Текст книги "Открытая тайна"
Автор книги: Вэй У Вэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Нужно ли добавлять очевидное? Каждое чувствующее существо может сказать это.
Замечание: Даже махая хвостом.
Часть пятая
Диалоги эго и альтерэго
Что такое необъектные отношения?
Где есть другие, есть и я,
Где нет других, не может быть и меня,
Где нет меня, нет и других,
Потому что
В отсутствие себя я есть все остальные.
Это необъектные отношения.
72. Диалоги
I. Чистая земля
Возможно ли избавиться от концепции «других», не избавившись при этом от концепции «я»? Или избавиться от концепции «я», не избавившись при этом от концепции «других»?
Невозможно.
С чего следует начинать?
Ни с чего. Отождествленный субъект не может избавиться ни от одной из этих концепций.
Вот так новости! Это плохо… Я думал, именно это от нас и требуется?
Это все равно что требовать убрать луну, вычерпывая ее отражение из лужи!
Что же тогда делать?
Пока отождествленный субъект не узнает, чтоьон такое, от него нельзя ожидать, что он осознает, чем не является.
Могу я сказать также, что пока он не узнает, чем не является, он не сможет осознать, что он есть?
Можешь. Должен. Обязан.
Кажется, выхода нет!
Поэтому не все мы Будды. Если бы это казалось возможным, разве не сделали бы мы это давным–давно?
Но должен же быть какой–то выход!
Нет никакого «хода» и ничего «вовне». Все здесь и сейчас.
Тогда что это?
Что это – совершенно очевидно.
Не для меня.
Если не можешь обнаружить это поиском – не ищи, если не можешь обнаружить это размышлениями, не думай! Это там, где нет ни поиска, ни мыслей.
Потому что это нельзя увидеть или помыслить?
Вовсе нет.
Тогда почему?
Не потому что это нельзя увидеть или помыслить, а потому что нет «того», кто смотрит или думает!
Тогда что должен делать «тот»?
«Тот» не делает ничего. «Тот» даже не перестает делать.
И что?
Лучше ты мне скажи. Не является ли твой отождествленный субъект всем, что он может знать?
Разумеется, нет.
Не является ли он всем, что он может не знать?
Что–он–есть вряд ли может быть объектом знания.
Может ли он видеть, знать или обнаружить, что он есть или что не есть он?
Не думаю.
Почему?
Может быть, потому что то, что он ищет, пытается узнать и обнаружить, и есть то, что ищет, пытается и смотрит?
Именно. Это и есть ответ.
Но разве это ответ?
Это единственный ответ. Не находя никакой «вещи», он обнаруживает, что он есть то, что он есть, что также является тем, что не есть он.
Значит, то, что не есть он, – это то, что он есть?
Насколько это вообще можно выразить словами.
Но отвечает ли это на мой вопрос?
Ты спросил меня, как избавиться от взаимозависимых концепций «я» и «других». И они взаимно уничтожились.
И что?..
Ни «других», ни «я».
И то–что–я-есть – это также то–что–не–естъ-я, а то–что–не–естъ-я – это также то–что–я-естъ! Никакого места для «себя», никакого места для «другого»! Разве не таково определение Нирваны, или Чистой Земли?
Это также определение Царствия Небесного.
А нет ли исторического подтверждения такого подхода?
Множество. Например, как в случае с Хуйкэ, когда «его» предполагаемый ум был успокоен Бодхидхармой, когда Хуйкэ не смог его обнаружить, – не потому что ума не было, а потому что не было «того», у кого мог бы быть ум.
Не ум потерялся, а его самого нельзя найти.
Ум искал ум и не смог найти себя как объект?
И не–нахождение и стало нахождением!
II Неопределённость
Меня заботит вечность
Тебя тоже?
Что вы имеете в виду?
Нагарджуну[46] и его друзей она тоже заботила довольно долгое время, пока не родился Вернер Гейзенберг[47] и не подарил им квантовую теорию Планка[48].
Но буддизм придает огромное значение закону причинности.
