Текст книги "В гостях у Маши Роговой (СИ)"
Автор книги: Zigmund Friend
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)
Он подумал-подумал: его переполняла злость, и почему-то даже злость к самой Маше, которая сейчас, по его мнению, вела себя как полная дура… и зачем-то пыталась ещё ему помогать, хотя он совсем её не просил, и только хуже в итоге делала.
И сказал:
– Выкради бутылку пива из кабинета Степанова, у него она всегда там.
– Слышь, моя девушка не будет таким заниматься, – заступился за неё Морозов, приобняв блондинку.
Но Рогова отмахнулась, сказав:
– Паш, не надо. Желание есть желание.
Они, несмотря на недовольное бормотание урода-Морозова, от которого Блэквайтер пока решил на всякий случай держаться подальше, мало ли насколько тот разозлится, дошли до кабинета Степанова, в который Маша сначала, сделав глубокий выдох, аккуратно постучала, но поняв, что никого там нет, аккуратно, стараясь как можно меньше скрипеть, приоткрыла дверь и зашла внутрь, а потом… ребята вдруг увидели вдалеке приближающегося Степанова.
Ничего говорить не потребовались, оба быстренько отбежали и спрятались за углом.
У Блэквайтера застучало сердце: он боялся не за себя теперь, а за Машу; он ведь знал, как сильно Степанов её ненавидит.
Ну вот и что он, блин, наделал?
Степанов подошёл к кабинету, а Морозов прошептал, ткнув Блэквайтера локтем в спину:
– Ну вот и чё ты наделал, придурок?
Блэквайтеру и самому было тошно теперь от себя самого. Но его злость переполняла, и он ничего не мог с ней поделать.
ЧТО ЖЕ БУДЕТ, ЧТО ЖЕ БУДЕТ…
Но вдруг у Степанова зазвонил телефон, и он, начав с кем-то говорить, пошёл вообще в другую сторону.
Блэквайтер перевёл дух, и они с Морозовым тут же подбежали к двери кабинета, откуда вышла Машка с бутылкой.
– Ну что, задание выполнено? – С улыбкой спросила она.
– Детка, как ты меня напугала, – сказал Морозов и поцеловал её.
– Да не переживай ты так, я ж не умерла.
– Всё, погнали назад скорей, – и выхватив у своей девушки бутылку, Морозов зашагал назад.
А Блэквайтер вдруг ещё сильнее разозлился на то, что у Маши всё получилось.
Как будто попытался свои неудачи списать в вину кому-то другому, кто… может и не желает ему зла на самом-то деле.
Но он, вдруг не выдержав, схватил Машу за руку, приостановив её, и сказал:
– И совсем необязательно мне помогать в следующий раз, сам справлюсь.
– Я же… да ты… да иди ты вообще, – и, кажется, сильно обидевшись, Маша гордо вздёрнула подбородок и быстро зашагала вперёд вслед за Морозовым, а Блэквайтеру, оставшемуся одному в коридоре, стало совсем паршиво.
Но он всё же в итоге пошёл за ними, потому что вдруг снова почувствовал острую необходимость в том, чтобы увидеть Машку, вдруг она стала ему очень нужна и ему захотелось, чтобы не было всего этого короткого, но неприятного разговора, и Маша снова бы ему помогала, пусть даже и делая только хуже.
Но взгляд её стал каким-то холодным, и она обиженно надула губы.
Они продолжили игру, и он закрутил бутылку, но на этот раз когда Морозов его подъёбывал, Маша уже за него, Блэквайтера, не заступалась, а просто игнорировала происходящее.
Бутылка указала в этот раз на Морозова, и Блэквайтер снова выбрал правду – уж этому уроду он не доставит столько удовольствия, чтобы тот манипулировал его действиями… особенно после произошедшего с Машей.
– Ты на Машу дрочил? – Спросил он с издевательской улыбкой, из-за чего Маша не смогла сдержать смешок, и Блэквайтеру стало вдвойне обидно.
– Нет, – подавленно ответил он, и Морозов вдруг поставил ему фофан, сказав: «За пиздёж».
Маше, кажется, стало совсем неприятно тут находиться, и она обратилась к своему парню:
– Ладно, Паш, пойдём уже отсюда, на пару скоро пора.
После она молча встала и ушла, а Морозов, складывая бутылки в рюкзак(как алкаш, да), ядовито прошептал Блэквайтеру:
– Ну всё, пизда тебе, ушастый.
И тоже ушёл, догоняя Машку.
