Текст книги "Аксиома Старка (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
***
Говорить с человеком после ссоры как ни в чем не бывало – сложное искусство. Тони понял это в полной мере. На Стива было невозможно обижаться: знакомый, домашний, фыркающий и по-мальчишески смешливый, он ничем не напоминал себя из неслучившегося сегодня. Он вообще был каким-то странно двойственным. Мягкий и смешливый, как мальчишка, но в стрессовых ситуациях такой… Капитан.
Кажется, Тони проиграл, так? Номинально трахнул, но не закрепил успех?
Из-под светлой челки смотрели веселые глаза, и Тони смутился. А чего он хотел? Только не говорите «заставить влюбиться», это звучит просто кошмарно. Старк не умел оперировать такими словами: как мы помним, когда Тони думал о чувствах, Тони становилось нехорошо, так что он старательно думал о чем-то другом.
И здесь он решил положиться просто на интуицию. А она говорила – проигрыш. «Еще раз», – сказал сам себе Тони и, будто хороший ученик, повторил урок, включая драку и запихивание Стива в спальню.
Секс, ну что ж, в случае с Роджерсом это и есть секс, как ни странно, по-прежнему был крышесносным. Близость другого мужчины казалась невероятной, и на этот раз Тони почувствовал намного больше: твердость рук, надежную плоскость груди, крепость тела. Оценил возможность проявлять сколько угодно силы, не бояться сломать, легко находить нужные точки. Роджерс и впрямь был щедр на засосы, ибо силу рассчитывал в сексе плоховато, Тони отвечал укусами.
– Ты как? – первым делом спросил Тони, – Все хорошо?
Стив хмыкнул, правда, как-то невесело.
– Что теперь? – не поворачиваясь, настороженно поинтересовался он.
Сложные эмоциональные и этические вопросы были вне компетенции Старка, а значит, только злили его.
– Можем сходить в душ, вместе. Или лечь спать. Тебе с какого краю удобнее? – миролюбиво спросил он.
– Лучше в душ, – невозмутимо ответил Стив, а когда Тони поднялся с ним, выпалил, – Я один.
– Ладно, – пожал плечами Тони, но, памятуя, вскоре пошел за ним.
На этот раз Старк закусил губу и уселся на пол, как был, голышом, положив голову на бортик ванны, будто просящий пес.
– Я был так плох? – спросил он почти обиженно.
Роджерс скользнул по нему взглядом, и на мгновение в нем мелькнул мальчишка, но тут же пропал в складке между бровей.
– Нет, все хорошо.
– В чем же тогда дело?
– Как… с этим? – он как-то по-детски обхватил себя руками, – В голове не укладывается.
– Может, не стоит относиться к этому настолько серьезно? – закинул удочку Старк и облегченно выдохнул.
Роджерс просто хмыкнул.
– Иди спать, Тони. Я справлюсь.
Уже намного более спокойно грохнувшись в кровать, Старк принялся ждать возвращения Стива. Услышав шаги, он притворился спящим. Но шаги вдруг свернули в сторону двери.
– Черт! – Тони врезал подушке, вымещая злость, – Ну как еще?
Не сработало.
«Еще раз, выходит не то, что надо», – подумал он и вырубился ко всем чертям.
***
Странно это все было. Тело Роджерса уже казалось знакомым, Старк действовал более уверенно. Жадно наблюдал за кусающим губы Стивом, почти не закрывая глаз. И кончил уже после него. И заметил большую часть происходящего. И это было охуенно.
– Ты хочешь уйти? – спросил он тихо, глядя на встающего Стива.
Роджерс неловко кивнул, не поворачиваясь.
– В голове не укладывается, – неохотно выговорил он.
– У меня тоже, – на автомате выдал Тони.
– Вряд ли, – невесело хмыкнул Стив, – У тебя были… приключения.
– Ну, в такой ситуации я, как и ты – в первый раз, – соврал Старк. Почти соврал. Все дни это был Стив, ведь правильно?
– Так может, не стоило ее создавать? – Роджерс обернулся, глаза сверкнули в свете реактора каким-то потусторонним голубым.
– Я так не считаю, – отрезал Старк, тоже поднимаясь и с вызовом глядя на Кэпа, для чего ему все-таки пришлось задрать голову.
С удивлением Тони подумал, что не соврал.
