Текст книги "I knew you were trouble (СИ)"

Автор книги: W.E.S

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Ты мне не безразличен, Учиха. Но… – Брюнет окончательно съехал с катушек, требовательно впиваясь в её губы. Она не сопротивлялась, позволяя аккуратно положить себя на этот диван. Она отвечала ему, проводя своей маленькой ладошкой по его волосам и путаясь в них пальцами. Рука едва там не застряла безнадежно. Как и сама девушка, что застряла в противоречивых чувствах к человеку, что возвышался над ней. Его руки исследовали тело девушки, очерчивая изгибы её талии, бедер, чувствуя, как Ёми поддается на эти незамысловатые ласки. В голове Мадары крутилась одна и та же мысль – он ей небезразличен. Отрывается от неё, понимая, что хочет продолжения, но не здесь, не на кухне. Но она не закончила предложение. Он садится рядом с ней, ударяясь затылком о стену и прикрывая глаза.

– Но? – Она кивнула, улыбаясь. Тепло улыбаясь, словно с самого начала знала, к чему все шло.

– Но я забыла, что хотела сказать. – И Мадара смеется. Басисто, громко, а она вторит ему. Они оба не в себе.

Изуна приходит домой поздно, Изуна тоже не в себе, Изуну достал отец, который несколько дней копал под возлюбленную Мадары. Но ничего не нашел. Ни одного компромата, ни одной фотографии, что смогла бы очернить её доброе и светлое имя. Отличница в школе, староста, не раз выдвигалась на роль президента студенческого совета в старшей и средней школах, но постоянно отказывалась. Не любит она людей и не замечает, как люди любят её. Учиха разувается, прислушивается. Тихий женский смех из комнаты девушки. Басистый шепот его аники. Он самозабвенно улыбается. Лед тронулся, а вместе с ним тронулась и сама парочка. И ему здесь больше делать нечего, поэтому Учиха достает свой мобильный, заказывая билет на поезд. Пока они заняты друг другом, ему нужно уехать. Его неуравновешенный брат в надежных руках.

***

Харуки просыпается в чужих объятьях и теряется от неожиданности. Вновь ничего не было, они провели весь вечер и большую часть ночи за разговорами, просмотром иностранных фильмов разных жанров. Уснули в домашней одежде, на её кровати. Она взглянула на Учиха. Волосы были собраны в хвост на затылке, лицо настолько спокойное и умиротворенное, что даже не верилось, что именно этот человек вчера скалился, признаваясь ей в любви. Может она его тоже любит? Нет, такого она не скажет. Пока что.

– Хватит меня буравить своими глазенками. – Сквозь сон произнес Мадара, не открывая глаза. Ёми фыркнула, прижимаясь к его торсу, спрятанному за широкой темно-синей футболкой, с гербом клана Учиха на спине. Когда они успели стать так близки?

– Ты невозможен. – Буркнула она ему куда-то в солнечное сплетение.

– Однако вот он я. – Она не видит его довольной ухмылки, он лишь сильнее прижимает её к себе. Пока все слишком хорошо и идеально, начинает возрастать чувство неконтролируемой тревоги.

Таюя не пришла на работу. Нэн переживал так же сильно за свою сотрудницу, как и Ёми за свою лучшую подругу, по его рассказам она появилась последний раз на открытом вечере и пропала. Сама девушка видела её в последний раз тогда, в кафе. Она с самого утра не отвечала на звонки, да и вообще пропала на несколько дней. Учиха же не мог дозвониться до Мацураси. Он поднял на уши всех их общих друзей, приказывая найти ленивую задницу его пепельноволосого друга. И пока Ёми в кафе, куда он отпускает её, скрипя зубами, не желая с ней расставаться, он едет в общежитие, где живет Хидан, желая встряхнуть старого друга или убить его. Но в душе все равно появляется чувство, подсказывающее, что он уже опоздал. Он поднимается по лестнице, пробирается сквозь студентов, столпившихся в коридоре, слышит мат и женские крики.

– Дерьма кусок, как ты мог так поступить?! – Хокумон он находит сразу, хватая её за плечи, и не давая приблизится к пожелтевшему трупу со вспоротым брюхом. – Пусти, мудила! – Она оборачивается, и произносит имя одного из друзей мертвого Мацураси, начиная хрипеть. – Мадара.

