Текст книги "Искра, Пламя, Ожог (ЛП)"
Автор книги: zjofierose
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Не знаю, как я его нашел, – Дерек говорит с любопытством, но в то же время в его голосе слышится грусть и усталость, – Наверное, удача или инстинкт. Я бежал вслепую, у меня ничего не осталось, кроме моего собственного волка, – Мелисса отрывает кусок скотча и открывает упаковки марли. – И потом...
– Так, не дергайся, я наложу на тебя повязку, а потом ты сможешь прилечь.
– ... нам не свойственно жить поодиночке. Моя семья... нас было много. Я не знаю, как это вообще – быть одному.
Мелисса отрывает еще один кусок скотча и прикладывает его к боку Дерека.
– Можешь опустить руку. Теперь встань и пройдись, – стол скрипит, когда Дерек слезает с него, и Стайлз снова приоткрывает один глаз, чтобы увидеть обнадеживающий вид Дерека, который стоит самостоятельно, хоть его и кренит немного в бок. – Так, значит, Стайлз – просто удобная замена? Чтобы тебе не пришлось справляться с одиночеством?
Дерек отрицательно качает головой, опасно покачиваясь, заставив Мелиссу поддержать его, пока она вжимает спрей в его предплечье.
– Нет. Это правда, что мне хочется стаю, что она мне нужна. Стая – это семья, стая – это безопасность. Но... стая – это не кто попало, – веки Дерека тяжелеют, Мелисса обнимает его за талию, а рукой обхватывает плечи и ведет по коридору. – Думаю, это мой волк привел меня к нему. Я думаю... Думаю, что Стайлз особенный.
Мелисса фыркает, но ее голос звучит нежно, пока она помогает Дереку переставлять ногами.
– Да. Да, я тоже так думаю.
–
Стайлз подождал, когда они скроются из поля зрения, и заставил себя выпрямиться и отсоединить аппарат. Он поднимается со стула и, движимый одним лишь желанием убедиться, что с Дереком все нормально и он в безопасности, только уже на полпути в спальню осознает, что он вообще делает.
Мелисса тихонько закрывает за собой дверь, когда выходит из спальни, и Стайлзу только мельком удается увидеть бледную фигуру Дерека, лежащую на кровати.
– Он пока отдыхает, но с ним все будет нормально, – она подходит ближе и ненадолго прижимает ладонь к его лицу. – Ох, милый, я и не подозревала, насколько вы стали близки, – она похлопала его по щеке и улыбнулась. – Ну правда. Теперь, когда мы вывели яд, он поправится и станет, как новенький. Просто его организму нужно некоторое время, чтобы запустить процесс исцеления.
Стайлз кивает и идет за ней обратно на кухню. Он закидывает ногу на стул, к себе, садится и наблюдает за тем, как она суетится в маленькой комнатке.
– Что случилось со Скоттом?
Она замирает, положив руки на репликатор, ее спина резко выпрямилась.
– С чего ты взял, что с ним что-то случилось? – она говорит настороженно, сдержанно.
Стайлз закатывает глаза, глядя ей в спину.
– Потому что вы напуганы.
Она закрывает крышку репликатора и упирается руками о стойку, ее плечи с поражением опускаются. Стайлз терпеливо ждет ее ответа. Его отец знал бы, что сказать, что сделать в такой момент, но он без понятия. Он только знает, что нужно быть рядом.
Она вытаскивает две кружки и кладет в каждую щепотку травы из баночки, прежде чем наполнить их горячей водой из-под крана, а потом аккуратно подходит к столу и ставит обе кружки перед ними.
Стайлз осторожно обхватывает пальцами кружку и наблюдает за тем, как Мелисса переплетает свои пальцы и прочищает горло.
– Ты слышал о нападениях?
Стайлз отрицательно качает головой.
– Нет. После избиения я немного выпал из реальности. Мы слышали сегодня утром об этом... – он раздраженно кривит ртом, —...«добровольном переселении», но на этом все.
Мелисса кивает и вздыхает, вглядываясь в глубину своей чашки.
