Текст книги "Черт меня дернул притвориться геем! (СИ)"
Автор книги: xxSMILExx
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Я вновь потянулся ладонями к его лицу, желая поцеловать эти любимые губы, каждую складочку по очереди, но он вновь отстранился. Издевается?
– А как же Оксана? – он нахмурился еще больше, убирая своей рукой мои ладони в сторону. Я неодобрительно хмыкнул.
– Ты же не можешь любить нас одинаково. Мы абсолютно разные.
– И люблю я вас по-разному, – я опустил взгляд. Говорить сейчас совершенно не хотелось. Тем более, выяснять отношения. Я мечтал просто отдохнуть от всех своих проблем, тупо нажраться вкусной еды и насладиться вечером. Но почему этого не произошло?
– Мне больно видеть вас вместе, – Макс шумно выдохнул и прижался своими губами к моему лбу. Стало так больно, в груди защемило. Чувствую, как на голову капает что-то теплое…
Я мгновенно отстранился и, обхватив его шею двумя руками, прильнул к нему, целуя.
Хватит с меня! Нет сил терпеть!
– Ты не ответил, – пробубнил он, вновь отстранившись.
– Я…
Я не готов расстаться с Оксаной. Просто не готов! И с Максом! Не хочу отпускать их обоих. Они мне нужны. Как воздух.
***
Наступила пауза.
– Я не могу, – Ник протянул руку и положил её на плечо парня, опустив голову и тяжело дыша. Из его глаз потекли слезы, – Я не могу быть с тобой.
– Я не буду спрашивать причину… – Максим отодвинулся в сторону, отстранившись от Раевского.
– Почему? – тихий голос, почти перешедший в шепот.
– Мне отвести тебя обратно или сам найдешь дорогу? – Неземнов выпрямился и, натянув на лицо маску безразличия, немного улыбнулся.
– Я…сам…
– Хорошо. Тогда пока, – парень кивнул в знак уважения и, развернувшись, быстрым шагом пошел по улице.
Дождь уже разошелся. Теперь он лил как из ведра. Шум бьющихся об асфальт капель приглушил звук шагов возлюбленного.
Ник так и остался стоять у стены, прислонившись к мокрым кирпичам. Он не мог отдышаться и поверить, что все кончено…
***
Я верю, что ты не простишь меня. И не надеюсь. Потому что так надо. Ты не из тех, кто прощает. Ты будешь ненавидеть меня всеми фибрами души. А от ненависти до любви всегда один шаг. Но лишь так я мог осуществить то, что пришло в мою голову за мгновение до расставания… всё будет хорошо.
Я медленно побрел в сторону ресторана, пытаясь избавиться от следов того, что плакал. Наконец, дойдя до пункта назначения, я уже хотел было стянуть с себя мокрую куртку, но тут же понял, что сейчас мне лучше пойти домой.
Войдя в зал, где сидели ребята, я увидел, как весело они беседуют. Такие честные, такие веселые, такие светлые… Алекс что-то показывал в телефоне, а Оксана звонко смеялась, время от времени откидывая темные вьющиеся пряди за спину.
– Алекс, ты не будешь возражать, если я вас покину?
– А что такое? – друг нахмурился, скрестив руки на груди. Оксана вопросительно посмотрела на меня, вскинув бровь.
– Просто мне нехорошо. Хочу поспать.
– Может, тебя проводить?
– Нет, все в порядке.
Оксана переглянулась с парнем и, кивнув, произнесла:
– Надеюсь, что тебе станет лучше. И позвони, как домой придешь, хорошо? Хочу знать, что ты в порядке, – и она, приподнявшись в кресле, еле ощутимо коснулась щеки кончиками тонких пальцев, смахивая кристально чистую каплю дождя.
– Спасибо, – и я, высунув из кармана куртки бумажник и отдав несколько купюр Алексу, отправился в сторону выхода, буркнув напоследок:
– Алекс, расплатишься за меня. Пока!
Выдавив из себя улыбку, я кивнул официанткам, чтобы не обидеть их, и быстрым шагом отправился в сторону дома.
Из-за дождя я уже промок насквозь, но не обращал внимания ни на холод, ни на озноб. Большие капли, стекая с челки и со лба, попадали в глаза.