Но Мадара смотрит сквозь неё, в застывший, стеклянный взгляд своего друга, по глазу которого ползет муха. Он понимает, что безумная улыбка, замеревшая на этих желтых губах будет еще долго сниться ему в кошмарах. А может он вообще не станет спать после такого. Достает телефон, по памяти набирая номер знакомого биолога. Тот отвечает сразу же, словно чувствует или же знает и приезжает уже через несколько минут, находясь поблизости, в этом же районе. Его шипящий голос, с легкой усмешкой, просит всех освободить помещение, косо взглянув на девушку покойника. Мелкая дрожь сотрясает её тело, когда чужой голос достигает её слуха.

– Ну, вот мы и встретились, Таюя. – Девочка, что была под его опекой больше десяти лет и сбежала, нашлась не при самых приятных обстоятельствах. Розоволосая смотрит в пустоту, игнорируя всех. Ей плохо, её начинает тошнить. От людей, от этой ситуации, от стоящего рядом Учиха, что пытается что-то ей сказать и куда-то увести. Удивительно, насколько в экстремальных ситуациях все меняются. – Мадара-кун, она поедет домой. Где и должна быть. – Прошипел мужчина, вызывая полицию и составляя свой отчет о трупе, в который заносит приблизительное время смерти, причину и берет кровь на анализы, лишь для того, чтобы отчистить совесть. Хокумон кивает на эту фразу. Зря она сбежала. Зря она дала Ёми шанс познакомить себя с таким ахуенным парнем по его же инициативе. Который покончил с жизнью, даже не задумываясь о ней, о её чувствах. А ведь она многое хотела сказать ему. В своей нецензурной манере, доводя мужчину до бешенства и экстаза одновременно. Говорить с Харуки сейчас не хотелось, та не должна волноваться. Для Таюи уже все закончилось, она сама на себе поставила крест.

– Да, Орочимару-сама. – Произносит она, выплюнув эти слова, и вырывается из стальной хватки Учиха. Она знает, что врач с машиной и внизу его ждет верная псина – Кабуто, который проведет её до нужного места и лично даст в руки жгут и шприц с необходимым препаратом. Она спускается по лестнице, не думая о своей короткой жизни. Она не должна была так долго жить, не имела права наслаждаться этой гребанной жизнью. Просто эксперимент. Мысли опять заняла её лучшая подруга, которая уже в сотый раз позвонила ей и отправила хуеву тучу сообщений. Она остановилась на месте, достав мобильный и последний раз включая его.

“Береги себя” – пишет она и нажимает на кнопку отправки сообщения, блокируя телефон. Выходит из здания, подставляя лицо под последние лучи уходящего солнца. На горизонте уже маячит мужчина среднего роста в костюме с пепельными волосами и круглыми очками. На лице мерзкая улыбка.

– Таюя, не ожидал тебя увидеть. Неужели нагулялась, и готова к последнему эксперименту Орочимару-самы?

Она не отвечает, лишний раз не провоцируя ближайшего и верного пса её господина, и проходит вперед.

Учиха оборачивается, зло взглянув на биолога, который был известен в узких кругах тем, что ставил эксперименты над людьми. Особенно мужчина был падок на детей, проводя с ними немысленные опыты.

– Мадара-кун, Таюя принадлежит мне с десяти лет и она просто не имела права сбегать. – Он указал на лежащего альбиноса. – Это лишь расплата за её безрассудство. – Прошипел мужчина, откидывая назад свои длинные темные волосы. В желтых глазах не было сожаления, лишь насмешка. Он практически признался в убийстве человека, но даже с прямыми доказательствами было бы трудно на него что-то повесить – выкручивался как змея. И Учиха вышел из комнаты, решительно двигаясь по заметно опустившим коридорам общежития. Глаза уже застилала пелена бешенства. За друга, за его девушку, за Ёми, что должна была узнать обо всем именно так.

