Текст книги "Последняя луна осени (СИ)"

Автор книги: Зола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Авелон ускорял шаг. Идти было тяжело, но он знал, что должен спешить, потому что здесь, за гранью, время идёт совсем по-другому, чем в его родном мире.

… В темнице Гильдии с криком пробудился Энмор.

– Эрлиор! – кричал он, сидя на кровати и хватая ртом воздух. Кашель раздирал ему горло, но он снова и снова выкрикивал одно слово:

– Эрлиор! Эрлиор! Эрлиор!..

Висельник вторил ему испуганными воплями и отчаянно скрёб когтями дверь. Сквозь волну ужаса Энмор понял, что непонятно каким образом, им с котом приснился один и тот же сон, и что этот сон оказался правдой. А раз он оказался правдой, то магистры Авелон и Леннерт сегодня ночью угодили в ловушку.

Потому что следующее жертвоприношение должно было состояться вовсе не у Синей Скалы.

========== Глава 10. Дурные вести из Новых Клыков ==========

– Эй, кто-нибудь! Слышите меня?! Откройте дверь!!!

Энмор стучал в дверь кулаками и кричал уже довольно долго. Висельник вторил ему душераздирающим кошачьим воем. Должно быть, вместе они производили незабываемое звучание, потому что, стоило Энмору остановиться на секунду и перевести дыхание, как до него донесся приглушённый голос охранника:

– Мужчина, прекратите мучить животное! Я сейчас позову начальство!

– Позовите, сделайте милость! – ещё пуще заорал Энмор.

Не прошло и четверти часа, как в замке заскрежетал ключ, и на пороге появился Стин.

– Почему вы так оглушительно орёте, магистр Энмор? – поинтересовался он. Висельник тут же стремглав вылетел из камеры и скрылся где-то за поворотом коридора. Волшебники проводили его взглядом. Потом Стин повернулся к Энмору. Тот пожал плечами:

– Местная уборная ему не понравилась.

Стин брезгливо сморщил нос и окинул Энмора холодным взглядом. Одежда, которую молодой волшебник выстирал накануне, не просохла до конца и одуряюще пахла мылом. Во сне такой проблемы не было, досадливо подумал Энмор.

– Незачем было поднимать такой шум, – высокомерно заявил Стин, отступая в сторону. – Я всё равно намеревался выпустить вас до того, как магистр Авелон вернётся. Констебль Стольм был весьма разгневан тем, что вас не отвели на допрос к нему сразу же.

– Магистр Авелон не вернулся? – переспросил Энмор, пропустив мимо ушей последние слова Стина.

– Разумеется, ещё нет. Путь из Тирля до Синей скалы занимает целый день, если идти пешком. Конечно, магистры поехали верхом, но дорога всё равно дальняя. Но сейчас это не важно. Городские власти тоже заинтересованы этим делом. Вас ждёт на допрос господин Стольм.

Подхватив сумку и подманив Висельника, Энмор поспешил вслед за Стином. По дороге он осторожно поинтересовался:

– А нельзя узнать, как дела у магистра Авелона? Он не отправлял никаких вестей?

– Пока нет, но я уверен, всё идёт хорошо, – отозвался Стин.

Энмор и сам уже начал сомневаться в том, прав ли он. Что, если его кошмарный сон был всего лишь сном? Быть может, на самом деле Авелон смог одолеть Ануора и его шайку, и сейчас возвращается в Тирль вместе с пленными, и история благополучно закончилась. Но вдруг ему приснилось то, что было на самом деле? Вдруг Герселла, лежащая без памяти где-то в покоях Дворца Гильдии, связалась с его разумом и показала ему происходящее? Энмору вспомнился Иол, уверенно заявляющий: «Волшебнику никогда не снятся обыкновенные кошмарные сны!».

– Это не совсем так, – услышал Энмор голос Стина. – Иногда, действительно, сны оказываются вещими. Но в большинстве случаев это обычные ночные видения.

– Вы… – ахнул Энмор. – Ну да! Вы можете читать мысли!

– Рад, что вы помните, – пробубнил Стин. – Я так понимаю, сегодня ночью вам привиделось, что магистр Авелон попал в беду. Этого не может быть, магистр Энмор. Магистр Авелон – один из сильнейших магов, которых я знаю. К тому же его сопровождал отряд вооружённых стражников.

