Текст книги "Холод Офира: Ведьмак. Истории Школы Кота (СИ)"

Автор книги: vorontsov.jr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== За Синими горами. Глава I ==========

«Ведьмак, некоторыми ведьмином прозываемый. Воистину, защитник мира людского, супротив чудищ и поганцев всяческих выступающий. Не найти рубаки и бойца ведьмака лучше, ибо не только меч ему служит в бою, а чары и ворожба. Это есть молодцы достойные, честные, для защиты людей созданные и обученные»

Аноним, 957 год.

Всадник, укутанный в длинный дорожный плащ поверх овчинного тулупа медленно приближался к деревне. Длинная грива вороного коня также покрывала и ноги животного. Пышный хвост размахивался редкими рывками, сигнализируя наезднику об усталости. Широкий ворсистый потник и снаряжение путника, покрывающие практически всю спину коня, создавало впечатление будто все тело животного покрыто гривой. Раннее утро стояло в деревне с говорящим названием Пастушье предгорье, третьи петухи давно спели, но до рассвета еще неполных три часа. Под копытами коня хрустел падающий снег, глухую тишину также разбавляло тяжелое фырчанье животного. Уже более двух лун они шли без остановки. Один раз им приходилось спасаться бегством от эндриаг – лесных чудовищ, напоминающих смесь паука и скорпиона, размером с небольшого пони. Твари облюбовали Драгунскую пущу, густой труднопроходимый лес, служивший границей между восточным княжеством Валтóмир и Синими горами.

Трехэтажная сторожевая башня возвышалась у въезда в деревню, входом в нее служила веревочная лестница спущенная из окна второго этажа. Всадник накинул поводья на коновязь и подошел к заметенной снегом за ночь доске с объявлениями. Одной рукой он придерживал воротник, прикрываясь от настырного снега, рвущегося за шиворот, другую направил на доску и сложил пальцы в знаке Аард. Легкая телекинетическая волна ударила из руки осыпав снег с объявлений. Кромешная тьма не мешала ведьмаку, кошачьи глаза быстро нашли длинный свиток с красной феодальной печатью местного княжеского наместника.

«Да будет известно всем и каждому! В лесах Синих гор близ деревни Пастушье предгорье какое-то чудище всемирный вред людям причиняет. Очередной отряд патрульной дружины был найден растерзанным до неузнаваемости. Если кишки свои воочию увидать не хотите, и жизнь дорога – в лес не ходить, избы после заходу солнца не покидать. Тот же, кто выследит и убьет чудовище не только людей сбережет, свой долг перед родиной исполнит, но и значительное вознаграждение в звонкой монете получит»

Наместник крепости Синкала

«Людей сбережет, долг перед родиной исполнит? Удобный долг получается, непонятно только, что одолжил, и проценты в виде когтей и клыков действительно кусачие.» Ведьмак усмехнулся про себя, аккуратно свернул застывший от мороза пергамен и сунул в глубокий карман заячьего тулупа, надетого под кожух. Он медленно двигался по главной дороге, ведя навьюченного коня под уздцы, давая ему отдохнуть после изнурительного пути. Ветер усиливался. Из дальнего конца деревни до ведьмака донесся запах недавнего пепелища. Жители деревни вставали на первый удой коров. Треща зубами от холода бабы шли в сторону хлевов, мужики лопатами расчищали выпавший за ночь снег. Ведьмак направился к ближнему из крестьян.

– Здравствуй, отец. Подскажи постоялый двор, аль корчму, где уставший путник может отдохнуть и брюхо набить? – бородатый мужичок, уже успевший заметить приближающихся к нему незнакомца и мохнатую лошадь, некоторое время переводил взгляд то на пешего всадника, то на лошадь. Молчание затягивалось, но ведьмак не спешил повторять вопрос. Наконец, бородач нарушил тишину:

– Добро, милсдарь, как же не подскажу, подскажу конечно, – с неожиданной быстротой затараторил мужик, – идите прямо по дороге, держась левой стороны. Как почуете резкий запах овечьего дерьма и услышите блеяние, считай почти пришли. Корчма прям за главной овчарней, вон там, – кмет вытянул шишковатый палец в указанном направлении и сразу убрал.