Мадара появился в кафе своей девушки уже достаточно злой и раздраженный. Изуна уехал не вовремя, очень, блять, не вовремя, поэтому Мадара вытащил своего племянника, Учиха Итачи, из офиса, приказав не спускать глаз с Хокумон, которая лежала на заднем сиденье его автомобиля без сознания. Абсолютно наплевав на правила приличия, он потянул девушку за собой, прямо как есть, в этом платье с тугим корсетом. Итачи, лишь удивленно поднял бровь, наблюдая, как за его дядей, послушно шла девушка с белыми волосами, не задавая никаких вопросов и не устраивая скандала.

Учиха открыл дверь перед Ёми, показывая ей на её подругу, отчего девушка едва не осела на землю. Ками, Таюя, в какое дерьмо ты вляпалась? Харуки смотрела на безжизненное тело своей подруги, даже не подозревая о том, из чего её вытащил Учиха.

– Она наркоманка. – Огласил он, словно поставив приговор. – И хотела покончить с собой, после того, как узнала, что Хидана убили. – В голосе звенела сталь, даже не понятно от чего. Ёми прищурилась, переведя взгляд с Хокумон на заднем сидении на брюнета, не до конца понимая, что происходит. Но она должна была это знать. После сообщения Таюи, девушка была на иголках и допустила столько ошибок за один вечер, что теперь даже её эффектный уход померк в сравнении с ними. Считай, она уже была уволена.

– Что? Что ты несешь? – Девушка облизнула пересохшие губы и вновь услышала тот же ответ. Не показалось. – Её нужно к врачу. Желательно к химику, который вытащит из неё эту дурь. – Уверенно произнесла она, именно в этот момент не жалея, что после школы потратила два года на медицинский колледж, и Мадара кивнул, зная к кому обратится.

***

Акасуна Сасори был гением в области медицины. Он прекрасно манипулировал людьми, словно куклами. И поэтому когда заметил фарфоровое личико за спиной своего друга, то немедля захотел себе такую же в коллекцию девушек. Даже платье на ней было кукольное, просто очаровательно.

– И всего-то? Вылечить это? – Он меланхолично кивнул в сторону металлического стола, на котором уже лежала розоволосая девушка. Вроде даже симпатичная, но этот цвет был слишком кислотным, будто она намеренно выкрашивала свои каштановые волосы в этот мерзкий оттенок, пытаясь или оттолкнуть или заявить о себе.

– Вытащи из неё дурь, которую ей вколол Орочимару. – Мадаре не нравилось, как он смотрит за его спину, где стояли Итачи и Ёми. Сасори взмахнул красными волосами, откидывая назад челку, во взгляде кофейных глаз мелькнул интерес, вперемешку с ностальгией.

– А, Орочимару. Навевает воспоминания. – Романтично протянул он, совершенно не задумываясь, как это будет звучать. – Мне нужно полдня.

– Взамен?

– О, небольшая просьба. Одолжи ту куколку. – Он кивнул в сторону Харуки, поднимаясь с места. Мужчина был не слишком высок, но слишком тонок. Он поправил белый медицинский халат и обошел стол, садясь на него, совершенно не боясь стоящего перед ним мужчины. Уважал, но не млел от страха, как остальные подчиненные.

– Эта куколка – моя невеста. – Слишком громко произнес Мадара, складывая руки в карманы брюк, чтобы Акасуна не заметил охватившей злости. Учиха рядом с Ёми хмыкнул, едва улыбнувшись. Теперь он хотя бы стал понимать, что она значит для его дяди. И вспомнил рассказ своего младшего брата о девушке, что отказалась ему помогать.

– А, так эта милая Харуки Ёми? – Он понимающе кивнул. – А Харуки Ру, случайно не твой брат?

– Ты будешь работать или нет? – Мадара, будучи собственником по жизни, вообще не желал, чтобы Ёми отвечала на поставленные вопросы.

– Буду, не шуми, Мадара. Завтра приходите. Пусть куколка приедет с тобой, хотя бы полюбуюсь издалека на произведение искусства. – Лениво оторвался от стола, еще раз заинтересованно посмотрев за его спину. – Но волосы я ей сбрею, они меня раздражают. – Произнес он, склоняясь над девушкой. – Такая молодая, а уже связанна с Орочимару… Наверное, это и есть Таюя. Приятно познакомится, а теперь, моя милая, давай посмотрим, чем ты напичкана. – Как можно тише сказал он себе под нос, усмехнувшись, когда дверь за посетителями уже закрылась.