Я быстро поднялся наверх на лифте и, трясущимися руками достав из кармана ключи, открыл дверь. Спасительную дверь, ограждавшую меня от остального мира.
Бросив сумку на пол, я прислонился к стене и сполз вниз. На глаза вновь навернулись слезы. Передо мной вновь предстал Макс с безучастным выражением лица, будто ему было плевать. Это задело больше всего. Или он действительно лишь надел маску, чтобы не выдать истинных чувств? Каждое его слово казалось наигранным, продуманным... как будто он предвидел все варианты моего ответа.
– Макс, – выдохнув, прошептал я. Можно подумать, он придет, услышав меня.
Но только сейчас я понял, что его люблю больше, чем Оксану. Точнее, я люблю его по-другому. Но лишь в то мгновение, когда он стоял возле меня, а его слезы капали на мои волосы…именно тогда я понял, что обязан дарить ему себя, своё тепло и любовь, безмерную и неописуемую.
Надеюсь, он простит меня.
Ведь я кое-что задумал…
Глава 24
24#
Проблема выбора.
Каждый человек когда-либо в своей жизни колебался, не зная, что именно выбрать – начиная от пирожков с разной начинкой и заканчивая двумя людьми, в которых влюблен. Конечно, люди не могут сравниться с пирожками, но, может быть, порой стоит ко всему этому относиться немного проще? Будто ты стоишь в стороне, и тебя ничего не касается.
Конечно, можно руководствоваться простой истиной «Из двух зол выбирают меньшее». Даже амебы – простейшие, интеллект которых просто смешно сравнивать с человеческим, – когда оказываются окруженными плохими воздействиями, будут удаляться от самого опасного, которое может причинить им больше вреда. Человек же руководствуется не только базовым инстинктом самосохранения, но и умственным развитием, чем сам себе и вредит.
Но почему, выбирая между добром и злом, тянет больше к злу, даже если понимаешь, что будешь страдать? Оно будто намагничено, а добро – нет.
Длинные гудки…
– Алло, Оксан, я дома.
– А, ну и ладненько. Лучше себя чувствуешь? – радостный, но немного беспокойный голос девушки. Слышу, как Алекс что-то говорит на заднем плане, но не могу различить слов. Наверное, разговаривает с одной из официанток.
– Да, просто голова разболелась, – я кивнул, но потом вспомнил, что просто разговариваю по телефону, и собеседник меня не видит. Но тут я заметил по характерным звукам капель, ударяющихся о лакированное дерево, что с волос и одежды стекала вода и заливала чистый паркет.
Блин!
Я, прижав трубку плечом к уху, быстро поднялся с пола и начал стягивать с ног обувь, попутно расстегивая сырую от дождя куртку.
– Может, таблетку примешь?
– Да, конечно, только найти бы её.
Мама всегда в буквальном смысле замуровывала аптечку на семь замков, так как хранила там какие-то больничные медикаменты. Я лишь видел, как она пару раз брала оттуда какие-то капсулы и, положив их в рот, запивала водой. Обычно в те моменты её лицо было заплакано. Я думал, что это какие-то антидепрессанты или просто успокоительное, но, как потом оказалось, это что-то для сердца. Причем, штука довольно-таки серьезная: переборщишь с дозировкой и коньки отбросишь.
Наконец, освободившись от верхней одежды, я взял телефон в одну руку, расстегивая ремень второй.
– Я могу заскочить позже, если хочешь, – игривый голос. Было такое ощущение, что Оксана улыбается.
– Зачем?
– Как зачем? Проведаю тебя. Вдруг ты там загнешься, – хихикнув, она продолжила, – Вдобавок, если не найдешь таблеток от головной боли, я могу занести. Идти-то от силы минут десять.
– Не беспокойся, все хорошо, – я шумно выдохнул, вынимая ноги из черных промокших штанин. По всему телу пробежала дрожь от резко накатившего озноба. Кожа была мягкая и скользкая, и от этого становилось противно. Захотелось принять теплую ванну и выпить горячего чая.
– Ну хорошо, – она снизила голос на один тон, делая его более чарующим, мелодичным и тихим.
– Я, возможно, еще позже позвоню, – пробормотал я, зайдя в ванную комнату и закрывая за собой дверь.
