Текст книги "В гостях у Маши Роговой (СИ)"

Автор книги: Zigmund Friend

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

– Лёш, не надо, – тут же подала голос испугавшаяся Лара.

И он посмотрел на этого бухого раскачивающегося Галкина, которому незаслуженно досталось всё самое лучшее, вспомнил, как он, да и они все, не считая Машки, изводили его весь вечер, отчего ему было жутко неприятно, и уж очень ему сейчас хотелось залезть на этот карниз и доказать, что он чего-то стоит, что он не такой лох, каким они сегодня пытались его выставить… но нечего играть по правилам этого ублюдка.

И промолчав, он развернулся и зашагал к выходу с крыши.

– Баба! – Прокричал ему вслед Галкин, – иди в унитазе утопись!

Лара поспешила вслед за Блэквайтером.

Парень вернулся в беседку, где и уселся, весь напряжённый, и просидел некоторое время в одиночестве, пока к нему не подсела Лара и сказала нежно:

– Слушай, ничего такого нет в том, что ты проиграл.

– Да? А мне показалось, для тебя это наиболее важно…, – злобно буркнул он. Вырвалось.

– Ну извини, пожалуйста, я просто… не знаю, я заревновала тебя. Как дура себя повела.

Он со вздохом обнял её, не зная, что и думать, а Лара сразу прижалась к нему, чего он просто и хотел весь этот тупой напряжённый вечер, и потом, когда они вот так вот молча просидели некоторое время, прошептала:

– Пойдём домой?

Потом ребята шли себе по ночному городу, держась за руки, и шли в основном молча, наслаждаясь прекрасной осенней погодой и горящими над ними фонарями.

А потом Лара вдруг остановилась напротив него, они посмотрели друг на друга, и она спросила:

– Слушай, Лёш, а можно тебя спросить? Ты ведь к Маше ещё что-то чувствуешь?

Блэквайтер почувствовал, как у него застучало сердце в этот момент.

ЭТО БЫЛ ОЧЕНЬ ТЯЖЁЛЫЙ МОМЕНТ ЕГО ЖИЗНИ

Он вздохнул, набрался уверенности и сказал:

– Да, я ещё что-то к ней чувствую. Возможно, я даже её люблю, больше всего на свете… я долгое время пытался убежать от проблем, думал, что смогу забыться, забыть об этом, но потом она вдруг появилась, и кажется, я не смог. Извини, ты правда очень классная, но я не могу приказать своему сердцу. Я ещё не разобрался в себе.

И потом Лара, сломавшись от этих слов, побежала прочь, а Блэквайтер остался стоять в полном одиночестве на ночной улице…

«Возможно, если бы я сказал всё именно так, всё было бы совсем по-другому… и кто знает, как всё развернулось бы?»

Но на самом деле всё было не так, и всего этого Блэквайтер не говорил.

На самом деле после её вопроса, после того, как у Блэквайтера застучало сердце, он изобразил улыбку и ответил:

–Лар, ну что ты такое говоришь? Я ведь с тобой, а не с ней, а она… давно уже в прошлом. Так что тебе нечего меня ревновать.

И после этого Лара крепко впилась в него своими объятиями, и они так стояли и обнимались.

А Блэквайтер думал о том, что, похоже, всё ещё не разобрался в себе, и не понимает, чего хочет от своей жизни… «Я ещё просто до сих пор не повзрослевший подросток»

ВОТ КАК ВСЁ БЫЛО

А в это самое время, хоть он и не знал этого, Машка с Галкиным сидели на крыше, где бухой в хлам Галкин уже допивал остатки блейзера.

Машка же молча смотрела вперёд и думала о многом – о своём выборе, о своих ошибках… и ещё о чём-то таком, что она скрывала совсем от всех вокруг.

О ЧЁМ ДАЖЕ БОЯЛАСЬ ДУМАТЬ

Потом Галкин полез к ней целоваться, Машка в этот момент отвела взгляд, заставив его недоумевать, и набравшись смелости, сказала:

– Слушай, Макс. Нам надо расстаться.

– Чего?

– Я думала, что у нас всё хорошо… точнее, пыталась себя в этом убедить. Брала паузу, чтобы в себе разобраться, вернулась, надеясь, что теперь-то всё станет нормально… но ничего не стало нормально. Извини, но мне не нравится твоё поведение. И мы не подходим друг другу.

Галкин начал кричать ей, что она ошибается, что она охуела вкрай, он столько ждал её, но Машка уже не слышала и не слушала.