Теперь Ёми сидела на заднем сидении автомобиля Учиха, даже не обращая внимания на тихие переговоры мужчин. Она пыталась поставить себя перед фактом, что все уже случилось. Хидан умер. Таюя на волосок от смерти, сейчас находилась под неизвестным наркотиком, созданным безумным ученым. И почему-то виноватой она считала именно себя. Все, к чему ни прикасался Мидас, тотчас обращалось в золото, она же превращала все в проблемы, прах и говно. Мадара наблюдал за ней через зеркало.

– Сигареты и зажигалка у меня в пиджаке. – Она кивнула, доставая такую нужную сейчас отраву, и вдыхая едкий дым. – С Орочимару пора кончать. Он убил одного из наших, это уже перебор. Это какое по счету было предупреждение? Четвертое? – Итачи сухо кивнул, вспоминая нападения склизкого змея на себя и на младшего брата. Как пытался натравить Саске против него и как тот пошел на поводу, едва не пристрелив своего аники, сжимая в дрожащих руках пистолет. Брюнет прикрыл глаза, вновь переживая те эмоции.

***

Ёми ходила по дому словно призрак, не зная, куда себя деть, чтобы перестать хоть на мгновение думать о Таюе. Черт, как же было замечательно, когда она ни к кому не привязывалась и жила искренне всех ненавидя! Учиха ходил за Харуки, наблюдая за ней, чтобы она не натворила глупостей. Девушка ходила по дому в его футболке, вдыхая запах и пыталась себя успокоить, но брюнет так и не понял, как она уговорила его отдать ей эту футболку. Первым не выдержал Мадара, садясь в черное кожаное кресло, что стояло в углу его комнаты. Он прикрыл глаза.

– Иди сюда. – Единственное, что сказал, откидываясь в кресле. Ёми поднялась с его кровати, куда легла относительно недавно, и грустила, свернувшись клубочком, приближаясь. В приглушенном свете она казалась еще тоньше, чем обычно. Она встала рядом с креслом, не зная, чего от неё хотел мужчина. – Садись. – Мадара протянул к ней руку, наблюдая за ней сквозь припущенные ресницы. Харуки неуверенно покосилась на него, после чего забралась на колени мужчины, зажав его своими ногами, согнутыми в коленях. Это была слишком развратная поза, учитывая то, что сейчас Ёми выглядела как маленькая девочка, а из одежды на ней было только нижнее белье и его футболка. Он устало провел рукой, очерчивая контуры лица его личного божества. На нижней губе проступили следы от передних зубов, девушка слишком часто её закусывала.

– Это я виновата. – Как-то отстранёно, но уверенно произнесла она, чувствуя, как мужские ладони опускались на её талию. Он сам считал себя виноватым в смерти Хидана. Не доглядел. Но она не должна видеть его скорбь, ей и так плохо.

– Ты знала, что Таюя принимала наркотики? – Она покачала головой. – Ты знала, что убьют Хидана и выставят все как суицид? – Вновь отрицательный ответ. – Ты знала, что так получится, когда согласилась на просьбу Хидана познакомить его с твоей подругой? Нет. Тогда в чем ты виновата? – Она промолчала, опустив голову. – С этим Орочимару у нас давно были проблемы, просто так сложились обстоятельства. – Произнес он, притягивая девушку еще ближе, заставляя её упереться ладонями себе в грудь.

– И что вы будете делать с ним? – Тихо спросила Харуки, задумываясь над значением слова “вы”, утыкаясь носом в его шею, отчего по телу Учиха прошел разряд. Это невыносимо.

– Мою королеву это касаться не должно. Подругу твою починим, мозг ей вправим, а что будет дальше, маленьким девочкам лучше не знать. – Учиха спустился еще ниже, сжимая бедра своей соседки, вызывая у неё приглушенный стон, и крышу у него сорвало окончательно после слов, которые произнесла Ёми, прошептав куда-то в его футболку.

– Поцелуй меня. – Дважды просить не пришлось. Мадара коснулся рукой подбородка девушки, аккуратно поднимая ей голову и невесомо поцеловал, заглядывая в грустные глаза своей подруги. На секунду проскользнуло сомнение, а стоит ли вообще, но девушка закрыла глаза, самостоятельно углубляя поцелуй, вплотную прижимаясь к мужчине.