– Твоя мама была одной из тех, кто вывел все на чистую воду. Действие вакцины, попытки замять дело, – она качает темноволосой головой, ее кудряшки раскачиваются из стороны в сторону. – Конечно, она действовала не одна, но она очень хорошо умела работать с информацией, читать между строк и следовать по следам к источнику. Я всегда думала, что это было частью того, что они увидели друг в друге, что двигало ими. Они все были единомышленниками.
Стайлз тяжело сглатывает и кивает. Он помнит, как его мама внимательно изучала сканы и голограммы до поздней ночи, делая пометки на своих экранах, губы ее всегда были поджаты, а волосы спадали на глаза. Она делала все это ради него, ради его безопасности, но вместо этого погубила саму себя.
Он отталкивает эти мысли. Он не может долго вспоминать своих родителей, с тех пор как остался один.
– Но, похоже, кое-кто еще тоже хорошо умеет находить информацию, – Мелисса помешивает чай в своей кружке и делает глоток. – Видимо, есть человек, у которого имеются списки тех, кому сделали вакцину и кто не проявил признаков мутации, – ее лицо напрягается. – И, видимо, у этого же человека есть доступ к сыворотке, которая может запустить мутацию и у них.
Стайлз чувствует, как его глаза расширяются.
– О... ого. Зачем ему это?
Мелисса качает головой.
– Никто точно не знает. Может, это месть. А может, политическое заявление, – она пожимает плечами. – Он вколол сыворотку уже десяткам людей. Правительство пыталось сохранить это втайне, но СМИ уже начали сообщать об этих инцидентах еще до того, как они поняли, к чему все идет, так что было уже поздно. Жертвы, некоторые из них, начали выступать и рассказывать, что с ними случилось.
– Боги, у партии Охотников, наверное, сейчас праздник…
Мелисса смотрит на него и резко кивает.
– Да. Им преподнесли подарок, завернутый в бантик. Только вот осталось много чего неизвестного им, чтобы насладиться подарком, как следует. Думаю, из последнего у них самое любимое – это "Безумный мутант мстит беззащитным детям с верхних уровней".
– Верхних? – Стайлз с интересом наклоняется вперед. – Но я думал, что вакцину делали только Ниже-Средним.
Мелисса отрицательно качает головой.
– Нет, вначале делали не только им. Это было частью скандала, но ты, возможно, уже не помнишь подробности с того момента, как он разразился. Нет, сначала они вакцинировали всех детей без исключения. Это продолжалось, наверное, около трех-четырех лет, но потом у первых вакцинированных начали проявляться побочные эффекты, поэтому детей с верхних уровней перестали вакцинировать, а те случаи замяли.
Стайлз медленно кивает.
– ...Но в то же время они продолжали делать вакцину детям с ниже средних уровней, надеясь, что никто ничего не узнает.
– Да, – Мелисса снова кивнула и скривилась. – Как обычно. Наверное, мы могли бы дать им шанс, сделать вид, что они рассчитывали на благополучное предотвращение новых вспышек свиного гриппа, но... Думаю, в этом, как никогда, замешана политика. Создатели вакцины хотели заработать денег, и никто, как обычно,особо не беспокоился о детях, живущих ниже пятидесятого уровня, – она качает головой и обреченно пожимает плечами, прежде чем снова встретиться с ним взглядом. – Но что самое интересное в личности Создателя мутантов...
Стайлз рассмеялся, и она тоже улыбнулась.
– Вот это имечко. Серьезно?
– ...самое интересное в личности Создателя мутантов, – продолжает она, ее глаза поблескивали на уставшем лице, – это то, что он нацелен только на детей с верхних уровней, а это... по моему мнению, придает правдоподобности теории о политическом заявлении и/или о мести, и…
Стайлз протягивает руку и накрывает ее ладонь своей, когда она сникает, и заканчивает фразу за нее.
– ...и он принял Скотта за одного из богатеньких детишек.
Она несчастно кивает и громко всхлипывает, перед тем как убрать свою руку и сделать еще один глоток чая.
– Прости, Стайлз. Я не хотела, чтобы это прозвучало так безнадежно. То есть, ты же живешь с мутацией, и я клянусь, что не отношусь из-за этого хуже к тебе или к Скотту, – в конце ее голос срывается.
