Текст книги "S.U.H (СИ)"

Автор книги: Великое Возможно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

What a fuck with this world?

–Любовник!

Фрэнк громко хлопнул дверью своего дома и со всех ног бросился в сторону школы, забыв про скейт, про куртку, забыв про все на свете, думая только о том, с какой невыносимой горечью в голосе отец сказал это «Любовник!» и как стыдливо при этом покраснела мать. Любовник, у его мамочки, которая всегда, что бы ни случилось, любила двух самых главных мужчин в своей жизни, – любовник. Мамуля, его любимая мамуля, врала и бегала на свидания к какому-то гребаному мужику, пока бедный папа, тяжело вздыхая, ворочался на диване не в силах уснуть из-за тяжких мыслей.

«Да что, блядь, не так с этим миром?!»

Фрэнк не переставал бежать, втайне желая, чтобы прямо сейчас весь кислород вышел из легких, и он упал бы прямо здесь на улице и умер, только бы больше не видеть глаза отца. Но он все равно по-прежнему продолжал нестись по улицам так быстро, будто бы в жизни не выкурил ни одной сигареты. Очнулся он только тогда, когда, влетев в кабинет, где должен быть первый урок, заметил, что пришел почти раньше всех. Парочка учеников, что уже сидели за своими партами, удивленно посмотрели на него, запыхавшегося и взволнованного, но ничего не сказали, только лишь две подружки хихикнули себе в кулачки.

Не обратив ни на кого внимания, Фрэнк быстро пробрался к своей парте и достал все необходимое для первого урока. Судорожно схватив учебник по физике, он впился взглядом в напечатанный текст и снова стал перечитывать домашний параграф, хоть и знал его наизусть. Просто нужно было чем-то занять себя, чтобы не думать о том, что его родная мать предала всю их семью, разрушая то, что, казалось, и так было разрушено до основания. Он перечитывал строчки по несколько раз, сильнее сжимал в руках книгу и нервно поглядывал на часы, но до урока оставалось еще больше двадцати минут. Двадцать минут наедине со своими мыслями без возможности убежать от них с помощью новой груды учебного материала. Фрэнк захотел взвыть, но сдержался.

В класс потихоньку подтягивались ученики. От отчаянья Фрэнк принялся рассматривать каждого из них, удивляясь, как девушки могут носить такие короткие юбки, и почему все игроки футбольной команды бриты почти под ноль. Он заметил густо намазанные тушью ресницы своей вчерашней красавицы, заметил забитую девочку в очках, вжавшуюся в свой стул, и группу парней, которые что-то активно обсуждали. Увидел, как на первой парте все те же две девушки поправляли свой макияж, и как в класс вполз какой-то парень, у которого, судя по его виду, было жуткое похмелье.

И когда Фрэнк уже был готов от нервов просто вскочить с места и выйти в окно, наконец, прозвенел звонок. И хоть все ученики хором что-то проныли, он был несказанно счастлив, что займет свою голову хоть чем-то, кроме отвратительных мыслей обо всем дерьме, что окружало его почти со всех сторон.

И он занимался. Все восемь уроков он не выпускал учебники из рук, жадно слушал учителей и даже на переменах не расставался с конспектами. На геометрии ему показалось, что у него из ушей сейчас пойдет пар, но собрав всю свою волю в кулак, он продолжил упорно решать задачи и проверять формулы. И это помогало. За восемь часов он ни разу не подумал о неприветливом доме, где больше нет уюта и любви, где есть разбитый отец и предавшая их мать. Он вспомнил об этом лишь после того, как последний звонок прозвенел, оповещая, что учебный день закончился. Испугавшись, что ему снова придется возвращаться домой, Фрэнк, сам от себя не ожидая, ломанул на дополнительные уроки по математике для отстающих и просидел там еще три часа.

Но в шесть вечера, когда учитель объявил, что все свободны, и измученные ученики вяло повалили из кабинета, ему пришлось признать, что больше отговорок для того, чтобы не возвращаться домой, у него нет. Нужно было идти.

Как-то слишком медленно одевшись, Фрэнк вышел на улицу, которая встретила его вечерними осенними сумерками и мелким дождем. И даже такая атмосфера показалась ему гораздо приветливее, чем дома. Стоя под крыльцом, он натянул на голову капюшон и, глядя на капли, барабанящие по лужам, не спешил двигаться вперед.

