Текст книги "Аксиома Старка (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Изображение Старка подвинулось, на второй части экрана показалась главная студия CNN, директор канала, ведущие журналисты. Улыбки их чем-то напоминали старковскую – предвкушением.
– Итак. Или мой материал, или – моя просьба, – улыбнулся миллионер, – На счет пять. Раз…
– Гриссоп, прошу вас, – подошла к нему сенатор Миллс, – Так надо. Это дискредитирует всех.
– Я не вы! – фыркнул тот, отступив.
– Нет, вы сделаете это! – проговорил сенатор Лоренс, – Иначе мы найдем способ утянуть вас с собой, будьте уверены!
– Отлично! – дернулся тот, задрав подбородок еще выше и окатывая брезгливым взглядом аудиторию, – Валяйте! Я согласен!
– Четыре, – тем временем озвучил Старк, – Давайте, ребята, это не страшно.
– Я – фанат Тони Старка! – завопил Гилмор отчаянно.
– И я!
– Самый преданный? – спросил с сомнением гений, – Не верю!
– Я – самый преданный! – хмыкнула Миллс.
– И я предан!
– И я!
– Мы все – фанаты Железного Человека!
– А вы, сенатор Гриссоп? – обратился к нему Тони, – Вы так упорно организовывали инициативы против меня и моих друзей… Зачем?
– Я… – неохотно выдал тот, но, получив тычок под ребра, обреченно выдохнул, – Я влюблен в вас, Старк. Уже два года. И надеюсь на взаимность.
Тони умиленно вытер воображаемую слезу.
– Это так мило – пытаться привлечь мое внимание через попытки меня дискредитировать! Я польщен! Одно свидание – ваше. Записали? – обратился он к CNN.
Ему ответил сам глава CNN Джим Уолтон****.
– Признаться, не ожидал, что материал будет таким… сенсационным, мистер Старк. Да, мы записали. Будьте уверены, Америка это увидит уже через пару часов. Вопрос только, под каким соусом.
– На ваше усмотрение. Вы так любезны, так добры, так понимаете меня, – вздохнул тот и спешно попрощался, – Слышали, господа? Через пару часов вы будете вызывать слезу умиления и нервный смех даже у последнего нищего, который увидит телевизор в магазине. Но помните, в противном случае некоторых из вас бы просто убили, не то что посадили бы. Всего доброго!
Вечером тринадцатого повторного дня Тони Старк смеялся до слез, глядя на лица сенаторов, и совершенно не обращал внимания на побледневшее лицо Пеппер и слова «Тебе отомстят, будь уверен».
Он долго боялся засыпать, стараясь не вспоминать, что завтра снова будет пятнадцатое мая, а идеи имеют свойство заканчиваться.
***
Четырнадцатое утро пятнадцатого мая у Тони в голове и в лаборатории играл Фрэнк Синатра, а Нью-Йорк наслаждался отключением и включением электроэнергии в ритме песни имени себя. Сам Старк, вытворив такую радость, зависал под эффектом ЛСД. А чтобы скучно не было до самого утра (а может быть и до смерти от передоза), ждали своей очереди мескалин и экстази*****.
Снаружи Пеппер упорно звонила ему, Стив методично и безуспешно пытался выбить дверь лаборатории или хотя бы гаража, а ФБР срочно выясняло, кто хулиганит, ровно с тем же успехом.
Через двадцать семь повторов песни и принятия заначек Старка сплющило так, что он потерял ощущение реальности совсем.
Еще через три повтора сердце не выдержало и остановилось.
***
Пятнадцатое утро было обозначено нелегальной закупкой диссоциативов. Четвертое плато DXM, выход в другое измерение, ежеминутная смерть и рождение Вселенной, Асгард, Хельхайм и звезды, полчища звезд в космической тишине…******
А в реальном мире мрачный Стив пытался убедить Пеппер по телефону, что Тони просто улетел куда-то в костюме, параллельно приводя миллионера в себя с помощью холодной ванны.
Впрочем, когда ему удалось вырвать из Тони хоть что-то осмысленное, это была просьба принести «то, что лежит на столике».
Сжавший челюсти до хруста Стив не рассчитал силу удара и просто вырубил Старка.