Да, но сам Будда не одобрял физическое и метафизическое теоретизирование, и великие наставники чань никогда так не делали.
Я понимаю, что новый «закон» неопределенности[49], заменяющий причинность, сейчас широко принимается там, где речь идет о микрокосме. Следует ли тот же «закон» применять к макрокосму?
Я не вижу, почему или как это не может быть сделано. Размер так же относителен, как все остальное.
Тогда получается, что значительный и жизненный элемент буддийского учения оказался за бортом?
Я знаю только, что когда речь идет о Великой Колеснице, не остается никаких жизненных элементов учения – все концептуально за бортом уже тысячу лет.
И вас это не шокирует.
На борту или за бортом – какая разница, объясняется ли феноменальность, то есть процесс проявления, «законом», основанным на причинности, или принципом, основанным на понятии статистической вероятности?
Причина–и–следствие кажутся очень очевидными любой может наблюдать их в действии, и они считались несомненными в течение столетий.
Неопределенность, или статистическая вероятность, также очевидна, когда вы привыкаете к этой концепции, и даже более соответствует метафизическому пониманию, чем неумолимая причинность, наградившая Нагарджуну и Чандракирти[50] головной болью, когда они обнаружили, что она не выдерживает детального анализа.
Значит, вы принимаете принцип неопределенности?
Кто я, по–твоему, такой, чтобы принимать или отвергать «законы», описанные выдающимися физиками?
И все же такая перемена повлекла бы серьезные последствия и, метафизически, была бы сногсшибательна!
Какая разница, какие «законы» придуманы для объяснения механизма проявления? Все эти «законы» – схематические концептуальные структуры, все они выполняют одну и ту же цель, и ни один из них не существует и не не существует вне феноменальности.
Значит, это не имеет значения?
Никакая форма объективизации не имеет собственной природы. Видит ли кто–то волны или частицы, циклоны или яйца всмятку на другом конце микроскопа, все это объекты и, что бы он там ни видел, в абсолютном смысле это есть то, что смотрит. А чем еще это может быть? Я думаю, они достигли этого заключения своим способом, поскольку сейчас они знают, что «наблюдатель» – это «фактор» в любом эксперименте.
С абсолютной точки зрения это, несомненно, так, но, тем не менее, механизм феноменального проявления важен в практическом аспекте метафизики.
Прекрасно. Тогда изучи сферу действия неопределенности – ты придешь к выводу, что он замечательно согласуется с метафизическим пониманием.
О каком аспекте такого понимания вы говорите?
Одного пока вполне достаточно, поскольку предмет необъятен! Если в причинности нет места волеизъявлению, значит, ему нет места и в неопределенности! Это продвинет тебя очень далеко – возможно, даже дальше, чем ты можешь сейчас представить.
Даже если этого уже достаточно, дайте мне что–нибудь для поддержки.
Любой фактор достаточен! Поскольку все они взаимозависимы. Однако причины–и–следствия, ограниченные событиями – поскольку нет сущности, к которой их можно было бы приложить, – кажутся, таким образом, лишенными сущностного элемента, и численное – хотя и не качественное – большинство буддистов поддались соблазну подчинить свои иллюзорные «я» причинности, что превратило слова их Учителя в нонсенс. Неопределенность, с другой стороны, устраняет подобную нестыковку.
Поскольку существование любой сущности вряд ли может подчиняться статистической вероятности!
Именно так: это выбивает почву из–под ног тех, кто склоняется продолжать верить в такие концепции. Когда волеизъявление, которое также предполагает сущность, и причинность, также теряющая смысл без сущности, исчезают, становится не так уж сложно адаптировать мышление к новой концепции. Я полагаю, ты обнаружишь, что она подходит гораздо больше, чем причинность!
Но ведь все учения основаны на причинности? Карма и перерождение, например.
Только догмы основаны на причинности, а догмы были отвергнуты Учителями Великой Колесницы еще до того, как наука заговорила о причинности. Они также были за бортом тысячу лет. Нет нужды вылавливать их сейчас!