Стайлз качает головой и опускает взгляд на свою кружку. Он не помнит, чтобы пил чай, но кружка уже оказывается почти пустой. Сгустки трав на дне напоминают ему о сгустках пропитанных ядом тканей, которые Мелисса вытащила из бока Дерека. Он отодвигает от себя кружку.
– Мои родители погибли из-за моей мутации, – его голос звучит слабо и горько, и он не пытается замаскировать это тоном подобрее. – Нет ничего такого в том, что вы расстроены.
Она открывает рот, чтобы заговорить, но тут же снова закрывает его и качает головой.
Они сидят, каждый погруженный в свои мысли.
– Думаешь... – шепчет Мелисса после долгой паузы, не глядя Стайлзу в глаза, – ...думаешь, Дерек сможет ему помочь?
–
Стайлз решил прикорнуть в ожидании, пока Дерек проснется. Он чувствует себя унылым и выжатым, как лимон. Даже несмотря на действие обезболивающих, он чувствует себя стариком, у которого все болит.
Обычно он не сильно тяготился своей жизнью, а теперь, когда Дерек рядом, тем более. Он все равно никогда не жил в достатке, так что он не сильно скучает по тому, что у него было. Те немногие вещи, которые были ему дороги, лежат глубоко в шкафчиках потайного хранилища на двадцатом-тридцатом уровнях Адвокатского бюро, где личность владельца скрыта под семью замками, и никто не сможет его выследить. Эта была одна из первых просьб, о которой он попросил Дэнни. Но со всем остальным он вполне справляется: он крадет достаточно читов для того, чтобы обезопасить и накормить себя; у него все так же есть доступ к интернету и новостным лентам, как и у всех, правда нелегально, так что он не скучает; раньше ему бывало одиноко, но теперь у него есть Дерек, с которым можно поговорить, побродить по окрестностям и свернуться вместе калачиком, чтобы было тепло.
Но лежа здесь, в комнате Скотта, на самом настоящем матрасе, приняв душ во второй раз за неделю, он позволяет себе на минуту насладиться всем этим: чувством защищенности, которое дарят стены и двери вокруг, запахом готовящейся еды, а не той, что из автомата, возможностью несколько раз сменить одежду. Он на мгновение вспоминает о голограммах на станции, об очередях за спальными местами и в столовой. Жить внутри башен было бы неплохо, он согласен, но какой ценой? Это все якобы для их защиты, а потом для изоляции, а потом... кто его знает? Что с ними будет, когда генотипное общество позабудет об отличающихся от них друзей, соседях и их детях?
Ничего хорошего – это уж точно, и Стайлз вполне уверен, что не хочет это проверять на собственной шкуре.
Он скучает по папе, по маме и даже по Дереку, который сейчас спит в соседней комнате. Просто до этого они неделями не отходили друг от друга. Он знает, что ничего не бывает вечно, но он устал все время быть в бегах, от того, что ему все время нужно все продумывать, быть на чеку. Он не хочет возвращаться обратно за улицу, но он не представляет себе свое будущее, кроме того, что оно будет коротким и депрессивным. И он не мечтает о чем-то большем, не желает жить на верхних уровнях, просто... если они с Дереком смогут подняться с улиц, этого было бы... наверное, этого было бы достаточно.
Он проваливается в сон, предаваясь мечтам о том, как он заходит в комнату, а там Дерек ждет его с улыбкой на лице, о том, как он касается его без всякого воздействия мутации, как обычный нормальный человек.
–
Он просыпается от того, что Мелисса и Скотт спорят на кухне, выбирается из спутанного одеяла, в который сам же завернулся, задевает бедром комод, когда встает на ноги и спотыкается. Он выпрямляется, стягивает оставшуюся часть пушистого одеяла со своей лодыжки и швыряет его обратно на постель Скотта, прежде чем направиться к двери и проскользнуть в коридор.
– Мам, нет! Ты не можешь заставить меня вот так уйти! – в голосе Скотта слышны гнев и отчаяние. Несмотря на то, что Скотт для Стайлза, как брат, он знает, что лучше не влезать в семейную ссору МакКоллов.