– Но я видел…

– Уверяю вас, во всём виновато перенапряжение. Вам нужно хорошенько выспаться и минимум две недели не пользоваться волшебством. Но сперва загляните к нашему констеблю. Идите, вы и так опоздали.

И, не успел Энмор возмутиться, как Стин практически вытолкал его за дверь. Не удержавшись, Энмор мысленно пожелал ему провалиться в ад.

– Я всё слышу! – раздалось из-за двери.

– Я знаю! – сердито ответил Энмор и зашагал прочь со двора.

На улице было уже светло. Где-то вдалеке пробили часы. Энмор прислушался: семь ударов. Проклятье! Уже семь утра, ну надо же было так долго спать! Он выругался и побежал в сторону Старого-Моста-что-под-Крышей, где, если верить повестке, которую сунул ему в руки Стин, и находился кабинет славного следователя Гнарри Стольма.

На бегу он услышал, что его кто-то зовёт. Обернулся и увидел Риду, которая спешила к нему от ворот Дворца Гильдии. Заговорили они одновременно:

– Ты куда так бежишь?

– Ты откуда взялась?

– Магистр Авелон не взял меня с собой на дело, но любезно разрешил попользоваться библиотекой, так что я не вернулась в Старые Клыки. Остановилась на ночь у одной знакомой ведьмы. К тому же, я обещала господину Стольму проследить, чтобы ты явился на допрос.

– Как хорошо! – воскликнул Энмор.

– Да? – недоверчиво спросила Рида. – А по-моему, не очень. На тебе лица нет. Что случилось?

– Эй, господа! – окликнул их чей-то заплетающийся голос. Обернувшись, Энмор и Рида увидели небритого мужчину в грязной одежде. Он нетвёрдо стоял на ногах, схватившись рукой за стену, и от него по всей улице разносился запах перегара. – Не подкинете грошиков? Страсть как похмелиться охота…

– Пошли отсюда, – сказал Энмор, шагая прочь. – Нам надо поговорить, но не здесь.

– О чём говорить? – спросила Рида, когда они зашли в ближайший кабачок и сели за стол. Несмотря на ранний час, народу здесь уже было много, но выбирать не приходилось. – Всё закончилось, Энмор. Магистр Авелон знает, что делать. Я не сомневаюсь, что вся секта уже повязана, и мы можем спокойно вернуться домой.

– Нет, не можем, – возразил Энмор. Как раз в этот момент недружелюбный слуга грохнул на стол две кружки с пивом и сушёную рыбину, которая выглядела и пахла так, словно высохла сама собой, естественным образом превратившись в мумию.

– Ну да, – сказала Рида, сморщившись и отодвигая рыбину на край стола. – Ты точно никуда не сможешь пойти, потому что Авелон пригрозил упрятать тебя в тюрьму. Хорошо, что напомнил. Теперь мне придётся одной лечить простуду всем Старым Клыкам.

Висельник запрыгнул на стол, обнюхал рыбу и возмущённо чихнул.

– Мне сейчас не до шуток, – сердито сказал Энмор. – Ты помнишь, что сказала Герселла вчера, когда я к ней наклонился?

– Помню. Она позвала тебя.

– И я так думал. Но она говорила невнятно, помнишь?

– Да помню, помню. И что с того?

– А то, что на самом деле она не звала меня! Она хотела сказать совсем другое!

– О чём ты говоришь?

– Я говорю, что мы все подумали, что Герселла сказала «Энмор», но на самом деле она сказала другое слово. Она сказала «Эрлиор». «Эрлиор», понимаешь?

Он стукнул ладонью по столу.

– Долина Пляшущих Гигантов! Вот где должен пройти следующий обряд! Ануор обманул Авелона, назвал ему ложное место, и теперь магистры ждут возле Синей Скалы, а обряд пройдёт вовсе не там. В Долине Эрлиор! Должно быть, Ануор ненадолго потерял контроль над собой, когда влез в мысли Герселлы, и она увидела его истинные намерения. Но сказать об этом прямо Авелону она не могла, ведь всё это время Ануор говорил через неё! Она снова смогла говорить, лишь когда Ануор отстал от неё. Она теряла сознание, у неё путалась речь, и она смогла произнести только одно слово, да и то невнятно…

Рида потрясённо глядела на него. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут с грохотом распахнулась дверь и кто-то закричал, перекрывая шум:

– Эй, вы, а ну замолчали все! Слышите? Мне нужен Энмор Кровеглазый! Кто-нибудь его видел?