– Ладно, пока. Целую, – и девушка положила трубку.
– Пока…, – прошептал я, почти не обращая внимания на короткие гудки, режущие слух.
Положив мобильник на стиральную машину, я включил горячую воду и стал ждать, пока ванна наполнится до нужного мне уровня. Сев на прохладный бортик, я подставил руки под обжигающие струи, в момент согревающие мои ледяные пальцы.
Я не увижу Макса до конца каникул…
От этой мысли на душе стало неспокойно, появилась какая-то тяжесть, заставляющая уголки губ опускаться, а слезы – наворачиваться на глаза. Вообще, странное явление – если что-то меня расстраивало, то я сразу начинал плакать. Зато после этого на душе становилось так легко и хорошо; я мог вздохнуть полной грудью, хоть на короткое время избавившись от железных оков.
Помню, когда я был еще совсем маленьким, папа говорил мне, что нельзя все держать в себе, потому что некоторые эмоции могут убить тебя изнутри, медленно, по нейрону разрушая каждую клетку мозга. Он учил, что если наружу просятся слезы, то не нужно стесняться их выпускать. В подобном нет ничего постыдного – это лишь показывает, что у тебя есть душа, и ты умеешь чувствовать, переживать, любить.
Я окунулся в спасительное тепло воды. Каждая клеточка моего тела буквально наполнилась до краев, и я растаял, наслаждаясь легким покалыванием от горячих капель.
Мысли о Максиме и о нашем расставании не покидали меня ни на секунду. Почему-то резко появилась потребность в его присутствии, пусть и на мгновение.
Я мельком глянул в сторону телефона. А это идея! Я приподнялся на локтях и мокрой рукой взял мобильник. А, какая разница, его что топи, что не топи – все равно неубиваемая модель.
Набираю его номер, который уже успел выучить наизусть – нет смысла даже в память телефона вбивать.
Длинные гудки, пронзающие тишину.
– Алло, – грубый, беспристрастный голос.
У меня сразу ком к горлу, даже не знаю, что сказать. Но я несказанно рад, что он взял трубку.
Нужно что-нибудь придумать!
– Привет, – блин! Приторно и предсказуемо!
– Что-нибудь нужно?
В груди защемило, стало почему-то так обидно от подобной холодности в его словах.
– Нет, я просто…
– Тогда пока, – и он повесил трубку.
Я сидел и слушал короткие гудки несколько минут, пока не успокоился. Выйдя наконец из ванной, я плюхнулся на кровать в своей комнате и, закрыв глаза, шумно выдохнул, пытаясь привести мысли в порядок.
Неужели он и вправду меня теперь ненавидит?
Глава 25
автор is so happy!! ему прислали арт =3
Я пролежал на кровати минут сорок, пока не понял, что уснуть все равно не удастся, и нужно как-то скоротать остаток дня, пытаясь отвлечься от мыслей о сформировавшемся любовном треугольнике, в котором я играл чуть ли не главную роль.
Глубоко вздохнув, я поднялся с кровати и, поправив домашнюю одежду, которую успел нацепить после ванной, пошел бродить по квартире, раздумывая о том, чем можно заняться.
Почитать? Нет, башка не варит.
Телевизор посмотреть? Да там, как и всегда, ничего путного найти нельзя.
В интернет залезть? Да, время убить можно, но это тоже не вариант…
Может просто пройтись по улице? Свежим воздухом подышать. Вдобавок, вряд ли встречу Алекса и Оксану. Они наверняка разошлись… Даже если не так, то сидят себе в кафе и болтают.
Действительно, пойду-ка я прогуляюсь.
Натянув сухие, недавно выглаженные штаны и теплый зеленый вязаный свитер, я причесался, чтобы не пугать народ, который встретится мне по дороге, бедламом на голове.
Наконец, одевшись и закрыв квартиру на ключ, я устремился вниз по лестнице. Вообще после того происшествия не хочется в лифт даже заходить, потому что есть лишний повод вспомнить о том, как Макс упорно меня тащил на себе на двенадцатый этаж.
Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью свежий, прохладный воздух. Конечно, чистым назвать его язык не поворачивается из-за загрязнения окружающей среды, выхлопов и прочих отходов, но сейчас он показался таким приятным.