– Скотт, это для твоего же блага. Ты не можешь больше оставаться здесь, не сейчас. Это опасно! Ты же знаешь! – Мелисса расстроена, но тон у нее твердый. Она не собирается сдаваться, и Стайлз вздыхает с облегчением. Она права, Скотт не может здесь оставаться. Больше нет.
Они не замечают, как он пробирается в комнату Мелиссы и крадется к кровати. Глаза Дерека закрыты, дыхание ровное, но Стайлз знает, что он не спит. Он устраивается на краешке кровати, прижавшись бедром к боку Дерека, и позволяет себе протянуть руку, чтобы убрать прядь волос с его лба. На вид ему уже гораздо лучше, дыхание больше не затрудненное, и лицо уже не такое бледное. Стайлз удивляется тому, насколько сильное облегчение он сейчас ощутил. Сначала Дерек был для него красивым и опасным незнакомцем, но потом стал другом, партнером, и одна только мысль о том, что с ним могло что-то случится и что Стайлз мог потерять его навсегда, подействовала на него гораздо сильнее, чем он думал на тот момент.
Он не замечает, что его зависшая над лицом Дерека рука трясется, пока Дерек не тянется к ней со все еще закрытыми глазами и не хватает ее своей. Стайлз думает, что вот сейчас Дерек откроет глаза и что-нибудь скажет, но он просто опускает руку Стайлза и прижимает ее к своей теплой груди, позволяя ему почувствовать силу ровного сердцебиения в молчаливом ободрении.
– Тебе уже лучше?
Стайлз сам не знает, почему он шепчет, особенно с этими криками, доносящимися из кухни, но тусклый дневной свет сменился неоном, горящим в ночной тьме, и сама атмосфера к этому расположила.
Дерек улыбается, обнажая свои клыки.
– Как никогда.
Стайлз улыбается в ответ и бьет его по груди.
– Врешь. Мелисса сказала, что тебе нужен как минимум день, чтобы прийти в норму. Но... – он кладет свою руку обратно туда, куда ее до этого положил Дерек, – ...я рад.
Дерек изучает его лицо своими странными, светлыми глазами и кивает, а затем переключает свое внимание на то, что происходит за дверью.
– Из-за чего они ссорятся?
Стайлз вздыхает.
– Кажется, Мелисса хочет, чтобы Скотт ушел с нами.
– Жить на улице? – Дерек хмурится. – Зачем? Разве не лучше остаться здесь и избегать публичных мест? Особенно, пока он не научится контролировать свою мутацию.
– Казалось бы, – Стайлз печально качает головой. – Только вот семья, на которую они работают, занимают не последнее место среди членов партии Охотников. Слышал когда-нибудь о сенаторе Ардженте?
Стайлз чувствует, как напрягается каждый мускул под его рукой и как глаза Дерека наливаются красным, когда тот пытается сесть.
– Эй, эй! Все нормально, ложись обратно, ты в безопасности, просто... – Стайлз придавливает его своим весом изо всех сил и то, что у него получается удержать его, свидетельствует о том, что Дерек все еще очень слаб. – Остынь, мать твою. Семья Мелиссы уже давно работает на их семью, Скотт рос вместе с их дочерью. Они еще ничего не знают.
Дерек постепенно успокаивается, и Стайлз прекращает давить ему на грудь.
– Но теперь ты понимаешь, почему ему небезопасно здесь оставаться, – он приподнимает брови, глядя на Дерека, и тот резко кивает. – Да. Вот-вот. По той же причине я всегда отказывался жить с ними. Я не хотел подвергать их риску. Но теперь Скотт...
Дерек глубоко вздыхает и приподнимается на локтях.
– Она хочет, чтобы я научил его контролировать мутацию, – звучит как утверждение, а не вопрос, и Дерек делает такое движение бровями, что кажется, будто они живут своей жизнью и способны выражать собственное мнение.