Она встала, почувствовав себя свободной, и быстро зашагала прочь с крыши.

НАВСТРЕЧУ НОВОЙ ЖИЗНИ… ВОЗМОЖНО…

====== Глава шестьдесят четвёртая – Как завоевать сердце Марии Роговой ======

«НУ ЧТО ЗА ПИЗДЕЦ!!!»

Вот такие мысли были у Машки в голове, когда она проснувшись, зашла в вк, а там пятьдесят с лишним сообщений от Макса Галкина, и он всё ещё «ПЕЧАТАЕТ…».

– А-а-а-а! – Завопила блондинка и сразу забилась головой об подушку, надеясь побыстрее сбежать от проблем.

Потом, вся сонная и на нервах из-за того, что вспомнила про события вчерашнего вечера, она поднялась с кровати и, пойдя вперёд, врезалась прямо в дверь, забыв открыть её.

ВСЁ СЕГОДНЯ НЕ ТАК

Но она ещё не подозревала, насколько…

Потому что как только Машка вышла в коридор, мимо с корзинкой апельсинов в руках прошла мама и на ходу бросила:

–Маш, мне там твой этот миленький глава студсовета звонил, просил, чтобы ты встретилась с ним сегодня, а то уже два собрания пропустила, ну шо такое?

Машка сразу закрыла рот ладонями, чтобы не завопить.

И быстренько-быстренько зашагала в сторону ванной, по пути думая «Может в ванне утопиться?», но столкнулась лицом к лицу с папой, который, пока дочь храпела, уже успел пересмотреть за это утро на ноуте шедевр своего времени, Трон 1982 года, и был страшно доволен собой.

Он спросил с улыбкой:

– Маш, куда как ураган несёшься?

В ответ дочь спустила ладони со рта и завопила, глядя на него.

Он спокойно отреагировал так:

– Э-э-э, ладно, вижу, у тебя тут своя атмосфера.

И пошёл себе собираться на работу, а Машка забежала в ванную, где сразу закрылась на защёлку, прижалась спиной к двери и прошептала:

– Ну нафиг это всё…

НАДО ВАЛИТЬ ИЗ СТРАНЫ, ПОДАЛЬШЕ ОТ НИХ ОТ ВСЕХ

«Подальше от них от всех, держаться подальше от них от всех…», именно с такими мыслями блондинка зашла в универ и спокойно себе, как самая обычная девушка, зашагала в сторону аудитории на четвёртом этаже, пытаясь делать вид, что в её жизни ничего не происходит.

Но как только она прошла через турникет, к ней откуда ни возьмись подлетел Павлик Морозов, и схватив её за руку, спросил:

– Маш, можно с тобой поговорить?

Она неуверенно кивнула.

А ОН-ТО ЗДЕСЬ ОТКУДА?

Машка его не замечала всё это время с тех самых пор, когда у них произошёл тот неприятный инцидент… ну, с Кристиной. Он её больше не доставал, она о нём и думать не думала.

Слышала только от кого-то из одногруппниц, что ему отец машину подарил.

«Большая шишка прям теперь».

Но щас Морозов отвёл её к стене, где негромко заговорил:

– Я слышал, что ты порвала с Галкиным.

А ОН-ТО ОТКУДА УЖЕ СЛЫШАЛ?!

«Вера… сто пудов Вера уже всё прознала и всё всем растрепала».

Ох, иногда эта Вера её так бесила, и Машка жалела, что вообще с ней познакомилась.

– А я расстался с Кристиной, полностью. И я… я сделал это, потому что очень изменился, осознал, каким я был… неправильным. В общем, я хочу, чтоб у нас всё возобновилось.

– Э-э-э… ты не в себе, кажется. Головой, может, ударился. Или ещё чем-нибудь.

– Да нет, я… я осознал всё наоборот! Слушай, Маша, ну прошу, дай мне шанс, я докажу, что мне можно верить!

ДА ВЫ, БЛЯТЬ, ВСЕ ИЗДЕВАЕТЕСЬ, АААА!!!

У НЕГО ЧТО, ВЕСЕННЕЕ ОБОСТРЕНИЕ?!

Машка начала мысленно искать пути к отступлению.

– Ну давай, Маш, ну я прошу тебя, соглашайся.

– Э-э-э… да, дай я… подумаю… годик другой, хорошо?

– Годик другой?

– Ну день. Два.

Или лучше никогда.

И Машка, осторожно обойдя Морозова, быстренько побежала в сторону лестницы.