Я огляделся по сторонам, стараясь придумать, в каком районе погулять, куда направиться.
Может, пройти мимо кафе, где сейчас должны сидеть Оксана и Алекс? Заодно проверю, как они там. Конечно, скорее всего, они уже ушли, но проверить никто не мешает.
Определившись, наконец, с маршрутом, я отправился в сторону ресторана, еле перебирая ногами, чтобы растянуть прогулку на как можно больший период.
Дождь уже прекратился, оставив после себя огромное количество луж, в которые спешащие по своим делам люди так и норовят наступить, намочив обувь. Пасмурный день, затянутое пеленой темных густых туч небо – погода просто способствовала плохому настроению.
Хм, наверняка сейчас мои одноклассники напиваются в хлам, веселятся и отрываются на всю катушку, празднуя окончание очередной четверти. Мне же было все равно – сейчас я хотел только увидеть Максима. Просто встретиться с ним взглядом или пожать руку в знак приветствия, как раньше.
«Что имеем – не храним, потерявши – плачем». Про меня – сто процентов.
Ведь раньше я отталкивал Неземнова от себя, боялся признаться в чувствах к нему даже самому себе. И если бы тогда Оксана не растрепала своему брату о том, что я «был» геем, то ничего бы не случилось: никаких расколов, терзаний и мучений. Всё было бы так, как и должно было быть: теплые отношения, построенные на долгой дружбе и давнем знакомстве, возможно даже счастливая семья.
Но нет! У меня же всё не как у людей!
Сам того не заметив, я пришел к ресторану. Остановившись на том самом месте, где пару часов назад стоял Максим, я посмотрел в сторону окна, пытаясь разглядеть среди посетителей своих друзей. И, как ни странно, вскоре нашел их, сидящих на том же самом месте. Алекс что-то увлеченно рассказывал, а Окси смеялась и время от времени откидывалась на спинку кресла, пытаясь отдышаться после долгого хохота.
Интересно, что было бы, если бы мы с Оксаной не начали встречаться? Понравился бы ей Алекс? Или, может быть, в её вкусе были бы парни вроде Макса – неприступные, холодные и отчужденные? Кто знает… А теперь мне придется с ней расстаться. Главное – подобрать нужные слова.
Черт, как же не хочется. Вдобавок, только после разрыва отношений с Максом (да и можно ли было назвать ЭТО нормальными, настоящими отношениями?) я смог понять, что отныне без него я – никто. И это не значит, что мир отвернулся от меня, друзья стали врагами… Нет! Просто этот парень, не похожий ни на кого из моих знакомых, смог своей добротой, смешанной с эгоизмом, насмешками и издевками, добиться того, чего я не смог добиться за одиннадцать лет общения с Оксаной. Он будто с самого начала знал, чем именно все кончится, и действовал в связи с точными расчетами, уверенно передвигая фигуры на шахматной доске.
«Мат». Я загнан в угол, не могу сделать шага ни вперед, ни назад. Но и ждать я больше не могу!
Я сжал руки в кулаки и быстрым шагом устремился в сторону дома, где жила семья Неземновых. Сейчас только пять вечера, следовательно, родители еще на работе. Оксана в ресторане вместе с Алексом, а Макс наверняка сидит дома и занимается какой-то фигней, понятия о которой ни я, ни, скорее всего, Оксана, не имеем.
Добежав до его дома буквально за пару минут, я остановился, чтобы отдышаться, прислонившись к двери подъезда и, наконец, восстановив дыхание, вошел внутрь, смахнув с лица несколько прядей отросшей челки.
Следующий вопрос: лифт или лестница?
А, плевать, на лифте доеду. И нажав кнопку вызова, я стал ждать, перенося вес с одной ноги на другую. Сейчас даже спокойно стоять не хотелось – все внутри кипело и бушевало. Мысли были только о предстоящей встрече. И плевать, что Макс думает, будто мы с ним расстались!
Едва двери лифта открылись, я тут же вошел внутрь и начал судорожно нажимать на кнопку «7», пока он не поехал наверх.
И вот я стою у двери в квартиру Неземновых. Всё та же большая железяка, которую без конца пинают домочадцы, и сломанный дверной звонок. Я осторожно постучал костяшками пальцев по замочной скважине, потому что от ударов по ней звук был громче.