– Да. Он побудет с нами, пока мы не придумаем что-нибудь получше, и тебе придется научить его справляться со всем этим, – Стайлз старается не думать о том, как это все будет. Теперь, когда их трое, это в разы увеличивает вероятность того, что их могут поймать, особенно учитывая то, что Скотт никогда не жил на улице будучи мутантом, все время убегая и скрываясь. Будет сложно, и, если бы это не было чрезвычайно важно, Стайлз убежал бы от этого груза в противоположном направлении настолько быстро, насколько смогли бы унести его тощие ноги. Но у него явно не было выбора, так что ему придется как-то смириться с этим. – Сможешь?
Дерек сбрасывает с себя тяжесть тела Стайлза и садится полностью, дыша с усилием. Простыня спадает с его обнаженной груди, и Стайлз смог в полной мере ощутить идущий от него жар под своей рукой.
– Не знаю. – в голосе Дерека звучит сомнение. – Я такой с рождения. Я не знаю, как научить кого-то контролю. Это происходит на уровне инстинктов.
Стайлз опускает голову на теплое крепкое плечо Дерека и закрывает глаза. Крики стихли, значит скоро им придется выйти туда, навстречу трудностям.
– Попробуешь?
Он чувствует, что Дерек осторожно кивает, и облегченно вздыхает.
–
– Скотт, если ты пнешь меня еще раз, я клянусь лобковыми перьями самого злющего петуха Тии, я прибью тебя, слышишь?
Стайлз, может, и лежит с закрытыми глазами, но он все равно чувствует, как надулся Скотт так же ясно, как если бы видел его при полном тусклом свете дня.
– Дерек забрал себе все покрывала.
– Да, и ты решил впиться в мои голени своими острыми пятками. Нам тут всем не очень-то. И нам постоянно будет не очень. Мы сейчас играем в нашу любимую игру под названием «не очень», и мы с Дереком, друг мой, очень хороши в ней! Ферштейн? – Стайлз чувствует, как рука Дерека сжимает его бедро в молчаливой попытке увещевать его. Он сделал глубокий вдох и понизил голос. – Прости. Иди сюда, – он притягивает Скотта поближе к себе, поправив изоляционный слой под плащом-невидимкой. Естественно, он плотно облегает их, пытаясь спрятать всех троих. Мелисса пытается достать им еще один, но Дэнни так хорошо модернизировал этот, что Стайлз не уверен, что любой другой плащ сможет скрыть их так же. – Забудь представления Ниже-Средних о личном пространстве. У нас, земных жителей, нет такой роскоши, – он ухмыляется и обнимает Скотта за талию. По крайней мере, будучи зажатым между двумя телами, ему тепло, даже несмотря на то, что костлявые коленки Дерека упираются ему в бедра, а неугомонные пятки Скотта бьют ему по голеням. – И я говорил тебе, что чтобы плащ-невидимка работал, надо лежать смирно. Так что прекрати, блядь, вертеться.
Скотт порывисто вздыхает, но, наконец, замирает, и Стайлз снова погружается в сон, тихо молясь про себя, чтобы они пережили еще один день и их никто не поймал.
–
– Так? – Скотт снова пытается втянуть когти. Дерек хмурится.
– Нет. Вот так, – Дерек взмахивает рукой, и его когти резко вырастают, опасные огоньки вспыхивают в свете неоновой вывески над их переулком. Он снова взмахивает пальцами, и когти полностью исчезают, пальцы снова становятся длинными, тонкими и бледными, привычными Стайлзу. – Тебе нужно найти якорь, чтобы контролировать свое обращение.
Скотт вздыхает.
– Я не понимаю, что такое якорь. Я просто чувствую себя таким злым все время. Ненавижу. Ненавижу все это! – он запустил пальцы в волосы, оттягивая их и выглядя таким несчастным, что Стайлзу захотелось подойти к нему, но в последний раз, когда он попытался его утешить, он случайно активировал у Скотта, по словам Дерека, полную бета-версию, и они все испугались до усрачки.
Сейчас он от обоих держит дистанцию, но ему это не нравится.
– Дерек, какой у тебя якорь? Может, если ты расскажешь Скотту, как его обрести, то это поможет ему.
Дерек замирает, его лицо становится нечитаемым, и любопытство Стайлза тут же возрастает. Ему кажется, что он многое узнал о Дереке, пока наблюдал за тем, как тот пытается учить Скотта, даже если весь этот процесс до чертиков расстраивал обоих парней и все, о чем он узнает лишь заставляет его хотеть знать еще больше.