Роджерс явно был рожден все усложнять. В геометрической прогрессии. Сколько раз он еще повторит эту фразу? Сколько дней?
Стив приоткрыл губы, непривычно зацелованные, слишком, пожалуй, пошлые теперь для героя страны, носящего на своем теле ее флаг…
Кажется, Тони трахнул любимого питомца мамочки-Родины. В этом была своя ирония.
– Я так считаю. И да, мне лучше уйти.
Злясь и раздражаясь от очередного проигрыша, Старк прорычал сквозь зубы:
– А если прошу тебя остаться?
– Ты умеешь просить? – взлетели вверх светлые брови, лицо Стива сменилась на лицо солдата, лицо Капитана.
Как бы он ни утверждал, что разницы между ними нет, разница была. Как между домашним лабрадором и машиной для войны.
Несравнимы.
Он наклонился к Тони и прошептал, верхняя губа обнажила зубы, как оскал:
– Ты умеешь только требовать.
Поняв, что очередная битва проиграна, Тони проговорил это, терять было уже нечего:
– Я правда хочу, чтобы ты остался. Со мной.
– Незачем, – тихо ответил Стив, – Задай себе вопрос. Ты поймешь, что нет ни одной причины.
Этой ночью Старк разнес кухню и выпил все, что уцелело в баре.
«Еще раз, это какая-то хрень выходит», – подумал он раздраженно, прежде чем уснуть.
***
– Я так считаю. И да, мне лучше уйти, – отрезал Стив.
Тони оскалился в безумной улыбке, плюнув на стратегии и тактики, и, будто не замечая разницы в росте, схватил Роджерса за подбородок.
– Ты такая упрямая скотина, Кэп, но что самое худшее – скотина с принципами. Заебало, – сообщил он и просто поцеловал, посчитав, что терять нечего.
Стив не отвечал, и Тони пришлось отстраниться.
– Прости. Я точно не готов к такому, – поежился все еще довольно смущенный Роджерс.
Видимо, все-таки минет был лишним. И почему это так легко скользнуло в рамки Тони? Минет Роджерсу. Вот ведь псих! Была же дрочка, завести эту не ведавшую истинного удовольствия машину для войны было не так сложно, так зачем еще и это? «Странно», – не в силах найти другое слово, думал Старк, но не долго. Долго думать было опасно.
Тони досадливо и не менее смущенно поморщился, потерев шею.
– Не очень я хорош в этом… Логично, да? – он нервно хохотнул.
– Не в тебе дело, – Стив потянулся к одежде, натянул штаны, ограничился этим и направился к двери.
Старк вздохнул.
– Эй, Стив! Это хотя бы было неплохо? – неуверенно улыбнулся он.
Роджерс покосился на него странным взглядом – не поймешь, то ли веселым мальчишеским, то ли тяжелым капитанским.
– Мне понравилось, – ответил он очень тихо и вышел.
Хорошо, что сзади была кровать, потому что Старк натурально сел, где стоял.
«Почти победа, но нужен еще раз, чтобы удостовериться, что ничего больше нельзя достичь», – подумал он и рассмеялся чистым звонким смехом.
***
Минет Старк повторил. Просто из самовлюбленности. Это был довольно своеобразный кайф – смотреть на сильного Капитана Америку, осознавать его… и сжимать губами его член, или хватать за крепкий зад (ибо хрен ущипнешь), или тянуть за светлые пряди к себе, или…
– Открой глаза, Стивен! Ну! – рыкнул Тони и прижался лбом ко лбу Роджерса, неотрывно, отчаянно глядя в голубые кристальные глаза, свет прошлого, надежду Америки и что-то еще свое.
И кончил.
«Хрен с ним, пусть завтра будет еще раз, я все равно больше ничего не придумал».
А потом снова все то же самое. И «я хочу уйти». Вовремя примененный обиженный и уговаривающий поцелуй.
Стив не отвечал. Ровно до тех пор, пока Тони, раздражаясь, не хлестнул его по заднице, прикусив губу и пробормотав:
– Не беси, хоть раз не беси.
О каком разе шла речь, Стив знать не мог, но наверное, какой-то свой смысл нашел. Фыркнул, обдав дыханием, и все-таки ответил. Не особенно старательно, скорее, аккуратно, и в некоторой степени даже с извинением.
Тони устало выдохнул сквозь поцелуй:
– Да неужели? – тот отстранился и открыл рот, но Старк негодующе замахал руками и пихнул его обратно в кровать, – Нахрен душ. Ты спишь со мной.