Шум мгновенно стих. Все головы повернулись к двери. Энмор вскочил на ноги, не веря своим глазам. На пороге стоял Тогрон – топор за поясом, всклокоченная борода, бешено сверкающие глаза. Правой рукой он держал за плечо насмерть перепуганного пьянчужку, который только что клянчил у Энмора «грошики».

– Вон он, – заикаясь, проговорил пьянчужка, показывая на Энмора.

– Спасибо, – Тогрон отпихнул беднягу, и тот, спотыкаясь, помчался прочь. В полной тишине гном прошёл среди столов и грохнулся на скамейку рядом с Ридой.

– Еле нашёл вас! – прорычал он.

– И как же? – поинтересовалась знахарка.

– В Старых Клыках сказали, что вы ушли в Тирль и не вернулись. Я тут же сюда, нашёл Дворец Гильдии, а там этот, скользкий такой, как тритон, говорит: мол, только что ушёл. Я на улицу. Ору, мол: не видел кто парня с красными глазами? А народ от меня разбегается, как очумелый. Хорошо, нашёл доброго человека, он мне помог.

Энмор мысленно пожелал «доброму человеку» не видеть сегодня ночью кошмарных снов.

– Тогрон, – заговорил он, – случилась беда. Магистры неправильно растолковали слова Герселлы. Они идут…

– Чихать я хотел на твоих магистров! – рявкнул Тогрон. – С Ианто беда! Чуяло моё сердце! Эх, надо было мне поспешить!..

У Энмора пересохло в горле.

– Что случилось? – севшим голосом спросил он.

Тогрон принялся сбивчиво рассказывать. Добравшись до Новых Клыков, он сразу же поспешил в дом старосты и рассказал обо всём случившемся. Староста наверняка решил, что гном перебрал спиртного, но спорить не стал: бурный нрав Тогрона был хорошо известен в округе. Собрав селян, Тогрон рассказал им, кто украл скот и велел прятать детей. Заметив, что Навлад и Сальмина пришли вместе с Пого, но без воспитанника, он спросил у них, где Ианто, а в ответ услышал жуткую историю. Под утро, как раз когда в Старых Клыках Тогрон прощался с Энмором, во дворе Навлада завыли собаки. Ианто выбежал, чтобы утихомирить их. Дальше Навлад услышал, как мальчик закричал: «Мама! Мама!», но крик его звучал не испуганно, а радостно. Выглянув в окно, старый кмет едва не поседел: за забором, словно призрак из кошмарного сна, стояла тёмная фигура в остроконечном капюшоне, а Ианто бежал к ней со всех ног. Призрак схватил мальчика на руки и скрылся в предрассветном сумраке, и больше его никто не видел.

– Да уж, времени они не теряют, – проговорил Энмор и оглядел лица друзей. Рида была бледной, как полотно; она машинально прихлёбывала пиво, не замечая, что оно пролилось ей на воротник. Тогрон еле сидел на месте, его трясло от гнева и страха.

– Надо возвращаться в Гильдию, – нарушила молчание Рида. – Надо срочно сообщить Стину.

– Поздно, – отозвался Энмор. – Даже если с магистром Авелоном всё хорошо… в чём я сомневаюсь… он всё равно не успеет прийти в Долину Пляшущих гигантов вовремя.

– Но не можем же мы идти туда втроём!

– Мяу!!!

– Вчетвером, – поправил её Энмор.

– Вчетвером, – закатила глаза Рида. – У Ануора под командой несколько десятков человек, мы не справимся. Кто-то должен нам помочь.

– И я знаю, кто, – решительно сказал Энмор. – Тогрон, если хочешь, выпей моё пиво, я всё равно не хочу. И пойдём поскорее.

========== Глава 11. Демонология ==========

Следователь Гнарри Стольм почти не изменился с тех пор, как Энмор видел его в последний раз. Правда, выглядел он гораздо более раздражённым и хмурым, и мешки под глазами стали намного заметнее.

– Проходите, мастер Энмор, садитесь, – устало сказал он. – Ого, да вы, я вижу, не один?

– Да, господин Стольм. Я думаю, ещё пара свидетелей вам не помешает.