– Да что тут пальцы тянуть, все равно тьма-тьмущая ни черта не увидеть, – ведьмак видел, – В общем на запах, милсдарь, идите на запах и осторожны будьте, милсдарь, осторожнее. Бестия у нас завелась, дери ее во все дыры неладную, уже совсем обнаглела и прям в дом к одному из наших наведалась. Крик стоял на все деревню… не долгий. – в уголках морщинистых глаз засверкали бусины слез.

– Потом что-то бахнуло, хата его загорелась, тушить не спешили – боялись из дому выходить. Караул из крепости пожар потушил, но до этого огонь еще на две избы перекинулся. Теперь самая ближняя постройка к лесу – корчма. Так что берегите себя милсдарь, берегите. – оттороторил крестьянин.

Ведьмак поблагодарил мужика и двинулся в указанном направлении. Расспрашивать что-либо о чудовище у него уже не было сил, он нуждался в горячей пище и сне.

Метель переходила в буран. Ведьмак вновь ехал верхом и быстро добрался до корчмы, запах у овчарни действительно стоял крепкий, но за двадцать три года на трактах ему встречались запахи куда хуже. Деревянный засов на воротах конюшни постоялого двора обледенел и поддался не с первого раза. Ведьмак развязал кожаные ремни с правой стороны седла, снял длинный кожаный сверток и забрал с собой. Как только конь был расседлан, ноги животного подкосились, не в силах больше стоять. Улегшись на бок, мохнатый мерин тяжело задышал.

– Отдыхай, братец, спасибо, скоро тебя покормят, да и меня, надеюсь, – он закинул седло за свободное плечо и отправился к дверям корчмы.

Тяжелая дверь не ответила на толчок, из щели внизу был виден свет, тогда ведьмак сильно постучал в неё трижды. Послышался звук открывающегося люка погреба, тяжелые шаркающие шаги приближались к двери.

– Кто? – прозвучал низкий голос из-за двери.

– Уставший и замерзший путник, ищу крова, каши с маслом и корма для своего коня, правил гостеприимства не нарушу, хозяин – ответил ведьмак.

Лязгнул железный замок, ветер норовил вышибить дверь настежь, но трактирщик крепко придерживал ее плечом, устоял на ногах и впустил утреннего гостя.

– Добро пожаловать, путник, располагайся. Из еды сейчас остался гуляш трехдневный да говядина вяленая. Соленья еще есть: огурцы, капуста, перец острый.

– А согревающее что-нибудь к соленьям найдется? – спросил ведьмак ставя седло на скамью и отряхивая с себя снег.

– А как-же милсдарь, найдется, кизиловую водку пробовали?

– Не доводилось.

– Тогда завидую я вам, милсдарь, такое удовольствие вам предстоит, принесу холодную из погреба. Скажу вам, я бы с радостью забыл, что пробовал сие чудо самогонное и упился бы ей как в первый раз. Времена как раз располагают.

– Спасибо, хозяин, тогда неси всего и будь добр про коня моего не забудь. Еще я у вас недолго поживу, плачу за три дня вперед. – ведьмак достал из поясной сумки мошну, вынул из нее горсть монет, снял капюшон и развязал ремни кожуха, повернулся к трактирщику и, сложив монеты в стопку, поставил на стол перед ним.

В тусклом свете свечей корчмарь сумел разглядеть своего гостя. Волосы незнакомца были взъерошены и зачесаны назад, открывая лоб. Густые низко посаженные брови нависали над парой желтых кошачьих глаз, широкие скулы, квадратная челюсть. От правого уголка рта к подбородку шел зарубцевавшийся шрам уходящий ниже. Левее кадыка у незнакомца был ожог, покрывающий всю левую часть шеи, контрастно выделяющийся на бледной коже худощавого измученного лица. На груди на цепочке висел медальон с ощеренной головой неизвестного трактирщику существа, похожего на рогатого льва. Трактирщик сразу смекнул о ремесле своего гостя:

– Щедро, милсдарь ведьмак, щедро, спасибо. Располагайтесь, сейчас же стол накрою, – мужик снял с железного кольца на поясе один из ключей и протянул постояльцу. – Седьмая комната вверх по лестнице.