А Блэквайтер остался тут один… наедине со своей подавленностью.
После универа он в одиночестве бродил по улицам, и поэтому поздно-поздно подошёл к своему дому, где ещё издалека увидал Морозова с Машей, и приостановился, внимательно глядя на них.
Они были пьяные, очевидно, из-за этих бутылок, значит, Маша была в своём особенно милом состоянии, и они раскачивающиеся со смехом выходили из их с Блэквайтером подъезда.
Маша провожала своего парня.
Он обернулся к ней, они встали друг напротив друга очень-очень близко, прислоняясь друг к другу… и засосались.
И поцелуй их длился долго, а потом закончился, Маша с улыбкой на него посмотрела, и уже аккуратно чмокнула его в губы.
После этого она зашла в подъезд, а Морозов пошёл к остановке.
А Блэквайтер постоял-постоял на месте, чувствуя, что не так уж у них двоих теперь всё и плохо, и он снова остался неудел.
Как всегда.
И кто вообще знает, что у них тут сегодня было.
И он вдруг со всей силы пнул по бордюру, и заорал:
– А-а-а-а-а-а!!!!!!
====== Глава двадцать вторая – Автопати ======
Ну, была не была.
С этой мыслью Блэквайтер с подносом в руках подсел в столовой к Ларисе, которая сидела одна, как обычно безэмоционально уткнувшись лицом в экран телефона, где листала ленту новостей, надеясь найти хоть один какой-нибудь годный мем.
– Привет, – и притворно, и по-настоящему как бы одновременно, он даже сам этого не понял, улыбнулся Блэквайтер и протянул девушке печенье с одной из своих тарелок, – не хочешь печенье? Не считая крошек, оно очень даже ничего.
– Да нет, спасибо.
Помолчав ещё чуть-чуть, потому что они оба не знали, как наедине им продолжать диалог, Блэквайтер решился спросить:
– А я вот слышал… вы с Машей собираетесь на какую-то тусовку… я так, краем уха услышал.
Он решил не добавлять, что для этого специально несколько минут незаметно двигался за компанией активистов, которые были дружками Маши.
– Ну да, собираемся, – неохотно ответила Лара, – слушай, тебе это реально прям так интересно?
Блэквайтер вдруг почувствовал себя ну очень глупо: он ведь реально как какой-то сталкер следил за другими ребятами, потом решил всё выведать у подруги девушки, когда у самой этой девушки вообще парень есть, а на него ей ну настолько уже наверное похуй, что просто большего похуизма тупо в природе не существует!
– Ладно, извини, – пробурчал он и, схватив поднос, начал подниматься.
– Подожди.
Блэквайтер остановился.
Лара вздохнула и сказала:
– Ты же знаешь Аню? Вот это она решила типа на последний отрыв перед сессией организовать тусу для активистов в загородном доме родителей, ну и если там они каких-то друзей приглашают, те тоже могут прийти, вот меня Машка и пригласила. Так что тебе лучше с собой Аней поговорить.
Улыбнувшись, Блэквайтер кивнул:
– Спасибо.
И быстро потащил поднос, на котором ещё оставалась еда, к мойке, потому что ему уже стало слишком пофиг на еду, ему сейчас важно было просто найти Аню.
Сделал он это в читальном зале библиотечного корпуса, и к этой встрече тоже подготовился основательно: заранее узнал, по какому предмету она занимается, за шоколадку переписал лекцию у девушки с её потока, и теперь с тетрадкой аккуратно подсел к ней и заговорил:
– Привет, Ань.
– Привет, – мило улыбнулась она как всегда.
– А ты… ты по культуре делаешь работу? Просто у меня лекция есть, если хочешь, могу дать переписать. Ну так, просто.
– Правда? Спасибо, это очень мило, – с улыбкой на лице Аня взяла у него тетрадку и начала листать её, изучая материал.
Блэквайтер помолчал ещё немного, а потом всё же пошёл в наступление:
– А я слышал, ты тусу организовываешь?
– Угу, для активистов, – ответила девушка, не отрывая взгляда от тетрадки.
– Да, туда как раз друзья мои идут, ну знаешь, Маша, Лара… наши, выходят, общие, хе-хе… ну я подумал… может, можно мне тоже прийти?
– А, да без проблем, в эту субботу. Адрес у них тогда спросишь.
Фух. Неужто всё так просто, обрадовался парень.
Но тут Аня обернулась к нему и спросила:
– Слушай, а ты чего-нибудь весёленького мог бы достать?