«Быстрее на пару, быстрее подальше от них от всех»

БЛИН, ОН ЖЕ СО МНОЙ ВМЕСТЕ УЧИТСЯ!

«АААААА!!!!».

Оказавшись в аудитории, Машка уселась подальше ото всех на заднюю парту, где собралась сидеть в полном одиночестве и познавать суть мироздания или ещё какую-нибудь подобную хрень.

А потом в аудиторию вошёл их препод, Степанов, вместе с Галкиным…

КАКОГО ХРЕНА?

Степанов широко улыбнулся и сказал:

– Познакомьтесь, друзья, это ваш новый одногруппник Максим Галкин. Перевёлся внезапно.

Лара даже присвистнула, а Морозов поморщился, понимая, что у него внезапно появился ну очень сильный конкурент.

Машка же была проще – у неё просто отвалилась челюсть.

Все одногруппники сразу одновременно, как по команде, прямо как в меме, оглянулись на неё и начали пристально смотреть.

«Э, э, вы чё смотрите, я вам чё, обезьяна в цирке?»

– Найди свободное место, – кивнул Степанов Галкину.

Тот, дойдя до самых последних парт, уселся за парту рядом с партой Машки, заставив ту отодвинуться как можно дальше, вжимаясь в самый угол парты.

Она посидела так, сильно нервничая, немножко, пытаясь слушать препода – (но слова залетали в одно ухо, проделывали очень извилистый путь через её хромосомы, и вылетали из другого уха) – потом аккуратно попыталась оглянуться тайком в сторону Галкина и увидела, что он, не отворачивая головы, пялится прямо на неё.

И сразу нервно отвернулась.

«Ладно, потерплю».

В этот момент ей в телефоне пришло СМС: «Галкин: я тебя всё равно просто так не отпущу».

БЛЯЯЯЯ!

Как только пара закончилась, Машка моментально собрала вещи и выскочила из аудитории, ловко миновав и Галкина, и попытавшуюся что-то спросить Лару, и пялящегося на неё Павлика Морозова.

«Дом 2 уже какой-то».

Выбежав в коридор, Машка ловко так добежала до первого этажа, где трусцой побежала по вестибюлю.

Вскоре к ней присоединилась удивлённая Аня, которая начала также бежать вместе с ней, и на ходу спросила:

– Э, привет, Маш, а чё это ты делаешь?

– То, что у меня получается лучше всего.

– Это что же?

– Убегаю от проблем.

Но когда они добежали до лестницы у спортивных залов, Аня всё же её остановила, усадила вместе с собой на лестницу и попросила объяснить наконец нормально, что происходит.

– Да ничего, блин, не происходит! Я Галкина вчера бросила, а он меня вернуть пытается, в группу к нам перевёлся… и мне Морозов с утра в любви ещё признался.

– Пашка?

– Да.

Аня расхохоталась и сразу пошутила:

– Ты прямо как в передаче «Найди жениха».

Машка закатила глаза от этой шутки, и собралась уже было уходить, но увидела, как издалека к ним приближается Морозов, и запаниковав, начала оглядываться; ну и дошло это всё до того, что она залезла в стоявший рядом большой мусорный бачок, притянув колени к подбородку и согнувшись как следует, а Аня закрыла её, встав у мусорного бачка спиной.

К ней подошёл Морозов и спросил:

– А ты Машу не видела случайно?

– Нет!

Морозов удивился столь быстрой реакции, но лишь спокойно себе пожевав жвачку – его уже ничего не удивляло – поплёлся дальше выискивать свою возлюбленную.

Аня, убедившись, что он достаточно ушёл, постучала Машке по голове и отшутилась:

– Вылезай, доярка из Хацапетовки.

Морозов же очень скоро нашёл в спортзале болтушку Веру, сидевшую на скамейке, подсел к ней, положил руку на плечо и сказал:

– Верочка, ты же у нас всё-всё-всё знаешь, расскажи пожалуйста, как мне ключик к сердечку нашей Машеньки найти.

– Ха, да ни за что на свете, ты же её поматросишь и бросишь. А я подругу ни за какие коврижки не предам!

– Ладно, а я тогда пойду щас и расскажу всем, как ты вчера с Леной за полуголыми борцами в раздевалке подглядывала, потому что тебя мускулатура твоего задрота, видимо, не устраивает. Счастливо.

И Морозов уже двинулся в путь, а запаниковавшая Вера с разбегу запрыгнула ему на спину, обхватив его руками и зашептала:

– Стой, стой, стой, ну Павлик, ну зачем так категорично-то, ты же достойный кандидат на Машино сердце.