Шестнадцатое утро пятнадцатого мая, в каком-то смысле важную дату, гений Тони Старк встретил, достав из ящика стола в мастерской уже упомянутый Смит-Вессон SD9 и выстрелив себе в висок.
***
На семнадцатое утро пятнадцатого мая фантазия Тони Старка начала отказывать. И однако он все-таки нашел пару способов повеселиться.
Восемь профессиональных моделей – это много, но за три часа Тони успел со всеми. Стив, непередаваемо скривившись, покинул Башню сразу же, увидев едва одетых девушек в дверях. Восемь профессиональных моделей, а кончил всего четыре раза, что за черт-то, думал уставший, как последний работяга, Старк, вылетая в нью-йоркский вечер в поисках зрелищного способа закончить день.
Ему очень повезло, потому что на учения Макдоннел-Дуглас F-15E «Страйк Игл»******* выводили редко. Так что столкновение на полной скорости вышло эффектным.
Восемнадцатое утро началось с прихотливого пролистывания журналов в поисках «кого-нибудь поинтереснее». А кончилось выпроваживанием Стива и четырьмя моделями, одной из которых был парень. Впрочем, дело ограничилось минетом, на большее Старк не решился.
Вечер восемнадцатого повторного дня ознаменовался первым за историю существования Башни Старка замыканием электричества, а также смертью владельца от удара током напряжением в пару раз больше 220 розеточных вольт.
На девятнадцатое утро пятнадцатого мая Тони, наплевав на сексуальные утехи, улыбаясь сам себе и улюлюкая, покинул пределы атмосферы земли и дотянул еще сотню метров, любуясь далекими звездами, после чего кислород закончился.
Двадцатое утро пятнадцатого мая Старк, молча пройдя мимо Стива, вышел на крышу и, не оглядываясь по сторонам, шагнул вниз, услышав только выкрик «Тони!» Лететь было далеко, но он справился.
Двадцать первое утро встретило Тони объятьями тихого ужаса и удушающей внутренней усталости.
* Реверанс в сторону третьего фильма, поскольку события где-то между ним и Мстителями.
** Шекспир всегда хорош, а мой Тони иногда читает и иронизирует, да.
*** Один класс – стимуляторы ЦНС, поэтому и выбирал.
**** Действующий (вроде бы) глава канала.
***** Снова один класс – гиперстимуляторы.
****** Вполне реальный эффект четвертого плато (как большая доза кетамина), со слов очевидца.
******* Американский двухместный истребитель-бомбардировщик поколения 4+, созданный на базе истребителя F-15. В основном идет на экспорт.
========== Глава 4 ==========
В которой Тони пытается быть хорошим, но результат предсказуем.
Между мной и тобой остается ветер.
Между мной и тобой только слово «где ты?»
Оскар «Между мной и тобой»
Третья любовь попала куда-то в живот тупым концом копья,
сбила с ног и поставила все под удар.
«Мозаика»
Двадцать первое утро пятнадцатого мая встретило Тони объятьями тихого ужаса и удушающей внутренней усталости. Он долго смотрел в потолок, отключив звук Джарвиса. Он думал и пытался понять хоть что-нибудь.
Впервые в жизни гений Тони Старка был бессилен, как, впрочем, и его деньги, и его связи, и кто бы то ни было. Отчетливость и неумолимость этого знания подавляла. Двадцать один день попыток выйти за рамки пространства, от вылета за границы штата до выхода за границы сознания.
Если что-то и может помочь ему, оно требует многих дней изучения феномена, конструирования… Этих дней не было. Тони не хотел вставать. Не хотел есть и пить. Не хотел изобретать. Не хотел даже жить!
Кто бы это ни сделал, пытаясь за что-то его наказать, он попал в ту болевую точку, о которой не знал даже сам Тони.
Старк бессильно потянулся к телефону.
– Пеппер, – позвал он в трубку.
– Тони? – удивилась та, – Еще нет семи. Ты уже встал?
– Почти, – он устало потер лоб, – Какие дела мне нужно сделать сегодня, а с какими ты справишься сама? Мне нужно в ЩИТ. Срочно.
– Что-то случилось? У тебя голос… Тони, надеюсь, тебе не угрожают? Ты болен? Я сейчас поднимусь! – запаниковала она.