Ведьмак устроился в дальнем темном углу, корчмарь подкинул пару паленьев в большой камин в центре таверны. Дерево затрещало под языками пламени, запело успокаивающую уютную песнь. Через пару минут на столе уже появились соления, вяленое мясо, кизиловая водка, хлеб. Первая чарка раскатилась теплом по желудку. Половина бутылки была приговорена с закусками пока ведьмак ждал гуляш – вторая под гуляш. Густой и наваристый суп насыщал энергией путника, давно уже он не ел жидкой горячей пищи. Прикончив завтрак, а по сути, поев впервые за три дня. Ведьмак поблагодарил хозяина, отправляющегося кормить коня, собрал вещи и пошел по коридору до хлипкой двери с покосившейся цифрой семь. Закрытые ставни подрагивали от ветра, бьющего в окно темной и узкой комнаты – его убежища на ближайшие дни. Убогий покосившийся столик, кровать с соломенным настилом и шерстяным одеялом, пять гвоздей для плащей – вот и все убранства обшарпанного, пахнущего плесенью гостевого номера. Он заперся, положил седло на стол, снял верхнюю одежду и улегся на кровать. Длинный кожаный чехол положил подле себя.«Нужно набраться сил перед переходом гор, и хорошенько было бы еще немного подзаработать.» Думал ведьмак погружаясь в сон.

***

Стоял погожий летний день. Запряженная двумя кобылами повозка медленно двигалась по восточному тракту княжества Валтóмир. За поводьями сидел молодой мужчина, в телеге позади игрался с прутиком можжевельника мальчишка не старше пяти лет, рядом мать, напевая красивый мотив, плела венок из одуванчиков, сорваных на прошлом привале. Ни с того ни с сего лошади остановились, начали фырчать, мотать головами, не слушаясь кучера. Ребенок, стучавший палкой о борта телеги, взглянул наверх. Солнце слепило глаза, но мальчик смог разглядеть мелкую точку, с каждой секундой становившуюся все больше и больше. Кобылы поднялись на дыбы в попытке сорвать сбрую и истерически заржали. Воздух наполнил незнакомый свист, и было поздно, когда на все быстрее приближающуюся точку обратили внимание взрослые. Черно-красное пятно полностью заслонило солнце и, казалось, вот-вот врежется в них, подобно комете, но вдруг оно расправило исполинских размеров крылья и двумя гигантскими лапами вцепилось в кобыл. Повозка с грохотом перевернулась, и пассажиры разлетелись по земле. Кони жалобно стонали, лошадиная кровь залила дорогу. Мать быстро нашла дитя, она пыталась поднять его на ноги и что-то сказать, когда огромные когти пробили ее тело в нескольких местах. Коготь, вышедший из горла, разодрал мальчику подбородок и часть шеи, кровь матери залила детское лицо. Грифон отвлекся на отчаянный вопль отца, приближавшегося сзади и отшвырнул женщину. Вопль перешел в хрип, а потом и вовсе затих. Все было слишком быстро, ребенок даже не успел испугаться. Мальчик лежал на боку, одной рукой держался за шею, сочившуюся бурой теплой кровью, в другой руке он сжимал можжевеловый прут.

***

Ведьмак проснулся на следующий день, когда солнце стояло в зените, не спеша позавтракал яичницей с жареным салом и вернулся в комнату. Убийца чудовищ развязал кожаный чехол и достал серебряный и стальной ведьмачьи мечи, ремнем закрепил клинки на спине. Эфесы мечей отличались лишь гардами.

Широкая, накатанная дорога вела к горному замку Син Кала, в трех ста шагах от дороги начинался злополучный лес.

«Если пока я спал нападений не было, тварь должна уже проголодаться и выйти на охоту.» Думал ведьмак, подъезжая к главным воротам крепостной стены.

– Стой, кто идет? – спросил вооруженный алебардой стражник.

– Ведьмак, хочу пообщаться с наместником по поводу этого, – он достал и развернул объявление снятое с доски, вытянул его перед лицом стражника.

– Открыть ворота! – гаркнул вояка.