В ответ тишина~.
Я снова постучался, на этот раз более настойчиво. И снова никакой реакции со стороны парня, который, скорее всего, находится внутри. После нескольких минут, в течение которых я дубасил по бедной двери (удивляюсь, что соседи не выскочили с криками и ругательствами из-за шума), до моего мозга дошло, что это бесполезно. Либо никого нет дома, либо Макс не собирался никому открывать.
– Ну и ладно, – шепнул я, лбом прислонившись к металлу и рукой взявшись за позолоченную ручку. А вдруг она, как по волшебству, сама откроется, если только этого очень захотеть? Сейчас я готов был поверить даже в сказки, лишь бы это произошло. Но, к сожалению, повернув ручку, я так и не смог открыть дверь, за которой, скорее всего, находился мой любимый Максим.
Смирившись с тем, что стучать бесполезно, я с понурым видом вышел из секции и пошел в сторону лестницы.
Каждая ступенька, казалось, преодолевалась мной с трудом, потому что было лень даже дышать. Последние силы покинули меня вместе с надеждой на встречу с Максом. Я уже ничего не хотел. На всё снова стало плевать, как и до роковой встречи с приятелем детства.
Я вышел из подъезда и, аккуратно закрыв за собой скрипящую стальную дверь, пошел прочь, пытаясь освободить голову от каких-либо мыслей. Хотелось просто раствориться в воздухе и исчезнуть без следа.
Я, сам того не заметив, снова пришел к ресторану. И от размышлений меня тут же отвлек знакомый голос:
– Ник?
Я обернулся и попытался всмотреться в лицо позвавшего меня человека расфокусированным взглядом. Алекс. И он вышел из ресторана вместе с Оксаной.
– Что? – я опустил взгляд, засунув руки в карманы ветровки.
– Ты же домой пошел. Или тебе уже полегчало?
– Полегчало. Просто дома делать нечего, вот и решил пройтись, воздухом подышать.
– Голова, надеюсь, тоже прошла, – выдохнув, произнесла девушка, подходя ближе ко мне.
– Да.
– Алекс, – Неземнова повернулась лицом к моему другу и, слегка улыбнувшись, спросила, – Ты же не против, если я провожу Ника до дома?
– Нет, конечно, – парень усмехнулся, закинув руку за голову и почесав затылок, – Ладно, ребят, тогда удачи вам, – и, дружески махнув рукой, Алекс пошел в противоположную нашему маршруту сторону.
– Тебе правда лучше? Просто ты такой грустный, – Оксана подняла голову и посмотрела прямо мне в глаза. В её взгляде читались жалость и сочувствие.
– Со мной все в порядке, – пробурчал я и, повернувшись к ней спиной, побрел в сторону своего дома. Девушка не растерялась и, взяв меня за руку, пошла рядом.
– Что-то случилось, да? – тревожный голос.
– Да нет, просто настроение паршивое.
– Вот как…, – девушка на мгновение задумалась, – Ты не против, если я у тебя немного посижу? Просто родителей пока нет, а Макс – не самая лучшая компания.
Вдруг в груди защемило. Стало так обидно из-за её слов. Я сжал её руку в своей и процедил сквозь зубы:
– Цени каждого человека, который находится рядом, поняла? – я нахмурился еще больше.
– Д-да, – произнесла Оксана, немного поморщившись: я сжал её руку слишком сильно.
– Хорошо, – я выдохнул и натянул на лицо некое подобие улыбки, стараясь прикрыть завесой выражение лица, действительно показывающее мое истинное настроение, – Есть будешь? У меня найдется, чем перекусить.
– Издеваешься? – девушка хихикнула и погладила рукой свой живот, набитый вкусной ресторанной едой, – Я же лопну.
– Ну ладно. Но чаем напою, – я усмехнулся.
Раздался звук открывающегося дверного замка.
– Заходи, – я пропустил девушку вперед и, зайдя вслед за ней в квартиру, закрыл за собой дверь, повернув защелку.
– Здесь все почти как прежде, – оглядев прихожую и часть кухни, которую было видно отсюда, она улыбнулась. Действительно, почти ни одна деталь интерьера не изменилась. Да нам с мамой эти перемены и не нужны были – все устраивало.