Учиха подался вперед, заставляя альбиноса раздвинуть ноги еще сильнее, садясь на его возбужденный член, эрекция которого чувствовалась даже сквозь плотные боксеры и домашние шорты. Зря она выбралась из кровати, все равно сейчас придется вернуться обратно, пронеслось у него в голове. Он с трудом заставил себя оторваться от этих пухлых девичьих губ. Между их ртами потянулась тонкая слюна, которая разорвалась, стоило мужчине отодвинуться чуть дальше.

– В кровать. Немедленно. – На выдохе приказал он больше себе, чем ей, вставая с кресла и не оставляя Ёми выбора, кроме как кивнуть, цепляясь за шею мужчины руками и обвивая его торс ногами, вновь соприкасаясь с его эрекцией, из-за чего Учиха рвано выдохнул, аккуратно положив девушку на кровать, нависая над ней. В первый раз ей будет проще, если Мадара будет сверху.

– А как же правило трех свиданий? – С легкой усмешкой спросила она, еще сильнее раззадоривая мужчину, что оскалился, приближаясь к ней.

– Насрать уже. – Он требовательно поцеловал девушку, просовывая одну руку под футболку, вызвав у девушки мурашки по телу. – Подожди. – Отстранился, снимая с себя футболку и шорты, оставшись лишь в белье. Харуки выгнулась, по его примеру стащив с себя верх и откинув его в темноту. Он закусил губу, удовлетворенно оглядывая тело под собой. Стройная, бледная, в меру спортивная, она хотела его, Учиха Мадару. Вновь прильнул к ней, целуя, пытаясь расстегнуть бюстгальтер девушки, не в состоянии найти застежку, из-за чего нервно водил по поясу её белья. Он едва услышал, как Харуки недовольно простонала ему на ухо.

– Спереди. – После чего выгнулась, вновь застонав. Мадара массировал её грудь, играясь языком с одним из сосков. Второй рукой Учиха провел по внутренней части бедра, касаясь лона девушки через тонкую ткань её белья. Влажно. Пошло. Он не мог больше терпеть, отодвигая промокшую ткань и вводя в девушку один палец, подготавливая её. Стенки непривычно сжались, чувствуя что-то инородное, Учиха добавил второй палец. Ёми мелко затряслась, вцепившись в волосы брюнета, и потянула его на себя, заставляя подняться. Этот насмехающийся взгляд бесил её до невозможности.

– Войди уже. – Тихо попросила она, в тот момент, когда Мадара нашел на передней стенке влагалища необходимую ему точку. Ёми вскрикнула от неожиданности и вновь протяжно застонала. Он вновь надавил на тоже место, слегка потирая его, отчего стенки лона сильнее сжались и Учиха в этот момент пожелал, чтобы она так же сжала его член. Он отстранился, кожей почувствовав разочарование, но быстро вернулся, сняв с себя и с неё остатки белья.

– Будет больно. – Серьезно предупредил он, закидывая ногу девушки себе на плечо. Она кивнула, прикусив нижнюю губу, и вцепилась в темное одеяло, на котором лежала. – Можешь закрыть глаза. – Предложил он, понимая, насколько ей может быть страшно, но Ёми отказалась, мысленно сжавшись. Мадара приставил головку к входу, проводя ей по половым губам девушки, забирая немного смазки, чтобы лучше войти. Поначалу Харуки не почувствовала боли, но когда Учиха резко подался вперед, доходя до середины, она тихо заскулила, сдерживая слезы. Мужчина непроизвольно перешел на шепот, успокаивая своим голосом, но продолжая двигаться, сдерживая себя, чтобы не зашипеть. Чертовски узко, до боли. Мадара полностью вошел в девушку, начиная медленно двигаться внутри, давая время привыкнуть. Как он и ожидал, Ёми уже не чувствовала ничего, кроме боли, просто ожидая, когда это все закончится. Он наклонился над ней, чувствуя, как девушка вцепилась в его плечи, оставляя кровавые следы от ногтей, но это лишь сильнее заводило его, заставляя ускориться. Ёми потерлась своей щекой о его щетинистую щеку, рвано дыша, и пытаясь сконцентрироваться на своих ощущениях.