– Типа… приставки или подземелья драконов?
– Ну зачем подземелья драконов, – захихикала Аня, – гашиша, например, можешь принести?
– А…
НЕТ, НЕТ, СКАЖИ НЕТ, ДЕБИЛ, НЕ МОЖЕШЬ, ГДЕ ТЫ ЕГО ВОЗЬМЁШЬ!
– Да, без проблем.
– Ну супер, жду тогда в пятницу.
Так у Блэквайтера появилась новая проблема.
И чтобы её решить, пришлось снова связываться с Гатило – он один из всей их прошлой компашки ещё имел связи с миром наркотиков, где можно было достать подобное.
Его сразу начали, конечно, спрашивать про граммы-килограммы, ещё какие-то непонятные штуки, в которых он не разбирался – когда он связывался с такими вещами, за него всегда всё другие делали; поэтому парень предпочёл просто сойтись на том, сколько он готов в это вбухать денег – косарь, который передал Гатило, тот пошёл на Гидру(магазин такой, окда) заказывать товар, вечером Блэквайтер получил адрес, где всё спрятано.
Пришлось ночью в компании Гатило тащиться с фонариками на телефонах в парк аттракционов недалеко от дома, потому что дилер додумался именно там всё спрятать, но они ничего не нашли…
– Бля, походу, сталкеры уже обшарили, – пожал плечами Гатило.
– Вот блин… и чего делать теперь?
– Полагаю, идти бухать с горя на последние деньги.
– Да даже последних денег уже нет!
Так Блэквайтер облажался в самом простом деле, что ему поручили.
Теперь уже и день вечеринки стало ждать не так круто, точнее и до этого было не круто, он ведь там увидит Машу с этим её дебилом-парнем, но хоть терпимо, а теперь он ещё и… ладно уж, облажался.
«Да забей, там наверно все бухие сразу будут, и никто об этом даже и не вспомнит!».
Эта мысль его мало по-мальски успокоила.
И вот наступил вечер вечеринки, Блэквайтер приехал на остановку, вблизи которой(хотя вблизи – очень громкие слова, пришлось тащиться два километра в гору) находился загородный дом родителей Ани.
Там он, пройдя мимо тусующихся во дворе бухих активистов, подошёл к двери, и его сразу встретила Аня, заулыбалась и закричала:
– О, Лёша пришёл! Ребят, все сюда, Лёшка гашиш принёс!
Вот блин…
Ему захотелось даже зажмуриться от позора, а ко входу сразу подбежала кучка студентов, среди которых были и Морозов с Машей, что было для него особенно унизительно, и Лара чего-то тут стояла, и все жадно впились в него взглядами.
Морозов проговорил:
– Неужели ты хоть раз в жизни сделал чё-то нормально и не навалил кучу?
В группке послышались смешки, а кто-то из парней, особенно обдолбанный, заступился за Блэквайтера:
– Можно повежливее, человек нам вообще-то гашиш привёз!
– Ну давай, Лёш, сюда, – запросила наркотики Аня.
Как неловко-то.
Ну всё, пора заканчивать этот цирк!
Он собрал всё своё мужество и сказал:
– Ребят, слушайте, извините, там такая ситуация вышла, я правда хотел достать, даже деньги потратил, а там вышло, что другие забрали уже, и в общем…
И тут со всех сторон послышалось недовольное гудение, начали раздаваться обзывательства вроде «Чмо; Лошара; Ну чего от такого ожидать вообще», Машка же закатила глаза, словно ей вообще неприятно тут находиться(а возможно, так оно и было), и ушла в обнимку с Морозовым обратно в дом, Лара перед тем как уйти вообще с жалостью на него посмотрела.
Сам себе уже от такого противен стал.
Остались только они и Аня, тоже явно расстроенная, хотя старалась всё также оставаться вежливой. Она издала какой-то глубокий вздох понимания и сказала:
– Ну ты заходи, если хочешь, и не обращай вообще внимание ни на кого, угу?
Блэквайтер кивнул и вошёл, и начал медленно идти по дому, где везде кто-то сосался, в некоторых местах даже чисто девушки, и ещё тут куча бухла была, а Аня бегала и кричала на всех подряд, чтоб ничего не роняли, или заставляла поднимать.
Блэквайтер чувствовал себя здесь не в своей тарелке.
Он взглянул в сторону дивана, на котором одиноко сидела Лара, не считая сосущихся прямо рядом с ней парня с девушкой, и понял, что Машку надо искать наверху.