– Пеп, все в порядке, я… – но она уже бросила трубку, а через пару минут с кухни раздалось ее встревоженное приветствие и цокот каблучков в сторону спальни.
– Тони! – она заскочила в комнату, увидев его, натянувшего дружелюбную улыбку, и нахмурилась, – Не ври мне. Я знаю, когда ты врешь. Что случилось?
– Да все отлично, просто мне нужен Фьюри, – он поднялся, нарочито лениво потянулся.
Пеппер поджала губы и вдруг оказалась рядом, одним резким движением задрав футболку. Не обнаружив ничего постороннего возле реактора, она удивленно отошла, Тони насмешливо взглянул на нее.
– Я здоров.
Она упрямо мотнула головой.
– Значит, случилось что-то другое. Это у тебя в глазах, – она внимательно вгляделась в него, – Что это, Тони?
– Ничего. Закроем тему. Я устал, – буркнул он, старательно обходя ее.
Поттс подошла к нему и порывисто обняла. Ее хрупкие руки почему-то напомнили о чем-то забытом, но родном.
– Просто скажи мне. Ты опять сражаешься сам с собой, так почему снова один? Я не хочу повторения прошлого года… – проговорила она тихо.
Тони в ее руках казался статуей, высеченной из камня, напряжение было в каждой мышце.
– Это сложно и непонятно. Ты не поможешь, – ответил он равнодушно.
– ЩИТ поможет? – она с надеждой взглянула ему в глаза.
– Скорее всего нет, – он мотнул головой, – Просто… Черт! Просто забудь и все! – сказал он резче, чем хотелось бы.
Пеппер вздрогнула и настойчиво повернула его голову к себе.
– Говори. Мы найдем. Обещаю.
И тут плотина сорвалась.
Старк вывернулся из ее рук и рявкнул:
– Что ты можешь мне обещать?! Я сам ничего не могу себе пообещать! Пеппер, двадцать один день пятнадцатое мая, двадцать один, я знаю каждый момент этого дня, я застрял в нем, я не могу развиваться, я не могу вырваться! Я умирал почти двадцать раз, я испробовал все – я все равно каждый день просыпаюсь в этом дне! Я устал, я никогда не был так беспомощен! Все! Все бесполезно!
Он обессилено сполз по стене. Сам Тони считал себя достаточно спокойным в глубинном смысле человеком, склонным к бузе, но, по большому счету, переносящим стрессы именно за счет такого поведения. Он вообще не думал, что способен вот так – как подросток – сорваться.
Но, видимо, у него был свой предел. И предел наступил.
Подошедшая Пеппер с ужасом поняла, что Старка колотит. На его лице сквозь закаменевшие от напряжения черты проглядывал совершенно неожиданный для нее испуг – Тони ничего и никогда не боялся. Когда она попыталась взять его за руку, он вдруг притянул ее к себе и сжал в медвежьих объятьях. Она покорно стерпела, понимая, что ему нужно.
– Я не могу, – прошептал он куда-то ей в шею, бессвязно бормоча, – Я больше не могу. Я думал, бороться бесполезно только со смертью… Но черт, черт, как же так?! Кто это, как и зачем?
Поттс прижалась губами к его горячему лбу, зарылась носом в жесткие торчащие волосы. Она не понимала, что происходило, она не воспринимала проблемы, кроме одной – Тони было плохо. Так плохо, что он уже не мог справиться один. Значит, то, что происходит, еще хуже, чем было.
– Тони, – позвала она и едва не задохнулась, когда поняла, что видит слезы – самые настоящие слезы – на лице у Старка, – Тони, пожалуйста. Хочешь, улетим отсюда на неделю?
Тот сжал челюсти и выдохнул сквозь зубы:
– Мы разобьемся. В нас попадут из ПВО или откажут двигатели. Я пробовал. Петля в пределах штата. Просто поверь.
– Хорошо, – закивала Пеппер, с легкостью принимая все, что он говорил, – Тогда как насчет виллы? Мы отменим все, подумаешь, какая беда…
Тот, кто знал Поттс, мог бы с точностью сказать – ее градус беспокойства зашкаливал далеко за норму. Она никогда не бросала дела даже ради романтических ужинов. Это было то, за что она держалась, в попытке не потеряться в харизме Старка, не оказаться в ряду воздыхательниц. То, что помогало ей внутренне сохранять хоть какое-то расстояние, абстрагироваться от загулов и любовниц Тони. То, что давало ей возможность сказать «не сейчас, Тони» и «я занята» или «сегодня вечеринка Vogue, будет много моделей, займи себя там». Ей не требовалось убеждать себя, что она нужна ему – это было фактом.