– Моим якорем была семья, – тихо проговорил Дерек, и у Стайлза внутри все потяжелело. Ну, конечно, это была семья. Не зная их лично, так легко забыть о том, что Дерек постоянно был окружен своими близкими, что он рос вместе со своими родными и двоюродными братьями и сестрами и никогда не был предоставлен сам себе, пока однажды ему не пришлось сбежать и скрываться, что Стайлз-то на самом деле – меньшее, что у него было в жизни.
Скотт делает шаг вперед и молча кладет руку на плечо Дерека, и Стайлз мысленно благодарит своего лучшего друга за проявление сочувствия. Им всем тяжело. Ни Дерек, ни Скотт не привыкли делиться Стайлзом, и они оба все еще пытаются справиться со своими свежими потерями и бороться с территориальными инстинктами. Скотт был более чем непредсказуем со своей мутацией, а Дереку было трудно не обращать внимание на беспокойство Стайлза по поводу изменений Скотта, создавая клубок из стресса и огорчения, который, кажется, только Стайлз мог распутать. Но к концу дня они стараются со всем справиться, и Дерек льнет к прикосновению Скотта и принимает его, спокойно воспринимая заботу и утешение от одного друга через другого.
Дерек делает глубокий вдох.
– Потом это был гнев. Суть якоря в том, что он должен быть чем-то, отчего ты испытываешь самые сильные эмоции. Это должно быть что-то, что больше всего заставляет тебя оставаться собой. Тебе нужно научиться концентрироваться на этом чем-то и уметь абстрагироваться от происходящего вокруг, и таким образом, это что-то вернет тебе контроль, – он встряхивает руками и выпускает когти. – А теперь сосредоточься на чем-нибудь и попробуй еще раз.
Скотт делает глубокий вдох и морщится, пытаясь сконцентрироваться. Он раскрывает резко ладонь, и у него вырастают когти, а затем исчезают, когда он делает так еще раз. На его лице расплывается счастье, он начинает прыгать вверх-вниз, и даже Дерека пробивает на улыбку, прежде чем он хлопает парня по плечу.
– Я сделал это, я это сделал! Сработало! – Скотт улыбается от уха до уха, заставляя свои когти появляться и исчезать снова и снова. – Стайлз, ты видал? Я смог!
– Я видел, дружище. У тебя отлично получается! Ты самый лучший!
Дерек поворачивается к Стайлзу так, чтобы Скотт этого не заметил и язвительно дергает бровью, на что Стайлз закатывает глаза.
– Да, да, Дерек тоже самый лучший. Вы оба лучшие из лучших, – он показывает язык, и Дерек счастливо улыбается, повернувшись обратно к Скотту, который все еще продолжал весело щелкать когтями туда-сюда.
Стайлз достает планшет, и к нему приходит неожиданная мысль.
– Эй, Дерек, – тот поворачивается к нему и смотрит вопросительно. – А какой якорь у тебя сейчас?
Дерек моргает, долго смотрит на него, а потом качает головой и снова отворачивается к Скотту.
– Хорошо. А сейчас попробуй то же самое с зубами.
–
– Стайлз, – Скотт поравнялся с ним, когда Стайлз отошел от автомата, которого он только что с помощью своей поддельной карточки заставил выдать порцию, рассчитанную на две недели. Прокормить их всех становится все сложнее и сложнее, так как повышенный метаболизм Дерека и Скотта заставляет их есть примерно в два раза больше, чем Стайлз, поэтому ему приходится уходить все дальше и дальше от их места, чтобы провизии хватило на всех.
– Господи, Скотт! – Стайлз бьет его кулаком в плечо, но потом тут же встряхивает им от боли. – Нельзя же вот так подкрадываться ко мне. Я ведь мог пырнуть тебя ножом, если бы не тащил всю эту хрень.
– Прости, – Скотт с раскаянием берет один из пакетов с едой и перекидывает его через плечо, пока они спускаются к тому месту, где раньше было озеро. Запах болотного газа тяжело повис в воздухе, и Стайлз жалеет, что у него нет ничего, чем можно было бы заткнуть нос. Он ни за что не пошел бы сюда ранним утром, так как низко стелющийся туман в этом районе липкий и сырой и еще долго ощущается на коже после. – Я уже отнес свои вещи и решил поискать тебя.