А зачем искать?
Да блин, хотя бы просто поговорить, по-человечески.
Блэквайтер поднялся и начал идти по целому лабиринту комнат, и наконец нашёл пустующую.
Тут он постоял немного, и затем услышал знакомые голоса в коридоре – Маши и Морозова.
Морозов говорил:
– А нахрена твой дружок вообще сюда припёрся?
– Да чё ты пристал к нему, видишь же, ему тут и без тебя нелегко.
Они приближались сюда.
Блэквайтер огляделся, и сделал первое, что пришло в голову – залез под кровать(ох как странно, что именно это пришло ему в голову первым, но тут уж ничего не поделаешь).
Они тоже зашли в комнату, он сразу узнал Машину обувь, всегда её узнает. Они сели прямо около его лица на скрипучей кровати, и он сейчас как никогда ощутил, как воняет от ног Морозова… да и от кед Машки тоже, впрочем-то.
Блэквайтер увидел, как тень руки Маши дотрагивается до тени Морозова.
Услышал её голос:
– Слушай, я же сюда не с ним, а с тобой пришла, вечно ты об этом забываешь. Хватит может уже ревновать меня ко всем подряд?
– Да… да, ты права, извини. Просто сама же знаешь, я нервничаю из-за всей этой сессии. Если не закрою на отлично, отец опять начнёт орать, что я жалкое ничтожество и позорю нашу фамилию.
– Всё хорошо будет. Иди давай сюда.
Дальше Блэквайтер услышал, как они ложатся на кровать, и звуки причмокивания губ.
Сосутся.
Это неприятно, он даже поморщился – тут уж не надо страшиться, что тебя кто-то увидит.
Хотя, по сути, именно тут и надо страшиться.
– Ну давай, ну иди сюда, – послышался шёпот Морозова.
Ох блин, они что, трахаться сейчас будут?
Нет, нет…
– Нет, Паш, хватит. Паш!
Затем Машка ногами слезла на пол, на кровати послышались скрипы – это Морозов пересаживался, и потом он спросил:
– Да блин, да чё такое? Всё же у нас нормально, чё ты ломаешься? Или может хочешь дружку своему лучше дать, да?
– Знаешь чё… пошёл ты вообще с такими словами.
Маша встала и зашагала к двери.
– Ну и прекрасно, ну и вали!
Когда дверь за Машей закрылась, и в комнате остались только бухой Морозов на кровати, и Блэквайтер под кроватью, Морозов негромко добавил:
– Шлюха блять… всё равно же мне дашь.
У Блэквайтера внутри всё задрожало от злости.
Морозов поёрзал на кровати ещё немного, потом тоже вышел.
Полежав ещё немножко, следом за ним вылез и вышел и сам Блэквайтер, и принялся искать Машу.
МОМЕНТ САМЫЙ ЧТО НИ НА ЕСТЬ ЛУЧШИЙ.
ТОЛЬКО БЫ ЭТОТ КРЕТИН МОРОЗОВ ЕЁ ПЕРВЫМ НЕ НАШЁЛ
Но кретин Морозов не нашёл, потому что он, оказывается, просто пошёл в толчок.
Блэквайтер же дошёл до балкона, на котором стояла и курила Маша, и он заметил, как она дрожит.
Холодно, похоже… да.
Парень стал медленно приближаться к балкону, и чем ближе подходил, тем страшнее было.
В итоге, конечно, всё дошло до того, что он остановился прямо перед самой дверью и стал просто смотреть на её спину.
А потом она вдруг обернулась, он от этого отскочил, и Маша вся дрожащая вышла с балкона, закрыла дверь, и их взгляды с Блэквайтером устремились друг на друга.
– Лёш, – тихо сказала Рогова.
– Прости меня, – быстро-быстро ответил он, преисполненный какой-то странной уверенности, – я зря так себя повёл, и мне… очень стыдно за это. Я себя очень омерзительно чувствую.
– Я на тебя не злюсь, – покачала головой Маша.
Вдруг их глаза посмотрели друг на друга.
Как странно, подумал Блэквайтер, я не бухой и не под Эй-фи, но я не боюсь отводить взгляд.
Ему показалось, как будто им обоим в этот момент было столько всего рассказать друг другу, и они бы могли стать друг другу ближе чем кто-либо и когда-либо.
Но это почувствовал и Морозов, вышедший наконец из толчка и увидевший их.