– По шкале от одного до пяти. – Быстро проговорил он, вновь начиная массировать её грудь, задевая соски, пытаясь тем самым извиниться за боль.

– Двадцать. – Прошипела она, выгибаясь, что вызвало у мужчины усмешку и заставило остановиться, полностью выходя из её тела. С неё на сегодня хватит, слишком много впечатлений за один день. Он лег рядом с девушкой, вытирая испарину со лба. Мужчина так и не кончил, зато он довел Ёми пальцами, хоть так показав прелесть секса.

– У тебя кровь на члене. – Смутилась Харуки, вызывая у Мадары смех. Электронные часы пискнули, показывая время за полночь.

Мадара ходил между своей комнатой и ванной полностью голым, смущаться он не мог, а единственный на тот момент сосед медленно, но верно отключался от реальности. Он аккуратно взял на руки тело девушки, лежащей уже в полудреме, направляясь в сторону ванной комнаты, где уже набрал воды. Ёми вяло сопротивлялась, но Учиха мягко настоял на том, что им необходимо помыться, положив свою подругу в теплую воду, слыша, как она удовлетворенно мурлыкнула. Пар клубился над ванной, не давая дышать полной грудью. В отличие от Ёми, Учиха не мог уснуть, перед глазами представала картина выпотрошенного Мацураси. Когда он уехал спасать Таюю из скользких, но цепких лап обезумевшего врача, на его место, дожидаться полиции, приехал их общий друг – Анимиру Какузу. Этот мужчина был самым близким другом для Хидана, поэтому впервые в жизни сказал, что возьмет все затраты с похоронами на себя. Мадара сел в ванную, позади девушки, позволяя ей опереться на его грудь и все-таки задремать.

Комментарий к 12

Выкладываю раньше, чем обещал, далее у меня свободного времени просто не будет, нужно собираться.

Предположительно следующая часть будет одной из последних и выйдет в конце сентября.

Спасибо за то, что читаете и оставляете комментарии.

========== 13 ==========

“Я полюблю тебя завтра, сегодня я еще с тобой не знаком.” Марк Леви «Дети свободы»

– Доброе утро, Хокумон-чан. Вижу, вы пришли в себя. – Прошелестел голос из темноты. Девушка попыталась встать с кровати, но попытки оказались тщетны – кожаные ремни намертво прикрепляли ее к кровати.

– Что это за хуйня?! – Крикнула она, вглядываясь в темноту.

– Это кровать. Правее вас находится капельница, которая вымывает из вас ту дурь, которая чуть вас не убила. – Насмешливо продолжал Акасуна, сидя в другом конце палаты. В отличие от девушки, он прекрасно ориентировался в этой кромешной темноте, зная наизусть, где что находится.

– Почему я привязана, мудак остроумный?!

– Вы ворочались, лягались, когда из вас выходил наркотик. Поверьте, такую реакцию на свой препарат я видел впервые в жизни. – Он не стал упоминать тот факт, что побрил девушку наголо и привязал её ради своей безопасности. – Я сообщу вашей подруге, что вы пришли в себя. Думаю, вам будет необходимо объясниться перед ней.

– Ёми? – Испуганно переспросила Таюя, но в палате уже была только она. Хокумон обессиленно ударилась затылком о мягкую подушку. Девушка поняла, как сильно заставила переживать свою единственную подругу.

***

Ёми проснулась в середине ночи от кошмара. Слишком быстро раскрыв глаза, нагая девушка села в кровати, стирая ладонью мелкие капли пота со лба. Она огляделась по сторонам, мелко дрожа и судорожно вздыхая.

– Ты проснулась? – Меланхолично поинтересовался Мадара, даже не заснув после ванной. Как он и догадывался, вид мертвого лучшего друга отбивал желание спать похлеще любого энергетика.