-Почему не идешь?

Фрэнк резко обернулся на тихий голос позади себя и увидел того самого чудика, которого вчера не пустил к себе за парту.

-Я.. Не хочу. Какое тебе вообще дело, – как-то резко ответил Фрэнк, отворачиваясь от него.

Парень ничего не ответил, лишь подошел немного ближе и встал рядом с Фрэнком, тоже всматриваясь в усилившийся дождь и хмурое небо. Они простояли так минуту, молчали и только глубже пихали руки в карманы.

-Ты выглядишь грустным, – голос чудика еле пробивался из-за глухой стены дождя.

-Пьеро, да? – саркастически спросил Фрэнк.

-Да, Пьеро, – просто ответил парень. – И все-таки, почему ты такой грустный?

-Тебе какая разница?

-Никакой. Просто, может я смогу тебе помочь?

-Да что ты! – нервно вскрикнул Фрэнк. – Ты себе-то помочь не можешь, ненормальная кукла, с которой никто не хочет даже за одной партой сидеть, куда тебе еще чужие проблемы?

-Почему мне ты вот так легко грубишь, а перед всеми теми людьми в классе вчера так боялся облажаться, пустив меня к себе за парту?

Фрэнк ошарашено повернулся к нему, не говоря ни слова, Пьеро пристально смотрел на него, а дождь барабанил по крыше крыльца.

-Почему меня ты так легко обижаешь, а на них боишься даже неправильно посмотреть?

-Ты… Ладно! Моя мать изменила моему отцу, каждое утро на завтрак вместо яичницы я получаю скандал и совершенно не хочу возвращаться домой! Тебе легче? Ну?! Можешь чем-то помочь, умник?

Пьеро не ответил, и Фрэнк, сам не понимая, почему сорвался на ни в чем не виноватого парня, быстро сбежал с крыльца по ступенькам вниз и направился в сторону дома, изо всех сил стараясь подавить чувство вины из-за того, что накричал на Пьеро.

Тired

Фрэнк с трудом отлепил голову от подушки и посмотрел на будильник.

6:30.

Вот где справедливость в этом мире? В воскресенье, в свой единственный выходной, когда он планировал спать до обеда, спать так, как не спал никогда, Фрэнк проснулся в эти долбанные шесть утра. Промычав что-то невнятное в подушку, он перевернулся на другой бок, обнял ногами одеяло и пролежал так еще пятнадцать минут в попытках заснуть, но сон окончательно оставил его. В выходной. В единственный выходной.

Фрэнк перевернулся на спину и тупо уставился в потолок, подложив руку под голову. Он собирался, если не поспать, то хотя бы поваляться в кроватке часик другой, послушать музыку или почитать, а потом перекусить хлопьями и взяться за уроки, но все его планы нарушила мать, влетевшая в комнату со скоростью поезда. Она встала в дверном проеме, уперев руки в боки, волосы были растрепаны, а взгляд бешено метался от одного к другому, не зная, за что зацепиться.

-Ну и чего ты разлегся? Тебе уроков не задали? – проорала она, входя в комнату и собирая вещи со спинок стульев.

-Мам, еще семи утра нет, ты чего… – растерянно пролепетал Фрэнк, ошарашено глядя на мать.

-И что? Проснулся? Марш заниматься! – закричала она, бросая кучу вещей на ноги Фрэнка. – Что у тебя тут за бардак постоянно? Так сложно прибраться? Почему я должна ходить и подбирать за вами всю вашу грязь?!

«Потому что ты, блядь, жена и мать, но ты и этого не делаешь, потому что шляешься с каким-то мужиком. А сейчас ты орешь на меня только потому, что поругалась с отцом, и тебе просто надо выпустить пар. И ты срываешься на сыне!» – хотел было сказать ей Фрэнк, но сдержался.

Вместо этого он аккуратно поднялся с подушки и сгреб свои вещи в охапку.

-Я сейчас встану и все уберу, а потом сделаю уроки, мам, – тихо проговорил он, осторожно глядя на мать.

-Вот уж будь любезен! – сказала она и вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.