Бухой, раскачиваясь, он стал подходить, и первой его заметила Маша, и сразу отвела взгляд от Блэквайтера.
Тот тоже обернулся к Морозову.
Ох, как сильно ему в тот момент хотелось втащить этому уроду!
А Морозов крикнул:
– Чё, всё о своём о женском шушукаетесь? Кстати, Блэквайтер, братан, ты не рассказывал Машке, как чуть не поспорил на неё?
– Что? – Вырвалось у Маши. Это был очень растерянный звук.
– Да, мы с ним хотели поспорить. В тот день, с тромбоном и ваще всей музыкальной группой в столовке. Типа как на вещь. Фу, как низко, а, Блэквайтер? Как мы могли-то? Или у тебя на Машеньку другие планы какие-то?
– Лёш, это…, – растерянно пролепетала Маша, совсем потерявшаяся, Блэквайтер обернулся к ней и испуганно на неё посмотрел, не в силах выдавить ни звука.
Маша словно озверела в тот момент и крикнула:
– Вы!... Да как вы могли-то! Вы два урода просто, отвалите от меня!
И оттолкнув Блэквайтера со своего пути, она зашагала в ту комнату, которая была свободна.
Блэквайтер со злостью посмотрел на Морозова.
– Я же сказал тебе, – прошипел тот, – не выберешься ты из френдзоны.
Тут Блэквайтер почувствовал максимальную ярость, и со злостью ударил Морозова кулаком по лицу, тот же схватил Блэквайтера за воротник, и они оба свалились и начали нелепо барахтаться на полу, пока их не разняли подбежавшие активисты.
– Ты чмошник! – Крикнул Павлик Морозов Блэквайтеру вслед, когда тот с разбитой губой начал уходить.
Блэквайтер чувствовал, будто в тот момент лишился чего-то, без чего существование попросту невозможно. И речь вовсе не о целой губе.
Он спустился на первый этаж и уселся рядом с Ларой.
Она обеспокоенно взглянула на него и спросила:
– Что с губой?
– Да так…
Он не закончил фразу, но Лара поняла главное: жопа. Она всегда умела понимать, в этом её главный плюс.
Лариса предложила:
– Хочешь пива? Заодно расскажешь, что там случилось.
В этот момент на втором этаже бухой Морозов зашёл в комнату, в которой Маша Рогова стояла в полном одиночестве лицом к окну, как самый настоящий Бэтмен, который не чувствует ни боли, ни переживаний. Но её переполняла ненависть.
Обернувшись, она прокричала:
– Вышел отсюда!
– Нет!
– Вышел, я сказала!
– А я сказал: нет.
Морозов подошёл к ней вплотную и схватил руками за щёки. Маша сначала попыталась вырваться, но он настоял на своём, хоть и был жутко бухой и еле держался на ногах. Павлик Морозов сказал:
– Слушай, как ты не понимаешь… дура ты, Маша, как ты не понимаешь, что я же люблю тебя. Да, я не идеален, я это знаю. Я вообще отвратительно поступал, и по отношению к тебе в том числе, но я… я люблю тебя, для меня это главное. Я хочу попытаться измениться ради тебя.
– Измениться? Ты?
– Да.
Маша посмотрела ему прямо в глаза, обоих переполняла ненависть.
Переполняла страсть.
Потом они вдруг слились в страстном поцелуе, потому что им обоим в тот момент, кажется, уже было настолько похуй на свою жизнь, и потом они упали на скрипучую кровать, и Морозов наконец начал снимать с неё джинсовую куртку, затем и рубашку… и всё остальное.
«Говорил же… всё равно же мне дашь…».
====== Глава двадцать третья – Иннокентий ======
Мало кто заметил, но в ту ночь у Ларисы была помада. Красная помада.
(За 10+ часов до заветного поцелуя)
– Хочешь пива? Заодно расскажешь, что там случилось.
Лариса никогда не отличалась особой разговорчивостью по сравнению со своими сверстниками, особенно с такими как Маша или Павлик Морозов.
Но она всегда умела слушать.
В ту ночь они с Блэквайтером долго сидели на диване, он, подвыпивший, рассказывал ей про произошедшее наверху во всех подробностях, описывая все свои мысли и чувства в тот момент.
Она внимательно слушала.
Потом Блэквайтер как-то незаметно от всех уснул прямо там, на диване. Вскоре и Лара решила прикорнуть.
Так они оба и проспали на этом диванчике почти до утра, правда, Лара проснулась раньше.