Стайлз немного успокаивается. Скотт всегда такой милый, что он чувствует себя придурком, когда раздражается на него по таким мелочам, к которым Скотт еще не приспособился.
– Спасибо, дружище. Я ценю твою помощь.
– Да не за что. – оживляется Скотт. – Эй, а помнишь Эллисон?
Стайлз закатывает глаза и заглядывает за угол, прежде чем схватить Скотта за руку и провести его через широкую улицу, уворачиваясь от пролетающих мимо аппаратов.
– Конечно, я помню Эллисон. Ты бегаешь за ней с трех лет.
Скотт улыбается.
– Да...
Стайлзу хочется спрятать лицо в ладонях, лишь бы не видеть это выражение на лице Скотта, но он не хочет случайно уронить сумки, поэтому просто закрывает на мгновенье глаза.
– Ладно. Так, к чему ты спросил про Святую Элли?
– А, я виделся с ней! – Скотт радостно улыбается, а Стайлз украдкой оглядывается вокруг, прежде чем схватить друга за рубашку и толкнуть его к ближайшей стене.
– Чего? – прошипел он, рука, держащая ткань рубашки затряслась. – Ты ведь понимаешь, что ее семья хочет твоей смерти? Каким образом вы виделись? – ему в голову приходит внезапное предположение, и он в ужасе отпускает Скотта. – Ты же не приводил ее в наш переулок? Боги, скажи, что нет.
Скотт поправляет рубашку с оскорбленным видом.
– Нет, не приводил, спасибо за доверие. И мы любим друг друга. Она не стала бы причинять мне вреда и неважно, что говорит ее семья.
Стайлзу хочется приложиться лицом об стену.
– Ты любишь ее. Единственную дочь одного из самых влиятельных политиков, который желает, чтобы таких, как ты, переловили и сделали с ними черт знает что. Из всех девчонок на свете ты решил влюбиться именно в эту. У тебя вообще что ли нет чувства самосохранения?
– Все совсем не так, Стайлз, – голос Скотта звучит настойчиво, умоляюще.
Стайлз скрипит зубами.
– Ну, конечно.
– Как бы то ни было, я хотел сказать, что виделся с ней, и она думает, что она может что-то знать про Создателя мутантов.
– Да ну? – Стайлз отрывает голову от стены, о которую прислонился в отчаянии. – Что она знает?
– Ну, точнее, она знает кое-кого, кто знает про него.
Стайлз прищуривается.
– Кого, Скотт?
– Ну... – неуверенно тянет Скотт. – Помнишь Лидию Мартин?
–
Стайлз не виделся с Лидией Мартин с тринадцати лет, когда она сообщила ему, что ни при каких обстоятельствах не поедет с ним на метро Транс-Экспресс, потому что только у Ниже-Средних нет своей летающей машины, а она не из таких, и не желает водиться с ними.
Она выглядит точно так же, как и всегда, усаживаясь напротив него на липкие бетонные сидения за фургончиком семьи Дэнни, все так же хорошо сложенная и с достоинством выше, чем у большинства людей вдвое старше нее. Волосы у нее все того же прекрасного огненного оттенка, глаза большие, зеленые. Тот факт, что она добровольно проделала весь этот путь до земли, чтобы поговорить с ними, красноречиво говорит о ее преданности делу о поимке Создателя мутантов.
– Лидия.
– Кзсибор*.
Дерек переводит на него удивленный взгляд, а Стайлз морщится. Естественно, она безупречно произнесла его имя. Она ухмыльнулась, когда он закатил глаза.
– Ну и что же привело тебя к нам? – сладко улыбается он. – Дружеский визит?
– Не неси чушь, Стайлз, – она чопорно складывает руки на коленях. – Я пришла к вам, потому что считаю, что у нас...– она осторожно перевела взгляд с него на Дерека, – ...могут быть общие проблемы.