Роджерс нахмурился, Тони закатил глаза.
– Не придумывай лишних сложностей.
Стив рассмеялся, как-то совершенно по-мальчишески, и забрался под одеяло, не стесняясь наготы. А потом снова открыл очаровательный покрасневший рот, чтобы задать уже знакомый вопрос из ужасной серии «о чувствах».
– Умоляю, заткнись. Все решится само собой, как и всегда, – пробормотал гений, присоединяясь к нему и по-хозяйски обнимая за талию.
Стив ничего не ответил, но, кажется, улыбнулся. А Тони так устал, что даже не думал. Ни о том, зачем ему все это, ни о том, что он спит в одной кровати с Капитаном, мать его, Америкой, Стивом долбанным Роджерсом. Наконец-то в одной.
Он даже не подумал о надписи «миссия выполнена» на своем воображаемом экране.
Он подумал всего две вещи.
Во-первых, черт возьми, спать рядом со Стивом – это как будто дрыхнуть на перинке в самом надежном бункере этого мира, где никакой Локи тебя не достанет.
А во-вторых, что завтра этот гребанный день должен кончиться. Обязательно кончится. Потому что он со Стивом. Он не может проснуться утром один. Он должен проснуться с Роджерсом. Роджерс должен помнить все до движения. До последнего хрипа помнить!
Это должно и обязано было быть так. Просто потому что должно быть.
«Пока не надоест», – устало подумал Тони и провалился в сон.
========== Глава 6 ==========
В которой Тони наказывает себя.
Я не знал, что встречу тебя. Честно…
Не знал, что так бывает, не знал, что можно на кого-то надеяться.
«Круг замкнулся»
С ним так много надежд среди прочих вершин
Он надежен как холод, как пламя он несокрушим
Вельвет «Капитан Арктика»
Утро встретило Тони совершенно детским ожиданием праздника. Он так хотел проснуться поскорее, чтобы словить мимолетные новые ощущения, наличие которых он интуитивно предвидел, он ждал, он хотел узнать, каково это, и что будет потом, и какая будет погода, и чем же заняться, и «может быть», и «а что если», и даже «какие люди в моей скромной опочивальне».
Но он никак не ожидал, открыв глаза, обнаружить пустоту. И вместо всего ожидаемого было только два вопроса, ни один из которых так и не был закончен в быстротекущих мыслях гения. «А где…?» и «Неужели..?»
Он вставал медленно. В голове было абсолютное ничего, внутри тряслись поджилки, о существовании которых Старк и не подозревал. Он все еще помнил, что его трудно чем-то испугать, особенно теперь… И все же он боялся. Он с трудом передвигал ноги, руки отчетливо потряхивало.
Он нарочито не спеша умылся и взглянул на себя в зеркало. Долго и задумчиво оглядывал вечные круги под глазами, морщины – почти сорок, как-никак. А вот затравленный взгляд был новым. И пугал еще больше.
Полы грели голые ступни, но все равно было холодно. Тони бесшумно вышел на кухню, с затаенным ожиданием глядя на хозяйничающего там Стива. Ждал чего-то, нерешительно замерев в нескольких шагах. Роджерс обернулся от чайника и вздрогнул, неловко улыбнувшись.
Внутри у Старка что-то ёкнуло, он пытливо всмотрелся в Капитана Америку.
– Что? – улыбнулся тот, приподняв светлые брови, – Твой чай. Рановато для тонистарков.
Тони отстраненно кивнул и, продолжая коситься на Стива, подошел. Ближе, чем обычно подходят люди, чтобы взять чашку с чаем. Чай пах знакомо, и Тони нервно улыбнулся, отхлебнув.
– Вкусно. Хочешь?
Стив рассмеялся и покачал головой, с сомнением понюхав содержимое, очень по-детски сморщившись.
– И как ты это пьешь? – задорно подмигнул он.
Тони не знал и боялся спросить. То он думал, что все хорошо – и да, какое-то смущение, что там у него в голове, наверное вчерашнее… Вглядывался еще пытливее, убеждая сам себя, что все вернулось на круги своя. В какой-то момент уверенность стала абсолютной, улыбка Роджерса была смущенной, и это точно значило, что…
Горячая от чашки ладонь почти невесомо коснулась гладко выбритой щеки Стива, неуверенно повела в сторону шеи, большой палец коснулся губ, и на лице у Тони было такое дикое выражение, будто он гладил бомбу, а на таймере – секунда до взрыва. Линия бровей несколько раз сломалась, а лицо Старка стало ближе.