Она посмотрела на него…
И поцеловала в щёку, больше всего на свете надеясь, что он не проснётся.
Блэквайтер не проснулся.
Очень скоро со второго этажа спустилась Маша, и они с Ларой и Морозовым отправились по домам на машине какого-то там Пашиного друга.
По дороге все молчали.
(За два с половиной часа до заветного поцелуя)
Лариса с Машей сидели за партой в аудитории, ожидая препода; и пока Маша скучающе зевала, Лара писала в тетради слово «БЛЭКВАЙТЕР» и закрашивала буквы.
Она сама не знала, зачем это делала.
Но что-то её толкало на это.
– Чего это там у тебя? – Спросила Рогова.
– Ничего, – поспешила закрыть тетрадь Лара.
Но любопытство Машки оказалось сильнее, и она ловко, несмотря на все протесты Ларисы, выхватила её тетрадку, открыла нужную страницу… и выпучила глаза.
– Лара, ты что…? Да?!
Лара виновато опустила глаза.
Машка с улыбкой похлопала её по плечу и спросила:
– Так, подруга, ну рассказывай, и когда у тебя это началось?
– Я не знаю, что началось. И не хочу об этом думать. Просто он ведь совсем не такой, каким большинство его видит.
Лара стыдливо прикусила губу.
Маше стало немного жаль её.
Ну и дела, подумала блондинка. И почему она заметила это только сейчас?
А может, всё дело в том, что та ну очень уж хорошо такое скрывает?
– У вас с ним что-то было?
Лара покачала головой. Кажется, она даже представить такое боялась.
– Так, Лара, – продолжила Маша уже тише, и сначала оглянулась по сторонам, убедиться, что их никто не подслушивает, – а когда у тебя вообще в последний раз что-нибудь с кем-нибудь было?
Лара помолчала, выдержала паузу, а потом призналась:
– Ну а если никогда, то что?
– Да ладно… офигеть, Лар, так это же нужно исправить.
– Вряд ли я бы могла ему понравиться, – покачала головой Лара.
Она-то знала тайну Блэквайтера.
Рогова хлопнула её по плечу и сказала:
– Да не комплексуй ты, слышишь? Разберёмся мы с твоей проблемой. Нет ничего, с чем Маша Рогова не могла бы разобраться.
Только я не ты, подумала Лара в тот момент.
Ей было страшно.
(За почти три часа до заветного поцелуя)
Всё, что связывало Иннокентия с Ларой – это то, что он видел её по утрам в троллейбусе или в коридорах.
У них не было общих друзей, как и не было каких-то нормальных пересечений в прошлом.
Иннокентий не был каким-нибудь аутсайдером.
Он просто стеснялся заговорить с девушкой, которая ему сильно понравилась.
И так уж получилось, что этой девушкой была Лара.
Иннокентий представлял из себя не то чтобы жирного, скорее здорового по сложению парня с кудрявыми волосами, который любил ходить в футболке с надписью «DC», что обозначало Детектив Комикс, его любимую комиксную вселенную, ещё он носил широкие джинсы с подворотами и кеды.
Самый обычный чувак.
У него и друзья были, и когда-то была девушка, но они расстались(точнее, она его бросила, посчитав бесперспективным и несерьёзным).
Он любил время от времени собираться с друзьями и пить пиво.
И девчонки в его группе нормально к нему относились.
Всё у него, в общем, в жизни было нормально, за исключением одной детали – в его жизни не было Лары.
До этого дня.
Точнее, несколько дней назад, где-то даже больше недели, в очереди к буфету он познакомился с Машей Роговой, которая заговорила с ним первой, потому что общительная оказалась девчонка, и заговорила она как раз на тему ДС, так как в тот день он был как раз в этой своей любимой футболке.
Оказалось, что она тоже предпочитает именно ДС, а не Марвел.
Конечно, Иннокентий узнал её, он помнил, что эта девушка в джинсовой куртке всегда таскалась рядом с Ларой, но…
Он ей этого не сказал.
Как и не сказал, что ему нравится Лариса.
Как он никому об этом не говорил.
В его жизни для всех не было Лары.
До этого дня.
Когда он утром шёл в сторону библиотечного корпуса, мимо него прошла Лара, которая даже не заметила его.
А он и её заметил, и её красную помаду, и её извечную зелёную жилетку.
Всё как всегда.
Но в этот день всё должно было измениться, правда, Иннокентий понял это позже.