– А ты не спал? – Тихо спросила она, укутавшись в одеяло и вставая с кровати Учиха. Он кивнул, наблюдая за ее движениями. Она прекрасно помнила, где лежат сигареты в его комнате. – Кошмары. – Ёми, взяв зажигалку и две сигареты, вернулась обратно в кровать, прикуривая. Она недовольно цокнула языком, не переставая смотреть в окно. Мадара положил одну руку, согнутую в локте, под голову и зажал губами сигарету, что предложила Ёми. Она поднесла зажигалку к его сигарете.

– Ты выглядишь обеспокоенной.

– У меня потеют ладони, и бешено стучит сердце. Словно должно случиться что-то плохое.

– Таюя пришла в себя, плохого уже точно не может произойти. Сасори мне написал. – Он приподнялся, доставая пепельницу, и, поставив её себе на живот, стряхнул туда тлеющий кончик сигареты. Харуки вновь покачала головой. Она не могла объяснить, это было на уровне интуиции, но тревога становилась сильнее и сильнее с каждой секундой после её пробуждения, поэтому девушка только кивнула, вновь смотря в окно и сильнее кутаясь в одеяло.

– Это связано с Таюей? – Тихо спросила она саму себя, потушив сигарету. Никотин не успокаивал её как раньше, тревога только сильнее разрасталась. Учиха, так же потушив сигарету и отставив пепельницу на тумбочку, похлопал свободной рукой по голому торсу, приглашая девушку ближе к себе. Она легла рядом, положив голову на его плечо, и укрыла мужчину одеялом. Ему не было холодно даже с открытым настежь окном, которое впускало холодный ночной воздух, но сам факт того, что о нем заботится любимая девушка, уже грел его сильнее любого одеяла.

Мадара не смог сомкнуть глаз до утра, наблюдая за Харуки во сне. Девушка долго боролась со сном, прежде чем вновь отключиться и металась по кровати, сражаясь с кошмарами. Он укрыл Ёми сброшенным одеялом и встал с кровати, потягиваясь. Для него было в новинку не спать и при этом ничего не делать и это ему не особо понравилось – тело затекло, мышцы ныли. Он направился в комнату Пейна и Конан, где стоял его тренажер, который Фуума любезно взял взаймы у него на время, и забыл вернуть. Ёми перевернулась на другой бок, лицом к стене, что-то пробормотав.

Пока Учиха приводил тело в тонус физическими упражнениями, Харуки проснулась от писка своего мобильного телефона, который лежал на гладкой поверхности рабочего стола Мадары. Номер был незнакомый и чувство тревоги усилилось. Она, накинув одеяло как мантию, поднялась с кровати и нажала на кнопку принятия вызова на дисплее, но абонент уже завершил вызов. Отложив телефон, девушка направилась к себе в комнату – нужно было собираться к Таюе. Она не знала, что скажет ей при встрече, не знала, какой реакции ей ожидать от подруги и впервые в жизни боялась реакции неизвестности.

***

Длинные коридоры, пропахшие медикаментами и спиртом, едва не лишали Ёми сознания. С каждой минутой, желание увидеть Таюю возрастало, а тревога сковывала её движения. Мадара медленно шел позади, сложив руки в карманы черных брюк, и лишь наблюдал за тем, как Ёми держится из последних сил, следуя за его другом. Он не хотел оставлять девушку наедине с ним и не хотел её впутывать в свои дела. Сасори подал голос первым.

– У меня новости про Орочимару. Он, кажется, взбешен.

– Заткнись, Сасори. Поговорим позже. – Он усмехнулся, заметив, как напряглась спина его девушки, и облизнул верхнюю губу, скорее по привычке. Было до жути непривычно называть её своей девушкой. – А тебе я уже говорил, что ты здесь только из-за подруги.

– Белую королеву нельзя впутывать в кровавые дела. Для этого у нас есть король. – Продолжил за него Сасори, усмехнувшись, и остановился возле двери. – Она может быть агрессивной, поэтому не отстегивай ремни.

– Что? – Не поняла альбинос, но Акасуна лишь усмехнулся, щелкнув по выключателю, и открыл дверь перед девушкой. Он рукой остановил Мадару, который собирался зайти следом за ней и запер дверь снаружи.

– Лучше не лезь. Сейчас обе не в себе. – Усмехнулся он, доставая тонкие сигареты. Он предложил восполнить нехватку кофеина в организме. – Заодно поболтаем об Орочимару.