– Что ты делаешь? – спокойно, хоть и удивленно спросил Стив, – Тебе плохо?
Старк резко, будто обжегшись, отпрянул. В его глазах читалось что-то страшное, что-то очень плохое и больное.
– Какое сегодня число? – хрипло спросил он.
– Пятнадцатое мая, сэр, – ответил вместо Роджерса Джарвис.
Простая дата ударила по Старку не хуже молнии. Лицо его странно перекосилось, он прикрыл глаза, несколько раз дернул головой. Задрожали губы, сорвалось дыхание. Стив схватил его за плечи и сильно встряхнул. Тони мотался, будто сломанная кукла, повинуясь силе Роджерса.
– Что случилось?! Тони, что? Скажи, пожалуйста… – от крика к шепоту в безграничный ужас.
Стив никогда не видел Тони плачущим. Тони Старк не умел плакать. И должно было случиться что-то действительно плохое, чтобы сломать его. А Старк был сломлен, и Капитану чудились нелепые углы костей и бессмысленный взгляд.
– Тони, – позвал он, – Ну пожалуйста. Что?! Что?!
Старк вдруг вырвался из его хватки, яростно, будто это было последнее важное в его жизни, выпростался из рук Стива, словно они жгли его. Прищуренные глаза отчаянно смотрели на Кэпа.
– Я думал, ты прекратишь этот день… Ты мог, я знаю, мог! Я чувствовал, что ты мог! Я не хочу… снова…
– Какой день, Тони? – тихо спросил Роджерс, напрягаясь.
– Пятнадцатое мая, – безнадежно проговорил Старк, опускаясь на пол, – Почти полгода пятнадцатое мая. А я даже не могу умереть.
– Как… – Стив сглотнул, ощутив тяжелое безумие, висящее в воздухе, – Как это случилось?
Просто что-то, чтобы понять, как справиться и где причина.
– Я… не знаю, – развел руками Тони, торопливо вытирая кулаком слезы, будто стыдясь, – Я проснулся пятнадцатого мая, и все началось. Каждый день. Я менял всю жизнь, я уничтожал Нью-Йорк, я убивал сам себя, сколько же раз… И потом я искал кого-то, мне показалось, это важно, и…
Он обхватил колени руками, раскачиваясь взад-вперед.
Роджерс сделал один шаг к нему, отвлекая голосом:
– И что, Тони?
Старк поднял голову, глядя на него как-то совершенно по-детски.
– И ты дал мне смысл. Представляешь, я… мы… это было… – он нервно улыбнулся, – Я не умею говорить об этом, ну да, и не знаю, что это, но вчера с тобой я был уверен, что наступит завтра! Понимаешь?
– Со мной? – Стив сделал еще один шаг, оказавшись совсем рядом.
– Да, – кивнул Старк, – Ты солдат даже в постели, Стив, кто бы мог подумать. И засосы… мама не горюй, да вот хотя бы… а, их нет, – он потерянно и неловко взмахнул рукой.
Роджерс аккуратно опустился рядом, кладя руку на плечо Тони. Тот поднял голову и с надеждой заглянул в знакомые, уже совсем знакомые, голубые глаза.
– Надо выбраться. Я хочу, чтобы все, что я сделал, ты помнил. Не знаю… может, не надо, но я хочу. Просто… это хорошо, – он улыбнулся с ноткой солнца, уткнулся носом в щеку Стива и потянулся за поцелуем – он же должен быть, столько всего пережито… Но Роджерс отодвинулся. Просто интуитивно. Раньше, чем успел подумать.
И это отрезвило Старка. Он окаменел лицом и резко поднялся. Направился к двери.
– Тони, подожди! Я… позволь помочь тебе! – отозвался Стив, но вместо того, что видел на его лице Тони все эти дни, там была жалость.
Нервная дрожь прекратилась. Тони болезненно выпрямил спину.
– Не надо. Я и так слишком много сказал.
– Тони!
Но Старк уже ушел. Роджерс нервно провел ладонью по лицу, будто снимая паутину, и спешно набрал Пеппер.