(За полтора часа до заветного поцелуя)
В очень светлой головушке Маши Роговой созрел план.
Выпроводив Лару из аудитории – Машка начала, включив свой милый голосочек, просить подругу принести ей кофе, потому что самой впадлу так тяжело тащиться, и та со вздохом вышла из аудитории, – Маша оторвала листочек из своего блокнотика на все случаи жизни, и чёрным маркером из рюкзака в нём печатными буквами, чтобы её почерк было не узнать, и пытаясь сделать этот почерк как можно мужественнее, чтоб не было похоже на девчонку, написала: «Я ОЧЕНЬ ДАВНО ХОЧУ ТЕБЯ ПОЦЕЛОВАТЬ. ЖДУ ТЕБЯ НА БОЛЬШОЙ ПЕРЕМЕНЕ В ПОДВАЛЕ. ТАИНСТВЕННЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ», и засунула этот самый листок в тетрадку Лары.
Вроде романтично.
А сама вышла из аудитории, типа прогуливалась куда-нибудь до туалета, чтобы скрыть все следы преступления.
Потом, дождавшись, пока Лара вернулась в аудиторию, Машка зашла вслед за ней.
Лара обнаружила листок уже когда Рогова спокойно себе попивала кофе, и глаза её округлились.
Она не знала, как на такое реагировать.
Маша изобразила удивление.
– Да уж, не перевелись ещё романтики на Руси, – усмехнулась блондинка, – слушай, я тут вспомнила, что мне надо в деканат. Ты меня тут подожди, ладно, я быстро.
Маше нужно было ещё кое-что сделать.
А Лара стала ждать самого запоминающегося события в своей жизни.
(За полтора часа до заветного поцелуя)
Блэквайтер с Лео сидели в столовой за одним из столов у стены, где народу почти не было, а их рюкзаки лежали на стуле рядом.
И Лео убеждал друга:
– Да чувак, да серьёзно, у тебя прям конкретный такой след от помады на щеке. Либо тебя ужалил какой-нибудь зомбиящер, либо поцеловала реальная девушка. И в первое я поверю куда легче, чем во второе.
– Да ты гонишь, не может быть там ничего.
– Да посмотри ты, блин, уже наконец на свою щеку!
На самом деле Блэквайтер всё заметил уже давным-давно, и специально не попытался отмыть, чтобы показать Лео, но не хвастаясь, а как бы невзначай, как будто ему вообще похуй на это.
За этим крайне увлекательным разговором их и застала Машка, прятавшаяся за углом.
«Вот блин, надо как-то их отвлечь».
Но естественно, ребята не отвлекались, просто болтали себе о всякой чепухе как обычно; эдак они могли и несколько часов просидеть, они так просто уже делали.
Маша фыркнула от недовольства, а потом перешла на экстренные меры – написала Лео сообщение: «Лео, срочно!», а потом дописала: «Лео, это секретно».
В рюкзаке Лео завибрировал телефон.
–У тебя телефон вибрирует, – со скучающим видом изрёк Блэквайтер так, будто это такая же обыденность как ветер или дождь. – Проверь его.
– Сам проверяй, мой же телефон… ахахаха, чё-ё-ё???
Поржав над своей же шуткой, Лео принялся рассказывать про то, почему Аквамен сосёт, а Маша, решив потратить все свои деньги, начала слать Лео смски одну за другой.
В конце концов парень сдался и со вздохом, будто ему сейчас небосвод придётся держать, достал телефон и посмотрел на сообщение.
– Ну что там, твоя воображаемая девушка тебя бросила? – Пошутил Блэквайтер.
– Я у неё во френдзоне, – ответил Лео, а Маше написал: «Да, чё?».
Она изложила суть проблемы – что ему надо отвести Блэквайтера куда-то – зачем – просто надо.
– Пошли, – сказал Лео, засунув телефон в карман и встав.
– Куда?
– Просто пошли.
И повёл друга вглубь столовой.
Тупо, но сработало.
Машка подбежала к лежавшей на столе тетрадке Блэквайтера, в которой тот в основном рисовал, а не писал что-то важное, и засунула почти идентичную записку.
Вдруг сзади послышался голос:
– Опа, вы попались!
Попадос.
(За полтора часа до заветного поцелуя)
Иннокентий сидел за столиком позади стола Блэквайтера и Лео, время от времени угарая над шутками этих гиков бесшумно, как типичный теневой игрок, и занял просто идеальную позицию: его тут никому не было видно.
И Машка, разумеется, тоже его не заметила.