Врата медленно распахнулись. Ведьмак кивком головы попрощался с привратником и двинул коня вперед. Каждый шаг животного сопровождался звонким цоканием по чищенной мощеной камнем дороге. На обширном подворье военные отряды отрабатывали боевые построения, техники обороны и наступления. Свистели перья на стрельбищах, повсюду разносился шум ковки металла. Ведьмак привязал своего вороного коня на нижних ярусах крепости, возле казарм и халуп ремесленников. По узкой змеевидной дороге добрался до ворот замка, на этот раз у входа было два стража в парадной броне и накидках из медвежьих шкур. Повторился почти такой же диалог, что и с первым дозорным, но на этот раз один из охранников решил проводить ведьмака до наместника. Сразу за дверью страж свернул на едва заметную, завешанную темным сукном, лестницу. Амуниция весила не меньше трех пудов, но похоже не сковывала движений воина.

Миновав два этажа они вышли в большой коридор, огонь свечей в золотых подсвечниках играл бликами на сырых каменных стенах. Страж постучал по массивной дубовой двери перед тем как войти:

– Воевода, разреши слово молвить, – наместник кивнул. – Ведьмак к тебе о бестии разговаривать пришел. – наместник снова кивнул и страж вышел, освобождая проход в просторные хорошо освещенные покои.

– Здравствуй, ведьмин, проходи и располагайся, – сказал с одной стороны, полный уважительного внимания, а с другой, требующий внимательного уважения голос.

– Благодарю за прием, – сдержано ответил ведьмак и сел в кресло с резными подлокотниками перед столом государева наместника.

– Я так понимаю, ты в наших краях проездом? Ибо ворона с просьбой прислать вашего дела мастера мы отправили в столицу всего два дня назад. Похоже, теперь нужно второго ворона отправлять, передать, что не нужен нам больше ведьмин.

– Так и есть, барин, проездом. Только я бы не спешил со вторым вороном, всякое может произойти, да и мы еще толком дело не обговорили, вопросов не задал я важных. – ведьмак безэмоционально смотрел в янтарные глаза наместника, одетого в расшитый золотом красный кафтан.

– Это точно, да и перед тем как разговоры говорить хорошо бы знать с кем калякаешь, – уже с меньшим энтузиазмом и уважительностью отвечал поднимающийся на спинке тяжелого стула местный правитель, больше властности прозвучало в его голосе.

– Государев наместник Иларион, прозванный Стальным, воевода армий горного рубежа. – не без напыщенной гордости представился воевода.

– Дарён из Офира, ведьмак. Прозвищем, к сожалению, пока не обзавелся. – докончил ведьмак слегка улыбнувшись.

– Шуткуешь? – легкий огонек блеснул в глазах воеводы. – Больно бледный ты для офирца. – Дарён не ответил на замечание, – Ну коли спрашивать хотел, вопросы задавать – задавай!

Иларион, по прозвищу Стальной, встал из за стола и подошел к горке в углу комнаты, достал кувшин, до краев наполнил чару вином и залпом её осушил, размашистым движением руки стряхнув пару капель на каменный пол.

– Сколько было нападений и когда они были? – начал свой расспрос ведьмак.

– Тварюга нападала ночью, погубила три разъезжих патруля, в каждом по пять тяжело вооруженных конников. Загрызла одного пастуха из деревни. От двух патрульных групп остались только искуроченные куски доспехов, да трупы лошадей, третья пропала бесследно. Останки пастуха сгорели в пожаре, обуглившемуся скелету не хватало руки и головы. Останки отца пастуха не нашли, видать с собой прихватила паскуда.

Воевода вернулся за стол, открыл кисет с табаком, забил и закурил трубку. Слегка копченый аромат наполнил комнату, густой дым клубился под каменный свод, табак приятно затрещал в резной костяной чаше с мундштуком из черного дерева.

– Можно взглянуть на останки брони? Что с трупами лошадей? – ведьмак внимательно слушал и перекатывал медную монетку с пальца на палец. Когда монета завершала свой пробег, скатившись с мизинца, она тут же появлялась между большим и указательным пальцами и вновь начинала ход.

– Доспехи не проблема, а вот коней уже черви жрут, – выпуская очередной клуб дыма отвечал Иларион.

– Мне нужно будет побывать на местах нападения.