Вы безжалостны и бескомпромиссны!
Спроси себя, могли бы Бодхидхарма, Хуйнэн или Шэньхуй быть жалостливыми и склонными к компромиссам? Разве ты до сих пор не смотришь из воображаемого феноменального центра? Истину оттуда не увидеть! Помни: как «Я» ты ноуменален!
III. Что касается меня
Как грустно слушать людей, которые говорят о себе, как будто они существуют, хотя должны бы знать, что к чему!
Возможно, ты ошибаешься, презирая их–они могут просто быть честными, отказываясь притворяться!
Но я имею в виду тех людей, которые должны знать, что ничто объективное не может существовать как таковое.
Кроме как феноменально. Я полагаю, что поскольку они ясно осознают, что по–прежнему сильно отождествлены, они не хотят выглядеть лицемерами, притворяясь, что не отождествлены.
Но если они не начнут жить в соответствии со своим пониманием того, чем они не являются, смогут ли они когда–нибудь избавиться от этой фиксации? Разве это не практика не–практики?
Пока это игра в «давайте притворимся», – это практика, а не не–практика, и такая же бесполезная, как и любая другая форма практики.
Я не могу примириться с их отношением, они не оправдывают ожиданий!
А разве ты сейчас делаешь не то же самое?
Возможно, но я не могу поверить, что мы должны это делать.
Давай поймем, что их подход – не просто интеллектуальная честность, он еще и соответствует фактам.
Как это?
А вдруг они «действительно существуют»?..
Ну–ка, ну–ка!
Пока они думают, что существуют, – они существуют: для существования, которое может быть только мнимым, полностью феноменальным, объективным и концептуальным. Такова их концепция.
Вы имеете в виду, что они принимают свою концепцию как реальность?
Никакой другой реальности в космосе нет.
Они принимают себя как существ, которыми они феноменально кажутся другим, хотя прекрасно осознают, что они совсем не такие!
Они такие не только для других, но и для самих себя: если бы это было не так, не было бы и никаких «других».
Значит, мы должны ждать, пока не останется никаких «других», прежде чем утверждать, что нет «я»?
Нет, мы можем утверждать, что нет «я», но предпочтительно только в компании тех, кто уже знает, что так и есть, и только тогда, когда мы одновременно утверждаем, что других тоже нет.
Но тогда не будет «других», которым мы могли бы это сказать!
Именно так.
На самом деле это утверждение излишне, потому что никогда не может быть никого, кому мы могли бы это сказать?
Если нет «я», к которому относится это утверждение, то не может быть и «других», для которых оно говорится, как нет и «я», которое могло бы его сказать.
Получается, утверждение не-я – это нонсенс и противоречие в терминах?
Говорящее я не знает, знающее не-я не говорит!
Потому что нет ни меня, ни не–меня, и сказать нечего?
Не может быть «какого–то меня», но не забывай, что каждое чувствующее существо имеет право сказать «я есть».
Вы уверены?
Приходится согласиться, что эта фраза вызывает меньше сомнений без «есть».
Даже если так, кто этот «я»?
Такого существа нет.
Тогда кто «есть» я?
«Кто» – определяет объект. А как таковой ты лишь видимость.
Но вы сказали, что каждое чувствующее существо может сказать «я»?
Да, так и есть. Ноуменально оно может сказать «я» и больше вообще ничего, поскольку добавление любой части речи сделает его объектом, каковым он не является.
Значит, вы существуете?
Разумеется, нет. Никакого «вы» не существует. Только я.
Но и я тоже могу это сказать?
Конечно, конечно.
На секунду мне показалось что я понял.
Ты понимаешь, но твое обусловленное объективирование захлопывает дверь, как только она открывается.
Она откроется, если я буду стучаться?
Нет, если стучаться будет «ты». Только если «Я» буду стучаться. Не откроется, пока ты будешь смотреть наружу из воображаемого феноменального центра, пытаясь сделать что–то как личность. Но как «Я», запомни, ты ноуменален.