«Я просто хочу прекратить существовать прямо сейчас»

Фрэнк резким движением швырнул все вещи на пол и поднялся с кровати, и уже держась за ручку двери, он понял, что его хлопья и молоко отменяются, потому что на кухне опять ругались родители. Слышны были мамины визги, папин бас и звук разбивающихся о дорогой паркет тарелок. Выругавшись, Фрэнк аккуратно открыл дверь своей комнаты и незаметно проскользнул в душ, радуясь, что хотя бы это его родители оставили ему.

Когда первые капли воды забарабанили по дну душевой кабинки, а одежда была брошена на стиральную машинку, Фрэнк забрался под струю теплой воды и уже потянулся к баночке с шампунем, но в самый последний момент его рука ослабла и обессиленно упала, ударяясь о его бедро. Он был совершенно один.

Он сам не заметил, как его колени дрогнули, и он съехал вниз по стенке душевой, пряча лицо в коленях. Его родители ругались там внизу, поливая друг друга грязью, совершенно не думая о сыне, в комнате ждал кавардак и гора домашней работы, его друзья сейчас сладко спали в своих кроватях в Нью Джерси, а холодная неприветливая Атланта окружала его со всех сторон. И он был совершенно один.

Не было больше Пита, который всегда знал, когда нужно обнять, когда дать минералки, а когда накормить и включить хороший ужастик. Не было Тори, которая при встрече всегда целовала его в щеку и трепала его волосы. Не было рыжего Патрика, как не было Алена и Вуди, не было Хлои и не было пыльной скейт-площадки, не было ничего, кроме Атланты, холодных стенок душевой кабинки и чуть подрагивающих плеч, а еще зачетов, контрольных и баллов, хороших оценок, которые были так нужны. Он был совершенно один.

Когда Фрэнк вышел из душевой с полотенцем, обернутым вокруг бедер, он заметил невероятно прекрасную тишину в доме. Его родители куда-то ушли, не оставив даже записки на столе – хотя раньше они всегда сообщали ему, куда они уходят – и теперь путь к хлопьям был свободен. Обрадовавшись, что не он не умрет с голода над тетрадкой по физике, Фрэнк залил хлопья молоком и налил себе крепкого кофе, уходя со всем этим в свою комнату.

***

С домашним заданием он покончил только к шести вечера, как раз к этому времени вернулись родители. Фрэнк не знал, где они были, но настроение у них было еще хуже, чем утром. Назвав маму самой настоящей потаскухой, отец скрылся в гостиной, громко хлопнув дверью, а мама зарыдала на кухне. Что-то больно сжалось в груди у Фрэнка. Эти два человека – его семья?

Фрэнк почувствовал себя маленьким пятилетним ребенком. Стоя посреди коридора, слушая всхлипы матери и тихую брань отца, он еле слышно прошептал: «Мамочка.. Папочка…», и ему так сильно захотелось прямо сейчас броситься обнимать их коленки и умолять помириться, что он закусил кулак и зажмурил глаза, еле держась на ногах.

Чувствуя, что оставаться в этом доме больше нет сил, он снял свою куртку с вешалки и надел первый ботинок, когда из кухни вышла мама с покрасневшими глазами и снова начала кричать, обвинять его в чем-то, называя неблагодарным, а Фрэнк только молча кивал, не узнавая свою мать в этом человеке. Она заставила его снять куртку и подняться в свою комнату, снова сесть за уроки и проверить все от строчки до строчки, а потом лечь спать не позже одиннадцати, потому что завтра в школу.

I'm Gerard

Опередив будильник на целых полтора часа, Фрэнк проснулся в 5:30 и даже больше не попытался уснуть. Он быстро принял душ, чем-то позавтракал и, напялив на себя попавшиеся под руку старые джинсы и теплую толстовку, схватил сумку и побежал вниз одеваться. Он вылетел из дома в шесть утра в объятья октября, за два часа до начала уроков, но все, о чем он думал – это сбежать из дома.

Небо, затянутое тучами, роняло тяжелые капли на землю, и было все еще темно. Даже не подумав о том, чтобы вернуться домой хотя бы за зонтом, Фрэнк вышел из-под крыльца и направился в сторону, противоположную от школы, шаркая ногами под тихую мелодию в наушниках. Оззи пел о том, что вера, надежда, цель и время истекают, и Фрэнк был чертовски с ним согласен.