***
Его выловили на окраине Нью-Йорка, он брел по тротуару в спортивной толстовке «худи», накинув капюшон и напялив темные очки. Сгорбившись, будто неся на плечах тяжелый рюкзак, Тони Старк останавливался несколько раз, когда его окликали незнакомые люди. Он пожимал плечами или отвечал. Несколько раз на него очень нехорошо смотрели местные обитатели.
Пеппер в машине кусала губы. Стив рядом был напряжен, как струна. Но пока они не вмешивались.
Больше четырех часов они «вели» его, а он даже не оборачивался. За это время Тони ни разу не поел, несколько раз запнулся и чуть не упал, и Пеппер каждый раз дергалась, будто стремясь подхватить его.
Ближе к девяти он прошел мимо компании темнокожих подростков, и кто-то сделал ему подножку. Тони упал и попытался подняться. Его толкнули обратно. На лице Стива заходили желваки, и он, бросив «Хватит», вышел из машины, нарочито громко хлопнув дверью.
Пеппер потянулась к ручке, но Хэппи молча заблокировал машину. Она негодующе взглянула на него.
– Он справится, не мешай, – отрезал Хоган.
Поттс потерянно кивнула и прилипла к стеклу. Она не слышала происходящего, Капитан что-то втолковывал юнцам, те вызывающе отвечали. В свете фонарей блеснул нож. Пеппер ахнула. Стив сложил руки на груди и пожал плечами. Мальчишка, не видя реакции, растерялся и неуверенно потряс ножом снова. Стив в ответ покачал головой. Компания постепенно, явно бросая вслед что-то обидное, удалилась.
Она увидела, как Тони неловко поднялся и побрел дальше, не обернувшись, когда Стив окликнул его.
– Сделай что-нибудь, – взмолилась Пеппер к Хэппи, – Он не пойдет!
Хоган вышел из машины и направился к Тони, с силой повернув его за подбородок к себе. Старк не реагировал. Пеппер прижала руку ко рту, перегнулась через сиденья и, разблокировав двери, вышла и побежала к ним.
– Тони! Пойдем домой, пожалуйста!
Старк устало и как-то виновато посмотрел на нее.
– Нет, Пепс, прости.
– Тони. Ты пойдешь, – внимательно смотрел ему в глаза Хэппи.
– Не сегодня, дружище, – улыбнулся тот и, хлопнув его по плечу, шагнул в сторону.
Капитан, угрюмо наблюдавший за процессом уговаривания, вдруг закатил глаза и закинул Тони на плечо одним махом. Это каким-то образом отрезвило Старка, он задергался и принялся молча вырываться. То отчаяние, с которым он молчал и рвался, разрывало Пеппер сердце – она знала Старка лучше других, для него это было страшным унижением.
В машине Тони вел себя тихо, не говоря ни слова и не отвечая ни на какие попытки заговорить. В Башне он отправился на балкон.
– Я пойду с ним, – хмуро отозвался Кэп, получив благодарный кивок Пеппер.
Он поймал Тони у самого края.
– Прекрати балаган, Старк! Подумай о ней! – прошипел он, довольно грубо дергая его за руку, – Что бы ни случилось, оно не стоит ее слез!
Тони даже не дернулся. Он молча посмотрел на Стива – как-то потерянно, будто огладил, – и второй, свободной рукой коснулся шеи. Тоскливо, щемяще нежно провел по ней пальцами. Роджерс задохнулся, совершенно не понимая происходящего, и отпустил руку Тони.
Тот улыбнулся с благодарностью… и упал. Просто упал вниз, зажмурившись. Ему не хотелось видеть лицо Стива – таким.
За все время этого кошмара… сегодняшний кошмар был ужаснее всех.
***
Проснувшись проклятым утром пятнадцатого мая, Тони молча прошел в ванную и сбрил свою знаменитую бородку, натянул толстовку и выскользнул из спальни. Стив не заметил его, поглощенный приготовлением чая и какао, Джарвису было приказано молчать. Старк с тоскливой улыбкой понаблюдал за Роджерсом с минуту, прокрутив кое-что в голове, и так же тихо вышел.
Чай сегодня никто не выпьет, и он так и остынет на столе. Стив немного удивится, не обнаружив его в спальне по просьбе Пеппер, ну да какая разница, подумают, уехал кататься. Он же спонтанный. Он же Тони Старк. Он получает удовольствие от жизни, разве нет? Он рожден вносить в мир хаос, так, кажется?