IV. Банан для обезьяны
Нет никакой разницы между несведущими просветленным. Хуанбо
Как вы думаете, мудрец Гуань Юй просветленный?
Если ты сам просветленный, тогда да.
Но я даже не претендую!
А он претендует?
Этого я не знаю. Почему вы спрашиваете?
Если претендует, значит не просветленный. Почему?
Потому что тогда был бы некий кто–то, который претендует.
Но разве он не знает?
Если есть кто–то, чтобы знать, то он не может знать.
Но он же должен быть кем–то, чтобы быть просветленным!
Никакой «кто–то» никогда не был просветленным.
Это все равно что сказать, что никто никогда не был просветленным!
Конечно, не был. Как «кто–то» может стать «просветленным»? Феномен может вообразить, что он просветлен или все что угодно еще, подобно тому как персонаж сновидения делает это во сне, в котором он сновидится. Но когда спящий просыпается, персонажи сна просто исчезают.
Но все говорят о просветленных мудрецах!
Если бы это была единственная чушь, которую говорят люди, насколько все было бы проще!
Неужели даже Будда никогда не был просветленным?
Даже Будда. По–моему, он это довольно часто повторял, но мало кто обращал внимание на его слова, зато часто читают то, что ему приписывается.
Он говорил, что не обрел ничего.
Именно так. Как и никто другой – ни один другой «кто–то», если хочешь.
Но ведь он отрицал обретение, а не просветленное состояние?
И это тоже, но это вторично. Если бы он ограничился только этим, это звучало бы неадекватно, а он вряд ли мог такое сделать.
Почему неадекватно?
Мой дорогой друг! Такое высказывание предполагает обособленное индивидуальное «я», обретающее или не обретающее некое «состояние ума». Доктрина, приписываемая Будде, указывает на то, что нет ни обособленного индивидуального «я», ни какого–либо «состояния» или любой другой концептуальной условности.
Ты что, никогда не читал «Алмазную сутру»? Если она для тебя слишком многословна, попробуй «Сутру Сердца». Они обе категоричны в данном аспекте, и буддийские сообщества каждый день повторяют «Сутру Сердца», иногда дважды в день.
Вы имеете в виду, что нет «меня», чтобы стать просветленным, что никакой феномен не может быть просветленным?
Можно подумать, что ты приписываешь мне какое–то новое учение!
И не существует такого «состояния», как «просветление»?
А как оно может существовать? Это так элементарно, что дальше некуда!
Но тогда что такое «просветление»?
Ты когда–нибудь видел ребенка с игрушкой? Или собаку с костью? Это как банан для обезьяны.
Но оно так много значит для буддистов – оно представляет их высшую цель.
Такова функция побрякушек – сфокусировать интерес и внимание.
Для них это значит гораздо больше.
Да, это символ, концептуальное изложение того, что они есть и что узнают, когда освободятся от своей воображаемой привязанности к феноменализму.
Если вы лишите их этого, они пропадут.
Напротив, пока оно у них есть, они никогда не найдутся.
Кто говорил такое?
Хуйхай «Великая Жемчужина» говорил это и многие другие до и после него.
Это преграда?
Окончательная и абсолютная преграда. Согласно Хуйхаю, это последнее препятствие.
И что оно собой представляет?
Оно представляет собой все, что они есть, когда больше нет никаких «их», чтобы быть чем–то!
Просто еще одна бесполезная и мешающая концепция?
Возможно, более опасная, чем большинство, чем любая другая. Если феномен может быть «просветленным», тогда «просветление» должно быть феноменально, как опьянение или любое другое психосоматическое состояние. Если оно не феноменально – а все, что это слово может означать метафизически, не феноменально, – тогда нет никакого индивидуального «я», чтобы его испытывать.
Получается, что вся эта идея – полнейшая ерунда!
Детям нужны игрушки. Взрослым они нужны меньше. А зрелые не могут быть зрелыми, если вообще нуждаются в них.