– Отпусти на минутку, я только позвоню Моррису и попрошу его проконтролировать. С остальным разберемся позже. Позволишь? – она внимательно взглянула в потерянные глаза Тони, тот обессилено кивнул.
Через минуту она уже помогала ему подняться, и Тони даже не стал бодаться и отфыркиваться, что уже было плохим признаком. Даже под температурой и пьяный в стельку Старк шел сам, ворча, что его считают бессильным ребенком.
Он молчал всю дорогу, молчал плохо и отстраненно, реагируя только когда Пеппер сжимала его руку чуть сильнее. Хэппи довез их до виллы, попытался помочь Тони, но тот все-таки взбрыкнул, вызвав волну облегчения у Пеппер, и пошел сам.
Любимый чай не улучшил его настроения и не заставил заговорить. Тони не рвался в роскошную мастерскую – и это тоже было непривычно и пугающе. Тони сидел, уставившись в окно, на его лице не мелькало ни единой напряженной гениальной мысли. Поттс мягко взъерошила ему волосы.
– Найди себе смысл, – тихо проговорила она, – Займись чем-то недолгосрочным.
Старк перевел на нее ставший осмысленным взгляд. У Пеппер знакомо екнуло в животе, и она, прикрыв глаза, потянулась к нему, робко чмокнув в приоткрытые губы. Это помогло. Тони немного оживился, потянувшись к ней в ответ.
Наверное, впервые с тех пор, как между ними стала время от времени случаться близость, Старк был настолько нежен. Он искал какого-то своего утешения – она не была уверена, что способна дать его, но не скупилась.
***
– В чем проблема, Пеп? – спросил он вдруг в тишине прижавшуюся к нему Поттс, – Почему я? Почему так? И кто на такое способен?
– Локи? – предположила она единственный ответ на все вопросы.
– Не асгардская энергия, – с сожалением вздохнул Тони, – Ничья. Мы такой не знаем. Что я сделал, чтобы навлечь на себя этот проклятый нескончаемый день?
– Может быть, в нем есть что-то важное? Что-то, что тебе нужно понять?
Старк нервно дернул рукой.
– Что именно? Провести совет директоров, не стравливая их насчет Китая? Честно ответить на все вопросы Виггс и Морстена? Полюбить всех детишек в фонде? Или может, устроить вечеринку Торнтону? Это не то, понимаешь? Я просто чувствую, что не то. Все эти вещи не несут с собой ничего глобального, что могло бы исправить ситуацию.
Пеппер озадаченно молчала. Тони заговорил о подобных материях неспроста. Что-то и впрямь происходило.
– Проживи этот день хорошо. Просто прекрасно. Побудь со всеми, поговори обо всем. Может быть, этого будет достаточно…
Старк вздохнул. Он в это не верил, но других вариантов уже не было.
– Забудь про это все, ладно? – попросил он, – Побудь со мной. Здесь.
И она была. Она всегда была с ним, когда это было действительно нужно. Не всегда так, как нужно, но была. Иногда она капала на нервы, иногда пыталась призвать к порядку, иногда от нее просто застрелиться хотелось, но сам факт ее присутствия…
Тони полдня пролежал, свернувшись в клубок, возле нее. Пеппер пыталась смотреть фильмы и тихонько читать деловые бумаги. А Старк просто лежал, положив голову ей на колени, и думал о том, как все это прекратить, если ключ – не время, а поступок или комплекс поступков.
К вечеру он уснул, вцепившись в ее руку, как ребенок в мать, спасаясь от кошмаров.
***
Двадцать второе утро пятнадцатого мая не принесло никакого облегчения. Двадцать третье, двадцать четвертое… На тридцать первом Тони перестал считать и махнул рукой.