– Вот так бы сразу. Только слезь с меня.

И потом Вера привела его в пустую аудиторию на пятом этаже, где Морозов уселся на первую парту, а Вера написала на доске крупными буквами «КАК ЗАВОЕВАТЬ СЕРДЦЕ МАРИИ РОГОВОЙ», и обернулась и сказала:

– И-так, у нас сегодня лекция. Мы вычислим все её слабые и сильные стороны.

– Чё? Да ты чё несёшь, ты мне просто скажи, что делать и всё.

– Ой, какой ты не романтик… ну хорошо, давай ты её спасёшь, и она сразу снова в тебя влюбится, вот это прям верняк.

Морозов нахмурился, посмотрел на Веру как на последнюю дуру и спросил:

– И как это, по-твоему, я её спасу?

– Ну-у… давай я Галкина спровоцирую, скажу, что она про него гадостей наговорила, он на неё нападёт, а ты ему такой На! И всё, она твоя.

Всё это время Вера активно жестикулировала, изображая то удары, то поцелуйчики, отчего Морозову стало совсем не по себе.

– Ну во-первых, – начал он, – ты попробуй вырубить Галкина, а во-вторых, если у тебя все планы такие тупые, то неудивительно, что на тебя только этот ботан повёлся.

– Да иди ты, Семён нормальный… ладно, а давай тогда ребят подговорим, они на неё наедут, а ты спасёшь как настоящий рыцарь? Ничё ведь не теряешь.

(Морозов сразу представил, как Машка идёт по двору универа, к ней пристают сразу сто парней, Морозов гордо подходит к ним в плаще Супермена, кричит «Уйдите, тупые гопники», ударяет одного и сразу все одновременно падают… мда…)

– Не, хуйня твой план, давай ещё что-нибудь, – сухо отрезал он.

– Ой, всё-то тебе не нравится… ну а давай ты тогда ей сто роз купишь, и когда она из универа выходить будет, на тачке своей прям перед ней дрифтанёшь, двери откроются, и ты такой: привет, детка! И она твоя!

– Ага, ещё чё скажешь, может, на вертолёте прилететь и на резиновом гандоне спуститься? Короче, не знаешь ничё, так и скажи, сам разберусь.

– Ой, да пожалуйста.

Так Морозов и ушёл, а Вера осталась стирать надпись с доски – не дай Бог ещё Машка войдёт и увидит.

«Неловко выйдет тогда»

Машка же на следующей перемене, уже вся измученная смс-приставалками от Галкина, по инициативе Лены отправилась вместе с ней в актовый зал, «потому что той надо было что-то там ей показать».

И ЧЕГО ОНА ОПЯТЬ ПРИДУМАЛА?

Вот они вошли, и тут свет в актовом зале погас, зато прожектор засветил на сцену, на то место, где стоял Павлик Морозов.

«Ну класс, блять».

Морозов был весь надушившийся, причёсанный назад, прям стиляга какой-то, в дорогом чёрном смокинге с бабочкой и с микрофоном в руке, и громко заговорил в микрофон:

– Специальный сольный концерт для Марии Роговой, девушки, перед которой я очень сильно виноват в прошлом! Ди-джей, музычку!

Он щёлкнул пальцами, что из-за находящегося вблизи микрофона, было очень даже громко, на огромной громкости в актовом зале заиграл джаз, и Морозов запел.

«Что удивительно, выходит у этого полудурка очень даже неплохо… мог бы в гастрольный тур поехать».

Всё это выглядело прямо как в каком-то клипе, Машка стояла и пялилась на него, даже не в силах отвести взгляд, хотя хотелось, потому что всё происходящее действительно завораживало; Морозов же очень хорошо вытягивал ноты, всё повышал и повышал тембр.

А потом и вовсе с микрофоном в руке спрыгнул со сцены и зашагал навстречу всё также стоящей там на одном месте Машке.

Когда Павлик остановился от неё всего в нескольких шагах, то поднял руку, и музыка сразу прекратилась.

Рогова только сейчас заметила, что от Лены уже давным-давно и след простыл.

«Киданули».

Ну и пусть…

Морозов тихо проговорил в микрофон, и его тихий голос умудрился оказаться громким:

– Маша, прости меня за то, что я так много ошибался в своей жизни, что не очень хорошо повёл себя когда-то… я был очень глуп и боялся признать, что мне на самом деле нужно.