– Мои солдаты проводят и все покажут, так что если это все, приступай к делу, ведьмин, долго мы уже тут с тобой лясы точим.

– Почти все, барин, в объявлении говорилось о значительном вознаграждении в звонкой монете, хотелось бы знать, что имелось ввиду под «значительным», – ведьмак перестал перекатывать монету, слегка подкинул ее большим пальцем и сунул в карман.

– Сто государевых сребреников будет значительной суммой за голову твари?

– Не думаю, Ваша Милость, монстр разделался с пятнадцатью воинами в тяжелой броне. Исходя из полученной от вас информации, невозможно определить, что это за чудовище.

– А, например, какая же цена тебя устроит, холера?

– Будьте покойны, я не запрошу лишнего. Сто шестьдесят монет будет вполне достаточно, в любом случае, вы можете дождаться ведьмака из столицы, а я продолжу свой путь.

– Пока ведьмак из столицы доберется до нас могут быть еще жертвы, а тебе бы овчинный кожух на шубу из лисицы сменить пора. Допустим сто шестьдесят, но ты же не думаешь, что я полезу в казну до того, как увижу голову монстра?

– Я бы не посмел. – успокоил наместника ведьмак.

– Тогда по рукам, лисья морда. – Иларион по прозвищу Стальной взял со стола ручной колокол и позвонил в него.

В кабинет зашел солдат провожавший Дарёна до наместника. Воевода поручил провести ведьмака в арсенал, где лежали останки брони, после – показать места нападений на патрули. Ведьмак вежливо поклонился и проследовал за стражем. Дарёна провели в арсенал, заставленный щитами, мечами, глефами и алебардами. На изрубленном засечками столе лежала гора изувеченной брони. Ведьмак склонился, начал перебирать и осматривать металлолом.

«Большинство доспехов просто смяты по краям, их срывали с солдат. Судя по вмятинам у чудовища антропоморфные лапы а не клещи. Некоторые пластины пробиты насквозь… дыры как от добротного кола. Огромные когти…» Ведьмак понюхал пробитую пластину. «Кровь, шерсть, земля…» Первое что приходило на ум «Волколак, большой волколак». Дарён отложил пластину:

– Веди меня на места нападений, где нашли эти доспехи, – сказал ведьмак и первый направился к двери.

Они быстро добрались верхом. Хотя и место недавней бойни уже покрылось недельными снегами, кровь хорошо впиталась в почву и била по чуткому обонянию ведьмака. Лесосека недалеко от крепости была совсем свежей, ближайшие деревья высились примерно в ста шагах в любую из сторон. «Удобное место для засады, быстро всех перебить забрать добычу и даже не нужно гоняться за ними по лесу» Ведьмак обратился к стражу:

– Какое самое дальнее место, где находили панцири?

– Вон там вон, прямодь возле деревьев, – мужик показал пальцем на участок леса, в стороне замка, немного левее дороги.

Дарён двинулся к указанным березам, с ходу нашел на деревьях следы крови и когтей. «Хмм… почему-же тварь забрала лошадей в последний раз».

– Все нападения были в полнолуние?

– Нет, мастер ведьмак, только на первые два разъезда. Последний отряд, – запнулся вояка, – то беж патруль вообще днем пропал.

– А у отряда, то беж патруля ничего ценного или важного не имелось?

– Было, мастер ведьмак, да только грабеж мы уже исключили, ведь из оружия у деревенщины вилы да кнуты пастушьи – им с нашими тягаться как говну с сапогом.

– Как скажешь, начальник, веди к хате пастуха.

Стены глинобитной хибары уцелели в пожаре, крыша полностью прогорела и обрушилась, зато зимнее яркое солнце прекрасно освещало пепелище. Ведьмак бесшумно заходил по хате осматриваясь, то и дело опускаясь на одно колено и принюхиваясь. Под одной из обгоревших балок он нашел обломки странной пузатой печки, вокруг нее много битого стекла, некоторые мензурки были целы. «Перегоночный куб, может он и стал причиной пожара, кмет как раз говорил про взрыв.» Дарён присмотрелся к слегка выделяющимся следам запекшейся крови на полу и стенах. «Большая лужа на полу, а на стенах почти нет брызг. Нужно много крови, чтобы оставить такое пятно, даже если предположить, что он оторвал голову мужику, переключился на старика, ретировался когда начался пожар… забрал старика и сбежал ничего толком не разгромив. С его то размерами…мутно» Думал ведьмак выходя из хаты.