Шлепая по лужам, он не заметил, как случайно вышел на дорогу, где в это время почти не было машин. Глядя под ноги и незаметно для себя подпевая, слишком увлеченный музыкой и мыслями, он не услышал пронзительного воя машины, и только когда что-то большое и синее на огромной скорости пролетело прямо перед его носом, он резко дернулся назад, падая спиной на холодный мокрый асфальт, и ошарашено вытаращился на огромный синий пикап, который вынесло на обочину прямо на чью-то красивую клумбу с геранями. Перепуганный водитель вылетел из машины и побежал к Фрэнку, что-то крича и махая руками.

-Ты что, не знаешь, что по дороге как бы машины ездят?! – Фрэнк услышал знакомый голос. – Ты в порядке?

-Пьеро?

-Я спрашиваю, ты в порядке? – настойчиво продолжил парень, помогая Фрэнку подняться на ноги и внимательно осматривая его. – Ты не ушибся?

-Я… нет, нет, нет, все хорошо, да, – Айеро растерянно, провел рукой по волосам, все еще не придя в себя. – Прости. Черт, я со своей музыкой совсем ничего не замечаю, правда прости, я…

-Ладно, ничего, – Пьеро улыбнулся, и у Фрэнка почему-то потеплело на душе. – Скажи спасибо старичку за то, что он не развалился на части и спас твою задницу.

-Что? Кому?

-Старичок, – Пьеро кивнул на машину, – мой пикап. Он старый и дряхлый, но я его обожаю больше жизни.

Он снова улыбнулся, а Фрэнк принялся разглядывать Старичка, старую видавшую виды машину, которая все еще продолжала стоять на клумбе с геранями.

-Э-э-э, спасибо, Старичок, – протянул Фрэнк, и тогда Пьеро просто просиял, любовно глядя на свою машину.

-А ты чего тут делаешь? – спросил он.

-Гуляю.

-В шесть утра?

-Да.

-Под дождем?

-Да.

-Один?

-Да.

-Метрах в ста от дома?

-Ну… Да.

Пьеро немного удивленно посмотрел на него, а потом, немного подумав, просто пожал плечами и направился в сторону своего пикапа.

-Ну ладно, – сказал он, – гуляй.

Фрэнк открыл рот от удивления, глядя вслед самому чудаковатому чудаку на свете.

-Но если хочешь, – он обернулся, и снова Фрэнк увидел милую улыбку на его губах, – если ты хочешь, то можешь залезать в машину. У меня есть печка и печенье, а на улице дождь и полтора часа до занятий.

Он подмигнул Фрэнку, и тот невольно сделал шаг вперед, соглашаясь и на печку и на печенье, потому что предложение было действительно заманчивым.

Увидев, что Фрэнк направился к машине, Пьеро жутко обрадовался, совсем как ребенок, и быстро запрыгнул на водительское сиденье, доставая обещанное печенье, пока Фрэнк устраивался на сидении рядом с ним. Печенье оказалось невероятно вкусным, с кремовой прослойкой посредине, и Фрэнк был счастлив, что сейчас сидит в теплой машине и уплетает его, пока ливень за окном хлещет по лужам.

Пьеро отогнал свой пикап с клумбы с геранью и поспешил скрыться с места преступления. Он припарковался на обочине у какого-то дома, на улице еще не было ни машин, ни прохожих, и они ели вкусное печенье, слушая, как дождь бьет по стеклам, и тихие мелодии джаза из радиоприемника.

Спустя какое-то время, Фрэнк немного поерзал на месте, и Пьеро повернулся в его сторону.

-Спасибо.

-Да не за что.

Пьеро схватил еще одно печенье.

-Пьеро? – тихо позвал Фрэнк.

-А? – откликнулся тот.

-А как тебя зовут?

-Я Джерард.

-Хорошо. Извини меня, Джерард.

Он улыбнулся.

-За что?

-За то, что не пустил тебя за парту. Я, в общем, не знаю, что на меня нашло, просто…

-Просто зависимость от общественного мнения и все такое, да? – закончил за него Пьеро.

Фрэнк снова удивленно посмотрел на него, но уже через пару секунд стыдливо опустил глаза.

-Что, – снова заговорил Пьеро, – не нравится, когда вот так в открытую говорят о твоих пороках?

-В общем-то да, знаешь, – пробубнил Фрэнк, глядя в пол. – Блин, а ты тот еще говнюк! – он улыбнулся и толкнул его в бок. – Прости.

-Ничего, – Джерард улыбнулся ему в ответ. – Я привык.