Значит, можно смеяться всякий раз, когда вроде бы взрослые люди серьезно говорят о «просветлении»?
Они могут понимать, что оно не есть и не не–есть, как любое другое понятие, и при этом говорить о нем, потому что таково социальное соглашение. Если они и говорят, они сами могут улыбаться. Это может даже приносить пользу.
Каким образом?
Что, если видение, что не может быть никакого «тебя», чтобы быть просветленным, – это средство раскрытия того, на что вечно указывает этот сияющий и соблазнительный символ?
Он может быть хорошим указателем?
Если понять его неправильно, он может оказаться бедствием. Но понятый правильно, он почти попадает в точку!
Значит, поэтому Хуанбо и многие другие говорили, что нет разницы между просветленным и непросветленным?
Однако повторю снова, и снова, и снова: это не «неведение» и «просветление» как объективные концепции, «разные» или «не разные», существующие или не существующие или какие–то еще! Это не то, что видится, а то, что смотрит, лишенное различий, различающего видения.
То есть Хуанбо использовал объект, чтобы указать на его источник?
Они все так делали! Разворачивать каждый прямой указатель наружу на объекты – значит разворачивать каждый прямой указатель прочь от истины! В наше время делать это бессмысленно, поскольку у нас нет наставников, чтобы нянчиться с нами и бить нас. Послание всегда ясно, пока оно не искажено.
Значит, подобные утверждения вводят нас в заблуждение?
Возможно, это делалось намеренно, но безыскусные переводчики, вынужденные выражать все концепции объективно, усугубили ситуацию. Смысл достаточно ясен, как и было задумано, для тех, кто способен понять.
Но тогда он уже должен быть известен?
А он уже известен. То, что вводит в «заблуждение» тех, кто не готов, может оказаться откровением для тех, кто готов.
Глупцам это специально говорили таким образом, чтобы способные могли понять?
Даже сегодня по–прежнему можно увидеть, почему это считалось необходимым.
Но как можно заметить эту разницу?
Спрашивая себя, не смотришь ли ты все еще из феноменального центра, имеющего только воображаемое существование. Если да, тебя введут в заблуждение, если нет–ты сразу все поймешь.
V. Торты
Тот чернокожий с крючковатым носом написал мне оскорбительнейшее письмо! Что вы об этом думаете?
Что я думаю? Что как его объект ты должен быть крайне несимпатичным персонажем! Жаль: как объект дамы, которая написала тебе на прошлой неделе, ты был, если я правильно помню, почти святым?
А в качестве моего объекта он – невоспитанный придурок, а она – милый оптимист!
Несомненно. Но следует также помнить одну простую деталь – объекты как таковые не существуют, кроме как собственные видимости и интерпретации.
То есть они – чистые феномены?
Феномены всегда чистые, насколько я их понимаю.
Что означает, что они есть лишь то, чем видятся?
Именно. Или, говоря точнее, чувственно воспринимаются.
И то, что воспринимается, – это воспринимающий?
Отражение воспринимающего. Что еще можно было бы воспринимать?
Что он несимпатичный персонаж, а я невоспитанный придурок?
Разве каждое заявление не является источником того, что вы взаимно воспринимаете в качестве друг друга?
Вы уверены?
К чему быть уверенным? Спроси себя, как еще вы можете быть. Как объекты друг друга можете ли вы быть чем–то внутри себя?
Полагаю, что нет. Но каковы мы как наши собственные объекты?
Не таковы, как в глазах других людей, и обычно гораздо лучше.
А люди вообще понимают это?
Лучше спроси у них. Мне кажется, что «люди» в целом почти не обращают ни на что внимания, сколь бы простым и очевидным оно ни было.
Но что именно вы имеете в виду, когда говорите или подразумеваете, что все воспринимаемое–это «отражение воспринимающего»? Отражение «я» воспринимающего?
Разве бывает такая сущность, отличная от феноменального реагирующего аппарата? Все восприятие – это, очевидно, отражение видимого в том, что обозначается как «чистый ум», обычно сравниваемый с беспредельным зеркалом, отражающим все, не удерживающим ничего и не имеющим познаваемого существования.