– Что-нибудь нашли, мастер ведьмак? – спросил его гвардеец.

– Ничего особо интересного. Я закончил. Увидимся, вояка, – попрощался ведьмак и отправился в сторону корчмы.

Воин еще пару секунд посмотрел в след уходящему, сплюнул, круто развернулся на каблуке и побрел в сторону крепости.

***

Деревня была полна жизни, сторожевые псы лаяли на все голоса, у амбаров стояли груженые повозки, запряженные парой, либо четверкой добрых коней, вооруженная стража патрулировала улицы. Ведьмак думал о деле. Многое намекало на то, что пастух, его отец и отряд с ценным грузом никогда не встречались с чудовищем, по крайней мере с волколаком, хотя первые два нападения наверняка были на счету оборотня. Дарён не привык лезть не в свое дело, пусть для него и очевидно, что дело пахнет жопой накера, но заказ стоил своих денег поэтому нужно дождаться полнолуния, расправиться с ликаном, забрать монеты и скорее продолжить путь.

Чтобы приготовить масло к предстоящему бою, Дарён воспользоваться камином в главном зале корчмы. Все нужные ингредиенты хранились в седельных сумках. Ведьмаки школы Мантикоры, а именно к этой школе относился Дарён, славились своими продвинутыми знаниями в алхимии. Для того, чтобы снизить порог интоксикации от своих же зелий, с пятого и по двадцатый год тренировок в крепости Кабестан, они ежедневно вкалывали себе коктейль из большинства ядов и токсинов входящих в состав эликсиров и зелий. Бывали случаи, что молодые ведьмаки не переживали подобных прививок. В небольшом чугунном котелке побулькивало блестящее масло, ведьмак достал баночку с алхимической пастой, немного травы друидов, и добавил их в котел. Кусочки мелко нарезной шкуры вампира и желудка троля отправились следом. Заключительным ингредиентом был порошок с кристаллами рубинового цвета – масло было готово. В три заготовки для бомб он засыпал смесь пороха и серебряной дроби. «Все остальное, если что, у меня есть» Думал ведьмак убирая инструменты с компонентами.

– Шато, будь добр, накрой стол, – Дарён окликнул выходящего на кухню корчмаря.

– Добро, мастер, – ответил Шато не оборачиваясь.

Сложив вещи в комнате ведьмак спустился в зал и уселся за стол. Шато уже вынес хлеб и вино. С кухни пахло томящимися в томатном соусе куриными бедрами. Аромат пряных специй наполнял стены трактира. Дарён изучал чертежи на пожелтевшем пергаменте, когда двери корчмы отворились и на пороге появился человек с парой мечей за спиной. Незнакомец распахнул соболиную шубу, обстучал об пол ноги от снега направился к единственному постояльцу.

– Это ты, тот ведьмак, принявший заказ на чудовище затаившегося в здешних лесах? – обратился вошедший к офирцу с сильным акцентом нордлинга.

Прежде чем ответить на вопрос Дарён убрал чертежи и взглянул на вопрошающего. Незнакомец был больше похож на головореза, чем на ведьмака. Под шубой виднелся расшитый серебром темно-синий атласный камзол опоясанный малиновым кушаком. Его не очень чистая рука покоилась на эфесе кинжала за поясом. На безымянном пальце сверкал огромный изумруд. Уши были украшены серебряными серьгами, полуприкрытыми локонами маслянистых черных волос, а на шее висел серебряный медальон с головой ощерившегося кота.

– Я. – ответил ведьмак на всеобщем языке северных королевств.

– Ле Сан из Сальма, – не ожидая приглашения, гость пододвинул стул ко столу.

– Дарён из Офира.

Дарён не раз встречал ведьмаков из других школ, но про школу кота он ни разу не слышал. Обычно, он был рад пропустить по стакану с коллегой по цеху, но от этого типа так и несло неприятностями. Ведьмак из Сальма разглядывал медальон на шее Дарёна:

– Школа Мантикоры, я слыхал о вашей братии, но думал вы посмуглее, – не без усмешки сказал Ле Сан.