На улице было прохладно, и Старк ежился, без дела шатаясь по городу. Это было совсем странно – никуда не спешить, бесцельно двигаться. Он давно уже так не умел. Все, что давало ему смысл, было целенаправленным. Творение. Разрушение. Люди.
Теперь он не творил и не разрушал. И шарахался от любопытных прохожих. Смешно – без бородки его почти не узнавали. Только два раза какие-то молодые люди, судя по виду и познаниям, студенты-инженеры, попытались заговорить с ним, говоря об его ранних научных работах, но Тони только помотал головой, притворившись немым, и свернул во дворы.
Город казался ему бесконечным. Так странно, из окна машины он просто крохотный, на настоящей скорости всего ничего, но пешком… Старк привык видеть небо близко, вдыхать свой собственный высотный воздух, огибая столпы зданий, будто горки в песочнице. Но теперь здания давили на него, глядя сверху вниз: «Кто, кто там этот малявка? А, тот самый Тони Старк! Низко же ты нынче, Тони». Отовсюду неслись запахи, отовсюду толкали плечи, отовсюду гудели голоса. Он знал, как гудят голоса – когда они гудели ему, а они всегда гудели ему.
Тони ходил так весь день, просто шел и шел себе, не спеша. В его голове иногда грустно смотрела Пеппер, он обнимал ее своим смутным «прости», не понимая, за что просит прощения. Иногда там появлялся нескладный подросток с колючим и беспомощным взглядом, надо бы прийти и что-то сказать, но что? Если не в силах дать смысл себе, как давать его другим? Один раз всплыл любопытный приютский ребенок, наивно считающий, что в мире взрослых что-то изменится. С его, Старка, подачи. Как будто сам Тони в силах что-то изменить. Он мог, раньше, ему так казалось. А теперь…
Но чаще других вставало лицо Стива. То растерянное, то смеющееся, то запрокинутое от наслаждения… Что пошло не так, Капитан? Почему ты, спаситель этой страны, не можешь спасти ее лучшего ребенка? Ты ведь почти спас. Кажется, пять недель в общей сложности, ты спасал. Тони показалось, он может дышать и что-то понимает…
Тони брел и брел вперед, ни разу не остановившись.
***
В каком-то парке, устав, Тони опустился на лавочку и замер, ни о чем не думая. Пахло зеленью, вечерней сыростью и хот-догами, которые продавали у входа. На небе отражались первые звезды. Гудели ноги, по-своему приятно, растворяя в тянущем чувстве даже лицо Роджерса с жалостью на нем.
Рядом запыхтели, Старк повернулся. Это был загорелый бездомный, почесывающий седую щетину на впалых щеках, он сонно зевал.
– Теплый вечерок, – проговорил он прокуренным голосом, – Не найдется мелочи?
Тони молча пошарился в карманах, нашел пару смятых купюр и протянул бездомному.
– Спасибо, – тот улыбнулся, бесчисленные дорожки морщин прочертили не самое чистое лицо, неловко поковылял к стойке с хот-догами.
Через пару минут Тони вновь услышал его пыхтение рядом.
– Могу вам помочь, мистер? – проговорил он, подслеповато щурясь.
Старк встрепенулся.
– Нет. Хотя… мне бы где-то провести ночь, – он потерянно оглядел вечерний город за оградой.
– Хе-хе, понимаю, – нищий задумчиво почесал сальные седые волосы, – Тут недалече есть одна хата. Не мотель, зато бесплатно. На ночь пустят, там безобидные люди живут.
Тони кивнул и долго шел за тяжело ковыляющим бездомным. Несколько раз тот едва не падал, смачно ругаясь, и Старк подхватывал его. В проулке воняло гниющим мусором, шуршали по углам крысы. За ветхой дверью дома с заколоченными окнами пахло затхлостью, но было тепло. Светил фонарь за единственным не до конца заколоченным окном, освещая горы тряпья и картонок. Из одного угла дохнуло рыбой, Тони интуитивно отшатнулся, за шорохом последовало не очень здоровое хихиканье.
– Это на ночь, – проговорил бездомный, обращаясь к кому-то у дальней стены.
– Нарк? – брезгливо спросили оттуда.
Бездомный пожал плечами.
– Нет, вроде.
– Тебя звать-то как? – снова спросил недовольный голос.
– Тони, – ответил Старк, ощущая себя неловко, ой-ой, это было очень незнакомое чувство.