Высоченный лунок Глоризель, помощник следователя, только хмыкнул:

– «Ещё»? Господин Стольм, сдаётся мне, он ещё не в курсе дела. У нас вообще нет свидетелей.

– Может, хватит обмениваться шутками? – сердито спросила Рида. – У нас времени в обрез!

– Попрошу не повышать голос в этих стенах, – сурово сказал господин Стольм. – Присаживайтесь, господа, и рассказывайте по очереди.

В который раз за эти два дня Энмор рассказал о случившемся, но теперь рассказ получился длиннее, потому что он включил в него красочное описание своего сна. С каждым его словом выражение лица Стольма становилось всё мрачнее и всё недоверчивее. Наконец он встал и отвернулся к окну.

– Вы мне не верите? – прямо спросил Энмор.

– Я слышал, что вы всегда говорите правду, и у меня нет причин вам не верить, – мрачно отозвался Гнарри Стольм. – Но чёрт меня побери, если я понимаю, что происходит.

– Я согласен, – внезапно заявил Тогрон. – Я уже три дня и три ночи гоняюсь за этими гадами, а между тем не знаю о них почти ничего. И хоть убей, не пойму, что нам делать дальше.

– Никогда не думал, что скажу это, – мелодично проговорил светловолосый Глоризель, – но я согласен с гномом. Я никогда прежде не слыхал об этой Сеанте, а между тем, чтобы справиться с противником, нужно его изучить.

– Вы что, – спросил Энмор, медленно закипая, – хотите, чтобы я устроил лекцию по демонологии? Прямо сейчас?! Господа, у нас будет много времени, чтобы разобраться с этим завтра, послезавтра, да когда угодно – но не сейчас! Уже девять утра, в семь вечера стемнеет, а в полночь начнётся ритуал!

– Я хочу знать, с чем мы имеем дело, мастер Энмор, – твёрдо сказал Стольм. Он обернулся, и выражение его лица смягчилось: – Совсем не обязательно устраивать… хм… лекцию. Просто расскажите кратко и по делу. Обещаю, сразу после вашего рассказа мы приступим к подготовке операции.

Энмор долго не мог заговорить, хотя знал, что должен сказать. Просто то, что он собирался сказать, было так ужасно и мерзко, что он хотел подготовить слушателей – хотя и понимал, что эти господа видели и слышали в своей жизни немало ужасного и мерзкого. Наконец он поднял голову, обвёл взглядом слушателей и начал:

– За пределами нашего мира существует ещё один. Возможно, их гораздо больше, но мы знаем только об одном. Этот мир населяют демоны и их прислужники – черти и бесы. Наши миры находятся очень близко, и демоны со своими слугами могут проникать к нам. Некоторые из этих демонов старше остальных. Они уже были, когда наш мир только появился. В древности грань между нашими мирами была очень тонкой, и демоны свободно гуляли по нашей земле… и придумывали… всякие вещи.

– Какие?

– Плохие вещи. Например, Росхарот, Отец Демонов, или Мать Демонов – тут до конца непонятно, оно одновременно и мужчина, и женщина – придумал убийство. Я имею в виду убийство не ради пропитания, ведь на земле уже жили хищники, убивавшие добычу, и разумные существа, которые охотились. Росхарот внушил… внушила… разумным существам желание убивать себе подобных. Колхарот, его дочь, придумала болезни… кстати, у неё тоже были свои служители, они называли себя Жёлтыми магами… был ещё Рагамант, он придумал войну… в общем, их очень много.

– Короче, – вставила Рида.

– Короче. Сеанта одна из демонов, и она придумала голод. Верхняя часть лица у неё человеческая, а нижняя – собачья. Она всегда испытывает страшный голод и пожирает всё, что ей попадается – зерно, мясо, людей. За ней всегда следуют голодные собаки и крысы, которые съедают то, что она не доест. А на запах крыс сбегаются кошки. Поэтому кошки не боятся Сеанты.

Говоря об этом, он машинально почесал Висельника за ушком. Кот довольно мурлыкнул и потёрся щекой о ладонь Энмора.

– Много лет назад Сеанте поклонялись жители Тонского Королевства. Они устраивали жертвоприношения каждый год, в последнюю луну осени.

– Что значит «в последнюю луну»? – спросил Гнарри Стольм.