Он честно пытался быть хорошим. Он перечитал все бумаги с дурацкого собрания и принял решение размещать в Европе филиал куда как меньший, чем планировалось изначально – Китай оказался, без шуток, намного лучшим решением, но пока проектным. Безмерно удивил Пеппер, естественно, никогда не видевшую его срыва в мифическом “вчера”. Махнул рукой на все попытки поговорить и поощрить себя.
Некоторых это напугало, и не зря. В конце концов уже много лет Тони не работал в кабинете в компании. И то, что он засел там почти до самой ночи, копаясь в отчетах и осваивая гигабайты информации, действительно было странно. Никому и в голову прийти не могло, что всесильный Тони Старк пытается забыться таким странным образом.
На какие-то другие сутки они очень удивлялись, услышав внезапный звонок по общей связи, когда в течение трех минут чересчур спокойный и пугающе серьезный Энтони Старк диктовал свое предложение, с которым все от неожиданности согласились. Гений оставался гением.
Никто не знал, даже Пеппер, как, пересиливая себя, Тони вызвал журналистов раньше и лично ответил на все вопросы, разочаровав отсутствием уверток и шуток. Это было один раз. Больше он не смог. Сколько раз он пытался произнести прочувствованную речь в фондах – это было какой-то ерундой, хоть и хорошей. От аплодисментов тошнило, от улыбок и голосов болела голова, и однажды он снова плюнул и разогнался почти до двухсот, смачно въехав в какое-то здание. Вскоре он просто стал носить с собой пистолет.
А потом обнаружилось два последствия. Всего два.
– Мистер Старк, – позвонил ему Торнтон ночью, голос был каким-то деревянным.
– Да, – ответил он.
– Вынужден просить срочный отпуск, – безэмоционально отозвался директор, – Личные обстоятельства.
– Могу поинтересоваться, что…
– Майкл сегодня покончил с собой, – будто неживой, выговорил Торнтон, – Мне нужно немного времени. Простите.
– Мои соболезнования, – потерянно выдохнул Тони, – Могу я чем-то помочь?
– Нет. Уже нечем, – странно ответил тот и отключился, сочтя за согласие или просто плевав на него.
Старк постарался ездить на его день рождения несколько раз. Ему нечего было сказать Майку Торнтону, кроме заезженных фраз, набивших оскомину. Но он говорил, не чувствуя уже ничего.
Вторым был мальчишка из фонда. Он сбежал из приюта, по-своему истолковав слова взрослого и авторитетного миллионера Старка. В тот же вечер его изнасиловали где-то на улице, репортаж о трупе показали за полночь. Тони даже не вздрогнул. Только новая гиря обязательств упала на чашу его совести.
Каждое утро начиналось с отсутствия надежды, каждый вечер сопровождался все ослабевающим ее подобием.
***
Он понял это внезапно, как прошило. Что было виной отсутствия подобных догадок, ясно. Он никогда в жизни не читал сказок. Но оказывается, что-то в его голове все же отложилось. Время, зло и прочие тому подобные абстрактные вещи побеждались любовью.
Идея захлестнула Тони, и он почувствовал какое-никакое, а желание жить. Он многое готов был отдать, чтобы проснуться шестнадцатого мая и жить дальше.
Пеппер визжала, как девчонка, от скорости катера, и он залихватски рулил в бухте. В гостиной виллы стоял душный аромат всех возможных видов цветов, и Пеппер среди них казалась маленькой рыжей феей. Они свалили несколько букетов, пока занимались любовью в белом море нарциссов, а в волосах Поттс запутались тонкие стебли декоративного тростника*, и Тони вдруг подумал, а что же он здесь делает.
Они ели сладости и смеялись, играя в догонялки, плескались в бассейне и ужинали при свечах. В последний раз вздрогнув и поймав ответный стон Пеппер, Старк поднялся, собираясь перелечь, и вдруг столкнулся взглядом с луной.
Ему казалось, он не знает таких абстрактных чувств. Тянущее ощущение – это жажда нового, разве нет? Но сейчас, после времени, проведенного так хорошо, так легко и приятно… ему захотелось завыть. Он поднялся, закутавшись в халат, и вышел на балкон, забравшись с ногами в кресло.
Он видел луну, и в его не привыкшей к тонким ощущениям и чувствам душе пробуждалось нечто иное. Тоска мягко прикоснулась к нему кончиками пальцев и огладила плечи, прижавшись холодной щекой. Тони поежился, плотнее запахнув халат.