– Там свободный угол, – говоривший вышел из тени и оказался молодым парнем со злым взглядом, – Я за тобой слежу. Попытаешься чего спереть – мигом вылетишь, понял?
– Ладно, – ответил гений и ушел в угол.
В углу были картонки и старое одеяло, пованивавшее сыростью. Может там и вши были, и клещи какие-нибудь. Тони усмехнулся, мимолетно представляя лицо Пеппер, если бы она это видела.
Когда глаза привыкли к темноте, Тони увидел и остальных обитателей: мерно вздымающая куча имела бороду и оказалась стариком, двое дюжих мужиков распечатывали старые консервы и вяло обсуждали работу, кажется, грузчики.
Если бы Тони хотел задать себе вопрос о том, что он тут делает, и, что более важно, захотел бы себе на него ответить, это был бы странный ответ. Тони наказывал сам себя. Издевался сам над собой. Он ничего не хотел больше от жизни, отлученный от своего гения, не желающий больше быть плейбоем, обладающий беспомощными миллионами и смотрящий на людей далеко не как филантроп. Делал себе плохо так, просто потому что больше никак сделать плохо не мог. Смерть больше не казалось страшным мучением. Далеко были все дела и все беды.
Даже о Стиве здесь не думалось. В затхлом мире, воняющем шпротами, где писк крыс в переулке аккомпанировал разговору двух нищих работяг-бомжей… в этом мире Стиву и даже мыслям о нем не было места. Не было здесь места миллионерам, плейбоям и филантропам. Не существовало гения.
Не существовало даже самого Тони Старка.
Наверное, для этих людей или для кого-то еще эта «хата» казалась девятым кругом ада. Но для Тони она оказалась спасением, хотя он еще сам этого не понял.
И он впервые спокойно уснул, ни о чем не думая.
***
Странный мужик в подозрительно дорогой, хоть и простой одежде пришел к ним днем. Теплая серая толстовка была натянута по самые глаза, как будто он скрывался. «Наркоман, наверное», – раздраженно подумал Рикки. Наркоманы и впрямь тут время от времени ошивались, их сторонились нормальные бездомные – те могли что-нибудь упереть или под своей дозой натворить дел.
Мужик выглядел как-то слишком ухоженно для всех них, кроме, пожалуй, рук: Рикки умел различать бывших работяг. Глаза у пришельца были темные, непонятные, жгучие. Обведя взглядом всех, будто старых знакомых, он поздоровался с некоторыми по имени. Старик Рэм прищурился, не узнавая, ну да с ним часто такое бывало – Альцгеймер. Шизофреничка Муси только похихикала, у нее кончалось весеннее обострение, иногда была адекватна, иногда нет, звала все кого-то, бродила невесть где. Двое адекватных мужиков, Джо и Фрэнк, осторожно поздоровались, с подозрением глядя на пришельца и явно недоумевая, откуда он их знает.
Пришельцу, впрочем, было все равно. Он уверенно облюбовал себе тихий угол, осмотрелся там, исчез и через час вернулся с двумя огромными пакетами со жратвой: хлеб, молоко, пиво, даже что-то сладкое. Грохнул посреди хаты и пожелал приятного аппетита. Рикки опешил, впрочем, не он один. Никто не подошел, хотя все жадно смотрели.
– Спиртного не принес, – фыркнул мужик, – Не смотри так, Рэм, тебе нельзя. Вам никому нельзя по-хорошему, – и ушел в свой угол.
Они, конечно, не выдержали и разобрали пакеты подчистую, не столько съев, сколько заныкав на голодное время, мало ли. Объевшаяся и оттого добродушная Муси пересела в угол к пришельцу и некоторое время болтала с ним, невпопад хихикая. Того это, видимо, никак не заботило.
Потом Муси пришла к Рикки и невнятно зашептала в ухо:
– Его зовут Тони. Он нас всех знает, да-да, а откуда – не говорит. Сказал, что раньше бывал здесь. И денег у него больше нет – все потратил, говорит, заработок, а где он такой заработок взял, ограбил кого-то, конечно, да-да, – глаза Муси блестели по-своему, как-то по-больному весело, шизофренически.
– Чего ему тут? – спросил Рикки, нащупывая в старом кроссовке нож, на всякий случай.