***

Хокумон проснулась от режущего света люминесцентных ламп и зажмурилась, пытаясь отвернуться. Она слышала щелчок двери, но не могла раскрыть глаз.

– Таюя. – Тихий и спокойный голос словно отрезвил её. Дрожь Ёми прекратилась, стоило ей взглянуть на подругу. Жива. В памяти появились воспоминания, когда они ехали на заднем сидении автомобиля Мадары, и Харуки молила всех святых, чтобы подруга пришла в себя. – Открой глаза. – Попросила она, прикасаясь к девушке. От чужого холодного прикосновения Хокумон вздрогнула, дергаясь.

– Ёми…я…Блять… – Харуки терпеливо ждала, когда та привыкнет к свету и посмотрит на неё. Взгляд голубых глаз буквально впивался в Таюю и она ощущала это кожей.

– Зачем? – Тихо продолжала девушка, пренебрегая советом Акасуны и расстегивая первый ремень, освобождая правую руку девушки. Дрожь не возвращалась и чувство тревоги отступало. – Что подтолкнуло тебя, Таюя? – Ёми дошла до ног девушки, расстегивая широкие кожаные ремни и там. Она не хотела знать ответы на эти вопросы. Обойдя кровать, девушка коснулась последней оковы своей подруги. Та лежала неподвижно, словно боялась шевелиться и смотреть. Стыд. Она испытывала жгучий стыд по отношению к своей единственной подруге. – Хочешь последние новости? Меня уволили из кафе. Сегодня звонил Нэн, но он настолько труслив, что в последний момент решил сбросить вызов и отправил мне сообщение, что на следующей неделе мне придет расчет. – Она усмехнулась, убирая последний ремень. – Теперь тебя никто не будет останавливать, когда ты захочешь его ударить.

– Если меня саму не уволили. Гондон ебучий. – Тихо и слабо проговорила она, решаясь открыть глаза. В свете белых ламп, Ёми показалась ей ангелом, что села на край кровати, убрав мешающую прядку за ухо. – Ёми…

– Ты ведь еще не видела свой новый имидж, да? – Девушка наклонила вбок голову, чуть усмехнувшись. – Ты похожа на матерящуюся картошку.

– Чего, блять? – Харуки кивнула девушке, сложив руки на груди. Она не хотела, чтобы Таюя извинялась перед ней. Кто угодно, но только не Таюя. И чтобы не допустить этого, тему нужно было срочно сменить.

– Твои волосы… – Не успела закончить девушка – Хокумон провела по шершавой, из-за отрастающих волос каштанового цвета, голове.

– Я урою этого мудака! – Она уже собиралась вытащить капельницу, как холодный голос подруги привел её в чувство.

– Он спас тебе жизнь. А волосы отрастут.

– Ты понимаешь, что я их отращивала больше пяти лет?! – На Таюю это было не похоже, решила для себя Ёми, она хотела привести подругу в чувство.

– Прекрати на меня орать как куропатка во время брачного периода! Это не самое важное сейчас! – Ёми дала подзатыльник своей подруге, чуть повысив голос, впервые рассердившись на неё за все это время. Таюя подалась вперед от неожиданного удара и уставилась на свои исколотые руки, пытаясь вспомнить, как орут куропатки. Плечи девушки затряслись. Первый всхлип наполнил комнату, словно создавая эхо в палате. Таюя подняла на Ёми взгляд, не сдерживая слез. Харуки была её подругой, её опорой, старшей сестрой, зеркалом.

– Я чуть все не просрала! – Прокричала девушка. Альбинос опустила взгляд в пол и приобняла Хокумон. Она многое хотела сказать, но не стала. Таюя сама знала, какая она дура, что Хидан бы этого не одобрил, что хотел бы лучшего исхода. Ёми выдохнула, пересиливая себя, чтобы не начать курить в палате.

***

Через камеры видеонаблюдения, выводившие изображения на небольшой монитор, Мадара и Сасори наблюдали за двумя подругами, изредка выпивая кофе.

– Действительно, похожа на огромную картошку. – Задумчиво произнес Учиха, пока Акасуна прикуривал. – Тебе пиздец, Скорпион. За волосы. – Красноволосый засмеялся, чуть закинув голову назад.