– Да, знаю. Мама не любит изменения. Особенно после смерти отца, – я снял ветровку и повесил её на крючок, попутно разуваясь. Оксана также сняла с себя пальто и положила его на тумбу, стесняясь даже попросить меня повесить его рядом. Поэтому я, шумно выдохнув, взял верхнюю одежду из её рук и упокоил на вешалке, удивляясь подобному скромному поведению.
– Веди себя как дома. Не надо мне тут этикета, – и я прошел на кухню. Девушка, вконец смутившись, проследовала за мной, не забывая осматриваться. Мне показалось, что её интересовало абсолютно всё: от картин, висящих на стенах, до коврика в прихожей.
– Ты же будешь чай? – поинтересовался я тихо, наливая в электрический чайник нужное количество воды.
– Да, не откажусь, – протянула она, сев на один из деревянных стульев, приставленных к обеденному столу.
Я поставил чайник и включил его, чтобы сырая вода из-под крана вскипятилась, а сам пока сел на соседний стул, облокотившись о стол и подперев руками подбородок.
Наступила неловкая пауза. Хотелось с чего-либо начать разговор, но я не мог в голове найти нужной темы. Но тут меня осенило: а, может быть, стоит ей сказать сейчас? О том, что я влюбился в её брата… Или вообще не говорить? В любом случае, сейчас обстановка, как раз располагающая на серьезный разговор: тихо, уютно, спокойно и никого вокруг.
Возможно, я бы осмелился предложить расстаться, но не мог найти ни нужных слов, ни достаточной смелости.
Но тут вдруг раздался звонок; мы оба даже вздрогнули от неожиданности. Девушка замешкалась и, достав из кармана телефон, ответила на звонок.
– Алло, – сухим голосом протянула Окси, посмотрев на меня сосредоточенным взглядом.
Из трубки послышался мужской голос на немного повышенных тонах. Но это был не голос Максима, сто процентов.
Он что-то быстро говорил, а потом умолк.
– Что? – Окси мгновенно встала со стула, а её глаза округлились от удивления.
Я вопросительно посмотрел на девушку, нахмурившись, но она лишь отвела взгляд в сторону, сосредоточенно слушая своего собеседника. Тот что-то судорожно объяснял, будто оправдываясь.
– В какую? – её голос задрожал, и она плюхнулась обратно на стул, шумно выдохнув и закатив глаза.
Пауза, и затем последовали какие-то два слова.
– Я позвоню родителям и сразу поеду туда. Спасибо, что сказал, – и Оксана повесила трубку. Я все это время сосредоточенно на нее смотрел, почти не моргая.
– И что случилось?
Оксана посмотрела на меня. На её глаза навернулись слезы, а сам взгляд выражал страх и одновременно вместе с ним печаль, грусть…
– Звонил Мэтт, друг брата, – она замолчала, будто пыталась найти в себе силы произнести следующую фразу.
– И? – я почти сорвался от негодования и нетерпения. Ужасно хотелось узнать, что же именно произошло.
– Максима избили. Сейчас его везут в машине скорой помощи в Центральную больницу.
Глава 26
Я застыл. Внутри все как будто упало, сердце болезненно сжалось, а легкие не хотели впускать спасительный воздух.
– Его сильно, да? – еле выдавил из себя я, покусывая нижнюю губу.
– Не знаю. Мэтт сказал, что он без сознания. Я поеду в больницу, – Окси резко встала из-за стола и пошла в прихожую, на ходу засовывая телефон в карман узких джинсов.
Я посмотрел ей вслед, задумавшись о своем: получается, что, когда я бился в дверь Неземновых, Максима, возможно, избивали…
От подобных мыслей меня передернуло.
Я вернулся в реальность, когда раздался звук застегивания молнии пальто.
– Стой, я с тобой! – крикнул я, рывком преодолев расстояние в несколько метров и оказавшись с Оксаной лицом к лицу.
– Да ладно. Зачем? Вы же все равно почти не общались. Не нужно так утруждать себя, – девушка положила руку на дверную ручку и, повернув защелку, стала открывать дверь.