Потом он положил микрофон на пол, подошёл к Машке и прошептал уже так, чтоб точно слышала только она, а не ещё какая-нибудь подслушивающая за дверью Лена:

– Прошу, дай мне ещё один шанс.

Машка поглядела ему прямо в глаза, в эти искренние сейчас глаза, которые, возможно, были ей в какой-то степени и дороги…

Не зря же она когда-то отказалась, чтобы он голым бежал и позорился по универу, а ведь у неё был шанс поставить его на место; но она не стала.

Сейчас перед Машкой встал тяжёлый выбор.

«Я ведь слишком много допускала ошибки… делала что-то, потому что это было просто… а вдруг в мыслях у меня было что-то совсем другое?»

Кто-то совсем другой?

Был уже поздний вечер, когда к Блэквайтеру в дверь постучали.

Он с тяжёлым вздохом поднялся со своей кровати, лениво дотащился до двери и поглядел в глазок.

И ВЫТАРАЩИЛ ГЛАЗ.

А потом быстро-быстро открыл дверь, и увидел в полный рост стоявшую за порогом пьяненькую Машку.

Ту пьяненькую Машеньку Рогову.

Она мило виновато улыбнулась ему и сказала:

– Привет… прости, мне некуда больше было пойти, и я… наверно, случайно постучала.

– Ты… ты хочешь войти?

Эти слова дались ему нелегко.

Но Машка сразу радостно кивнула.

Кажется, жизнь их обоих брала совершенно неожиданный оборот.

«Может, судьба, от которой мы оба довольно долго бежали, всё-таки вернула нас туда, откуда мы начали?».

====== Глава шестьдесят пятая – Финал? ======

Блэквайтер не мог поверить своим глазам: Маша Рогова, его соседка, один из его лучших друзей, и просто девушка, по которой он тайно воздыхал больше года, сейчас сидела у него на кровати, пьяненькая, и смотрела на него с улыбкой.

Он думал, улыбнуться ей в ответ или нет…

«Вряд ли Ларе это понравится».

С другой стороны, она ведь просто пьяная, забитая своими проблемами, пришла к нему как раньше, как к другу… раньше ведь это ни к чему не приводило, так почему сейчас должно?

Он для неё навсегда просто друг.

(Он сразу представил, как они с Машей, ставшие вдруг какими-то жутко известными медийными личностями, сидят на какой-нибудь пресс-конференции вместе, где им задают вопросы, и кто-то из толпы спрашивает:

– А вы двое трахаетесь?

– Нет, мы просто друзья, – неохотно отвечает Блэквайтер.

– Ой, а можно, можно я отвечу? – Сразу с улыбкой прорывается Машка к микрофону, – нет, мы с Блэквайтером ПРОСТО ДРУЗЬЯ, ничего больше у нас нет и быть не может. Даже если будет конец света, и для того, чтобы его остановить, нам нужно будет переспать, я всё равно откажусь, и он останется для меня просто другом!

– Клёво, пойдём тогда пошпёхаемся? – Предлагает ей тот самый парень из толпы.

– О, конечно, давай, ты такой милый!)

«Да ничего в этом плохого нет, я ведь люблю Лару… вроде как… с Машкой у нас ничего, мы друзья, это давно пройденный этап».

Блэквайтер вернулся с кухни с шоколадными печеньями в тарелке, уселся напротив блондинки, протянул ей печенье и сказал:

– Вот, печенье принёс, угощайся.

– Спасибо, Лёш, ты просто самый классный…, – протянула Машка, глядя куда-то в сторону, потом взяла одно печенье и быстро запихнула себе в рот. Блэквайтер стал ждать, когда она прожуёт.

– И всё-таки, что с тобой случилось? Где ты так налакалась?

– Нигде… просто шла по улицам и пила в гордом одиночестве, как сильная независимая женщина. К нам сегодня в группу Галкин перевёлся, потому что я его вчера бросила, – Рогова икнула, – а ещё мне Морозов в любви признался… со сцены пел.

– Оу. И кого ты выбрала?

Машка задумчиво поглядела в сторону, а затем снова на Блэквайтера и честно ответила:

– Никого… я раньше думала, что мне нужен кто-то из них. Но может, я ошибалась. Может, мы совершенно не подходим друг другу?

Подумать только, сколько Блэквайтер раньше отдал бы за эти слова.

Он не отвечал, и их молчание затянулось, а потому Машка прервала его, предложив и хлопнув при этом по своим коленам:

– Давай погадаем. Умеешь?

– Да-а… нет.