Чья это концепция?
Насколько мне известно, первым ее описал Чжуан–цзы, также наставники династии Тан и их последователи свободно употребляли это сравнение. «Зеркальный ум» оказался удобным термином.
А «зеркальный ум» воспринимает «плохо воспитанных придурков»?
«Зеркальный ум», или то, что обозначается этим термином, вообще ничего не воспринимает. Восприятие феноменально, а «плохо воспитанные придурки» или «святые» – концептуальная интерпретация того, что может быть названо психическим комплексом.
Так что же есть на самом деле?
Конечно же, ничего! Вы создаете домыслы и швыряетесь ими друг в друга, как клоуны тортами.
Какими дураками вы нас представляете!
Это тоже торт. «Я и другие» – старейшая и самая распространенная пара клоунов – это архетип всех клоунов и всей клоунады.
Можно сказать, что это все, чем они являются?
Определенно. Что–либо иное будет означать, что вы принимаете их всерьез.
Даже в их кровожадности и преступности, жульничестве, обмане и взаимном уничтожении, зависти, ненависти, злобе и жестокости?
Кто принимает все это всерьез?
Почти все мы.
Клоуны, паяцы, принимающие себя всерьез! Клоуны–известные трагики в частной жизни.
Но жизнь и весела, и трагична.
Снящиеся феномены переживают и кошмары, и приятные сновидения.
Мне все это не нравится! Неужели мы действительно ничто – лишь объекты друг друга и, конечно, свои собственные?
Как объекты–чем еще мы можем быть? Я уже задавал этот вопрос раньше, и это единственный ответ на твой вопрос.
Но как субъекты друг друга?
Такой субъект сам в свою очередь является объектом, и как объект он также не существует.
Но должна ведь быть некая абсолютная – скажем – «субъективность»?
Это соответствует логике двойственного мышления. Но тогда эта так называемая «субъективность» сама становится объектом – объектом мысли. Как «необъективность» ты можешь подойти на шаг ближе в указывании на то, что может быть постигнуто лишь интуитивно.
Но ближе всего – «отсутствие как объективности, так и необъективности», которое вообще не «вещь».
И там мы застрянем?
Там ты застрянешь – пока будешь настаивать на объективизации как феномен, на смотрении наружу, на том, что ты субъект, ищущий объект. Ты застрянешь, потому что здесь нет никакого объекта, а никакого объекта нет, потому что «здесь» нет и никакого субъекта, и отсутствие обоих – это…?
Ноуменально – их объединение?
Два отсутствия не создают одно присутствие.
Из двух нельзя сделать «одно», даже ноуменально.
Тогда что?
Искомое есть искатель, который не что–то. Отсутствие есть присутствие не–присутствия и не–отсутствия. Мы не только объекты друг друга, но и отсутствие всех объектов, в котором все они проявляются!
И мы – то объективное отсутствие, которое есть все, что есть.
Мы также – каждый объект, который кажется существующим, поскольку вся видимость есть наша видимость, и ноуменально все феноменальное – это мы.
Я чувствую какую–то тайную радость, слушая это!
Ерунда, ты не просто слушаешь. Ты чувствуешь тайную радость, говоря это, потому что когда ты начинаешь говорить это, ты становишься этим.
Как это происходит?
Может быть, на мгновение ты покидаешь выдуманный феноменальный центр, из которого по привычке действуешь и, в качестве Я, находишь ноуменальный центр, который старые наставники называют твоей «истинной природой»?
VI. Вопрос
Тот человек выглядит озабоченным.
Спроси его, кто может заботиться о чем бы то ни было.
Или не заботиться о чем бы то ни было?
Конечно.
Он решит, что это ужасно глупый вопрос.
Так и есть.
Невероятно дурацкий. Кто это вообще может быть? Чудное заявление. Мужчина рассмеется, девчонка захихикает.
Кто смеется, кто хихикает?