Её слова меня немного задели, но нельзя было подавать виду, что сейчас человек, который лежит в машине скорой помощи без сознания, для меня так важен. Поэтому я продолжил более холодным тоном, стараясь не демонстрировать шокированной Оксане весь переживаемый мной спектр эмоций:
– Я поеду. И это не обсуждается.
Неземнова немного нахмурилась, но потом быстро изменила выражение лица, слегка улыбнувшись.
– Спасибо, – прошептала она и, дождавшись, пока я обуюсь и надену ветровку, вышла на лестничную площадку. Я покинул квартиру следом за ней и закрыл входную дверь.
– Центральная, да? – переспросил я. На всякий случай.
– Да, – коротко бросила она, на мгновение остановившись.
– На чем добираться будем?
– На такси.
Я удивленно посмотрел на девушку. Она, нахмурившись, просто стояла и размышляла, и в следующую секунду, достав из кармана джинсов мобильник, стала набирать какой-то номер.
– Постой, постой, – начал было я, – У тебя есть деньги на такси?
Оксана коротко кивнула и тут же проговорила в трубку:
– Такси до Центральной больницы.
В ответ раздался приятный женский голос, но слов я разобрать не мог. Неземнова кивнула и, глянув на номер ближайшего дома, назвала адрес, куда машина должна была приехать, чтобы нас забрать.
– Спасибо, – выдохнув, девушка выключила экран телефона и, засунув его в карман, подошла ближе ко мне.
– Машина подъедет через минут пять.
Я хмыкнул в ответ и уставился вперед расфокусированным взглядом, размышляя в этот момент о своем.
Надеюсь, что с Максимом все в порядке. В любом случае, если бы все было настолько плохо, то его друг сказал бы об этом Оксане. А, может быть, не хотел раньше времени расстраивать или шокировать?
– Алло, мам, – пробубнила в трубку девушка. Уголки её губ на секунду дрогнули, будто она собиралась улыбнуться, – Ты только не волнуйся, хорошо? В общем, звонил Мэтт. Макса сейчас в больницу везут.
Я прислушался: после реплики Оксаны повисла тишина, и где-то через секунд десять тетей Аней было произнесено несколько слов, тихим и спокойным голосом. Она вообще о сыне волнуется?
Оксана описала вкратце то, что знала, и, дослушав маму, повесила трубку.
Наконец подъехала черная иномарка с желтым знаком такси, закрепленным на крыше. Оксана помахала водителю рукой, и он, приметив нас, свернул на обочину. Девушка схватила меня за рукав и потащила за собой к автомобилю.
– Здравствуйте, – произнесла она, открывая дверь и плюхаясь на заднее сиденье. Я сел рядом и, оценивающим взглядом изучая светлый кожаный салон машины, сухо произнес:
– Поехали.
– А вам 18-то есть? – таксист нахмурился.
– У нас есть деньги, и это главное, – буркнула Окси, расстегивая пальто и доставая из внутреннего кармана кошелек.
«Как мило» – мелькнуло на секунду в моих мыслях: розовый кошелечек с улыбающейся кошечкой.
Водитель кивнул, слащаво улыбнувшись, снял автомобиль с ручника и, аккуратно надавив на педаль газа, тронулся с места.
Ехали мы до больницы минут двадцать. Оксана за это время успела позвонить дяде Юре и рассказать о случившемся с Максом. Каждый раз, когда она произносила имя брата, мое сердце болезненно сжималось, в груди щемило.
Наконец, закончив разговор, она выключила телефон.
– Этот Мэтт… он будет в больнице? – не выдержав, поинтересовался я, почему-то на долю секунды почувствовав некую ревность, хоть и слабую.
«Конечно», – пытаясь себя успокоить, раздумывал я, – «Все вокруг вдруг оказались геями. Ну-ну.»
– Не знаю, – немного повременив, ответила Окси, уставившись в окно. Видимо, она тоже думала о чем-то своем. По выражению её лица я мог прочитать, что девушка грустит. Ну, в любом случае, немудрено. Я бы тоже не пустился в пляс, если бы узнал о том, что родного мне человека везут в машине скорой помощи.
Наконец, мы подъехали к Центральной больнице. Огромное семиэтажное здание, выкрашенное в белый и бежевый цвета. Свет горел почти в каждом окне.