– По их календарю Новый Год наступал в первый день зимы. Календарь был лунный, из двенадцати лунных циклов, в каждом из которых двадцать восемь дней, от новолуния до новолуния. Таким образом, получалось, что в их календаре было триста тридцать шесть дней. А в году триста шестьдесят пять дней. Так что дата наступления зимы у них всегда была разной.

– Ближе к делу, – нетерпеливо сказал Тогрон.

– В последние двадцать восемь дней осени, то есть в последний лунный цикл перед наступлением зимы, служители культа начинали приносить жертвы, – продолжал Энмор. – Жертвоприношений было семь, через каждые четыре дня. В первые три ночи народ приводил к жрецам скот и те его резали. А в следующие три ночи в жертву приносили уже детей.

Переведя дыхание, он продолжил:

– Поначалу Сеанта действительно наедалась на год вперёд и потом весь год людей обходила стороной беда – урожаи зрели богатые, скот плодился и не болел. Но со временем жадность Сеанты возрастала, она требовала всё больше и больше, а отдавала всё меньше. Сами жертвоприношения должны были происходить в особенных местах, там, где когда-то совершалось сильное волшебство, где грань нашего мира очень тонка и откуда извне проникает чистая магия. Мы называем их Местами Силы или Кладезями Магии. Таких мест не очень много, к тому же жертвоприношение им вредит. Может навсегда уничтожить, в лучшем случае приходится восстанавливать их годами. Мест, где можно убивать жертвы, становилось всё меньше, да и волшебники возмущались, не пускали сектантов на магическую землю. Сеанта испытывала всё более сильный голод и злилась всё пуще, и требовала всё больше и больше… Это был заколдованный круг, из которого как будто не было выхода.

– Но вы сказали, что культ был забыт, – взволнованно сказал Глоризель. – Значит, выход всё-таки нашёлся?

– Да. Несколько сотен лет назад волшебники объявили войну ордену Сеанты и победили. Кого-то из сектантов изгнали, кого-то казнили. И мало-помалу культ исчез из Тонского Королевства. Мы и представить себе не могли, что когда-нибудь он вернётся…

Несколько секунд все молчали. Потом Гнарри Стольм прервал тишину:

– А поблизости от Тирля такие места есть?

– Да, конечно, есть… вернее, некоторых уже нет, – Энмор подошёл к карте, висевшей на стене позади стола следователя, его палец ткнулся в маленький бугорок возле Старых Клыков: – Вот здесь был Соловьиный холм. На нём совершили жертвоприношение. Теперь это место уже не то, что прежде, деревья погибли, земля осквернена. А вот здесь… – он пододвинул палец немного дальше, – здесь Синяя скала. И сюда вчера вечером отправился магистр Авелон с отрядом солдат. И до сих пор не вернулся.

Стольм подошёл к карте и встал рядом с Энмором, пристально глядя на нарисованные холмы, реки и болота.

– Здесь Долина Пляшущих Гигантов, – он указал на аккуратно нарисованное кольцо скал. – Полдня пути от Тирля, если ехать шагом, и четыре часа, если скакать на хороших лошадях. Я отправлюсь туда, мастер Энмор, – он взглянул в глаза волшебнику, – и возьму с собой столько людей, сколько разрешит мне Его Превосходительство.

– Не говорите таким торжественным голосом, – сказал Энмор, чувствуя, как холодеют руки, – или я решу, что вы хотите оставить меня в городе.

Тонкая улыбка коснулась губ следователя:

– А вы, я так понимаю, этого не хотите?

– Правильно понимаете, – подала голос Рида. – Прошу прощения за прямоту, но Энмор сделал больше, чем кто-либо другой, для раскрытия этого дела. Если бы не он, никто бы до сих пор не узнал о том, что творится. И смею утверждать, что господин Тогрон тоже сыграл важную роль… так же как и я.

Она поднесла к губам трубку, со вкусом затянулась и выпустила струю дыма, прежде чем продолжить более сердитым голосом:

– Магистр Авелон, конечно, руководствовался благими намерениями, когда вчера запретил мне и Энмору участвовать в операции. То, что произошло потом – прекрасный пример того, куда могут завести эти благие намерения. И всё же его ошибка уберегла нас от смерти и промедления, которое, как известно, смерти подобно. Я уверена, – она метнула на Гнарри Стольма тяжёлый взгляд из-под красной банданы, – что вы, господин следователь, не совершите эту ошибку.