– Я часто слышу подобное, от себя замечу, что о школе кота я не слыхал вовсе. – не без подозрения отвечал Офирец.

– Наша школа молодая, можно сказать, у нас и не школа вовсе, скорее кредо, которое мы выбирали сами, не загоняя себя в надуманные рамки. – ответил Ле Сан оскаливая клыки в мерзкой улыбке.

С кухни явился Шато. В садже кипели куриные бедра в томатной подливе.

– Корчмарь, то же самое, что и моему другу, и пусть бормотуха, которую ты тут разливаешь, не заканчивается в наших чарах. Алгá! – нагло и не без презрения прошипел корчмарю Ле Сан на ломаном валтомирянском.

Дарён молчал, ждал, когда самозванный друг расскажет, что ему нужно.

– Какой-то ты молчаливый, Офирец, – Дарён не комментировал, – тогда ближе к делу. Я хочу предложить тебе помощь с бестией. Что скажешь, Мантихор? – воздух в корчме слегка накалился:

– Не сочти за грубость и неуважение, но поблагодарю и скажу, что не нуждаюсь в помощи, – Сухо ответил Дарён, наполняя полную кубок и ставя перед коллегой по цеху.

Ле Сан осушил бокал. Напряжение, возникшее между собеседниками можно было пощупать как девку в борделе:

– Зря я это пойло бормотухой назвал, добротная брага, – будто не замечая отказа промолвил Ле Сан.

Вино и правда было достойным. В этой местности при производстве вина используют крыжовник вместо винограда и готовый продукт гордо зовется «северным вином».

– Хорошо, Офирец, воля твоя, не стану навязываться. Но знай, один меч хорошо…

– Два меча лучше… – не дал ему закончить Дарён. – Знаю…

– Понимаю и не стану осуждать, – ответ был неожиданным, но явно не искренним. Оглушительная тишина разбивалась легким потрескиванием палений в камине. Появился Шато, вынес блюдо и кувшин вина для Ле Сана. Дарён решил разрядить обстановку:

– Как обстоят дела за горами? – спросил он, разливающего по бокалам вино, кота.

Неприятная ухмылка не сползала с лица Ле Сана, отставив кувшин он взглянул на Дарёна и ответил:

– Война за горами началась, или зачатки войны. Королевства Редания и Аэдирн схлестнулись в Долине Понтар, как раз за перевалом. Я был у своих друзей эльфов, когда началась сеча, единственным выходом был переход Синих Гор, да и я давно думал побывать в Зеррикании.

– Тогда тебе нужно было выбирать морской маршрут, – ответил Дарён.

– Морская болезнь.

– Забавно…

Они с улыбкой отхлебнули из чар. Кот понемногу располагал к себе Дарёна. Живой диалог обильно подогревался северным вином и они общались до поздней ночи.

– Знаешь как быстрее всего прекратить спор глухих в корчме? – спросил Ле Сан

– Нет.

– Задуть свечи и закрыть ставни! – залился смехом уже подпитый Кот. Дарён улыбнулся, но не засмеялся.

– В общем, дам тебе бесплатный совет, – сказал уже порядком захмелевший Ле Сан.

– Бесплатный? Звучит дороговато, – усмехнулся Офирец.

– Если ты решил наведаться в Махакам, отложи свое предприятие на лучшие времена, удачи! – Сказал Ле Сан вставая из-за стола.

– Корчмарь, – заорал Кот, – вот твои гроши, еще мне нужна комната. – он бросил монеты на стол, забрал ключ у Шато и направился к лестнице.

– Будь здоров, Дарён из Офира – Ле Сан, покручивая ключом на пальце и слегка пошатываясь, двинулся в номер.

– И тебе всего доброго, Ле Сан из Сальма, – ответил Дарён.

Допив вино он тоже отправился в свою комнату, на всякий случай наложил на дверь со ставнями защитный знак Квен, и улегся спать.

***

– Мы не халявщики. Мы – партнеры! – кричал глашатай на улице. – Неси гроши сегодня, и уже на следующей неделе получай проценты! Вложи деньги с Аби-Чабан – будь богат как султан! – не унимался бирюч.