Зато он заметил, как она подкладывает какую-то записку в тетрадь, и подошёл к ней и сказал:
– Опа, вы попались!
Маша вздрогнула, обернувшись к Иннокентию, он поржал, а Маша вздохнула и ответила:
– Фух, Иннокентий, это ты.
– Любовную записку подкладываешь?
– Да я… да, но… это не то, что ты думаешь.
Иннокентий заинтересованно поднял бровь.
– Понимаешь, – начала объяснять Машка, – просто у меня есть подруга, Лара. И я хочу их свести с этим парнем тут. Он, может, и не лучший вариант, зато ей нравится. Я им обоим подложу записки, что они друг друга хотят поцеловать в подвале, они там встретятся на большой перемене и поцелуются. Поцелуй в темноте. Маша умница? Маша умница. Слушай, не говори никому пожалуйста, а?
– Ладно. Сто рублей и я могила.
– Сколько?! Да это грабёж.
– Ой, кажется, дружки щас вернутся.
– Ладно, ладно, – Маша вложила в руку довольного Иннокентия сотку, – ух, вредитель.
– Всё, давай, топай.
Маша ускакала, а Иннокентий подошёл к тетрадке и аккуратно вытащил оттуда записку «Я ОЧЕНЬ ДАВНО ХОЧУ ТЕБЯ ПОЦЕЛОВАТЬ. ЖДУ ТЕБЯ НА БОЛЬШОЙ ПЕРЕМЕНЕ В ПОДВАЛЕ. ТАИНСТВЕННАЯ НЕЗНАКОМКА» и сложил её к себе в карман, после чего улыбнулся.
Значит, её зовут Лара.
(За мгновения до заветного поцелуя)
Маша с Ларой подошли к двери в подвал, Лара призналась, что ей страшно, но Маша тихо прошептала ей на ухо:
– Всё будет хорошо, это всегда страшно. Давай, я тебя тут покараулю. Посторожу, чтоб никто не входил. Вот увидишь, тебе всё понравится.
Лара зашла внутрь, и там её уже кто-то ждал.
Она начала медленно идти вперёд, и остановилась в центре комнаты.
Иннокентий уже ждал внутри.
Он подошёл к ней, и они стояли максимально близко друг к другу, хотя и не видели лиц друг друга.
– Я очень давно мечтал поцеловать тебя, – тихо признался Иннокентий.
Ого, оказывается, не так страшно.
Выждав паузу, Лариса решила назвать своё имя тихим голосом:
– Лара.
– Иннокентий.
(В момент заветного поцелуя)
Каково же было удивление Маши, когда мимо спокойно проходил Блэквайтер, будто даже и не собирающийся в подвал. Маша закричала:
– Лёша! Ты… ты что тут делаешь? Ты почему не в подвале?
– А почему я должен там быть?
– Да потому что… записка… поцелуй… как ты мог вообще?
– Слушай, если ты из-за вчерашнего, то там всё не так.
Маша взъелась, отойдя от двери:
– Да при чём тут вообще вчерашнее! Я наоборот ради тебя стараюсь, хотя мне и неприятно то, что я вчера услышала. А ты тут… снова… как ты можешь позволять людям, которые тобой дорожат, страдать и так отдаляться от тебя?!
– Да тот же вопрос, – огрызнулся он.
– Что?
Но договорить им не дали.
Из подвала вышла Лара, вся сияющая, и сказала друзьям:
– Знаете, а поцелуй действительно вышел чудесным.
– А кто тогда…
Следом за ней из подвала с улыбкой вышел Иннокентий и прошёл мимо Лары, а она посмотрела ему вслед, не сводя глаз.
У Маши отвалилась челюсть.
Блэквайтер совсем ничего не понимал, кроме того, что Маша незаслуженно его в чём-то обвиняет.
Рогова посмотрела на него и сказала:
– Ты доволен? Это так необходимо – всё время лажать и быть ничего не замечающим ослом?
Я говорю это ему… или себе?
Маша Рогова ушла.
Блэквайтер и Лара остались стоять здесь, и Лара поняла:
Только что она пережила свой самый прекрасный, первый поцелуй.
Всё вышло совсем иначе.
Блэквайтер был подавлен.
Лара была счастлива.
====== Глава двадцать четвёртая – Выбор ======
Маша сидела в аудитории во время экзамена по журналистике, боясь даже пошевелиться.
Это был уже четвёртый экзамен в этой её сессии, но именно этот был самый сложный.