От детального изучения строения меня отвлек таксист, развернувшийся к нам и протягивающий руку ладонью вверх.
– Сколько с нас? – холодным тоном поинтересовалась Окси, расстегивая молнию на кошельке.
– Шестьсот рублей, – ехидно усмехнувшись, протянул таксист, поглаживая толстыми короткими пальцами усы.
– А не многовато ли будет? – девушка вскинула бровь и, вытащив деньги из кошелька, в буквальном смысле швырнула в мужчину купюру ценностью пятьсот рублей, – Этого достаточно. И сдачи не надо.
Хмыкнув, она открыла дверь и вылезла из машины. Я уже подумал, что сейчас Неземнова хлопнет дверью и тем самым сломает мне к чертовой матери нос, но, Слава Богу, этого не случилось, поэтому, быстро покинув автомобиль, я еще раз напоследок взглянул на лицо водителя: О да! Он аж покраснел от злости. Я был почти на сто процентов уверен, что он сейчас выйдет из машины и последует за нами, требуя доплаты, но Окси уже быстрым шагом устремилась к главному входу, даже не дожидаясь меня.
Честно говоря, впервые видел её в подобном настроении. Точнее, такие её эмоции: холод, беспристрастие и отчужденность. Сейчас она невольно напоминала мне своего старшего брата.
– Мэтт! – Окси махнула рукой парню, стоявшему в вестибюле. Подойдя к нему, она обменялась с другом коротким «Привет». Я шел следом и остановился чуть поодаль, немного стесняясь незнакомого человека.
– Что случилось-то? – девушка нахмурилась, ожидая ответа. Но парень будто её не слушал.
– Он с тобой, да? – кинув взгляд в мою сторону, Мэтт медленно подошел ко мне.
– Да, – слегка улыбнувшись, она меня представила своему знакомому: – Это Ник, мой парень.
– Здрасте, – я протянул руку вперед для дружеского рукопожатия. Парень, улыбнувшись, пожал мою ладонь.
– Я – Матвей, можно просто Мэтт.
– Приятно познакомиться, – натянув на лицо фальшивую улыбку, я поднял на него взгляд. Высокий блондин (выше меня почти на голову) с карими глазами; сразу я заметил шрам, делящий одну бровь на две половины, и серьгу в ухе – маленький черный скорпиончик.
– Так что произошло-то? – не выдержав, произнесла Окси, вопросительно посмотрев на Мэтта.
– Ах да. Короче, я сидел дома, смотрел телек, и тут вдруг телефон зазвонил. Ну, я трубу к уху. Там Макс; голос какой-то у него был грубый, будто он убить кого-то собирался и настраивался. Ну и говорит «Через десять минут у гаражей». Я хотел было возразить, сказать, что не могу, но этот гад тут же бросил трубку. Думал – думал: идти – не идти. В результате решил: пойду. Оделся и пошел в сторону гаражей. А, главное, подхожу уже к нужному месту и слышу какие-то мужские голоса, хотя самих людей не вижу – их не было видно из-за гаражей. Ну, я остановился, прислушался. Говорили что-то типа «Будет знать, как на нас вякать». Я сразу напрягся. Думаю, что ж там такое они сделали и кто мог на них наехать. Точно! Макс! Этот сорвиголова и не такое может. Ну, я сразу выбежал из-за гаражей, а компания парней к тому времени уже шла прочь, о чем-то говоря и смеясь. Смотрю на землю – а там парнишка лежит лицом вниз. Ну, я наклонился, аккуратно голову повернул, и у меня аж душа в пятки ушла – действительно Макс. Весь в кровище, без сознания. Губа разбита, из носа кровь. Я первым делом его на спину попробовал перевернуть, но сразу же понял, что лучше не надо. Достал мобильник, позвонил в скорую. Медики примчались буквально через пять минут, его на носилки закинули и в машину погрузили. Ну а я сразу с вопросами лезу типа :«Живой? С ним все хорошо будет?». Они что-то бормотали в ответ, утвердительно кивая, и предложили сесть в машину. Ну, я сразу и сел. А что ж не сесть? Все-таки с другом надо побыть, поддержать, как говорится, морально. Оттуда я тебе и звякнул. Вот так вот.