– Он говорит, перекантуется до завтра, – захихикала та снова, – Он чистый, говорит странно, да-да, он не такой…
Пришелец сидел тихо, а потом вдруг подсел к Рэму, протянув тому мятную конфету, до Рикки донесся резкий запах. Старик Рэм помнил совсем мало вещей из своей старой жизни, в основном то, что никак не могло ему помочь. Например, про мятные конфеты. Когда забывался и впадал в детство, очень их просил, и Рик под настроение притаскивал. В конце концов у Рэма было не так много радостей в жизни.
Тот принялся неловко чавкать ртом с немногими оставшимися зубами, звук ужасно бесил, иногда Рикки терпел, но иногда орал. Рэм съеживался в углу и бормотал что-то вполголоса. Но этому Тони было, кажется, наплевать.
Интересно, откуда он знал про конфеты? Рик видел его в первый раз. Рэм, отвратительно причмокивая, принялся рассказывать что-то. Иногда он вспоминал какие-нибудь мелочи, иногда нес что-то совсем несусветное, то ли придумывая на ходу, то ли воображая, что все так и было. Рикки не вслушивался.
Потом пришелец увел Рэма куда-то. Рикки очень разозлился, когда тот вернулся один.
– Не на органы сдал, а? – спросил он агрессивно.
– В лечебницу, – невозмутимо ответил тот.
Рикки фыркнул, делая шаг к нему.
– Ты не ври, в лечебницах деньги нужны, а у Рэма их нет!
– Ну у меня есть, какая разница, – пожал плечами Тони и ушел в свой угол.
Целых полчаса Рикки мучила совесть. Фраза пришельца никак не выходила из головы. Вроде бы он увел Рэма… но вот кто знает, правда ли он его увел именно в лечебницу? А ну как подсадной? Откуда иначе всех знает?
Окончательно уверившись в том, что этого Тони надо выгнать, а еще лучше, сначала почистить ему карманы, Рикки подловил его, когда тот собирался уйти.
– Деньги у тебя есть, говоришь, – буркнул Рикки, прижимая нож к горлу пришельца.
Тот не сопротивлялся, привалившись к стене.
– Есть, и что? – спросил он просто.
– Давай сюда, – прошипел Рикки.
Тони посмотрел на него устало, безнадежно и слишком измученно для одного человека. Без злобы, без насмешки, просто устало.
– Мои деньги на пластиковых картах, и ни одной с собой нет.
– Прирежу! – зарычал тот безнадежно, а этот Тони просто снял капюшон и подставил шею.
– Давай.
– Тебе жить что ли неохота? – удивился от неожиданности Рик.
– Я подох столько раз, что устал считать, – зло прищурился тот, – Убьешь – очнусь у себя дома. В Башне, мать твою, Старка. А потом поеду скалиться всем на экранах и сдавать деньги в фонды для таких, как ты.
– Много тех денег до нас доходит! – обозлился Рикки, правда, как-то не воодушевленно.
Надо же. Тони Старк. Трудно поверить. Хотя ведь похож, да. Рикки частенько ходил смотреть телевизор к магазину через две улицы и сидел там, напротив, пока не прогоняли.
– Я заметил, – буркнул Тони, – Режь или отпусти. Холодно.
– Может, хоть пива купишь? – вздохнул бомж, понимая, что ловить нечего, – Ты же Тони, мать твою, Старк.
Тот пошарился в карманах, вытащив мятые купюры и оглядев их достоинство.
– Пошли.
Пиво было мерзкое, Тони давно такого не пил, да и вообще пиво не уважал. Но Рикки с наслаждением высосал свою бутылку и допил ту, которую отдал Старк. Когда алкоголь подействовал, он даже как-то повеселел и уставился в звездное небо.
– Офигеть. Сижу тут рядом с Тони Старком. Ты ж богат, как… не знаю!
– Богат, – кивнул тот.
– Ты ж гений. Ну, типа все знаешь. И Железный Человек, – недоуменно прищурился Рикки, – Чего ты с нами-то?
Старк вздохнул и посмотрел в небо: тоскливо, устало. Пожал плечами.
– Тут лучше, чем дома.
Рикки аж присвистнул. В силу своих шестнадцати лет он не мог понять, как в помойке может быть лучше, чем в Башне Старка.
– Так ведь у тебя есть все, что захочешь. Ну там… еда. Женщины, – он неопределенно дернул рукой, явно не представляя, что же там такое.