Стольм вновь улыбнулся, но улыбка была невесёлой:

– Госпожа, я всецело разделяю ваше негодование. Я сам вчера предлагал магистру Авелону свои услуги. Но Его Превосходительство градоправитель велел мне остаться в городе. Думаю, вам известно, что недавно на него было совершено покушение? Мне придётся уговорить его, чтобы он отправил меня сегодня на это дело, и дал мне людей. Но на это потребуется время…

– Я отправлюсь с вами, – быстро сказал Глоризель.

– Я тоже, – сказал Тогрон. – Только… господин следователь, у вас не найдётся арсенала? Мой топор годится только на то, чтобы дрова рубить.

– Обращаешься ты с ним весьма искусно, – улыбнулся Энмор.

– Арсенал найдётся, – кивнул Стольм, – но одобрят ли это ваши сородичи?

Его взгляд красноречиво скользнул по полосе, выбитой на лбу Тогрона. Гном махнул рукой:

– Мне запрещено входить с оружием в общины гномов. Но людей это не касается. Извините, господин следователь.

– Что ж, – решительно сказал Стольм, – мне нужно к градоправителю. Через два часа встретимся у Птичьих Ворот. Глоризель, ты со мной не пойдёшь. Помоги господам подобрать оружие, и не забудь составить отчёт об обыске в доме покойного господина Грайама.

– Грайам, – нахмурился Тогрон, когда Гнарри Стольм покинул участок, – мне знакомо это имя…

– Это тот тип, кишками которого ты заляпал только что вымытый пол в моей хижине, – отозвалась Рида.

– Точно, – ухмыльнулся Тогрон.

– Разумеется, мы уже сообщили о вашем преступлении гномьей общине Тирля, – сухо сказал Глоризель.

– Вы смогли найти какие-нибудь доказательства его связи с сектой? – поинтересовался Энмор.

– Нет, но нам удалось конфисковать некоторое количество запрещённых веществ.

– А можно посмотреть? – оживился Энмор.

– Зачем это тебе? – прищурилась Рида.

– Затем, – отозвался Энмор, выуживая из сумки пузырёк с чешуёй водяных эфриулов, – что теперь у меня точно получатся Серые бомбы.

========== Глава 12. Вздумалось козлику в лес погуляти ==========

Энмор так и не узнал, какие аргументы привёл Гнарри Стольм в разговоре с градоправителем, но предполагал, что они оказались весьма убедительны. Возле Птичьих Врат, украшенных великолепной мозаикой с изображениями воробьёв – символа города – им пришлось ждать не более четверти часа, прежде чем появился Стольм, едущий в авангарде отряда всадников.

– Надеюсь, он выдержит меня, – с улыбкой сказал Глоризель, садясь на мощного коня-тяжеловоза, который на его фоне казался небольшим. Тогрон тем временем оседлал своего тёмно-рыжего пони и погладил его по пушистой гриве. Энмор оглянулся на Риду, которая уже сидела на буланой кобыле, аккуратно придерживая тяжёлый мешок, наполненный Серыми бомбами. Он был доволен собой: результат был вполне приличный. Этого количества хватило бы, чтобы превратить в камень население небольшой деревни. Но создание бомб отняло у него довольно много сил. Всю дорогу от Тирля до Долины Эрлиор Энмор то и дело прикладывался к бутылочке с настойкой пижмы и горечавки, которая немного улучшала его состояние, но восполнить потраченные силы, к сожалению, не могла. Для этого был нужен Источник, да вот беда: Энмор до сих пор не знал, какой Источник у него.

Уже стемнело, когда они добрались до Долины. Солдаты во главе со Стольмом и Глоризелем стали лагерем в полумиле от каменного кольца, укрывшись в рощице. У Энмора не было ни сил, ни навыков для того, чтобы создать защитный купол, подобный тому, который сотворил прошлой ночью магистр Авелон. Поэтому Рида раздала всем флакончики с резко пахнущей жидкостью и велела намазать лица и руки, чтобы в случае чего собаки не смогли их почуять, а если бы даже и почуяли – не захотели нападать. Защита была слабой, но выбирать не приходилось.