– Что-то не так? – спросила Пеппер, выйдя за ним.
Взгляд Тони, брошенный на нее, был беспомощным. Она молча села в соседнее кресло, обеспокоенно глядя на него. В конце концов, Старк бессильно сжал виски и закрыл лицо ладонями.
Он ее любил. Очень любил. Гладил ее медные волосы и обещал себе заботиться о ней. Видел ее хрупкость, чувствовал ее несгибаемость. Трогал маленький подбородок, прижимал к себе. Он не говорил себе: «Я был неправ» или «Почему я поступал так?» Он был Тони Старком, а это значило, что он просто сказал себе: «Я обещаю быть лучше».
Но…
Луна каким-то неведомым образом знала больше него. Ее бледные брезгливые лучи снисходительно и безжалостно гладили лицо Тони, даруя жестокий ответ.
Он уже знал, что завтра снова будет пятнадцатое мая.
* Толкуйте символику цветов.
***
Предложенный чай Тони пил долго, на автомате, не поднимая глаз, будто надеясь заполнить пустоту жидкостью. Он чувствовал настороженный и обеспокоенный взгляд Стива, а потом вдруг выдал:
– А помимо яичницы ты что-то умеешь готовить?
Роджерс несколько раз удивленно моргнул, раз за разом задавая себе вопрос, откуда у Тони такие сведения, более того, такие потрясающе точные сведения. А самое главное, в чем причина такого нестандартного интереса.
– Неправильный вопрос, – неловко поморщился Стив, – Спроси меня, из чего еще я умею готовить яичницу.
– Маас-Рейн? – на удивление спокойно поинтересовался Тони.
Роджерс кивнул, обещая себе больше не удивляться, и, как бы между прочим, сказал:
– Но вообще кроме яичницы еще омлет и вареные сосиски. И жареную колбасу. Возможно, – не очень уверенно закончил он.
– И все?
– А что-то еще нужно? – с долей иронии спросил он.
Это вдруг развеселило Тони. Совершенно неожиданно и чересчур просто. Он поднял глаза на Стива и столкнулся с любопытными голубыми глазами. Прищурился, осмотрев так, будто повертел в самом безжалостном свете особенно важную деталь.
И на его лице расцвела коварная, полусумасшедшая улыбка, улыбка человека, которому нечего терять. Чего Стив даже в какой-то мере испугался.
Каким образом Тони отложил все дела, а самое главное, как он провернул это с Пеппер, ему было непонятно. Он не видел, а если бы увидел, то не понял бы, когда Старк молча подошел к Поттс, поцеловав ее в уголок губ и покачал головой.
– Я свяжусь с конференц-залом, три минуты, у меня есть решение.
– Когда ты успел? Ты же даже…
– Я видел бизнес-план, мне не нравится логистика, филиал будет меньше и очень ограничен по выпуску, выгоднее брать Китай, но пока придержим проект.
Она прикрыла рот, удивленно глядя на Тони, вид у которого был каким-то близким к подавленному, но искорка в глазах говорила, что все пока еще хорошо.
– А журналисты? – с подозрением спросила Поттс.
– Два звонка, уже договорился.
Пеппер растерялась.
– Но фонды…
– Записал речь на видео и переслал. Передаче сойдет и онлайн-соединение. К Торнтону может быть и съезжу, – вздохнул Старк, улыбаясь.
Ей осталось только вздохнуть, покачать головой и вернуться к своим делам. Тони что-то задумал, но кто же мог знать, что именно? Сам Тони был рад, что она не знает об его бредовых мыслях, нервно хихикал, понимая, что нервы сдали окончательно, и он начинает тихо съезжать с катушек, если в его голову вообще пришла такая мысль.
С другой стороны, терять и впрямь было нечего. Интерес же походил на полузабытый детский, появившийся при открытии первого запрещенного журнала. На подростковый – при самом первом сексе. Мандраж Старка неожиданно вдохновил и заставил почувствовать совершенно дикий интерес. Такой вызов самому себе он еще не бросал.
– Давай, я куплю тебе вагон чипсов? Или кремовых печенек? Честное слово, перед ними никто не устоит, – хмыкнул Тони, привалившись к стене в спортзале.