– Короче, бери книгу и выбери рандомную страницу и строчку. Задай вопрос, и найдёшь на этой самой строчке ответ.

Не став спорить, Блэквайтер стянул с верхней полки забитого книжного шкафа рандомную книгу, «Оно», и предложил 585 страницу и 19 строчку.

– Давай, задавай вопрос, – предложила Машка.

– Ну… меня бухого на вписке кто-нибудь выебет?

– Ахахахах, ну и вопросы у тебя… ну давай, и что?

Блэквайтер раскрыл нужную страницу и, опешив, растерянно прочёл:

– «Думаю, отличные шансы у «Чикагских медведей», – ответил Майк»… класс, меня собираются отжарить медведи.

Машка взорвалась от смеха в этот момент, и столько смеялась, что Блэквайтера уже насмешил её смех, и он присоединился к подруге.

Затем она предложила:

– Всё, всё, теперь я. Э… 258 страница, пусть первая строчка, – Машка взяла книгу у друга в руки и задала свой вопрос, – меня кто-нибудь по-настоящему любит?

Они оба в нетерпении уставились в книгу, где на нужной строчке прочли: «Как всегда, Билл стрельнул взглядом направо, налево».

– И что это значит? – Не поняла Машка, – мне по сторонам оглядеться?

Ну класс, мысленно хохотнул Блэквайтер, если глядеть по сторонам, то увидишь только меня.

Нет, судьба, даже не пытайся посылать нам тайные знаки и символы, ни у кого не получилось в своё время сделать так, чтобы я выбрался у неё из френдзоны… так что пора бы и тебе закончить эти тщетные попытки.

И тут Машка резко вскочила, подбежала к окну и, прислонившись к нему лицом, сказала:

– Блэквайтер, ты посмотри на это… снег! Ты можешь себе представить, в октябре пошёл снег. Это же настоящее…

– Волшебство, – договорил он за подругу, встав рядом.

Они оба как будто почувствовали какую-то тайную связь друг с другом.

«Это у нас дружба такая крепкая или что?».

Машка начала просить:

– Пойдём на улицу, на снегопад снизу поглядим, ну пойдём.

– Хорошо, пойдём.

Они вышли, и это… это был, пожалуй, один из самых волшебных моментов в жизни Блэквайтера, который он позже запомнит на всю оставшуюся жизнь:

Они с Машкой были одни на ночной улице, где было прохладно, но не холодно, на них летел снег, и они пытались ловить его руками, а снег всё усиливался и усиливался.

Его было всё больше и больше, и вскоре он закидывал собой им лицо и одежду.

Ребята смеялись и ловили его, раскрыв рты.

Блэквайтеру было просто хорошо в тот момент.

А ПОТОМ ВНЕЗАПНО ВСЁ ПРЕКРАТИЛОСЬ – потом появился тоже сильно бухой, даже сильнее Машки, Макс Галкин, который раскачивался из стороны в сторону, идя к их дому, и ещё издалека прокричал:

– Маша!

– Ну блин, опять он…, – тихо пожаловалась блондинка другу.

Блэквайтер вдруг в этот момент вновь обрёл какое-то странное мужество(которое когда-то помогло ему спасти торчка-суицидника и перепрыгнуть на вершине колеса обозрения), и решил заступиться за подругу, а потому, когда Галкин уже почти подошёл к ним, заслонил Машку собой и твёрдо сказал:

– Отстань от неё, она не хочет с тобой говорить.

– Слышь, ты чё ваще тут крутого строишь? Иди ваще нахуй, френдзоник, я тебе ебало до сих пор не разбил, потому что за тебя подруженьки твои плачут, не трогай малыша… всё, свали давай, я не с тобой говорю.

Он оттолкнул Блэквайтера и начал приставать к пытающейся отцепиться от него Машке, начал кричать на неё, и в какой-то момент даже обозвал словом, которое вывело Блэквайтера из себя.

Синонимом к этому слову была бы профурсетка.

ДАЛЬШЕ ВСЁ ПРОИСХОДИЛО КАК В КИНО.

В голове у него заиграла крутая музыка, какие обычно играют в видеоиграх, когда идёшь бить ебала всяким монстрам в слешерах.

Всё для него замедлилось.

Он свирепыми глазами поглядел на Галкина как на своего заклятого врага(это всё из-за ваших компьютеров!).

А потом одной рукой агрессивно развернул его к себе, и сжав другую руку в кулак, с силой ударил Галкина по челюсти.

(так сильно я, наверно, ещё никогда никого не бил)

И Галкин от такого удара даже отлетел и упал в бухом состоянии.