– Я вижу огонь в Долине, – тихо сказал Глоризель, которого выставили дозорным. Гнарри Стольм и Энмор подошли к нему. Действительно, возле каменного кольца мерцала золотая искорка. Энмор вглядывался в неё, щурясь от холодного ветра. Внезапно ему вспомнилось, как он пришёл к Синей Скале по следу некроманта, и увидел огонь в темноте ночи. Синяя Скала… что же случилось с магистром Авелоном и Леннертом Перчаточником?

– Я думаю, что это их дозорные, – сказал он вслух.

– Я отправлю двоих солдат проверить, – решительно сказал Стольм. – Если это дозорные, они их задержат и приведут к нам.

– Нет, – возразил Энмор. – У них может быть магическая защита. Пойду я.

– И я, – рявкнул Тогрон, внезапно оказавшийся рядом. Стольм посмотрел на них долгим взглядом, потом кивнул:

– Хорошо.

– Мы обезвредим их, – продолжал Энмор, – наденем их плащи, а потом будем ждать Ануора. Нельзя, чтобы сектанты увидели нас, когда придут. Они могут испугаться и сбежать вместе с детьми…

«Или, что ещё хуже, убить их сразу, – подумал он, но не произнёс этого вслух. Незачем ещё сильнее распалять Тогрона. Но, покосившись на гнома, понял, что эта мысль пришла и ему в голову: судя по окаменевшему лицу и горящим глазам, Тогрон уже был готов на всё, лишь бы вырвать Ианто из рук смерти.

– Нам придётся подождать, пока они начнут ритуал, – продолжал Энмор. – Пусть ваши люди незаметно оцепят каменное кольцо. Как только я подам сигнал – сразу забрасывайте их бомбами.

– Поняла, – кивнула Рида. Но Гнарри Стольм нахмурился, а Глоризель воскликнул:

– А что, если бомба попадёт в ребёнка?!

– Серые Бомбы не убивают, – заверил его Энмор. – Просто парализуют на время.

Воздух становился всё холоднее, но ветер почти стих. Над верхушками леса сгущалась бледная мгла, и к Долине подступал туман. Все молчали и ждали, что скажет Стольм, но он всё молчал, глядя на далёкий огонь, и на его суровом, мужественном, изрытом ранними морщинами лице отражалось сомнение.

– Ваш план неплох, мастер Энмор, – проговорил он наконец, – но вы хоть понимаете, какому риску себя подвергнете? Как только сектанты увидят вас, они убьют вас на месте.

– Это вряд ли, – отозвался сквозь зубы Тогрон, похлопывая ладонью по тяжёлому тесаку за поясом.

– Я создам столб зелёного пламени, – сказал Энмор. – Это должно отвлечь их… и подать вам знак, что пора нападать. Господин Стольм, у нас мало времени. Прошу вас, не сомневайтесь.

После нескольких томительных секунд Стольм наконец тяжело кивнул.

– Последи за Висельником, – попросил Энмор напоследок Риду. – Не хочу, чтобы он побежал за мной.

– Делать мне нечего – за твоим котом следить, – отозвалась Рида, что на её языке означало: “Да”.

Быстро попрощавшись с друзьями, Энмор и Тогрон развернулись и вышли из рощи, прямо в сгущающийся туман. Через несколько десятков шагов они легли на землю и поползли, пока не уткнулись лбами в облетевшие, колючие кусты шиповника. Отсюда им был хорошо видны высокие каменные столбы и костёр, разведённый около одного из них, а у костра – две тёмные фигуры.

– Я пойду первым, – шепнул Энмор, бесшумно поднялся и, пригнувшись, побежал по траве. Хорошо, что вокруг почти не было кустов и деревьев – на земле не лежала пожухлая листва, а сухая трава так намокла от тумана, что совсем не шуршала под его ногами. Впрочем, Энмор вообще двигался легко: вот Тогрон, тот топал не хуже носорога – или Энмору это только казалось от нервов? Во всяком случае, сектанты ничего не услышали. Когда Энмор и Тогрон затаились за ближайшим менгиром, те всё также мирно беседовали. Энмор был готов услышать, как они обсуждают предыдущие жертвоприношения или гадают о том, как всё пройдёт сегодня ночью, и его замутило, когда он услышал, что они просто сплетничают о каком-то Марне, который взял в жёны некрасивую, но богатую вдовушку. Когда один из них, похрюкивая от смеха, сказал: «не разберёшь, гном она или человек», Энмор услышал, как Тогрон хрустнул кулаками.