Эти звонкие крики пацана на улице разбудили ведьмака. Дарён вышел в нужник через задний двор.

– Вложи деньги с Аби-Чабан – будь богат как султан!

– Да заткнись ты уже! – глухой удар валенка по мягким тканям сопровождал крик корчмаря Шато. Глашатай слегка взвизгнул и обижено посеменил в глубину халуп. Похмелья не было, хоть и выпито было не мало, вместо него был безумный жор.

– Шато, можно яиц вареных да каши, пожалуйста. – ведьмак присел за стойку.

– Не вопрос, мастер ведьмак – овсянка и яйца уже сварены.

Шато от души плюхнул каши в деревянную плошку, сверху положил добротный шматок сливочного масла. Подставил глиняный черепок с вареными яйцами.

– Нордлинг еще у себя?

– Никак нет, мастер, когда я проснулся его уже не было.

«Вот и славно» Сказал про себя Дарён.

– А что за Аби-Чабан, о котором вопил мелкий говнюк? – спросил Дарён, запивая кашу водой.

– Так это, мастер ведьмак, что-то типа пособия нашего для стариков. Когда уже нет сил в поле и горах работать, община и старосты поддерживают стариков. При выходе на Аби-Чабан разово сто сребреников, и до могилки по пятнадцать в месяц. Покойный старик Риони, которого волколак из хаты горящей уволок, токма Аби-Чабан получил, за день до трагедии. Упокой господь его душу, – Шато поднял ладони наверх, посмотрел в потолок и еле слышно что-то пробубнил и продолжал:

– Вообще редко кто доживает…

– Убили! Караул! Убили! На помощь! Трупы! – истошный вопль оборвал рассказ корчмаря.

Ведьмак отложил ложку, взял очищенное от скорлупы варенное яйцо и кусочек хлеба. Вышел на улицу и пошел к источнику крика. Кричала женщина, на вопль уже успели сбежаться зеваки. Караульный зазвонил в колокол. Ведьмак шел не спеша, его обгоняли дети и любопытные кметы. К халупе уже подъезжала конница в авангарде со стражником, который вчера сопровождал Дарёна. Он заметил подходящего в дали ведьмака, спрыгнул с коня и пробрался в глубь растолкав чернь.

– Ведьмак! – закричал стражник.

Дарён выругался себе под нос и куски желтка полетели из его рта. Он зажевал остатки яйца хлебом и прошел на адресованный ему крик. Один из гвардейцев выводил из хаты трясущуюся от ужаса женщину, она плакала и хлюпала носом. Комната была перевернута вверх дном. Стоял трупный смрад. На полу в доме лежали три источника запаха. Два гвардейца и старик. Один из воинов был обезглавлен, у второго кишки вышли погулять на пол халупы, и была отрублена кисть. У старика была проломлена голова.

«Не хотел бы я тут состариться» Подумал Дарён подходя ближе к трупам.

– Ну что, ведьмак, опять чудище в дом к людям лезет, что делать, милсдарь?! Вы же заказ на неё приняли, а люди все мрут! – негодовал страж.

– Тебя не смущает, что двое ваших у старика забыли? – спросил ведьмак склоняясь над трупами.

– Да какая разница «что»! Главное сколько еще жертв будет! – Не унимался недалекий вояка.

Дарён не обращал внимания на истерику, он поднял отсеченную голову и посмотрел на срез: «Чертовски ровно». Стража вылупила на него глаза когда он стал копаться в кишках их второго сослуживца, один из гвардейцев сдержал рвотный позыв. «Разрезы идеальные, кисть отсечена хирургически. Защищался. Чудовищем тут и не пахнет» Он отложил внутренности и обратился к стражу:

– Сегодня полнолуние. Голова чудовища уже ночью будет на столе наместника, а этих: – он указал на лежащих на полу. – Явно разделали мечом, а не когтями.

Ведьмак уже выходил из избы, когда его окликнул вояка:

– И что нам с ними делать?

– А мне почем знать? – подходя к двери ответил ведьмак.

– А если вы не справитесь? – дрожащим голосом спросил побледневший воин.