
– Да, сэр, – кивнул он. – Я подрался с куском дерьма, который не хочет покидать мою собственность!
– Кто Вы такой? – Большой Папочка обратился к Моссу, который стоял там все еще гневно закипая.
– О, прошу, позвольте мне, —Шейн вышел вперед из-за спины Лу, легко коснувшись его плеча, показывая этим, что уже немного взял себя в руки. —Все, перед вами Мосс МакГрегор Шестой. И он здесь, потому что он просто хотел посмотреть, как у Ллевелина дела, – спокойно произнес Шейн. Он широко расставил руки в стороны, продолжая дальше. – Большинство из вас прочитали криминальную историю Лу о том, что он сделал и за что его посадили, но никто из вас наверняка не знает, кто такой мистер МакГрегор Шестой, потому что его имя нигде не упоминалось. Да, это тот самый человек, который сказал, что Ллевелин изнасиловал его в его же собственном доме, а затем отправил Лу за решетку на восемь, мать их, гребаных, сука, лет! – снова гневно прокричал Шейн.
– Шейн, пожалуйста… – Лу попытался остановить своего бойфренда, но того уже несло на полной скорости без каких-либо тормозов.
– Скажите мне, народ. Как много жертв изнасилования вы знаете, которые преодолели бы неслабую дистанцию, только ради того, чтобы извиниться перед напавшим на них, пообщаться с ним и убедиться, что у него все хорошо? – Шейн повернулся, глядя на Мосса и адресуя весь свой яд ему. – Я скажу вам, если вы не знаете. Та так званая жертва, которая оклеветала невиновного человека и разрушили его жизнь… потому что сам был слишком изнеженным гребанным, сука, уродом, не имеющим яиц, чтобы сказать своему отцу правду, когда его застукали во время того, как он трахался с другим парнем!
Мосс выглядел разбитым, как будто весь его мир рассыпался на куски и обрушивался на него. Его тело ослабло от явной депрессии и недоедания, а на скуле быстро проявлялся синяк от удара о землю после падения. По грязной щекесбежала слеза, оставляя уродливые следы на пустом лице.
– Смит-младший, достаточно, – приказал его отец.
– Нет, отец, не достаточно, – Шейн приблизился к Моссу в несколько длинных шагов, встав настолько близко к нему, что их лбы соприкоснулись. – Видишь его? Это мой отец. И я не боюсь сказать ему, что Ллевел – мой мужчина! – рявкнул Шейн, выделяя слово «мой» и ткнув себе в грудь. – И я стою здесь, посреди своего собственного бизнеса, борясь за него, потому что я люблю его, и любой, кто попытается причинить ему боль… Я выбью из того все дерьмо к чертовой матери. Я не боюсь постоять за него или за то, что правильно.
От того количества гордости, которую сейчас испытывал Лу, его грудь едва не разрывало на куски. Черт возьми. Даже Смит-старший, казалось, выглядел гордым.
– А теперь, я скажу это еще один, последний, раз. Убери свою бесполезную, слабую никчемную задницу на хер с моей собственности, прежде чем на этот раз Шериф явится уже за тобой.
– Хорошо, хорошо, – выкрикнул Мосс. – Я просто пытался сказать, что никогда не хотел причинить тебе боль, Лу. Клянусь. Если бы я мог вернуть все назад, я бы так и сделал. Я думаю об этом каждый день, каждый чертов день... Я не могу спать, не могу есть, не могу работать. Моя жена, она… она ушла от меня…
– Ты ждешь, что тебя кто-нибудь здесь пожалеет? – оборвал Мосса Шейн, никакое раскаяние не смогло бы смягчить его ярости и нападок.
– Я не знаю никого из вас и мне на хрен не нужна ваша жалость. Я просто рад, что у него теперь есть кто-то… кто любит его, как не смог я... Мне правда жаль, пожалуйста, Лу, – попытался еще раз Мосс. – Прошу, прости меня, Лу. Пожалуйста.
Мосс попытался обойти Шейна, чтобы встретиться взглядом с Лу и узнать, собирается ли тот ему что-нибудь ответить, но Лу просто молча развернулся спиной и направился прочь от происходящего, точно так же, как Мосс сделал с ним много лет назад.
– Ты получил свой ответ, а теперь убирайся к чертям отсюда, – прорычал Шейн, его голос звучал еще злее, чем раньше.
Некоторые ребята начали громко бормотать, присоединяясь к Шейну и поддерживая его, а слова «трус» и «засранец» звучали все громче и отчетливее.
Лу не видел, как Мосс уезжал, но он слышал рокот двигателя роскошного автомобиля и звук шин, шуршащих по гравию, медленно стихающий вдали. Громкий голос Джека заставил его вздрогнуть от неожиданности.
– Шоу окончено. Закрывайте все и проваливайте отсюда, пока я не нашел для вас еще какой-нибудь работы!
Пока парни расходились, несколько человек подошли к Смиту-старшему, чтобы пожать руку Большого Папочки и сказать ему, что его сын Смит-младший был прекрасным боссом. Лу нервничал, не готовый пока возвращаться к трейлеру, но это было неизбежно. Он почувствовал присутствие Шейна еще до того, как тот положил ему ладонь на плечо.
– Ллевел… Если ты злишься на меня, мне… прости. Я просто... Он явился как ни в чем не бывало и вел себя так, будто вы с ним старые друзья, требуя с тобой встречи. Это был какой-то пиздец, и он… казалось, он хотел вернуть тебя. Я не знаю… у меня будто мозг закоротило, и я не мог трезво думать после этого. Прошу, не злись. Я знаю, что устроил целую гребаную сцену, но…
Лу обернулся и притянул Шейна к себе, крепко его обнимая, даже не задумываясь, что где-то поблизости за ними мог наблюдать его отец.
– Никто никогда так за меня не заступался. Спасибо тебе, – Лу положил подбородок сверху на голову Шейна. – Боже… Ты был великолепен.
Шейн отстранился, посмотрев ему в глаза, и на его лице медленно расплывалась улыбка.
– Да?