– Спокойно, – почти не разжимая губ, шепнул он и вынырнул из-за менгира на свет.

– Вечер добрый! – громко сказал он, шагая к костру. Сектанты тут же вскочили, чёрные плащи всколыхнулись вокруг фигур. Капюшоны они откинули, и свет костра освещал их испуганные лица – самые обыкновенные, со злостью заметил Энмор, лица. Курносые. Гладкощёкие. Молодые.

Они были ненамного старше тех детей, которых собирались зарезать сегодня ночью. Энмор не испытывал ни малейшего раскаяния, когда запустил одному из них боевым заклинанием прямо в лоб. Второго ударом по голове вырубил Тогрон.

Бесчувственных врагов оттащили к кустам, где крепко привязали друг к другу. Энмор наложил на них заклятие немоты. Плащи они забрали себе и тут же набросили на плечи, а затем вернулись к костру и сели на траву, глядя на огонь.

Энмор чувствовал, что гном волнуется. Он и сам был на взводе. Помолчав, он негромко сказал:

– Знаешь… Пого, сынок Навлада, говорил мне, что Ианто часто приходит к тебе. Не скажешь, зачем?

Тогрон молчал, будто не услышав. Потом тихо сказал:

– Я учил его кузнечному делу.

– Вот оно что…

– Я ведь там, у себя, был кузнецом, – гном сжал и разжал кулаки, уставился на свои мощные короткие пальцы, словно увидел их в первый раз. – Плохим кузнецом, правда. Но для того, чтоб погнутые косы чинить да лошадей подковывать – в самый раз. Мальчонка сперва боялся меня, как и все. А потом привык, прибегать начал. Мы ведь похожи с ним. Он и я – оба одни на всём белом свете. Смышлёным оказался. Я и начал его к делу привлекать: воды принести, мех покачать. А он и рад. С мачехой и отчимом ему хуже было, чем со мной, убийцей проклятым…

Он уронил руки на колени, словно больше не в силах был на них смотреть.

– Ни дня не прошло, чтоб я не жалел об этом, – хрипло сказал гном. – Уж на что пакостным гномом был Хульт – не должен был я его убивать. Всё потерял из-за глупости своей – дом, семью… Из клана меня изгнали… Я всё думал: не выйдет из парня кузнец. Никогда человеку не стать таким мастером, как гном. А сейчас думаю: хоть бы живым его ещё раз увидеть! Я бы к себе его взял, Энмор. Забрал бы от этого Навлада. Выучил бы его. Глядишь, и хорошим человеком стал бы, мастером, уважаемым…

– Ещё возьмёшь, – сказал Энмор. – Мы спасём Ианто.

Он старался говорить твёрдым голосом, хотя сам этой твёрдости не чувствовал. Он знал, что друзья совсем рядом, дай он знак, быстро придут на помощь, но ему всё равно было не по себе. Стояла тишина, туман плыл по земле, и Энмору казалось, что они с Тогроном остались совсем одни среди этой белой мглы, под этим высоким звёздным небом…

Вдруг Тогрон встревоженно сказал:

– Едет кто-то.

Энмор вгляделся в темноту и, к своему неудовольствию, различил в сгущающемся тумане силуэт всадника.

– Вот принесла нелёгкая, – вздохнул он. – Ладно, сейчас спроважу.

Схоронившись среди шиповников, Тогрон наблюдал за тем, как незнакомец спешился и присел к костру, возле которого уже грелся Энмор. Туман далеко разносил звуки, и было слышно каждое слово.

– Энмор Кровеглазый! – тихо взвыл торговец, отшатываясь назад. Вскочив на ноги, он подбежал к мулу. Мул обречённо вздохнул, когда хозяин резво, словно юноша, запрыгнул в седло. Стегнув бедное животное по крупу, всадник помчался прочь со всей возможной скоростью, и через несколько минут бесследно скрылся в тумане.

– Ну, наконец-то ушёл, – проворчал Энмор Кровеглазый и подкинул в костёр сухую ветку. Услышав шорох за спиной, обернулся и увидел на фоне кустов приземистую фигуру Тогрона. Гном возился с чем-то и тихо ворчал.