Стив поднялся с тренажера и недоуменно взглянул на миллионера. Он, как всегда, занимался в зале утром. По его сведениям, Старк давно должен ездить по своим делам. Присутствие Тони его не смущало, но шуточки иногда напрягали. Что на уме у Тони Старка знал только сам Тони Старк. Хотя и в этом нельзя было быть уверенным наверняка.
– Тони, я уже большой мальчик и не верю, что ты – это Санта. Что тебе нужно?
– Хоть слегка украсить жирком твои кубики, – беззлобно пошутил Старк, – Я начинаю чувствовать себя ущербным.
Роджерс рассмеялся и вытерся футболкой. Тони критично оглядел мускулатуру и, не найдя, к чему придраться, тихо позавидовал.
– Как твой совет директоров? – невзначай спросил Стив, поднимаясь и каждой мышцей чувствуя прилипший взгляд Старка, здорово недоумевая.
– Полагаю, решает невероятно важную проблему своего личного отношения к Китаю, – развеселился Тони, – Главное решение принято, так что теперь они, скорее всего, ругаются.
Роджерс нахмурился, не совсем понимая, как Старку удалось это провернуть.
– Расслабься, Кэп, это годы и годы тренировок. Солдатиков такому не учат, – Тони вздернул брови и принялся скакать, как заведенный, вокруг него.
Тот моргал, наблюдая за веселящимся миллионером с полусумасшедшим взглядом.
– Давай спарринг, – предложил он, – Без костюма.
– Я могу не рассчитать силы, – заметил Стив, – Это больно.
– Ой, да перестань. Я уже… – Старк осекся.
– Что ты уже? – заинтересовался беззлобно хмыкающий Роджерс, – Бывал избит? Действительно?
Уловив насмешку, Тони почти обиделся.
– Я был в плену, Роджерс, это тоже немало. Хотя, конечно, не дрался в подворотнях, как ты. Такой исключительный опыт как-то не приобрел, ввиду природного неприятия бессмысленных драк, – закончил он язвительно, – Да и в армии меня не избивали. Что это я, я же и в армии не был! – он закатил глаза в притворном ужасе.
Стив холодно взглянул на него.
– Меня не били в армии. Меня жалели, – выплюнул он с брезгливостью, – Я был слишком слаб.
Тони подошел к нему, глядя в глаза с вызовом.
– Не делай слабака из меня, суперсолдат. Я тоже кое-чего стою, – прошипел он в лицо Роджерсу.
Драка вышла эмоциональной и яростной. Они здорово разозлили друг друга, с увлечением катаясь по полу, сцепившись. Долго, почти не соразмеряя сил. Разбитый нос Стива, кровоточащая губа Тони.
Рычащий скалящийся клубок сам собой расцепился, случайно скатившись в бассейн. Тони выполз первым, не вставая, улегся на полу и тяжело, но довольно дышал, светя медленно синеющими руками со следами от пальцев. Стив, немного подумав, улегся рядом.
– Знаешь, – вдруг проговорил Роджерс, не поворачивая головы, – Я испугался, когда мне предложили эксперимент. Не знаю, почему, но мне захотелось остановиться здесь. Может быть, думал я, мне суждено помочь Америке каким-то иным путем, как твоему отцу, например… Если честно, в чудо я уже не верил.
– Это было больно? – спросил Тони прямо. С самого детства его интересовал именно этот вопрос.
Стив дернул плечами, будто что-то вспомнив.
– Да, – ответил он неожиданно, – Очень. Самое физически болезненное, что я знаю. А я знаю, что такое боль, поверь.
Тони хмыкнул. Они помолчали. Стив уже собирался подняться и уйти, как Старк вдруг выдал:
– Как-то это все философски, не находишь? Обретение способностей всегда происходит через боль. Твоя сыворотка, гамма-лучи Брюса… Вряд ли инъекция Наташе была безболезненной.
– Твой реактор, – дополнил Стив, Тони повернулся к нему, встретившись взглядом, и поднялся на локте.
– Наши создатели погибли, – он задумчиво взглянул на Стива, – Мы наказали виновных.
– К чему ты ведешь? – озадаченно нахмурился тот.
– Когда хочешь сделать глупость, всегда выбираешь длинные предисловия, чтобы отложить момент.
– Глупость? – не понял Роджерс.