Вы имеете в виду, кто тот умник, который задает этот вопрос или пытается на него ответить?
Кто знает или не знает, кто это может быть? Или кто может быть, чтобы заботиться или не заботиться о чем бы то ни было?
Это уж точно не обо мне!
Очевидно. Но кто знает то, что знаешь ты?
Я.
Конечно! Это и есть ответ.
VII. Бодхисаттвы и все остальные
Невозможно ничего сделать для этой несчастной женщины! Я изо всех сил пытался ей помочь, но не могу.
Как, интересно, ты себе представляешь, что один феномен может помочь другому?
***
Похоже, ты онемел от изумления! Разве это не очевидно?
Точно! Но… но… все же… что все мы пытаемся сделать? Даже должны пытаться сделать? Бодхисаттвы, например.
Бодхисаттвы не пытаются ничего сделать. Им это не нужно. Если бы пытались – не смогли бы.
Вы имеете в виду, что, не пытаясь, можно сделать больше?
По крайней мере, если ты – бодхисаттва.
Но я не претендую на звание бодхисаттвы!
А они что, претендуют?
Ну, если судить по тому, как их описывают, можно заключить, что да. Но, возможно, на самом деле они и не думали.
Неплохо бы отличать истину, хранимую в сутрах, от передачи самих сутр людьми, которые их не до конца понимают. Это одна из причин, без сомнения, почему Учитель сказал однажды обеспокоенному монаху: «Не позволяй этой сутре опрокинуть тебя, лучше опрокинь ее сам!»
То есть?
Пойми это как Учитель, произносящий это, а не как ученик, ищущий какой–то скрытый смысл.
Но если мы не знаем, что именно имел в виду Учитель?
Мы знаем.
Как бодхисаттвы помогали «всем живым существам»?
Помогали? Разве их работа уже завершена?
А разве они еще остались?
А почему нет?
Ну кто, например?
Например, мой собеседник, с которым я сейчас разговариваю.
Вы про меня?
Нет, не про «тебя». Даже Будда «говорил пятьдесят лет и ни слова не слетело с его уст».
Вы имеете в виду, что я мог бы когда–нибудь стать бодхисаттвой?
Никогда.
Почему?
Потому что нет такой «вещи», никогда не было и никогда не будет. Это просто название, символ, а не объект. Оно предполагает ское функционирование, а не феномен.
И это функционирование может действовать через этот феномен?
Можешь назвать хоть одну причину, почему нет?
Да – степень моего невежества и некомпетентности.
Даже твоя темнота не без проблесков!
Вот вы могли бы это сделать, но…
Возможно – если бы этот «вы» был, но до сих пор я и следа его не обнаружил!
Я тоже!
Это не мешает никакому из феноменов функционировать праджнически. Напротив.
Значит, даже мы можем передавать праджню?
Не существует никакой праджни, которую можно было бы передавать. Но чистое функционирование, о котором мы говорим, тем не менее, также наше.
Значит, иногда мы можем вести себя как бодхисаттвы?
Нет никаких «бодхисаттв», но то, что мы выдаем за эти объекты, может действовать через феномены, которые мы считаем «нами».
Прекрасная мысль! Помогает почувствовать себя чем–то большим!
Уже недостаточно чувствовать себя просто лягушкой или букашкой? Спроси биолога.
В смысле они тоже могут?
Почему же нет?
А есть какое–нибудь подтверждение этому?
Подтверждение! Как можно желать подтверждения очевидному! Я что, должен нарушить сон очаровательной коровы Раманы – Лакшми – снова? Она была полностью «просветленной» – если использовать общепринятый жаргон – согласно Рамане, для которого это было в порядке вещей и даже не заслуживало комментариев.
Так Лакшми была бодхисаттвой!
Если ты именно это подразумеваешь под этим словом.
И мы все можем помочь способом бодхисаттв не пытаясь помочь?
Возможно, иногда даже вопреки попыткам помочь.
Просто… просто существованием?