Вот так просто человек сказал, что привык к тому, что к нему так относятся.

-Привык? – удивленно спросил Фрэнк.

-Нет. Я вру. К такому не привыкают, – как-то чересчур серьезно для Пьеро проговорил Пьеро, и Фрэнку стало не по себе.

-Почему тебя не любят?

Фрэнк ожидал, что Джерард тяжело вздохнет, откажется отвечать, замнется, начнет отнекиваться, он ожидал, чего угодно, но вместо этого Джерард снова как-то просто пожал плечами и спокойно ответил:

-Я не знаю. Я им никогда не нравился. Я не знаю, почему.

-Но ведь есть причина?

-Есть, но я ее не знаю.

Фрэнк замолчал. Он смотрел на Пьеро, на такого хрупкого, который просто показал всем средний палец, который так по-детски радовался, когда Фрэнк сел к нему в пикап, и который уселся прямо на полу, когда его не пустили за парты. Он был странным, невероятно странным, даже пугающе странным, таких просто не бывает.

Фрэнк слишком задумался и вспомнил, где он находится только тогда, когда Джерард завел двигатель.

-Нам пора, скоро начнутся занятия, – сказал он.

-Хорошо, – немного расстроенно ответил Фрэнк, ему слишком нравилось сидеть в теплой машине и слушать тихий джаз.

До школы они добрались за пять минут и тут же разбежались по кабинетам. Но на химии, когда два класса снова уселись в очередной огромной аудитории, Джерард сидел с Фрэнком, а все остальные отвратно пялились на них, а красавица презрительно фыркнула и больше не смотрела на Фрэнка. Но никто ничего не сказал, и Фрэнк был вполне доволен, к тому же Джерард оказался вроде не таким плохим чудаком, как показалось сначала. И Фрэнку даже понравился этот странный понедельник, но если бы он знал, что дома его ждет отец с разбитым носом и мать с новой порцией истерик, он ни за что не пошел бы домой. Но он не знал.

Who are not with us are below us

–Ты все взял?

-Все.

-Ничего не забыл?

-Ничего.

-Все учебники положил?

-Все.

-Уроки все сделал?

-Все.

-Как ты разговариваешь с матерью?

-Мам, ну что ты…

-Мог бы и повеселее лицо сделать! Будто бы я так просто тут перед тобой кривляюсь! Ты же знаешь, как важны твои хорошие оценки!

-Я знаю…

-Мы с отцом вложили в тебя столько денег!

-Да, да…

-Ну и что ты встал?

-Да, я пошел… Пока, мамуль…

Дверь с силой захлопнулась прямо перед лицом Фрэнка, не успевшего даже сойти с крыльца. Сегодня отец ушел рано-рано утром, еще до того, как в доме сработали все будильники, и маме было не с кем ругаться с самого утра, не на кого кричать, не перед кем бить тарелки. Поэтому она пошла к Фрэнку. Разбудив его на пятнадцать минут раньше, она заставила его подняться с кровати, а потом ходила за ним по пятам, постоянно упрекая его в чем-то и не давая спокойно вздохнуть. А когда он, как ей показалось, слишком долго сидел в душе, она начала яростно колотить в дверь, крича, что он безответственный, не думает ни о времени, ни о школе.

Фрэнк сглотнул подступивший к горлу ком. Он ненавидел это чувство. Это чувство вины, накатывающее из-за какой-то непонятной ненависти к родному человеку. Он понимал, что это его мамочка, которая вырастила его и дала все, что он имеет сейчас, он правда это понимал, но она вела себя как последняя стерва, и противное ощущение злости и неприязни прокрадывалось ему в сердце, из-за чего было ужасно стыдно и совестно. Он изо всех сил старался ее не ненавидеть, но она даже не сказала ему банальное «пока» на прощанье. Будь он девчонкой, он бы разрыдался. А так он вытащил свой скейт и помчал в школу на первый урок биологии.

Как только Фрэнк выложил учебник на стол, тут же прозвенел звонок, и он услышал над своим ухом чей-то мягкий голос и ощутил прикосновение к своему плечу. Обернувшись, он увидел Джерарда, который смущенно глядел в пол, от чего его растрепанные волосы падали ему на глаза.

-Привет, Джи, – сказал Фрэнк, доставая из портфеля ручку.

-Фрэнк? – тихо спросил Джерард.

-Да?

-А можно я и сегодня с тобой сяду?

Фрэнк немного удивленно посмотрел на него, при этом кивая в знак согласия.

-Да, садись, нет проблем.

-Спасибо, – так же тихо ответил Джерард, усаживаясь рядом. – Большое спасибо.

-Да ладно, – немного смутился Фрэнк, – всего-то какой-то стул одолжил.

-Да, но ведь больше меня никто к себе не пускает.

Когда звонок оповестил, что первый урок закончен, ребята с облегчением вздохнули и начали шумно переговариваться, суетясь и убирая свои учебники в сумки.

-Ты и правда записываешь все, что говорят учителя, – сказал Джерард, поднимаясь со своего места, подхватывая сумку и надевая ее на плечо.

-Да, – отозвался Фрэнк, – я же говорил, мне нужны высокие баллы и все такое.

-Да, точно, я помню.

Джерард улыбнулся, как-то немного странно, тепло, слишком тепло, по-дружески, и Фрэнк не сдержал ответной улыбки, хотя ему было не по себе. Этот парень его пугал, не понятно чем, но пугал.

-Увидимся на физкультуре?

-Да. Увидимся на физкультуре.

И Джерард вылетел из аудитории, оставляя Фрэнка наедине с учебником по физике и своими странными мыслями. Постояв еще минуты две-три и подождав, пока толпа у двери рассосется, он тоже вышел в коридор, вспоминая, где находится кабинет номер 234. Это было вроде на втором этаже, поэтому открыв учебник на нужной странице, Фрэнк медленно побрел в нужную сторону, скользя взглядом по странице.

Когда он почти дошел до лестницы, он почувствовал, что кто-то случайно толкнул его в плечо, но подняв голову, он понял, что нихрена не случайно. Перед ним стояли его новые одноклассники, три высоких сильных парня в толстовках с логотипом школьной футбольной команды. Каждый был как минимум на голову выше Фрэнка, и что самое страшное, по их улыбкам невозможно было понять, правда ли они улыбаются или скалятся, как дворовые собаки.

-Фрэнки, прости, я тебя не заметил, – проговорил блондинистый парень, продолжая улыбаться.

«Конечно, не заметил» – хотел было сказать Фрэнк, но сдержался.

-Ничего страшного, – вместо этого сказал он.

-Физику повторяешь? – заговорил с ним второй парень.

-Да, – несмело проговорил Фрэнк, поднимая повыше учебник, демонстрируя его.

-Здорово, ты молодец, – снова обратился к нему блондин. – Слушай, а ты с Пьеро подружился, что ли?

Фрэнка бросило в пот. Так все дело в этой ненормальной кукле? Ну конечно следовало ожидать проблем, не надо было разрешать ему сидеть рядом. Не надо.

-Да я нет, просто он сел рядом, вот и все, – промямлил Фрэнк, чем вызвал усмешку у третьего паренька.

-Просто ты знаешь, – снова заговорил второй, потирая затылок, – ты уже, наверно, заметил, его тут никто не любит.

-Да, я заметил, заметил.

-А кто не с нами, тот под нами, Фрэнки.

Фрэнк ошарашено уставился на парней, всеми силами стараясь скрыть свои дрожащие коленки. Это была скрытая угроза? Если так, то он ее понял.

-Да нет проблем, парни, – еле выговорил он, сильнее сжимая в руках учебник.

Ребята заулыбались еще шире, явно довольные тем, что прогнули под себя еще одного.

-Ты отличный парень, Фрэнки, – сказал третий парень, который все это время молчал, и хлопнул его по плечу. – Увидимся на физике.

-Да, конечно…

Они подмигнули ему и скрылись на втором этаже, а Фрэнк облегченно вздохнул, радуясь, что удалось избежать побоев и унижений перед всей школой.

Четыре урока пролетели, как показалось Фрэнку быстро, хотя это может быть потому, что он на каждом слишком усердно работал и не замечал времени. Но вот, он переодетый в спортивную форму, стоял в огромном спортивном зале и с ужасом осознавал, что ему сейчас придется играть в баскетбол. В настоящий баскетбол с этими огромными ребятами на виду у сексуальных девчонок, рассевшихся на лавочках, приготовившихся смотреть матч. Два параллельных класса поставили играть друг против друга, и Фрэнк уже представлял, как вон тот громила перепутает его с мячом и закинет в корзину, и он останется висеть там вниз головой до конца жизни.

Из раздумий его выдернул свисток тренера, оповещающий о начале игры. Парни сразу же забегали по полю, выхватывая друг у друга мяч, делая передачи и отдавая пасы, а Фрэнк растерянно озирался по сторонам, моля Бога, чтобы никто не заметил его и не вздумал вплести в игру. Снова прозвучал свисток, тренер покрутил руками в воздухе, Фрэнк не понял зачем, указал на корзину противника, и парень из команды Фрэнка вышел за поле с мячом и по свистку снова кинул его в самую толпу, какому-то парню, который тут же повел его к корзине другой команды.

Во всей этой суматохе Фрэнк заметил еще одного человека, который был не восторге от всего происходящего. Пьеро стоял в углу, изо всех сил стараясь стать невидимым, но его все равно заметили, и какой-то парень «случайно» толкнул его в плечо, от чего он полетел на пол. И Фрэнк мог поклясться, что тренер видел, что это было сделано специально, но все равно промолчал.

Пока Фрэнк стоял и соображал, что это такое было, он вдруг заметил, что на него летит мяч и чисто машинально выставил руки, и Бог знает зачем, поймал его. Целая орава крепких парней бросилась к нему, и он, перенервничав, со всей силы кинул мяч куда-то в сторону, выводя его из игры. Но все были так увлечены игрой, что даже не заметили этой оплошности, и Фрэнк был благодарен небесам за это.

Через сорок пять минут весь этот ужас закончился, и Фрэнк переодевался в мужской раздевалке, с радостью осознавая, что это был последний урок. Парни шумно галдели, обсуждая игру и девчонок в очень коротких шортах. Кто-то попросил у кого-то дезодорант, кто-то выходил из душа, а два парня, весело смеясь, натирали друг другу кулаком макушки, мешая кому-то снять штаны. Все стихли, когда в раздевалку вошел Пьеро, как он всегда это делал, робко, со своим гнездом вместо волос, низко опустив голову.

-Посмотрите, кто пришел, – прозвучал чей-то голос. – Пьеро, ты сегодня играл просто замечательно!

Все засмеялись. Пьеро резко поднял голову, глядя в глаза тому, кто это сказал, с каким-то вызовом или отчаяньем, сложно было разобрать.

Кто-то толкнул его в плечо, от чего хрупкий Пьеро чуть было не упал на кафельный пол, и раздевалку снова наполнил оглушительный смех.

-А еще он на телку похож!

Это сказал один из тех парней, которые сегодня подходили к Фрэнку. Пьеро развернулся к нему и тихо, очень тихо, но при этом как-то дерзко ответил:

-Если бы мне моя девушка не давала, мне бы тоже везде телки мерещились.

Лицо парня вмиг побагровело от злости, он несколько секунд то открывал рот, то закрывал, явно не находясь, что ответить. А Фрэнк стоял и не мог поверить, что у этой тощей куклы хватило смелости так ответить парню, который был в три раза шире его, в раздевалке, где стояла еще куча таких же его друзей. Он сам всего троих сегодня испугался, а Пьеро…

-Ты… – наконец выдавил из себя парень, – ..ты телка. А это, как видишь, мужская раздевалка. Тебе в другую. В женскую. Хватайте его, парни.

Три парня подхватили Пьеро за руки и за ноги, поднимая его в воздух и вынося в коридор. Все остальные тоже повалили из раздевалки за ними, кроме Фрэнка, который стоял и ничего не понимал. Вместе с ним задержался тот самый блондин, он вопросительно посмотрел на Фрэнка, чего-то выжидая.

-Ну что, Фрэнки, – с какой-то подлой улыбкой спросил он. – Ты с нами или…

-Я с вами.

-Отлично, – его улыбка стала еще шире. – Тогда пошли. Сейчас будет весело.

Фрэнк, сам не понимая, что он только что сказал и что он сейчас делает, вышел в коридор, где как раз в этот момент парни резко распахнули двери женской раздевалки, закинули туда Пьеро и тут же навалились на дверь своими телами, не давай возможности никому оттуда выйти. А Фрэнк стоял, смотрел на толпу смеющихся парней, слушал пронзительные визги девушек из раздевалки и удивлялся, как он оказался во всем этом замешан.

«Просто зависимость от общественного мнения и все такое.»