– Самую ужасную глупость в мире.
Понять реакцию Стива он не успел, слишком резко кулак впечатался в висок – и слишком сильно.
Потому что Тони разбудил Джарвис, выразивший беспристрастное недоумение утреннему хохоту хозяина. А Тони уже вышел на тропу войны, развлекаясь по полной.
***
На этот раз после драки он не стал открыто высказывать своих намерений, загадочных пока даже для него самого. Новая дорога вела в новое место, и Старк готов был рисковать, ощущая азарт схватки с неизвестным.
– За последний кусок этой превосходной аппетитной пиццы ты ответишь мне на парочку вопросов, – хмыкнул Тони, размахивая искомым.
Стив посмотрел на пиццу жадно. В Америке она появилась уже после войны, ее появления Роджерс не застал, а обнаружив в новом веке (наряду с жевательным мармеладом, зефирками и тридцатью видами ароматизированного какао), подсел как миленький.
– Один, – неохотно выдавил он и отвернулся, сложив руки на груди.
Тони почти рассмеялся, ему было удивительно весело и легко. Игра приносила удовольствие, а исход по-прежнему был неясен.
– Маргарет «Пегги» Картер, – издевательски протянул Старк, – Единственная, волшебная, безграничная любовь Стивена Роджерса?
Стив улыбнулся.
– Я, конечно, привык. Мои любили поболтать на эту тему. Я, видимо, большой тугодум, но относительно чувств Пегги меня просвещал Баки. Это был самый идиотский разговор в моей жизни. Он краснел и пыхтел что-то про тычинки и пестики.
– А ты? – Тони с неподдельным интересом расположился в кресле и свесил с него ноги.
– Я чуть было не отправил его в лазарет. Думал, его приложило головой, – неловко сморщился тот.
– То есть не было никакой светлой любви?
Кэп приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрыл и хмыкнул.
– Не ручаюсь за Пегги. С моей стороны было много светлого, но вот… – он развел руками, – Мне сказали, я дурак. Мог бы воспользоваться.
– О да, – протянул Старк, – Ты дурак. Бесчувственный чурбан. Так поступить с женщиной. Не допустить до шикарного тела, брр, – картинно передернулся он.
Роджерс прищурился, улыбаясь.
– Ну ты и говнюк, Тони.
– Да-да, и ты бы не взял меня в свой отряд, ибо я ненадежен, как ржавый топор, плавали, знаем, – хохотнул он из глубины кресла, размахивая пиццей.
– Опять ошибаешься, – Кэп на мгновение навис над ним с хитрым и одновременно снисходительным взглядом и, выхватив заработанный кусок, ушел.
– То есть взял бы, взял?! – высунув вихрастую голову из объятий кресла, возопил Тони, но Кэп за дверью только выразительно фыркнул.
***
– Что это? – спросил Тони, нагло заруливая в комнату Стива.
Тот заметно занервничал, отмечая хмурым взглядом вторжение в личное пространство без стука, но потом сообразил, что ведь это же Тони, о каком личном пространстве речь? Этот дом целиком его.
Старк, тем временем, обогнул мольберт несколько раз, посмотрел и так, и эдак, выглянул на балкон.
– Небо, – недоуменно выговорил он, – Странное небо.
– В каком смысле? – осторожно спросил Стив, напрягаясь.
Старк озадаченно вгляделся в картину.
– Как будто небоскребы вгрызаются в небо, и небу больно. Вот, смотри. Здесь тучи гуще. Может, у неба такая кровь.
Стив почти вздрогнул, задумчиво оглядывая созерцающего картину Тони.
– Это «Пасть Нью-Йорка», – наконец решился он, – Я закончил ее утром.
– Таким ты его видишь? – тихо спросил Тони, выйдя на балкон.
– Чувствую, – поправил Роджерс, – Агрессор. Вызов.
Старк на балконе как-то странно хмыкнул.
– Не война идет за тобой, Стив. Ты привносишь ее. Без нее тебе сложно. Ты видишь ее даже здесь, – он повернулся, сверкнув глазами, в которых мелькнула искра безумия, – Нью-Йорк давно не воюет. Нью-Йорк пожирает сам себя.
Он направился к двери, но на пороге остановился и спросил, не оборачиваясь:
