Текст книги "S.U.H (СИ)"
Автор книги: Великое Возможно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
I do not know how to breathe underwater
–Я ненавижу тебя, потаскуха!
-Пошел ты, ублюдок! Хочешь знать, почему я нашла любовника? Хочешь?! – голос матери на пару секунд стих, а потом она заговорила гораздо тише, почти спокойно. – Потому что он гораздо лучше тебя в постели, старый импотент.
Раздался звук пощечины, и Фрэнк быстро вылетел из дома, изо всех сил стараясь забыть о том, что он только что услышал.
Он добрался до школы всего за семь минут, чуть не свернул себе шею на поворотах, но отчаянно пытался не думать о сексуальной жизни родителей, что мама с кем-то трахается и что отец ударил ее. Его папа, человек моральных устоев и правил, всегда такой сдержанный и справедливый ударил свою жену, с которой всю жизнь сдувал пылинки.
Фрэнка затошнило. Ему хотелось убежать в туалет и вывернуть желудок наизнанку прямо в унитаз, выплюнуть туда же свою печень и легкие, а потом умыться холодной водой. Так ему стало бы легче, но прозвенел звонок, и он пошел на историю.
Слушая нудный рассказ учителя о гражданской войне, ему хотелось умереть прямо за партой на стуле, положить голову на тетрадь и больше не открывать глаза. Голова раскалывалась на куски, в висках больно стреляло, желудок утробно урчал, то ли требуя еды, то ли желая выкинуть наружу все, что в нем есть. Но Фрэнк усердно продолжал записывать за учителем на истории, решать примеры на алгебре, строить чертежи на геометрии, делать что-то еще на каких-то еще уроках, четыре часа, пять часов, шесть, потом еще подготовка к экзаменам. А потом домой, где крики и ссоры, гора домашней работы и надоедливая мать, и злой отец за закрытыми дверьми… Ему так хотелось поговорить с папой, но он теперь всегда запирался в комнате, не желая ни с кем разговаривать.
-Фрэнк?
Фрэнк обернулся и увидел прямо за собой Пьеро, как всегда в огромном свитере и с растрепанными волосами.
-Что? – немного грубовато ответил он.
-Извини, – тихо проговорил Джерард, глядя в пол, – я тебе уже, наверно, надоел, но можно я и сегодня с тобой сяду? – он с надеждой посмотрел Фрэнку в глаза. – Просто никто не хочет, а пол холодный и на нем неудобно…
Фрэнк с удивлением взглянул на часы. Уже шестой урок? Химия? Он не совсем помнил, как он отсидел предыдущие пять уроков, зато голова до сих пор была готова треснуть на две части. Пьеро снова стоял перед ним, теребил край своего свитера, и, кажется, он разглядел в Фрэнке друга.
-Слушай, Джерард…
Он посмотрел на него. Такой весь бледный, загнанный и забитый, с безумными глазами и, боже, ну что у него с волосами? Он слышал о такой штуке как расческа?
-Понимаешь, просто… Просто, ну… – замямлил Фрэнк, старясь не смотреть ему в глаза.
-Я понимаю, – быстро прервал его Пьеро. – Любой бы их испугался, да?
-Испугался? Чт..
-Ничего, я посижу на полу.
С этими словами он быстро развернулся и убежал в начало класса, усаживаясь на холодный линолеум прямо перед первыми партами. Кто-то сзади кинул в него ошметок бумаги, смоченный в слюне, который с противным хлюпаньем попал ему точно в щеку. Все засмеялись.
Фрэнк тяжело вздохнул, закрывая лицо руками. Ну, кто бы не испугался этих ребят? Они такие большие и сильные, делают больно и унижают. Кто бы их не испугался? Пьеро.
Да, он испугался. Испугался быть осмеянным так же, как Пьеро, быть заплеванным и всеми отвергнутым. У него и так слишком много проблем: родители, учеба; стать изгоем в школе – последнее, что ему сейчас хотелось.
Фрэнк со стоном рухнул на парту, успокаивая себя тем, что уже через каких-то десять часов он будет лежать в своей кровати под теплым одеялом и стараться не думать обо всем том дерьме, что происходит вокруг.
I tried to be perfect
Фрэнк проснулся раньше нужного из-за того, что его замучили крики родителей внизу, дикая головная боль и его собственная совесть. Мама кричала, чтобы отец убирался, боль наполняла голову свинцом и не позволяла подняться с подушки, совесть говорила, что он ужасно поступил с Пьеро, а сам Фрэнк хотел забраться в душ и пролежать там полдня.
Через десять минут запищал будильник, отчего голова чуть не треснула на части. Выключив его, Фрэнк кое-как поднялся с кровати и еле справился с головокружением. Пощупав лоб, он понял, что, во-первых, он совершенно точно заболел, а во-вторых, что ему совершенно точно не нужно было разгуливать под дождем. Он простоял так около минуты, думая над тем, стоит ли ему говорить родителям, что в таком состоянии он не способен идти в школу, но на все его вопросы ответила мать, влетевшая в комнату с растрепанными волосами и с диким взглядом.
-Ну и что ты стоишь? Тебе в школу не надо? Будильник сработал пять минут назад! – заорала она, швыряя полотенце куда-то в угол.
-Ну надо же, между своими походами по мужикам она таки вспомнила о сыне! – послышался снизу голос разъяренного папы.
Лицо матери вмиг побелело, но вместо того, чтобы вернуться к отцу и устроить ему новый скандал, она посмотрела на Фрэнка с такой злостью во взгляде, будто это он был виноват во всех проблемах.
«Какого хрена ты так уставилась? Ты бесишься, потому что отец на самом деле прав, поэтому ты не можешь ему возразить и вместо этого кидаешься на меня! А я ни в чем не виноват! Это ты виновата!» – хотел сказать Фрэнк, но не сказал.
-Мам, – вместо этого тихо промямлил он, – мне плохо, я заболел… Могу я остаться дома?
-Выпей таблетку и иди в школу! – крикнула она и вышла из комнаты, со всей силы хлопнув дверью, отчего маленькие кусочки краски посыпались на пол.
Фрэнк еще несколько минут стоял, борясь с невыносимым потоком ненависти и обиды внутри себя. Она не может так говорить, совершенно точно не может, отец не может ей позволять так говорить, совершенно точно не может, а Фрэнк не может им возразить, совершенно точно не может.
Взглянув на часы, он увидел, что катастрофически опаздывает. Быстро бегая по дому, стараясь быть как можно не заметней и не обращать внимания на головную боль, он собрался всего за полчаса и ровно в восемь утра уже сидел за своей партой на уроке алгебры. Но сосредоточиться на формулах и примерах ему не давала жуткая пульсация в висках и надоедливые мысли о Пьеро.
Фрэнк ведь никогда не был таким. Ему никогда не нравилось, когда все разом издевались над одним, ему вообще не нравилось, когда кто-то над кем-то издевался. Он, конечно, никогда не стремился ни за кого заступаться, но и сам участия в издевательствах не принимал, а теперь он самым настоящим образом оказался замешан в круговорот издевок и насмешек над одним бедным пареньком только для того, чтобы самому избежать унижений. Ну вот, теперь к чувству вины прибавилось и чувство собственной ничтожности. Размышляя таким образом, к концу урока Фрэнк совершенно точно решил извиниться перед Пьеро. Не становиться с ним друзьями, просто извиниться.
И через три урока ему представилась такая возможность. На перемене по пути в кабинет информатики он увидел лохматую макушку в толпе и поспешил догнать Пьеро. Но стоило ему пробраться сквозь других учеников и ухватить за край толстовки Пьеро, как не пойми откуда взялись двое его новых одноклассников, два футболиста Джек и Рой, и встали прямо рядом с ними.
Увидев их, Фрэнк тут же отдернул руку и испуганно уставился на двоих ребят, которые в свою очередь сверлили взглядом Пьеро. Коридор был наполнен оглушительным звуком голосов, кто-то громко вопил, кто-то смеялся, но даже так Фрэнк смог расслышать, о чем говорил Джек.
-Эй, ненормальный, ты написал сочинение по литературе? Его вам еще два урока назад задавали.
-И? – дерзко ответил ему Пьеро, до нелепости смешно сжимая кулаки.
-И отдай его нам, придурок, – грубо ответил Рой и схватил его за руки, чтобы он не смог вырваться, и Джек сумел вытащить тетрадь из его портфеля.
Фрэнк стоял в метре от происходящего и изо всех сил хотел помочь Пьеро, но не знал как. Джек и Рой забрали то, что им было нужно и просто оттолкнули Пьеро в сторону за ненадобностью, пнув его в спину на последок. Они уже хотели уйти, чтобы спрятаться в пустом кабинете и списать сочинение, но заметили Фрэнка и развернулись к нему, широко улыбаясь.
-Фрэ-э-энки, – протянул Джек, приобнимая его за плечи.
-Ребята, – как-то не слишком уверенно ответил Фрэнк, чуть сгорбившись под рукой Джека.
-Чего стоишь тут? – спросил Рой, толкая кого-то плечом в толпе и недовольно глядя назад. – Ждешь кого-то?
-Я? Нет… Нет, я просто снова заблудился, – нагло соврал Айеро, тут же проклиная себя за это.
Он просто не мог сказать им, что вообще-то он был здесь из-за Пьеро, хотел поговорить с ним и даже извиниться.
-Чувак, тебе реально карта нужна, – хохотнул в ответ Джек. – Слушай, мы сегодня с парнями идем затусить после школы. Тут недалеко есть пиццерия, мы всегда в ней зависаем. Пойдешь с нами?
-Да, точно, Фрэнки, пошли! – поддержал друга Рой.
«Я не могу. У меня куча уроков, мои родители будут в ярости, если я не вернусь домой вовремя и вообще, ребята, вы мне даже не нравитесь».
-Да, конечно, я с удовольствием,– сказал он.
-Отлично!
-Встречаемся после уроков внизу.
Они помахали ему и скрылись в толпе учеников, а Фрэнк остался один, не зная, где теперь искать Пьеро, ненавидя себя и умирая от ужасной головной боли.
Четыре медленных и нудных урока спустя Фрэнк стоял у крыльца школы в толпе парней и внимательно их разглядывал. Айк Корхен, парень в кожаной куртке и неимоверным количеством геля на волосах, о чем-то усердно втирал Биллу Дэлэни, капитану школьной футбольной команды. Родители этих двух парней были ужасно богаты, Фрэнк знал это, потому что видел, как Айк и Билл приезжали в школу на дорогих тачках и часто, ради развлечения, заезжали на стоянку для велосипедов и просто давили их и раскидывали во все стороны, чтобы потом их хозяева бегали по всему школьному двору в поисках своего транспорта.
Бен, Льюис и Дени, те трое парней, которые подходили к Фрэнку в коридоре, громко смеялись над чем-то, глядя в экран телефона, а рядом с ними курили Дюк Одли и Николас Литтл, они всегда очень мало говорили и очень много издевались. Остальные парни, Пирс, Райт, Скотт, Хью, Эрл, Тим, стояли в кругу и обсуждали девчонок, футбол и онлайн игры, громко смеялись, кто-то из них курил, а Фрэнк стоял рядом с ними, тоже смеялся и тоже курил, и совсем не мог понять, что он тут делает.
Через пару минут из школы вышли Спенсер и Том, которых все ждали, и вся орава отправилась в пиццерию «Слисери», которая была совсем недалеко от школы. Чтобы все уместились, пришлось сдвинуть три стола и притащить парочку стульев, а для того, чтобы никто не оказался голодным, они заказали пять больших пицц и очень много колы. Фрэнк мало говорил, он больше ел и слушал, и пытался делать вид, что ему тут нравится.
Хотя ему совсем не нравилось. Парни обсуждали грудь новой лаборантки в кабинете физики, а Фрэнк думал о том, как ему влетит дома и что он так и не извинился перед Пьеро.
-Слушайте, я вам говорю, у нее никого нет.
-И потом она просто ушла, хлопнув дверью, а я так и остался со стояком в штанах!
-Я хочу еще пиццы, ты как?
-Я не знаю, тренер говорит, я должен больше качаться.
– Быть не может, чувак!
Фрэнк глупо глядел по сторонам, улавливая только обрывки разных разговоров и звон колокольчика на двери, оповещающий о новых посетителях. Люди приходили и уходили, голоса сменяли друг друга, с кухни был слышен звон посуды, и через полтора часа Фрэнк решил, что ему пора домой. Попрощавшись со всеми, пожав кому-то руки, он вышел на улицу и быстро зашагал в сторону дома, понимая, что сил на уроки у него не осталось.
Мать встретила его пронзительным криками, отец – закрытой дверью комнаты. Слушая причитания матери, Фрэнк разделся и, несмотря на отсутствие аппетита поужинал, и затем скрылся в своей комнате. С тяжелым вздохом он все-таки уселся за домашнее задание, но усталость и плохое самочувствие дали о себе знать, поэтому уже через полчаса Фрэнк мирно посапывал на тетради по биологии.
Where is the hope in a world so cold
С громким и четким «блядь!» Фрэнк соскочил со стула и, взглянув на будильник, обнаружил, что проспал на тетради по биологии всю ночь и к тому же катастрофически опаздывает в школу. Дрожащими от нервов руками он принялся быстро сгребать все нужные на сегодня учебники и тетради в сумку, мысленно уже выстраивая план того, как он будет выпутываться из этого дерьма и разбираться с тем, что не сделал ни одного урока. Внизу уже ругались родители.
Когда сумка была собрана, волосы наспех прилизаны, а жалкий бутерброд закинут в пустой желудок, Фрэнк мигом вылетел из дома и на скейте помчал по сонным утренним улицам Атланты, проклиная все на свете. Он не понимал, совсем не понимал, почему все это дерьмо происходит и происходит друг за другом, не давая даже маленькой передышки, сгущаясь в одну кучу и падая на его плечи. Как всего за каких-то пару недель получилось так, что ему пришлось расстаться навсегда с лучшими друзьями, переехать в чужой и незнакомый город, где накачанные и богатые парни не дают спокойно вздохнуть, наткнуться на чокнутого парня с не менее чокнутой кличкой, из-за которого он испытывает ужасные муки совести, полностью облажаться с учебой и при этом всем еще каждый день выслушивать крики родителей? Обида разрывала изнутри.
«Хэй, жизнь, я просто мальчик, какого же, блин, хрена?»
Школа встретила его оглушающими разговорами, громким смехом и десятками веселых, угрюмых, сонных лиц. Быстро добравшись до своего кабинета, Фрэнк уселся за парту и, достав учебник, принялся судорожно читать параграф, который благополучно проспал дома. Но буквы медленно плыли под его взглядом, слова коверкались, строки наезжали друг на друга: он ничего не понимал. Простуда, плохой сон и неудобный стул, на котором он провел всю ночь, давали о себе знать, поэтому через минуту безуспешных попыток понять хоть что-нибудь он швырнул учебник на парту, нацепил на голову капюшон и опустил голову на парту. Все херня.
Невероятно пунктуальная учительница влетела в класс ровно со звонком, но к счастью всех учеников и, особенно, к счастью Фрэнка, она объявила, что опроса сегодня не будет. Вздохнув с облегчением, он снова улегся на парту, прячась за спиной впереди сидящего и намереваясь проспать весь урок. Он пообещал себе, что прочитает все дома.
Уроки тянулись невыносимо медленно, Фрэнк засыпал на каждом. На каждой перемене он пытался хоть что-то накропать из домашней работы по биологии, но от всех этих кругов кровообращения у него только двоилось в глазах.
Он изо всех сил оттягивал время, но шестой урок все равно наступил. Он не успел оглянуться, как уже сидел за партой в огромной аудитории, где было в два раза шумнее из-за двух параллелей. Кто-то хлопал его по плечу, в тетради не было и намека на домашнее задание, в кабинете было душно, совсем чуть-чуть хотелось умереть.
Миссис Уилкс опоздала на три минуты, неспешно вошла в класс, и все ученики вжались в парты. Фрэнк считал, что это вообще-то нечестно – вот так пугать учеников. Она ведь специально медленно шла, медленно раскладывала свои вещи на столе, медленно водила пальцем по журналу, заставляя натягиваться до предела нервы учеников, которые знали, что проверка домашнего задания – неизбежна. Некоторые учителя – просто старые засранцы, которые то ли самоутверждаются за счет учеников, то ли просто садисты и получают кайф от страданий учеников.
Ребята ждали, затаив дыхание, старуха Уилкс выдерживала драматическую паузу, смотрела в журнал, но она выглядела немного нервной. В итоге она просто с силой захлопнула журнал, отчего все вздрогнули, и раздраженно уставилась на Пьеро, который сидел на полу впереди первых парт.
-Джерард! – громко сказала она и сложила руки на груди. – Хватит. Ты сядешь за парту, любую, сейчас же.
-Но… – несмело подал голос Пьеро, не обращая внимания на смешки за спиной, – мне и здесь удобно.
На задних партах кто-то громко заржал.
-Чучело! – донеслось откуда-то, и скомканная бумажка попала Пьеро точно в голову.
Но миссис Уилкс была настроена решительно. У учителей бывают такие перепады настроения, когда они заставляют учеников делать что-то, на что раньше не обращали внимания, только для того… Хрен знает, для чего они это делают, но ученик чувствует себя униженным.
-Я все-таки посижу здесь, – настаивал на своем Пьеро, прижимая учебник к коленям.
-Нет! – громко рявкнула Уилкс, ударяя по столу кулаком. – Я сказала – за парту! Быстро!
Пьеро несмело поднялся и обернулся лицом к классу. Фрэнк, внимательно наблюдавший за происходящим, невольно поежился. На Пьеро смотрели с нескрываемым презрением, с отчаянной ненавистью, с ненормальной злобой, и Фрэнк подумал, что если бы он стоял на месте Пьеро, он бы испугался, убежал и больше никогда не возвращался в это место.
-И куда прикажете сесть? – произнес Пьеро, неотрывно глядя на всех.
-Куда хоч… – миссис Уилкс запнулась, поражаясь тому, что творилось с учениками. – К Айеро, иди и садись к нему, – произнесла она, видимо испугавшись, что его просто порвут, сядь он к кому-то другому. Она явно уже успела пожалеть о своей затее.
Под косые злобные взгляды Джерард поднялся в самый конец аудитории и аккуратно сел на место рядом с Фрэнком. Миссис Уилкс оглядела класс и ткнула пальцем в Айка Корхена, вызывая его к доске. Айк судорожно вздохнул, поднимаясь с места, а остальные выдохнули с облегчением.
-Прости, – тихо шепнул Пьеро, когда урок продолжился.
-Что? – переспросил Фрэнк, глядя на то, как Айк мямлил что-то у доски, тыкая указкой в большой плакат на стене.
-Я говорю прости, – повторил Пьеро. – Это она так просто, у нее пройдет. Я больше не буду с тобой сидеть, это последний раз.
И он улыбнулся Фрэнку, так искренне, что у того что-то скрутило в желудке. Как он может извиняться, извиняться так искренне за то, что просто сел к нему? Чувство вины захлестнуло Фрэнка с головой.
-Слушай, Джерард, я…
-Мистер Айеро, может быть, вы хотите к доске? – прервал его строгий холодный голос учительницы.
-Нет, извините, я больше не буду.
Больше он не пытался заговорить на уроке с Джерардом.
Когда прозвенел звонок, Айк Корхен первым вылетел из кабинета, истошно вопя в коридоре и радуясь своей тройке. Ребята потихоньку расходились, учительница собирала свои вещи. Пьеро быстро покидал все в портфель и направился к выходу, как Фрэнк набрался смелости и все-таки окликнул его.
-Пье… Джерард!
-Да? – обернулся тот, и челка смешно упала ему на глаза. – Ты что-то хотел? Я же извинился, я больше не буду, правда…
-Стой-стой-стой! – замахал руками Фрэнк, не в силах выдержать его искреннего тона. – Я не об этом… Слушай, прекрати, ладно? Хватит сидеть на полу, там неудобно и вообще… В общем, не страшно, если ты будешь сидеть со мной…
-Но, Фрэнк, а как же другие ребята…
-Нет! Просто сиди со мной и все! Ладно?
Джерард несколько секунд внимательно вглядывался в лицо Фрэнка, а потом на его губах появилась едва уловимая, но такая милая улыбка.
-Ты правда не против? – спросил он.
-Нет, я не против, – со вдохом ответил Фрэнк.
-Хорошо. Спасибо, Фрэнки. Ты хороший.
С этими словами он быстро вышел из кабинета, а немного ошарашенный Фрэнк принялся собирать вещи. Он правда просто чокнутая кукла.
Hatred because of Freedom
–Не начинай! Боже, я вообще не понимаю, почему взял в жены такую… такую…
-Ну-ну! Договаривай! Кого «такую»?!
-Такую законченную идиотку! Вот кого!
-Ты неблагодарная свинья! Я вообще жалею, что связала свою жизнь с тобой! Жалею, что вышла за тебя замуж! Жалею, что мой ребенок – именно от тебя!
-Да что ты?! Может, тогда не стоило выходить за меня? Может, тогда стоило сделать аборт?!
-А знаешь, стоило бы!
-Что…?
Оба родители резко обернулись назад, на побледневшего сына, стоявшего в дверях и теребившего в руках ткань толстовки.
-Что вы только что сказали? – онемевшими губами проговорил Фрэнк, совершенно не в силах поверить в то, что только что услышал. – Что?
-Фрэнки, мы… – начала оправдываться мать, но тут же замолкла, не находя слов.
Повисло тяжелое молчание. Они оба виновато смотрели на Фрэнка, и отец уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но Фрэнк быстро схватил свой портфель в прихожей и вылетел из дома, бессильно сжимая кулаки.
Оказавшись на улице, он согнулся, опираясь ладонями на колени, и несколько раз глубоко вдохнул, и холодный октябрьский воздух обжег легкие. Из-за закрытой двери дома снова послышались крики и звуки бьющейся посуды, и Фрэнк, не в силах слушать это, быстро пошел в сторону школы, часто моргая, изо всех сил стараясь не заплакать.
Он не включил музыку в наушниках, не достал свой скейт, не заметил, что вылетел из дома без куртки, он просто гнал в школу, изо всех сил стараясь заставить себя поверить, что родители имели в виду совсем не то, что они сказали. Но это было совсем не просто, учитывая то, что они сказали, что неплохо было бы, если бы его мама избавилась от него семнадцать лет назад. Фрэнк шел и думал, что его родители просто форменные идиоты, и он даже больше не чувствовал вину за такие мысли. Почему они не разведутся? Почему они продолжают портить нервы и себе и сыну?
Он устал, он так невыносимо устал, что готов был практически на все, что угодно. Ему так хотелось сорваться с места и бежать, куда глаза глядят. Прямо сейчас. Свернуть с дороги в школу и добежать до Нью Джерси, до Калифорнии, до Техаса, до чего угодно, подальше из Джорджии с ее чистыми улицами и геранью на клумбах. Он хотел быть свободным, улететь на другой континент, хотел купаться в океане, он хотел чувствовать всю ширину и пространство земного шара, раскинуть руки на снегу и делать ангелов и чувствовать настоящие крылья за спиной. Но он продолжал идти в школу, и хмурое небо придавливало его к земле.
Подойдя к школе, он понял, что перед началом занятий ему необходимо покурить. Но он не знал, где здесь курят. Вспомнив, что обычно курилка находится где-то на заднем дворе, он направился в сторону спортивной площадки, которая стояла позади школы, но именно в этот момент в школе раздался звонок.
«Нет, мне нужно покурить. Что бы то ни было, мне нужно покурить. Сейчас же»
Но он пошел в школу, на первый урок. И все началось заново.
Он строил чертежи и проклинал стереометрию, вспоминал даты, пытался разобраться с двоичными кодами, пялился на карту мира, строил графики функций и мечтал о кровати и теплом чае. Он совершенно не понимал, как ему в жизни пригодятся знания о кусочнозаданной функции, но голос отца в голове продолжал повторять: «там высокий уровень преподавания, учителя – все сплошь кандидаты наук, оттуда выходят самые лучшие доктора», и Фрэнк продолжал учить.
После третьего урока, он снова пошел в столовую, снова заказал рогалик с соком и снова сидел один у окна, глядя на дождь, барабанящий по лужам. Он так увлекся рассматриванием луж, что не заметил, как к нему подсела Алекса и позвала его по имени.
-Айеро, слушаешь вообще?
Она пнула его ногой под столом, и, дернувшись от неожиданности, он, наконец, обратил на нее внимание.
-Прости, я просто…
-Просто спишь на месте, – договорила за него она. – Ну? Как у тебя дела?
-Все хорошо, – соврал он. – Ты как? Тебя что-то не было видно в школе.
Алекса заметно покраснела и опустила голову вниз, барабаня пальцами по столу.
-Да все нормально, так, дела были. Что тут происходило без меня? – поспешила она сменить тему.
-Да ничего особо, – просто пожал плечами Фрэнк, откусывая рогалик.
-Ничего особо?! – вдруг взвизгнула Алекса, и Фрэнк второй раз дернулся от неожиданности. – В этой школе и дня не обходится без чего-то «особого». Ты либо невнимательный, либо тебе неинтересно, – важно заключила она.
-Ну…
-Тебе нужно влиться в общественную жизнь! Пойдешь на вечеринку на следующей неделе в пятницу? – она облокотилась на стол и наклонилась к Фрэнку, весело улыбаясь. – У Сьюзен Эджкомб родители уезжают. Будет весело. Ну?
Фрэнк неуверенно огляделся по сторонам, будто ища поддержки у кого-то.
-Я даже не знаю… – протянул он, вертя в руках половину рогалика. – Меня же не приглашали и все такое…
-Ерунда, – отмахнулась Алекса и схватила пирожное со своей тарелки, которую принесла с собой. – На вечеринки все приглашаются автоматически. Ну, кроме неудачников, разумеется, типа как Ронда Беннет, та чудачка, у которой постоянно в брекетах кукуруза застревает, или типа Пьеро, ну ты, в общем, понял. Ну, что, идешь? Давай же, Фрэнки, – она надула губы и посмотрела на него взглядом забитого щенка.
Это выглядело действительно мило, поэтому Фрэнк вскинул руки, признавая поражение.
-Хорошо, я буду, – сказал он, и Алекса захлопала в ладоши. – Но ведешь меня туда ты, потому что один я потеряюсь.
-Отлично! – она широко улыбнулась, вставая с места. – Слушай мне идти нужно. Увидимся на уроках.
Она дружелюбно махнула ему рукой и быстро выбежала из столовой, и как Фрэнк ни старался, он не мог прекратить пялиться на ее стройные ножки, обтянутые короткой миниюбкой.
Но Алекса не пришла на четвертый урок. И на пятый тоже, так же, как и на шестой. Она явилась только к седьмому уроку, как ни в чем ни бывало, уселась на свое место и, подмигнув Фрэнку, начала о чем-то болтать с девчонками из параллельного класса.
Фрэнк достал учебник по химии на парту и подумал, что, наверное, он благодарен Алексе. Если бы не она, со своими щенячьими глазами и рассказами о глупой вечеринке, он бы продолжал терзаться мыслями о том, что его родители были бы не против, повернуть время вспять и избавиться от него. Но как только он подумал, что благодарен Алексе, он сразу вспомнил, за что он ей благодарен, и снова голову наполнили страшные мысли.
Его родители, его мамочка и папочка, просто не могли сказать такое. Они ведь всегда его любили, он был для них их единственным малышом Фрэнки, который был им дорог, несмотря ни на что. Был.
В самую последнюю минуту, обогнав учительницу всего на несколько шагов, в класс влетел Пьеро и громко плюхнулся на стул рядом с Фрэнком, роясь в своем портфеле.
-Почему ты никогда не приходишь вовремя? – тихонько спросил Фрэнк, потому что учительница уже начала говорить.
-Так, тишина в классе. Открываем тетради.
-Я иногда не слышу звонка, – ответил Пьеро, все еще копошась. – Из-за наушников.
-Да ну ты серьезно?
-Ну да.
Фрэнк только закатил глаза, улыбнувшись, отвернулся к учительнице, которая уже что-то объясняла, и принялся записывать тему урока.
«Алкины – ациклические углеводороды, содержащие в молекуле…»
-Я думаю, они учат нас бесполезным вещам.
-Что? – отвлекся Фрэнк от тетради.
-Иногда, то, что нам дают учителя – бред. Иногда. А иногда этого мало, – повторил шепотом Пьеро.
-Ты о чем? – так же шепотом переспросил Фрэнк.
Пьеро взял в тонкие пальцы карандаш и накарябал на полях тетради Фрэнка формулу С21H23NO5
-Что это? – удивленно спросил его тот.
-Формула героина.
-Что?
-Важная вещь, как по мне.
-Джерард, ты жуткий.
-А ты грустный.
-Мистер Айеро и мистер Уэй, – вдруг раздался резкий голос учительницы, – я очень рада, что вы подружились, но я бы была вам очень признательна, если бы вы не разговаривали на моем уроке.
Она еще раз выразительно на них посмотрела и снова отвернулась к исписанной доске, и Фрэнк не удержался и прыснул.
-Что смешного? – спросил его Джерард, тоже улыбаясь.