Нет, лучше не–существованием, поскольку «существование» означает «быть определенным», как указал японский философ Нисида[51], а все живые «существа» определены окружением – социумом, модой и общей обусловленностью.
Поскольку «существование» подразумевает себя-и– других?
Да, и ни одно из них не существует.
Без «себя» можно помогать «другим»?
Без «себя» не может быть «других».
И что?
Чистые необъектные отношения.
Если быть другими – им это поможет?
Нет, если быть другими, они перестают быть «другими».
И это помощь?
Это Спасение.
VIII. Видение
Какой неприятный тип, настолько же противный, насколько его брат очаровательный. Вы не находите?
Как я могу? Каждое из этих суждений, соответственно, – кокос и букет, брошенные в разные образы в твоем собственном аспекте ума – полностью твое создание, не связанное с феноменами, к которым ты привязываешь эти образы.
Образы в уме?
«Я» и «другие», функционирование двойственного разделения. Именно этот процесс, осуждаемый всеми направлениями адвайты и называемый на их языке «ложными мыслями», «разделением» и т. д., – это тот самый механизм «закрепощения», от которого следует избавляться любыми способами для восстановления присущей свободы.
На нашем языке – объективизация чисто субъективной концепции?
Поставить чучело и забросать его чем–нибудь. Превратить чистый ум в метатель кокосов!
Тогда что есть эти двое?
Без разделения, без суждений?
Да.
Помнишь слова Хуйнэна к Хуйшуню, иногда называемому Хуймином, пробудившие его? «Не думая о «хорошем» или «плохом» (или «не таком хорошем», как замечательно уточнил Пол Репс в своей версии «Врат без ворот»), вспомни, чем ты был до того, как родился». Это было истинное видение, адвайта – недвойственное – видение, прямое видение без умозаключений или толкования, и оно открыло врата без ворот.
Я слышал, что «мондо» [52] которое вы процитировали, пробудило многих людей, но оно не отвечает на мой вопрос.
Ты упустил суть: Хуйнэн заставил своего преследователя перестать объективировать, перестать давать концептуальные суждения о вещах как объектах, и повернул его внимание назад к субъективному источнику. Фактически он сказал: «Перестань концептуализировать и будь тем, чем ты всегда был!»
И этого было достаточно?
Воспринимание без умозаключений, видение феноменальной вселенной как она есть, без суждений – это восприятие «таковости», «есть–ности»: субъект такого объекта сам не становится объектом.
Необъектное воспринимание, не становящееся личностной объективизацией?
Думаю, так можно сказать.
Сказать непросто!
Сказанное не важно, видения достаточно – из источника!
Но что ты видишь?
«Ты» не видишь. Нет ни «тебя» ни «других», ни «одного» ни «двух», ни «субъекта» ни «объекта». Только видение таковости как таковой.
Просто видение, которое есть видящий и видимое?
Который не есть ни видящий, ни видимое.
Который есть… ?
Чистые необъектные отношения.
Необъектные отношения между чем?
«Отношения» между феноменами, между взаимноснящимися объектами, но само видение ноуменально.
Но что могут сделать взаимноснящиеся объекты?
Ничего, их взаимность также снится.
Тогда…
Вот почему это истинное видение – нет ни субъекта, ни объекта, ни я, ни других.
В том смысле, что ложное, или обусловленное видение исключается?
Где «ложное, или обусловленное видение» – концептуальное препятствие.
Кажется, я почти понял! Расскажите мне еще.
Этого достаточно. Рассказывание, даже когда оно возможно, только затрудняет постижение сути.
Поскольку постижение сути есть внутреннее видение.
Внутреннее видение отсекается внешним видением. В отсутствие внешнего видения оно присутствует.
Но что присутствует?
Источник всего видения. Только он присутствует. Внутреннее видение не означает смотреть в одном направлении вместо другого, «внутрь» вместо «вовне» из одного и того же центра, как обычно полагают. Это видение изнутри, а не снаружи, видение из источника, который есть ноумен, а не из проявленного, которое есть феномен.