Стайлз слегка прищуривается, снимает воображаемую шляпу и говорит:
– Конечно, миледи. Мы к вашим услугам, – Дерек бросает на Стайлза пристальный взгляд и незаметно придвигается к нему ближе. Это не проходит мимо внимания девушки, ее взгляд перескакивает с одного на другого. – Мы с нетерпением ожидаем скорейшего излияния вашей думы, – он снова улыбается и приглашающе разводит руками.
Она закатывает глаза, делает долгий глоток из своего высокого стакана, заставляя их подождать, и только потом начинает говорить:
– Как вы уже, наверное, догадались, мне, как и всем, кроме Дерека... – Стайлз чувствует, как напряглись мышцы Дерека, прижимающегося к нему, но парень не сдвинулся с места, – ...в детстве сделали вакцину. Ее начали делать сразу после эпидемии свиной оспы в 89-ом, которая широко распространилась и убила тринадцать процентов населения ниже пятидесятого уровня, и это только последняя, – она делает глоток и перебрасывает волосы через плечо. – Как бы нам не казалось, что правительство мало заботят низшие классы, они прекрасно знают, что болезни задерживаются внизу только до поры до времени, и они стремились опередить распространение следующей эпидемии, поэтому, когда появилась возможность создать вакцину, которая повысила бы иммунитет всех детей, они ухватились за нее. И таким образом, мы все оказались привиты, – она теребит кольцо на своем длинном пальчике и улыбается. – Естественно, через пару лет начали проявляться мутации, и они решили похоронить все доказательства и наказали вакцинировать только низшие классы, пока это все не всплыло.
Эллисон согласно кивает.
– Я помню, когда впервые появились новости о мутациях. Моя мама не переставала проверять, не изменилась ли я как-нибудь, – она смеется и очаровательно склоняет голову вниз, и Стайлз почувствовал пропасть между их происхождением и статусом, которая неизмеримо увеличивалась. – Она проверяла меня каждый день в течение нескольких месяцев, просто чтобы убедиться, что я все еще нормальная.
– Я тоже была нормальная. Я никогда не проявляла признаков мутации, – Лидия ритмично постукивала ногтями по столешнице. – пока на прошлой неделе на меня не напал тот псих со шприцом.
Скотт громко ахнул, и Стайлз не удержался и закатил на это глаза. Как будто это не было очевидно с самого начала ее рассказа.
– На тебя напал Создатель мутантов? – Скотт в шоке округлил глаза.
– Да, – Лидия аккуратно посасывает напиток через соломинку, проталкивая ее через кусочки льда на дне стакана. – И думаю, я знаю, кто он такой.
Стайлз заставляет свой голос звучать ровно.
– Мадам, вы завладели нашим вниманием.
*Кзсибор: (прим. переводчика) Так как работа была написана в 2014-ом, на тот момент в сериале еще не было раскрыто настоящее имя Стайлза. Зрителям было известно только то, что оно непроизносимое и имеет польское происхождение. Здесь автор предложила свой вариант его настоящего имени. Кзсибор – древнее мужское польское имя.
–
Лидия отказывается говорить дальше, сидя на улице, поэтому после бурных упрашиваний Стайлза Дэнни все-таки соглашается впустить их внутрь. Скотт с Дэнни пару раз уже встречались, и они радушно кивают друг другу, пока Скотт забирается в грузовик. Эллисон улыбается и пожимает ему руку, прежде чем проследовать за Скоттом, Дерек плетется за ними следом. Следующая – Лидия, и глаза Дэнни прищуриваются, когда она подходит ближе. Он выбрасывает руку в сторону, не давая ей пройти.
– Ты.
Лидия обаятельно улыбается и похлопывает Дэнни по щеке.
– Впусти нас, и я покажу тебе, как мне удалось взломать твою последнюю систему безопасности.
Дэнни долго смотрит на нее прищурившись, но в конце концов убирает руку и позволяет ей забраться внутрь, вновь загородив путь уже Стайлзу.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Стайлз, – низко и со всей серьезностью говорит Дэнни. – Из-за этого дерьма на нас всех может моментально начаться охота.
Стайлз согласно кивает и засовывает руки в карманы, чтобы не мять ими рубашку.