И Блэквайтер, и Машка опешили от произошедшего… он словно бы вернулся с небес на землю.

Галкин, придя в себя через некоторое время, кое-как поднялся, держась рукой за повёрнутую челюсть(щас он как никогда был похож на типичного городского бомжа), и прошипел, глядя на Блэквайтера:

– Считай, ты уже труп.

– Ну давай.

На этот раз Галкин ничего не ответил. Он просто зашагал прочь, раскачиваясь из стороны в сторону, а по пути агрессивно со всей силы пнул дерево, жёстко сматерившись на него.

«Да уж, крутой парень».

И уже когда он скрылся из виду, а ребята всё ещё приходили в себя, Машка вдруг обернулась к Блэквайтеру и крепко обняла его.

Он тоже в ответ почему-то захотел крепко её обнять, и даже сделал это.

И так они стояли и крепко обнимали друг друга, как будто самые дорогие друг другу люди, прошедшие через громадную, кровавую войну.

«Как же я соскучился, оказывается, по этим объятиям… и даже не понимал этого…»

Он ведь чувствовал всё это время, после того самого танца на концерте «Crystal Castles», что ему чего-то не хватает. Оказалось, этих объятий.

Потом они закончили обниматься и медленно отстранились друг от друга, хоть и не очень далеко, они всё ещё стояли в нескольких милиметрах друг от друга, словно парень и девушка…

ну, те, которые встречаются.

Они поглядели друг другу в глаза, и Машка прошептала… нет, та пьяненькая добренькая Машенька Рогова, по которой так воздыхал Блэквайтер, прошептала:

– Мне просто не верится… ты меня спас…

– Если… будет снова тебя доставать, скажи мне, – уверенно ответил Блэквайтер.

Всё больше и больше набираясь уверенности.

Он уже не мог не замечать того факта, что его сердце колотится как сумасшедшее.

– Хорошо… хорошо…, – закивала Машка, – Лёш…

ДА ЧТО Ж Я ТАКОЕ ДЕЛАЮ?

Нет, это неправильно.

Она давно в прошлом, и не нужно пытаться давать своему мозгу надежду на ещё один шанс…

ты ведь любишь Лару.

Да?

Он оборвал блондинку, сказав:

– Думаю, нам пора домой. Тебе нужно поспать, у тебя тяжёлый день был.

– А-а-а… да, наверное.

Пришлось ей согласиться, но как будто… неохотно, что ли?

Она, будто заставляя себя, отстранилась от Блэквайтера, тяжело дыша, и пошла в сторону их подъезда. Блэквайтер за ней, смотря ей прямо в спину… (и не мог взгляд оторвать почему-то)

Потом они вместе поднялись и остановились у двери в квартиру Машки.

Она прошептала с неохотой:

– Пока тогда.

Блэквайтер кивнул.

Маша обняла его и начала открывать свою входную дверь ключами, а потом зашла туда и закрыла её за собой.

Блэквайтер встал так, опустив голову и тяжело дыша.

(В голове теперь была целая тысяча негативных мыслей)

«Блэквайтер, ты идиот»

На следующий день в универе он рассказал обо всём Лео, когда на перемене они шли по коридору, и закончил свою мысль так:

– …Ну, даже не знаю. Она ведь ничего прямо мне не сказала, может, это был такой акт дружбы… близкой дружбы с её стороны. Может, мне показалось просто, и зря я это всё…

– А что она должна была сказать? Ей надо было с кольцом в руках встать на колено и сказать…

После этого Лео остановился, обернулся к Блэквайтеру, положил руку на сердце и громко, по-театральному заговорил:

– Блэквайтер, я люблю тебя, я жить без тебя не могу, и единственное, чего есть замечательного в моей жизни – это ты, будь моим и только моим!

– Ого, – произнесла Лиза-документовед, проходившая именно в этот момент мимо, и услышав лишь последнюю фразу от Лео, в очередной раз подумала, что они с Блэквайтером геи.

Лео прокричал ей вслед:

– Да нет, я не это хотел сказать… ну то есть это, но не я, это типа я как его девушка говорил… нет, нет, не в смысле, что я его девушка, я не девушка, я парень… не его парень! Я просто парень и он просто парень.

Лео замолчал, поняв, что несёт полную хрень.

А Блэквайтер вздохнул и сказал:

– Не знаю, может, я действительно ошибался всё это время… вдруг я действительно, ну, до сих пор люблю Машу? Вдруг это не лечится, а Лара… может, не так уж мы с ней и подходим друг другу? Мне… мне надо побыть одному.