-Мистер Уэй, – сквозь смех выдавил Фрэнк, – Мистер Уэй.
-Ну и что? – обиженно протянул тот, но все же улыбаясь еще шире.
-Я никогда не слышал твою фамилию, и вообще, какой ты, блин, мистер. Мистер Уэй, – Фрэнк не выдержал и расхохотался, прикрыв рот рукой, чтобы его не услышала учительница.
-Ты что! – вскрикнул Джерард, но тут же понизил голос. – Я же просто до ужаса классный мистер! Вот смотри.
С этими словами он взял ручку, зажал ее между верхней губой и носом и попытался принять ну просто невероятно серьезный вид.
-Видишь? – важно проговорил он. – Я очень крутой мистер Уэй. А вы, мистер Айеро – говно.
Фрэнк так громко засмеялся, что на них обернулся весь класс, включая учительницу, которая явно сильно разозлилась. В итоге она выставила хихикающего Фрэнка и крутого мистера Уэя за дверь, пообещав обо всем доложить их классным руководителям.
Оказавшись в коридоре, они оба снова рассмеялись, прислонившись спинами к стене.
-Меня не выгоняли с урока с третьего класса, – сказал Фрэнк, держась за живот, пытаясь отдышаться.
-Ты серьезно? – искренне удивился Джерард, глядя на него.
-Ага, – подтвердил Фрэнк. – В третьем классе, на уроке истории Тоби Магуаер, мой сосед по парте, говнюк, никогда ему не прощу, описался прямо на уроке и свалил все на меня, а для правдоподобности вылил мне на штаны бутылку с водой. В итоге меня отправили посидеть в медицинский кабинет и подождать маму, которой позвонили и попросили принести мне новые штанишки.
-Мне. Очень. Жаль, – по слогам проговорил Джерард, прикрывая рот рукой.
-Ладно, Уэй, если хочешь заржать – валяй.
И Джерард снова расхохотался, громко и заливисто, держась за живот и до слез в глазах, пока Фрэнк обиженно дул губы и говорил что-то там про травму детства, но потом тоже рассмеялся, потому что веселье Уэя было чертовски заразительно.
Когда они, наконец, оба успокоились и отдышались, Фрэнк решил, что нужно что-то делать.
-Куда пойдем? Или тут останемся? – спросил он.
-Это же последний урок, пошли домой. Я подброшу тебя, – ответил ему Джерард, подтягивая сумку и направляясь к лестнице. – Ты идешь? – спросил он, обернувшись, видя, что Фрэнк не сдвинулся с места.
-Да, я…– замялся тот. – Я не очень хочу домой. Иди один.
Джерард развернулся к нему и сложил руки на груди.
-Что-то случилось?
-Нет, ничего серьезного.
-Если не хочешь домой, то мы можем поехать в Макдональс, набрать всяких гадостей и слопать все это в теплой машине! – весело предложил Уэй, хлопая в ладоши и радуясь своей собственной идее.
-Нет, я не хочу тебя отвлекать, нет, – попытался отказаться Фрэнк, но Джерард быстро подбежал к нему, схватил за руку и потащил вниз, к раздевалке и вон из школы.
-Джерард, ты псих, – сказал Фрэнк, уже сидя в машине, когда они были на пути к Макдональсу. – То есть, я хотел сказать спасибо.
-Мне нравится брать хэппи мил, – проигнорировал его реплику Уэй, внимательно следя за дорогой. – Иногда там попадаются веселые штуки, один раз я нашел в своем чизбургере маленького Росомаху! – радостно сказал он, от возбуждения нажав на гудок.
-Что? Что ты несе… Боже, ладно! Я сдаюсь! Росомаха – это круто! – откинувшись на сиденье, Фрэнк в поражении вскинул руки и улыбнулся.
-Так-то, – улыбнулся в ответ Джерард.
Они доехали за десять минут, и как только машина была припаркована, Джерард выпрыгнул из нее и с криком «догоняй!» побежал к входу. Фрэнку ничего не оставалось, кроме как догонять его, поэтому, выбравшись из машины, он тоже поспешил в Макдональс, по пути пересчитывая имевшиеся у него деньги. Он обнаружил, что ему хватит на бургер, колу и мороженое и несказанно этому обрадовался, сам не понимая почему.