Лео кивнул, а Блэквайтер быстрым шагом устремился к выходу во двор.

Где, пройдя некоторое расстояние, хотел остановиться, чтобы покурить, как вдруг сзади к нему подскочила Машка и, внезапно дотронувшись до плеча, вскрикнула:

– Бу!

Блэквайтер вздрогнул, обернувшись к ней, как на штыках. ЧЁРТ, ОНА ТУТ

Они помолчали, и первой начала Машка:

– Можно с тобой поговорить?

– Угу, – неохотно согласился Блэквайтер.

– Слушай… я хотела тебе громадное спасибо сказать за то, что ты спас меня вчера от этого Галкина. У меня из головы не выходит, и вообще для меня никто ничего подобного не делал.

– Ну я же твой друг… извини, я пойду.

Передумав курить, Блэквайтер поспешил прочь, к остановке(ну нахуй, поеду домой), но Машка крикнула ему вслед:

– Ты действительно любишь Лару?

– Что?

Блэквайтер, сильно опешив, остановился и обернулся к Машке.

Сердце у него забилось как бешеное.

Он увидел, что на Маше Роговой лица не было.

«Поверить не могу, что это происходит… СО МНОЙ».

Машка неуверенно продолжила:

– Вчера я уже готова была дать Морозову ещё один шанс… он так искренне говорил мне о том, как сильно изменился… но я почувствовала, что веду себя как дура. Что всегда вела.

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ

– Что, если я ошибалась всё это время? Если на самом деле я любила совершенно другого человека, но всегда боялась себе в этом признаться? А на самом деле просто даже и не понимала, что бывает такая любовь… такая сильная любовь.

Блэквайтер застыл, глядя ей в глаза.

Машка набралась храбрости и тоже посмотрела ему в глаза.

Так они и застыли, смотря в глаза друг другу, и Блэквайтеру казалось, что это длится уже целую вечность: что планеты зарождаются во Вселенной, проживают целые жизни и уничтожаются, или их кто-то уничтожает, а они с Машкой, всего двое во всех огромной Вселенной, кто всё понимает, всё безмолвно стоят и смотрят друг на друга.

И что говорить-то им ничего и не нужно.

«Нам страшно говорить, но это ведь не так важно, да? Мы всё способны понять и так, и поддержать друг друга и без того…»

Так кто нужен мне на самом деле?

Вдруг, после того, как вся эта вечность с разрушающимися мирами прошла, он услышал позади, у самой двери в универ крик Лары:

– Блэквайтер!

Он будто очнулся и посмотрел на неё: на машущую ему рукой рыжеволосую девушку… на свою девушку.

А потом обернулся и посмотрел на Машу.

И почувствовал: сейчас, походу, самый важный момент в его жизни…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!

====== Глава шестьдесят шестая – Связной ======

Шёл уже декабрь.

На улицах мело как никогда, будто по желанию какого-то тёмного колдуна, очень любившего снег, а в жизни Блэквайтера, подобно плавно спускающейся на землю с небес снежинке, всё было плавно: он учился, проводил время со своим лучшим другом Лео, а также, но чаще, со своей девушкой… с которой в последнее время у них всё чаще бывали ссоры, в основном, разумеется, по её, а никак не по его вине.

(Ну серьёзно, давила)

Лео всё-таки вступил гитаристом в какую-то там музыкальную группу, правда, они в основном бухали на репетициях, а не тренировались… и это когда вообще приходили.

Ах да, насчёт той ситуации.

Блэквайтер всё-таки подошёл в тот день к Ларе, своей девушке, а потом и он, и Машка не знали, как вновь заговорить об этом… и тянули, тянули, обоим было страшно.

Ну и в итоге Блэквайтер так и решил остаться с Ларой.

А Машка вскоре вернулась к Галкину, который всё-таки её уломал… вроде конфликтов у них больше не было.

По крайней мере, Маша Блэквайтеру ничего такого не рассказывала.

Да и после той довольно странной истории обоим было неловко, и они как-то стали всё меньше и меньше общаться, в основном избегая друг друга.

Один только Морозов так и остался ни с чем, довольствуясь лишь тем, что Галкин всё-таки перевёлся обратно, и группа по журналистике вновь стала его территорией.

Так незаметно в жизни Блэквайтера пролетели несколько месяцев, беззаботных, более-менее счастливых, и – ЧТО САМОЕ ГЛАВНОЕ – без происшествий.